Книга VIII: Прелюдия бури

Глава 11

Выходка Феникса заставила Барона затаить дыхание. Этот болван что, последние остатки разума растерял⁈ Пускай у них на руках сейчас все карты, которые позволяют диктовать условия. Но и перегибать древко тоже не следует! Загнанный в угол зверь может так цапнуть, что мало не покажется. Зверь же подобный Маэстро способен за один укус напрочь отнять руку. Потом, конечно же, ему это аукнется. Когда вернувшиеся наводить порядок альвэ подвесят дикаря за ребра на главной площади Элдрима, он наверняка будет сожалеть о сегодняшнем вечере. Вечере, когда он навлёк на себя гнев теневых кланов. Но тем, кто пострадает сейчас, вряд ли станет от этого легче.

Барон непроизвольно напрягся, ожидая жесткой реакции на наглость Феникса. Но мгновения истекали, а ничего так и не происходило. Неужели… неужели Маэстро настолько слаб духом?

— Мой шаас, ты позволиш-шь? — томно проворковала женщина, как-то странно растягивая шипящие звуки. Это что, варварский акцент из каких-то особо отдалённых краёв?

— Разумеется, — глухо отозвался дикарь в маске, не поднимая взгляда.

И тут его подчинённая удивила всех своим поступком. Она неожиданно прильнула к Фениксу и прижалась всем телом, отчего тот разулыбался словно пятилетний ребёнок, нашедший бесхозный лоток со сладкими кренделями.

— Так сильно хочешь пойти со мной, девочка? — изрёк глава «Трёх шёпотов», обнимая незнакомку. — Это правильный выбор. Я окружу тебя такой роскошью, которую ты в своей варварской стране не увидишь даже во дворцах ваших правителей. У тебя будет всё, чего только пожелаешь. Но придётся хорошенько постараться, чтобы заслужить моё расположение. Надеюсь, мордашка у тебя не хуже, чем всё остальное…

Феникс потянулся к чёрной вуали, скрывающей лицо женщины. Однако та мягко, но в то же время неуловимо быстро перехватила его ладонь.

— Что такое? — нахмурился лидер «Трёх шёпотов». — Я не терплю, когда мне перечат. Запомни это, девочка!

Поколебавшись, незнакомка выпустила руку мужчины. И тот медленно стал поднимать тёмную ткань. Вот показалась безупречная алебастровая шея. За ней красивый точёный подбородок, словно бы высеченный из белоснежного мрамора. А следом и крупные пухлые губы, кажущиеся в слабом свете масляных светильников чёрными.

Пока что картина, которая открывалась взорам собравшихся, была весьма интригующей. И большинство явно завидовало, что Феникс опередил их и заграбастал себе столь восхитительный трофей. Такой молочный цвет кожи тут, на жарком побережье, встречался реже, чем даже снег! Наверное, эта соблазнительная девица откуда-то с далёкого севера, где люди видят солнце несколько раз в году и ведут непрестанную борьбу за выживание.

Тем временем, Феникс поднял вуаль выше, а затем вдруг сдавленно охнул. Когда на него уставилась пара ярко-алых глаз, будто бы сияющих изнутри, он ещё не осознал, кого видит перед собой. Но когда пухлые губы незнакомки растянулись в нечеловечески зубастой улыбке, кое-какие догадки всё же успели промелькнуть в его разуме.

К сожалению, плоть не могла потягаться со скоростью мысли. Поэтому Феникс не успел отдёрнуть руку, и его пальцы угодили в капкан челюстей бледнокожей бестии. Мужчина завопил и попытался ударить тварь в лицо, но та играючи увернулась от его атаки, успев проворно крутануться на пятках. Инерция движения понесла главу «Трёх шёпотов» вперёд, и он упал на колени, упёршись ладонями в пол. Полумрак обители Маэстро не смог скрыть того, что Феникс лишился двух пальцев, и теперь вокруг его покалеченной кисти стремительно растекается тёмная лужица.

— А-а-а-а-а! Она… она отгрызла… отгрызла… тва-а-арь! А-а-а-а! — ревел он.

