Принц в фартуке

Глава 21

Порталы – роскошь даже для королей. Стоимость перехода заоблачная, и от того порталами едва ли пользуются, в ходу по-прежнему традиционный гужевой транспорт.

Чем больше расстояние, тем дороже.

Нет, есть относительно недорогие портальные амулеты, их, например, в особых случаях использует стража. Керт сбегал порталом с незаданной точкой выхода, тоже использовал амулет. Из-за малой энергоемкости дальность такого перемещения всего два-три квартала.

Совсем иное – стационарный портал. Теоретически, он может достать через океан до соседнего континента. Но он выйдет дороже нашего королевства раз в десять, если не больше.

И сейчас стационарный портал открывается в четвертый раз. Понятно, что не ради детей. Увы, но я не верю, что ради сирот король согласился бы на столь безумные траты. Портал открывают ради общин деарцев, предположительно прячущих у себя наемников. Очень даже вероятный сценарий.

Керт мог ограничиться отправкой отрядов суровых гвардейцев, но он вызвал рекомендованных мной воспитателей из столичных приютов. Я не знаю, вернут ли сирот также порталом или им предстоит путешествие по стране. Кстати, не факт, что обратно в столицу. Возможно, их сдадут в ближайший приют. Но в любом случае с ними поработают целители-менталисты.

– Керт, ты уверен, что это не ловушка?

– А смысл избавляться от рядовых гвардейцев? Я пришлю несколько отрядов, усиленных боевыми магами.

– Но ты ослабляешь столицу.

– В пределах допустимого, Рори. Не тревожься.

– У-у-у, – вздыхает черт, которого горничная все же обрядила в штанишки. Отбрыкаться черт смог только от рубашки и шейного платка. Впрочем, не думаю, что горничная сдалась. По-моему, она нацелилась стать личной служанкой королевского питомца.

Керт бегло просматривает новые и новые донесения. К счастью, магическая передача сообщений не настолько проблемная, как перемещение физическое, хотя тоже затратна.

Я, увы, ничем помочь не могу, да и не требуется Керту помощь, он прекрасно справляется, а на огромной карте тревожные желтые точки одну за другой перекрашивают в зеленый: место проверено, угроза не найдена.

По ощущениям проходит около получаса.

– Ваше высочество, докладываю! Вооруженная группа пытается прорваться из окружения здесь, – адъютант заменяет желтый кругляшок красным. – С нашей стороны потерь пока нет.

Незнакомый дознаватель добавляет на кару еще два желтых кружка.

– Казна это выдержит? – хмурюсь я.

– Рори, что за глупости? Конечно же, платить будут деарцы. Не сомневайся, их верхушка предпочтет купить свободу, нежели отправиться на каторгу.

– Ты их отпустишь?

– Не в королевстве же их оставлять. Я мало, что могу им предъявить. Незаконное пересечение границы и махинации с документами. Я про мелочь вроде твоих Пирожка и Крыски. Верхушку я прижму крепко.

– Срочное донесение!

Керт немедленно разворачивается к адъютанту:

– Да?

По спине прокатывается холодок дурного предчувствия, но новость скорее радостная, чем тревожная.

– Ваше высочество принц Дакерт, леди Майс, пропавшие сироты найдены!

– Как они?! – я грубо нарушаю этикет, я слишком расслаблена рядом с Кертом и задала вопрос упустив, что мы не одни..

Даже став женой и официальной принцессой, я должна была бы молчать, пока первым не задаст все его интересующие вопросы Керт.

Адъютант не реагирует. Совершенно правильно между прочим. Но Керт не оценил:

– Лорд, вы заставляете нас ждать.

– Дети выглядят здоровыми, сытыми, но... одеты в рубище, и у многих истерика, они уверены, что гвардейцы пришли, чтобы арестовать и отвести в тюрьму, потому что они украли у Деара силу.

– Убью, – тихо выдыхаю я.

Керт ловит меня за руку:

– Согласен, но не на глазах же детей.

– Черт!

– Ум?

Мотнув головой, я заставляю себя успокоиться.

По крайней мере менталисты уберут последствия.

Неожиданно Керт передает управление одному из лордов, а сам подхватывает меня под руку и тянет к арке перехода, отдав через плечо непонятную команду, какое-то кодовое слово.

– Керт?

За нами следуют двое гвардейцев, менталист и воспитательница.

