Президент Всея Руси

Глава 2

После того памятного разговора, события стали развиваться с невероятной стремительностью. Уже на следующий день староста Лукьян собрал на центральной площади вече, куда согнали всех детей в возрасте от семи до двенадцати лет — и мальчиков, и девочек. Селяне поняли поручение Никона буквально, и потому сейчас на площади толпилось чуть более сотни отпрысков, шумных и не понимающих, что происходит.

Воздух был наполнен гулом голосов, смехом и плачем малышей. Лукьян, взобравшись на шаткий деревянный помост, попытался объяснить суть княжеского указа, но его слова потонули в общем гвалте. Люди возмущались, в грубой форме высказывая недовольство непонятной затеей. Тогда староста, махнув рукой, дал слово Ярославу.

Подросток, собрав всю свою волю в кулак, взошел на помост и, напрягая связки, крикнул: «Здравствуй, честной народ!» Но его голос пропал в общем шуме. Никто не обратил на него внимания. Возмущенные родители продолжали горячо спорить со старостой. Ярослав крикнул еще раз — результат был тот же. Тогда он, недолго думая, сложил пальцы в рот и пронзительно свистнул. Этот звук, подобный удару кинжала, в мгновение ока прорезал гул, и на площади воцарилась оглушительная тишина. Все удивленные взгляды устремились на смелого мальчишку.

Выждав паузу для большего эффекта, Ярослав начал свою речь.

— Так, люди, слушайте меня внимательно! Нам дано поручение княжевого человека, организовать школу! — осекся юный оратор, споткнувшись о новое слово. — То есть, сладить классы!

Он продолжил более уверенно:

— Завтра в полдень пусть вся ребятня придет к дому моей тетки Феодоры. Там я разделю вас на ватаги и скажу, когда какой ватаге приходить на обучение. Ярослав сделал очередную паузу, окидывая толпу суровым взглядом.

— Задарма я никого учить не буду. Поэтому всем ученикам придется выполнять мелкие поручения: рубить дрова, топить печь, поддерживать чистоту и порядок. Ну и так далее. А тех, кто меня слушаться не будет… — он как мог грозно зыркнул на кучку столпившихся сорванцов, — велено Никоном пороть. На этом у меня все!

Бодро спрыгнув с помоста, он быстрым шагом направился к дому, оставив за собой нарастающий гул обсуждений.

— Фекла, ты глянь, каков наш Ярослав! Не зря отец его старостой был! — громко судачили две дородные тетки, с восхищением глядя ему вслед.

На следующий день к полудню у дома Феодоры, ставшего теперь школой, собралась шумная толпа детей. Они дрались, бегали, кричали — царил хаос. Ярослав вышел к ним в сопровождении матери, надеясь, что авторитет взрослой женщины поможет быстрее навести порядок. Это сработало, но ненадолго. Несколько часов ушло у юного учителя на то, чтобы пересчитать и поделить на классы всех собравшихся. Вместе с его братьями и сестрами набралось сто двадцать три человека. Он разделил их на четыре класса примерно по тридцать человек, а троих самых рослых парней, включая его двоюродного брата Мстислава, определил в отдельную группу для наведения порядка.

Затем он научил их строиться по росту и начал прививать азы армейской дисциплины, позаимствованные из знаний его прошлой жизни. Другого способа управлять такой разношерстной и буйной толпой он придумать не мог. Объявив расписание, Ярослав велел каждому классу выбрать из своих рядов старшего и двух его помощников. С этим непростым домашним заданием он отпустил ребятню, оставив только «группу контроля» — Ратибора, Мстислава и Тихомира.

— Идите за мной, — махнул рукой Ярик и повел ребят в избу.

Оказавшись внутри, он начал серьезный разговор.

— Так, други мои, слушайте. Я вас назначил по сути главными над всеми ребятами. Вы будете следить за порядком, дисциплиной и исполнением приказаний. Мстислав будет у нас полковником, а вы двое — ротными. Кого выберут в классах старшими — те будут взводными, а их помощники — командирами отделений. А меня зовите директором. Последующие три часа новоиспеченный «директор» посвятил объяснению азов управления и сути армейских порядков своим удивленным, но быстро схватывающим подчиненным. После этого они всем скопом расставили лавки, нарубали из чурок грубые дощечки для письма и заготовили угольков.

Однако на следующее утро Ярослава ждало горькое разочарование. На занятие к первому классу пришло лишь с десяток детей вместо тридцати. Он зло сплюнул, но решил, что такую вольность в первый же день спускать нельзя. Раз уж взялся за гуж, не говори что не дюж.

— Полковник, ко мне! — строго крикнул он. Мстислав подбежал и, чеканя шаг, как они репетировали, приложил руку к голове.

