Принцесса и страж

Глава 17. Кровь стаееда

I

Чувство времени исчезло.

Найви хваталась за кусты, подтягивалась, ставя ногу на выступ. Ощупывая скалу, искала трещину, чтобы просунуть в неё пальцы. Опять подтягивалась, помогая себе ногами, — и это повторялось бессчётное множество раз.

Выше, ещё выше, ещё… К рычанию стаеедов, чёрному небу и висящим в зарницах облакам.

Выше.

Ради Айвэна.

Ветки кустов обдирали ладони, в лицо бил дождь. Из глаз Найви лились слёзы, и непонятно, почему — от боли, усталости или злости… Наверное, от всего сразу.

Выше.

Вспышки молний высвечивали окрестности, стаееды на вершине оглушительно топали. Мимо Найви летели обломки деревьев, сброшенные чудовищами в пылу схватки.

Выше.

Она тёрлась лбом о камни, чтобы убрать проклятые волосы, прижималась к скале, чтобы передохнуть. Слыша рёв стаеедов, рычала сама.

Выше.

— Думаете, помешаете мне? — заорала Найви, глядя вверх. — Кишка тонка! Слышите меня? Кишка тонка!!!

Лишь у вершины Найви осознала, что она сделала.

Внизу зловеще темнела бездна, а молнии рвали небо над её головой. Где-то над ней был жезл айринов — и спасение Айвэна… А возможно, её смерть.

Найдя опору под ногами, Найви схватилась за торчащий из трещины куст, подтянулась и оказалась на вершине скалы.

Её тут же оглушил рёв, — да такой, что она чуть не свалилась вниз. Рядом топнула лапа с узловатыми пальцам наподобие птичьих… Только вот не бывает птичьих лап толщиной с тонкое дерево.

Перекатившись, чтобы не попасть под когти, Найви вскочила, отбежала и застыла при виде жуткого зрелища.

Друг с другом дрались два пернатых чудовища с крыльями и уродливыми зубастыми клювами. Каждое было втрое больше зверокрыла и раза в два крупнее нэрцера. Клюв одного сжал бок другого, а тот стиснул крыло противника. Не отпуская друг друга, махая крыльями и хвостами, стаееды кружились, будто в танце. По валявшимся вокруг обломкам было ясно, что здесь росли мелкие деревья, которые они успели сломать.

Выйдя из оцепенения, Найви стала осматриваться — стаееды её не замечают, значит, у неё есть шанс найти жезл; Грэм говорил, он похож на скипетр (Найви видела скипетр на картинках и прекрасно его себе представляла), но ничего такого поблизости не было. Жезл, скипетр, скипетр, жезл… ну и где же он, чёрт бы его побрал?!

Одно из чудовищ вдруг так топнуло, что из-под когтя вылетел камень и угодил Найви в лоб. Перед глазами у неё всё поплыло. Схватившись за голову, она отшатнулась, споткнулась о ветку и плюхнулась в лужу. Перекатившись, вскочила… и увидела жезл — тот торчал из земли, наполовину скрытый кустом.

До жезла было шагов пятнадцать, его круглое навершие поблёскивало в свете молний. Найви вздохнула, готовясь проскочить мимо стаеедов; она схватит жезл и позовёт айринов, а там будь что будет. Даже если она погибнет, айрины всё равно прилетят, — а значит, Айвэн будет спасён.

И Найви кинулась к жезлу.

Но в тот миг, когда она бежала мимо чудовищ, одно из них отступило и задело её лапой. Едва устояв на ногах, Найви услышала рычание… Только теперь оно звучало иначе — не так, как в пылу драки.

Это рычание было адресовано ей.

Однако другой стаеед — тот, что её пока не видел — воспользовался тем, что враг отвлёкся и, отпустив его бок, вонзил клюв в шею. Из пробитой артерии хлынула кровь, окатив Найви с головы до ног. Поверженный стаеед отступил в пропасть, но успел схватить клювом крыло врага — и оба они рухнули вниз.

