Прах к праху

ГЛАВА ВТОРАЯ

Мы прибыли в Нью-Йорк поздно из-за ожидания и времени полета. К счастью, Нью-Йорк никогда не спал, и мы прибыли немного раньше, чем рассчитывали. Как только мы с Адой вышли из самолета, мы сразу встревожились. Несколько неудавшихся насильников притворялись таксистами и приставали, но мы нашли верное такси и поехали в город. Ада выглядывала из окна в потрясении.

Было странно увидеть вблизи этот город своими глазами. Хоть я поражалась тому, что была тут, я не наслаждалась этим. Как я могла? Я всегда представляла, что увижу Нью-Йорк с Дексом, а не из-за того, что он был в опасности.

«О, Декс, где ты? — подумала я, прислонив голову к окну и глядя, как пейзаж огоньками проносился мимо. — Как все могло так быстро измениться?».

— Куда мы едем, кстати? — спросила Ада, взглянув на меня, лицо отчасти скрывала тень.

Я нашла перед отбытием отель для нас на пару ночей. Он казался чистым и безопасным (и дорогим, как все отели в городе), и этого мне хватало, но, хоть я и дала адрес водителю, я не знала, где это было.

— Не знаю, — сказала я.

Таксист посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

— Окраина города на западе, — сказал он с акцентом.

Обычно я сделала бы вид, что знаю, где это, но не сегодня. Ада склонилась и заговорила с водителем, радуясь первому местному жителю. Меня должно было раздражать, что она так себя вела, когда на кону была жизнь Декса, но нет. Она сохраняла мое спокойствие, и я могла сосредоточиться.

Плана не было. Я позвонила Максимусу, когда мы прилетели, но попала на голосовую почту. У меня самой было несколько сообщений, но от родителей. Я проверила, думая, что это Декс или Макс, но, как только услышала пронзительный голос матери, тут же удалила. Я знала, что нужно разобраться с этим, но сперва требовался лан.

Теперь я была в Манхэттене, ощущала себя глупой и не готовой. Я поступила на импульсе, попала сюда без плана, а потому не знала, как нам найти Декса.

Но я хотя бы знала, что мы в нужном месте. Был тут Декс или нет, мы должны были находиться здесь. Я чувствовала это костями, будто интуицией. Под огнями и среди ярких улиц мелькали толпы людей, город был пропитан безумием.

Дело было не в самом Нью-Йорке. Просто тут была я и что-то еще. Что-то зловещее, черное и полное ненависти, что цеплялось к ногам прохожих, к зданиям, заполняло воздух. Я не видела это, но ощущала, даже если это была игра света, я замечала зло вокруг себя.

Ада этого не видела. Ее очаровал блеск, как любую девушку ее возраста. Но это не длилось долго.

Наш отель оказался в стороне от Бродвея, чуть севернее всех шоу. Если я верно помнила, где-то рядом жил Джерри Сайнфелд. Отель был меньше и шикарнее, чем я представляла, но откуда мне знать, если я привыкла ночевать в мотелях с Дексом?

Мы с Адой прошли в пустой лифт. Отель был тихим ночью. Наш номер был на девятом этаже, и хотя лифт не был самым быстрым, он стал замедляться у пятого этажа.

И медленно остановился на шестом.

Мы с Адой переглянулись. Волоски на моей шее встали дыбом, но не от страха, что лифт сломался.

Что-то было за дверцами лифта. Я не хотела это видеть.

Я сглотнула, стараясь успокоить сердце, колотящееся в груди. Во рту вдруг пересохло, я открыла его, желая что-то сказать Аде, но не зная, что. Я хотела предупредить ее.

Но насчет чего?

Дверцы лифта застонали, медленно стали открываться, по дюйму. Казалось, снаружи мелькнула высокая тень, белые невидящие глаза посмотрели на меня, но дверцы открылись шире, и там был лишь пустой коридор.

Я поежилась. Это было только начало.

— Это странно, — голос Ады был дрожащим шепотом.

— Ага, — согласилась я, но для меня это не было странным. Странным звали необычные случаи, когда сам был обычным. От странного можно было отмахнуться. Тут же были не странности, а намеренные события. Все было настоящим и опасным. Просто не будет.

К счастью, дверцы закрылись, и лифт унес нас на наш этаж. Ада забыла о случае, как только увидела нашу комнату. Она была небольшой — стол, стул и две кровати, а еще маленькая ванная, но номер был современным, розово-белым, как в модном журнале или шоу.

