Приключения и фантастика

ВСТРЕЧА В КЛИВЕРНОЙ БУХТЕ

Ванда тотчас умолкла, услышав голос на берегу, но ее заменил Валентин Шторм. Вася узнал голоса, которые слышал за день перед этим возле Фороса.

Девушка словно окаменела и не могла вымолвить ни слова, пока два певца - один в лодке, другой на берегу, не перестали петь.

Лодка подошла к берегу. У причала стоял высокий человек. Это пел он.

- Валентин! - позвал незнакомец.

- Есть! - ответил Шторм. - Лови трос!

С лодки на берег полетел канат. Человек поймал его и подтянул лодку к причалу.

- Здравствуйте, товарищи, - сказал он, и школьникам голос его показался знакомым.

Невдалеке виднелись здания эпроновской базы, освещенные несколькими электрическими лампочками. Оттуда приближалась группа людей.

Валентин Шторм повернул выключатель на столбе, и над водой засиял большой фонарь. Теперь все были освещены. У причала стоял человек в форме морского командира Валентин Шторм вскочил на берег. За ним поспешил Михаил Фритиофович и позвал Ванду.

Когда все оказались на берегу, Валентин подвел к путешественникам молодого моряка и сказал, обращаясь к Ванде:

- Познакомьтесь, это ваш брат, Андрей Смураго, командир спасательного судна «Лейтенант Шмидт», а это, - он поднял лицо к моряку, - твоя сестра Ванда Смураго, она же Ванда Врублевская.

И моряк и Ванда стояли ошеломленные, с изумлением глядя друг на друга. На лицах их были и недоверие и удивление. Михаил Фритиофович и Валентин Шторм взволнованно смотрели на них. И они и все ребята видели, как похожи девушка и моряк-великан.

- Вы не верите? - спросил Шторм. - Андрей, ты рассказывал мне, что твои мать и сестра пропали без вести, выехав к вашему отцу, который находился в Красноводске. Скажи, кто научил тебя петь песню, которую мы только что пели?

- Да, я рассказывал тебе об этом. А эту песню я знаю от моей матери, итальянки по происхождению.

- Скажите, Ванда, вы помните свое детство? Где вы жили, и как погибла ваша мать? Откуда вы знаете эту песню?

- Я помню, что жила в лесу с матерью и братом. Моя мать погибла во время пожара на пароходе, когда мы ехали к отцу, но я не знаю, куда именно. Эту песню и в самом деле пела моя мама. Я помнила первые две строчки, а три года тому назад услышала ее от одной итальянской певицы и выучила всю.

- Неужели это ты, Ванда? - волнуясь, спросил моряк и положил девушке руку на плечо.

В это время к ним приблизились люди, которые шли с эпроновской базы. Это были моряки-эпроновцы, и среди них один с золотыми нашивками капитана торгового флота.

- Сигизмунд! - вскрикнула девушка, увидев капитана.

Он обнял Ванду и, поклонившись всем, отрекомендовался:

- Сигизмунд Врублевский, капитан парохода «Трансатлантик».

- Андрей, - обратился Шторм к Смураго, - это тот моряк, который спас твою сестру. Его брат погиб вместе с твоей матерью, а отец удочерил Ванду.

- Да, - сказал капитан Врублевский, - и сегодня я рад видеть вашу встречу, дорогие друзья

Ванда стояла между Андреем Смураго и Сигизмундом Врублевским. Она держала за руки обоих моряков и переводила взгляд с одного на другого. Взглянула на врача. Лицо Михаила Фритиофовича сияло радостью.

- Значит, это правда - брат… - по щекам Ванды катились слезы. Она крепко сжимала руки обоим морякам.

- Правда, девочка, - сказал Сигизмунд Врублевский.

- Правда, Ванда, - торжественно подтвердил Михаил Фритиофович.

- Валентин Шторм доказал, что Ванда Врублевская и его друг Андрей Смураго родные брат и сестра, - сказал командир эпроновской базы и пригласил всех в свой кабинет.

