Книга VIII: Прелюдия бури

Глава 3

Когда я распахнул глаза, то за окном ещё царила темнота. Мне вновь снились мёртвые, которые что-то праздновали. Велайд, Одион, Нест, Витя, Старый, ребята из Сарьенского полка, мои безликие братья. Все они трапезничали, шутили и болтали, изредка поглядывая в ту сторону, где я висел, не имея ни рук, ни ног, ни голоса. Но я прекрасно слышал, как часто за столом звучало моё имя.

Не знаю, глупость или нет, но благодаря этим сновидениям я, кажется, поборол страх смерти. Серьёзно, ну как можно бояться умирать, когда на том свете тебя ждёт такая славная компания? В первые мгновения после пробуждения, я даже грешным делом размышлял, а не отправиться ли мне к ним прямо сейчас? Но потом вспомнил о том, что дома меня ждёт красавица-жена вместе с жизнерадостным сынишкой-карапузом, и сердце защемило от злой тоски. Сколько я уже их не видел? Кай уж, наверное, стоять научился, пока папашу где-то носит. Эх, вот бы навестить семью хотя бы на часок…

Внезапно сверкнувшая в мозгу идея подбросила меня с койки. Я быстро оделся и отправился к выходу. У самых дверей комендатуры мне наперерез вышел один из Безликих, несущий дозор. Но увидав, что это я, с лёгким полупоклоном отступил обратно в тень.

— Вернусь к полудню, — коротко предупредил я соратника, чтобы моё отсутствие не навело шороху.

Когда я проходил мимо коновязи, то обратил внимание, что небо на востоке понемногу расцветает красным. А это означало, что в Патриархии уже должно наступить утро. Всё-таки Персты расположены значительно западнее. И осознание того, что мои домочадцы, скорее всего, уже проснулись, подстегнуло меня ещё сильнее. Я почти бегом преодолел внутренние участки крепости, «Катапультой» перемахнул через внешнюю стену, а затем взял курс на ближайшую рощу, старательно обходя все костры в огромном лагере нашего войска. Просто потому что не хотелось мне тратить драгоценные секунды на разговоры или объяснения с кем-либо. Но судьба, как это водится, в самый решающий момент подкинула подлянку.

Как только я добрался до первых молодых деревьев, то услышал разговоры на повышенных тонах откуда-то из рощи:

— … прикопать его и дело с концом!

— Дык он жеж… это… покамест дышит, вроде?

— Я это легко исправлю!

— А ну вдруг искать его будут⁈

— И пущай ищут! Я слыхал, завтра або на следующий день, отправимся мы дальше на запад. А тут оставят токмо небольшой гарнизон. А нас уже и след простынет…

— А Грум верно говорит! Давайте, братцы, так и поступим…

Заинтересовавшись этим странным собранием, я не таясь двинулся на звук голосов. Вскоре моему взору открылась следующая картина — четверка солдат в одеждах цветов Южной Патриархии увлечённо переговаривалась, не замечая ничего вокруг. А в ногах у них лежало чьё-то неподвижное тело…

— Потрудитесь объяснить, чем это вы здесь заняты! — рявкнул я командным тоном, выработанным за годы в шкуре Ризанта нор Адамастро.

Все четверо подпрыгнули от испуга и развернулись в мою сторону. Они и так знатно струхнули, а когда разглядели в предутренних сумерках, кто подкрался к ним из-за деревьев, то и вовсе едва на ногах устояли.

— Эк… эк… экселенс… мы… мы… — заблеял один из них, жутко заикаясь.

А его товарищи в тот же миг сбросили на землю перевязи с оружием, хотя я того не требовал. Видимо, настолько мрачную репутацию имел Маэстро среди рядовых бойцов.

