Принцесса где-то там 2

Глава 55

По большому счету, Мигель закопал себя сам, и случилось это в первые секунды боя.

Против него работало сразу несколько факторов. В руке у него был пистолет (правда, всего с одним патроном, но я — не он, мне бы и одной пули хватило), но он держал его не за ту часть, за которую следовало. Меч он сунул в ножны за спиной, чтобы потом очередным картинным жестом его вытаскивать, а это тоже требует времени, даже если ты быстр, как Белый Волк из Ривии.

Но самое главное, он в принципе не ожидал явления топора и не думал, что в таком положении я в принципе смогу огрызаться. Он разжал пальцы, роняя пистолет на пол, занес руку, чтобы вытащить меч, и попытался шагнуть назад, когда мой топор врезался ему в бедро.

Его глаза расширились от удивления. Он неловко шагнул в сторону, облегчая мне задачу по вытаскиванию топора из раны.

Крови на лезвии не было, и у меня возникли опасения, что он сумеет безболезненно пережить и этот урон, но он отодвинулся в сторону, заметно хромая.

Вместо крови из раны сыпался черный песок.

Если до этого Мигель двигался по истории, как по рельсам, без задержек и не испытывая сомнений, возможность такого поворота ему явно не прописывали. Он потянулся за мечом, передумал, сунул руку в карман ветровки, куда до этого успел спрятать свой «вальтер».

Я шагнула к нему, натягивая цепь до предела. К счастью, длины топора хватило, чтобы врезать ему второй раз.

Он попытался закрыться пистолетом, и лезвие топора почти полностью перерубило ему запястье. Из раны снова посыпался черный песок.

Странно, ведь по его логике это по моим жилам должно было течь что-то темное и мерзкое.

Я перехватила топор двумя руками, покрепче сжав рукоять, и обрушила своей третий удар на чертову цепь, которой была прикована к стене. Цепь лязгнула, брызнуло немного искр, и я вернула себе свободу передвижения.

Раньше я не думала, что смогу перерубить металл такой толщины одним ударом, но сейчас я не могла даже представить, что у меня не получится.

Мигель успел вытащить меч и держал его здоровой левой рукой, но он был уже не боец. Он подволакивал раненую ногу, а перерубленное запястье, похоже, держалось в основном за счет остатков рукава куртки. И вместе с его неуязвимостью куда-то делась и его прежняя скорость. Он сделал неловкий выпад мечом, от которого я легко увернулась.

Видимо, фехтовать левой рукой его никто не учил.

— Я недооценил ваше дьявольское искусство, донна Роберта, — сказал Мигель.

Я не стала с ним разговаривать. Я и раньше-то не особенно хотела с ним разговаривать, и просто тянула время, наивно думая, что помощь уже в пути и вот-вот прибудет, но надеяться на других больше не стоило.

Я выбила меч у него из рук, и клинок ударился о стену, а потом упал на пол и тоже рассыпался в черную пыль.

— Я умираю, донна Роберта, — сказал он. — Но не надейтесь, что моя ненависть умрет вместе со мной. Клянусь честью, я найду способ вырваться даже из ада, чтобы свершить свое возмездие!

— Желаю удачи, — сказала я и ударила его в грудь. Ощущение было такое, как будто топор врезался в трухлявую корягу, лезвие полностью утонуло в черной плоти Мигеля. — Можешь начинать поиски прямо сейчас.

Он рухнул на спину, увлекая топор за собой. На этот раз лезвие застряло накрепко, и чтобы его освободить, мне пришлось упереться ногой в живот Мигеля.

— Будьте вы прокляты! — успел прошипеть он, прежде чем следующим ударом я размозжила ему голову.

Не знаю, каково это — рубить топором обычных людей, но рубить Мигеля было довольно приятно.

Мгновением позже его тело обратилась в прах. Я опустилась на одно колено, зачерпнула этот прах в ладонь и поднесла к лицу, чтобы рассмотреть получше.

Это был не просто прах или песок.

Это были буквы. Маленькие черные буквы. Мне кажется, я даже узнала шрифт.

А еще говорят, что слова не могут ранить или убить…

Я вытерла руку о покрывало кровати и подошла к Кристиану, который что-то невнятно подвывал, забившись в угол. Чтобы привлечь его внимание, я наклонилась и отвесила ему пощечину.