Мой телефон умер, и я начала заряжать его, пытаясь понять, что делать. Я не знала, что предложит Максимус. И тут Ада стала раздеваться худой спиной ко мне в редком проявлении скромности. Она принялась надевать пижаму.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Иду спать? — спросила она.

Я вскинула руки.

— Сейчас?

Она нахмурилась.

— Час ночи.

— Да, здесь. Но для нас только десять вечера.

Она отодвинула мягкое покрывало на кровати.

— И я иду спать. Красавица, в чем дело? Думаешь, мы пойдем искать по улицам Нью-Йорка за полночь вдвоем? Нет уж.

Я замерла. Глубоко вдохнула.

— Хватит быть голосом разума.

— Кто-то должен, — она забралась под одеяло и бросила на меня взгляд. — Знаю, ты хочешь найти Декса. Мы это сделаем. Я верю тебе и Пиппе. Но мы не знаем, здесь ли он. Они прилетели? Поехали? Мы не знаем.

— Он здесь, — пробормотала я.

— Или будет, — сказала она. — Но сейчас мы ничего сделать не можем, да? Да. Так что давай спать. Я устала, ты устала, а кровать удобная.

Я вздохнула, глядя на заряжающийся телефон. Я говорила Максимусу, где мы остановились, так что он мог позвонить нам так.

Я с неохотой смыла макияж и забралась в постель.

Я ожидала, что буду ворочаться всю ночь, но это не длилось долго. Я уснула через пару минут.

Ада была права. Кровать была уютной.

Мне снился Декс. Мы были на том мосту, но теплым солнечным днем. Мы держались за руки, его сильные знакомые пальцы были переплетены с моими, мы покачивали руками, как дети. Люди ходили мимо, но живыми, казалось, были только мы.

Мы замерли и смотрели на здания Манхэттена, он притянул меня к себе и поцеловал в висок. Меня наполнило тепло от его прикосновения, любви, и солнце озаряло нас сверху.

И хотя ничего необычного не происходило, я знала, что это был сон, и этот мирный миг не будет длиться долго.

Но он длился. Сон продолжался, такой настоящий, что я не верила удаче. Угли не сыпались с неба, существа не вылезли из моря. Люди были счастливы.

Мы были счастливы.

Я прижалась к Дексу и восхищалась блеском своего кольца на солнце. Оно казалось ярче с ним. Лучше. Все было лучше рядом с ним.

Но сон не длился вечно. Я смеялась над его словами, смеялась не с Дексом, таяла от его улыбки, и все стало угасать. Он ускользал от меня, из моей хватки.

Сон был концом.

И вдруг я вернулась в номер в отеле, Ада посапывала рядом. Было темно, полоска оранжевого света падала меж темных штор. Город снаружи постоянно шумел, и не было ясно, просыпается он или засыпает.

Лицо было мокрым от слез, пальцы впились в кольцо, и камни резали кожу.

Грудь была пустой. Словно сердце осталось во сне.

И реальность была кошмаром.

Я проснулась снова, свет в комнате был серым, голова болела, как от рыданий ночью. Я лежала пару секунд, собиралась с мыслями, но стук в дверь заставил вскочить.

Ада тут же повернулась, попыталась сесть с волосами на лице.

— Кто там? — громко спросила я, рот пересох ото сна.

— Уборка номера, — сказал за дверью знакомый голос.

Я выбралась из кровати и добралась до глазка. Рыжий стоял на другой стороне.

Я выдохнула с облегчением, быстро открыла дверь, хоть была в футболке «Dream Theatre» с концерта и трусиках.

— Эй, — я показала Максимуса, открыв дверь шире. Ада запищала за мной, прикрывая пижаму одеялом, но я устала и просто рухнула в его руки.

К счастью, Максимус был джентльменом, обнял меня без вопросов. Его сильные руки взбодрили меня, и я поняла, что у меня есть силы помочь себе и Дексу. Не помешало и то, что он был большим и сильным мужчиной, а мы — девушками в неизвестном городе.

— Как ты? — спросил он.

Я отодвинулась и посмотрела на него.

— Держусь, потому что ты помогаешь.

Он улыбнулся, но это не отразилось в глазах. Максимус обычно был веселым, и от его тревоги мое сердце снова сжалось.

— Утречко, юная леди, — сказал он, кивнув Аде.

Она прижимала покрывало к груди, мрачно кивнула в ответ.

— Утро, громила.

— Теперь я здесь, — сказал он, походя к моей кровати и садясь, сцепив руки, — так почему не рассказать все сначала?

