Проект "Близнец". Том 2

Глава 15

Вижу, как черный силуэт мелькает между кустов. Человек двигается очень быстро, а на открытых пространствах появляется в самых неожиданных местах и всего на мгновение. Сфокусировать на нем взгляд едва ли представляется возможным. Разве что зацепить боковым зрением.

Движения другого участника слишком знакомы. Эти неуловимые прямым зрением детали… Но вот я угадываю несколько раз следующие места появления и частично могу рассмотреть.

То, как он проверяет периметр, как держит корпус и даже как дышит — всё это я уже видел прежде. Более того, сам примерно так же недавно следил за «сладкой парочкой».

Лица, само собой, я разглядеть не могу из-за артефактной маски. Зато один раз мне удается ее хорошо рассмотреть, и я понимаю, что это участник под номером «Одиннадцать».

И, что более важно, это не просто аристократ — это кто-то из «Близнецов»! Определенно!

Воспоминания всплывают сами собой, как айсберг, что скрывался в волнах, но вот море утихло, и он показывает всю свою мощь. Обучение на базе проекта, ежедневные спарринги.

Я уже никогда не забуду, как нас ставили против друг друга, чтобы отсеять слабых. Во-первых, оказаться среди условных выигравших в такой проверке — это огромное достижение. Во-вторых, ни разу я больше не видел тех, кто не смог пройти отбор. Так что подобное дико мотивировало.

На миг даже ощущаю себя так, словно снова нахожусь на проклятой базе проекта. Среди холодных белых стен с едва заметными брызгами крови, под контролем суровых надзирателей с ментальными плетями. Физическая боль, что они причиняли нам, хоть и не оставляла следов на теле, но жутко пугала.

Понятно одно: «Одиннадцатый» — он такой же «Близнец», как и я. Более того, я уже уверен, что он распознал меня тоже. В момент его максимального приближения я уже стою на ногах, держу в руках меч и готовлюсь использовать аспект воды для нападения и защиты.

Вдруг на каком-то интуитивном уровне становится понятно, причем нам обоим, что прямой бой откладывается. Ни здесь и ни сейчас. Оба решаем (общий опыт и подготовка подсказывают мне, что он думает), что пока вступать в открытое столкновение не стоит. Слишком велик риск, что кто-то третий воспользуется этим, а мы просто не сможем вовремя остановиться.

Кроме того, я уверен: «Одиннадцатый» просто не хочет сражаться со своим главным соперником, то есть — мной, когда я выжат досуха, как лимон. А вот это немного странно, ведь нас никогда не учили доблести и чести.

По итогу мы расходимся молча, но напряжение остается. Да и неприятно мне осознавать, что, оказывается, столько «Близнецов» действуют в Российской Империи. Да уж, я рассчитывал на совершенно другие условия, когда уничтожал базу со всем персоналом.

⁂

Несколько часов спустя…

Путь к центру острова становится всё опаснее. Позади уже не только двое хитрых участника в ПАДах, «сладкая парочка», но и еще человек пять побежденных мною соперников. Бой с кем-то дался легко, кого-то я и вовсе просто скрутил и заставил сдаться. В общем, пока никого сильнее того парня с его девушкой так и не встретил.

В какой-то момент, пробираясь к центру острова, я сталкиваюсь с серьезной угрозой. Магическая флора становится настолько агрессивной, что мне приходится сражаться с ней на грани собственных возможностей. Заодно радуюсь, что моя подготовка до этого была такая изматывающая.

Это уже не просто стреляющие парализующими иглами или кислотой лианы, которые еще нужно спровоцировать. Да взять те же характерные кочки с травой, если на них наступить, впивались в ногу, как капканы, созданные будто самой природой. Благо видел я их в деле не на своей ноге, иначе бы уже пришлось использовать артефакт последнего шанса.

Опаснее зубастой травы только…

Рефлексы гудят, а рука сама выхватывает из ножен облегченный клинок. А всё потому, что в секунду небо надо мной темнеет. Я бью мечом им по извивающимся, точно змеи, веткам. Каждый листочек на них скручивается в плотный крюк и явно пытается меня подцепить. Зрелище не просто завораживает, но и пугает.

Превращая крону мутировавшего дерева в салат, я пригибаюсь и делаю кувырок в стороны. Выпрямляюсь, и теперь уже в ход идет магия аспекта огня. Необычные джунгли — не самый подходящий для нее аспект, но и основная стихия здесь — тоже не антипод. Кстати, что именно здесь превалирует, для меня до сих пор секрет. Возможно, это как-то связано с аспектом жизни, растений или природы.

