Принц на черном джипе

Глава 7

Татьяне удалось все-таки справиться с собственным страхом и она смогла переодеться, сходить умыться и бодрым тоном пожелать баб Даше доброго утра. Она заправила постель, усилием воли отбрасывая прочь плохие воспоминания, а за завтраком ее подловила неугомонная Манька, явившаяся ни свет, ни заря, позвать подругу на прогулку.

Услышав Танино: "Я не пойду гулять", Манюня возмущенно спросила:

— Ты чего, совсем?

— Я… — как назло ни одного весомого объяснения для отказа, Таня найти не смогла.

— Действительно, Танёчек, — вмешалась в разговор двух подруг, хлопотавшая у плиты баба Даша. — Чего бы не погулять? Жарит с утра, потом совсем распарит.

— Дороги развезло, — вывернулась Татьяна.

— Дык я выходила на двор, — сказала баб Даша, отставила сковороду в сторону, вытерла руки о передник и повернулась к закадычным подружкам. — Не развезло чай ничего. Все впиталося. Пойдите погуляйте.

Чтобы найти достойную причину для отказа, пришлось бы рассказать обо всем произошедшем бабуле и Маньке, но это было свыше сил Танюши.

— Я тебе та-а-акое расскажу, — шепотом надавила подруга. — Закачаешься!

— А, может, у меня посидим? — с надеждой спросила Татьяна.

— Ну уж нет! — заявила Манюня. — Или ты боишься, что Сергей Иваныч снова к тебе приставать станет? Не боись, я как раз про него рассказать хотела.

— Гуляйте, гуляйте, — сказала баб Даша и тарелку с горкой блинов на стол. — Дело молодое.

— Не очень хорошо себя чувствую, — шепотом, чтобы не услышала бабуля, сказала Таня Маньке.

— На свежем воздухе станет лучше! — непоколебимо заявила Маня.

— Хорошо, — сдалась и правда не очень себя чувствующая Татьяна. — Только недалеко и недолго.

— Договорились! — чуть ли не подпрыгнула на месте от радости Манюня. — Не ссы, прорвемся! — добавила она свое любимое.

"Бороться с ураганом по имени Маня, дело сложное" — вздыхала про себя Танюша, пока натягивала кроссовки. — "Недолго не страшно. Ничего не должно случиться" — успокоила она себя, высунув нос за пределы дома. — "Задушить пытались в доме. На улице, авось, все будет хорошо" — подытожила девушка, когда вышла в сопровождении Маньки за калитку.

Стоило только немного пройти, по действительно почти сухой тропке, в сторону речки, как Манюня разразилась целым монологом про Сергея Иваныча. По ее словам выходило, что он совсем сошел по ней с ума и готов золотом осыпать с ног до головы. Манька благоразумно умолчала о том, что в обмен на подаренный Таней браслет, было то золото обещано. И о том, что придется рассказать откуда тот браслет взялся. Такие глубокие размышления вообще не занимали ее пустую головку. А Танюше девушка собиралась соврать, что подарок потеряла. Все выходило очень даже прекрасно и с выгодой для самой Манюни, поэтому настроение у нее было заоблачно великолепным.

Для Сергея, день как начался, так и продолжился — хреново. Подоспел к дому Боряна мужчина как раз вовремя. Ничего не соображающего с бодуна хозяина дома тряс злой и помятый Колян. Он держал алкаша за грудки и шипел тому в лицо:

— Где? Я тебя спрашиваю, козел! Где?

— Не знаю, — блеял в ответ несчастный выпивоха.

— Здесь, — отозвался мрачный Серега, наблюдавший эту картину с тропки, ведущей от калитки к крыльцу.

— Серый? — не веря своим глазам, спросил Колян и от неожиданности выпустил худющего Боряна из захвата.

— Что за кипиш пораньше с утра? — лениво поинтересовался Серега, оглядывая цепким взором захламленный дворик.

— Ну… — подрастерял свой пыл Колян. — Я утром очнулся, ничего понять не могу… Ночью бодрый был, а потом раз и темнота. А утром тебя нигде нет, этот козёл говорит, что знать ничего не знает. Как тут не кипишевать?

— Хорошо, что бдишь, — заметил Серега, отмечая и Колянову бледность, и воспаленные глаза и то, что Борян коньки отдавать, точно не спешил.

— Остальные где? — спросил Серый, подразумевая Борькиных дружков.

— Не знаю, — хмуро отозвался переминающийся с ноги на ногу проштрафившийся охранник.

— Подойди, — тихо велел Сергей, чувствуя, что силенок-то на разбор ситуации явно не хватит.

Подгибались под ним ноги, и слабость по телу разливалась наистрашнейшая. Следовало разобраться с остатками яда, девушка хоть и хорошо поработала, все убрать не смогла. Ей удалось только нивелировать критическое для организма количество до безопасного уровня. Предела её сил Серега не знал, но догадывался, что сопротивление убийце сожрало их львиную долю и на полное исцеление банально не хватило. Впрочем, он был благодарен и за это вмешательство. Инстинкт, который вопреки здравому смыслу, погнал его к дому девчонки, оказал Сереге неоценимую услугу.

Пришлось собирать по крупицам остатки дара, потрепанные отравлением, чтобы проверить наличие воздействия на Коляна. И остаточный вкус чужой силы чувствовался.

— Присмотри за тем, чтобы ни одна тарелка, оставшаяся от вчерашнего банкета, ни одна бутылка, никуда не делись. Они мне будут нужны позднее, — отдал распоряжение Серега, понимая, что сейчас мало что способен сделать. — Набери Сёме, пусть придет. Нужен будет, — и сел на покосившуюся оградку бывшего цветника.

Металлическая, ржавая и кривая конструкция пошатнулась, но выдержала. Прикрыв глаза он ждал явления Сёмы, самого молчаливого из всей взятой с собой в деревню охраны. Сёма всегда ходил за нанимателем тихой и мрачной тенью, стараясь лишний раз не отсвечивать. Все распоряжения он выполнял чётко и без лишних разговоров. Иногда Сергею казалось, что у охранника просто нет способности к внятной речи и он немой. Но нет, в самый неожиданный момент, Сёма мог выдать что-нибудь такое нетипичное и разухабистое, что оставалось только выпасть в осадок.

Сёма явился быстро и Серега, наказав тому проверить что там с остальными вчерашними собутыльниками, принялся ждать результата своих распоряжений. Для Коляна отдельно уточнил, что было бы идеально собрать тарелки, стаканы и бутылки в пакеты и отнести к баб Ане, возместив потерю убогой посуды Боряну звонкой монетой. Тот всю наличность, конечно же, сразу пропьет. Но это уже была не Серегина головная боль.

Когда охрана расправилась с львиной долей заданий, Серега позвал Сёму и в его сопровождении отправился домой как баб Нюте. Отдохнуть не мешало бы. Вечером предстояло снова в бой. Но прежде, чем ложиться спать и восстанавливать силы, Сергей отдал распоряжение Сёме проследить за Татьяной. На всякий случай, чтобы чего не случилось. И попенял мысленно самому себе за то, что сразу не додумался это сделать. На благоразумие девушки можно было положиться, но присмотреть все равно не мешало. Охранник молча, как и обычно, развернулся и не переспрашивая, где найти нужный дом, отправился выполнять приказание.

Прогулка, неожиданно, доставила Татьяне удовольствие. Солнышко светило так ярко, будто вчера не гремела гроза и никаких тучек в помине и не было. Тропки были достаточно сухи, чтобы удобно было идти. Бабочки летали чуть ли не стаями. Земляника в лесу, в который Манюня все-таки затащила Таню, примирила девушку с неожиданной прогулкой окончательно. Манька трещала без умолку о том, как она развернется, если Сергей Иваныч предложит ей содержание и жизнь в столице. А Таня не понимала, когда из классной и забавной девчушки успела вырасти меркантильная и неразборчивая в средствах, легкомысленная пустышка. Она смотрела на подругу новыми глазами. Пережив покушение на собственную жизнь этой ночью, Татьяна не могла теперь так же легко и беззаботно смотреть в завтрашний день. День сегодняшний уже пугал.

Осознание, что вообще-то все-таки не стоило бы уходить от дома так далеко, заставило ее остановить словесный поток подруги и сказать:

— Пошли обратно.

