Приключения и фантастика

«ГОВОРИТ ЛУНА!..»

После сильного нервного напряжения Иван Макарович чувствовал себя совершенно разбитым. У него не было сил даже разговаривать.

- Иван Макарович! - обращались к нему прибывшие с Земли. - Скажите, как вы нашли эти катакомбы? Вы же здешние старожилы…

- Потом, потом, товарищи, - утомленно бросал профессор. Так он отвечал на все вопросы.

Ольга делала Михаилу перевязку. Он сидел на матраце и молча следил за ее движениями. Прикосновения девичьих рук были такими нежными… Михаилу хотелось прижаться щекой к узкой Ольгиной ладони и так сидеть и сидеть. А какие симпатичные веснушки у нее на лице! Что-то в ней есть такое… «Неужели влюбляюсь? - подумал с. опаской Михаил - Нет, надо взять себя в руки. Поговорю с ней на Земле…»

Ольга угадывала, что происходит с Михаилом - таким сдержанным, таким нелюдимым! Сердце ее пело.

«Новички» с восхищением рассматривали «библиотеку». Загорский тем временем починил поврежденные рации в скафандрах Ольги и Михаила.

- О, чуть не забыла, - воскликнула Ольга. - Что это за волна, которая выбросила нас в туннель? Слышите, папа!

- Что?..

- Я спрашиваю вас о волне.

- А… Это Земля вам помогла. Это волна морского прилива. - Иван Макарович поднялся. - Пора, товарищи, выступать. У нас еще много неотложной работы. А прежде всего - поднять ракету. Да, пригласите «соседа». - И он коротко рассказал о Дике.

Собрались очень быстро. Захватили с собой и мумию.

- Этот селенит, Иван Макарович, будет действующим лицом нашей первой передачи!

- То есть как?

- Мы ведь привезли телевизионную аппаратуру. Телевизионная передача с Луны!..

- Это зря, - с досадой сказал профессор. - Здесь надо заниматься исследованиями, а не спектаклями… Ну, ладно уж… Пойдемте!

Милько шел, опираясь на плечо Загорского, а Ольгу нес на руках Иван Макарович. Вновь прибывшие взяли аппаратуру, инструменты, постели. Позади плелся Дик.

Когда выбрались из каменного лабиринта к вездеходу, у каждого стало легче на душе. Как-то лучше чувствует себя человек под Солнцем. А тут еще и небо необычное: на темном бархате сияет Солнце, огромный голубоватый диск Земли и звезды, звезды… Люди смотрели сквозь очки шлемов на родную Землю и отсюда она казалась… еще родней!

Нагрузив вездеход, уселись в кузов.

- Да, - вспомнил Загорский. - Машина-то неисправна! Не заводится.

- Очевидно, полупроводник не выдержал холода, - соображал Михаил. - Открой-ка вон ту крышку, слева…

Действительно, оказалось, что лунный мороз словно зубами перекусил полупроводник. Как только его заменили - мотор сразу заработал. На место водителя сел Иван Макарович. Обернулся, пересчитал всех и включил скорость. Машина двинулась, прокладывая след в пыли…

Настроение у профессора стало прекрасным. Теперь он сам начал разговор:

- Представляете, друзья, какое будет великое историческое свершение, если человечество оживит эту планету!

- Да, Иван Макарович! Это будет гигантская лаборатория Земли…

- И не только лаборатория! - восклицает профессор в микрофон. - Величайшая сокровищница. Тут же столько минералов! Да и металлы, наверное, есть, хотя селениты их и не знали. Вот внесем в Организацию Объединенных Наций проект плана оживления Луны - увидите, какое здесь строительство закипит! - Он бросил взгляд на Дика, но тот сидел, как деревянный, не произнося ни слова.

Машина мчалась беззвучно, то вырываясь на холмы, то объезжая горы, лежавшие подобно окаменелым гигантским бронтозаврам, а пассажиры вели разговор о перспективах освоения Луны, о полезных ископаемых и астрономических обсерваториях, археологических раскопках и каменных книгах.

Проскочили черную густую тень в межгорье, и перед глазами раскинулся уже не такой дикий ландшафт: глаз радовала космическая ракета, серебряной иглой вонзившаяся в черное небо. Несколько левее поблескивала и вторая, опрокинутая взрывом.

- Хорошая все-таки штука этот вездеход! - не вытерпел один из прибывших, соскакивая из кузова возле ракеты.

- А вы с собой взяли? - спросил Загорский.

- Нет. Достаточно и этого. Вместо вездехода мы взяли еще двух человек.

- Значит, вас прибыло…

- Шестеро!..

- Вот это хорошо, - одобрил Иван Макарович. Один за другим поднялись они по металлическим скобам в кабину. Сняли скафандры.

- Ну, а теперь здравствуйте, товарищи! - Иван Макарович обнимал и целовал каждого. - Поздравляю вас с успешным перелетом!

Пятерых Плугарь хорошо знал: это были работники института, а шестой…

- Где я вас видел? - Плугарь остановился возле него. Мне кажется, мы где-то встречались…

В веселых глазах плотного мужчины мелькнула лукавая улыбка.

- Да, мы встречались с вами, Иван Макарович! Накануне вашего вылета… Помните? Я - селенограф… Приносил топографический альбом - детальные карты поверхности Луны…

- А-а, припоминаю! Значит, вам все-таки удалось?..

- Как видите - «прорвался»!

- Рад приветствовать вас здесь, на Луне. - Иван Макарович пожал селенографу руку.

Радисты настроили телевизионный передатчик, остальные члены экипажа начали раскрывать мумию.

- А вы ставьте ее перед экраном, - посоветовал Плугарь. Включайте, Николай!

- Готово! Внимание, внимание! Говорит Луна! Начинаем телевизионную передачу… Вот профессор Плугарь…

Иван Макарович подошел к микрофону и, сдерживая волнение, заговорил:

- Здравствуйте, дорогие друзья во всем мире! Вместе с вами мы сейчас переживаем исторический момент: на Луне началась эра человеческой цивилизации…

И он рассказал о работе экспедиции, о глубинном городе, о Дике, о планах дальнейших изысканий. Сообщил, что половина экспедиции снова останется на долгую ночь на Луне, а одна ракета вернется на Землю, чтобы доставить сюда продовольствие и новую аппаратуру для добывания кислорода.

Тем временем товарищи придвинули мумию к экрану. Широкое лицо селенита смотрело серьезно, только цвет его был невыразителен, очевидно, это объяснялось действием бальзамических веществ.

- Видите вы это существо, друзья? Кто же отныне будет сомневаться, что здесь может снова расцвести жизнь? И она расцветет, если народы возьмутся за это дело, если они решительно приберут к рукам бизнесменов войны!

Через бездну, отделявшую Луну от Земли, посылал передатчик радиоволны, и они, как на крыльях, несли волнующие слова Плугаря, бросали на миллионы экранов образ селенита - трепещущий и от этого кажущийся живым.