Остальные участники делегации в страхе подались назад. Послышались шепотки: «Что за?!.» «Кьерр!», «Она кьерр!». А в следующий миг кто-то не выдержал и со всех ног бросился к выходу. Однако там его встретили обряженные во всё чёрное Безликие демоны. Их фигуры, показавшиеся в дверном проёме, в текущей обстановке выглядели совсем уж устрашающе и жутко…

Барон осознал, что они в ловушке и им некуда бежать. А проклятая нелюдь, словно развлекаясь, с отвратительным хрустом смаковала пальцы Феникса. Она объедала с них кожу и разгрызала кости, ничуть не волнуясь от того, что нижняя половина её лица испачкалась в крови.

— Я скажу вам ровно то же самое, что сказал Золотому глазу, — вдруг заговорил Маэстро.

Глава «Чёрного прилива» бросил взор на него и увидел, что тот больше не гипнотизирует столешницу, а сверлит представителей преступных кланов немигающим взглядом. И он явно не сулил визитёрам ничего хорошего.

Все притихли. Даже Феникс перестал надрывать горло и тихо кряхтел, завернув истекающую кровью руку в полу своего костюма.

— Вы — обычная плесень, которая разрослась в гнилых щелях старого Элдрима. Не только бесполезная, но ещё и вредоносная, — выплюнул человек в маске. — Вы вообразили, что сможете тягаться со мной? Посчитали себя хозяевами города? Смешно. Вы всего лишь паразиты, которые копошатся в огромной бычьей туше. Но даже здесь ваше место находится где-то в области задницы.

Маэстро медленно поднялся, но сделал это так плавно, что движение показалось неестественным.

— Полагаете, я боюсь армии Капитулата, которая идёт к стенам? Отнюдь. Я без труда разобью их. Мой триумф станет таким же неожиданным и быстрым, как полдюжины крупных побед до этого. И вы не сможете мне помешать. Зато потом, когда трупы алавийских магов удобрят почву на побережье, я примусь уже за вас. Только не думайте, что тот срок, покуда я занят войсками темноликих и их колоний, для вас будет раздольем. Хорошенько запомните эту очаровательную миларию. Отныне вы все её добыча.

Визитёры опасливо покосились на широко улыбающуюся нелюдь с окровавленным ртом, которая, кажется, наслаждалась всеобщим страхом.

— Когда-то её прозвали Милария Бледная Смерть. И я считаю, что это имя полностью заслужено, — усмехнулся под маской Маэстро. — Она со своими сородичами и созданиями ночи будет преследовать вас, выискивая по запаху, как ищейка. Во всём Элдриме не найдётся места, где вы сможете укрыться от них. Даже если вы все разом забьётесь в самую глубокую нору, то рано или поздно вас там настигнут. Допускаю, что мне потребуется для этого некоторое время, но в конечном итоге я передавлю вас всех, как постельных клопов. И вы ничего не можете с этим поделать. Тот, кто не будет приносить мне пользу — умрёт.

Повисла напряжённая тишина, в которой было слышно только как белокожая тварь увлечённо выгрызает костный мозг из откушенных пальцев Феникса. Барон, как негласный предводитель делегации преступных кланов, хотел что-нибудь сказать, но не мог придумать слов. Карт, чтобы побить такой козырь у главы «Чёрного прилива» не было…

Что за человек этот Маэстро⁈ Как ему удалось отыскать общий язык с тварями далёких пустошей⁈ Зачем вообще он привёл их сюда⁈ Он безумец! Здесь же скоро вообще станет невозможно жить ни людям, ни альвэ! Пройдут годы, но западное побережье превратиться в такие же пустоши, как и восточное!

— Итак, вижу, что между нами в кои-то веки установилось понимание, — оборвал затянувшуюся паузу захватчик. — Наконец-то вы поняли, что не обладаете никакой исключительностью, которая заставила бы меня под вас прогибаться. Что ж, мне нечего больше добавить. Дальнейшую судьбу вашего вороватого сброда я уже расписал. Поэтому можете быть свободны.

Тёмные фигуры, ранее преграждавшие выход, расступились одновременно с тем, как закончил говорить их главарь. Представители преступных кланов робко потянулись к дверям, не веря в то, что их отпускают живыми. Но чуть позднее, когда никто так и не стал им препятствовать, устремились к свободе на полном ходу. У порога даже небольшая давка образовалась.

Лишь на улице Барон смог перевести дух и утереть выступившую на лбу испарину. Не на такой исход они все рассчитывали, когда шли на разговор к Маэстро. Ох, Ваэрис, почему ты отвернулся от своих верных последователей?