Найви вновь рванулась к жезлу. Кровь с дождём заливали ей глаза, но она схватилась за него и прокричала, глядя в чёрное небо:

— Я, Найви из дома Айн-Гар, дочь Джамэя, фьёрла острова Ун-Дай, прошу о помощи для себя и своих спутников! Мирла, Грэо или кто там меня слышит — я прошу о помощи, и только посмейте не прилететь! Слышите меня?! ТОЛЬКО ПОСМЕЙТЕ НЕ ПРИЛЕТЕТЬ!!!

Навершие засияло в ответ на её голос, словно наполненная светом жемчужина. Через несколько секунд свет погас, и Найви поняла: послание дошло до получателей.

Она отпустила жезл и села.

Нити ливня сверкали сквозь ночь, в небе грохотало, отражения молний плясали в лужах. Найви смотрела на них, тяжело дыша, и кровь стаееда текла по одежде вместе с водой.

Потом она заметила что-то, свёрнутое кольцами, и пригляделась: верёвка.

Собравшись с силами, Найви подобралась к ней ближе и ощупала её — вроде прочная… «Видимо, хозяева жезла оставили, — смекнула она. — На случай, если „потерявшийся“ айрин решит ждать помощь в пещере».

Она подёргала жезл: тот входил в скалу глубоко. Разумеется, в пещере она ждать не станет — лучше быть на вершине. Но сначала она спустится к Айвэну и узнает, как он.

Вернусь, взгляну на него — и назад… С канатом это легче лёгкого.

Найви привязала верёвку к жезлу, другой конец сбросила вниз и начала спуск. После недавнего подъёма это казалось ей забавой; боли в ладонях, содранных о камни, Найви просто не замечала.

Она вдруг сообразила, что не может найти пещеру, но тут раздался голос Грэма:

— Сюда!

Он стоял на выступе и махал ей рукой. Найви переместилась в сторону, спустилась и, обмотав канат вокруг куста, подобралась к смотрителю.

— Получилось!

— Что?

— Получилось!!! — она смеялась, держась за куст. — Они меня услышали!

От радости Найви чуть не забыла про всё, что он натворил — может, даже бросилась бы в его объятья, если бы справа не донеслось:

— Я тоже тебя услышал.

От удара Грэм отлетел в пещеру — кулак Ксеноха сломал ему рёбра. Горло Найви сжала чудовищно сильная рука — и она же прижала её к скале. Найви тщетно открывала рот в попытке вдохнуть, с ужасом глядя в глаза Ксеноха — дикие, наполненные злобой, те были прямо перед ней.

— Нравится?!.. — прорычал он. — Думала, твоя алхимическая дрянь спасла вас?

В глазах у Найви темнело. Ксенох встряхнул её и снова прижал к скале. Затылок врезался в камни, Найви чуть не потеряла сознание.

Пророчица милостивая, как же хочется дышать!..

— Я вытащил из себя меч, — похвастался Ксенох. — Мечи нужны людям, а у меня есть вот что, — он показал Найви когти на свободной руке. — Ими я сдеру с тебя кожу и сохраню её, как трофей.

Найви уже ничего не понимала — ни когти, ни клыки её сейчас не пугали; дышать, только дышать!..

Она билась, пытаясь вырваться, но у тайру даже пальцы были сильнее её рук. И вдруг эти пальцы разжались. Сползая к ногам Ксеноха, который почему-то застыл, Найви хватала ртом воздух.

Потом ей почудилось, что у тайру под подбородком что-то блестит. В те же мгновения прозвучал голос Айвэна:

— Попробуй вытащить это!

Тайру развернулся — и Найви увидела торчащий из его шеи кинжал… точнее, лишь рукоять; лезвие до самой гарды вогнали ниже затылка.

Сделав три шага, Ксенох упал и покатился по склону.

Изумлённая Найви глядела на Айвэна, стоящего на камне (не заберись он туда, до шеи Ксеноха бы не достал). На раненую ногу Айвэн едва опирался.

— Дождь… — он вымученно улыбнулся. — Этот амбал не услышал меня из-за дождя.

Потом он стал заваливаться вперёд, в сторону Найви — и она успела его подхватить.

— Теперь он точно не вернётся… — прошептал Айвэн.

