Повелитель теней. Том 3

Глава 25

Со времени того полёта прошёл почти год, но его последствия до сих пор напоминали нам о давних приключениях, которые постепенно начали казаться странным, хоть и очень реальным сном. Они были не слишком приятны, потому что дисциплинарной коллегией космофлота было инициировано расследование деятельности членов наших экипажей на той безымянной планете. На период его проведения от выполнения служебных обязанностей были отстранены командоры Олдридж и Моро, а так же все офицеры, служившие в армиях Сен-Марко и луара Синего Грифона. Правда, мне повезло больше, чем Азарову, потому что очень скоро все мои ребята, кроме Булатова и Стаховски вернулись на звездолёт и продолжили службу. В их действиях коллегия не усмотрела нарушений Устава. Булатов был у нас единственным астронавигатором, и без него нам пришлось нелегко. Временное отсутствие Стэна оказалось не так заметно, в экипаже было достаточно стрелков и помимо него. К тому же через какое-то время наш экипаж пополнился вторым радистом: лейтенант Фарок Басар успешно прошёл аттестацию и по результатам испытательного полёта был зачислен в экипаж, а я тем самым, наконец, заполнила одну из вакансий, которые уже начали казаться мне вечными.

На «Паладин» вернулись только Бен Олдридж, Адриан Адальбер и Энцо Коррадо.В отсутствие Карнача именно Адриан возглавил команду стрелков, которую пришлось формировать едва ли не заново. Мы, сжалившись над командиром подразделения, временно откомандировали по одному человеку с «Паладина», «Кудесника» и «Фудзивары», надеясь, что рано или поздно бывшие гвардейцы короля Ричарда вернуться в свой экипаж.

О ходе расследования я мало что знала. Тот полёт был засекречен, и, как нам было запрещено разглашать информацию о нём, так и сами мы были в полном неведении о том, что происходит в дисциплинарной коллегии.

Постепенно наша жизнь вошла в привычную колею. Новые задания и рейды заслонили собой путаные воспоминания о таинственном мире, спрятанном на далёкой планете под облаками метана. С Азаровым я виделась редко, общаясь только по делам подразделения и в основном по каналам спецсвязи. Наши графики патрулирования не совпадали и мы никак не могли встретиться на Земле, да и срочные вылеты на задания то и дело разводили нас в разные концы зоны действия нашего космофлота.

В тот раз нам пришлось разыскивать очередной заплутавший катер с тиртанскими туристами. Найдя потерявшее ход судёнышко в пыльном облаке на периферии звёздной системы, известной только по номеру в каталоге, я передала его вместе с пассажирами консулу Тиртаны на ближайшей обитаемой планете и связалась с Землёй, чтоб доложить командору Донахью об успешном выполнении задания. После этого мы отправились домой, предвкушая небольшой отпуск, положенный после недельного полёта.

Спустя несколько дней «Пилигрим», пролетев на второй крейсерской скорости несколько сот парсеков, привычно вынырнул из подпространства на окраине солнечной системы.

— Вышли мягко, — прокомментировал Хок, взглянув на экран, где разноцветной россыпью перемигивались сигнальные маяки, указывающие вход в транзитный коридор, ведущий на Землю.

Он расслаблено сидел за своим пультом, почёсывая загривок Кисы, устроившегося у него на коленях. Я окинула взглядом фронтальные экраны и кивнула:

— Главное — точно.

У транзитной станции, открывавшей путь в солнечную систему, мы были не одни. В стороне терпеливо ожидали своей очереди на вход несколько звездолётов: десантный крейсер, небольшой каботажный грузовик и изящный золотистый лайнер. А ещё дальше я разглядела одиноко висящий среди звёзд знакомый серебристый силуэт «Паладина».

— Земля запрашивает связь, — обернулся ко мне Фарок, сидевший за пультом связи.

Рядом с видом строгого учителя стоял Вербицкий и внимательно наблюдал за его действиями.

— Диспетчер космофлота на связи, — поправил Антон.

— Я так и сказал, — проворчал Фарок и щёлкнул тумблером на пульте.