Такого переполоха Золотой глаз не видел давно. Пожалуй, со времён, когда Капитулат объявил морскую блокаду и не выпускал ни одного корабля из гавани. Тогда казалось, что это катастрофа и конец всему. Но разногласия были относительно быстро улажены, и следующие тридцать лет город прожил с темноликими в мире и спокойствии.

Однако то, что узнал Корвус сегодня — не лезло ни в какие ворота. Теневой мир встрепенулся. Все в один голос заговорили о жутких абиссалийских людоедах — кьеррах. Дескать, Маэстро впустил их внутрь периметра стен, чтобы скормить всё население этим чудовищам. Возмущённые горожане яростно восстали против такого. Начались массовые беспорядки, которые, впрочем, солдаты захватчиков задавили так быстро, словно готовились к ним. И пока недовольные жители готовились к реваншу, на главной городской площади вдруг выступил сам Маэстро…

Предводитель дикарей собрал огромную толпу, перед которой и объявил, что все сплетни о кьеррах — есть гнусная ложь и полнейший вздор. Тех, кто сеет подобные слухи, он окрестил врагами Элдрима. Дескать, они не только стремятся развязать бойню, посеять хаос и утопить город в крови, но ещё прячутся при этом за спинами ни в чём неповинного люда. А всем тем, кто сомневается в его словах, Маэстро предложил награду в тысячу алавийских глориалов за каждого живого или мёртвого кьерра.

Как ни удивительно, но народ в большинстве своём поверил дикарю в маске. Ну кто в здравом уме согласится расставаться с такой прорвой золота? Нет, разумеется, были и те, кто отправился на поиски жутких тварей. Иные любители лёгкого заработка сколачивали целые отряды, чтобы исследовать сточные тоннели под Элдримом. За один день под землю спустилось, пожалуй, несколько тысяч человек. И среди них не обошлось без трагичных неожиданностей.

Вот только добровольцы гибли отнюдь не по вине кровожадных кьерров. Они умирали по сугубо тривиальным причинам. Одни задохнулись в ядовитых испарениях, других завалили подточенные временем и влагой своды, третьи сгинули в затопленных участках, где стояла высокая вода, скрывающая различные опасности вроде острых обломков или же бездонных колодцев. Бывало даже такое, что скопившиеся застойные газы взрывались, стоило только подсветить путь фонарём или факелом.

Иными словами, спуск под землю никому не показался лёгкой прогулкой. Охотники за золотом быстро осознали, что их поисковые мероприятия весьма опасны и авантюрны. А потому довольно скоро вернулись. Грязные, злые, смердящие и без каких-либо доказательств присутствия кьерров в городе. Многие жители открыто потешались над отчаянными смельчаками. Оттого пример неудачников, измазанных в нечистотах от макушки до пят, отпугнул от этой затеи даже самых алчных.

Народные волнения улеглись, будто их и не было. Рабочий люд не видел особой нужды в том, чтобы умирать под ударами двуручных мечей свирепых северных варваров. А зачем, если скоро придёт армия Капитулата и всех их выметет отсюда? Примерно так размышлял каждый рядовой обыватель.

Но Корвус видел несколько больше, нежели прочие. Информацию о кьеррах он получил из уст тех, кому можно доверять. Пока простолюдины влачили своё жалкое существование, довольствуясь коркой хлеба и кувшином кислой браги, теневые владыки Элдрима продолжали нести убытки. Пока ещё не настолько значительные, чтобы это могло подкосить преступные империи, существовавшие столетиями. Но тень от нависшей угрозы уже пугала.

Люди Золотого глаза бесследно пропадали. Причём, преимущественно по ночам. Их не удавалось разыскать ни в темницах, ни в пыточных застенках, ни на виселицах. А на местах исчезновений опытные ищейки обнаруживали странные следы. На деревянных стенах и даже каменных мостовых им попадались длинные росчерки, будто оставленные гигантскими когтями.

Конечно, главы преступных кланов не собирались так легко сдаваться. Они готовились к ожесточённой войне с наглыми и бесчестными вторженцами. Но вот Корвус отчего-то постоянно возвращался мыслями к предложению лидера захватчиков. Насколько Золотой глаз понял, дикарь в железной маске никому больше не рассказал об их беседе. Стало быть, Маэстро всё ещё ждёт его ответа?

