Председатель 5

Глава 22

Лето закончилось. Быстро пролетела и осень. За этот год, мы успели не только полностью восстановиться от прошлогоднего пожара, но и многократно укрепить наше хозяйство и производство. Новые теплицы перевыполняли даже не государственный план, с этим мы и в засуху справились, но и превысили даже наши собственные самые смелые прогнозы.

Фабрика одежды тоже расширялась уже два раза и, похоже, что это ещё не предел. Ещё немного и она превратится в полноценный такой завод, что не могло не радовать. Тем более, что мне хотелось не останавливаться только на вязаных вещах и рюкзаках, но и начать производство обуви, например.

Жаль, я не слишком много знал об этой сфере производства, ведь в моём будущем она тоже ушла далеко вперёд в вопросах удобства и качества, но всё равно кое-какие мысли у меня на этот счёт имелись, особенно по части кроссовок.

Но это уже вряд ли произойдёт скоро. Сейчас у нас и без того все планы были забиты новыми и старыми делами. Взять хотя бы рыбное хозяйство, которое мы начнём обустраивать уже весной, и я надеялся, что уже через пару лет, наш колхоз завалит все прилавки неподалёку свежей форелью.

В общем всё шло, всё продвигалось в правильном направлении и вполне приемлемом темпе, так что и к Новому тысяча девятьсот семьдесят четвёртому Году я подошёл в отличном настроении. Особенно после того, как мы подбили все планы.

Но радовала меня не только работа. За три года я ни одной секунды не пожалел, что женился на Маше. Даже не представляю как она терпит мою постоянную занятость, а сама успевает и работать, и детей воспитывать, и по хозяйству хлопотать.

Конечно, я старался помогать ей чем мог, но, положа руку на сердце, чаще всего бывал слишком занят, чтобы разделить эти заботы. Хорошо хоть Витя есть. Они с Машей прекрасно ладили, и часть домашних дел была прочто закреплена за ним.

Ко всему прочему, он не забыл о своём намерении попасть на Кремлёвскую ёлку и очень старался хорошо учиться. Особенно по физике, эта наука всегда была его страстью. И он уже даже думал, как совместить её со своим желанием стать моряком. Так что, в конце концов, додумался до того, что станет судовым механиком, хотя и идея проектировать новые корабли тоже находила большой отклик в его сердце, но тогда не получится именно ходить в плаванье, о чём он очень мечтал.

Как бы там ни было, а с физикой у него был полный порядок, и мой сын сдержал слово, выиграл не только школьную, но и региональную, а затем и всесоюзную олимпиаду по физике.

Честно сказать, я и сам от такого слегка офигел. Конечно, я знал, что Витька очень умный парень, но теперь понимал это гораздо более чётко. И теперь я ещё острее ощущал свою ответственность за этого ребёнка. Мальчика ждут очень большие перспективы в будущем, если мы ничего не упустив в его воспитании.

Но пока причин беспокоиться не было, и я, как гордый отец, отвёз его в Москву на праздник, куда он так стремился попасть.

О Кремлёвской новогодней ёлке знал каждый ребёнок, но получить приглашение могли далеко не все. Здесь мало помощи от мам и пап, нужно было отличиться в учёбе, проявить себя в общественной жизни или же победить в какой-нибудь значимой олимпиаде. Иными словами, попасть на Кремлёвскую ёлку считалось большим достижением.

Но что же касается Вити, то он и понятия не имел, что его ждёт.

Уже внутри его встретила молодая девушка в костюме зайца и поспешила отвести к остальным. От увиденного, Витька в буквальном смысле потерял дар речи.

Теперь ему стало понятно, почему это здание называют дворцом. Всё казалось таким громадным, роскошным и величественным, словно он и правда попал в сказочный мир!

— Смотри, смотри! — послышался голос слева.

Витя повернулся и увидел, как одна из девочек указала пальцем вверх, пытаясь показать что-то другой. Он поднял глаза и увидел яркие люстры, да такие большие, какие он ещё никогда в своей жизни не встречал.