Он дрожал. Найви прижала его к себе так сильно, как только могла.

— Не вернётся… — подтвердила она. — Всё… Всё кончено…

Они добрались до пещеры, где с помощью Найви и Отли Айвэн сел, прислонившись к стене. Грэм сидел напротив; когда Найви на него глянула, он ей слабо кивнул.

Она тоже села, хоть и знала, что должна ждать на вершине. Она там будет, но чуть позже… А пока можно сесть рядом с Айвэном, слушать ливень, его дыхание и раскаты грома. Недолго — хотя бы несколько минут…

Его ладонь оказалась в её, и ощущаемое Найви тепло словно говорило — именно там ей и место.

А потом он прошептал:

— Я не всё сказал тебе…

— Что?.. — тихо отозвалась Найви.

— После того, что случилось в Фарнайле, когда я сбежал из замка… Я несколько дней шёл, не зная, что делать дальше… Я вообще не знал, стоит ли дальше жить… А потом я что-то почувствовал, как будто зов… перед тем, как мы с тобой встретились…

— Я призвала пчеложуков, — вспомнила Найви. — Но ты не мог этого слышать…

— Я слышал!.. И мне жить захотелось, понимаешь? Я понял, что идти должен… Что просто надо идти… Ты спасла меня, Найви… Я не говорил тебе, но ты спасла меня.

Она сидела, поражённая этим, а он шептал:

— Перед Тилмиритом… Ты предложила сыграть в ту игру, а потом… Я решил, ведь всё равно мы расстанемся: тебя магистр приютит, а я дальше пойду… и чем дальше, тем лучше…

— Никуда ты не пойдёшь, — Найви прижалась к его щеке, размазав по ней свои слёзы. — И скорее эта скала станет пылью, чем мы расстанемся!

И они сидели, прильнув друг к другу. Айвэн ещё что-то шептал — что-то совсем безумное… Но кроме них это уже никого не касалось.

II

Найви пробыла в пещере совсем недолго. Айвэн не хотел отпускать её, но он слишком ослаб, чтобы не дать ей вернуться на вершину.

— Со мной ничего не случится! — убеждала она его, как ребёнка, когда он схватил её за руку, пытаясь удержать. — Я забралась наверх без каната, а уж с канатом справлюсь и подавно!

— И он позволил тебе? — Айвэн глянул на Грэма.

— Он тут ни при чём — я сама знаю, что делаю… Я не упаду, обещаю. Айвэн, ну не глупи же!..

В конце концов он разжал пальцы. Их тепло ещё было у неё на запястье, когда он прошептал:

— Осторожней…

Найви кивнула и протиснулась в лаз. Хорошо, что Айвэн не осознавал происходящего, когда она лезла к стаеедам (путь мысль эта и была крамольной), — а иначе он точно бы её не пустил…

Добравшись до куста, где остался канат, Найви размотала его и полезла наверх. Дождь по-прежнему шёл, но гроза поутихла — на всём пути зарница вспыхнула лишь раз. Найви карабкалась, упираясь ногами в склон, который теперь казался месивом — наверное, лишь чудом она не сползла по нему в своё первое «путешествие».

После отдыха в пещере проснулась боль — видимо, руки ободрались основательно. Но Найви к ним не присматривалась: увидишь, что там, больнее будет… А ещё саднило шею в тех местах, где побывали когти тайру.

На вершине она снова села у жезла, привалилась к нему и, поджав к груди колени, глядела во мрак. Сидеть под дождём было холодно, но встать уже не было сил. Найви стала засыпать, и смутные образы досаждали ей, как в лихорадке: то Алисия с Эмили бегут от Ксеноха, то сама она несётся от ловчих, то нэрцер падает с неба, и с него спрыгивает всадник со стрелой в груди… Эти сцены заставляли её вздрагивать в полусне, вырваться из которого Найви никак не могла.

Потом зазвучали голоса — вроде рядом, но как сквозь вату:

— Ла квэр до ир-на сэт карни?

— Ли орно, ёрн. О кор-на джис вар-на.

— Хал ар тэ.