— Чего ты? — удивилась Манюня, вся в розовых мечтах о любви взрослого и обеспеченного мужчины. — Ну пошли, раз надоело, — легко согласилась она, увидев решительное выражение лица Татьяны.

Они успели проделать большую часть пути до выхода из леса, когда им повстречался неожиданный персонаж.

— Тимошка, — удивленно распахнула глаза Манька. — Что он здесь делает? Он же в психушке.

Известный всем деревенский дурачок выполз из кустов малинника и вздрогнул, когда заметил двух девушек, стоящих на тропке. Он прикрыл голову руками, весь съежился и залепетал:

— Я ничего… Я ничего… Я ничего…

В его исполнении эти слова звучали очень неразборчиво. Обритая налысо голова Тимошки тряслась, а сам он всхлипывал и плакал.

— Из дурдома сбежал, что ли? — озабоченно произнесла Манька и позвала дурачка. — Эй, Тимошка!

Сгорбленный, щуплый мужчина, в застиранных и драных джинсах, да в растянутой футболке отполз от девчонок на пару шагов, все так же продолжая трястись и дрожать.

— Ему помощь нужна, — встряла сердобольная Татьяна, глядя на мучения дурачка. — Тимошка, — ласково позвала она и сделала пару шагов к нему.

— Ведьма! — неожиданно вскинулся сумасшедший, отнял руки от головы. — Ведьма! Ведьма! Ведьма! — визжал он, с его губ капала слюна, а глаза стали вообще бешеными.

— Отойди, Тань, — напряженно сказала Манька, готовясь драпать. — Он никогда такой не был. Не зря его в дурку упекли. Вон какой буйный.

Таня решила последовать Манюниному совету, но сильно в этом не преуспела. Безумец вскочил на ноги и кинулся на Татьяну. Он выставил вперед руки, со скрюченными пальцами, метя, явно в глаза девушки. Ей оставалось только порадоваться тому, что на ней очки и двигаться быстрее. Царапнуть о плечо, увернувшуюся Таню, Тимошка все-таки успел и, завопив: "Гори! Гори! Гори!" бросился на нее еще раз.

— Беги! — крикнула Манька, делая ноги в сторону деревни.

Татьяна послушалась и рванула в отличие от Маньки, сквозь кусты и куда глаза глядят. Она мчалась не разбирая дороги и слышала за собой: "Ведьма! Гори!", что, безусловно, придавало ускорения. Девушка только чудом не спотыкалась. Краем глаза она отметила знакомый овраг и кусты на той стороне, но ломать себе ноги пробежкой через него не стала. Промчалась вдоль оврага и свернула куда-то опять в лес. Ветки хлестали по лицу, рукам и голым ногам — Таня догадалась надеть на эту прогулку шорты. Но в пылу бега Танюша этого не замечала. Тимошка не отставал, его крики Татьяна слышала за спиной, как и обнадеживающее: "Куда, сука!". Кто-то тоже решил поучаствовать в погоне. За ней ли, за Тимошкой ли… В этом Таня разбираться не стала. Просто бежала до тех пор, пока не перестала слышать голоса. Пробежав минут пять после этого, девушка решила остановиться и отдышаться. И так было не очень понятно откуда только на пробежку силы взялись. И была велика вероятность, что после этого бега по пересеченной местности, отходить придется долго.

Девушка села на поваленный ствол дерева, в попытке дать гудящим ногам отдых. Окинула взглядом высоченные деревья, и совсем приуныла. Как отсюда выйти к деревне, представления она не имела. "И дернуло же меня побежать именно сюда" — посетовала она про себя и принялась прислушиваться. Вдруг можно будет услышать дорогу или голоса. И ничего кроме пения птиц и стука трудолюбивого дятла, ее слуху уловить не удалось. Стало сразу же как-то зябко и тоскливо. Адреналин погони еще бурлил в крови, но постепенно сходил на нет. А вместе с этим появлялось понимание, что Таня круто попала. Следовало чуточку отдохнуть и начать искать дорогу обратно. Если попробовать по примятым кустам как-то определить куда идти… Или по солнцу сориентироваться, хоть и видно его здесь плохо. Взойти высоко оно еще не успело и можно было определить хотя бы примерное направление.

Солнце восходит на северо-востоке в это время года, это она помнила. Осталось понять, где находится деревня… С этим справиться не удалось сходу, поэтому Таня решила идти так, чтобы солнце было по правую сторону от нее. Вроде бы, когда бежала последние метры, оно было слева. Одно пугало, девушка не помнила, сколько раз поворачивала туда-сюда, огибая деревья и оббегая препятствия в виде ям, кочек и непролазных кустов. Татьяне оставалось только надеяться на то, что убежать далеко не успела и выбранная дорога выведет к оврагу, а оттуда будет уже легче добраться до деревни.

Прежде чем куда-либо идти, Таня переплела растрепавшуюся косу, вытащив из волос все застрявшие веточки и листочки, которые смогла найти наощупь. Потом вздохнула, прищурилась на солнце, чувствуя как царапины на ногах и руках начинают гореть. К ее вящему огорчению еще и очки слетели, пока она бежала. Останавливаться в тот момент и пытаться их найти, девушка не рискнула. А сейчас столкнулась с проблемой, перед глазами все расплывалось и подробности в окружающей действительности можно было разобрать, только подойдя поближе. Это ухудшало шансы на успешные поиски обратной дороги домой. Но грустить девушка не собиралась, понимая, что ситуация из разряда — спасай себя сам. И если тучи не решат затянуть ясное сейчас небо, то, возможно, вполне удастся разобраться с ориентированием на местности. Главное, выбраться к оврагу, а там будет много проще.

Сереге так и не удалось нормально поспать. Где-то после полудня его разбудили, а перед тем как заснуть, он долго ворочался, анализируя все то, что случилось за последние пару дней. Но от размышлений о покушениях и неуловимом кладе, мысли каждый раз плавно возвращались к одному, стройным ножкам малолетки и жадному желанию запустить руки в распущенные золотые волосы. Наверное, это должно быть красиво, когда она расплетает косу и они водопадом струятся по спине. И это навязчивое наваждение — прикоснуться к волосам, проверить насколько они шелковистые и мягкие, было столь сильным, что Серега решил, как придет в форму, еще раз проверить себя на приворот. Мало ли, вдруг недоглядел и он остался в силе. Раньше никогда Сергей подобными извращениями — хотеть малолеток — не страдал. Сейчас же всерьез заподозрил себя в педофилии. Проще объяснить подобную зацикленность приворотом, вот и думал Серега в эту сторону, предпочитая не заглядывать правде в глаза.

С трудом он заставил себя отвлечься от золотого водопада волос и переключиться на более насущное — решение как поступить, чтобы убийцу найти, и Таню защитить. Защитить ее хотелось даже сильнее, чем отыскать клад. Тревога за девчонку не давала покоя. Душа ныла и сон не шел. Заснуть Сереге удалось только после того, как он час проворочался в постели. И сны были беспокойными, как отголосок размышлений о том, кто убийца, как его найти. Снилась мутотень, гадкая, черно-белая, с алыми проблесками, погонями… На автомобилях, мотоциклах и самолетах… Целый боевик. И когда Серегу растолкал охранник, мужчина не сразу понял где сон, а где реальность… Сёма выглядел потрепанным и злым. Всегда невозмутимый, сейчас он явно был не в себе. Тонкие губы охранник кривил и постоянно морщился, потирая левый бицепс.

— Я упустил её, — вот и все, что он сказал.

Но в этих словах крылось столь многое, что Серега разом проснулся.

— Где? — тут же сориентировался он.

— В лесу, — немногословному Сёме признание в собственной несостоятельности как профессионала давалось тяжело и говорил он рубленными, короткими фразами. — Псих приставал. Колян ловил его. Я ее. Не поймали.

— Псих к ней приставал, так? — попытался вникнуть в краткое пояснение Сергей.

— С ней белобрысая была, — добавил Сёма и замолчал, больше ему сказать было нечего.

— Привели? — поднялся с кровати Серега, чувствуя, что организму еще тяжело и с даром пока сложно.

— Ждет, — ответил кратко и по существу Сёма.

