Притяжение сумрака

ГЛАВА 1

— Может, хватит?

— Нет.

— И что ты в этом нашел? Следить за людьми скучно. В их действиях нет ничего нового. Всегда одно и то же.

— Ну… я бы так не сказал, — Харон встал с корточек, продолжая настороженно вглядываться вниз.

Тоту было неудобно вытягивать короткую шею и наклоняться над дышащей холодом бездной. Он раскрыл широкие крылья и взмыл в воздухе. Паря в шелковистых облаках было куда лучше видно, что происходило внизу. Совершив несколько кругов, он вернулся и приземлился рядом с другом.

— Ты о блондинке?

— Угу, — не отрывая взгляда от цели, кивнул демон.

— Да ладно. Она абсолютно заурядная. Разве только…

— Вот именно, — Харон повернулся к собеседнику и Тотум заметил в глазах друга игривый огонек.

— Может это совпадение? Ты же не собираешься…

— Собираюсь, — губы мужчины растянулись в довольной улыбке.

— Но… будет… как

— Еще вспомни прошлые века, — недовольно огрызнулся Харон.

— Ты запретил мне вспоминать… И я должен…

— Да… да… да… Ты приставлен ко мне, чтобы я не натворил глупостей. Но, опять-таки, это было тысячу лет назад.

— Я уже забыл об этом, — обиженно произнес Тот, — И, с тех пор, я стал твоим другом.

— А еще ты стал стар и чересчур болтлив, — насмешливо воскликнул демон и потрепал хохолок на голове стража. — Успокойся. Я знаю, что делаю. К тому же, ты не можешь не согласиться, что Лука не просто так кружит возле этой блондинки. С чего бы?

— Согласен. Хотя все люди смертны и… Девушке немного не повезло.

— Ой, вот только не надо сейчас древней мудрости. Блондинка здорова и полна сил. Так с чего бы ей умирать? Интуиция меня еще никогда не подводила. Вестнику от нее что-то надо, поэтому девчонку и ждет непредвиденный конец.

— Но, что мы можем сделать? — не понимая, Тот развел крылья.

— Мы ее перехватим. У врат.

— Ты ополоумел? — испуганно воскликнул пернатый.

— Вовсе нет, — Харон сорвался с места и направился к переходу, — Просто я решил вспомнить о своей бывшей работе.

Тот громко присвистнул, театрально закатил глаза и, взлетев, последовал за другом.

— Начинается.

Нет просто бред какой-то. Я отработала смену как положено. И посетителей было как-никогда много. Мне еще премию за это надо выписать. Должно быть, произошла ошибка.

— Я не могу понять. За что меня увольняют?

— Если вы не внимательно читали прописанные в договоре условия, на которых вас брали на работу то, что я могу сделать? — директор музея, Аделаида Марковна, деловито развела руками.

— Какие условия? Не было там никаких условий.

— Ну как же? Пункт десять. Мы имеем право уволить вас без объяснения причины.

— Дикость какая.

— Вот ваша трудовая книжка. Все надлежащие записи там сделаны. Спасибо, что работали у нас, — директриса широко улыбнулась, оголяя белоснежные зубы.

Но, что-то в этой улыбке мне не понравилось. Она просто таки раздражала. Спасибо, что работали у нас? Она хотела сказать: спасибо за то, что целый год сидела в этом гребаном, никому не нужном музее, и протирала тряпочкой экспонаты? А еще рассказывала о каждом из них изредка заходящим зевакам. Но, кто же виноват в том, что в маленьком городке никому не интересно посмотреть на диковинки древности.

Я и сама тут не торчала, если бы не отец. В музее действительно оказалось то, что он искал десять лет. Хотя, казалось бы, откуда. Но такова жизнь. Мы что-то ищем там, где оно должно быть, а оказывается черт знает, где и, если бы не маленькая заметка в газете, фиг бы вообще нашли. Но, когда разгадка древнего манускрипта стала совсем близка, эта грымза объявляет, что решила меня уволить? И где справедливость?