— Где ключ?

Он не ответил, уставившись куда-то за пределы комнаты, и мне пришлось врезать ему еще раз.

— Сконцентрируйся, Кристиан. Где этот чертов ключ?

Он сунул руку в карман брюк и выдал мне маленький ключик. По размеру он должен был идеально подходить к замкам на моих браслетах. Я наконец-то сняла сковывающие руки кандалы, потом избавилась от обрывка цепи на лодыжке.

— Где моя чертова одежда? — спросила я.

— Там, — сказал он. — Шкаф у входа в игровую комнату.

Должна признаться, у меня было огромное искушение напоследок врезать ему между ног, но там, похоже, уже и так ничего не осталось. Вместо этого я дала ему совет.

— На твоем месте я бы убралась из Города, Кристиан, — сказала я. — И никогда в него не возвращалась.

Шкаф обнаружился ровно там же, где и сказал Кристиан, слева от двери в игровую комнату. И в нем действительно хранилась моя одежда. Правда, не вся.

Только платье, пиджак и кеды. Нижнего белья не было, может быть, он их выкинул. Или присоединил к своей коллекции. Но я предпочитала думать, что выкинул.

Надевать платье не было ни времени, ни смысла. Я накинула пиджак прямо поверх комбинезона, сунула ноги в кеды, на одно плечо повесила ужасную розовую сумочку с «смит и вессоном» внутри, а на другое положила топор.

Мой телефон тоже лежал в этом шкафу, на отдельной полке, и он был выключен. Я бросила его в сумку к остальному барахлу, вышла в гостиную и сразу же обнаружила большой некрасивый труп Герды, валяющийся в луже уже начавшей застывать крови.

Не могу сказать, что я испытывала какие-то сожаления по этому поводу. Может быть, эта парочка никого и не убивала, но хорошими людьми они точно не были.

Спецназ так и не появился. И даже Эллиот не пришел, чтобы покровительственно похлопать меня по плечу и поздравить с обретением атрибута и хорошо проделанной работой. Может быть, все они просто боялись подходить близко к женщине с топором.

И правильно делали.

Я дохромала до входной двери и выглянула в глазок. Коридор был хорошо освещен и абсолютно пуст. Я открыла дверь, постояла на пороге, ожидая, что кто-нибудь появится из соседних квартир или из-за угла, за которым прятался лифт, но черта с два.

Тут никого не было.

Я постучалась в дверь квартиры, в котором по словам Эллиота должно было сидеть мое прикрытие, и мне никто не ответил. Но разве закрытая дверь может стать препятствием для решительно настроенной женщины с топором?

Два удара в район замка расчистили мне путь, я вошла и осмотрелась.

Здесь явно кто-то был, причем совсем недавно. Крышка унитаза в туалете была поднята. На полу валялись кучки пепла и несколько окурков. На кухне нашлось около десятка одноразовых стаканчиков из-под кофе и пара коробок с жирными пятнами и остатками пудры от пончиков.

Интересно, ТАКС вызовет клининг перед тем, как вернуть квартиру владельцам, или пусть радуются, что им мебель не разнесли и на кровать не нагадили?

Я вышла в коридор, вызвала лифт и спустилась в вестибюль, и там тоже не было никого из ТАКС. По крайней мере, никто не подавал виду, что он имеет к агентству хоть какое-то отношение.

Скоты какие, отстраненно подумала я. Видимо, они получили то, что хотели, и предпочли не вмешиваться, ожидая, что кто-нибудь да выживет, и они сумеют договориться.

Ну, то, что на меня им наплевать, я поняла уже давно. Кристиан, скорее всего, был просто подопытной крысой, и его жизнь для них ничего не значила. Мигель же сам по себе не представлял для них никакого интереса. Это был инструмент, заточенный для одной задачи, с которой ТАКС справлялось и без него (я имею в виду, портить мне жизнь), и, если бы он выжил после этой нашей встречи, они наверняка считали, что скоро у них будет способ его контролировать или уничтожить.

Через создателя.

