Придворный Медик

Глава 15

Сомнительно выслушивать предложение от человека, который так обращался со своими слугами, что они даже решились пойти на убийство своего нанимателя. Однако пока что мне он ничего не сделал. Как раз наоборот, он хочет отблагодарить меня за помощь.

И лучше всё же выслушать, что он скажет, а уже после этого делать выводы. Связи с дворянами мне нужны в любом случае. Вопрос только в том, с кем из них сотрудничать. Для достижения моей цели знакомство с важнейшими родами жизненно необходимо.

— Конечно, я готов выслушать вас, Ярослав Андреевич, — произнёс я. — Времени у меня сейчас предостаточно.

— Как раз много времени мне и не нужно. Я буду предельно краток. Вижу, во дворе вы человек новый. Могу дать вам несколько полезных советов при личной встрече. Я бы хотел пригласить вас на ужин завтра, после окончания турнира. Где-то в районе девяти вечера. Сможете подойти ко дворцу?

Так, а вот это уже действительно любопытно. Я был уверен, что Ярослав Громов захочет, чтобы я помог его претенденту победить на турнире. Но раз встречу он назначает уже после этого мероприятия, значит, разговор пойдёт на другую тему.

Нужно соглашаться на это предложение. По крайней мере смогу выведать, как конкретно он хочет меня отблагодарить.

— Хорошо, Ярослав Андреевич. К девяти вечера подойду, если к тому времени турнир уже подойдёт к концу. Дело в том, что я буду на нём дежурить, поэтому не могу сказать наверняка, во сколько мне получится оттуда уйти, — объяснил я.

— До девяти вы точно освободитесь, уверяю вас, — произнёс Громов. — Я этих турниров уже повидал много, Павел Андреевич. До пяти вечера стражники и другие приглашённые бойцы уже закончат состязания. Вечером там будут развлекаться дворяне. Дежурных лекарей туда уже не пригласят. Только избранных. Не стану называть имён. Думаю, вы и сами догадываетесь, о ком идёт речь.

Скорее всего, Громов говорит о частных лекарях, которые служат определённым дворянским семьям. Либо же речь о верхушке императорской клиники. Готов поспорить, что наш главный лекарь задержится на турнире допоздна. Уж его точно допускают даже к самому императору.

— Значит, договорились, господин Булгаков! — радостно заключил Громов. — Чтобы вас не терзали сомнения, скажу сразу — речь пойдёт о работе на меня. Думаю, это может быть вам интересно. Остальное сообщу только при личной встрече. Ещё раз благодарю, что изловили моих слуг неблагодарных. До встречи!

— Всего доброго, Ярослав Андреевич, — ответил я и положил трубку.

Хочет, чтобы я работал на него? Интересно. Надо бы побольше информации нарыть на этих Громовых. Я о них почти ничего не слышал. Хоть и живут при дворе, но их род явно не на слуху.

Не уверен, что мне это сотрудничество может что-то дать. Тем более сходу доверять Громовым я не могу. Уж больно меня смущает рассказ пациентов о том, как Ярослав Андреевич с ними обращался. Возможно, конечно, что они это придумали.

Но стали бы они без причин устраивать покушение на убийство? Сомневаюсь. Что-то с этой семьёй определённо не так. Понаблюдаю за ними за завтрашним ужином. Возможно, смогу получить о Громовых больше информации.

Союзники мне нужны, но надёжные. Кроме того, я ведь до сих пор не знаю, кто стоит за убийством родителей моего предшественника. И ведь это явно дело рук какой-то влиятельной семьи. Злоумышленники могут быть за пределами дворца, а могут и оказаться кем-то из приближённых императора.

Так что даже Громовых не стоит убирать из числа подозреваемых.

Закончив большую часть своей работы, я направился в приёмное отделение. Там меня уже ждал Леонид Беленков.

— Я уж думал, что вы и не придёте! — обрадовался моему появлению он. — Ну что? Готовы осмотреть пациента?

— Всегда готов, — бодро заявил я. — На каком этаже находится неврологическое отделение?

— Эм… А тут такое дело… — замялся Беленков. — Ситуация оказалась сложнее, чем я думал. Я неправильно понял Алексея Георгиевича. Выяснилось, что пациент лежит не в неврологическом отделении. Он сейчас в общем профиле. Его положили на плановое обследование, поэтому дежурный лекарь ещё даже не добрался до него. Моя задача — поставить полный диагноз и определить, нуждается больной в переводе в неврологию или нет.

