Книга VIII: Прелюдия бури

Глава 13

Командующий армией Капитулата показал себя относительно здравомыслящим и хладнокровным полководцем. Мою маленькую провокацию с подрывом экипажа он проигнорировал. Другой мог бы разозлиться и немедленно бросить пехоту на штурм. Но этот невозмутимо продолжил готовиться к длительной и основательной осаде города. Полчища молдегаров копошились в траншеях, словно чёрные муравьи. Перекапывали тонны грунта, заглублялись, отсыпали брустверы, укрепляли свой лагерь.

Не прошло и седмицы, а напротив стен Элдрима вырос целый палаточный город со своими улицами, площадями-плацами и бревенчатым частоколом. Тем не менее, я уже видел, как работали эти алавийские выкормыши под стенами Арнфальда. И потому знал, что копать они могут гораздо быстрее. А тут, вроде и укрепления возводят более серьёзные, нежели во время попытки взять столицу Патриархии — такие с ходу и боевыми плетениями не разберёшь, что уж о самострелах говорить. Но вместе с тем явно медлят. Неужели я что-то упускаю? А может, у меня паранойя беспричинно разыгралась?

Стремясь разгадать замысел противника, я каждый день поднимался на высоченную часовенную башню и подолгу разглядывал лагерь осаждающих с помощью «Орлиного взора». Часто посещал крепостные стены, откуда точно так же пытался подметить хоть какие-нибудь мелочи, способные навести на мысль. Организовал круглосуточное наблюдение за разными участками алавийского стана. Но никаких подсказок обнаружить не удавалось.

Объяснение их медлительности вскоре нагрянуло к нам с моря. Вернее, я сам так решил, когда мне сообщили о прибывшей эскадре Капитулата, заблокировавшей акваторию. Сначала к берегам Элдрима подтянулись их манёвренные и быстрые вилдъягеры — или, если перевести с алавийского, то ловцы ветра. А ещё через несколько дней на водной глади показались ленивые и неповоротливые многомачтовые суда, которые язык не поворачивался назвать просто кораблями.

Эти китоподобные чудовища были чем-то бо́льшим. Целыми плавучими артиллерийскими платформами, способными с помощью хитрых стрелковых механизмов засылать снаряды весом до полутонны практически на километр. И своих круглобоких монстров Капитулат звал гордым именем стормвелер, что на язык людских государств условно можно перевести как Сеятель бури или Призыватель шторма.

Тут, казалось бы, всё просто и однозначно — нас пришли давить с двух сторон. С суши и с моря. Но, к моему удивлению, в осадном лагере обошлось без перемен. Молдегары всё так же размеренно и неторопливо прокладывали разветвлённую сеть траншей, тянущихся к Элдриму. А чужие корабли бросили якоря, перекрыв фарватер, и замерли в ожидании неизвестно чего.

Хотя нет, кое-что с появлением вражеской флотилии всё же изменилось. Солдаты темноликих, прокопавшись на дистанцию арбалетного выстрела, принялись устраивать засады. Особенно они любили делать это в тёмное время суток.

Не скажу, что это стало для нас какой-то критической проблемой, но хлопот доставляло. Всё же пехотный draakbalt — это не игрушка, а опасный, точный и вместе с тем компактный самострел. Что ещё хуже — очень распространённый в армии Капитулата. Девы войны из такого с трёх сотен шагов в монету попадают. Оттого можно представить, как они докучали бойцам на стенах. Иной раз, меж зубцов показаться нельзя было — сразу хлопали арбалетные рога где-то в ночи.

К счастью, пострадавших от таких обстрелов оказалось совсем немного. Да и те по большей части просто раненые. Тут в пору было поблагодарить алавийцев за то, что научили вздевать шлемы даже самонадеянных Ронхеймских палачей. Они-то, обычно, защитой головы пренебрегали, неизменно жалуясь на непривычный для них солнцепёк. Однако после того как полсотни их товарищей получили по арбалетному болту в щеку, к бойницам и парапету без шлемов северяне уже не приближались.

И всё это повторялось день за днём с неимоверно унылейшим однообразием. Пока Капитулат не приступил к реализации следующего этапа своего плана…

Когда мой очередной мозговой штурм прервала суета, нежданно разразившаяся на улице, я почти обрадовался. Устав гнуть шею над ворохом бумаг, я вскочил со своего рабочего места и хрустнул пальцами. Наконец-то! Надеюсь, это альвэ погнали солдат на штурм. Сколько ж у Насшафы свежего мяса появится…

— Эй, сюда! — махнул я первому встречному Безликому.