Большинство детей носили модные свитера с героями мультфильмов, а особенным успехом пользовались те, что были с рисунком из «Ну, погоди!». В остальном, они мало чем отличались друг от друга, разве что цветом полосок на рукавах, а изображений с зайцем и волком было лишь два. Витька посмотрел на свой, третий, затем снова принялся искать аналогичный в толпе, но не нашёл. Этот свитер достался ему в подарок от отца, он принял его с большой благодарностью и тут же побежал мерить, не задавая лишних вопросов. Казалось бы, мелочь, но стоило детям заметить необычный свитер, да ещё и с таким уникальный рисунком, как они тут же столпились вокруг парня, осматривая его со всех сторон.

— А мы с мамой такого не видели, — сказала совсем маленькая девочка, дивясь необычному рисунку, — красивый, может и моей сестрёнке такой же купят, тогда и я смогу его носить!

Витя улыбнулся ей в ответ.

На девочке и правда был свитер на несколько размеров больше, но даже свисающие рукава, которые она периодически закатывала, её ничуть не смущали.

Но не все дети были настроены также дружелюбно, как она. Двое из парней, сверстников Вити, посмотрели на свитера друг друга, затем с прожигающим от зависти взглядом изучили Витькин.

— Вань, а ты говорил, тебе отец всё покупает. А такой у тебя свитер есть? — темноволосый парень кивнул в сторону необычного рисунка.

— Он мне два купил, но такой, как у него, я ещё не встречал, — недовольно ответил мальчик, — как вернусь домой, спрошу у отца об этом. Скоро Новый Год, он точно купит мне всё, что захочу!

Они ещё некоторое время перешёптывались, пока один из них, наконец, не решился подойти и начать разговор:

— А тебя как зовут? — обратился к владельцу редкого свитера темноволосый.

— Витя.

— Меня Сергей. А это Ваня, мой друг, мы с ним вместе учимся, — он легонько толкнул плечом приятеля с недовольным лицом, чтобы тот тоже поддержал разговор, — слушай, а нам вот интересно, откуда он у тебя?

Витька сразу понял, что речь идёт о свитере. Ему даже стало неловко от того, что из-за одной вещи он привлёк такое внимание.

— Отец подарил, прямо перед поездкой сюда, — пожал плечами мальчик, — это он придумал создавать эти свитера и насчёт рисунков тоже он договаривается. Может такие и правда пока не продают, но не переживайте, скоро и у вас они будут.

Несмотря на искреннее дружелюбие, Ваня злобно ухмыльнулся и громко сказал:

— Ага! А мой отец — космонавт! — следом за этим послышался смех.

— Но это и правда его идея, — удивлённо заявил Витя, такая реакция со стороны собеседника была ему непонятна.

— Ну и врун же ты! — резко бросил тот.

— Так! Все встаём вокруг ёлки, слишком близко не подходить! — громко объявил старшеклассник в пионерской форме.

Таких здесь было много. Больше двадцати человек уж точно. Всем им поручили следить за порядком во время праздника. И со своей задачей доблестный пионер справляется отлично, раз подоспел к детям прямо во время конфликта. Уже через несколько минут, Витю увели в другую сторону.

Во всеобщей суете, прямо перед началом развлекательной программы, другим детям уже было не до свитера мальчика, все ждали выход Дедушки Мороза и Снегурочки.

Витя, конечно, был наслышан от других детей про здоровенную, наряженную доверху ёлку, но парень даже представить не мог, что она действительно такая высокая, прямо по самый потолок! Рядом с ней, любой, пусть даже взрослый, казался крошечным и неприметным. Сама же ёлка оказалась щедро обвешана различными игрушками, а множество мерцающих гирлянд и огоньков, создавали атмосферу волшебного праздника.

Впервые за долгое время мальчик почувствовал себя героем самой настоящей сказки.

Первыми к центру ёлки вышли маленькие помощницы Дедушки Мороза — снежинки. Ими были такие же дети, как и другие зрители. Все как зачарованные наблюдали за девчатами в голубых платьях, украшенными серебристой мишурой. Они синхронно кружились вокруг ёлки, затем принялись водить хоровод, чем только раззадоривали толпу маленьких зрителей.

После их выступления, под всеобщие возгласы вышел Дедушка Мороз, да не один, а в компании своей внучки. Он окинул взглядом всех детей, одобрительно кивнул, затем погладил свою длинную белую бороду. Один удар тростью и заиграла музыка.

Началось представление длинною в час.

