Предатель

Глава 15

Я шагнул вперёд. Расслабленно, держа одну руку в кармане.

И улыбка! Никогда не следует забывать об улыбке.

— Честь, принципы, договоры… — с ленцой произнёс я. — Об этом любят говорить, сидя в тепле, сытости и безопасности. Об этом любят говорить люди, одетые во фраки и платья, пьющие дорогое вино, носящие золото и брильянты… Они думают, что мир таков, каким они себе его представляют. Но они ошибаются — мир всего лишь позволяет им быть такими. До поры, до времени. Но стоит им оказаться на краю… О, стоит им оказаться на краю, как все эти цивилизованные и благородные люди сожрут друг друга в попытке спастись.

Огляделся по сторонам.

— Видите, сёстры мои? — я оскалился. — Это те, кто ещё совсем недавно благодарил принцессу Ольгу за то, что она спасала их. Те, кто клялись, обещали… Но это всего лишь слова. Леди и джентльмены вообще хозяева своим слов: заходят — дадут, захотят — возьмут обратно.

Неторопливо зашагал вперёд.

— Вы знаете, что Ольга — честная, храбрая и благородная леди. Действительно честная, на деле доказавшая это — потом и кровью. Вы знаете, что она скорее бросит вызов на дуэль или попробует поговорить, чем нашлёт на кого-то стаю мелких шавок, что способны лишь слегка куснуть. Вы всё прекрасно знаете, но предпочитаете молчать, боясь… вот его? Я даже не скажу, что презираю вас. Презрение ещё надо заслужить, как и ненависть, а это так — лёгкая жалость пополам с брезгливостью.

Все вокруг, даже Вышеслав, молча выслушали мою тираду — кажется, они слишком ошеломлены, чтобы вставить хоть слово поперёк. Романович так вообще совершенно по-простецки открыла рот от удивления.

— Леди, — я подошёл к Ольге и чуть склонил голову, прижимая правую руку к сердцу. — Винтеры помнят добро. Поэтому — позвольте мне сразиться за вас.

Из всей моей выспренной речи, пожалуй, только это было сказано от чистого сердца. Мне и правда надоело, что с Романович обращаются столь незаслуженно, а ведь она закрыла собой Хильду.

Я добро помню. И по своим счетам всегда платил сполна.

— Ах, ты… — наконец пришёл в себя Гедеминович и начал стремительно багроветь.

— У тебя четыре бойца, верно? — бесцеремонно перебил я мазовца. — Отлично. Тогда — я вызываю ещё троих. И тебя тоже. Ты тут такой смелый был, когда чесал языком — так изволь ответить за слова, граф.

Формально — это было не запрещено. Это одного человека нельзя было вызвать на дуэль несколько раз подряд, а вот бросить вызов сразу нескольким — это возможно.

— Лорд Винтер, я сама прекрасно могу сража… — Ольга снова закашлялась.

— Позвольте мне драться за вас.

— Ха, да так даже лучше, — неожиданно ухмыльнулся Вышеслав. — Двух мух одним ударом!

— Конрад, я… — Романович попыталась унять сбившееся дыхание.

— Позвольте. Мне. Сражаться за вас, — отчеканил я.

Принцесса вздохнула.

— Хорошо. Пусть будет так… Мой поединщик — лорд Конрад Винтер. Мои секунданты…

— Я буду! — Хильда всё-таки вылезла вперёд. — Хильдегарда Винтер будет твоим секундантом!

— Генрих Рейсс, — саксонец, как всегда, появился словно бы из ниоткуда. — Я готов быть вашим секундантом, принцесса.

— А я буду арбитром, — невозмутимо произнесла Анастасия Рюрикович, выступая вперёд и поправляя сбившуюся на глаза прядь волос. — В присутствии многочисленных свидетелей и в отсутствии учителей, я фиксирую эту дуэль и сообщу о ней администрации. Как вызываемая сторона, огласите ваше условия поединка, граф Гедеминович.

— Пять дуэлей в эту пятницу — одна за другой. Оружие — магия. Контроль повреждений — минимальный. Бьёмся до тех пор, пока кто-то не признает поражения, — Вышеслав ухмыльнулся, явно предполагая, что меня скорее порежут на куски, чем я признаю проигрыш.

В общем-то, он даже не ошибался.

Но здесь имелся один нюанс — наверняка верно было и обратное.

— За что ведётся дуэль?