— Ведите, — тихо приказал Сергей, не собираясь заморачиваться по поводу расправленной и смятой постели. — Юрик вернулся?

Сёма кивнул вместо ответа, возвращаясь постепенно от несвойственной ему разговорчивости к молчаливому существованию.

— Юрика тоже зови, — Сергей потер пальцами виски, пытаясь вернуть ясность мысли, которая даже после отдыха не спешила к нему возвращаться.

Манька чувствовала себя не очень уверенно, поэтому на её мордашке была написана решимость любым способом не упустить своё. Напускная бравада и уверенность в собственных силах, прикрывала страх. Девчонке как-то не по себе было находиться в комнате, с расправленной кроватью и двумя большими, накачанными мужиками. На любовь она надеяться надеялась, но как-то по-другому ей все виделось.

— Зачем вы меня притащили? — подбоченясь, нагло спросила она с порога.

— У меня есть вопросы, — сказал Серега и предложил, махнув на стул. — Садись, в ногах правды нет.

— А что мне будет за вопросы? — спросила Манюня, не собираясь сдавать обороты и наглея по полной.

— Серьезных проблем не будет, — холодно отозвался Сергей Иваныч, не собираясь более решать дела с Манькой добром и поддаваться на её провокации. — Тебе придется рассказать всё, что произошло в лесу. Это не считая того, что ты должна поведать нам как на духу, откуда у тебя чудный браслет, который ты носишь сейчас. Я жду.

Говорил мужчина спокойно, ровным тоном, но Манюню пробрало. Правда, Манька не была бы Манькой, если бы не попыталась и сейчас торговаться.

— Я хочу за это кулончик, с брильянтами, — заявила она и вальяжно развалилась на стуле, вытянув ноги и прищурив глаза.

— Ты не получишь и браслета с серьгами и кольцом, если будешь сейчас мне мозг пудрить, — усмехнулся Сергей, разглядывая малолетку с ног до головы.

К этой, белобрысой и симпатичной девчонке его совсем не тянуло и до ее стройных ножек ему дела не было вообще, так что подозрение о внезапно проснувшейся педофилии можно было отбросить в сторону. Тем сильнее стало желание уточнить для себя, точно ли снять приворот.

— Я… — Маня все еще надеялась выторговать для себя условия пожирнее, но, наткнувшись на тяжелый и недобрый взгляд Сергея Иваныча стушевалась. — Мы с Танькой гулять пошли, — не стала она дольше тянуть. — А браслет с сережками и кольцом точно будет? — уточнила на всякий случай.

— Если расскажешь все — будет, — успокоил ее Серега, возвышаясь над ней и давя всем своим ростом и жизненным опытом на зарвавшуюся малолетку.

— Мы с Танькой гуляли, когда Тимошка из кустов выпрыгнул, — смирилась девчонка с тем, что сверх оговоренного ей получить не удастся. — Танька ему помочь хотел, он сначала нас испугался, а потом он на нее набросился. Вот мы и побежали. Я в деревню, она в кусты… Всё.

Серега переспрашивать кто такой Тимошка не стал. В бытность свою ребенком он сталкивался с деревенским дурачком и ни разу не видел, чтобы тот на кого-либо бросался. Поведение сумасшедшего было странным и необычным… Но, сумасшедшие на то и сумасшедшие, чтобы выдавать всякие финты ушами. Но от этого необходимость уточнить причину его странного поведения никуда не девалась.

— Браслет, — напомнил Сергей Иваныч Манюне об ещё одном важном деле.

— Браслет мне Танька подарила, — сказала просто Манька, глядя на мужчину честными, прозрачными глазами.

— Подарила? — уточнил Сергей, не в силах сразу осмыслить сказанное. — Откуда он у нее.

— Она не говорила, — Манюня почувствовала себя уверенней, почувствовав что Серега несколько растерялся.

— Ты лжешь, — пришел к каким-то своим выводам Сергей Иваныч и окинул Маньку тяжелым взглядом. — Решай, правда или сережки с браслетом.

— И кольцо, — не позабыла уточнить Манюня.

— Итак? — тяжело уронил Сергей Иваныч.

— Ей Ванька подарил, — созналась наконец Манюня. — Где мои украшения?

— Ты ничего не забыла? — насмешливо спросил Серега.

— Э-э-э… — протянула Манька, забавно сморщив нос.

— Браслет, — протянул руку вперед Сергей Иваныч.

— Сначала мои подарки, — уперлась Манюня.

— Юрик, покажи, — велел Сергей.

Шофер раскрыл привезенный из города нарядный пакет, достал оттуда три коробочки. Раскрыл каждую по очереди, демонстрируя содержимое.

— Класс! — восхитилась Маня и дернула браслет на руке за замочек и тут же отвлеклась от ювелирки в руках у Юрика. — Блин, заело…

— Давай, помогу, — предложил свою помощь Сергей Иванович.

Девчонка не стала больше ерепениться и послушно протянула руку. Замочек щелкнул и браслетик из роз остался в руках у Сергея.

— Последнее, прежде чем получишь свои цацки. Чья была идея с прогулкой?

— Моя, — созналась Манька, прежде поколебавшись, может на подругу спихнуть инициативу.

— Плохая была идея, — вздохнул Сергей Иваныч и велел Юрику. — Отдай ей.

Шофер неохотно сложил все коробочки обратно в пакет и вручил его Маньке.

— Так я пошла? — неуверенно спросила она у мужчин, непонятно чего еще ожидая от них.

— Иди уже, — недовольно качнул головой Юрка.

Серега брезгливо крутил в пальцах полученный браслет, разом забыв о существовании Манюни. Сейчас он думал о том, что парня, который к Тане лез целоваться, следовало бы хорошенько проучить. Но прежде узнать у него все про то, откуда он взял такую занятную вещицу. Вчерашнее вечернее шоу в свете новых сведений, приобретало неожиданное значение. Сначала браслет подарил, козёл… Потом целоваться полез, не ожидал отказа.

Таких героев любовников только хорошая зуботычина, и не одна, может излечить. Мало его в детстве пороли. Эту святую обязанность родителей Серега собирался взять на себя. Но после того, как найдет Татьяну. Тревога за неё усиливалась с каждой минутой. Девчонка попала в серьезную передрягу и Сергей, к своему удивлению, это очень четко чувствовал. Для начала, мужчина собирался попробовать снова воспользоваться маятником. Только ему нужно было что-то, для более надежного результата, из того что принадлежало девушке. Браслет не подходил, его последней носила Манюня.

Сергей Иванович глянул на футболку, которую снял и бросил на табурет в углу, когда укладывался отдыхать. Подошел к табурету, поднял одежду, вывернул на лицевую сторону и внимательно осмотрел. Мужчина довольно улыбнулся, ему удалось найти то, что рассчитывал. Длинный, светлый волос, который он осторожно снял с ткани, поднял на свет, снова мысленно возвращаясь к золотому водопаду, который ему хотелось бы видеть не только в мечтах, но и в живую.

Юрка ушел проводить Маню до выхода и Сергей в комнате находился один. Самый подходящий момент, чтобы попытаться выяснить где искать Татьяну методами, которые охране и водиле лучше было не видеть. Досадно, что придется выяснение правды про отравление отложить на потом. С этим бы тоже стоило поторопиться, но тревога за пропавшую в лесу малолетку не давала Сергею выбора. Точнее выбор был, но для Сергея Ивановича вопроса даже не стояло, что важнее. Посуда с отравой или жизнь Тани. Как-никак за ним числился должок и мужчина не любил долго оставаться должным.

Таня брела по лесу где-то уже полчаса, так она определила по внутреннему хронометру, который мог и врать. Но ориентироваться можно было только на него. Планшета с собой на прогулку, естественно, Татьяна не захватила. А сейчас он ей ой как пригодился бы и с определением нахождения на местности, и с более точным отсчетом времени.

Ещё через полчаса девушка вышла к оврагу, но это был не тот овраг… Или вышла она не в том месте, где местность могла показаться знакомой… Или злую шутку с ней сыграло отсутствие очков, но признать окрестности Тане не удалось. Присев на упавшую берёзу, Татьяна задумалась, как поступить дальше. Попробовать подняться по оврагу вверх или попытаться вернуться к исходной точке. Только сейчас до неё дошло, что по пути стоило бы оставлять вехи, которые позволили бы ей понять, по кругу она идет или нет. Солнце хороший ориентир, но уверенности всё равно не было.