— Нужно дождаться приказа командира о принятии соединения, — назидательно произнёс Вербицкий.

— Соединять? — тут же обернулся ко мне лейтенант, и я с трудом удержалась от улыбки.

— Уже соединил, — заметила я и посмотрела на экран, где появилсястарший диспетчер космофлота Андрей Радчук. — Добрый день, Андрей!

— У нас на Байконуре ещё утро, а у вас в Гоби, действительно, уже день, — улыбнулся он. — Рад вас видеть, коллеги. Сожалею, но вам придётся подождать входа в систему. Сегодня почти на всех пропускных станциях очереди. Диспетчеры работают с полной нагрузкой. Перед вами «Маршал Конев», «Имперский орёл» и «Золотая Калифорния». После вам будет предоставлен проход без задержек по зелёному лучу. В районе вашего космодрома два дня была песчаная буря, потому он закрыт для посетителей. Семьи ждут вас дома. Сейчас ветер почти утих, но довольно жарко, сорок два градуса по Цельсию. В Москве — плюс двадцать, в Париже — плюс двадцать пять, в Пекине — плюс двадцать три, дождь в 16.42. В Лондоне утром дождь, но к обеду закончится, плюс двадцать. Вопросы?

— Вот этот «чемоданчик» называется «Имперский орёл»? — поинтересовался Кроу,рассматривая грузовичок, казавшийся ещё меньше рядом с мощным десантным кораблём.

— Именно так, — невозмутимо кивнул ему Радчук и перевёл взгляд на меня. — Я могу быть вам ещё чем-то полезен, командор?

— А что с «Паладином»? — спросила я, указав на экран, где серебрилась вторая баркентина.

— Они пока не подавали заявку на вход. Кажется, у них контрольные стрельбы. Они отстрелялись, — он опустил взгляд на свой пульт. — Пришла заявка. Они пойдут за вами.

— Спасибо, Андрей. Не будем вас задерживать. До встречи на Земле.

— До встречи, — кивнул он и пропал с экрана.

— Связаться с «Паладином»? — обернулся ко мне Фарок.

Я заметила, как двинулась с места махина крейсера, приближаясь к обозначенному маяками коридору, а следом на его место шустро продвинулся «чемоданчик».

— Дома увидимся, — немного подумав, ответила я и обернулась к пилоту: — Кроу, занимаем очередь на вход.

Проход к Земле по зелёному лучу и посадка на наш космодром прошли без происшествий. Сидевшие за пультами офицеры принялись отключать системы корабля, готовя его к передаче технической службе. Я сидела в кресле, оглядывая открывшуюся на экранах панораму светло-серой, раскалённой солнцем степи. Чуть в стороне поблескивал хрустальными стенами наземный административный корпус, похожий на юрту. Ни «Кудесника», ни «Фудзивары» на площадках не было, но вскоре рядом с нами точно в выделенное перекрестье плавно опустился «Паладин».

На пульте связи призывно пискнул сигнал, и Фарок щёлкнул тумблером.

— Где этот ормийский стервец? — раздался из динамиков голос старшего радиста Оскара Триггви.

— Я здесь, — тут же отозвался Фарок, невозмутимо взглянув на экран.

— Смотри-ка, откликнулся, — усмехнулся Оскар и только тут заметил меня и смутился.

— У нас один ормиец в экипаже, — недовольно проворчал Вербицкий, посмотрев на коллегу.

— Вообще-то, я на стервеца среагировал, — пояснил лейтенант.

— Прошу прощения, командор, — пробормотал Триггви. — Мы просто хотели поздравить вашего новобранца с окончанием испытательного срока и с зачислением в подразделение.

— Впредь выбирайте выражения, выходя на связь, капитан, — назидательно произнёс Хок и обернулся ко мне. — Техническая служба готова к работе, запрашивают вход.

— Опускайте лифты, — разрешила я. — Все свободны. Я останусь, сдам звездолёт техникам и поговорю с Азаровым.

— Мне задержаться? — уточнил он.

— Нет. Я сама справлюсь.