— Товарищ директор, полковник Мстислав по вашему приказанию прибыл!

— Вольно, — сказал Ярик. — Полковник, а где же наш класс?

— Так это вон он, — смущенно указал Мстислав на кучку ребят.

— А остальные… не захотели играть в школу.

— Школа это не игра! — сурово начал Ярослав. — Это дело особой важности. То, как мы сладим классы, скоро приедет проверять княжий человек. И нам нельзя подводить всё наше поселение, Верхний Изрог! Ясно? Полковник молча кивнул.

— А те, кто не пришли, подвели и своих товарищей, и всех селян. Поэтому слушай приказ! Ротному Ратибору взять тех, кто пришел, и бегать с ними вокруг поселка. Бегать до тех пор, пока ты и Тихомир не соберете всех остальных. Все понятно? Повтори! Мстислав повторил приказ и стремительно бросился его выполнять. А «директор», тем временем, отправился в школу. Пока собирался класс, он решил заняться черчением, готовя эскиз блочного арбалета для предстоящей охоты. Примерно через час первый класс был собран в полном составе, и прошло первое занятие. Оно было вводным: Ярослав объяснял основы дисциплины, а в качестве «пряника» пересказал сюжет одной из серий мультфильма «Ну, погоди!». История про хитрого зайца и неуклюжего волка произвела настоящий фурор, покорив детские сердца.

Со вторым классом произошла та же история, но на сей раз «командный состав», наученный горьким опытом, сработал на упреждение, и сборы прошли гораздо быстрее. Когда занятия со всеми классами закончились, в избе остались дежурные и командиры, к которым присоединились выбранные старшие. Вместе они подвели итоги дня и наметили планы на будущее.

Уже собираясь расходиться, Ратибор с любопытством указал на дощечку.

— Ярик, а что это ты за чудной лук нарисовал? С обухом от топора?

— Это не лук, а самострел, — ответил Ярослав, с гордостью демонстрируя чертеж блочного арбалета.

— По этому чертежу буду себе такой ладить. — А мне такой не сделаешь? — сразу же попросил Ратибор.

— Сделаем вместе, — улыбнулся Ярик.

— И мне! И мне! — подхватили другие ребята, столпившись вокруг.

— Хорошо, хорошо! — успокоил их Ярослав. — Только нам нужно где-то раздобыть пилу.

— Это мне задача по силам, — приосанившись, буркнул Тихомир.

— У батюшки моего пилы есть. Сбегаю, попрошу. Отец Тихомира был местным кузнецом, и в его мастерской водилось много железного добра.

— А какая нужна-то? — уточнил он, уже останавливаясь у выхода.

— А неси все, какие есть! — весело крикнул ему вслед Ярик, ободренный тем, что дело пошло так быстро.

Весь остаток дня, вплоть до самых сумерек, со двора школы доносился скрип пил и стук топоров. Ребята, воодушевленные новой идеей, пилили чурбаки и доски из разных пород дерева, растущих вокруг деревни. Когда уже была готова целая гора заготовок, Ярослав, довольный, но уставший, разогнал свою «артель» по домам.

Следующие несколько дней пролетели незаметно, в насыщенном ритме. С утра и до полудня шли занятия, где Ярослав помимо дисциплины начал вводить азы счета и письма, а во второй половине дня с группой энтузиастов он мастерил самострел. К ним постоянно присоединялись новые ребята, привлеченные слухами о невиданном оружии.

Через несколько дней напряженной работы первый образец был готов. Для местных ребят это было чудо инженерной мысли, но для Ярослава, знавшего, как выглядят настоящие блочные арбалеты из композитных материалов, конструкция выглядела диким убожеством. Тем не менее, она работала. Арбалет состоял из приклада с примитивным спусковым механизмом и плеч с деревянными эксцентриками на концах. При натяжении тетива прокручивала блоки, что облегчало взвод и придавало болту дополнительное ускорение при выстреле.

Первые испытания нового самострела были назначены на закате, за околицей, в рощице, которую ребята облюбовали для своих тайных дел. Атмосфера была праздничной, все двенадцать человек из «оружейной команды» толпились вокруг Ярослава, который с гордостью держал в руках свое творение.

«Ну, становитесь сзади!» — скомандовал Ярик, натягивая тетиву, которая с глухим щелчком зацепилась за спусковой механизм.

Он приложил к ложу грубо обтесанный болт, прицелился в ствол старой сухой сосны метров за восемьдесят и нажал на рычаг. Раздался короткий, сухой хлопок, и болт, словно молния, впился в цель с такой силой, что щепа полетела во все стороны.

Восторженный возглас пронесся по ряду ребят.

«Получилось!» — закричал Ратибор.

