Призывающая волну

Глава 34

Саар-Нали-Юфей.

— Смотрю, ты подготовилась, — взял в руки лежащую рядом с каменной чашей простынь.

— Угу, — буркнула она. — Дай её мне, пожалуйста, и отвернись.

— Что? Зачем? — усмехнулся я.

— Отвернись! — надавила голосом Райнис.

— Райнис, это нелепо. — Попытался я ей помочь, но окунулся в настоящую волну стеснения и злости. — Ну, чего ты злишься?

— Потому что я не собиралась тут сверкать голым… голой кожей! — непонятно ответила она. — Я сейчас вытрусь и оденусь…

— Можешь просто завернуться. Я тебя отнесу в покои, отдохнëшь, пока я буду на совете. Или пойдёшь со мной? — предложил я.

— Не думаю, что я очень нужна на этих советах, — засомневалась Райнис.

— Ну, почему же? — улыбнулся, вспомнив, как она спорила со старым Ле-Гунном. — Твое присутствие оказалось очень нужным и полезным.

Я услышал шорох ткани, и понял, что Райнис решила всё-таки одеваться.

— Ты что… — возмутилась она, когда я обернулся, и тут же схватила отложенную простыню.

— Вот упрямая! — я сам завернул её в ткань, пряча от слишком любопытных взглядов.

И сам стараясь не смотреть на даже сейчас выглядевшие жуткими шрамы.

— Я сама прекрасно дохожу! — ворчала она, пока я нёс её на руках. — А если увидят?

— И что? Несу на руках собственную жену в собственные покои. Ты слуг стесняешься? И давно? — с удивлением отметил, что Райнис, чувствует себя не в своей тарелке.

Но возможности задуматься об этом у меня не было. Тонкой, робкой паутинкой, потянулось, казалось, к самому сердцу знакомое тепло. Малëк. Уже чует, тянется… Хорошо ему, наверное, спрятанному между родителями.

— Ты чего улыбаешься? — тут же заметила Райнис.

— А ты малька не чувствуешь? — удивился я.

— Нет, он же ещё не пинается. Только иногда становится так спокойно и тепло… Я думаю, что это он. — Поделилась она своими ощущениями.

— Скажешь тоже, пинается. — Я не стал напоминать, что когда малëк начнёт пинаться в своей икринке, роды будут давно позади. — Пока он может общаться только так, посылая волны тепла. В комнате я опустил Райнис на пол и не удержался, встал на колени и прижался к её животу.

— Общаешься? — тихо спросила Райнис, и даже по голосу становилось понятно, что она улыбается.

— Пора уже, а то я только случайными моментами. — Посмотрел я на жену и, не отводя взгляда, несколько раз поцеловал живот.

Райнис медленно, словно сквозь толщу воды протянула свою руку и осторожно провела кончиками пальцев по моему виску и щеке. Совершенно невинная ласка, но меня словно разрядом угря ударило. Я чуть повернул голову, чтобы прижаться щекой к её ладони.

— Госпожа, пришли мастера, узнать… Ой! — её служанки склонились в поклонах.

Райнис вздрогнула, словно проснулась и попыталась быстро убрать руку и отойти. Но я удержал её на месте. Ещё раз поцеловал живот, потом прижался губами к ладони, и только после этого встал.

— Пусть мастера ждут. После совета сходим в покои и выберем цвета и ткани для отделки. — Распорядился я.

— Я передам, Повелитель. — Ответила Маали и выпорхнула из покоев.

Я пошёл следом. Но мне пришла идея, заставившая задержаться и дождаться возвращения служанки.

— Маали, — окликнул я возвращающуюся девушку. — Я хочу узнать кое-что о твоей госпоже.

— Да, господин, — сухо ответила служанка, опустив зло блеснувшие глаза.

— Ничего такого… Просто я заметил, что вкусы госпожи изменились. Любимые ранее блюда сейчас ей неприятны. — Начал я.

— Это обычное дело, Повелитель. Можете у лекаря спросить. В этом не ничего страшного. — Девушка заметно расслабилась и даже голос чуть потеплел.

— А если я захочу порадовать её за ужином, то, что мне велеть приготовить поварам? — спросил я и заметил, как заметался взгляд служанки. — Маали, твоя госпожа беременна, ей нужно кушать. С удовольствием и аппетитом.