— А можно… я доработаю сегодня смену. Уж очень не хочется оставлять тут все вот так. С бухты барахты, — умоляюще посмотрела на директрису и, вдобавок, мило улыбнулась.

— Ладно, — бросив оценивающий взгляд, произнесла женщина. — В конце концов, рабочий день уже начался, — она спешно посмотрела на часы. — А новый работник не торопится приступить к своим обязанностям. Но, с завтрашнего дня, вы уволены. Расчет получите на банковскую карточку.

— Отлично, — я протянула руку, и Аделаида Марковна вручила мне трудовую книжку.

Женщина поправила на переносице очки, сунула руки в маленькие кармашки пиджака, развернулась и, громко цокая каблуками, направилась к выходу из зала.

Сейчас она зайдет к себе в кабинет, пробудет там ровно двадцать пять минут. Поговорит по телефону с без хребетным великовозрастным сыном, уйдет, и сегодня больше не появится.

То, что задумано, было чистой воды криминал и воровство века, но не зря же я потратила целый год. К тому же, если еще прибавить десять лет поисков отца, то получится и того одиннадцать. Вот уйдет она, и где потом искать древний манускрипт?

Нет. Отца нельзя подвести. Даже будучи на том свете, он не простит мне такую оплошность. Загадку нужно разгадать, чего бы это ни стоило. Тем более, подобраться к ней удалось совсем близко.

Воспоминания об отце и обида от несправедливого увольнения сделали свое дело. Все решено. Осталось дождаться ухода директрисы и приступать к делу.

Искать и разгадывать загадки древности это у нас семейное. Я даже родилась не в городской больнице, а в шатре палаточного типа, потому — что мама не могла пропустить ни одной экспедиции, даже будучи глубоко беременной.

Появившись на свет на одном из островов Греции, мое детство проходило в путешествиях из страны в страну. Исследуя вместе с родителями одну находку за другой и разгадывая их тайны и загадки…

Но самой недосягаемой тайной и слабостью, сначала для родителей, а теперь и для меня, оставался очень древний манускрипт. Такой древний, что некоторые считали его и вовсе вымыслом. Придуманной сказкой. Однако, после того как отцу все-таки посчастливилось увидеть его, пусть и мельком, книга стала целью его жизни.

По легенде, манускрипт был написан Гермесом Трисмегистом. Египетским богом, на время поселившемся в Вавилоне. Именно он являлся родоначальником оккультных наук и алхимии. Однако по стечению обстоятельств манускрипт был украден учеником Гермеса и вывезен в Грецию.

Дальше, о том, где находилась книга ничего не известно и только в 1827 году она появилась в Италии у некоего ученого Манчетте Ливано. Тот якобы начал перевод рукописи, но трагически умер, после чего древняя реликвия снова исчезла.

Затем, чудесным образом мелькнула в Германии в 1920-м, как подарок музею от коллекционера желавшего остаться инкогнито. Но… даже под музейным замком манускрипт не смогли сохранить и его снова украли.

Вокруг этой рукописи ходило очень много слухов и еще больше загадок, но самой главной было то, что расшифровать записи смог лишь ученый из Италии… Да и то. Только наполовину. Однако по стечению обстоятельств он отправился в мир иной, не передав никому свои труды, а еще страннее, что в день своей смерти сжег все наброски.

С самого детства родители учили меня древним языкам. А вместо сказок на ночь рассказывали невероятные истории далекого прошлого, и я мгновенно проникалась удивительными цивилизациями и как губка впитывала всю информацию.

Но когда вслед за несчастным случаем, в котором погибла мама, отец заболел сложной степенью малярии, я пообещала себе, что разгадаю загадку древней книги, чего бы мне ни стоило.

С тех пор прошло два года. Спустя полгода после смерти отца мне посчастливилось случайно увидеть заметку об открывшемся в маленьком городе музее, где упоминался тот самый манускрипт. Каким образом он оказался в таком месте, вопрос так и остался открытым, но возможность упускать было нельзя.

Второпях собрав вещи, я помчалась навстречу далекой мечте и спустя несколько месяцев уже работала в музее древних тайн экскурсоводом.