Во мне закипела тяжёлая борьба между «надо» и «хочу». Но как бы я не рвался домой, как бы не душило меня желание увидеть Вайолу и Кая, однако долг всё-таки победил. Я присел возле неподвижного тела и принялся его осматривать. Возраст определить затруднительно, поскольку лицо пострадавшего разбито в кашу. Ладони мозолистые, заскорузлые, как у крестьянина. Явно простолюдин, но вряд ли земледелец. От древка копья кожа грубеет точно так же, как от мотыги. На мужчине надето красное сюрко с белой полосой. Это цвета флага Равнинного Княжества. Значит, передо мной явно кто-то из Сыновей копья. Так-так… а это что?

Склоняюсь ниже и обнаруживаю под левой подмышкой набухающее кровавое пятно. Ну всё понятно. Четверо солдат Патриархии устроили тут расправу. И судя по тому, что я слышал, собирались избавиться от тела. Ц-ц-ц, нет, не пойдёт. Я таких разборок не допущу. Ронхеймских палачей я на место поставил. А уж своих и тем более жалеть не стану. Но сначала…

Я распростёр над окровавленным солдатом ладонь и сформировал плетение «Божественного перста». Стоило только лечебному конструкту влиться в плоть пострадавшего, как тот слабо застонал и сделал попытку подняться. Ничего, конечно же, не вышло. Потому что его отделали так, что у него череп на лбу промялся внутрь. И мне пришлось сотворить ещё немало заклинаний, прежде чем я сумел стабилизировать состояние подданного князя Каэлина.

— Откуда вы, и кто ваш командир? — воззрился я на четвёрку проштрафившихся солдат.

Те, всё время пока я занимался пострадавшим, стояли подле, боясь не то что говорить, а старались лишний раз не дышать. О побеге они даже не помышляли, поскольку понимали, что не обгонят пущенные вдогонку чары.

— В… второй щитоносный полк, м… мой экселенс, — промямлил один из них.

— Имя командира⁈ — повысил я голос.

— Экселенс нор Веншер! — поспешно выдал другой.

Нор Веншер, нор Веншер… что-то даже не могу припомнить такой фамилии. Либо меня пытаются надурить, либо род командующего щитоносным полком слишком мал и безвестен. Ну да ладно, некогда мне ими заниматься! Пусть сами в своём отряде решают, как наказывать этих болванов. Моя задача лишь обеспечить явку нарушителей. И я знаю, как это сделать.

— Экселенс, послушайте, мы всё объясним… — сунулся было ко мне солдат, стоявший ближе остальных.

Но я ожёг его таким взглядом, что тот подавился продолжением реплики и невольно отступил на два шага.

— Это вы меня слушайте, идиоты. Сейчас сооружаете носилки и несёте его в лагерь к своим! — процедил я, тыча пальцем в избитого воина. — А к полудню я хочу видеть вас четверых вместе с командиром полка у комендатуры бастиона. Всё ясно⁈

Лица бесхитростных солдат озарились надеждой, и я осознал, что они уже мечтают бесследно раствориться в многочисленных рядах нашего доблестного войска. Наивные…

— Подойдите все сюда, — холодно приказал я.

Плохо замаскированная радость на физиономиях четвёрки нарушителей моментально померкла. Они, постоянно оглядываясь друг на друга, маленькими шажками приблизились ко мне.

— Ближе! — гаркнул я.

Бойцы вздрогнули и подошли на расстояние вытянутой руки. Тогда я сформировал несколько проекций «Холодка» и хлопнул каждого солдата по плечу. А зачем изобретать что-то новое, когда старые наработки не потеряли актуальности?

— Ч… что это⁈ — заголосили нарушители, ощупывая себя.

— Это проклятие, которое снять под силу только мне, либо кому-то из моих людей, — снизошёл я до пояснений. — Чувствуете онемение?

— Да…

— Так и должно быть. Предупреждаю, что оно будет распространяться. К полудню никто из вас уже не сможет пошевелить рукой. А к закату, если вы не явитесь ко мне вместе с командиром, проклятие вас убьёт. А теперь быстро скрылись с глаз моих!