Я не торопил девушку, видя, как она борется со своими сомнениями.

— Госпожа очень полюбила водоросли, которыми кормят коньков. Ест их с грубым хлебом и яйцами. — Решившись, призналась служанка.

— Ты издеваешься надо мной? — спросил я.

— Нет, Повелитель. Ну… Такие странные предпочтения у девушек в положении. Я приношу госпоже тайком с кухни. Ещё она хочет какой-то морковочки, но я не знаю что это. На кухне этого нет. — Зачастила служанка. — Это должен быть съедобный сладковатый корень, оранжевого цвета. Всё, что я знаю.

— И где она этот корень попробовала? — задумался я.

— Я не знаю, Повелитель. Госпожа дочь наместника, а я выросла в семье старшего писца. — Маали посчитала, что вопрос адресован ей.

Совет проходил скучно, никаких серьёзных вопросов не обсуждалось. Зато меня поспешили поздравить с выигранным сыном поединком.

— Я так понимаю, разговоры с дикарями теперь принесут больше результатов? — усмехнулся Ле-Гунн.

Отчего-то старик был в отвратительном настроении. Не от того ли, что Райнис была права в своих подозрениях, и усиление позиций Чена рушило старику большие планы.

Услышавший подробности Кайрис Ле-Гунн, заметно занервничал. И так был с сильно недовольным выражением на лице, видно поездка домой не задалась. А теперь ещё и непонятно, что предпримет его отец. Но вид братьев Вхен за спиной Чена, заставил нервничать обоих Ле-Гуннов. Как и обсуждение поисков девушки из Красного Жемчуга.

— Лу Гуян, ты как глава моей разведки, лично проследи, чтобы девушку искали со всем чаянием. Я хочу узнать, где она сейчас, в кратчайшие сроки! — побратим озабоченно нахмурился. — А вот вас, наместник Ле-Гунн попрошу остаться на пару вопросов. Личных.

— Какая честь! — желчно ответил старикан, оставаясь в своём кресле, пока остальные выходили из зала.

— У меня всего два простых вопроса, наместник. Надолго я вас не задержу. — Начал я разговор, не дожидаясь даже, когда зал опустеет. — Первый, откуда в ваши провинции поставляется некий съедобный, сладковатый на вкус корень, оранжевого цвета, который Райнис называет морковочкой?

— Что? — удивился Ле-Гунн. — Моя дочь сроду никаких корней не ела.

— Простите, Повелитель, я случайно услышал ваш разговор, — развернулся задержавшийся на пороге Кинтаро, — но по описанию очень похоже на корень морского папоротника. Он повсеместно растёт под стихийными куполами, ближе к поверхности. Отлично хранится. Мы часто берем его с собой. Если наши походные мешки сохранились, то у меня точно несколько штук было с собой.

— Тааак… — протянул я. — Лу Гуян, найдите мешки братьев. Думаю, тебе не откажут.

Я пристально смотрел на Ле-Гунна. Если этот корень окажется той самой морковочкой, по которой скучает Райнис, то очень интересно, каким образом этот корень попал аж через всю территорию Диких земель и половину империи на кухню наместника?

— Второй вопрос, — продолжил я. — Вы как-то упоминали, что Райнис любит животных и хотела свою ферму скатов?

— А, так у нас семейные посиделки? — скривился Ле-Гунн. — Ну, что же, давайте обсудим мою дочь. Да, Райнис мечтала о ферме скатов. Но она собиралась тренировать на них способности к повелеванию животными. Любыми морскими животными. Знакомо звучит?

— Вы намекаете… — насторожился я.

— Я прямо говорю. Что к счастью, Райнис пустышка, хоть и одарённая. И всё, на что она годится, это быть наложницей в гареме. Те, кто был гордостью моего рода, погибли. А те, что остались… Ни достоинства, ни породы! — выплеснул ядовитые слова наместник, то ли не замечая, то ли не считая нужным замечать, что Кайрис всё ещё в зале.

Спина брата Райнис закаменела, но он сделал вид, что ничего не слышал и продолжал спокойно ждать, когда сможет уйти, не толкаясь в дверях.

— Райнис Саар, моя жена. Не стоит об этом забывать. И сил, и достоинства у этой девочки больше, чем у вас в ваши годы. Она совершала десятки страшных ошибок, но, тем не менее, ни обстоятельства, ни вина не смогли её сломить. Окажись вы на её месте, наместник, и я думаю, что вы сильно удивили бы тех, кто верит в вашу несгибаемую волю. — Разозлился я.