Решив, что если не увидит знакомых мест выше, вдоль оврага, то тогда вернется обратно, Таня устало поднялась, оглядела себя в поисках того, что можно было бы использовать в качестве метки и с унынием признала… Ничего подходящего нет. Шнурки от кроссовок подошли бы, но тогда стало бы невозможно идти дальше, обувь бы начала спадать.

Ломать ветки или складывать из них кучки, единственное решение, которое пришло в голову Тане как альтернатива. Ближайшие минут пять, девушка собирала валежник, складывая его горкой возле поваленной берёзы. Потом у соседнего кустарника надломила ветки, пожалев про себя, что не имеет привычки носить с собой нож. Он пришелся бы очень кстати, как и вода, как и еда. Но об этих, таких необходимых сейчас вещах Таня старалась не думать, дабы не пугать себя раньше времени.

Овраг точно не тот, сделала вывод Татьяна после пятнадцати минут ходьбы вдоль него. Когда она гуляла с Ванькой и рассматривала розы, по оврагу тек ручей. Здесь же, даже намека на него не было. Девушка остановилась и хмуро огляделась. Перед глазами все расплывалось, идентифицировать пятна, в которые превращались предметы на расстоянии нескольких шагов от нее, было сложно. Но Таня не собиралась сдаваться. Стараясь держать себя в руках и мыслить логически, она решила пройти вверх вдоль оврага еще немного и если ничего не изменится, вернуться обратно, к сложенному валежнику.

Минут через пять ей попался на глаза куст, с красными пятнышками ягод. Рассмотрев все в максимальном приближении — пришлось подойти и нагнуться — сделала вывод, что повезло с малинником и можно подкрепиться. Лучше бы попозже он попался, когда сильнее проголодалась бы. Но поесть впрок тоже не помешало бы. Чем она и занялась, забыв на время о проблемах. Когда все ягоды, которые с её близорукостью смогла заметить, закончились, вернулась к тому, чтобы идти дальше. Еще какое-то время она потратила на то, чтобы понять — овраг, если зрение, плохое зрение не обманывает, все-таки не тот. Для вящего убеждения в собственной правоте, следовало бы поближе проверить наличие ручья… Необходимо было спуститься вниз и Таня долго колебалась, по силам ли будет ей это сделать… Наконец решилась, вдруг все-таки овраг тот самый и ручей имеется, просто в этом месте малозаметный.

Долго примеривалась к месту, где удобнее было бы сойти вниз. Нашла наиболее пологий спуск и, цепляясь за кусты и молодые деревца для подстраховки, ступила на первый удобный уступ. Шаг за шагом, Татьяна преодолела часть пути. Ямка, неожиданная и не увиденная ею сразу, оказалась той самой подлой неожиданностью, которые всегда случаются в самый неподходящий момент. Споткнуться девушка споткнулась, нога подвернулась, но сохранить равновесие удалось. Острая боль пронзила лодыжку и Таня закусила губу, стараясь сдержать болезненный стон и слезы. Девушка остановилась, пережидая момент. Потом осторожно опустилась на попу, вытягивая пострадавшую левую ногу вперед, стараясь лишний раз не шевелить ею. Втянула со свистом воздух сквозь зубы и закрыла глаза, стараясь держать себя в руках.

Пережидала девушка еще минут пять, но боль особо утихать и не собиралась. Просто из острой превратилась в ноющую. Осторожно подтянув ногу к себе, Татьяна ощупала опухшую разом лодыжку. Даже сквозь ткань носка она была горячей и чувствовалось, что сустав выступает как-то слишком сильно. Снова пришлось напряженно решать как поступить. Для начала девушка расшнуровала кроссовок, потом решительно стянула с себя трикотажную майку — все равно никто не видит, а перед деревней можно будет надеть обратно — и долго так и эдак пыталась зафиксировать стопу в таком положении, чтобы меньше болело. Майка хоть и тянулась, и была достаточно тонкой, все равно держала ногу плохо. Но это было лучше чем ничего. Еще бы чего холодного приложить.

Подумав еще немного, на попе, осторожно, Таня стала сползать вниз, в надежде все-таки найти воду. Если она там есть, то точно холодная, поможет облегчить боль. Стараясь беречь ногу девушка двигалась очень медленно и стараясь предусмотреть все неожиданности. Добраться до дна оврага ей удалось уже без экстремальных происшествий. Тоненькая струйка ручейка стала ей наградой. Напившись и умывшись, она, поколебавшись, все-таки смочила повязку. Это принесло ощутимое облегчение.

У Татьяны было понимание того, что с поврежденной лодыжкой, идти никуда не стоит. Но и сидеть на месте — тоже не выход, это она видела ясно. Не спасешь себя сам, не спасет никто. Была вероятность, что если к вечеру Таня не вернется, кто-то из деревенских подымется на поиски пропажи. И, возможно, даже не любящий помогать ближнему своему Сергей, решится на подвиг… Надеяться на это было неплохо, но сделать что-то для того, чтобы решить проблему без оглядки на возможную помощь, лучше.

Взяв передышку и устроившись на камне у ручейка, слабенького здесь и еле заметного, Таня напряженно прикидывала варианты. Подыматься наверх с больной ногой — не получится проделать этот фокус. Оставалось подыскать подходящую палку и прыгая большую часть пути на здоровой ноге, двигаться вдоль ручья и надеяться на то, что непроходимых буераков по пути не встретиться. В овраге их будет мало возможности обойти. Решив все таки образом, девушка приступила к претворению плана в жизнь. Палка, к её счастью нашлась быстро и, опираясь на неё, Татьяна медленно продолжила путь вверх по оврагу, надеясь, что это выведет её все-таки к людям.

Маятник сузил круг поисков с целого леса до куска, который можно было прочесать своими силами. Искать человека в лесу кропотливое и долгое дело и снарядиться стоило по полной. До той черты, откуда Серёга собирался начать поиски, стоило доехать на джипах, загруженных со вчерашнего утра водой и сух пайками. Можно было только порадоваться тому, что вытащить все это не велел. Походный лагерь у границы леса в данной ситуации был бы очень кстати.

Убрав браслет в специальную сумку-сейф, Сергей занялся созданием своего собственного компаса, который стопроцентно привел бы его к девчонке. Тяжелая монетка, вместе со светлым волосом завернутые в платок и спрятанные в кулаке, тянули руку туда, где можно было найти пропажу. Подготовившись таким образом и прихватив с собой мобилу, Серёга направился отдавать нужные приказания.

С этим он справился быстро и, перехватив пару бутербродов, вернул "компас" в кулак — в области кармана, где временно лежала грубо собранная на коленке волшебная вещичка, жгло, пока он ел. Не терпелось начать уже поиски и вытащить девчонку из передряги и заодно избавиться от тревожного, сосущего чувства под ложечкой.

Выдвинулись сразу же после быстрого перекуса. Охрана спорить с нанимателем не стала — деньги его и ему виднее, как потратить время и бабки. До леса домчались скоро, благо через речку переезжать не пришлось. Искать надо было в том районе, который поближе к деревне, что радовало Серёгу несказанно. Девчонка не успела уйти далеко. Долго думать над организацией поисков не стали. Прихватили с собой воды и немного еды, на всякий случай, как делала ранее, когда искали клад, и, распределив зоны ответственности между собой, направились в лес.

Серёга не стал отсиживаться в джипе и принял в поисках самое активное участие. Прихватив паек для себя и для Тани — знал, что у него самого шансы её найти выше, чем у кого-либо ещё — отправился в оставленный для себя участок леса. Команду он разделил на всякий случай. После того, как маятник чудил в истории с поиском клада, не было у него уверенности в том, что магия сто процентно поможет. Приходилось продумывать и запасные варианты. Таковыми были охранники, посланные на поиски по разным участкам.

Далеко углубиться в лес Сергей не успел, затрезвонил мобильник, отвлекая его от ощущения теплой тяжести в руке от замагиченной монетки.