Найви потрясли за плечо, она открыла глаза… и решила, что ещё спит.

Вокруг неё стояли айрины.

Несколько мгновений Найви глядела на них невидящим взором, пока наконец не поняла, что это не сон. Они и правда прилетели.

Найви не заметила, как вскочила.

Все её мысли улетучились, а радость смешалась со страхом («вдруг я всё-таки сплю?» или «вдруг они сейчас улетят?»). Найви смотрела на их лица, на волосы, блестевшие, словно толчёный жемчуг — и не верила… Но даже поверив, не смогла ничего сказать — дар речи в те секунды её покинул.

Под шум дождя прозвучал женский голос:

— Зачем же ты это сделала, глупая?

Вперёд вышла Мирла, уже знакомый ей созерцатель. Как и другие айрины, она была в намокшем плаще, с мечом за спиной. Чуть дальше стоял Грэо — второй созерцатель, знакомый Найви по Брелону.

Остальных она видела впервые.

От волнения Найви не смогла сосчитать их — восемь, может быть, десять… Кто-то стоял рядом, кто-то поодаль. Самые дальние подняли капюшоны, но те, что были ближе, их опустили.

«Чтобы я видела их волосы», — смекнула Найви.

Двое айринов — мужчина и женщина — держали фонари; они были молоды и очень похожи — Найви решила, что это брат и сестра. Чуть дальше сидели зверокрылы.

Во рту у Найви пересохло — впервые за долгое время она видела столько айринов сразу.

— Кто сказал тебе об этом месте? — спросила Мирла.

Взяв себя в руки, Найви твёрдо ответила:

— Неважно — главное, что я айрин, и мне нужна помощь… мне и моим спутникам. И вы не вправе нам отказать.

Она решительно глядела на Мирлу. Та тоже смотрела на неё, но уже не так, как в Брелоне; в том взгляде была жалость, а в этом — намёк на уважение.

— Ну допустим, — сказала Мирла. — И всё-таки — от кого ты узнала про жезл?

— От Грэма… от смотрителя Высшей Канцелярии, — ответ Найви заставил айринов зашептаться. — Он один из тех, кто нас сопровождает.

— Вас?..

— Меня и Айвэна — юношу, которого вы видели в Брелоне. А ещё с нами младший принц королевства.

Лицо Мирлы вытянулось, шёпот айринов стал громче. Брат с сестрой о чём-то заспорили, но Найви мало что поняла — от родного языка она отвыкла, и к тому же мешал дождь.

Она попыталась определить, кто здесь главный, и в итоге решила, что брат с сестрой: те слишком уж надменно смотрели. А ещё их плащи имели странный оттенок; какой именно, под дождём не разберёшь, но похоже, что красный. Плащи остальных были явно темнее, и Найви решила, что они пониже рангом — наверное, простые воины… Что-то вроде личной охраны.

Мирла подошла ближе:

— Я же говорила — нельзя тебе на острова. Ты не представляешь, через что тебе там придётся пройти.

— А вы не представляете, через что я уже прошла, — Найви выдержала её взгляд. — И если вы нам не поможете, Айвэн умрёт.

Найви кратко рассказала о Ксенохе и умолкла, ожидая вердикта.

Мирла несколько мгновений раздумывала. Потом обратилась к «красным плащам», и те ей что-то ответили.

— Где твои спутники? — спросила Мирла.

— В пещере… — Найви кивнула на канат. — Туда можно спуститься прямо отсюда.

— Мы знаем, — бросила женщина в красном плаще.

Заносчивость её тона заставила Найви притихнуть.

Последовал разговор: «красные плащи» спорили с Мирлой. Найви показалось, что в этот раз та на её стороне, а вот брат с сестрой брать её не хотят.

Ей стало ясно, как их зовут: Айя и Льен. Спор длился с минуту, и многие слова Найви узнала: «раненый», «помощь», «должны», «дочь», «отец», «фьёрл»… Но чаще других звучало слово «угроза».

«Какая угроза? — недоумевала Найви. — Они что, обо мне?..»

Наконец Льен, отвернувшись от Мирлы, что-то крикнул — и один из айринов, подбежав к верёвке, стал спускаться.