Он кивнул и с удовольствием потянулся. Киса спрыгнул на пол и, подняв свой огромный пушистый хвост, неторопливо двинулся к выходу.

— Парни, кто-нибудь знает, кафе работает? — спросил Булатов.

— Только что открылось, — сообщил Вербицкий, посмотрев на пульт. — По команде из диспетчерской космофлота кухня активирована и готова к выполнению заказов. Спасибо Радчуку. Он знает, что нужно скитальцам космоса.

— Идём, подождем ребят с «Паладина» там, — поднялся с места Кроу.

Офицеры не спеша отключали пульты и, простившись со мной, расходились, а я наблюдала, как из-под днища «Паладина» опускаются блестящие трубы лифтовых шахт, уходя вниз, под покрытие взлётно-посадочного поля, где в недрах земли располагался весь комплекс обслуживания космодрома.

Браслет связи призывно пискнул и отвлёк меня от созерцания.

— Я с ребятами в кафе, — сообщил мне Джулиан, надевая куртку. — Подожду тебя там.

— Ладно, — кивнула я и обернулась к входу в отсек как раз в тот момент, когда напороге появились техники, пришедшие, чтоб принять звездолёт.

В этот раз в уютном кафе административного корпуса было непривычно шумно. Маленький космодром, затерянный в пустыне, был предназначен для одного подразделения поисково-спасательного космофлота, и пока на нём базировались только четыре звездолёта. Не так часто члены экипажей задерживались в небольшом зальчике, чтоб отметить возвращение из полёта, и командование не видело необходимости держать здесь персонал. Кафе было автоматическим и полностью компьютеризированным, однако, вполне комфортным.

Здесь были светло-бежевые стены, расписанные пасторальными пейзажами, изображавшими залитые солнцем долины и виноградники. В керамических вазонах росли пышные растения, их вьющиеся ветви оплетали кружевные шпалеры, создавая густые колонны из зелени, в гуще которой пестрели яркие ароматные цветы. В центре уютного зала меланхолично журчал маленький фонтанчик, и его хрустальные струйки падали в чашу из розового мрамора, в которой резвились завезённые с дальней планеты-океана радужные рыбки с плавниками и хвостами, похожими на шёлковые ленточки.

Столики с прозрачными столешницами, в которые были встроены сенсорные панели терминалов, предназначались для размещения двух-четырёх человек, но по команде могли сдвигаться, образуя длинные столы для большой компании. Вокруг них стояли разноцветные стулья с высокими изогнутыми спинками, которые подстраивались под любую спину.

Сдвинув столы в центре зала, члены экипажей «Пилигрима» и «Паладина» расселись вокруг них, делясь новостями и набирая на сенсорных панелях свои заказы. Уже через несколько минут вставленные в столешницы лючки начали с мелодичнымзвоном открываться и из них выезжали тарелки из цветного стекла, на которых, распространяя аппетитные запахи, дымились горячие закуски или причудливыми башенками возвышались сложные слоистые салаты. Мягко поблескивали кубиками льда бокалы и стаканы с разноцветными коктейлями. Кто-то включил музыку.

— Друзья мои! — возвысив голос, проговорил Джим Ноттингем и, поднявшись,постучал вилкой по своему бокалу с мохито, привлекая внимание собравшихся. — У нас есть две прекрасные новости, и обе они касаются командора Олдриджа.

— Кончай, Джим, — проворчал сидевший рядом Бен, но тот отмахнулся.

— Что за новости? — живо обернулся к ним Хок.

— Первая новость, — улыбнулся Джим. — Сегодня утром в «Космическом вестнике» опубликован указ о награждении командора Олдриджа Алмазной звездой, за исключительный героизм, проявленный при спасении людей.

— По-моему, это первая Алмазная звезда в нашем подразделении! — перекрывая радостные крики и поздравления, произнёс Хок.

— Значит, с почином! — рассмеялся Оршанин. — А вторая новость?

— Скоро на Землю прибудет четвёртый «сенбернар» для нашего подразделения. Бену предложили принять его под своё командование, и он согласился.