Он взглянул на мое нижнее белье, и я быстро укуталась в халат из шкафа, а потом описала события последних суток. Максимус терпеливо слушал и хмурился все сильнее.

Я закончила, перевела дыхание, он провел веснушчатой рукой по густым волосам и вздохнул.

— Что? — спросила я. — Что такое?

Он виновато посмотрел на меня.

— Прости, Перри. Всего много и, честно скажу, я не знаю, с чего начать.

Я помрачнела.

— О чем ты? Ты знал Декса, пока вы жили здесь.

Он кивнул.

— Это было давно, не забывай. Декс жил в квартире. Я могу отвести туда, но он редко говорил о детстве, где он жил с Майклом. Я не знаю, где это.

— Но, — я подошла ближе, глядя в его зеленые глаза, — ты должен что-то знать.

Он с сочувствием улыбнулся.

— Нью-Йорк был не лучшим временем, Перри. Уверен, ты уже знаешь.

Я скрестила руки.

— Как вы были друзьями, Эбби умерла, и он переспал с твоей девушкой и сходил с ума, пока ты не смотрел? Да, я слышала.

Он прищурился, вспыхнула боль.

— Эй, все было не таким черно-белым. Но было много ошибок, и, буду честен, мне тут быть непросто.

— И что нам делать? — закричала я, вскинув руки.

— Перри, — нежно сказала Ада, пытаясь успокоить меня.

— Простите, — буркнула я и отвернулась. Я развернулась в отчаянии. — Нет, знаете, что? Не простите. Я не виновата. Я злюсь. Я в ужасе. Я в панике. Вы не понимаете, что происходит. Декс — мой лучший друг, любовь, мой будущий муж, — я указала на Аду, — твой будущий родственник. Он — все для нас, я не шучу. Я не преувеличиваю, говоря, что нам нужно к нему сейчас. Иначе мы его больше не увидим.

Максимус разглядывал меня пару минут, волна страха ударила меня по плечам.

«Он думает, я безумна. Он жалеет, что приехал. Он не поможет. Он развернется и уйдет домой. Он не верит мне».

— Ладно, — сказал он через минуту. — Я сделаю, что смогу.

Я вскинула бровь.

— Так ты веришь мне.

Он криво улыбнулся.

— Больше, чем ты думаешь.

Я не знала, что это значит, это не рассеяло страхи. Хоть Макс видел много необычного, когда мы были в Рэд Фоксе и Нью-Орлеане, я не могла забыть, что он видел меня одержимой и отрицал это.

Телефон зазвонил. Я посмотрела на телефон и на Аду. Мы знали, кто это.

— Я возьму, — Ада схватила телефон со столика. Я не успела отговорить ее, у нас еще не был плана, что сказать. — Привет, мам, — бодро сказала она, словно все было хорошо.

Она тут же скривилась, номер заполнили вопли мамы. Я смотрела, как Ада пыталась вставить слова, а потом выпалила:

— Мы в Нью-Йорке.

Тишина ощущалась, пока правда впитывалась.

И крики начались снова. Я слушала минуту, а потом решила вести себя как старшая сестра.

Не важно, что я говорила матери. Или отцу, когда он подошел. Они не верили мне, когда я сказала, что брат Декса был бедой, и мы думали, что Декса забрали против воли.

В конце все оказалось моей виной, и я должна была вернуть Аду в Портлэнд. Я пообещала, что сделаю это, когда мы вернем Декса. Я сказала, как им найти нас, если они переживают, и назвала отель, но пообещала, что мы вернемся, когда сможем.

Прошло плохо, и я быстро выключила звук, зная, что они будут звонить снова и снова. Я не могла сейчас отвлекаться.

— Ладно, — я подавила желание хлопнуть в ладоши. — Начнем. Найдем его.

— Лучше надень джинсы, — сказал Максимус. — Нью-Йорк бывает настырным, — он ухмыльнулся. — Но я не жалуюсь.

Я пронзила его взглядом, но переоделась в ванной. Пока я была там и смотрела на шкаф в ретростиле над умывальником, я вспомнила, что сделала с мамой. Забрала таблетки. Может, она стала срываться без них, может, поняла, что их заменили, и это сделала я.

Может, она скоро станет такой же, как ее дочери.

Но, как и все мысли не о Дексе, я прогнала эту. Каждый миг без него был мигом, когда сердце опускалось все ниже в груди. От меня ничто не останется, если мы вскоре не найдем его.

Плохо, что даже с Максимусом мы не знали, откуда начать.

Где-то часы отсчитывали то, что мы не хотели понимать.