А-а! Стандартная схема. Хитро Сергеев придумал. Но я уже давно понял, что старый нейролекарь умеет устраивать обманки с целью научить молодое поколение на практике. Чего стоит его заявление, что мы симулянту сотрясение мозга выставили! Если бы у меня за спиной не было такого стажа работы в медицине, я бы купился на его блеф, как и Беленков.

— Получается, на этот раз господин Сергеев подготовил нам ещё более хитрую ситуацию, — потирая ладонь о ладонь, с предвкушением произнёс я. — Пациент в отделении общего профиля может быть вообще с любым заболеванием. Возможно, что у него основной диагноз вообще никак не связан с неврологией, но Сергеев нашёл где-нибудь совсем небольшое отклонение, которое запросто можно связать с вашей специальностью.

— Тогда я точно в одиночку не справлюсь. А это — мой последний шанс, — заключил Леонид.

Я заметил, что у Беленкова аж руки затряслись.

— Спокойно-спокойно, Леонид Петрович, — произнёс я. — Не паникуйте. Сейчас со всем разберёмся. Ведите к своему тестовому пациенту.

Помощник нейролекаря провёл меня в пятую палату, где располагался пациент. История болезни у него была пуста. Сергеев туда даже основные жалобы ещё не внёс.

Нам придётся работать с «чистым» пациентом, о котором пока что нет никакой информации. Но моя задача — не только поставить диагноз, но и помочь Беленкову разобраться в тонкостях нашей работы. Не бросать же коллегу в беде!

— Николаев Валерий Иванович? — обратился к пациенту я. — Сантехник. Всё верно?

— Он самый, господа лекари, — криво улыбнувшись, поприветствовал нас мужчина. — Алексей Георгиевич предупреждал, что вы придёте. Как в воду глядел! Сказал мне, что вскоре после моей госпитализации появятся два молодых лекаря. И строго-настрого запретил рассказывать вам мой диагноз.

— Так он уже его выставил⁈ — удивился Беленков. — Я думал, что это — моя задача.

— Он только вслух его произнёс, — уточнил Николаев. — В документацию не вносил. Сказал, что это должен сделать Леонид Петрович. Кто из вас господин Беленков?

— Это я… — вздохнул мой коллега.

Ну ничего себе! Вот это Сергеев дал жару. Превратил своего пациента в экзаменатора. Что ж, сейчас посмотрим, даст ли это хоть какие-то плоды. Главное — не давать Беленкову паниковать. Уж больно он себя измучил после прошедшей проверки. Хорошо ещё, что я сам не начал его отчитывать. После такого он бы точно уволился.

— Ну что, Леонид Петрович, — взял ситуацию в свои руки я. — Давайте собирать анамнез заболевания, — затем перевёл взгляд на пациента и спросил: — В связи с какими симптомами обратились в больницу?

— Больше всего меня ноги беспокоят, — произнёс Николаев. — Были такие проблемы и раньше, но пока мне пятьдесят не стукнуло, до такого никогда не доходило. Работать стало невозможно. В ногах покалывание, будто по коже насекомые ползают. Поначалу ещё терпеть можно было, а сейчас они огнём горят! А мне ведь приходится часто с водой возиться. Дворец-то большой. Где-нибудь да произойдёт протечка. Недавно в подвале возился несколько часов. Ноги насквозь промокли. Словами не описать, какая была боль. Даже при контакте с водой их словно током бьёт.

Описал клиническую картину он очень красочно. Лично я уже догадался, в чём может быть проблема. И у меня уже даже есть теории, почему его сразу не положили в неврологию. Вопрос только в том, догадался ли Беленков?

— Ноги болят при контакте с любыми поверхностями? — уточнил Леонид Петрович. — К примеру, когда спать ложитесь простынь вам не мешает?

Отличный вопрос! Молодец Беленков. Именно это сейчас и нужно выяснить.

— Верно подметили, Леонид Петрович, — кивнул пациент. — Как раз с этим я и мучаюсь. Если вы сейчас ладонью коснётесь моей стопы, меня даже от этого шарахнет болевой приступ.

Пока Беленков продолжал опрос пациента, я активировал «анализ» и осмотрел тело сантехника Николаева.

Ну надо же! Да тут не только в ногах проблема. Передо мной целый комплект неприятных сюрпризов. Все сосуды забиты атеросклеротическими бляшками. Почки тоже выглядят, мягко говоря, так себе. Не могу забраться своей способностью в самую глубь, но бугристая форма этих органов как бы намекает, что выделительная система тоже подверглась патологическим изменениям.