Подобные размышления неизменно толкали Старца к подсчёту прибылей и убытков. Но всякий раз он приходил к выводу, что сотрудничество с восточными варварами в данный момент сулило куда большую выгоду. И если б не намерения Капитулата, который был крайне решительно настроен отбить Элдрим, то Корвус давно бы уже согласился на сделку.

Однако же в памяти снова и снова всплывала речь, произнесённая Маэстро. Он говорил так убедительно, что Золотой глаз действительно усомнился в способности алавийцев вернуть себе гавань. Да что там, сам послужной список человека в маске был красноречивей любых доводов и аргументов. Потому Старец задумчиво катал в ладони алавийский глориал, сгорая от сомнений и внутренних противоречий.

— Ваэрис, отец теней, не оставь меня в нелёгкий час. За мудрый совет серебром отблагодарю. За лукавый — золотом, — произнёс Корвус и подбросил монету вверх.

Пока что события шли по вполне прогнозируемому сценарию. Попытка криминальных лордов поднять народ Элдрима на бунт не просто провалилась, а полностью дискредитировала тех, кто распускал слухи о кьеррах. Эту карту я разыграл довольно ловко, вынудив сотни человек, а по некоторым данным и тысячи, отправиться в зловонные городские недра. Сунувшиеся туда недотёпы не представляли, на что подписываются. Искать абиссалийцев в гигантской подземной сети разветвлённых тоннелей? Ха-ха! Удачи! Ручаюсь, никого из родичей Насшафы они б не смогли обнаружить, даже если бы прошли от них на расстоянии вытянутой руки.

Результат превзошёл любые мои предположения. Охотники за кьеррами в канализации оказались беззащитней слепых кутят. Часть из них там поубивалась, угодив в подготовленные Насшафой ловушки. Но, как и задумывалось, горожане восприняли произошедшие несчастья как череду роковых случайностей. Риск быстро помог отбить охотку лезть под землю.

И пока теневые лидеры Элдрима думали, как защититься от того, кто в ночном мраке ощущает себя свободней, чем рыба в воде, я мог заняться своими делами. Перво-наперво мне требовалось запасти как можно больше провизии для долгого сидения в осаде. С поставками своего зерна из Патриархии проблем пока не возникало, но его требовалось ещё и тщательно охранять. Те воротилы, что пришли ко мне со своим глупым ультиматумом, конечно, те ещё болваны. Но к угрозе отравить нашу пищу я отнёсся очень серьёзно.

Далее мне как-то предстояло выколупать из глубоких нор алавийцев, не успевших убраться из Элдрима. Было у меня подозрение, что они вносят свою лепту в царящий вокруг беспорядок. И пока я их не выволоку на божий свет, нечего и мечтать о спокойной жизни.

Говоря по чести, затаившиеся темноликие представляли куда бо́льшую угрозу для меня, нежели весь преступный мир вместе взятый. Во-первых, это соглядатаи и информаторы Капитулата, которые могут передавать им разведданные из осаждённого города даже через океан. Ну не верю я, что чёрная шкатулка, отнятая мной у Вох-Ууле, существует у альвэ в единственном экземпляре. Во-вторых, это спящие диверсионные ячейки, среди которых могут оказаться и опытные милитарии. В-третьих…

— Великий Наставник, к вам проситель! — беспардонно вторгся в мои размышления знакомый голос.

Я поднял взгляд на дверь и увидел Ислу, дисциплинированно замершую на пороге подобно изваянию.

— Какой ещё проситель? — сошлись на переносице мои брови.

— Он отказался представиться, но уверял, будто вы лично приглашали его на разговор, — доложила милария гран Мерадон. — Похоже, что этот человек чего-то страшится, потому скрывает лицо в тени одежд.

— Неужели Старец Корвус соображает быстрее, чем я думал? Не ждал его так рано. Ну да что уж, не держать же гостя на пороге? Будь добра, проводи его ко мне.

— Как пожелаете! — браво отсалютовала Безликая и исчезла за дверью.

Ну а я достал из ящика стола железную маску и отточенным движением водрузил её на лицо. Ну что ж, пора безжалостному Маэстро снова выходить на помост, ведь прибыл очень важный зритель.