Продолжая шпиговать на лоскуты тянущиеся ко мне ветки, я планомерно выпускаю из левой руки огненный поток. Он на удивление быстро заставляет вянуть листья и сворачиваться в серые комки. Что до веток, то дерево поражает своей огнеупорностью.

Высокий длинный ствол — точно тело змеи, а густая крона с множеством веток — это будто тысячи отдельных клыков. И все-таки вскоре на дереве почти не остается листьев, и оно начинает чернеть, затем тлеть и наконец-то загорается. Причем почти без дыма.

Да уж, а все-таки те взрывающиеся красные ягоды, с помощью которых я победил одного из противников, уже не кажутся на фоне травы-капкана такой уж большой угрозой. Это дерево явно опаснее.

Я двигаюсь дальше. Теперь уже легко отличаю обычные деревья от тех, которые могут склонить густую крону с клыками-листьями вниз. Попутно испепеляю траву-капканы на своем пути. Проще, конечно, обойти и сэкономить ману, но иногда просто нет возможности, да и лучше расчистить путь, если вдруг на меня нападут.

Пробравшись через густые кусты, я замечаю нечто невероятное. Венерины мухоловки размером с человека усеивают большую равнину, и разбросаны они по ней весьма равномерно. И все бы ничего, мог бы их легко обойти, но в глубине замечаю одну, которая уже сомкнула свою зеленую пасть. Причем, судя по просвечивающему внутри силуэту, съела она не зверя, а человека…

Уже перевожу взгляд, чтобы направиться дальше, но именно в том месте замечаю боковым зрением шевеление. Смотрю уже прямо на сомкнутую гигантскую мухоловку и, по характерным движениям, понимаю, что человек внутри еще жив.

В такие моменты понимаешь, что все-таки есть еще нечто человеческое внутри, что не вытравили наставники проекта. Неприятно рисковать собой ради незнакомца. Неприятно бросаться на поляну венериных мухоловок. С другой стороны — это же игра не на смерть, а значит, по-хорошему стоит помочь.

Как минимум, уже после игры я смогу использовать это спасение себе же во благо. Вдруг это окажется нерадивый наследник влиятельного рода?

Однако подход «с головой в полынью» — это не про меня. Нахожу несколько камней под ногами и давай их швырять на поляну огромных зеленых челюстей. Некоторые венерины мухоловки тут же схлопываются, другие вообще не реагируют. Черт его знает, как они работают. Но мне точно нужно использовать пламя, потому что именно оно эффективно против растений.

Накидываю на себя огненный доспех. Оставляю открытым только лицо, для того чтобы видеть и дышать. Теперь у меня всего несколько минут, прежде чем я потеряю больше половины маны. Огненная броня слишком энергозатратная, да и я ее толком не отрабатывал, но сейчас как раз тот случай, когда она подходит идеально.

Срываюсь с места и бегу. Рублю острым огненным мечом первую же гигантскую зеленую пасть, что, раскрыв пластины, несется на меня сверху. Да, длины меча не хватает, но и черт с ним. Располосованные надвое челюсти все равно промахиваются, а я мчусь дальше.

Воздух на этой поляне густой, как сироп. Он пропитан сладковатой вонью гниения и терпким ароматом нектара. Понятное дело — растения заманивают насекомых, хотя с их размером, скорее, уж животных.

Гигантские венерины мухоловки, высотой с дерево, шевелятся вокруг. Их стебли извиваются, будто змеи. Мясистые, покрытые слизью и розоватые внутри пасти щелкают, жадно хватая воздух. Они чувствуют мои движения, каждый шаг и каждый удар сердца. Я для них — просто еда.

Слева есть место для обхода… Было бы, если бы там не росли десятки чертовых капканов травы. А вот справа плотоядные растения раскинулись особенно густо.

Все разом они устремляют в меня свои пасти, какие-то рублю, от каких-то уворачиваюсь. И тут вдруг замечаю одну венерину мухоловку, которая более темного зеленого цвета и покрыта коричневыми пятнами.

Своими огромными челюстями она просто расталкивает другие растения, переламывая их и повреждая. Пытаюсь отбиться мечом, но черта с два! Меня просто накрывает с головой двумя огромными пластинами, каждая из которых покрыта липкой слизью.

Благо огненная броня все еще на мне и отлично работает, поэтому сам того осознать не успеваю, как растение вокруг меня просто кипит и воняет… Пареной репой? В итоге матерая венерина мухоловка выплевывает меня, просто вышвыривая из своих объятий.

Срываюсь с места и бегу дальше, вот только теперь я пахну, как самая спелая виктория. А впрочем, грех жаловаться, ведь мне мог бы достаться запах дохлого енота. Юмор, конечно, тот еще в голове, но ситуация немного стрессовая.