– Я приказал провести детей сюда, но это лишние для них волнение, да и тебе не терпится. Ради меня?!

Я не успеваю осознать, как оказываюсь в портале. Массивная черная арка гудит от напряжения. Вглубь убегает извивающийся подобно змее тоннель. Его стены – перекрученные пейзажи, дикая мешанина улиц, полей, озер. Изображения вращаются, меняются, разбиваются на кусочки и складываются в новую мозаику.

У меня начинает кружиться голова, и Керт словно чувствует, усиливает хватку. До сих пор о стационарных порталах я только читала, знаю, что нельзя пытаться рассмотреть изображения, но взгляд цепляется против воли.

Извилистый тоннель делает очередной поворот.

Благодаря поддержке Керта мне становится лучше, и я даже нахожу в себе силы обернуться. Черту лучше всех, он едет верхом. Не похоже, что менталист испытывает какие-либо трудности, но на то он и менталист, умеет защищать голову. А вот воспитательницу ему пришлось взять на себя, ей поплохело, она, практически, висит на менталисте. Гвардейцы бледны, будто их мутит, но держатся.

Еще поворот, и туннель заканчивается картинкой, отличающейся от всех прочих – она неподвижна.

Впереди квадратный двор, ограниченный двухэтажными каменными постройками. Слева согнанный в толпу люди. Вероятно, рядовые деарцы. Справа под пристальным надзором гвардейцев на земле лицами вниз лежат мужчины. Руки держат за головой, пальцы на затылке сцеплены в замок. Тут и гадать не надо – наемники.

– Ваше высочество?! – для капитана появление принца полная неожиданность.

Один из лежащих вскидывается. Гвардеец реагирует мгновенно, ударом отправляет мужчину в беспамятство, но поздно. В нас летит волна убийственной магии. Керт легко закрывается щитом и хищно улыбается:

– А вот и доказательство, что заказ на членов королевской семьи был.

Учитывая, что наемнику нет смысла ухудшать свое положение и выполнять заказ павшего канцлера, очевидно, что за заказом стоит «пятерка». Уж больно красноречиво выглядит Керт, как хищник, поймавший добычу.

– Амулет был вживлен под кожу, ваше высочество! – докладывает гвардеец.

Керт отмахивается:

– Разбирайтесь. Где дети?

– Почти все в здании, ваше высочество, – капитан подходит ближе и кивком указывает на строение. – Зачем детям такое видеть? Многие и так напуганы.

Почти? – цепляюсь я за слово.

– Так точно, леди. Одна девочка спряталась в храме. Я оставил в храме человека, он ее уговаривает. Она мелка, леди, силком тащить страшно.

Менталист и воспитательница скрываются в здании.

– Где храм? – уточняю я. – Я займусь девочкой.

– Направо, леди.

Керт снова подхватывает меня под руку:

– Я с вами, леди.

– Спасибо.

Керт проводит пальцами по моему запястью, улыбается так, что я верю, я для него его солнце. Мы идем, держась за руки.

Надо отдать деарцам должное, территория в идеальном порядке, будто за ней ухаживает армия дворников и садовников. В каком-то смысле так и есть. Деарцы из низшей касты от зари до зари работают, обслуживая высшие касты. Черная работа для них смысл жизни. Ни соринки даже после гвардейцев.

Храм внешне никак не выделяется и похож на обычный дом. Его выдает орнамент, широкой полосой протянувшийся над входом. Насколько я знаю, орнамент может быть любым, хоть растительным, хоть животным, но его всегда отличает присутствие стилизованных широко распахнутых глаз – Деар запоминает каждого, кто вошел.

Керт распахивает дверь без капли почтения и входит первым.

Последовавшие за нами два гвардейца придвигаются ближе ко мне. Так их Керт приставил ко мне в качестве телохранителей? Они не его защищают? Черт! Я неосознанно тянусь к плечу и ловлю воздух. Я так привыкла к чертенку, что не заметила, когда он улизнул. Вот же мелкий негодник.

Главный зал храма ничем не примечательный, разве что стены и потолок сплошь покрыты изображениями открытых глаз. И не все из них обычные. В разных участках встроены глаза-артефакты, способные реагировать на появление живых. Глаза начинают медленно двигаться, отчего у человека создается отчетливое ощущение, что за ним пристально наблюдают. Крайне неприятно. И судя по моим ощущениям, глаза-артефакты обладают и легким ментальным воздействием. Бр-р. Гвардейцу, караулящему девочку тоже не по себе.