Тот, увидав меня, поспешил в мою сторону.

— Великий Наставник, я к вашим услугам!

— Что происходит? Что за шум? — сразу обозначил я предмет своего интереса.

— Простите, но я не знаю, — смущённо опустил голову магистр. — С самого рассвета я несу службу здесь и не выхожу на улицу.

— Понял, ступай, — серьёзно кивнул я и отправился дальше.

Вскоре мне посчастливилось заметить фигуристый силуэт Ислы, вихрем носившейся по коридорам временной резиденции братства. И вот она уже оказалась осведомлена обо всём творящемся в городе.

— Мой экселенс, вражеские корабли произвели залп по улицам! — доложила она.

— Пострадавшие? Разрушения? — нахмурились под маской мои брови.

— Ещё пока ничего не сообщали. Всё что я знаю, это лишь о самом факте атаки.

— Странно, а где дым? — задумчиво выглянул я в окно, из которого открывался вид на Элдрим и далёкую гавань.

— Действительно, Наставник, неспроста это… — пробормотала Исла.

Ещё примерно час потребовался новостям, чтобы добраться до меня. Оказалось, что капитолийские стормвелеры зашвырнули в нас полторы сотни бочек, но не с жидким огнём, а… с шерстью. Да-да, я не оговорился. Сам не понимаю, в чём тут дело, но факт остаётся фактом.

Естественно, я пожелал лично взглянуть на эти необычные снаряды. Поскольку если где-то происходит что-то странное, нечто такое, чему у тебя не находится объяснения, то самое время насторожиться.

— Это оно? — вопросительно указал я на груду деревянных обломков, привезённую к резиденции братства.

— Истинно так, Великий Наставник! — проревел Безликий, будто находился на параде. Вчерашний неофит, наверное…

— И кроме этого внутри ничего больше не было? — на всякий уточнил я, разглядывая спутанный ком то ли волос, то ли шерсти.

— Да, Наставник! Только эти чёрные клочки! — ничуть не сбавил громкости магистр.

Поморщившись от рвущих перепонки децибелов, я склонился ниже, чтобы повнимательней изучить собранные обломки. Ну да, простой бочонок. Вот остаток стального обода, а вот разбитый в щепки остов и целая гора чёрных волокон. Пока ещё не понимаю, зачем Капитулату обстреливать этим Элдрим? Разве что…

Пугающая догадка царапнула сознание. И я, желая опровергнуть её, брезгливо потянул двумя пальцами за прядь скатанных в комок лохм. Стоило только мне прикоснуться к шерсти, как я заметил, как мелкие тёмные точки перепрыгивают с неё на мою кисть. Это что ещё за насекомые?

Ловко поймав одну из букашек, я поднёс её поближе к глазам, чтобы рассмотреть. И в тот же миг, сердце пропустило удар. Твою ж мать! Этого я и боялся…

Небольшое усилие, и козявка с едва слышимым щелчком лопается между пальцев. Не тратя времени на объяснения, я формирую плетение «Горелки» и, невзирая на едкий чёрный дым, выжигаю каждый клок спутанной пакли.

— Запомнили, что нужно сделать с этими проклятыми бочками? — воззрился я на Безликих.

Братья молча кивнули.

— Тогда вперёд! К закату ни одной уже не должно валяться на улицах!

Магистры, отсалютовав, поспешили исполнять поручение. И только лишь Гимран с Ислой остались рядом.

— Мой экселенс, я могу у вас спросить, что происходит? — заговорила милария гран Мерадон. — Для чего Капитулат сменил свинцовые ядра и горючую смесь на… это?

— Всё просто, госпожа Полночь. Они хотят, чтобы мы здесь передохли. Все, включая население Элдрима.

— И как же нам навредит эта вонючая шерсть? — не понял нор Лангранс.

— Шерсть — никак. А вот те, кто в ней ползает и вьёт гнёзда, очень даже могут.

В качестве объяснения я продемонстрировал трупик насекомого, которого раздавил пальцами.

— Это же обычная блоха-власоед? — недоумённо вскинул бровь Гимран.

— Вот именно. И я не думаю, что альвэ рассчитывают, будто мы зачешемся до смерти. Поэтому, уверен, паразиты чем-то заражены. Может тифом, а может и чумой.