С ногами всё гораздо сложнее. Парестезия — то чувствительное нарушение, которое описывает пациент — однозначно говорит о повреждении нервного волокна. Его с моим «анализом» подробно не изучить, но я уже и так догадался, в чём проблема.

Избыточная масса тела, проблемы с почками и сосудами, поражение нервных окончаний. У пациента явно…

— Грыжа поясничного отдела позвоночника, — заявил Леонид Беленков. — Скорее всего, примерно в этой области имеется серьёзное повреждение, из-за которого и болят ноги.

Ой, Лёня… Ну что же ты несёшь! Какая ещё грыжа? Проблема ведь явно не в этом!

Пациент прекрасно понимал, что Леонид ошибается, поэтому я вступил в спор до того, как Беленков узнает верный диагноз от больного.

— Я так не думаю, Леонид Петрович, — помотал головой я. — Позвоночник я уже осмотрел. Да, действительно, есть несколько грыж. Скорее всего, они появились из-за постоянных физических перегрузок. Подозреваю, что наш пациент не только сантехником работал. Верно же, Валерий Иванович?

— Зрите в корень, господин Булгаков, — кивнул Николаев. — Я грузчиком проработал лет пятнадцать. Когда спину надорвал, сразу же решил получить хоть какое-нибудь образование. И преуспел в новом деле. Даже во дворец, как видите, взяли!

Беленков явно был в замешательстве. Вроде и анамнез, и клиническая картина — всё совпадает с его теорией!

Но на деле заболевание Николаева куда серьёзнее, чем просто межпозвоночная грыжа.

— Скажите, Валерий Иванович, а как давно вы начали набирать вес? — спросил я. — Избыточная масса тела ведь вас уже не один год беспокоит, правда?

— Я раньше вообще стройным был! Красавцем! — похлопав себя по массивному животу, рассмеялся пациент. — Только вот, зараза, лет с сорока вес начал повышаться, и я ничего не смог с этим поделать. И на диету садился, и таблетки всякие принимал — но лучше не стало. Хотя физической активности у меня много. Сами понимаете, господа лекари, каждый день гоняться по дворцу приходится. То засор, то протечка. Выходных у меня почти не бывает. Только в стационаре смогу хотя бы немного дух перевести.

— А вес у вас поднялся не только за счёт жировых отложений, — отметил я. — Ноги отёкшие. Лицо тоже. Явно имеются проблемы с почками.

— Чёрт меня подери… — едва слышно выругался Леонид Беленков. — Так у пациента же сахарный диабет!

Ну наконец-то. Я уж думал, что и не дождусь от него правильного ответа. Все мои последние вопросы были заданы исключительно для того, чтобы направить мышление Беленкова в нужное русло. И до него всё-таки дошло.

— Сахарный диабет второго типа, — заключил Беленков. — Осложнённый диабетической полинейропатией нижних конечностей.

Всё так! Комплексы сахара откладываются в нервных тканях, затем искажают проводимость импульса, что в итоге и приводит к жутким болям и покалыванию, которых в норме быть не должно.

Вот только это — не всё.

— Ещё обратите внимание на его сосуды и почки, — посоветовал я. — Отёки не сами по себе возникли.

— Я уже догадался, Павел Андреевич, — кивнул Беленков. — Спасибо большое за совет. Тут и атеросклероз из-за повышенного уровня глюкозы, и нарушение работы почек — диабетическая нефропатия.

— Всё верно, господа, — закивал пациент. — Именно эти диагнозы Алексей Георгиевич и перечислил.

— И какой вывод из этого следует? — спросил Леонида я. — Оставлять пациента в общем профиле не стоит. Очевидно, нужно переводить.

— Значит, оформляю перевод в неврологический стационар? — уточнил он.

— Плохая идея, — покачал головой я. — Валерия Ивановича явно нужно направлять в эндокринологию. Проблема у него не только в ногах. В первую очередь нужно начать с коррекции уровня сахара в крови. А уже после этого приглашать всех остальных узких специалистов. Ему понадобится и кардиолекарь, и нефролекарь, и нейролекарь. Может быть, даже сосудистый лекарь пригодится.

— Крупно же я попал, не спорю… — вздохнул пациент. — Но господин Сергеев предупреждал, что в общий профиль меня положили временно. Всё, господа. Как только увижу Алексея Георгиевича, обязательно скажу, что вы прошли экзамен.