Очередная зеленая пасть бросается на меня сбоку. Ее челюсти раскрываются, обнажая ряды липких клыков. Я не думаю — некогда. Тело само взрывается движениями.

Меч, ведомый точным движением руки, взмывает вверх. И с хрустом рассекает плоть хищного растения. Из раны брызгает липкий сок, пахнущий железом и кислотой.

Пробираюсь дальше, уже почти у цели. Венерины ловушки, будто по команде, набрасываются разом. Стебли хлещут по мне, цепляясь за одежду, за кожу, но быстро шипят из-за огненной брони и отстраняются.

Одна из пастей смыкается в сантиметре от лица. Сердце колотится, как молот в кузнице. Но страха нет, только адреналин, бурлящий вином в крови.

Я вскидываю свободную руку. Передо мной лишь последняя преграда — живая зубастая изгородь. Огонь вырывается из ладони убийственной, закручивающейся спиралью.

Она вгрызается в зеленую плоть, заставляет мухоловки дергаться в агонии. Их листья трескаются, чернея, будто бумага в пламени. Путь практически чист, прыгаю через огонь и вот она особенная венерина мухоловка, та, что сжимает в своих челюстях человека.

Тремя мощными движениями перерубаю стебель, и огромные сомкнутые пластины падают на землю. Вскрываю их, точно брюхо монстра, и к моим ногам, вся окутанная слизью, выкатывается девушка.

Она сразу кашляет и дышит. У меня нет ни времени, ни желания как-то еще ей помогать. Перед тем как прожать ее же рукой артефакт последнего шанса, только и замечаю, что номер «двадцать пять» на лице. И как эта неосторожная воительница только смогла зайти так далеко от пляжа? Чудеса, не иначе.

Она исчезает, а передо мной вспыхивает красная молния. И все бы хорошо. Я спас незнакомку, проявил человечность, вот только теперь мне еще нужно выбраться обратно… А я уже вижу вдалеке, как через венерины мухоловки несется целое стадо огромных кабанов, что покрывают каменные пластины.

Ну дела…

Разворачиваюсь и срываюсь с места. У меня только один путь к отступлению, как раз тот самый, который я для себя и пробил. Но что-то мне подсказывает, что огромные кабаны здесь будут быстрее. Они несутся через растения, как атомный ледокол через сантиметровый лед. С хрустом и бодрым похрюкиванием твари превращают хищные растения в зеленую кашу.

Бегу, не оглядываюсь.

К тому моменту, как я выбегаю из зарослей венериных мухоловок, оглядеться все-таки приходится. Впереди много капкан-травы, красные взрывающиеся плоды на кустах, уже не говорю про многочисленные лианы и деревья с опасными кронами.

Вся проблема в том, что стадо каменных кабанов слишком огромное. Бежать в сторону — верный шанс попасть под копыта или на клыки, так и не добравшись до края стада. Это ведь не то же самое, что от поезда уйти: твари бегут протяженной другой.

— Беги! Беги! Беги! — вдруг раздается измененный артефактной маской голос.

Справа от меня, из густых зарослей, весь в колючках, выбегает «Двадцать девятый». Он бежит ко мне, не обнажая меч. Наоборот, изображает жестами, да и всем поведением, что не настроен враждебно.

Почти сразу узнаю в нем того мужчину с солдатской выправкой. Как раз с ним в группе мы приплыли к острову на одной яхте.

— Предлагаю на время объединить усилия! — холодным тоном говорит он, и, кажется, без маски его голос звучал бы настолько же безэмоциональным.

В ответ я лишь киваю.

— Есть идеи? — спрашиваю я. Впрочем, относительно этого вояки я не испытываю доверия, скорее, уж держу ухо востро и стараюсь не выпускать из поля зрения.

Вдруг он устремляется в мою сторону и хватает за руку так резво, что не успеваю ничего сделать. «Двадцать девятый» тянет на себя и кричит:

— Трава!

Смотрю ровно в то место, куда намеревался наступить, и замечаю сразу три огромных пучка капкан-травы. Что же? Он мог меня не дергать, и тогда я бы точно угодил под каменных кабанов, что уже совсем рядом. А так, ну, может, и правда, имеет смысл довериться.

— Мана почти на нуле! — сообщает «Двадцать девятый».

— И у меня, — решаю не врать: после огненного доспеха это закономерный итог.

Бежим дальше, обсуждаем варианты, но все они совсем не спасают от кабанов. Я, если бы позволяло время и мана, мог бы создать огромный земляной холм или зарываться под землю… Но для этого мне сейчас точно не хватит сил.