— Бедный Азаров, — усмехнулся Мангуст. — Так он скоро один на «Паладине» летать будет.

— Это ещё не все его потери, — заметил Олдридж. — Я забираю у него второго помощника. Джим будет моим старпомом.

— Представляю, как долго ты его уламывал, — съязвил Донцов.

— Я не слишком ломался, если честно, — признался Ноттингем. — Вы ж знаете Бена, за ним всё время нужно присматривать. Так кто, если не я?

— И Эла ты, конечно, тоже забираешь? — уточнил Хок, взглянув на Олдриджа.

— Да куда ж я без него? — рассмеялся тот.

— Да уж, бедный Азаров!

— Азаров выкрутится, — пожал плечами Белый Волк. — Найти несколько человек в экипаж — это не такая сложная задача. В любом случае, ещё один «сенбернар» в подразделении того стоит.

— Да, учитывая, сколько нам приходится мотаться в поиске, ещё один звездолёт — это хорошо, — согласился Бомбадил.

— Один звездолёт — это приятно, но проблему он не решит, — проворчал Энцо Коррадо. — Тут десяток нужен.

— Так и десяток не решит! — усмехнулся Адриан Адальбер. — Область действия подразделения всё время расширяется, так что безработица нам ни в коем случае не грозит. Так выпьем за пятый звездолёт, четвёртый «сенбернар», его командира и старпома!

Присутствующие подняли свои бокалы, и по залу пронёсся мелодичный звон хрусталя. Снова стало шумно, присутствовавшие с воодушевлением обсуждали новости, и мало кто заметил, как на взлётно-посадочное поле неподалёку от административного корпуса приземлился небольшой золотистый флаер.

— Странно, — пробормотал Фарок, увидев его. — Радчук говорил, что космодром закрыт для посетителей.

— Может, открыли, — небрежно пожал плечами Вербицкий.

А дверца флаера тем временем распахнулась, и из неё появился высокий мужчина, который решительно направился к административному корпусу. Войдя в фойе, он остановился, осматриваясь по сторонам и, наконец, вошёл в кафе.

— Доктор, к вам пришли, — заметил Дакоста, указав на него МакЛарену.

Джулиан поднялся со своего места и с улыбкой направился к гостю.

— Дипкорпус, — определил Антон Вербицкий, оценивающе взглянув на молодого мужчину в красивой синей форме с яркими золотыми нашивками.

Незнакомца заметили, и в зале стало тише. Все с интересом смотрели на вошедшего, а посмотреть было на что. Парень был красив и статен, с коротко постриженными янтарными кудрями, открытым смуглым лицом, синими глазами и тёмными густыми бровями. Высокий лоб, прямой нос, широкие гладкие скулы и твёрдые линии правильного рта делали его облик благородным и чрезвычайно привлекательным.

— Младший советник, — тут же определил по нашивкам Донцов, — но думаю, пойдёт далеко. Такая харизма — первый козырь на любых переговорах.

— Пойдёт, куда пошлют, — заметил Кирилл. — На то они и послы.

МакЛарен, пожав гостю руку, слегка отстранился и окинул его внимательным взглядом.

— Отлично выглядишь. Идём?

Тот с улыбкой кивнул, и они вместе подошли к столу. Джулиан, подхватив от стены свободный стул, поставил его рядом с Оршаниным. Незнакомец сел и повернулся к Кириллу. Улыбка у него была мягкая, взгляд тёплый, и стрелок невольно поддался его обаянию.

— Я давно хотел увидеться с тобой, Кирилл, — произнёс незнакомец приятным звучным баритоном, — и поблагодарить за всё, что ты для меня сделал.

— Я? — Кирилл немного смущённо посмотрел на товарищей, которые с любопытством наблюдали за происходящим. — А что я сделал?

— По меньшей мере, спас мне жизнь.

— Ну, я рад, конечно. Но я не один работаю...

— Нет, — качнул головой тот, — тогда ты был один. И это был только твой выбор. Ты мог смириться с неизбежным, но ты сделал всё, чтоб спасти меня. Я благодарен тебе за это.

