Приключения и фантастика

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Зеленая прозрачная вода словно расступилась перед Васиными глазами. Бросившись с кормы шлюпки, он пошел вниз, стараясь не отдаляться от мачты.

С каждым метром пути становилось темней. Все вокруг было освещено фантастическим темно-зеленым светом, необычным и неясным.

Было уже очень глубоко, и в ушах стало потрескивать, появилось ощущение сильного давления. Однако Васе это было знакомо, и он ничуть не испугался. Он знал, что через несколько секунд потрескивание прекратится, и опускался все глубже и глубже к тому месту, где черной дырой темнела дверь рулевой рубки.

Вася не собирался сразу же, с первой попытки, достать из рубки пакет со скрипкой. Все рассмотреть, все выяснить и найти все возможные ходы и выходы - вот что было сейчас его задачей.

Достигнув крыши рулевой рубки, он ухватился за выступ и сквозь большое, в нескольких местах разбитое стекло, закрывавшее всю переднюю стенку, заглянул внутрь.

Долгая практика научила Васю исключительно экономно пользоваться тем запасом воздуха, который он набирал в легкие. Перед тем, как нырнуть, он набирал полную грудь, а потом через каждые пять-десять секунд выпускал изо рта по несколько больших серебряных пузырьков. Они быстро, бесшумно исчезали где-то вверху.

Если снаружи рубки было немного света, то в самой кабине, закрытой со всех сторон, царил мрак, и в первое мгновение Вася ничего не увидел. Но через несколько секунд, когда глаза привыкли к странному освещению, мальчик смог уже хорошо все рассмотреть. Потемки па такой глубине были необычными, загадочными: солнечные лучи здесь теряли свою яркость, и светилась только густая зеленая вода.

В рубке какие-то вещи, густо обросшие подводным жирным мхом, были разбросаны на небольшом столике и на полу около штурвала.

На компасе, который обычно блестит сияющей свежестью промытого стекла и начищенного металла, сидел большой темно-зеленый, почти черный краб. Он смотрел па Васю бесцветными, глубоко запавшими глазами, и на мгновенье пареньку стало страшно. Но страх тотчас прошел - крабы были старыми знакомыми. Вася переловил их не одну сотню и хорошо знал, как с ними обращаться.

Мальчик жадно вглядывался туда, где около задней стенки рубки на полке должна была лежать скрипка. Вчера в кафе Глоба все точно рассказал ему и даже нарисовал на клочке бумаги. Действительно, там что-то темнело, и Вася вздрогнул от радости. Ему ужасно захотелось сейчас же, не поднимаясь на поверхность, заплыть через дверь в кабину и взять скрипку. Но в легких появилось неприятное ощущение тесноты. Кончается воздух. Надо подниматься наверх, если он не хочет остаться в этой зеленой темноте навсегда.

Краб, который до сих пор сидел неподвижно, боком подполз ближе к лицу Васи, и мальчику снова стало не по себе. Медленно двигая большими, сильными передними клешнями, краб смотрел ему прямо в глаза. Сейчас этот огромный противный краб был единственным хозяином яхты, рубки, компаса и скрипки.

Вася выпустил изо рта еще несколько серебряных пузырьков и разжал руку. Вода тотчас мягко подхватила его, понесла вверх. Стайка рыб, неторопливых и бесстрашных, проплыла совсем недалеко от Васиных глаз. Рыбы плыли медленно, тяжело двигая красноватыми плавниками. Они и Вася были добрые старые знакомые, которым нечего бояться друг друга.

Вася поднимался все выше и выше. С каждым сантиметром все ярче становился солнечный свет.

Прищуренными глазами мальчик смотрел наверх. Солнце, лишенное яркого ореола жгучих лучей, висело словно огромный огненный шар. Тяжелый массив скалы Дельфин темнел вдалеке.

Вода выталкивала пловца с каждой секундой все сильней, он помогал ей умелыми ритмическими движениями рук и ног, словно опирался на нее. Его мокрая, потемневшая от воды голова появилась возле лодки в том же месте, под кормой, где минуту тому назад Вася бросился в море.