— Да, — раздраженно бросил он в трубку. — Что? — мужчина почувствовал, что волоски на коже от полученных известий встают дыбом. — Где? Сейчас буду, — и отключился, направившись к машинам для того, чтобы встретиться с Сёмой.

Там, быстро переговорив с охранником и отозвав еще Коляна, Сергей, взвесив все за и против набрал знакомому менту в городе. Чтобы не светить свой номер, использовал Юркин телефон.

— Привет, Костоправ, — поприветствовал он знакомого. — Как живется? Нормально? Я чего звоню… — Сергей Иваныч помолчал, взвешивая то, что нужно сказать. — Мои люди жмура нашли. В лесу. Местный сумасшедший. Не, не осматривали. Что, мы дураки, чтобы так подставляться? Сделаешь? Хорошо, жду. Координаты даст мой водила, — сказав это он передал трубку Юрику и сказал. — Расскажи где и что.

Приезда местного участкового пришлось ждать где-то около получаса. И чем дольше тянулось ожидание, тем мрачнее становился Сергей. Бедро жгло от ноши в кармане шорт и тревога тянула душу. Все складывалось как-то слишком опасно и непонятно. Бесила собственная беспомощность и необходимость отвлечься от поисков. Но смерть сумасшедшего, который пытался навредить Татьяне… была очень странной и неожиданной, чтобы бросить своего охранника на растерзание местной власти. Как пить дать пришьют дело, чтобы не разбираться и висяки не плодить.

Еще пару часов пришлось убить на осмотр тела, ожидание прибытия скорой, дачу показаний. На вопрос о предварительном заключении врача, Серёга получил ответ:

— Сломана шея, похоже, несчастный случай.

В такой вариант верилось с трудом, но Сергей Иваныч промолчал, не собираясь посвящать власти в подробности покушений на себя и Татьяну. Осталось заткнуть рот Машке, чтобы не трепалась на каждом углу о том, что у Тани был конфликт с покойным дурачком. Этим следовало заняться как можно скорее, впрочем и откладывать поиск Татьяны тоже не стоило. Сергей разрывался между двумя необходимостями, мучимый трудным выбором.

— Найди белобрысую, — велел он тихо Сёме. — Придумай все что угодно, но она никому не должна ляпнуть ни слова о происшествии с дурачком. Пока я не разберусь в том, случайно он умер или нет, незачем малолетке отсвечивать перед властями. Не проговорись только почему и зачем тебе это надо. Слишком многого захочет за молчание. Вернусь, разберусь с ней сам. А пока её нужно будет придержать. Справишься?

Сёма только кивнул в ответ и отправился выполнять деликатное поручение. А Сергей, стиснув зубы, чтобы ни словом, ни делом не выдать того, что поворот истории получается очень непростой, рассматривал вытащенный из кармана брюк дурачка кулон. Он как и все виденные им раньше подобные вещи, носил на себе отпечаток чужого колдовства. Менты, подоспевшие из города и настроенные лояльно к самому Серёге и его людям, упаковали все найденное в полиэтиленовые мешочки, подписали… Сергею и Юрику пришлось выступить в роли понятных. Но Сергей Иваныч и не протестовал, любую возможность быть ближе к подозрительному делу он только приветствовал. Отсутствие Сёмы-свидетеля, следаки опустили, наказав явиться в город после.

Труп упаковали и забрали, Сергей получил возможность, расписавшись во всех нужных бумажках, продолжить поиски… Но перед глазами так и стояла картинка. Щуплый мужчина, раскинув руки — будто хотел полететь — лежал на дне оврага с вывернутой неестественно шеей и словно смотрел на неожиданные в этом месте розы. Эти розовые кусты были еще одной странностью в этой истории. Откуда они в лесу, в овраге? Как выжили и так буйно разрослись? Ответ на этот вопрос Серёга тоже хотел бы знать. Он много чего хотел бы знать, но ответов на все возникающие вопросы пока не было.

— Сём, — набрал охранника Сергей. — Мне нужно будет, чтобы ты ещё кое-что сделал. Найди парня, светлого такого, высокого… Местный плейбой. Иваном зовут. Вытряси из него душу, но узнай, откуда у него чудный браслет с розами. Юрка тебе в этом поможет. Машины постоят без присмотра. Некому их здесь угонять. Действуйте аккуратно. И так жмура местные припишут нам… Постарайся, чтобы плейбой не развонялся. Но сведения мне нужны кровь из носу.

Нажав отбой, мужчина развернулся к водиле:

— Юрец, сгоняй в деревню, подсоби Сёме. Что-то не нравится мне появление жмуров в этом деле, — велел он и прищурился на солнце. — Времени угробили, бл…

— Сделаем, — кратко ответил шофёр. — Дело дурно пахнет, — добавил он и потопал в деревню.

— Воняет просто, — сморщился как от зубной боли Сергей Иваныч, достал завернутую монетку, взвесил на ладони, положил обратно в карман шорт. — Тухлятиной несёт… — подытожил он и направился к джипу, чтобы забрать небольшой рюкзак с самыми необходимыми для поиска вещами.

Сверяясь иногда по компасу, запоминая ориентиры, Сергей шёл туда, куда тянула его монета. И чем дальше углублялся в лес, тем больше понимал, девчонка удаляется от деревни. Заблудилась и не смогла сориентироваться, так решил мужчина в очередной глянув на карту. В его телефоне был и навигатор, вот только надеяться на него в такой глухой местности не стоило. Поэтому Серый пользовался более проверенными и верными способами. Как-то не доверял он всем этим новомодным навороченным вещам. Да, хороши, иногда очень даже нужны… Но все равно ненадежны. Менять свое мнение он не собирался, будучи в некоторых вещах консерватором.

Часа через два Серёга набрёл на ещё один овраг. К этому моменту, разогревшаяся монетка жгла руку даже сквозь ткань платка. Пропажа находилась где-то рядом и была надежда на то, что удастся вывести её из леса до наступления темноты. Минут тридцать вдоль оврага и он заметил какое-то копошение внизу. Остановился на месте и матюгнулся про себя. Девчонку он нашёл, вот только в каком виде…

Она с трудом передвигалась, опираясь на крючковатую палку. Сделав пару прыжков на одной ноги, Таня обессиленно опустилась на подвернувшуюся удачно корягу и вцепилась в нее пальцами так, что ногти побелели. Исказившееся лицо говорило о том, что боль испытывает она нещадную. Но девчонка к его удивлению молчала, только губы кусала и слёзы глотала. Потом тяжело вздохнула и склонилась к грязной, нелепой повязке на щиколотке. А Сергей наблюдал за ней, не в силах сдвинуться с места и произнести хоть слово. Повязка, он так понял, была сделана из того, что ранее было надето на Таню. Сейчас же она щеголяла в кружевном, полупрозрачном белье. И ведь видел её уже в купальнике, а всё равно отвести взгляд от расцарапанной, полной груди было сложно, как и от проглядывающих сквозь тонкую ткань бюстгальтера сосков. Попеняв себе, что думает совсем не о том, Сергей прокашлялся, прочищая горло и спросил:

— Помощь нужна?

А про себя подумал: "Какие формы, ёпт".

Девчонка вздрогнула, задрала голову на звук и прищурилась, в попытке разглядеть кто это там. Осознав, что мужчина, пискнула и попыталась прикрыться руками.

— Сейчас спущусь, — спокойно велел Сергей, стараясь не обращать внимания на её маневры. — Никуда не дергайся.

Самочувствие самого Серого оставляло желать лучшего. Два часа с ментами, больше двух на ногах в лесу… А последствия отравления так просто не проходят. Последний час дорога мужчине давалась с трудом. Приходилось часть останавливаться и отдыхать. Но он держался на одном упрямстве и желании найти глупую девчонку, которую за время пути уже успел несколько раз мысленно обругать. Лучше бы сидела на месте и никуда не двигалась, так он нашёл бы её быстрее. Нет же, понесло её вглубь леса. Городская жительница, что с неё взять.

В овраг Серёга спускался осторожно, стараясь внимательно глядеть под ноги. Головокружение могло сыграть с ним злую шутку. Только очутившись на дне оврага, мужчина смог немного расслабиться. Присел на корточки рядом со съежившейся девчонкой и спросил:

— Ногу подвернула?