На любых организованных ёлках, дети всегда получали подарки, но самые лучшие, по мнению не только детей, но и взрослых, были именно Кремлёвские. Во-первых, туда входили самые лучшие кондитерские изделия, а вкусных шоколадных конфет было действительно много. Во-вторых, особая упаковка для подарка всегда оставалась уникальной для каждого праздника, благодаря чему, их, словно сувенир, хранили долгие годы.

И вот, Витька держал в руках красную полиэтиленовую коробочку в виде ключа, полученную взамен специального отрывного корешка билета. Он был такой большой, что мальчику приходилось держать его двумя руками.

Что было внутри, он пока не знал, но пока детей выводили на улицу, многие трясли заветный ключик, слушая как внутри двигаются конфеты.

Теперь же настала самая волнующая часть вечера. Детей вывели на площадь.

На дворе зима, на щеках радостных ребят выскочил красный румянец. Стоять на одном месте в ожидании родителей не вариант, так уж точно легко замёрзнуть и заболеть, так что детей попросили ходить друг за другом, образовав тем самым круг.

Родителям же оставалось найти своё чадо среди шагающих и схватив за руку выдернуть из толпы.

Многих этот момент пугал больше всего. Витька, как и остальные дети, боялся, что его не найдут. Народу на площади много, а он такой маленький и неприметный, но несмотря ни на что, он продолжал шагать следом за другими.

С невероятным волнением он наблюдал, как впереди идущих детей встречали родители. Такая встреча обычно сопровождалась эмоциональными объятьями, а когда страх отступал, все как один демонстрировали полученный подарок.

— Витя! Витя! — послышался крик слева.

Он повернулся и попробовал найти глазами среди толпы отца, но затем пришло досадное осознание, что голос принадлежал другому человеку, а звали вовсе не его.

Таких выкрикиваний было целое множество. Многие родители громко звали своих детей, но зачастую, привлекали не только внимание своих, но и их тёзок.

Время шло. С каждой секундой сердце мальчика охватывала тоска, смешанная со страхом, а плохие мысли о том, что его не найдут, даже и не думали покидать голову. Уже давно он не вспоминал детский дом, но почему-то именно сейчас, старые воспоминания взяли его за горло. Глаза заслезились, но в этот момент Витя взял себя в руки и сжимая красный ключик, тихо прошептал: «Он придёт. Он найдёт!».

Сердце бешено колотилось. Витя продолжал шагать, как вдруг почувствовал тяжёлую руку на своём плече. Он повернулся и увидел того, кого так долго ждал.

Я обнял дрожащего ребёнка и сказал:

— Наконец-то я тебя нашёл! Не замерз?

Он помотал головой.

Я взял его за руку, а подарок в виде красного ключа закинул себе под мышку. По пути в гостиницу, Витька со светящимися от счастья глазами, не замолкая, принялся пересказывать мне всё, что происходило на празднике. Ему пришлось рано повзрослеть. Сомневаюсь, что в детском доме или даже до, ребёнок смог погрузиться в беззаботность детства, но именно сегодня, как мне показалось, у него наконец получилось это сделать.

В Москве мы задержались ещё на два дня. Мне нужно было решить пару вопросов с моими поставщиками касательно планов на следующий год. А вместе с этим, мы решили с Витькой сходить в Мавзолей.

За всё время, он впервые высказал такое желание, и я решил, что почему бы и нет. Хотя у меня самого отношение к этому было двойственное.

С одной стороны, это несомненно одна из визитных карточек нашей Красной Площади, а с другой, как-то это не совсем правильно делать из человека экспонат и выставлять его на всеобщее обозрение, даже из идейных соображений.

Однако, как я понял, Витя интересовался мавзолеем чисто из научных соображений. Он снова зачитался какими-то книгами, на этот раз о древнем Египте и ему стало любопытно своими глазами увидеть эффект бальзамирования.

Долго мы здесь не пробыли, но уже на выходе меня ждала неожиданная встреча. Не только нам пришла в голову идея посетить мавзолей. Министр сельского хозяйства, Владимир Владимирович Мацкевич тоже пришёл сюда вместе с семьёй. Разумеется, я не мог не поздороваться.