Пока его не было, все молчали. Под хмурыми взглядами Найви ощутила себя альбиносом — белой мышью в кругу серых собратьев. И ещё в этих взглядах была неприязнь (так глядели почти все, кроме Мирлы и Грэо). Найви представить не могла, чем заслужила такое.

Отправившийся к пещере айрин вскоре вернулся и что-то сказал «красным плащам». Отойдя в сторону, те немного посовещались, а затем оседлали зверокрылов. У Найви ёкнуло сердце — они что же, собрались улетать?.. Но оказалось, они хотят спуститься к пещере, не утруждаясь лазаньем по канату.

Их зверокрылы взлетели. Подойдя к краю и глянув вниз, Найви увидела, как те приземлились у подножья.

К ней опять приблизилась Мирла и очень тихо заговорила:

— Слушай и не перебивай: если хочешь, чтобы вам помогли, веди себя как испуганный кролик.

— Что?.. — растерялась Найви.

— Просто слушай, что тебе говорят, — с нажимом повторила Мирла. — Не показывай свой гонор. Я ещё в Брелоне поняла, что он у тебя есть, но сейчас это последнее, на что стоит надеяться. Смотри в землю, кивай и делай вид, что боишься.

— Я и правда боюсь… — призналась Найви.

— Недостаточно! В твоём положении надо бояться сильнее.

И прежде, чем Найви успела спросить, что это значит, Мирла от неё отошла.

В ожидании «красных плащей» Найви вся извелась — те как сквозь землю провалились, а Айвэну дорога была каждая минута!.. Но вот зверокрылы наконец взмыли над скалой, и она увидела, что позади Льена сидит Отли, а за спиной Айи — Грэм.

Льен что-то прокричал Мирле, и та обратилась к Найви:

— Звёзды сегодня на твоей стороне, — она внезапно улыбнулась. — Иди к Грэо — полетишь с ним. А я заберу твоего раненого друга.

Найви от радости чуть не заплакала, однако тут же испугалась:

— Только он может сознание потерять — у него нога…

— Пристегну, не упадёт, — перебила её Мирла. — Всё будет хорошо — иди!

Найви подвели к зверокрылу, и она вскочила в седло (как делала это восемь лет в своих снах); страх за Айвэна, радость, что их спасли и что она снова сидит на этом дивном звере — всё смешалось, выбив воздух из лёгких.

Перед ней уселся Грэо:

— Ты готова?

Но Найви так волновалась, что ему пришлось повторить вопрос.

— Да… Да, я готова.

— Та-гуон! — крикнул Грэо.

И они взлетели.

Под взмахи крыльев в сердце Найви вскружился вихрь. Она сбивчиво попросила Грэо снизиться, чтобы помочь вывести Айвэна, но оказалось, что два айрина уже вывели его из пещеры и усадили перед Мирлой, — а та пристегнула его к себе: широкий ремень обвил их обоих.

А затем был полёт — сквозь ночь и дождь, сквозь бьющий навстречу ветер. Найви пьянела от восторга, и совсем не было страха; она лишь жалела, что сидит сзади.

Как стая, они неслись под тучами — вот Мирла с Айвэном (Найви старалась не выпускать их из вида), вот Льен с Отли… Их многие обгоняли, и Найви, поняв, что Грэо сдерживает зверокрыла, крикнула:

— Мы можем лететь быстрее — я не упаду!

— Уверена? — с сомнением спросил созерцатель.

— Да!

И зверь, что нёс их на спине, стремглав понёсся сквозь ливень. Крылья взмахивали широко и неспешно, но каждый взмах был могуч и неукротим; казалось, перед ними пасует сам ветер.

Однако вскоре Найви стала уставать, а радость полёта уступила желанию сменить позу. Тело налилось свинцом, мокрая одежда липла к коже, глаза заливал дождь. Найви всё чаще ёрзала, хотя старалась этого не делать. И наконец, когда сидеть было уже невмоготу, Грэо вдруг крикнул:

— Глянь вперёд!

Найви выглянула из-за его плеча и ахнула.