Мы с Беленковым покинули палату, и мой коллега тут же схватился за голову.

— Я опять чуть всё не завалил! — воскликнул он. — Вы всё сделали за меня, господин Булгаков. Если бы я осматривал его один, у меня бы точно ничего не получилось.

— Вы торопитесь с выводами, — успокоил его я. — Дело в том, что мы слишком полагаемся на магию. А у нас с вами она пока что не так уж и развита. Мы могли бы назначить ему кучу анализов крови, сделать УЗИ брюшной полости и почек. За сутки точно бы докопались до истины. Однако мы объединили усилия и даже без обследований смогли поставить верный диагноз. Так что зря вы себя корите, Леонид Петрович. Голова у вас работает как надо. Только терпения не хватает. И спокойствия!

— Вы не представляете, как я вам благодарен, Павел Андреевич, — улыбнулся Беленков. — Теперь я точно ваш должник. Только… Я бы хотел спросить, а сможете ли вы и дальше помогать мне? Хотя бы иногда давать подсказки. Вы гораздо лучше меня ориентируетесь в медицине. Всё-таки Алексей Георгиевич прав. Рядом со знающим ровесником мне было бы проще набраться опыта.

— Да без проблем! — скидывая халат, произнёс я. — С понедельника начнём. Я много чего могу вам рассказать. А пока что — расходимся. Завтра у меня намечается тяжёлый день.

— Крепитесь, Павел Андреевич! — бросил мне вслед Беленков. — Я даже завидую вам, если честно. Тоже хотел бы побывать на турните. Это же такая честь!

Учитывая, какой клубок интриг завязался в рамках предстоящего турнира, думаю, чести там будет мало.

Со всеми участниками я лично не знаком, но пока что единственный, за кого я стал бы болеть, это Севастьянов. Его история показалась мне правдоподобной. Да и таинственный «друг», который присылал мне письма с беспокойствами о здоровье стражника, ни разу не настаивал и не предлагал мне деньги.

Надеюсь, что этому бойцу удастся обойти все подлые схемы, которые уже вовсю готовят другие участники и стоящие над ними дворяне.

Утром прямо перед началом турнира командир Коршунов нагнал своего бойца — Нестерова. Тот уже шёл в зал ожидания, чтобы подготовиться к бою. Но Владимир Алексеевич задержал его прямо около входа в зал и оттащил в сторону.

— Командир, что происходит⁈ — испугался боец.

— Слушай меня внимательно, Нестеров, — прошептал Коршунов. — Мне удалось нарыть информацию о твоём первом противнике. Случилось то, чего я и опасался. Против тебя выйдет Севастьянов.

— Это плохо… — напрягся Нестеров. — Мне как-то доводилось с ним фехтовать. Он очень хорошо читает мои движения.

— Именно поэтому тебе следует воспользоваться другой тактикой, — произнёс Коршунов. — Я узнал, что Севастьянов недавно был на приёме у лекаря Булгакова. Павел Андреевич только что залечил ему нижние отделы позвоночника. Понимаешь, что это значит?

— Это его слабое место, — рот Нестерова расплылся в улыбке.

— Если сможешь ударить его в крестец, скорее всего Севастьянов сложится пополам.

Турнир ещё не начался, но зрители уже начали заполнять все свободные ряды вокруг спортивной арены, располагавшейся за дворцовым садом. Солнце палило нещадно. Хорошо ещё, что мы с Дубковым должны были работать в палатке. Хотя бы сможем укрыться в теньке.

Судьи заняли свои места, и вскоре объявили первый бой. И именно в этот момент ко мне подбежал Дубков. Эдуард Дмитриевич выпучил глаза и с трудом удержался, чтобы не схватить меня за плечи.

Глаза его горели от страха.

— У нас проблема, Павел Андреевич, — заявил он. — Заготовленных препаратов недостаточно. Если нам придётся лечить пациента с тяжёлым ранением, придётся обходиться одной лишь магией. Такими темпами нам с вами маны до конца турнира точно не хватит.

— И что вы предлагаете? — с сомнением спросил я.

— Сейчас же бегите на наш аптечный склад. Несите сюда аптечку.

— А если кто-то пострадает?

— Тогда я начну оказывать помощь без вас, — с трудом сдерживая улыбку, произнёс Дубков. — Идите, помощник. Это приказ.