«Двадцать девятый», уже почти растеряв от усталости армейскую выправку, вдруг говорит:

— Это безнадежно! Нам негде спрятаться… — он пытается отдышаться, — а значит нужно… нужно…

— Есть идея! — кричу в ответ, чтобы перебить шум от топота копыт.

Маны уже становится чуть больше. Я устремляюсь к своему временному союзнику. Концентрируюсь на аспекте воздуха. Могу бросить его, и тогда он будет вынужден сдаться… Слишком просто, да и потом — он помог мне, когда отдернул от капкан-травы.

А кроме того — ну когда еще мне удастся сразиться без риска умереть с целым боевым офицером⁈ Мужчина ведь явно не просто рядовой солдат имперской армии.

Дергаю его за руку, разворачиваюсь и бегу точно на каменных кабанов, ох и рожи у них… А клыки — как половина меча. Они грозно бьются друг о друга со звуком, как при камнепаде. Смотрят, конечно, на нас, но внимания особо не обращают. Мы для них все равно, что мелкие букашки.

Выжидаю подходящий момент, хватаю «Двадцать девятого» за руку и выстреливаю вниз воздушными всполохами. Нас подкидывает на добрых четыре метра, и почти в этот же момент мы приземляемся на спины кабанов.

Срываюсь с одного из них. Толкаюсь от другого и… снова соскальзываю. Вдруг сверху появляется тень и протянутая рука «Двадцать девятого». Он с силой дергает и буквально выкидывает меня на спину одному из кабанов.

Каменные глыбы двигаются под нами, словно это бревна в бурной горной реке. А грохот стоит такой, что едва уши не закладывает. Кабаны еще умудряются злобно реветь, подскакивать на кочках.

Вместе с офицером мы бежим к концу стада, которое, к слову, отчетливо видно. Казалось бы, всего лишь несколько десятков спин… но испытание непростое. Нужно сохранять баланс, вовремя понимать, когда кабан дернется.

Бежим, прыгаем с одного зверя на другого. То и дело скользим по мощным каменным спинам. В какой-то момент уже подбираемся к концу стада.

«Двадцать девятый» вдруг оступается и падает между широких каменных панцирей. Причем, что самое для него досадное, уже под самый конец. Я, не теряя концентрации, скачу по оставшимся спинам и наконец спрыгиваю с последней. Пыль здесь такая, что рассмотреть что-либо сложно.

Однако я примерно помню, куда упал мой временный союзник. Выстреливаю в ту сторону небольшим ветерком, и пыль сносит. Я вижу «Двадцать девятого». Он как раз встает с земли, отряхивается и, я готов спорить, наверняка довольно ухмыляется под своей артефактной маской.

— Справились, — улыбается он. — Мы справились, раздери их черти! — выкрикивает он и тем выдает, что явно более молод, чем я думаю.

— Да, — отвечаю холодно и не своим голосом, а сам не спешу подходить, ведь общая угроза миновала. — Справились, и теперь ничто не мешает нам выяснить, кто пройдет дальше.

— Во-первых, спасибо, что не вынудил сдаться, — «Двадцать девятый» выписывает мне поклон. — Во-вторых, предлагаю рукопашный бой. У меня мана все еще на нуле.

— У меня тоже немного, — спокойно отвечаю я.

Офицер тем временем снимает ножны с пояса и убирает в сторону. Сперва он принимает боксерскую стойку, а затем, по некоторым характерным движениям, я узнаю, что он явно проходил школу карате.

Что же, вот и нашелся соперник, на котором я смогу проверить, как хорошо нас обучали рукопашному бою на базе проекта! Мы ведь проходили самые разные техники. Доводили их до совершенства.

Тоже снимаю ножны с пояса и откладываю на рыхлую землю. После кабанов всё превращается в рыхлую землю.

— Пусть победит сильнейший, — говорит теперь уже снова мой соперник.

Мы медленно сокращаем дистанцию.

Адреналин все еще бурлит в крови. И хоть я устал после всего, но на бое концентрируюсь максимально. Кроме того, разминка мне уже не нужна: мышцы горячи, сердце отбивает в быстром темпе. Мир будто сужается до кулаков, локтей, коленей.

«Двадцать девятый» встречает меня фронтально, его стойка выглядит надежно, как скала. Первый удар — он прямой, как приговор. Кулак мчит в мою челюсть.

Я ухожу вбок и чуть вниз. Чувствую, как воздух «рвется» у головы. Сейчас же вкручиваю низкий лоу-кик. Бью ногой его по его бедру, но он даже не дрогнул. Черт, а он точно крепче, чем кажется.