Лилипут рассказал, что при первой встрече на шоссе около Гудауты он обратил внимание на то, что голос Ванды похож на голос Андрея. Потом он нашел ночью в лесу Марко и узнал у него возраст и имя девушки. Это навело его на первые догадки. Ведь он знал со слов молодого моряка, с которым дружил уже больше десяти лет, что его сестре должно быть 15 лет и что зовут ее Вандой. Сходство имен утвердило Валентина в его предположениях. После третьей встречи он рассказал о своих догадках Михаилу Фритиофовичу, и они вместе решили, что Шторм немедленно вернется в Севастополь и окончательно проверит там все данные, которые у них есть об Андрее и Ванде. Михаил Фритиофович должен ждать его телеграмму в Сухуми. Вернувшись в Севастополь, Шторм рассказал обо всем командиру и комиссару базы; Андрею не сказал ничего. После проверки его документов и разговора с ним Шторм окончательно убедился, что его предположения верны. Он послал в Сухуми телеграмму, чтобы Михаил Фритиофович выезжал, а также уведомил, что посылает ему подробное письмо в Ялту. Одновременно он послал письмо профессору Врублевскому, а последний известил обо всем сына - Сигизмунда, который водил на Черном море пароход «Трансатлантик», зафрахтованный американской компанией для иностранных туристов. Сегодня «Трансатлантик» прибыл в Ялту, где должен был простоять несколько дней. Капитан Врублевский на автомобиле приехал в Севастополь, чтобы встретиться с Вандой и Андреем Смураго.

Брат и сестра сидели в кругу друзей, рассказывая историю своей жизни. Мы знаем судьбу Ванды и не будем на ней останавливаться. После сестры начал говорить Андрей:

- Мне шел четырнадцатый год, когда мы с Вандой расстались. Мы получили письмо от отца, от которого долго не имели вестей. Наш отец - наполовину француз, наполовину русский, служил лесником в Белоруссии. Во время гражданской войны он был командиром Красной Армии. В девятнадцатые и двадцатые годы отец, - об этом я узнал позже, - в Средней Азии командовал дивизией. Дважды он был награжден орденом Красного Знамени. Он нам долго не писал, опасаясь, что из-за его писем белые будут преследовать нас. Наконец, он прислал письмо, и мать поехала с Вандой к отцу, а меня оставила дома. Мать думала, что она вернется назад вместе с отцом. Прошло около месяца, и я получил от отца письмо, из которого узнал, что мать к отцу не приезжала. Тогда я решил ехать в Красноводск, где в то время жил наш отец. Я застал его больным О матери он не имел никаких вестей. Она или не писала с дороги, или письма ее не дошли. Отец разыскивал ее, но ничего из этого не вышло. Тяжело раненный в стычке с басмачами, он уже не поправился и вскоре умер. Я поступил юнгой на пароход в Каспийском море. Через год оставил пароход и сдал экзамены в Ленинградский морской техникум. Три года спустя получил звание штурмана и переехал па Черное море. Интересуясь работой водолазов, вскоре перешел работать в Эпрон. Еще на Каспийском море юнгой познакомился и подружился с Валентином Штормом. С ним мы дружим и до сих пор. Расставались мы только тогда, когда он кончал в Ленинграде университет, а я перебрался сюда. Теперь работаю над проблемой глубоководных спусков водолазов, а он изучает обитателей морских глубин. Я очень рад, что именно Валентин помог мне найти сестру.

- У меня есть вопрос, - обратился к Андрею Смураго Марко.

- Рад буду ответить.

- Скажите, вы не знаете, кто позавчера вечером пел на Форосской скале итальянскую песню?

- Пел я. Пел Валентин. Мы с Валентином и с другими товарищами в тот вечер после работы ездили туда на прогулку. Это было накануне выходного дня.

- А кто пел ее на Кавказе? В Афоне, когда мы там были?

- А-а, так это вы меня наградили аплодисментами? - спросил Валентин Шторм. - Я спел ее однажды, гуляя лунной ночью над Псирцхой.

- Тогда разрешите спросить Ванду, - выступил Шарль. - Кто пел у нас в школе на вечере?

- Я пела, - ответила девушка. - Со мной была подруга, она и убежала тогда.

- Секреты начинают раскрываться, - торжественно заявил Вася.

- А букеты кто присылал? - спросила Ванда, оглядывая всех.

- Это опять-таки я, - сказал Шторм. - Оба букета прислал я и засекречивать это не собираюсь.

- Вы хотите сказать - оба раза.

- Нет, один раз в Ялте, вам н Зое.

- А в Сухими?

- В Сухуми я не посылал.

- Тогда кто же?

На этот вопрос никто не ответил.

- Ну, тогда это в самом деле какой-то неизвестный, моя дорогая сестренка, - сказал Андрей и крепко обнял Ванду.