Недотёпы так перетрусили, что чуть не сбежали без своей жертвы. Пришлось их окликивать и возвращать назад. Потом ещё около десяти минут я ждал, пока они соорудят из веток подобие носилок и исчезнут из виду. И только после этого я облегчённо выдохнул и снял стальную маску.

— Гесперия, ты слышишь меня? Гесперия! — позвал я.

Роща незаметно преобразилась, будто посветлев. И из-за тонкого древесного ствола отделилась гибкая женственная фигура.

— Я здесь, Александр. У тебя что-то случилось?

— Здравствуй. Нет, ничего серьёзного.

Я обнял Гесперию, ощутив исходящий от неё запах свежести и зелени. А она провела сухой бархатной ладонью по моей щеке. Это уже давно стало чем-то вроде нашего приветственного ритуала.

— Ты пахнешь кровью, — сморщила носик первородный дух. — Мне не нравится.

— Знаю, у нас тут вроде как война… — беспомощно развёл я руки.

— Странные вы создания. Почему не можете обойтись без убийства себе подобных?

— А кто в природе может? Разве в твоих владениях лисы не поедают зайцев? Волки не загрызают косуль?

— Это совсем другое, Александр. Их такими создала природа. От этого зависит их выживание, — ожидаемо не увидела параллелей дриада.

— Вот и мы сейчас сражаемся за собственные жизни и жизни наших детей, — изрёк я. — Просто наш мир гораздо сложнее, чем звериный. В нём существуют такие угрозы, которые прямо сейчас, возможно, не представляют великой опасности и могут казаться лишь небольшим неудобством. Но с годами это неудобство способно перерасти в настоящую катастрофу, которая погубит весь наш род. Поэтому мы вынуждены смотреть в будущее и сражаться за него, чтобы оно наступило.

По взгляду духа я понял, что она не разделила моей точки зрения. Скорее даже стала считать людей ещё более странными. Ну и ладно. Я не питал особых надежд одной репликой переубедить древнее создание, чей возраст сопоставим с возрастом первых деревьев на планете.

— Кхм, Гесперия, я хотел кое о чём тебя попросить…

— Тебе нужно ещё цветочного порошка?

От этого вопроса я испытал лёгкий укол вины. Так уж вышло, что последние наши встречи я приходил к дриаде только за Ясностью. Не оттого что соскучился и хотел её увидеть. А чтобы решить какие-то собственные проблемы. И эта наша встреча тоже не стала исключением.

— Нет, порошка пока хватает, — смущённо потупился я. — Мне… мне хочется домой. Ты сможешь меня отвести?

— Ну конечно, пойдём, — легко согласилась Гесперия и отправилась куда-то вглубь рощи.

Я поспешил за ней и сам не успел понять, как очутился в своём саду. Просто обогнул очередной древесный ствол и вдруг споткнулся об каменную скамью, на которой мы периодически беседовали с первородным духом.

— Спасибо тебе большое, — поблагодарил я бесследно исчезнувшую дриаду.

А в ответ только старая груша скрипнула ветвями и пошуршала кроной. Эх, ну и странные же у меня друзья…

Осторожно прокрадываясь к дому, словно какой-то вор, я прошмыгнул незамеченным на задний двор, а оттуда добрался до лестницы в гостиной. Там я уже столкнулся с Илисией, которая за что-то распекала парочку служанок, и в тот же миг о моём появлении узнал весь дом.

— Ризант, мальчик мой! — взвизгнула мачеха и бросилась ко мне с объятьями. — Когда ты вернулся⁈ Разве ты должен быть сейчас… э-э-э… у тебя всё хорошо?

— Вполне, милария, — кисло отозвался я. — Но вообще-то я рассчитывал своим неожиданным визитом сделать сюрприз для Вайолы.