«Дайте я! Дай мне попробовать!» — наперебой стали просить другие, протягивая руки.

Ярослав, польщенный успехом, передал арбалет своему двоюродному брату Мстиславу. Тот, неумело и с излишним усердием, стал взводить оружие. Раздался неприятный треск — одно из деревянных плеч, не выдержав грубой силы, лопнуло пополам.

«Ты что делаешь?!» — взорвался Ярослав, выхватывая сломанный агрегат. — «Его плавно нужно, с чувством! Эх ты, дубина!»

Мстислав смущенно отступил, бормоча извинения. Энтузиазм немного поугас, но ненадолго. Пока Ярослав с Ратибором пытались понять, можно ли починить поломку, самый младший из их компании, сын рыбака Гринька, лет девяти, подобрав упавший болт, решил пошалить. Он взял его за оперение и начал тыкать заостренным концом в спину присевшего Тихомира, приговаривая: «Бдыщ! Бдыщ! Ты убит!»

Ярослав, увидев это, похолодел.

«Гринька, немедленно положи!» — рявкнул он так грозно, что мальчишка вздрогнул и уронил болт, который, падая, острой оконечностью чиркнул ему по ладони, оставив неглубокую, но кровавую царапину. Гринька с испугом посмотрел на кровь и заплакал.

В этот момент все и поняли. Это была не игра.

«ВСЕ СЛУШАТЬ!» — голос Ярослава звенел от напряжения. — «Смотреть сюда!»

Он поднял сломанный арбалет и болт, с которого капала алая капля.

«Вы что, думаете, это игрушки?» — его взгляд метался по испуганным лицам ребят. — «Это — оружие. Оно создано, чтобы убивать. Убивать зверя на охоте или врага в бою. Этот болт, — он ткнул пальцем в наконечник, — может пробить тебе руку насквозь. Может попасть в глаз. Может лишить жизни твоего друга. Понимаете? ЖИЗНИ!»

Он резким движением воткнул болт в землю у своих ног.

«Гринька отделался царапиной. Считай, ему повезло. А мог остаться без глаза. Понимаете, «повезло»?»

Он прошелся взглядом по каждому.

«С сегодняшнего дня — железное правило: никогда, ты слышишь, НИКОГДА не направляй оружие, заряжено оно или нет, на человека! Даже в шутку! Болты переносим только в колчане или в руке, держа за середину, острием в землю. Перед стрельбой убеждаешься, что позади цели никого нет. Арбалет взводится только по моей команде и только на стрельбище. Кто нарушит — тот больше никогда не подойдет к самострелу. И я лично отведу его к родителям, чтобы выпороли за непослушание. Вам ясно?»

Ребята молча кивали, испуганно глядя на него. Праздничное настроение испарилось без следа, сменившись осознанием серьезности происходящего.

«Первый образец мы сломали, — продолжил Ярослав, уже более спокойно. — Это урок. Учимся на ошибках. Теперь мы знаем, что плечи нужно делать из более упругого дерева и не дёргать их как варвары. И знаем, что наша забава может стоить кому-то жизни. Запомните этот день».

Первые же испытания показали впечатляющую убойную силу на расстоянии до ста шагов. Однако стали очевидны и минусы: сложность в настройке и недолговечность конструкции. Прежде чем начинать массовое производство, пришлось пристроить к школе небольшую «оружейную комнату» — по сути, плетень из ивовых веток, снабженный хитрым деревянным засовом. Ярослав провел с ребятами строгий инструктаж по технике безопасности, превратив обращение с оружием в свод непреложных правил.

После всех приготовлений отроки приступили к изготовлению самострелов ударными темпами. Занятия даже пришлось перенести на улицу, так как вся изба была завалена заготовками. Ярослав, применяя передовые для той эпохи методы, организовал подобие конвейера: каждый делал свою деталь, девчонки плели прочную веревку для тетивы, были свои сборщики и тестировщики. Спустя неделю слаженной работы в арсенале юных мастеров было уже два десятка сносных арбалетов.

Параллельно Ярослав с Тихомиром выпросили у кузнеца помощь в создании простейшего станка для изготовления стрел. Он представлял собой квадратную пластину с отверстием, зажатую в расщепленную колоду. Грубо отесанный брусочек вставлялся в отверстие и раскручивался с помощью лука, а острые края отверстия снимали лишнюю древесину, создавая идеально ровное цилиндрическое древко. Его затем обрезали, заостряли наконечник, обжигали на огне и снабжали оперением из тонкой щепы. К великому удивлению Ярослава, эти кустарные болты показали отличную баллистику и прицельную дальность, не уступая оружию взрослых охотников. Маленькая школа в Верхнем Изроге неожиданно для всех превратилась в центр инноваций и военного дела, сплотивший всю местную детвору.