— Вы уверены, что это был я? — осторожно спросил Кирилл. — Честно говоря, я вас не знаю.

— Знаешь, просто не узнаёшь. Когда мы встретились впервые, я выглядел совсем иначе.

Кирилл нахмурился, пытаясь разглядеть хоть что-то знакомое в лице этого человека, смотревшего на него с благодарностью. Да, он, безусловно, видел когда-то это лицо. В его памяти возникло печальное воспоминание, запах свечного воска и блеск золота в полумраке. И молодое лицо, черты которого расплывались под белой кисеёй покрова. То была лишь восковая кукла, запечатлевшая утраченные черты молодого короля.

И тут он заметил некоторую странность в облике сидевшего рядом человека. Эта идеально гладкая кожа, длинные густые ресницы, мягкие волосы. Даже губы яркие, как у ребёнка. А руки? Он посмотрел на сильные кисти рук и увидел, что их кожа тоже гладкая и светлая, а ногти тонкие и розовые, словно детские. Такие же были у его старого друга, перенёсшего полную регенерацию, когда его тело, кости, внутренние органы, мышцы и кожные покровы были выращены заново после полного уничтожения.

Он снова посмотрел в лицо этого парня и увидел смеющиеся синие глаза. Тот ждал.

— Не может быть... — пробормотал Кирилл, чувствуя, как со дна души мощной волной поднимается радость. — Это ты? Арман! Это ты?

— Да, это я, — рассмеялся тот.

— Арман, так ты полностью выздоровел?

— Твоими заботами, заботами Джулиана и многих других людей. Я потерял сознание в тёмном лесу, а очнулся здесь на Земле, в светлой палате исследовательского медицинского центра.

— Док, вы знали? — Кирилл обернулся к МакЛарену, который присел рядом и, облокотившись о спинку его стула, с удовольствием наблюдал за обоими.

— Конечно, знал. Я даже доставил себе удовольствие оказаться первым, кого он увидел, когда его вывели из искусственной комы. Но я сразу же рассказал ему о том, кто притащил его на баркентину и едва не с пушкой у виска требовал вылечить.

— Док! — воскликнул Кирилл. — Вы всё-таки спасли своего короля!

— Ну, хотя бы этого спас. Благодаря тебе. Так что ты помог мне исполнить заветную мечту моего детства.

— Кто-нибудь объяснит, что происходит? — поинтересовался Донцов.

— Это Арман Миротворец! — воскликнул Кирилл.

— Что, правда? — растеряно спросил тот, взглянув на гостя. — Король Сен-Марко?

— Нет, — возразил Арман. — Хотя и был им когда-то. Король умер. У меня новая жизнь. Теперь я просто младший советник дипкорпуса Земли, стажёр подразделения межпланетных контактов. И не более того.

— Ну, это ненадолго, — усмехнулся Кирилл. — Парень, который уболтал альдора на семь лет мира, обречён стать звездой дипломатии. Наши контактёры уж точно не могли упустить такого переговорщика!

— К тому же эта работа даёт возможность много путешествовать, — задумчиво улыбнулся Хок.

— И как вам на Земле? — спросил Вербицкий.

— Порой мне кажется, что это волшебный сон, — признался Арман. — Я хотел бы, чтоб и у нас в Сен-Марко было так же.

— Когда-нибудь будет, — произнёс Бен Олдридж. — Скучаете по дому?

— По друзьям, в основном. Но надеюсь найти здесь новых, — он снова взглянул на Кирилла. — Иногда, чтоб что-то обрести, приходится от чего-то отказываться. Я не могу вернуться домой, слишком много проблем возникнет с моим возвращением. К тому же мне всегда казалось, что мой настоящий дом где-то в другом месте. Теперь мне кажется, мой дом именно здесь.

— Тогда добро пожаловать! — произнёс Джим Ноттингем. — Заметьте, ребята, у нас ещё одна хорошая новость. Сегодня поистине удачный день!