Оказалось, что никого почти не интересовала изрядно потрепанная книга, с практически сыплющимся переплетом, и размытой мазней на обложке.

Стоило директрисе убраться, как я пулей рванула в зал, где находился манускрипт. Подошла к стойке и положила руку на стеклянный колпак, под которым лежала раскрытая книга. Эти манипуляции мне приходилось совершать каждый рабочий день, но сегодня он был особенным.

Не медля, достала из кармана связку ключей и протянула руку, чтобы приложить ключ-кнопку к горящему красной точкой кружочку и снять сигнализацию.

— Александра, — голос Аделаиды Марковны оказался так близко, что от неожиданности я дернулась, а сердце забилось как бешенное. Хорошо хоть успела спрятать ключи за спину. — Забыла предупредить. Сегодня музей будет работать до полудня. Так что, будьте добры, если Се… — женщина осеклась. — Новый сотрудник не появится, закройте помещение по всем правилам безопасности.

— Конечно, — я улыбнулась и вдобавок кивнула.

— Тогда, до свидания, — директриса прищурилась, словно что-то заподозрив, но через мгновение деловито вздернула подбородок, развернулась и вышла из зала.

Услышав, как громко хлопнула входная дверь музея, я выдохнула. Так увлеклась своими мыслями, что не заметила, как вернулась "грымза". Нужно быть осторожнее. Ненароком принесет нечистая посетителей, тогда пиши, пропало. Хотя, в такую рань, никто не заявится. А то, что закрыться нужно в двенадцать это и на руку.

Наручные часы показывали половину одиннадцатого, значит, время еще было. И новый сотрудник, скорее всего не спешил на работу. Сегодня. В любом случае нужно было торопиться, но осторожно.

Из-за произошедшего несколько минут назад, руки непослушно тряслись. Хотя я никогда не была из робкого десятка. За свои двадцать семь лет, мне приходилось бывать в ситуациях возможно даже похлеще этой. Но сейчас дело касалось не абы чего, а древнего манускрипта.

Сигнализация поддалась без накладок, хотя случалось и такое, когда она срабатывала сама по себе, по ошибке, и если бы это произошло и сегодня, тогда было бы точно "хана".

Открывая стеклянный колпак, я практически не дышала. Руки в перчатках вспотели и между пальцами потекли струйки пота.

Аккуратно просунув ладони под книгу, подняла ее, переложила в заранее приготовленный контейнер и огляделась по сторонам. Половина дела сделано. Осталось самое малое — вынести книгу из библиотеки и уехать из города, как можно скорее.

Пропажу экземпляра обнаружат не ранее чем завтрашним утром, а к этому времени меня и след простынет. Есть одно место, где можно скрыться и найти уж точно никто не сможет.

Закрыв входную дверь, как и просила директриса, по всем правилам безопасности, я бросила на старое здание прощальный взгляд и двинулась к пешеходному переходу.

Сегодня улицы маленького городка были как никогда пустынны. И это не удивительно. Жара стояла такая, что казалось, солнце наглым образом ложилось вам на голову и горячим блином обжигало кожу. Если люди не на работе то, скорее всего либо прятались в глухих коробках квартир, либо плескались на городском озере.

Вытерла со лба пот и остановилась.

— Привет.

Прямо перед пешеходным переходом, нагло таращась, сидела черная кошка. Суеверия я считала не чем иным, как плодом больной человеческой фантазии, поэтому, даже не обратив внимания на угольный окрас животного, двинулась дальше. Но, стоило сделать шаг в сторону, как кошка неожиданно изогнулась дугой и злобно зашипела. Поведение пушистой меня не только удивило, но и разозлило. Я любила животных, и они мне отвечали тем же. А тут.

— Тоже мне цаца, — бросила на кошку неодобрительный взгляд и, обойдя ее, перешла через дорогу.

Сборы не заняли много времени. Уложив вещи в чемодан, я написала записку для хозяйки и положила на стол рядом с конвертом, в котором оставила оплату за квартиру. Затем вернулась в комнату, достала из пакета контейнер с древней рукописью и крепко прижала к груди.