— Ах, можешь не волноваться на этот счёт, — отмахнулась вдова нор Адамастро. — Малыш Кай сегодня всю ночь капризничал. Они уснули лишь под утро и их сейчас даже гром небесный не разбудит. Представляешь, у моего внучка́ лезет полдюжины зубов разом! Бедная Вайола, как же он её кусает за грудь…

— Не могу его за это винить, по себе знаю, как бывает сложно удержаться… — проказливо хихикнул я.

— О, боги, Ризант, я этого не слышала! — залилась краской мачеха, хотя уголки её губ упрямо поползли вверх. — Пойдём, мой мальчик, я провожу тебя. А вы две, чтоб больше мне на глаза не попадались сегодня! Понятно вам⁈

Служанки что-то сдавленно пропищали и сбежали так поспешно, что только юбки взметнулись за поворотом коридора.

Пока мы с Илисией поднимались на второй этаж поместья, она коротко ввела меня в курс последних столичных событий. В основном, это были всякие бытовые мелочи и сплетни из высшего света. Но попадались среди них и тревожные вести…

— Поговаривают, ночью во дворце произошло нечто страшное, — понизив голос, поведала мне Илися. — Никто толком ничего не знает, но домыслы гуляют разные. Люди шепчутся, будто кто-то пытался поднять мятеж…

— Пожри их всех Абиссалия, этого мне сейчас не хватало, — стиснул я до хруста зубы.

— Что ты говоришь, Риз? — не расслышала меня мачеха.

— Ничего, — отмахнулся я. — Милария, направьте, пожалуйста вестового к Его Благовестию. Коль уж я ненадолго вернулся в столицу, то хочу сообщить ему кое о чём.

— Разумеется, мой экселенс, как тебе будет угодно, — тепло улыбнулась женщина.

— Что-нибудь ещё случилось?

— Насколько мне известно, ничего. А, ну разве что та проклятая алавийка повадилась ходить сюда, как к себе домой. Кларисия свидетельница, она топчется на пороге каждый божий день. Спрашивает о тебе, Ризант, и отказывается беседовать с кем-либо, кроме тебя.

— Каждый день, говорите? — задумчиво почесал я подбородок.

— Без преувеличений, — кивнула Илисия. — Так продолжается уже целую луну. Мне тревожно, что о нашей фамилии могут поползти недобрые слухи, будто бы мы якшаемся со всякой нелюдью. Но сколько бы я не твердила этой темноликой, что ты уехал в далёкое странствие, она меня не слушает.

— Сегодня она приходила?

— Ещё нет. Обычно она заявляется сразу после заката.

— Вот же… — досадливо фыркнул я.

Похоже, мои планы вернуться к Перстам Элдрима к полудню окончательно рухнули. Надеюсь, братья не успеют до вечера наворотить дел, которые мне потом придётся долго и муторно разгребать. А то ведь я даже никаких инструкций не оставил Гимрану.

Мысли тревожно метались, пытаясь предугадать последствия от моей длительной отлучки. Но все они выпорхнули из головы, стоило только приблизиться к нашей супружеской спальне. Илисия ободряюще погладила меня по спине, и отправилась исполнять мою просьбу. Я же, не в силах сдержать глуповатую улыбку, тихо отворил дверь и на цыпочках прокрался в нашу с Вайолой опочивальню.

За порогом меня встретила идиллическая картина. Лучик утреннего солнышка пробивался между штор, падая точнёхонько на просторную кровать. Там на атласных простынях умиротворённо спала Вайола, раскидав по подушкам золотистые локоны. А малыш Кай, забравшись на маму словно на гору, потешно сопел, развалившись на её груди.

Я бесшумно снял сапоги и приблизился к ложу. Супруга и сынишка сияли какой-то неестественной чистотой, как два омытых росой цветка. Они были как безупречные фарфоровые куколки на витрине дорогущей лавки с игрушками. Такие чистые, такие невинные, такие хрупкие… Они словно сошли с пасхальной открытки, резко контрастируя с грязной и кровавой реальностью, из которой мне удалось ненадолго вырваться.