— Ваше высочество?.. — я посмотрел на Ольгу.

— Я требую принесения мне публичный извинений.

— Что ещё? — спросила Анастасия. — Разрыв с Марией Эглитис, сохранение помолвки?

— В пекло, — поморщилась Романович. — Помолвка должна быть расторгнута, а граф Гедеминович не должен ко мне приближаться лишний раз. Видеть его не желаю, а знать — тем более.

— Вы принимаете эти условия, граф?

— Принимаю.

— Тогда — назовите ваши требования.

— Я расторгаю помолвку, Ольга публично кается и покидает Академию, а её прихвостни пусть даже близко не подходят к Марии.

На лице Эглитис читалось почти неприкрытое отчаяние — это явно было не тем, чего она ожидала или хотела.

— Ну, раз уж обе стороны намерены расторгнуть помолвку, то этот пункт можно и убрать… А что насчёт остального? Принцесса?.. — Рюрикович повернулась к Ольге.

— Принимается, — хладнокровно произнесла та.

— Раз уж я собираюсь драться с принцем, то хотелось бы получить гарантии, что мне или моим родичам ничего не будет грозить в случае чего, — вставил я.

— Моего слова тебе будет недостаточно? — высокомерно бросил Гедеминович.

— Дай-ка подумать… — я картинно нахмурился, а затем постарался ухмыльнуться максимально гнусно. — Нет, недостаточно. С Ольгой ты тоже о чём-то договаривался, и что из этого вышло?

— Да что ты себе вообще…

— Гарантии, граф, гарантии.

— Требование справедливо, — как бы между прочим вставила Анастасия. — Ну, я так полагаю.

Мазовец набычился, но поперёк старшего префекта идти всё же не решился.

— Каких гарантий ты хочешь, Винтер? — нехотя выплюнул Вышеслав.

— Расторжение помолвки ведёт к утрате статуса наследника. Так?

— Так.

— И ты действительно готов на это пойти?

— Да!

— Ваше высочество, быть может, не стоит делать столь опрометчивые… — нерешительно произнесла Эглитис.

— Мария. Ради моей любви к тебе…

Ормузд, дай мне сил… Надо будет потом всё это обильно запить морсом. Без сахара. А то у меня от этой патоки скоро слипнется мозг.

— Чудно, — бесстрастно сказал я. — Тогда — перед дуэлью ты публично объявишь о своём отречении и разрыве помолвки. И рескрипт по всем правилам подпишешь.

— Подпишу, подпишу, — поморщился мазовец.

— Что ж, если на этом всё, то расходимся, — объявила Рюрикович. — Всё, всё! Расходимся, расходимся!

— А кто не разойдётся — с того три рубля за просмотр! — прорезался тонкий голосок Вилли, озвучивающий стандартную плату за представление.

Все и правда разошлись, остались только Анастасия, Ольга, сёстры, ну и Генрих.

— Ты-то откуда вылез? — проворчала Хильда, косясь на Рейсса.

— Где я был, там меня уже нет, — философски заметил саксонец. — Что ж, я свою позицию озвучил, так что — до пятницы. Можете рассчитывать на меня.

— Ох и шума с вами, Винтеры-Романовичи, — с улыбкой посетовала Рюрикович. — С вами каши спокойной школьной жизни не сварить…

— С нами кашу лучше не варить, а заваривать, — с достоинством произнесла Вилли.

— Ты как, подруга? — блондинка обратилась к Романович. — Может, тебе в лазарет?

— Ничего, справлюсь, — слабо улыбнулась Ольга.

— Ни хрена, — заявила Хильда. — Пошли в лазарет. Давай, давай — я тебя отведу. Малая! Идём с нами.

Проводил взглядом уходящую троицу и остался вместе с Анастасией.

— Пошли, присядем, — махнула рукой Рюрикович в сторону ближайшего стола.

Щёлкнула пальцем и около неё моментально появился официант.

— Думаю, стоит обсудить пару моментов, — заявила девушка. — Чая?

— Лучше морса.

— Как хочешь. Уважаемый, организуйте, пожалуйста.

— Сделаем, ваше высочество.

Спустя пару минут Анастасия уже меланхолично помешивала ложечкой крепкий чёрный чай, а я наливал себе прохладный ягодный напиток из графина.

— Любите вы северяне этот свой морс… — как водится, к самой сути Рюрикович сразу же не приступила.