Впереди что-то проступало громадой — будто чёрный утёс в водяной хмари. Это был остров, и казалось, что не они летят к нему, а он сам движется к ним. Постепенно остров обретал очертания, щетинясь выступами. Вдоль его каменных боков тянулись трещины, за пробивавшейся зеленью темнели пещеры, а корни деревьев свисали под ним, словно плети.

Затем показались и островки поменьше, сплошь покрытые лесом; в его гуще мерцали голубые огни, и Найви сразу их узнала: скирвы — насекомые из её детства… Наверное, они укрылись от дождя среди ветвей.

Найви стало трудно дышать.

Миновав три островка, они набрали высоту и полетели над поразившей её громадой. Там угадывались крыши под шапками мха, сквозь кроны различались «улицы» — узкие тропы, расчертившие лес. Домики прятались в гуще растений, но потом (когда деревья стали больше) показались и другие дома — подобия ульев на гигантских стволах; те стволы росли сквозь деревянные «коконы», в которых — как Найви помнила из детства — умещалось несколько комнат. Между «коконами» тянулись навесные мосты с канатными перилами, вдоль стволов вились лестницы, а рядом — на исполинских ветвях — висели жилища для зверокрылов. И всё это, проступая в образуемых кронами брешах, освещалось сотнями фонарей.

Затем показалось озеро с дворцом на берегу — он кутался в мох, и деревья-исполины обступали его, словно стражи. Из треугольных куполов на белокаменных башнях росли стебли, обвивая тонкие шпили. Вдоль стен тянулись лозы наподобие виноградных, в узких окнах (тех, что не закрыли от ливня) мерцал мягкий и золотистый свет. На всём острове лишь этот дворец был построен из камня, но даже он выглядел частью леса.

Найви так засмотрелась, что едва расслышала Грэо:

— Вдохни поглубже! — велел он.

— Зачем? — встрепенулась она.

— Вдохни, или уснёшь!

Найви поспешно сделала вдох. Они пронеслись над озером, и она ощутила слабость — даже голова закружилась. Но немощь вскоре прошла, будто ничего и не было.

— Это из-за Покрова, — объяснил Грэо. — Ты давно не была на островах, поэтому отвыкла от магии. Теперь придётся привыкать!

— А остальные? — испугалась Найви.

— Не бойся, их предупредили. Всё обойдётся, если вовремя вдохнуть.

Отряд снизился у лестницы, ведущей во дворец; с двух сторон от неё белели статуи зверокрылов, за одной из которых приземлилась Мирла. И в тот миг, когда её зверь сложил крылья, голова Айвэна упала на грудь.

Кровь в венах Найви моментально остыла.

Из дворца кто-то выбежал, но Мирла что-то прокричала, и он ринулся назад, — а вернулся уже с носилками. Мирлу с Айвэном окружили. Айвэна сняли с седла, уложили на носилки и понесли по лестнице.

Едва дождавшись приземления, Найви кинулась следом.

Её кто-то окликнул, но она, никого не замечая, вбежала во дворец и очутилась в узком коридоре с длинными, мерцавшими на стенах светильниками. Плащи айринов, нёсших носилки, скрылись за большими дверями, и те захлопнулись шагах в двадцати от неё.

Найви осталась в коридоре одна.

С гулко бьющимся сердцем она пошла к дверям, но те вдруг распахнулись сами, и навстречу ей вышла Мирла.

— Мы сделаем всё, что можем, — услышала Найви как сквозь вату.

— Айвэн ведь жив?.. — пробормотала она.

— Жив — он просто без сознания.

— А нога? Грэм говорил, её придётся…

— Выпей, — Мирла протянула ей какой-то кувшин. — Это поможет успокоиться.

Сил на протесты не осталось, и Найви, взяв керамическую ручку, сделала жадный глоток — пить ей и правда хотелось.

— Это для твоего же блага, — сказала Мирла, забрав кувшин. — Тебе надо отдохнуть.

Найви удивлённо на неё посмотрела… и не увидела: всё стало словно расплываться. Тело ослабло, и она упала в чьи-то руки, — но ей показалось, что в бездну.