Скорее всего, они уже просчитали, кто это. Они ведь просеяли через самое мелкое сито всю мою жизнь и теперь наверняка способны сделать те же выводы, что и я. Не стоит недооценивать их аналитиков. Даже если сейчас личность криэйтора им неизвестна, они вычислят ее в ближайшее время.

И значит, форы у меня уже практически не осталось. А может быть, и совсем не осталось.

Машина стояла там, где я ее и оставила. В районе багажника в крыше зияла здоровенная, по размерам топора, дырища. Лучше бы мой атрибут покинул машину через окно, подумала я. Вставить стекло куда проще и дешевле, чем крышу переваривать.

Нужно будет потом как-нибудь проработать этот момент.

Оружие по-прежнему валялось на заднем сиденье. Я пристроила топор на полу перед задним диваном, сняла пиджак, нацепила обе кобуры с подарочными пистолетами, зарядила «смит и вессон» и бросила в ужасную розовую сумочку запасные магазины.

Вид моих черных пальцев на руле меня раздражал, поэтому я потратила еще минуту на то, чтобы отрезать чертовы латексные перчатки маникюрными ножницами, и они прилегали так плотно, что я поцарапала кожу в нескольких местах.

Потом все возможные отмазки кончились, я прекратила оттягивать неизбежное, завела машину и стартанула с места с пробуксовкой.

Прямо как я люблю.

Стояло начало вечера, самый час пик, и улицы были запружены транспортом, так что я вляпалась в пробку уже на следующей улице. Поток полз со скоростью не больше десяти километров в час, так что я попыталась включить свой телефон и обнаружила, что он разряжен.

Машина проползла примерно сорок метров, прежде чем я обнаружила провод в жутком хаосе перчаточного ящика. Еще через двадцать метров телефон таки включился, и я убедилась, что Кристиан мне врал.

У меня было около десятка пропущенных звонков, в основном, от Кларка. От сестер Реджи не было ни единого звонка или сообщения, и я посчитала, что это хорошая новость. По крайней мере, состояние осталось без изменений.

Я ткнула пальцем в экран и вывела звонок на громкую связь.

Джон взял трубку уже после второго гудка.

— С тобой все нормально, Боб?

— Бывало и хуже, — сказала я. Мне многое хотелось ему рассказать, и, в первую очередь, то, что Мигеля можно больше не искать, потому что я окончательно урегулировала этот вопрос, но это был нетелефонный разговор. Особенно сейчас.

— Я волновался. Сначала ты не брала трубку, а потом у тебя и вовсе телефон выключился.

— Батарейка села, — сказала я. — Джон, ты сумел добыть мне то, о чем мы говорили?

— Я работаю над этим прямо сейчас.

— И как ты оцениваешь перспективы?

— В целом — весьма оптимистично, — сказал Кларк. — Но я не знаю, какие будут временные затраты.

— Фактор времени очень важен, Джон, — сказала я.

— Я постараюсь поторопить своего человека, — сказал Кларк. — Но ты же понимаешь, Боб, что в этом деле не может быть никаких гарантий.

— Понимаю, — сказала я. Мне вообще не следовало втягивать Джона в эту историю, но другого варианта не было. Кого я еще могла о таком попросить?

— У тебя какой-то странный голос, Боб, — сказал Кларк. — С тобой точно все нормально? Ты где?

— В Городе, — сказала я. — Мне нужно закончить одно дело.

— Для ТАКС?

— Ну, типа того, — сказала я.

— Это опасно? Тебе нужна моя помощь?

— Я справлюсь, Джон, — сказала я. — Встретимся вечером?

— Заметано. Я буду сама знаешь, где, — сказал Кларк. — Если ты опоздаешь, ничего страшного. Я просто накачаюсь пивом в одиночку.

— Отличный план, — одобрила я.

Кларк отключился.

Пробка все так же медленно ползла в нужном мне направлении, и я машинально нажимала на нужные педали, вполглаза следя за потоком, а сама еще раз попыталась осмыслить, что же произошло.

Спецназ ТАКС не ворвался на помощь, потому что ребята хотели посмотреть, чем все это закончится и получить больше информации, которая могла бы привести их к создателю Мигеля, это понятно. Но почему агенты до сих пор не попытались выйти на связь и даже не позвонили?