– Малышка, хотя бы скажи, как тебя зовут, не могу же я звать такую очаровательную девочку Котенком. Не скажешь? И петушка на палочке не хочешь? Ох, ваше выс...

Керт перебивает:

– Девочка?..

– За деревянной панелью, – гвардеец понижает голос и жестом указывает в угол.

Похоже жрецы деарцев тоже не брезгуют тайными ходами в стенах.

Керт прищуривается и, вдруг улыбнувшись, делает несколько шагов вперед, опускается на корточки и протягивает руку открытой ладонью:

– Привет, Лизи.

Я шокированно смотрю на Керта – он не только запомнил имена всех детей, но и догадался, как обратиться к девочке. Как он определил?! Она же не одна, есть еще Сара, Ларина, Санна. Я могу перечислить имена, но и только. Я привыкла считать себя хорошим специалистом, но только что мои иллюзии разбились вдребезги.

Девочка выглядывает из-за панели.

– Привет, Лизи, – повторяет Керт.

Он не торопит, не требует вылезать немедленно, не зовет.

Девочка выбирается из укрытия полностью, переступает с ноги на ногу. Керта она разглядывает с необычайно серьезным видом.

– Лизи? – Керт мягко подталкивает ее к ответу.

Она срывается с места, бросается к нему и повисает на шее:

– Папа, ты пришел за мной! Папа!

Я вздрагиваю. Не впервой я становлюсь свидетелем подобного рода сцены, но так и не научилась оставаться равнодушной. Я очень хорошо понимаю малышей, мечтающих, что однажды родители за ними придут. Но кидаться к посторонним... Обычно «достается» благотворителям, и неизбежный отказ причиняет боль и детям, и взрослым.

Правда, некоторые детки те еще манипуляторы и вполне осознанно давят на жалость, провоцируют чувство вины.

Надо вмешаться:

– Лизи, – строго говорю я.

Девочка мгновенно понимает мои намерения, вцепляется в Керта:

– Папа!

По-хорошему Керту бы сказать, что он пришел забрать девочку от плохих людей, что он будет защищать ее и других сирот, но он не папа. А Керт странно молчит. Не верю, что он растерялся.

– Лизи, – подхожу я ближе.

Керт поднимается, разворачивается ко мне. Девочка при этом у него на руках, с восторгом обнимает за шею и твердит свое:

Папа-папа-папа.

Керт?

Что он творит?! Или решил сдать малышку менталистам? Они, конечно, сотрут воспоминания про «папу», но след на уровне эмоций все равно может остаться, вряд ли менталисты станут отрабатывать по «легкому» случаю все десять сеансов.

– Да, моя принцесса?

– Папа!

– Что случилось, Лизи? Она тебя напугала? – Керт ухитряется плотнее прижать девочку к себе и не сдавить. – Ничего не бойся. Я с тобой, и я никому не позволю тебя обидеть. Договорились, Лизи?

– Ты что творишь? – шиплю я, но ближе подойти не пытаюсь.

Керт усмехается:

– Рори, а на что это по-твоему похоже?

– На безобразие, – неужели непонятно?!

В ответ Керт показушно вздыхает:

– Какая строгая у нас... мама.

Что?!

Керт расплывается в широкой улыбке шкодника, совершившего шалость и уверенного, что ничего ему за эту шалость не будет.

– Мама? А почему она такая злая? Может, это не она? Мама добрая.

– Лизи, мама не злая, а строгая.

Лизи смотрит на меня с сомнением, а я просто не знаю, что думать. Зря я подумала, что Керт собирается отдать девочку менталистам. Для этого было достаточно позволить звать себя папой. Но представив меня как маму, он зашел слишком далеко. Значит ли это… что Керт собирается удочерить малышку? Плохая идея. Принятие на себя заботы о ребенке слишком ответственный шаг, чтобы принимать решение на волне эмоций, не обдумав. Керт может позволить себе содержать сотню детей, но ведь малышке нужны не деньги, а родительская забота. Я боюсь, что быть брошенной гувернанткам и преподавателям, для девочки окажется гораздо тяжелее, чем вернуться в приют. Я уже проходила подобное, когда взрослые, но не думающие о последствиях люди, подбирали ребенка, как какого-то милаху-котенка, а, осознав, что не игрушку завели, а живое разумное существо, которое требует внимания постоянно, с утра до вечера каждый день, спрашивали, как вернуть обратно. Меня передергивает от воспоминаний.