— Что за несчастный день, — простонал Азаров, жалобно взглянув на меня. — Мало того, что Олдридж уходит на новую баркентину командиром, так он ещё сманил у меня второго и третьего помощника! Помощник по науке уволена из космофлота без права восстановления! С кем я летать буду?

Мы сидели в его уютном кабинете в мягких креслах и пили кофе, я — эспрессо из маленькой фарфоровой чашечки, а он своё ужасное американо из большой кружки с кошачьими мордочками. На его коленях развалился большой сибирский кот, который с независимым видом вылизывал свою лапу и пушистый живот.

Азаров сокрушённо покачал головой и отхлебнул из кружки. Не думаю, что он стал бы проявлять свои чувства, если б свидетелем этому был кто-то, кроме нас с Василием. Мы же были для него своими и наши жилетки всегда были к его услугам, если очень хотелось поплакаться. Впрочем, я его понимала. Вакансии в экипажах всегда были больным местом нашего подразделения, и если я переживала только за свой экипаж, то у Азарова голова болела за все четыре. А теперь помимо своего, изрядно поредевшего, ему придётся думать и об укомплектовании экипажа новой баркентины.

— Значит, расследование закончено, — сделала я вывод, услышав о решении в отношении командора Моро. — А что со стрелками?

— Их удалось отбить, — вздохнул он, — причём в немалой степени благодаря той превосходной характеристике, которую ты им дала. Белов и Аль-Сафар тоже возвращаются. Эти двое, как и Булатов, отделались лёгким испугом. Со стрелками хуже: все трое понижены в звании, но оставлены в экипаже. Твой Стаховски тоже. Карнач будет рядовым стрелком. Спасибо, хоть не вылетел со службы.

— Ему это не впервой.

— Намахали они там мечами, — проворчал Азаров.

— Не без этого, — согласилась я. — Хотя, если честно, я их понимаю. С нашим воспитанием сложно жить в чужом мире, не сближаясь с хорошими людьми и не принимая их проблемы близко к сердцу.

— Это было учтено, — кивнул он. — В дисциплинарной коллегии работают люди опытные, хорошо знающие космос и проблемы контактов с населением чужих миров. К тому же Совет духовной безопасности, проведя консультации, дал заключение о том, что в целом наше вмешательство во внутренние дела этого мира имело позитивное значение для него.

— Я не думаю, что это вмешательство привело к каким-то серьёзным последствиям.

— Думаешь? — он скептически взглянул на меня. — Мы переворошили этот мир и изменили вектор его развития. Бен, поучаствовав в создании нового Алмазного Сердца, зарядил его новыми идеями. И я не уверен, что Совет духовной безопасности, представляя его к Алмазной звезде, руководствовался только тем, что он едва не ценой своей жизни спас целый мир от глобальной катастрофы. Подозреваю, что именно внушив Хозяину планеты близкие нам ценности, он повернул его деятельность в более гуманном направлении, и это было учтено.

— Хочешь сказать, что там сейчас наступит эра любви и милосердия? — недоверчиво спросила я.

— Там живут обычные люди, — напомнил он, — воспитанные в условиях постоянных войн и грабежей. Так быстро они не перевоспитаются, но, возможно, теперь им будут создаваться более подходящие для этого условия. Впрочем, это уже не наше дело. Экспедиция засекречена, район официально закрыт для посещения, как потенциально опасный.

— Значит Хозяин не получит новых игроков для своих игр?

— Если очень захочет, то получит, но у него и без того достаточно персонажей. А теперь и проблем с новыми сюжетами не будет.

— Ты о чём? — насторожилась я, уловив в его словах какой-то скрытый намёк.

— Вы после того полёта проверяли журнал операций бортового компьютера за период нахождения там?

— Зачем, если он не функционировал?

— А Бен проверил, и установил, что один из информационных блоков был взломан, его энергоснабжение временно восстановлено и информация, хранившаяся там, скопирована на внешний носитель. Я уверен, что у вас на «Пилигриме» та же история.

— Кто-то взломал наш кибер? — изумилась я. — Это как?

— Наверно с моей помощью, — пожал плечами Азаров. — Но я этого не помню.