Я протянул ладонь, чтобы погладить Вайолу по щеке, но остановился на половине пути. Увидел вдруг каплю засохшей крови, оставшейся то ли после вчерашней битвы за бастион, то ли случайно посаженную в роще, пока работал с искалеченным пехотинцем. И не смог себя пересилить. Как смею я своими осквернёнными тысячами грехов руками, касаться этих чистых созданий?

Я так и остался на краю постели, не дерзнув нарушить сна моих любимых. Сидел, как могильный ворон, пропитавшийся смрадом мертвечины и сырой земли. Вскоре я пришёл к выводу, что мне сначала надлежит как следует вымыться и переодеться. А только потом показываться на глаза семьи. И я уже принялся осторожно подниматься на ноги, чтобы покинуть спальню. Однако Вайола вдруг распахнула веки. Посмотрела на меня, ласково улыбнулась, видимо, приняв за сонное видение, и снова закрыла глаза. Я успел сделать несколько вздохов, дожидаясь, пока супруга опять провалится в сон. Но тут она вновь проснулась и резко приподнялась на локтях:

— Риз? Ты и правда здесь? Я не сплю⁈

— У-у-у! Гуа-гу! — недовольно заворчал Кай, скатившись с маминой груди.

— Да, Вайола, я тут. Наяву. Но, к сожалению, ненадолго. Скорее всего, только до заката.

— Ур-р-ра-а-а! Кай, папа приехал! — радостно взвизгнула моя возлюбленная и, подхватив одной рукой малыша, бросилась меня обнимать.

— Да тише ты, я же с дороги, весь в грязи и пыли! — попытался я остудить пыл супруги.

— А нам плевать! — весело рассмеялась жена. — Мы воды не боимся, искупаемся, если понадобится! Правда, сынок?

Кай, увидев, что мама счастливо смеётся, тоже заливисто расхохотался, вызывая у меня улыбку крайнего умиления. Я осторожно поцеловал сначала Вайолу, а потом и сына. И тот, стоило мне только приблизить к нему лицо, сразу же попытался схватить меня за нос.

— Ты голоден, моя душа? — спросила возлюбленная. — Хочешь, я прикажу подать завтрак прямо сюда?

— Если только милария Илисия не будет возражать, — хмыкнул я.

— Разве посмеет она перечить воле нашего властного экселенса? — поиграла бровями супруга.

Возражений у меня не нашлось. Попав в окружение семьи, я выбросил из головы все посторонние мысли. Мы смеялись, дурачились, обнимались, кормили друг друга фруктами, пытались то уговорами, то хитростью забрать мою рапиру у непоседы Кая, который вцепился в её эфес, словно не было в мире лучше игрушки.

— Малыш весь в своего отца, — промурлыкала мне на ухо Вайола. — Ещё не ходит, но уже мечтает о воинской славе.

Я чуть не ляпнул, что был бы очень рад, если б моему сыну никогда не пришлось ни с кем сражаться. Но вовремя прикусил язык. Вспомнил, в каком обществе живу. Мужчине, уж тем более аристократу, на роду написано лить кровь. И если уж даже мать осознаёт это, то подобные заявления от отца вообще никем не будут поняты. В лучшем случае, мои слова посчитают неудачной шуткой.

Настойчивый стук в дверь грубо вторгся в нашу семейную идиллию. Я до последнего надеялся, что это кто-нибудь из слуг принёс нам сладкие десерты. Но нет. Внутрь спальни заглянула сама Илисия.

— Я не хотела прерывать вас, Ризант, но из дворца прибыл посыльный. Его Благовестие срочно хочет тебя видеть. Вопрос очень серьёзный.

Я протяжно вздохнул и потёр ладонями лицо. Ну конечно же. А разве когда-то бывало иначе?