– Я ей не нравлюсь, да, папа? Это мама хочет отдать меня в приют?

Черт!

Я чувствую, как улыбка выходит натянутой. Я бы себе не поверила, а дети существа чуткие. За Керта девочка цепляется искренне, я действительно ее пугаю. Не столько я, сколько знакомый девочке образ инспектора Опеки. И это еще одна причина, почему она не может поверить, что я мама.

– Лизи, конечно, ты мне нравишься.

Маленькая хитрюга очень скоро заставит дворец вздрогнуть. Осознанно или нет, манипулировать девочка умеет. И нет, это неплохо, наоборот говорит о чутье и уме, а для будущей принцессы и вовсе ценно, просто нужно помочь девочке направить ее способности в правильное русло.

И раз уж на то пошло, пусть короля очаровывает, нужен же малышке добрый дедушка.

– П-правда?

– Правда, Лизм. Хочешь, я покажу тебе настоящего черта?

Глазки у девочки загораются:

– Да!

Ничего не могу с собой поделать, да и не хочу, заглушаю голос магией, чтобы Лизи не услышала, и спрашиваю с искренним наслаждением:

– Черт интереснее папы, да, Керт?

– Злая, – ухмыляется он.

А я представляю, как от имени Опеки заставлю его оформлять все полагающиеся бумаги... Хотя нет, он же стряпчих натравит.

Покачивая девочку на руках, Керт обходит меня по небольшой дуге:

– Маленькой принцессе нужно красивое платье, да, Лизи? Давай сошьем тебе много-много, м? Хочешь розовое?

– Розовое давай подарим маме, у нее тоже никакого нет.

Хитрюга.

– Маме тоже подарим, – соглашается Керт.

Похоже, мне остается только смириться.

И спровадить Керта во дворец. Незачем остальным детям наблюдать, как за Лизи «пришел» папа. Не правильно. Не могу отделаться от мысли, что удочерять спонтанно, из жалости, не то, что следует делать взрослым.

Но мои планы летят к чертям в буквальном смысле слова. Бедные гвардейцы. Они должны удерживать преступников и не позволить им дотянуться до вырвавшихся на площадку детей. Воспитатели и менталисты носятся следом в тщетных попытках призвать детей к порядку, но лишь сами создают дополнительный хаос.

А дети оголтело гоняются за лихо уворачивающимся чертом. Крики, визги, полный восторг. Открывшаяся взгляду картина слишком нереальна. Одна из воспитательниц спотыкается, ее поддерживает менталист. Так вот в чем, вероятно, дело – дети в легкой эйфории после воздействия.

Ко мне подбегает капитан:

– Госпожа инспектор, умоляю, сделайте что-нибудь, уведите детей!

– Да, разумеется.

– Черт! Мамин черт! – Лизи на руках у Керта подпрыгивает, явно желает присоединиться к общему бедламу.

– Кто сопроводит детей в портал? – уточняю я.

Воспитательницы не годятся, тех бы самих кто сопроводил. Второй раз легче, конечно, но все равно не годятся.

– Отряд ожидает у точки входа.

Поскольку с нашей стороны арки не, вся нагрузка ложится на стационарный портал в столице. Туннель поддерживается в нерабочем режиме, и это тоже затраты.

Прикинув количество детей, я киваю – по паре на гвардейца, дотащат.

– Папа, я тоже хочу черта!

– Лизи, сначала мы уйдем из места, где жили плохие люди, – голос Керта звучит неожиданно твердо, без властных ноток, но спорить не тянет.

Лизи послушно затихает, прячет лицо у него на плече и удобнее обхватывает за шею.

– Черт! – зову я.

– Ум? – он отзывается мгновенно, прыгает ко мне. – У-у-ум.

– Замучили?

Роль живой игрушки чертика быстро утомила.

– Черт!

– Черт!

– Черт!

Дети налетают на меня, похоже, не осознавая, что я с ними не играю.

– Капитан, открывайте портал.

Судя по заминке, доверия мой приказ не вызывал, но подействовал авторитет принца, и капитан передал приказ в столицу.

Точка выхода походившая на воронку, диаметром с кулак, наливается цветом, неистово закручивается водоворотом обрывков изображений рек, полей, городов, и, наконец, распахивается, замирает.