— И что это за блок?

— Библиотека. Скопирована вся библиотека, всё, до последнего тома, до самой маленькой брошюры и захудалого эссе. Наверно Хозяин сейчас с утра до вечера и с вечера до утра читает романы из наших хранилищ, и подозреваю, что наибольшей его симпатией пользуются детективы, триллеры и любовные романы.

— И любимая готика Дэна Кроу, — мрачно изрекла я. — Скоро там появятся вурдалаки, призраки и вампиры в неограниченных количествах.

— Не исключено. И теперь у местных будет достаточно забот без войн и набегов.

— Какой ужас... — пробормотала я и сердито взглянула на него. — Кой чёрт понёс тебя на эту галеру?

— Я наказан, — вздохнул он. — Я потерял четырёх человек: двух убитыми, одна осталась там, а ещё одну с треском выгнали из состава космофлота, и, подозреваю, что этим дело для нее не закончится. Изабо призналась, что насылала на тебя порчу и подослала наёмного убийцу, ты в курсе?

— Да, но это не сработало, и я её простила.

— В Совете духовной безопасности нет ангелов, Даша. Там всё серьёзно. И мне ещё придётся долго отмаливать гибель Джильды Джиоло и Кабреры, хотя они сами были виноваты в своей участи. И я очень беспокоюсь о Мерседес.

— Ладно, Саша, хватит ныть, — проговорила я. — Всё это позади. Твои стрелки и механики возвращаются в экипаж. Что ж до помощников, то ты же сам предложил кандидатуру Бена на должность командира баркентины и дал ему соответствующую характеристику.

— А я мог не дать? — уточнил он.

— Если дал, значит, парень этого достоин, а у тебя, по крайней мере, есть командир четвёртой баркентины. И часть экипажа там уже укомплектована.

— За мой счёт.

— Дело житейское, — усмехнулась я.

— Легко тебе говорить, — проворчал он. — В отличие от меня, ты после того полёта не с потерями, а с приобретением. Как твой ормиец?

— Научится, — вздохнула я.

— Всё так плохо?

— Вовсе нет. Он хорошо сработался с экипажем, не боится привидений и метко стреляет. Но у него пока не хватает квалификации: он закончил обучение несколько лет назад, радистом не работал, связьдля него — не профильная специальность, а на Тиртане, где он учился, совсем другое оборудование. Но он всё схватывает на лету, к тому же Вербицкий серьёзно относится к его подготовке. Это дисциплинирует обоих. Так что, со временем, всё наладится.

— Это хорошо, — он поставил на столик пустую кружку и почесал загривок Василия. — Кадровый центр сейчас занимается подбором кандидатур в новый экипаж. Может, и мне что-то перепадёт. В любом случае, скоро Бену предстоит отправиться за новым «сенбернаром», и для этого ему нужно набрать хотя бы семьдесят процентов экипажа. Ты не дашь кого-нибудь из своих?

— Если только временно, — проворчала я. — Самой не хватает.

— Ну да, ну да... — пробормотал он, задумавшись о новой проблеме.

А я подумала: хорошо, что это не моя проблема. Мой кофе тоже закончился, и я с сомнением посмотрела на кофеварку. Нет, больше не хотелось. К тому же в кафе меня ждал Джулиан, а дома — дети.

— Мне пора, Саша, — проговорила я, поднимаясь, и направилась к двери, но на пороге, уже открыв её, обернулась. — Кстати, ты не знаешь, с названием нового звездолёта уже определились, или он всё ещё под номером?

— Определились, — кивнул он. — Полагаю, в определённых кругах его название вызовет замешательство, но Совет духовной безопасности проголосовал за него почти единогласно. Его назовут в честь командира.

— «Бенедикт Сайрус Олдридж»? — уточнила я.

— Да нет же! — Василий, наконец, оторвался от умывания и посмотрел на меня, как на несмышлёного котёнка. — Его назовут «Повелитель теней»! Как Бена!

— Хорошее название, — ехидно одобрила я, - а главное – точное, - и закрыла за собой дверь.