— Окажись я на месте Райнис, и мы бы с вами, Повелитель, сами сильно удивились бы. Стар я для беременности. — Фыркнул совершенно не тронутый моими словами старик.

— Я поражаюсь… Вы же знаете, какая судьба её ждёт! — не понял я его насмешек. — Она же ТВОЯ дочь!

— У неё была возможность всего этого избежать. — Даже в его глазах ничего не мелькнуло.

— При помощи дара? Навести иллюзию на служанку, а мне подлить возбуждающей дряни, чтобы я и себя-то не помнил? — узнав, что я оказывается в курсе той самой "возможности", наместник только слегка приподнял бровь.

— Вот даже как, — с презрением протянул он. — Я же говорю, пустышка. Я другого не пойму, Повелитель. А отчего это вы так волнуетесь и переживаете за наложницу, причём даже не приближенную к вам и не отмеченную вашим особым вниманием?

— Вас это никак не касается! — не выдержал я.

Я не мог принять подобного отношения! Какой бы Райнис не была! Она от этого не переставала быть дочерью Ле-Гунна.

Не знаю, как бы я сам смог пережить подобный жребий для своей дочери. Мне и представить страшно, что малëк, которого вынашивает Райнис, родится девочкой. Я с ума сойду. Сразу, как только станет понятно, что это девочка! Нет, упаси Волна! Я еле дышать начал, после гибели Ясина.

На мгновение только представил почему-то беловолосую девочку на своих ладонях с нежно-сиреневыми чешуйками на маленьком хвостике…

И меня холодный пот прошиб! Да растерзаю любого, кто только посмотрит, кто мысль допустит. Будь этот кто-то хоть Стражем Хребта! Я ему его собственный хребет переломаю, и хвост бантиком на рогах завяжу.

Изначальное Дно, какое счастье, что у Сааров наири найти проще, чем получить дочь! Несколько раз вдохнув и выдохнув, чтобы хоть немного успокоиться, я пошёл за Райнис. Посмотрим, как отделывать её покои. Надо сказать мастерам, чтобы не мелочились и о цене не думали.

— Ах ты тварь! — услышал я, чуть-чуть не дойдя до собственных покоев.

Громкий звук пощёчины заставил насторожиться.

— Тварь здесь не я! — скулящий голос показался знакомым. — Почему всё ей? Почему она всегда получает всё, стоит ей лишь захотеть?

Вот теперь я узнал Синь.

— Всё ей? Всё? Судьбу госпожи и злейшему врагу не пожелаешь! А ты не только завидуешь, но и пакостить удумала? — а вот это, кажется, Маали. — Это твоя благодарность за милость госпожи? За её доброту?

— Что? Я ещё и благодарна должна? За то, что меня, как и тебя, кстати, превратили в девку, которой попользовалась вся казарма на своё усмотрение? — взвизгнула дрянь, но её перебил звук ещё одной пощёчины.

— В девок, которыми попользовались солдаты в казарме, нас превратили наши отцы! Это им, при хороших должностях и при немалой власти, показалось мало. Захотелось поживиться богатствами Ле-Гуннов. — Голос Маали звучал жёстко. — Наши отцы не боролись за справедливость, они не бедствовали, наши дома были полны! Но отцам захотелось власти, захотелось владеть тем, что никогда не могло им принадлежать. И это они виноваты в том, что произошло с нашими семьями, а не Ле-Гунны. Мой отец, замышляя заговор вместе с твоим, ни разу не подумал о своей жене, о своих детях. Это они толкнули нас за порог казарм! И только благодаря госпоже, мы оттуда выбрались! Это по её воле нас с тобой забрали из казарм и привезли сюда, во дворец. Где и обязанностей то у нас нет. Я по дому больше работы выполняла, чем здесь. Я жива и здорова, благодаря госпоже. В казармах, я давно бы умерла, да на мне заживать не успевало… А тебя госпожа ещё и избавила от метки, велела вытащить червя! Госпожа позаботилась о нас, своей последней волей, она обеспечила нам жилье, обеспечение и почётный статус. Няня принца Саар это не дочь предателя из Восточных провинций. А ты? Ты посмела претендовать на внимание Повелителя, да ещё теперь из-за того, что он заботится о собственной беременной жене, вздумала ревновать? Или ты думала, что я не вижу, как ты стараешься показать свои сопливые страдания Повелителю? Это он не видит, потому что на кой ему жалкая лучина, когда он дотянулся до звезды?