— Потому что северяне, — я пожал плечами. — Фруктов, считай, нет. Зато зима есть — нормальная такая, со снегом и морозами, а не как у вас. Вот и спасаемся ягодками разными, а зимой — морс. Витамины всё-таки.

— Витамины… — вздохнула Анастасия. — Ладно, давай к делу. Вышеслав импульсивен, но это сейчас он готов на что угодно, а вот чуть успокоится и не факт, что согласится на отречение. И не факт, что ему это вообще позволят. Или подтвердят. Ты хоть понимаешь, какую сейчас… кашу заварил? Это уже не просто стычка между студентами — это большая политика. Ты влезаешь во внутренние дела Мазовии в частности и в расклад между западными княжествами вообще.

— Отлично понимаю, княжна.

— Это может иметь далеко идущие последствия…

— Очень на это надеюсь.

— Значит, не отступишься?

— Нет. Можешь так и передать в Киев.

Девушка слегка приподняла брови и улыбнулась.

— Почему ты думаешь, что я собираюсь сообщить о рядовом школьном конфликте домой?

— Потому что ты сама сказала — это уже не просто рядовой школьный конфликт, это уже большая политика.

— Но пока я не завизировала дуэль у преподавателей, это ещё можно как-то оставить в рамках рядового школьного…

— Я не очень люблю повторять раз за разом одно и то же, Анастасия Владимировна.

Рюрикович вздохнула.

— Упёртый… Или… Ты действуешь в чьих-то интересах, так? Ладно, можешь не отвечать — всё равно же не ответишь…

— Не веришь, что я могу действовать в своих интересах? — я невозмутимо глотнул морса.

Анастасия внимательно посмотрела на меня.

— Союз Волыни и Мазовии — это противовес Польше, — сказала Рюрикович. — Был. Худой, не самый выгодный, но всё-таки союз. А Вышеслав в качестве наследника был удобен… некоторым сторонам.

— Потому что недалёкий?

— Потому что предсказуемый, управляемый, импульсивный… — девушка улыбнулась. — Ладно, и недалёкий тоже. Если он отречётся, то ему на смену придёт куда более способный Казимир. Но союз с Волынью теперь распадается — скандал не замять так просто. Я могу предположить, кому такой расклад может быть выгоден, но это чистой воды гадание, а я в тонких искусствах никогда сильна не была…

— Ты немного не о том думаешь, княжна. Ты думаешь о том, что я изменил своим вмешательством и какие цели преследую. Хотя вообще-то стоило бы подумать о том, что сегодняшняя безобразная ссора была неизбежна.

Анастасия задумчиво побарабанила пальцами по столу.

— Продолжай.

— Во-первых, свита Ольги презирает её и не отличаются особой сообразительностью — хотели подставить слегка, а получилось не слегка. Сами ли они до этого додумались, кто-то их направил по этому пути или даже получили приказ — вопрос другой и не столь существенный. Во-вторых, Вышеслав увлечён своей простолюдинкой. Сильно увлечён. Поэтому конфликт между Ольгой и Вышеславом был неизбежен. А дальше, сама видела — слово за слово, кулаком по столу…

— Значит ты уверен, что разрыв помолвки был неизбежен? — прищурилась Рюрикович.

— Не берём в расчёт время дуэли, состав дуэлянтов и даже исход поединка, — сказал я. — Да, ваше высочество. Разрыв. Был. Неизбежен. После чего Вышеслав возвращается в Мазовию, а Ольга — в Волынь. Союз не состоялся, наследник одного княжества — истеричка, наследница другого — бастард. Причём, незапланированная наследница, которую теперь надо как-то убрать.

Анастасия несколько раз беззвучно хлопнула в ладоши, изображая аплодисменты.

— Для того, кто изображает из себя туповатого кровожадного убийцу, ты мыслишь на удивление далеко. Возможно, даже слишком далеко. Для аристократа без титула-то. Что тебе с возможной войны между западными княжествами — лично тебе?

— Мне не нравится, что среди её жертв должна оказаться Ольга Романович.

— Прости за бестактный, но столь интригующий вопрос — ты влюблён в неё? — лучезарно улыбнулась Рюрикович. — Ещё раз прости, не смогла удержаться! Так велик был соблазн…

Я закатил глаза.

— Ещё одна… А что, если да? Что если я собираюсь расстроить помолвку, самому жениться на ней, стать принцем-консортом, приехать в Волынь и убить всех её родичей, чтобы мы вместе могли править королевством?