— Да, — тихо ответила Татьяна, щурясь на него сквозь длинные ресницы и все так же прикрываясь руками. — Чешется все, — пожаловалась она и криво улыбнулась. — Комары съели.

— Сладкая, вот и съели, — ответил Сергей, разматывая доморощенную повязку из бывшей когда-то белой майки, а сам старался не думать о том, что фраза прозвучала несколько двусмысленно.

Да и мысли после таких слов свернули в русло размышлений о том, а насколько реально она сладкая на вкус… "Должно быть невероятно… и сильно… и не вовремя" — одернул себя Серый и озабоченно нахмурился, вид лодыжки девчонки его не порадовал. Он ожидал чего-нибудь подобного, но не до такой степени. Голень сильно опухла, была горячей на ощупь, сустав сильно смещен. Кожа посинела в этом месте и была вероятность, что не просто ушиб, растяжение или вывих, а настоящий перелом.

— Как это тебя угораздило? — чертыхнувшись спросил Сергей.

— Споткнулась, когда в овраг спускалась, — вздохнула девушка и сжалась ещё сильнее, хоть мужчина и старался осторожно ощупывать поврежденное место, было больно.

— И зачем тебя в овраг понесло? — покачал головой Серый, готовясь использовать весь резерв, какой успел накопиться.

— Хотела проверить куда иду, — пояснила Татьяна.

— И как спуск в овраг тебе помог бы? — спросил с недоумением мужчина и поднял голову, вглядываясь в искаженное от боли лицо. Обратил внимание, что очков нет и спросил. — Очки потеряла?

— Угу, — буркнула девушка и тяжело вздохнула. — Без них я совсем плохо вижу, поэтому не могла понять тот овраг или не тот.

— Ты в курсе, что шла от деревни, а не к ней? — спросил насмешливо Серега.

— Да? — растерялась девчонка. — Я думала, что овраг все-таки тот… И ручей есть.

— Нда, подруга, — Сергей прежде чем сосредоточиться и начать лечение, окинул внимательным взглядом всю съежившуюся девчонку сверху до низу. — Без очков тебе точно в лесу делать нечего. Не нашел бы я тебя, волки бы ночью съели.

— Здесь нет волков, — рассудительно отмахнулась от его инсинуаций девчонка.

— С твоим везением, обнаружились бы, — невесело пошутил Сергей Иваныч и сменив тон на серьезный предупредил. — Я сейчас буду пытаться тебе помочь. Может жечь и болеть. Выдержишь?

— Вы же не помогаете таким как я, — ответила вредно девчонка, решив поддеть его в самый неподходящий момент.

— Мне уйти? — приподнял брови Сергей.

— Это я просто вам зубы заговариваю, — созналась девушка. — Мне страшно немного.

— Мы договорились, что ты больше не будешь мне выкать, — напомнил будничным тоном Сергей и снова предупредил. — Я начинаю. Если будет сильно больно, говори.

Сил на ювелирную и безболезненную работу не было, поэтому Серёга малолетку и предупреждал, чтобы для неё не были неожиданностью неприятные ощущения. Дальше он отключился от окружающей действительности, полностью погружаясь в течение энергий вокруг себя и девчонки. Пришлось все-таки выпасть из этого состояния и Сергей Иваныч процедил сквозь зубы:

— Ты могла бы не экранироваться так сильно?

— Я? — растерялась Татьяна и немного расслабилась, ожидаемой боли от лечения не последовало.

— Ты, — тяжело вздохнул Сергей, скинул рюкзак с плеч на землю, присел на него и устало потёр виски.

— Как? — готовность помогать проскользнула в этом коротеньком слове, но Таня действительно не знала как.

— Просто доверься мне и откройся. Мысленно, отрешись от всего, представь внутри себя запертую дверь и отвори её для меня, — ровным тоном проинструктировал девушку Сергей.

— Хорошо, — послушно ответила она, не став переспрашивать.

Закрыла глаза и запрокинула голову, скорчив сосредоточенную мордашку. А Серёга в очередной раз потерялся в реальности. Уж очень призывно выпятила губы Татьяна да забывшись убрала руки от груди, чтобы опереться на корягу. Вся откинувшаяся назад, она являла собой один сплошной призыв к сексу. Притом невинно не осознающий силу своей притягательности. Пришлось мужчине возвращаться из астрала на землю, давая себе мысленного хорошего пинка. А когда удалось сосредоточиться на лечении, мысли о постороннем сами ушли к вящей радости Сергея Иваныча, в очередной раз заподозрившего себя в педофилии. Правда, о какой педофилии могла идти речь, когда у девчонки все было вполне себе там, где и должно было быть и маленькой девочкой её язык не повернулся бы назвать. Но про педофилию было думать проще, чем заглянуть правде в глаза.

Все лечение Таня вытерпела молча, ни разу не пискнув и не остановив добровольного лекаря. Сергей устало утёр пот со лба и, вздохнув, стянул с себя рубашку с длинным рукавом, которую надел для похода в лес.

— Надень, — протянул ей одёжку, вытягивая из отрешённого состояния. — Сильно больно было?

Девчонка только кивнула в ответ, закусив губу и поморщившись, но возразить решилась:

— У меня майка есть, отдай её.

— Она мокрая и грязная, — объяснил как дитю неразумному Серёга. — Ещё простынешь.

— Жарко, какая тут простуда, — ещё раз попыталась отстоять свою одежку Татьяна, но рубашку взяла.

Случайно коснулась ладошкой пальцев Сергея и мучительно покраснела — прищурившись, успела разглядеть и широкие плечи, и курчавящиеся золотые волоски на груди, и рельефные мышцы.

— Одевайся, — разбил тягучую в этот момент тишину Сергей Иваныч и поднялся с рюкзака. — Поедим, а потом двинемся в путь. А то заночевать придется в лесу. Ногу тебе еще напрягать нельзя, будешь опираться на меня. Где попроще, я тебя понесу, а где тяжело пройти будет, сама как-нибудь.

— Я сама, — твердо заявила девчонка. — Вы побледнели. Вам плохо?

— Снова выкаешь, — обреченно вздохнул мужчина и поморщился, в очередной раз растирая ноющие виски.

А Таня смотрела ему в спину и не могла понять, как в прошлый раз, когда он демонстрировал ей обнаженную натуру, не успела заострить внимание на подробностях, не иначе как от стыда и от смущения не до того было. Да, Сергей Иваныч был высок и очень даже широк в плечах. Его можно было назвать здоровяком, но ни единого лишнего грамма жира в нем не было. Весь он состоял из литых, четко очерченных мышц и являл собой живую, опасную и легко движущуюся силу.

— Давай руку, — Сергей, оглядев окрестности в поисках более удобного места для стоянки, повернулся к девушке и протянул ладонь.

Задумавшаяся о природе мужской сущности Серёги Татьяна, на автомате подала свою. Рывком мужчина поднял девчонку на ноги и спросил:

— Оделась?

— Ой, — пискнула Танюша, забывшая о том, что рубашку нужно было не только забрать, но еще и на себя натянуть.

Ведь так и сидела, прижав клетчатую одежку к груди и думала не о том, о чем следовало бы думать. Путаясь в рукавах, девушка натянула рубашку, вдыхая терпкий и непривычный запах, идущий от неё. Вещь пахла Сергеем и это запах Тане не был неприятен. Застегнула пуговки и закатала рукава, уж слишком велика эта вещь была для неё. А Сергей Иваныч, подхватив рюкзак, как раз застал её в этот момент и поймав себя на мысли: "Мужская рубашка на женщине, как флаг на завоеванной крепости", в очередной раз отругал себя за то, что не о том думает.

— Идем, из оврага выберемся, — подставил он девушке плечо. — Обопрись на меня и старайся не нагружать больную ногу. Ступай на носок легко, так, чтобы тяжесть тела падала на правую ногу.

Медленно, осторожно он вывел Таню наверх, туда откуда можно было спокойно вернуться в деревню. Там, оставив девушку стоять и дожидаться его возвращения, нашел удобный, поваленный ствол, на котором можно было сидеть с относительным удобством. Вернулся и, подхватив девушку на руки и не слушая протестов, донёс её до нужного места.