— Рад вас видеть, товарищ Филатов, — обратился он ко мне, — очень вовремя вы приехали в столицу, я только недавно о вас вспоминал. Жду вас завтра днём у себя в кабинете, — заявил он так, что отказаться было совершенно невозможно.

На следующий день, оставив Витю в библиотеке, я поехал в министерство. Судя по довольному виду Мацкевича, ему и впрямь не терпелось со мной поговорить.

За столом, заваленным бумагами и документами, Владимир Владимирович улыбнулся мне:

— Александр Александрович, ну, как ваши дела? Слышал, в Новом Пути всё отлично.

— Трудимся потихоньку, Владимир Владимирович, и это даёт свои плоды.

— Ну, уж не скромничайте. Так потихоньку, что за вами не угнаться. Не удивлюсь, если большинство других председателей колхозов, вас уже сильно недолюбливает. Вы знали, товарищ Филатов, что ваше имя постепенно становится нарицательным? Я думаю, уже многие в ответ на свои оправдания по какому-либо поводу успели услышать, что-то вроде: «Ну у Филатова же получилось!»

— Что ж, я рад, что мои старания замечены.

Я пока не видел смысла активно участвовать в беседе, ждал, когда министр подойдёт к тому, для чего меня позвал.

Он кивнул.

— После засухи вы проявили себя как настоящий лидер. Самое время подумать о карьере вне вашего колхоза.

Так вот к чему он клонит. Я задумался, а он, тем временем, продолжил.

— Сейчас уже середина пятилетки, а у вас в Новом Пути всё схвачено. И ваши, скажем так, недруги, сбавили свой напор. Самое время продолжить политическую карьеру.

— Что вы имеете в виду, Владимир Владимирович? Сразу говорю, что в областное управление сельского хозяйства я не пойду. Скажу прямо, это бюрократия, которая в девяноста процентах случаев только мешает реальному сельскому хозяйству. Вот поставят меня там каким-нибудь Зам Замычем, и что я буду делать? А мне и в своём колхозе ещё есть чем заняться.

Мацкевич довольно ухмыльнулся.

— Другого ответа я от тебя и не ждал, — перешёл он на «ты», — Зам Замыч значит не подходит? Даже если это зам министра сельского хозяйства СССР?

А вот это уже интересно.

— Вы что же это меня к себе зовёте? — уточнил я.

— Зову, — подтвердил он, — но тут, сам понимаешь, есть определённые требования, но для тебя это проще некуда. План семьдесят четвёртого года выполнишь, это даже не обсуждается. А ещё надо научную работу написать и получить учёную степень. Ну, с этим ты тоже легко справишься.

— Пожалуй, что так, — после недолгого размышления ответил я, — вот только это ещё не всё. Так просто бросить своё дело и уйти я не могу. У меня остались незаконченные дела. Нужно, как минимум, завершить объединение колхозов, присоединить к нам ещё один, а также создать систему, при которой всё будет столь же эффективно работать и без меня.

— И сколько времени тебе на это нужно? — сразу же уточнил Мацкевич.

— Думаю, до лета семьдесят пятого.

Министр кивнул.

— Это меня устраивает. Давай тогда сразу ещё пару вопросов обсудим. Я могу помочь с приемником, подберу толкового человека, не сомневайся.

Я покачал головой.

— Спасибо, Владимир Владимирович, но у меня уже есть надёжный человек в колхозе. Это наш парторг Илья Прохорович Мясов. Я в нём уверен, как в самом себе. Он хоть уже и человек в возрасте, но здоровье у него отменное. Болеет он только за наше дело. Всей душой. И он как никто другой сумеет обеспечить в колхозе стабильную бесперебойную работу.

— А кто тогда будет заниматься партийной работой? — поинтересовался Мацкевич.

Но пока он не предложил мне своего человека ещё и на эту должность, я поспешил ответить:

— Пусть Мясов и решит. Есть у нас, например, комсорг Овчинникова Алла Юрьевна. Очень перспективная.

Я и впрямь допускал, что она займёт место парторга. Аллочка наша, конечно, не без недостатков, а порой ведёт себя, откровенно говоря, как дура набитая, но всё же свой человек, с которым мы уже знаем как работать и как контролировать, чтобы глупостей лишних не делала. Да и Андрей ничего испортить ей уже не позволит.