Свежий морской воздух могучим животворным потоком влился в грудь. С минуту Вася смаковал его, не отвечая на вопросы Глобы. Немного отдышавшись, он подтянулся на руках, быстрым движением вскочил в шлюпку и сел на свое место.

- По-моему, там все в порядке, и ее можно будет достать, - сказал он, не обращая внимания на вопросы Глобы.

- А почему же ты сразу не взял? - резко и зло крикнул Глоба.

Вася удивленно взглянул на него и даже вздрогнул от неожиданности: всегда спокойного, выдержанного

Глобу нельзя было узнать. Глаза гневно горели, лицо покраснело. Вася испугался. Вот-вот Глоба бросится на него с кулаками. Не понимая, почему именно Глобе так хочется, чтобы он достал эту скрипку с затонувшей яхты, Вася ответил тихим, виноватым голосом:

- Я сейчас ее достану. Вы не волнуйтесь.

- Марш в волу, - крикнул Глоба, и перепуганный Вася вскочил с места. Он не осмеливался даже взглянуть на разъяренного Глобу. Ему было страшно нырять снова к затонувшей яхте, в зеленую темноту, туда, где колышутся липкие водоросли и сидят страшные черные мертвоокие крабы. Но оставаться здесь было еще страшнее. Не колеблясь ни минуты, он стал на борт Шлюпки.

Снова, как и раньше, на мгновенье тело его застыло в воздухе, бесшумно исчезло в воде, и мокрый шнурок заскользил вниз.

Глоба не успокоился. Гневное выражение не исчезало с его лица. Минута, в течение которой мальчишка будет под водой, решает для него все.

А между тем Вася вновь подплыл к рулевой рубке. Осторожными, умелыми движениями, напоминавшими экономные движения лягушки под водой, он приблизился к открытым дверям. Так же осторожно, стараясь ни за что не зацепиться, проник в рубку и, держась за скользкое колесо штурвала, огляделся.

В рубке жили крабы, здесь было их царство. Они гнездились всюду - на полках, на компасах, на столе и под столом. Васе даже казалось, что он слышит сухое шуршание их твердых клешней. Но это только чудилось ому. Крабы, большие и маленькие, неподвижно сидели на своих местах.

Пересиливая омерзение и страх, Вася придвинулся к задней стенке, где должна была быть полка, о которой говорил Глоба.

Действительно, полка была там. Но Вася не увидел большого резинового мешка, в котором могла бы быть скрипка. На полке лежал маленький темный плоский пакет, напоминавший портфель.

Нет, это никак не могло быть скрипкой!

Уже не хватало воздуха, страх все сильнее и сильнее сжимал сердце, Васе хотелось заплакать от обиды.

Мальчик выплыл из рубки и стал подниматься вверх. Как и прежде, висело солнце, словно большой, огненный шар, но сейчас Вася уже не обращал внимания ни на что. Ни на рыб, ни на больших бело-розовых медуз, которых принесло тихое подводное течение.

Снова мокрая голова показалась из воды, и Глоба даже перегнулся через борт. Увидев, что у Васи в руках ничего нет, он злобно выругался. Чайки испуганно взлетели со скалы и закружились над шлюпкой.

- Там нет никакой скрипки,-сказал Вася, глубоко вдыхая воздух. - Там лежит маленький пакетик, это не скрипка.

- Это скрипка! - яростно вскричал Глоба. - Клянусь тебе, это скрипка! Она разобрана. Их всегда так возят - эти проклятые старинные скрипки!

Но Вася не верил, и Глобе пришлось просить его, почти умолять еще раз спуститься на яхту и достать пакет.

- Это же для тебя, это же все для тебя, - уверял Глоба.

И Глобе, наконец, удалось убедить мальчика,

И снова у Васи перед глазами густые зеленые сумерки, и снова мертвые глаза крабов холодно наблюдают за каждым его движением.

Теперь Вася заплыл в рубку гораздо увереннее, чем в первый раз.

Вот полка. В черном пакете, конечно, не могла уместиться скрипка, даже разобранная. Но Вася никогда не видел разобранных скрипок и поверил.