— Это было бы… любопытно, — Анастасия чуть склонила голову набок. — Тебе стоило бы попробовать написать любовный роман — кажется, у тебя есть все задатки.

— Как смешно.

— Значит, вот что тебе пообещали в случае разрыва Мазовии и Волыни, да? — невинным тоном произнесла Анастасия. — Рука принцессы и корона короля-консорта?

— А это ещё смешнее, ваше высочество. Даже не вероятность того, что кто-то мог предложить мне руку принцессы за выполнение подобной миссии, а то, что я поверил бы в такое безобразно щедрое предложение.

— А зря, — Рюрикович переплела пальцы, чуть откинулась назад и внимательно посмотрела на меня. — Такая сделка вполне реальна.

— Думаешь? — насмешливо произнёс я.

— Уверена. Ты… наверное, просто не понимаешь, насколько может быть сложен выбор супруга для наследника княжества… — вздохнула Рюрикович. — В большом государстве всегда будет куча влиятельных кланов. Породнился с одним — значит, возвысил его над остальными, которые непременно затаят обиду. Поэтому сильный и знатный, но не связанный с кем-либо супруг — это хороший вариант.

— Я могу уверить тебя только в одном, княжна — я действую только исходя из собственных интересов.

— Значит, это тебе самому пришла мысль стать консортом при владетельной жене? Ладно, а теперь серьёзно, — девушка постучала пальцем по накрытому скатертью столу. — Я сейчас просто шутила, но слухи и правда пойду — многие решат, что вы с Ольгой близки. Она предпочитает общаться не со своими «мантикорами», а с вами, ты спас её на Лосином острове и пришёл на помощь сейчас…

— Ты думаешь мне или Ольге не плевать, что о нас думают? — я откинулся на стуле. — Её за глаза обзывают бастардкой… Как будто это что-то настолько плохое. Но в глаза никогда не скажут, разумеется. Нас считают нищей деревенщиной, но в глаза тоже ничего не скажут.

— Потому что вас уже знают как бешеных псов, — улыбнулась Рюрикович. — Хорошо. Похоже, какой-то план у тебя и правда есть. Возможно, безумный… Скорее всего безумный. Впрочем, факультет ты не подставляешь и устраняешь общую угрозу спокойствию, так что ладно. Но пять дуэлей за раз? Я, конечно, знаю, как ты дрался на Лосином острове…

— Справлюсь, — я ухмыльнулся. — Напротив — пускай узнают, что значит связываться с боевым магом.

— Они, знаешь ли, тоже не с улицы взялись. Это бойцы из сильных западных кланов.

— Ну, вот и посмотрим, кто сильнее. Потому что, как боевой маг я ещё и не дрался толком.

— А что касательно Вышеслава?

— А что с Вышеславом?

— Он — Гедеминович, — напомнила Рюрикович. — Их Дар — Золотой щит, его не пробить даже из пушки. Пока будешь пытаться его достать, Вышеслав тебя измотает, а ты его даже поцарапать не сможешь.

— Хочешь поспорить? — усмехнулся я.

— А давай! — неожиданно согласилась Анастасия. — На что спорим? Как принято на Руси: на щелбан или на сотню золотых?

— Я бы, конечно, выбрал щелбан…

— Сразу видно — саксонец, — насмешливо протянула девушка. — Экономный!

— …но лучше выберу третий вариант — долг. Если не справлюсь с Золотым щитом, то буду тебе должен. Если справлюсь — должна будешь ты.

— А договор кровью подписать не требуется, случаем? — улыбнулась Рюрикович. — И как тобой только Конгрегация ещё не заинтересовалась — натурально демон же…

— Значит, отказываешь?

— Нет, я согласна. Только без пошлостей!

— Вы оскорбляете меня такими подозрениями, ваше высочество…

— А ты что-то знаешь, да? — прищурилась Анастасия. — Что-то, что даст тебе преимущество?

— Возможно. Но позволь не выкладывать свои козыри заранее.

— Ох, как же я не люблю загадки и все эти закулисные игры…

— Если их ведёшь не ты? — усмехнулся я.

— Конечно! Но надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, Конрад, — вздохнула девушка. — Потому что на таком уровне даже я не рискнула бы играть. Слишком высоки ставки…

— Ну, а я, пожалуй, всё-таки рискну. И, да, ты права — ставки слишком высоки.