— Ты ничего не знаешь! Я ему нравилась, он любил меня! — ревела Синь. — Он сам сказал, и велел рассказывать, если Ле-Гунн что-то будет делать…

— Он просто сказал тебе, что ты симпатичная и предложил попытаться стать его подстилкой в обмен на предательство и слежку за госпожой. — Перебила нытьё Синь Маали. — Ты действительно считала, что я не буду за тобой присматривать? Или рассчитывала, что я позволю тебе вредить госпоже, после всего, что она для нас сделала?

При этих словах всё внутри меня взбунтовалось. Истинный облик мгновенно проявился когтями и пробежавшими по коже дорожками чешуи.

— Что она сделала? — не стал скрывать своего присутствия я.

— Повелитель, я просто… Ради любви… — залепетала Синь.

— Твой отец предатель, думаешь, я бы был милосерден к тем, кто угрожал мне или моей семье? И не смотря на всё, что сделала для тебя Райнис за последние месяцы, ты уже дважды предала её. Донося мне, и согласившись украсть секрет изготовления краски. — Я не сводил взгляда с побледневшей дряни. — А теперь я слышу, что ты собиралась навредить моей жене? Маали, мне долго ждать ответа?

— Она добавила истолчëнные иглы морского ежа в пудру для умывания, Повелитель. — Рассказала Маали. — Если бы госпожа решила бы использовать испорченную пудру, она бы не только исцарапала бы себе всё лицо, но и сожгла бы кожу. После игл морских ежей остаются сильные ожоги, и порой их невозможно вылечить.

Ярость, страх и гнев захлестнули разум. Страх за Райнис был удушающим, он требовал мгновенно избавиться от угрозы.

— Повелитель, я толь ради вас, мой Повелитель! — заверещала Синь.

— Я! НЕ! ТВОЙ! — глухо прорычал я, сминая когтями её лицо.

Упавшее тело ещё несколько раз содрогнулось и застыло. Только радужные капли опали брызгами на пол.

— Повелитель, — протянула мне Маали кусок белой ткани.

— Вели страже всё здесь убрать, чтобы и следа не осталось. Райнис это видеть ни к чему, она на аренах плохо себя почувствовала от такого зрелища. — Приказал я, тщательно вытирая медленно втягивающиеся когти. — Мастерам передай, что комнату будем смотреть и выбирать отделку завтра.

Райнис сидела у окна и расчёсывала свои волосы. Я засмотрелся на блестящую волну и даже не заметил, что Райнис смотрит на меня через отражение в небольшом зеркале.

— Ты умеешь играть в "Королества"? — спросил я у неё.

— Во что? — приподняла бровь она.

— Пойдём, покажу. Где-то в рабочей комнате у меня была. — Я протянул ей руку и повёл за собой, рассказывая по пути, хотя и идти то нам предстояло через приёмную комнату, в которой я ночевал, в соседнюю. — Раньше, здесь жил отец. До встречи с матерью. Потом он перенёс личные комнаты в мамины покои, где она сейчас и живёт. А здесь были рабочие. Я их занял уже после того, как стал Повелителем. Ты тогда ещё совсем крохой была и вряд-ли это помнишь. Присаживайся, я думаю, что быстро найду, куда запихнул игру.

— А ты давно в неё играл? — спросила она.

— Ещё с отцом. — Ответил я, и полез в самый дальний шкаф.

В сторону были отложены мои папки, какие-то камни, шкатулки уже не помню с чем. Сколько, оказывается, у меня скопилось всего разного и забытого!

— А это что? Кто это рисовал? — вдруг отвлекла меня Райнис.

— А, это? — посмотрел я на папку в её руках. — Это я в юности баловался.

— Баловался? Ничего себе! — она посмотрела на меня с удивлённым восхищением во взгляде. — Только не говори, что ты давно всё бросил!

— Нууу… Иногда бывает, что рисую. — Почувствовал я себя неловко.

— А можно я посмотрю? — спросила она таким голосом, что я просто не смог ей отказать.