Почему не хотят начать свои обычные увещевания прямо сейчас? Боятся, что я обрушу на них всю свою ярость и хотят, чтобы я немного остыла?

Возможно ли, что ТАКС взяло себе тактическую паузу, потому что они не знают, что со мной дальше делать? В смысле, наверняка у них есть несколько вариантов, но выбор дальнейшей стратегии зависит от того, смогут ли они вычислить криэйтора Мигеля без моей помощи?

И поскольку я уже имела представление об их методах, я примерно представляла, что они скажут. Мы контролировали ситуацию, мисс Кэррингтон, и, будьте уверены, мы бы вмешались, если бы что-то пошло не так, но вы прекрасно справились, вы получили атрибут Цензора, сдали последний экзамен, мы вами довольны, вот вам кругленькая сумма на счет, консультация психолога и пара дней отпуска, а потом мы попросим вас еще кого-нибудь убить.

Это, конечно, если они найдут создателя Мигеля сами, а я не сомневалась, что они смогут. Это была не такая уж сложная задача. Многое сейчас зависело от того, сколько времени займут эти поиски.

Время, время…

Это то, чего мне сейчас катастрофически не хватало. И я даже не могла бросить машину в этом бесконечном заторе и отправиться на метро, потому что понимала, что в конце этого пути «тахо» мне очень даже понадобится.

А вообще расклад представлялся мне очень простым.

Цензор — это редкий, но далеко не уникальный талант с довольно ограниченным набором умений. Цензор может влиять на реальность, но все цензоры примерно одинаковы, разница, как я понимаю, существует только в масштабе дарования.

В то же время, каждый творец неповторим, и в потенциале способен не просто влиять на уже существующую реальность, но и создавать новую. Думаю, именно поэтому поиски криэйтора Мигеля были для ТАКС в приоритете, а со мной они решили поступить по остаточному принципу.

Найти замену цензору сложно, но можно. А творцы, надо думать, просто так на дороге не валяются. Тем более, творцы, способные создавать настоящие машины для убийства, какой был Мигель.

Пробка постепенно рассосалась, и я вырвалась на оперативный простор. Полчаса неспешной, чтобы не привлекать внимание дорожной полиции, езды, и я увидела баррикаду посреди улицы.

Район, в который мне нужно было попасть, все еще закрыт на локдаун.

Но это было заграждение, рассчитанное на благоразумных и добропорядочных граждан. Они выставили тяжелую строительную технику, но в проезд между ней даже бетонные блоки поленились поставить. А наполненные водой пластиковые бочки не могут служить препятствием для решительно настроенной женщины, сидящей за рулем довольно тяжелого внедорожника.

Я протаранила бочки передним бампером, дворники смахнули лишнюю воду с лобового стекла, а в зеркалах заднего вида появились фигурки потеющих в защитных костюмах национальных гвардейцев, но я не стала останавливаться, а они за мной не погнались. Какой в этом смысл, если теперь по закону меня нельзя отсюда выпускать, пока я не отсижу несколько недель на карантине?

Как сотрудник полиции, я знала, что они получили инструкции никого не выпускать. А тех, кто пытается проникнуть внутрь, останавливать только при наличии возможности.

Я знала, как они поступят. Сообщат номер моей машины, куда следует, и будут следить, чтобы я не пыталась покинуть район, а потом выпишут штраф. И, возможно, счет за разбитые емкости с водой. Но это случится только в весьма отдаленном будущем, а мой горизонт планирования на данный момент исчислялся даже не днями, а часами.

Особая прелесть локдауна заключается в том, что улицы совершенно пусты, а человек, которого ты собираешься навестить, точно будет дома. Я свободно запаковала «тахо» прямо у нужного дома, поднялась на четвертый этаж и постучала в третью слева дверь.

— Кто там?

— Доставка пиццы, — сказала я. Ничего более оригинального в голову не пришло.

— Но я ничего не заказывала… — Эми приоткрыла дверь. — Боб, ты? Как ты здесь оказалась, мы же на карантине…

— Его точечно отменили, — сказала я, подвинув дверь плечом и просачиваясь в прихожую.

— Да? Я ничего об этом не слышала, — сказала Эми. — А что это на тебе надето? Пока ты ехала сюда, на тебя упал сексшоп?