Ели в полном молчании, Таня была все ещё смущена открытием, что перед ней не такой уж и старый, да ещё и очень привлекательный мужчина. Серёга же вообще пока не был настроен на разговоры. Он прикидывал, как лучше вывести пропажу из леса, так чтобы сильно не нагружать её ногу. Собственное самочувствие, после траты сил на лечение, тоже не внушало оптимизма. Голова разламывалась, зрение выкидывало нелепые штуки, вроде черных мушек перед глазами в самый неподходящий момент и мир иногда плыл при резких движениях конечностями. Но мужчина старался не показывать собственной слабости спутницы и делал вид, что ест, активно ковыряясь в консервной банке.

— Тебе плохо? — не выдержала Татьяна, наконец, заметив то, что одноразовую вилку и банку Сергей в руках держит, но ни одной крошки так и не отправлено в рот.

— Нормально, — бледно улыбнулся Сергей Иванович.

— Последствия ночи? — уточнила девушка, начав всерьез беспокоиться за здоровье своего пациента.

Мужчина неопределенно передернул плечами и прихлопнул назойливого комара, пристроившегося на руке, которого не отпугнул и репеллент.

— Значит, полностью вылечить тебя не получилось, — сделала вывод Татьяна и поставила опустошенную банку с сардинами в масле рядом с собой. — Я могу тебе помочь? — спросила она с тревогой.

— Ногу побереги, будет лучшая помощь, — ответил Серый, безнадежно разглядывая содержимое банки.

Еда вызывала только отвращение и, казалось, что скудный завтрак, перехваченный еще в деревне, сейчас вернется обратно. Сергей покачнулся, отставил консервную банку на землю и глубоко вздохнул, пытаясь вернуть равновесие окружающему, качающемуся миру. Помощь девчонке дорого обошлась борющемуся с ядом организму.

Татьяна долго раздумывать не стала, положила прохладные ладони на плечи Сергею, пытаясь удержать того в вертикальном положении. Он был тяжёл, слишком тяжёл для неё, это она поняла сразу, поэтому пересела поближе, так, чтобы мужчина смог опереться о неё всем телом. Девушка лихорадочно принялась вспоминать то, что проделала сегодня ночью. Представить ручей в этот раз было проще, он, мелкий и тихий, бежал совсем рядом. И воду оттуда, чтобы погасить внутренний пожар в больном человеке, таскать в этот раз было легче. Но, было так же понимание, что и вода не панацея… Нужно было что-то еще, что не только бы погасило пожар, а не дало ему возможности когда-нибудь разгореться. Ведь вспыхнуло же снова и Сергею Иванычу с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Так и норовил сползти с бревна на землю.

Если это отравление, помогло бы, наверное проверенное средство… Промывание желудка… Хотя, это делать уже поздно, всё плохое успело поступить в кровь. Но если бы был способ вывести яд из организма… Девушка положила одну ладонь на живот Сергея, пытаясь прочувствовать очаг пожара и вынуждена была признать, что этот очаг, явно, распространился на все тело… Ранее только одно место полыхало огнём, теперь всё, до чего успевала дотронуться. Пробежалась в отчаянии пальцами по коже, желая только одного, вытянуть всю гадость наружу. Она так и гладила мужчину по груди, надеясь на то, что это как-то может облегчить его состояние. Не зря же он утверждал, что у неё есть дар. Самое время отблагодарить спасителя за помощь.

Постепенно, под невидимыми линиями, которые пальцами проводила Таня, на коже Сергея стали проступать мелкие огоньки, мгновенно разгораясь на воздухе. Быстро сориентировавшись, Татьяна руками продолжила поглаживать сползшего-таки на землю Серёгу, мысленно, придуманными на ходу еще двумя ладонями захватывая воду из ручья и поливая ею огонь на коже. Прикасаться пришлось ко всему телу, потому что там, где Таня не проходила руками, огонь оставался внутри, не погашенным до конца. Вот и поглаживала девушка пациента, стараясь не думать о том, что еще остаются ягодицы, а после и кое-что другое… Просто действовала на автомате. Тяжелое, обмякшее тело было сложно ворочать туда-сюда, но и с этим Таня справилась, радуясь тому, что острых веток нигде поблизости нет.

Когда дошла до головы и провела пальцами по колючей сейчас лысине, подумала о том, что интересно, сколько раз в неделю приходится Серёге брить голову. Но и это скользнуло где-то по краю сознания, не задержавшись в голове. Девушка неуверенно прошлась по лбу и носу, отмечая угловатость и жесткость форм. Колючая щетина на щёках колола пальцы, но Таня упорно старалась этого не замечать, как и неожиданную мягкость и нежность кожи губ. Вспомнился зачем-то жестокий поцелуй, которым Серёжа — это имя так легко было мысленно произнести, но она не была уверенна, что получится сказать его вслух — наградил её недавно. Но и эти мысли она постаралась отогнать, следовало не отвлекаться от основной задачи, тем более впереди ждало самое сложное. И если с ягодицами Танюха как-то справилась не особо задумываясь, пах её смущал. Как-то не укладывалось в её понимание мед помощи массирование интимнейшего места для каждого человека.

Набрав в грудь побольше воздуха, Таня приступила к завершающей части своего мероприятия по спасению спасителя. И совсем не заметила того, что Сергей Иваныч уже давно внимательно, сквозь ресницы наблюдает за её действиями. Не удивительно то было, ведь с большей частью яда девушка справилась, но не подумала о том, что больному её действия так быстро принесут облегчение, как и о том, что до конца дело можно было и не доводить. С выведением мизерных остатков яда организм и сам мог справиться. Правда, просвещать доморощенную знахарку в этом вопросе Сергей не спешил. Ему было любопытно, как девчонка поступит дальше. И дождался, легкими движениями нежные пальчики прошлись по тому месту его брюк, которое называлось ширинкой. Реакция на это действие последовала незамедлительно, к паху прилила кровь, рождая яростное желание обладать целительницей здесь и сейчас.

Такой яркой реакции от себя Серёга не ждал, как-никак ночью побывал чуть ли не на смертном одре, вроде должно быть не до подвигов на ниве плотских утех. Ан нет, организм считал иначе и воспринял расстегивание замочка ширинки вполне однозначно. Девчонка затихла, явно нащупав реакцию, руки отдернула будто обожглась. "Как далеко зайдет?" — задал себе вопрос напрягшийся Сергей Иванович, не зная как поступить дальше. То ли демонстративно прийти в себя, то ли подождать ещё. Но если затягивать с "обмороком", то кто его знает чем вся эта ситуация завершится. Он все ещё колебался, когда почувствовал что с него стягивают штаны. В паху сладко заныло в предвкушении, а здравый смысл решил высказать что-то вроде фи, и что пора бы завершать комедию. Поэтому Сергей открыл глаза и буднично спросил, правда всё ещё с трудом ворочая языком:

— И что это ты делаешь?

Девчонка отпрыгнула от него как ошпаренная, начисто забыв про вылеченную недавно ногу.

— Эй! — окликнул он её, приподнимаясь на локтях. — Я ногу не для того тебе лечил, чтобы ты скакала.

— Я лечу тебя, — хмуро буркнула залившаяся краской девушка и медленно, осторожно ступая на пострадавшую ранее ногу, приблизилась. — А ты не даешь закончить лечение.

— Для этого обязательно было меня возбуждать? — вредно спросил Сергей, забавляясь реакцией малолетки.

— Сам возбудился, — разозлилась Татьяна и не смогла смолчать. — А я виновата?

— Там меня можешь не лечить, — сказал Серёга, поднялся с земли, натянул брюки обратно и застегнул ширинку. — Само рассосётся.

— Что рассосётся? — насмешливо заметила девчонка, явно не отошедшая ещё от неожиданности и нелепости ситуации. — Всё, что в наличии имеется?

— Пошлячка, — усмехнулся одними губами мужчина. — Дети двадцать первого века, никакого сладу с вами нет.

— Ну да, ведь от детей двадцатого века спасибо не дождешься, — сказала в пространство Таня и добавила. — Спасибо, что нашёл меня и спас.

— Это я сейчас должен усовеститься и повеситься на твоей майке с горя? — за язвительностью, Сергей пытался скрыть смущение от всего произошедшего.

Не по себе ему было от такой яростной реакции тела на малолетку.