Боевой офицер контратакует. Резкий мае-гери в живот, чертов каратист. Я подставляю предплечье — боль пронзает до кости. Но я уже в движении.

Захват, рывок! Выполненный мною ирими-наге из айкидо выбрасывает «Двадцать девятого» вперед, но он приземляется мягко и мгновенно вскакивает.

Его кулак мчится ко мне — я ловко парирую: отработал это движение почти до совершенства. В ответ направляю локоть. Двадцать девятый уклоняется. Не теряю время, целю коленом в его ребра. Рывок, замах, удар — попадание! Но офицер не падает, скорее, звереет.

Его карате — это нечто, настоящая боевая математика. Потому что каждый удар просчитан, каждый блок — идеально высчитан. Но я — универсал, мастер почти всех техник.

Я обучен и заточен для того, чтобы смешивать стили. Чтобы ломать ритм. Апперкот в печень, затем резко бью в нос. Он все-таки пошатывается, но пытается держаться.

Внезапно устало усмехается и взрывается резким ударом. Его кулак ввинчивается мне в солнечное сплетение — мир гаснет на секунду. Я падаю на одно колено, но не сдаюсь. Нет, сразу вскакиваю.

«Двадцать девятый» идет на добивание. Мощный уширо-гери в голову. Я ныряю под него, хватаю за ногу и вскакиваю, перевернув офицера по воздуху. Пока он поднимается и приходит в себя, я выполняю муай-тайский клинч.

Мои колени бьют, бьют… Снова бьют, пока он не вырывается с рыком. Но я не отпускаю. Локтем — в голову, с полуразворота. «Двадцать девятый» уже шатается.

Еще удар кулаком, второй, третий. Я чувствую его слабость и в этот момент вкладываю всю силу в финальный удар.

Выкидываю вперед правый кулак, как пушечное ядро. Так давлю ногой в рыхлую землю, что едва не срываюсь. Впрочем, когда кулак врезается в артефактную маску с цифрой «29», полностью восстанавливаю равновесие, а заодно вбиваю его покрепче. Раздаётся глухой щелчок, офицер падает назад и тяжело встает.

Какой же он неубиваемый… Вдруг вижу, что маска уже разваливается, а под ней проглядывает окровавленное лицо. Нос явно сдвинут, а челюсть не на своем месте.

— Шдаюшь! — устало произносит он и быстро отбивает кулаком по артефакту последнего шанса.

Очередная красная молния вспыхивает передо мной. Подхватываю свой меч, а еще его. Как же удачно он его забывает. Надеюсь, второй клинок мне пригодится. А пока — бежать. Бежать так далеко с этого места, как только можно.

Центр острова уже совсем рядом.

⁂

Взбираюсь на холм, центральный холм, что, судя по всему, и есть центр острова. Наконец-то оказываюсь на практически идеально ровной поверхности. Иду вглубь через кусты и теперь уже точно оказываюсь в одном из самых опасных мест.

Передо мной раскидывается каменная площадь, а на ней следы крови, куски черной формы и следы множественных заклинаний. Еще здесь валяются мечи и, судя всему, сработали как раз те самые кулоны последнего шанса, чьи красные молнии я видел не так давно.

Совсем не спешу выходить на открытое пространство. Его следует обойти, вот только не успеваю толком затеряться в кустах, как на каменную площадь из-за кустов выходит крепкий парень в потрепанном костюме. Держится он уверенно, как высший хищник, что возвышается на самом верху пищевой цепи.

Он подходит к одному из мечей, лениво подбирает его, смотрит в мою сторону. Замечаю на его артефактной маске цифру «11». Что же, похоже, это и есть тот самый «Близнец».

А в следующее мгновение он направляет оба острия клинков точно на меня и говорит:

— Хм, ну парные мечи, так парные. Давай уже выходи, я не кусаюсь! — искаженный артефактной маской голос звучит особенно угрожающе.

Опускаю руки на рукоятки клинков в ножнах. Делаю шаг из-за кустов вперед и понимаю, что, похоже, намечается самый сложный бой за все время на острове.

Я просто знаю, что тот, кто прошел через проект «Близнец», не будет играть в «доблестных дуэлянтов». Он, скорее, пустит пыль в глаза, а затем ударит в спину. Впрочем, а кто сказал, что я этого сделать не могу?

— Не ожидал тебя встретить, — холодно бросаю, а обращение обезличенное потому, что речь не конкретно про него, а вообще про «Близнецов».

— И я не ожидал, — отстраненно и расслабленно отвечает он. — Тем не менее, мы здесь. А два «Близнеца» — это уже слишком много для «Острова». Тебе так не кажется?