— Чу… мой? — вмиг охрипли мои помощники и посмотрели на пепел, оставшийся от бочки, совсем другими глазами.

— Именно. Поэтому нам всем предстоит изрядно потрудиться, чтобы Элдрим не превратился в огромный смердящий могильник.

— Но как же темноликие посмели заразить город⁈ — возмутилась Исла. — Они ведь сами его возвели, сами правили здесь!

— Для долгоживущих альвэ мы кто-то вроде скота, — озвучил я известный любому из нас факт. — Поэтому им проще уничтожить без разбора вообще всех, включая местных жителей, а потом заново заселить Элдрим.

— Вот же ублюдки… — стиснул челюсти Гимран.

— Что есть, то есть, — согласно кивнул я. — Однако гнев нам сейчас не помощник. Нас ждёт очень много работы, мои братья…

Мои самые худшие опасения подтвердились уже через двое суток. Появились первые заболевшие с симптомами Гнева Драгора. Так у нас на востоке простолюдины величали бубонную чуму. Я всячески старался остановить или хотя бы замедлить распространение заразы — расставлял по городу кордоны, дежурные отряды, создавал карантинные зоны. Причём, моим солдатам активно помогали люди Золотого глаза. Благодаря им мы практически сразу узнавали о новых вспышках болезни и изолировали очаги.

Ох, что я только не перепробовал. Объявлял награду за убитых крыс, распорядился массово ставить на них ловушки и рассыпать отраву. Приказывал вымывать каждую щель в Элдриме уксусом и зольным раствором. Своих людей заставлял ходить в длинной закрытой одежде, а рукава и штанины заправлять в перчатки и сапоги. Запретил собираться горожанам в храмах, тавернах, на рынках и вообще где бы то ни было.

Но ничего из этого не работало. Гнев Драгора никуда не исчезал, и каждый день фиксировались всё новые и новые случаи. Страдали все — и стар и млад. Пока заболевших было не так уж и много, но это лишь потому, что я сразу же учредил специальные чумные бараки. Туда свозили всех, у кого проявлялись симптомы. И, естественно, популярности в глазах жителей это мне не прибавило. Напротив, они воспринимали меня деспотом и тираном, который мучает простой народ. Дескать, мало им страданий и обрушившихся бедствий, так ещё и этот изверг в стальной маске не даёт ухаживать за больными родственниками и выдёргивает их из семей.

Тогда мне, скрепя сердце, пришлось отправить в чумные лазареты своих Безликих. Там они, пользуясь переданными мной знаниями о магии плоти, пытались остановить или хотя бы облегчить течение болезни. Не скажу, что это был опыт, в котором братство так нуждалось. Но теперь население Элдрима хоть поняло, что я пытаюсь им помочь.

Значительно легче стало, когда в родные дома вернулась первая партия выздоровевших. Они разнесли весть, что над ними денно и нощно дежурили маги в чёрных одеяниях и со скрытыми лицами. Тогда жителям города явилось внезапное откровение — оказывается, Безликие демоны умели не только убивать, но ещё и врачевать. И отныне простолюдины нередко сами приводили в карантинные зоны родственников, не дожидаясь, когда Гнев Драгора своими муками доведёт их до исступления.

Однако же в суммарном зачёте схватку с чумой я всё равно проигрывал. Заражённых становилось больше с каждым днём. И пусть мы с братьями пока справлялись с потоком, но рано или поздно больных станет так много, что мы захлебнёмся. Элдрим превратится в смердящий мертвечиной некрополь. И тогда-то алавийцы поднимутся на стены, не встречая никакого сопротивления. Таков их план. Вот почему они не спешили на штурм.

Такая вот ирония у моей судьбы. Я сосредоточил в своих руках такое могущество, которое и не снилось большинству правителей этого мира. С помощью высшей магии я вполне мог бы останавливать наводнения или прокладывать русла рек. Однако обуздать распространение хвори оказалось выше моих сил.

Впрочем, всё равно стоило поблагодарить мои знания, принесённые из двадцать первого века. Без них чума бы давно уже нас всех пожрала. Так у меня оставался хотя бы призрачный шанс придумать что-нибудь, прежде, чем мостовые Элдрима скроются под грудами гниющих тел. Но легко сказать. Вот что, Создатель Многоокий, мне делать⁈ Изобрести антибиотики? Я бы и рад, да только понятия не имею как.