— Мою майку прошу не трогать, — фыркнула Таня и устало опустилась на поваленный ствол дерева, ноги не держали. — Это святое. На неё можно молиться, а для повешения подойдет лямка рюкзака. Она прочнее.

— Ты такая добрая, — скорчил непонятную мину Серёга. — Я умилён.

— Прямая дорога в святые, — поддакнула девчонка, обхватывая себя руками, Таню начало лихорадить.

— Ты дойти-то до деревни сможешь, святая? — на удивление, самочувствие мужчины выправилось и он чувствовал себя способным на подвиги.

И подвиги был готов совершать хотя бы ради того, чтобы избавиться от такого ненужного ему сейчас возбуждения и мучительного желания обладать малолеткой. Так хотелось повалить её в траву за спиной, раздвинуть коленом ноги, целовать мягкую кожу сильно, до засосов, до боли… Подмять полностью под себя, заставить не ироничные фразы цедить сквозь зубы, а стонать и просить ещё и ещё… "Педофилия прогрессирует" — подытожил Сергей, стараясь стряхнуть с себя наваждение и лишние мысли.

— Дойду, как-нибудь, — прищурилась на него Татьяна и вздохнула. — Главное, чтобы комары от меня отстали.

— Забыл, — хлопнул себя по лбу Сергей и полез в рюкзак. Достал оттуда репеллент и протянул девчонке. — Держи и пользуйся на здоровье. Спасибо можешь не говорить, я и сам знаю, что молодец.

Собственная говорливость и язвительность Сергея удивляла и раздражала, но остановиться он не мог, так и тянуло подначить спутницу и снова посмотреть на злую мордашку, такую забавную… и… Какую еще, Сергей так и не решил.

— Однако, — заметил мужчина, разглядев черные круги под глазами девушки и синюшную бледность кожи щёк. — Теперь моя очередь лечить? Так и будем, до тех пор, пока консервы не закончатся? — он кинул взгляд на опрокинутую консервную банку и подумал о том, что следовало бы проверить штаны на предмет жирных пятен. — Есть другой вариант, большую часть пути ты проделаешь на моих руках.

— Я тяжелая, — попыталась призвать его к порядку Татьяна.

— Ну, если тяжелая, то не удержу на каком-то этапе. Выскользнешь из рук, придется ползти самой. По-моему все элементарно решается, — не удержался от очередной глупой шутки Серёга.

— Ёж червяк гордый, не уронишь, не поползёт, — перефразировала Таня и сказала. — Может, тогда я лучше сама побреду как-нибудь?

— Как-нибудь не надо. Надо быстро. Твоя бабушка волнуется, наверное, — напомнил ей Сергей.

Закинул консервные банки и пластиковые вилки в полиэтиленовый пакет, который всегда носил с собой при выходе в поле, на поиски клада, пакет отправил рюкзак, а его пристроил на спину. Прошелся туда-сюда, пробуя силы, все ещё не веря в то, что так легко отделался и повернулся к девчонке.

— Готова? — спросил он её и, не дожидаясь ответа, подхватил на руки. — А где репеллент?

— В руках, — покаялась Татьяна.

— Почему не побрызгалась? — строго вопросил носильщик.

— Не успела. Кто-то так спешил, так спешил… — Таня картинно вздохнула и закатила глаза.

— Съедят тебя… Мне-то что, — пожать плечами не получилось, мешала ноша на руках. — Держись за мою шею и на следующем привале не забудь использовать. Баллончик не потеряй, он у меня один.

— Да ладно, мне не лень чесаться, — усмехнулась Татьяна.

— Тогда тебе репеллент ни к чему? Мне больше достанется, — шутки помогали отвлечься от ненужных мыслей о малолетке и снять возбуждение.

— Тебе лень чесаться? — деланно удивилась девушка.

— Если ты почешешь — нет, — парировал Серёга, отвечать становилось труднее.

Хоть девушка первое время казалась пушинкой в его руках, хрупкой и лёгкой… Чем дальше он шёл, тем тяжелее она становилась. Да и соскальзывала постепенно с рук. Через минут пятнадцать пришлось остановиться, чтобы перехватить ношу поудобней и подумать про себя: "Вверх попой через плечо легче нести". Что-то подсказывало ему, что за такой способ транспортировки девчонка ему точно спасибо не скажет. Вынужденную передышку Серёга использовал для того, чтобы свериться с компасом и картой. С девчонкой на руках, он умудрился забрать немного правее, чем следовало. Плюс энное количество метров к предстоящему пути.

Следующий участок пути Сергей берег дыхание и более девушку не подначивал. В этот раз пройти удалось дольше, прежде чем остановился на передышку. То ли ухватил в этот раз поудобней, то ли за шею девчонка держаться крепче стала, то ли расслабилась, то ли он сам приноровился, но нести Таню стало намного легче. И остановку сделать пришлось уже не из-за того, что нести тяжело, а потому, что стоило снова свериться с компасом и картой. Теперь он забрал излишне влево. Зигзаг какой-то получился, а не дорога обратно. Как назло, пока девчонка его вытаскивала из обморока, набежали тучи, и солнце перестало служить ориентиром. Не очень удачный расклад при невозможности все время держать компас в поле зрения.

Следующая передышка показала, что снова забрал на восток. Дорога незапланировано удлинялась. Но Сергей упорно нёс девчонку, не собираясь так быстро сдаваться. Шаг за шагом, стараясь экономить силы и приноравливаясь к двойному весу. Час ходьбы зигзагами по лесу приблизил их к деревне, но не на столько, на сколько Сергей рассчитывал. Татьяна же молчала, стараясь стать совсем невесомой и не напрягалась лишний раз, тоже постепенно приноравливаясь к способу транспортировки. Но на последней остановке не выдержала:

— Серёж, — имя в сокращённом варианте вырвалось само собой. — Может, хватит геройствовать? Я могу идти, опираясь на тебя. Ты так устанешь меньше. Я очень ценю все то, что ты делаешь сейчас… и искренне восхищаюсь, но мне не хотелось бы, чтобы тебе снова стало плохо. Ты не думаешь о себе сейчас… Тогда я за тебя подумаю, можно?

— Снова жалеешь? — резче, чем хотелось бы, спросил Сергей.

— Если ты себя не жалеешь, то только мне это делать остается, — просто ответила Таня.

— Тоже решила погеройствовать? — не стал отвечать по существу Серёга, чувствуя себя при этом странно.

Когда и кто заботился о том, тяжело ли ему или легко? Только баб Нюта, когда он ещё до того, как отец окончательно спился, ездил к ней в гости на лето. Сейчас же стара стала, уже и не в состоянии побеспокоиться лишний раз. Что сказать, ему была неожиданно приятна такая забота о себе любимом. И то, что девчонка дважды не задумываясь бросилась спасать его, тоже стоило немало. И сейчас он не знал что такого сказать ей в ответ, чтобы это не прозвучало резкостью… Не умел он благодарить от души и чистого сердца, некому было спасибо говорить.

— Спасибо, — все-таки решился Сергей Иваныч и ляпнул невпопад. — За то, что лечила… — добавил, увидев недоумение на лице девушки.

— Не за что, — отмахнулась от него девчонка, глядя куда-то ему за спину.

Уязвленный её невниманием, он с трудом удержал на языке колкость и просто обернулся, чтобы понять что такого интересного она там увидела. Замер, пытаясь разобраться в сути феномена, и прошляпил тот момент, когда завороженная открывшимся зрелищем девчонка прошла мимо.

— Стой! — рявкнул он, делая шаг вслед за ней.

— Стою, — послушно отозвалась она, продолжая движение к кованным воротам.

— Таня! — Сергей бросился за ней, схватил за руку и остановил. — Совсем чокнулась! — рявкнул он ей на ухо.

— Угу, — невнятно пробурчала она, и Серёга почувствовал, что девушка, на самом деле двигалась не сама.

Земля под ногами, как эскалатор перемещалась, утягивая их за собой. Шаг в сторону после осознания этого факта мужчина сделать уже не успел, как и увлечь за собой Татьяну. Резные ворота распахнулись и их двоих словно подтолкнули в спины, заставляя войти. От такого навязчивого приглашения отмахнуться не удалось.