Отбросив большого краба, он попытался снять пакет с полки. Это было не так легко. Ракушки, маленькие, острые, густо облепили полку и словно цементом скрепили с ней пакет.

Зеленая вода возле Васиных рук вдруг порозовела. Вася почувствовал острую боль в пальцах, порезанных о раковины.

Наконец пакет был оторван от полки.

Не теряя больше ни секунды, Вася поплыл наверх.

Не хватало воздуха, темнело в глазах, и неподвижное солнце далеко на поверхности воды казалось черным.

Глоба встретил Васю радостным восклицанием, но мальчик ничего не слышал. Держась за борт, он хватал ртом воздух, стараясь вдохнуть его как можно глубже, как можно больше.

А Глоба не обращал на Васю никакого внимания: он выхватил у него из рук пакет, кинул па скамью, каблуком оббил острые ракушки, разорвал прорезиненную материю, и на свет появился небольшой, почерневший от времени портфель.

Глоба был настолько обрадован, что даже не заметил, как Вася влез в шлюпку. Мальчик уже отдышался.

Лицо его, посиневшее от нехватки воздуха, начало розоветь. Он хотел видеть скрипку, ту самую скрипку, из-за которой ему пришлось пережить столько жутких минут.

Но на скамейке перед Глобой вместо скрипки лежал небольшой портфель из крокодильей кожи, и ничего похожего на скрипку в лодке не было.

От возмущения Вася окаменел. Остановившимися глазами он смотрел, как Глоба поспешно раскрывает портфель, вытаскивает из него пожелтевшие бумаги. Он разбирал и раскладывал их, вздрагивая от радости и нетерпения.

Вася увидел большое фото. На нем молодой Глоба стоял в полный рост. Он был снят в офицерской белогвардейской форме. Мальчик тихо ахнул.

- А где же скрипка?-сказал он, придвигаясь к Глобе. - Где же скрипка?

- Молчи, щенок! - даже не повернув головы, ответил Глоба.

У Васи даже дух захватило от возмущения. Значит, этот Глоба подло обманул его?! Вместо скрипки он заставил достать какие-то документы!

На минуту Вася растерялся. Значит, никогда никакой скрипки на яхте не было, а Глоба просто использовал его умение нырять и плавать под водой! Вдруг Васе пришло в голову, что этот офицер, белогвардеец, должно быть, совершил когда-то страшные преступления, а он, пионер Вася, сейчас помог ему.

От обиды мальчик едва не заплакал.

Глоба, по-прежнему не обращая на него внимания, спрятал фото и продолжал дрожащими руками перебирать бумаги. И одного из этих документов было вполне достаточно, чтобы с головой разоблачить контрразведчика Глобу. Надо сжечь их немедленно, как только они выберутся на берег.

- Вы меня обманули! - сказал Вася, чувствуя, как рыдания сжимают ему горло. - Вы меня обманули!..

На этот раз Глоба удивленно поднял голову. В тоне, каким были сказаны последние слова, ясно послышалась угроза.

- Ты видел фотографию? - настороженно спросил Глоба, поворачиваясь к корме, где сидел все еще раздетый Вася.

- Видел!-дерзко ответил мальчик, и Глоба вздрогнул, - видел и знаю теперь, кто вы такой. Вы - подлец и белый офицер. Сегодня об этом будут знать все.

Металлические нотки зазвучали в голосе Васи. Он смотрел Глобе прямо в глаза.

Глоба сделал шаг к нему, и в то же мгновение Вася вскочил на борт шлюпки.

- Ага, испугался!

Глоба не ответил. Не спуская с Васи тяжелого взгляда, он переступил через скамью, лицо и глаза его покраснели, налились кровью, он был так страшен, что Вася, ни секунды не колеблясь, бросился в море и поплыл. Не отвязанный шнурок тянулся за ним. Другим концом он был привязан к скамье на шлюпке.

Глоба опустил руку в карман широких брюк и вы-тащил небольшой револьвер.

Синяя сталь блеснула на солнце, и когда Васина голова показалась из воды, Глоба выстрелил. Шлюпка покачнулась. Громкое эхо отдалось у скалы, и чайки снова взлетели в воздух шумной белоснежной стаей.