– Черт, в портал.

– Ум? – черт с сомнением косится на детей.

– Домой. Дома я дам тебе вкусняшку.

– Ум!

Ощутимый толчок в плечо, и черт приземляется за спинами детей.

– Ловите! Ловите его!

Дети радостно бросаются следом.

Черт, умничка, нарочно не торопится, метет хвостом, кажется, что вот-вот попадется, только руку протяни.

– У-у-у! – верещит он и прыгает в портал.

Дети в азарте погони бросаются следом.

– Ловите детей! – командую я гвардейцам.

Впрочем, мужчины и без меня догадались, что от них требуется.

За детьми в портале скрываются воспитательницы и менталисты.

Керт протягивает мне руку – наша очередь.

Туннель встречает все той же круговертью, хотя обратно идти легче – постепенно что-то вроде устойчивости возникает – я все равно опираюсь на Керта. Лизи уткнулась ему в шею, заметно, что девочку мутит. Тяжело смотреть, но помочь ей ничем нельзя. И Лизи терпит без единой жалобы. Сильная девочка. Остальные дети тоже не жалуются, полуобморочно обвисли в руках гвардейцев.

К счастью, в зале нас встречают целители, и помощь получают не только дети. Один из целителей подает стаканы то ли с водой, то ли с прозрачным как слеза эликсиром. Я отказываюсь, а вот воспитательницы протягивают подрагивающие руки, жадно припадают к стаканам.

– Папа?

Целитель тебя только посмотрит, не бойся. Мы с мамой рядом.

Я оглядываюсь в поисках черта и замечаю его прицепившимся под потолком в углу. Упираясь лапами в стены черт ухитряется не падать. Как он взобрался по голым стенам отдельная загадка.

Странно... Из того, что я читала, выходило, что черти не любят высоту, предпочитают быть ближе к земле. Это у них с возрастом приходит или у моего чертенка харакер уникальный? Чертенок мягко спрыгивает и устремляется ко мне. Уверена – требовать обещанную вкусность.

Неожиданно чертенок замирает на полпути и меняет направление. Мягкими перепрыжками, явно, чтобы не напугать, подбирается к плачущему мальчику, тыкается пятачком в ладошку. Ребенок, позабыв про страхи, тошноту и плохое самочувствие, принимается тискать чертика за треугольные уши. Черт корчит мученические рожи, но вырваться не пытается.

Я отхожу чуть в сторону, чтобы не мешать Керту.

– Госпожа инспектор Майс, – мне кивает одна из воспитательниц и встает полубоком так, что получается, что мы обе смотрим на мальчика с чертом.

– Госпожа Фирс, – в тон откликаюсь я. – вы думаете о том же, о чем и я?

– Госпожа Майс, использование животных в работе с травмированными детьми не новость.

Не новость, а редкость. Во время лечения должен присутствовать квалифицированный дрессировщик, и само животное должно иметь соответствующий диплом. Словом, тот случай, когда бюрократия во вред.

В приютах питомцы тоже редкость. Их содержание ложится на плечи воспитателей и нянечек. А им нужна такая головная боль? Дело не в затратах на корм. Если животное покусает или поцарапает ребенка, да хоть просто сильно напугает, ответственность на них.

Черти не животные. Они разумные духи. Да, от их зловредной природы никуда не деться, но, как показывает мой опыт, можно выставить границы, и черт будет их соблюдать, если ему в них не тесно.

– Полагаю, начинать следует с малого. Было бы неплохо открыть питомник.

– Госпожа Майс, это в ваших силах. Нам будет трудно объяснить благотворителям, почему деньги, собранные для детей, следует потратить на чертей.

По ушам резануло противопоставление «мы» и «вы». Словно я больше не часть Опеки. Хотя. Я ведь не вернусь в кресло инспектора.

– Да, я лично займусь.

Черти могут стать детям настоящими друзьями.

Покосившись в сторону, Фирс торопливо отходит. Ее место занимает Керт.

– Рори, забери Лизи, ладно?

– Угу, – как и ожидалось.

Девочка утомилась и несколько часов проспит, мне просто нужно побыть рядом, чтобы она не испугалась, когда проснется.

Керт собирается что-то еще сказать, но нас перебивает его адъютант:

– Ваше высочество, леди. Главы Великих столпов требуют аудиенцию.