Такое ощущение, словно я что-то упускаю из виду. Но что именно? Мне кажется, что я предусмотрел все известные пути распространения Гнева Драгора. Пускай истребить всю живность в огромном торговом городе это что-то на грани фантастики, но мы изрядно сократили поголовье крыс. Последних, смею надеяться, мы изведём под корень. Если дотянем до того момента, когда у Насшафы пройдут цикл перерождения первые твари, выведенные из черепов казнённых защитников Элдрима.

Нет, ну а что? Они же хотели спасти свой город? Вот пускай этим и занимаются. Из-за невеликого размера, созданиям не потребуется много времени на созревание. Кроме того, им не составит большого труда исследовать узкие лазы в поисках крысиных логовищ. Благодаря мощным мандибулам, отродья Великой Тени любое мелкое животное перекусят пополам. А крупное, если возникнет необходимость, обглодают до костей. В общем, Со всех сторон идеальное средство для борьбы с разносчиками хвори.

Тем не менее, я не тешил себя пустыми надеждами. Верить хотелось в лучшее, но жизнь научила готовиться к худшему. И потому я каждый день выходил на улицы заражённого Элдрима, чтобы найти ответы на свои вопросы. Меня преследовало опасение, что где-то совсем рядом завёлся устойчивый чумной очаг, которыйи порождает стабильный поток больных. Но, Драгор бы его задрал, где он⁈

Никогда раньше я ещё не бывал в городе, стонущим под гнётом смертельной эпидемии. И должен признаться, что впечатления эти далеки от приятных. Я вроде и ходил по обычным улицам, но ощущал витающее в воздухе предвестие надвигающейся катастрофы. Люди сторонились друг друга. На лицах прохожих залегли мрачные глубокие тени. Тревожные испуганные взгляды практически не поднимались от земли. В бедных районах множилось количество жилищ с наглухо заколоченными ставнями и помеченных чёрной краской.

Эти дома стояли подобно покойникам среди живых. Тёмные, пустынные, тихие. От них веяло молчаливым ужасом, который проникал в сердце каждого жителя Элдрима. Болезнь не делила людей на своих и чужаков. И потому горожане обходили помеченные здания стороной, боясь заразиться смертью, что хозяйничала в тех стенах.

Город затаился. Замер в тяжёлом ожидании. Он уже не жил. Он просто ждал. Ждал, когда сдавленный кашель, звучащий то тут, то там, перерастёт в предсмертные стоны и плач. Ждал первых трупов на мостовых, которых некому будет собирать. Ждал грохота повозок могильщиков и полыхающих костров, сжигающих тела тех, кто не увидел следующего рассвета. И эта атмосфера безысходности пропитывала всё вокруг.

Особенно остро это ощущалось на рынках, где, обычно такие горластые торговцы, теперь угрюмо отмеряли нужное количество товара, а покупатели спешно укладывали его в мешки, избегая лишних слов.

Раньше выкрики и суета на базарных площадях могли заглушить даже собственные мысли. Но сегодня там царила угнетающая тишина и запустение. В городе пришлось закрыть, примерно, семь из десяти прилавков. Разрешение вести торговлю получали только продавцы товаров первой необходимости.

Пожалуй, я совру, если скажу, что страх не разъедал мою душу. Ведь, я боялся ничуть не меньше остальных жителей. Однако в отличие от них, у меня был хоть какой-то шанс отвести карающую длань Драгора. Нужно лишь найти ту деталь, что скрывается от моего взора…

Одиночные скитания по заражённому городу в конце концов привели меня на крепостные стены. Оттуда я в тысячный раз осматривал осадный лагерь Капитулата. И неожиданно накатившее бессилие заставило меня скрипеть зубами. Я будто бы в миллионный раз бродил по одному и тому же маршруту, не замечая входа. Ну где⁈ Где же этот проклятый источник заразы⁈

— Великий Наставник! Наставник! — прокричал кто-то, заметив мой силуэт.

— В чём дело, брат? — воззрился я Безликого, который прибежал за мной аж через два участка стены.

— Наставник, Госпожа Полночь велела передать, что у милария Белая Смерть хочет сообщить нечто очень важное! — многозначительно подчеркнул озарённый. — Подробности мне неизвестны, но на кону стоит весь Элдрим!

Вот даже как? Ну что ж, настала пора встряхнуться и поспешить на встречу с Насшафой! Неужели она нашла то, что спасёт нас? Надеюсь на это. В конце концов, не через одни лишь мои руки может действовать госпожа удача…