Неужели я на самом деле сделала это? Манускрипт, в существование которого не верило большинство историков, у меня в руках и…

— Что за…

Во рту вдруг пересохло, а в глазах все поплыло. Прижимая одной рукой контейнер, вторую приложила к шее и закашлялась. Сознание неумолимо тонуло в вязком тумане. Он застилал не только глаза, воруя зрение, но и всякое понимание происходящего.

В ушах зазвенело. Поддаваясь, мозг окончательно отключился и все вокруг погасло.

— И долго нам ждать? — то распуская, то съеживая хохолок, Тотум ходил взад вперед, что ужасно раздражало Харона.

— Откуда мне знать.

— Может Лука вовсе не собирался делать то, что должен, — животное остановилось, и вопросительно развело крылья в стороны.

— Конечно. Был хоть один случай, когда он просто так вился около смертного?

— Нет, — обиженно ответил пернатый.

— Ну вот. Тогда ждем.

Харону и самому уже порядком надоело дежурить у врат. Отвык он от работы перевозчиком и если бы не весомая причина никогда бы не вернулся.

Тяжелый длинный плащ, больше похожий на лохмотья, сковывал движения, а кожа на голове, от постоянного нахождения под широким, скрывающим лицо, капюшоном, дико зудела.

Появление Харона действующий перевозчик воспринял крайне эмоционально. Он явно не ожидал увидеть здесь "изгнанного". Старик выскочил из лодки словно молодец, и бросился наутек. Пришлось догнать и запереть в пещере "ожидания".

Никто не должен узнать о том, что Харон вернулся к вратам. Это временно. Как только встретит ту, что увидел возле бездны его и след простынет. Только здесь и кроется интрига. Похоже, ждал ее не только он.

За три дня, что провел здесь демон, пришлось заново обустроить некогда "тайное" пристанище. Если честно, мужчина думал, что оно кануло в небытие. Возле врат ему больше не было места, да и появляться здесь он права не имел.

Однако его бывшее логово не только сохранилось, но видимо даже никем не было обнаружено. Значит покров, который приготовила наяда, все еще работал.

Демон понимал: пока он не узнает, кому и для чего понадобилась смертная, продумать план дальнейших действий не сможет.

Поглощающая тишина, периодически разрываемая тихими стонами и молебными песнями, не упокоенных душ, что, не найдя пристанища не на этом не на том берегу, скитались над водами реки небытия угнетало даже Харона. О Тоте и говорить было нечего. Иногда он вел себя более чем странно. И это было всего лишь влиянием места.

Оно заставляло задумываться о прошлом. Анализировать поступки, прокручивать их в памяти и… снова и снова чувствовать все то, что Харон тысячу лет пытался забыть. Он не хотел возвращаться в то время, когда внутренний зверь ожил, а сущность кипела, и воспламенялось жгучим огнем, при одном только взгляде на "нее".

Он любил, но и погубил. Понимать это было больно и, только поэтому, за столько лет мужчина не смог принять свою вину. Он не мог простить себя, но вернуть все, чтобы исправить, тоже не мог.

— Кажется, я начинаю сходить с ума, — жалобно завопил Тот. Его голова судорожно дергалась, а хохолок распушился так, что походил на взбитый пух. — Это место меня уничтожит. Оно проникает в мои маленькие мозги и овладевает сознанием. Кажется… мне скоро конец.

— Не преувеличивай, — отмахнулся Харон, всматриваясь в проступающую через врата мглу. — Мертвецом тебе быть не светит.

— Почему это? — Тот открыл один глаз и, приподняв голову, посмотрел на друга.

— Ты итак дохляк, — рассмеялся мужчина. — Забыл, кто тебя породил?

— Надо же, — животное открыло второй глаз и быстро село. — Забыл. Это еще одно доказательство того, что мне нельзя здесь находиться. Это плохо сказывается на моей психике.

— Тише, — Харон насторожился, прислушиваясь к раздавшемуся неподалеку шороху, быстро набросил на голову капюшон, запрыгнул в лодку и схватил длинный посох. — Прячься, — пригрозил он, насупившемуся Тоту, и приготовился к встрече.