Повелитель теней. Том 1

Глава 10

Этот храм стоял особняком от остальных, в самой глубине внутреннего кольца луара, позади замка альдора. Но, даже подойдя к его входу, непосвящённый не увидел бы его, потому что эту скромную арку окружали безликие дома. Здесь не устраивали пышные церемонии, сюда не ломились толпы страждущих, и только иногда в неё входили, настороженно озираясь, люди в тёмных плащах с низко надвинутыми капюшонами. Они искали здесь помощи, но не милости, потому что божество, прославляемое в этих стенах, не было милостивым, и в этом была его суть. Пройдя по длинному лабиринту хода, его адепты попадали в небольшой двор, окружённый с трёх сторон высокими глухими стенами. И перед ними, наконец, открывался фасад храма с чёрными колоннами, мрачными статуями крылатых рыцарей с длинными мечами, лица которых скрывали забрала шлемов, похожие на маски сказочных чудовищ. Войдя внутрь, они попадали в высокий гулкий зал, где такие же колонны подпирали тяжёлый свод потолка, страшные каменные монстры выглядывали из стрельчатых ниш, и вечную мглу разгоняли десятки чёрных свечей, горящих в чугунных шандалах.

По залу медленно двигались тёмные фигуры в мантиях, лица их были скрыты чёрными бархатными масками. Это были служители Ангела Тьмы. Это был его храм, ему здесь приносились кровавые жертвы, и в честь него звучали жутковатые монотонные гимны, исполняемые под бой барабанов. В дальнем конце зала над алтарём из чёрного дерева и такого же чёрного мрамора был устроен алтарь. На нём возвышалась статуя высотой в три человеческих роста. Из-за скудного освещения внутри храма видны были только серебряные, украшенные чернью латы, на которых таинственно мерцали загадочные письмена, и тонкие бледные руки, одна из которых сжимала длинный тяжёлый меч, а вторая держала на ладони хрустальный шар. Говорили, что тот, кто осмелится заглянуть в его глубины, мог увидеть будущее, которое при этом становилось фатальным и неотвратимым. Верхняя часть статуи терялась во мгле, лишь угадывались широко распростёртые чёрные крылья.

По бокам алтаря стояли широкие чаши, наполненные золотом и серебром, подношениями, которыми приходящие сюда оплачивали помощь тёмного божества. Никто не охранял эти сокровища, потому что мало кто решился бы похитить хоть самую маленькую монетку у того, кто стоял рядом, внимательно наблюдая из своей тьмы. Лишь изредка жрецы брали большую часть подношений, чтоб переместить их в подвалы, а на малую приобрести то, что было необходимо для храма и его ритуалов. Но вскоре чаши заполнялись вновь, потому что слишком много было тех, кто искал покровительства Духа зла.

Седобородый жрец Арус, опираясь на посох, медленно шёл по тёмному залу к статуе своего божества. Он сурово смотрел на застывшие в тишине фигуры. Несколько человек, пряча лица под капюшонами, молились статуе Ангела Тьмы, кто, склонившись в поклоне, кто на коленях. В этот раз паломников и просителей было немного, хотя была глубокая ночь, самое время, чтоб просить его о содействии в тёмных делах. Всё это были ведьмы и колдуны, но иногда встречались и просто озлобленные люди, задумавшие извести врага или друга, несостоятельные должники, желавшие смерти своим кредиторам, обманутые супруги, жаждущие мщения. И на сей раз их пришло слишком мало, как если б злоба и несправедливость начали истощаться в этом мире.

Арус остановился у ног статуи и поднял глаза вверх, пытаясь разглядеть её лицо. Лишь раз он видел его, несколько лет назад, когда статую только привезли и установили здесь. И это лицо тогда поразило его, что, впрочем, было обычно для изображения тёмного бога.

Какое-то время он вглядывался в темноту, когда вдруг заметил, что в зале стало необыкновенно тихо. А потом от входа послышались шаги, которые эхом отдавались среди колонн. Обернувшись, Арус с удивлением увидел, что зал пуст. Все паломники куда-то исчезли, а к нему медленно шествует незнакомый рыцарь в чёрной одежде. На нём не было лат, только тускло поблескивал стальной наплечник на правом плече. Его рука в перчатке покоилась на эфесе большого меча в тёмных ножнах. Самое удивительное, что он не прятался под плащом с капюшоном, и старый жрец увидел его лицо с жёсткими чертами, чуть скошенные скулы и запавшие глаза, которые странно поблёскивали из-под длинных бровей. Его волосы были гладко зачёсаны и, видимо, собраны в хвост на затылке.

Подойдя к Арусу, он поднял голову и посмотрел вверх.

— Значит, это и есть Ангел Тьмы… — его мягкий баритон гулко прозвучал в тишине. — Скажи мне, старик, это изображение создано с натуры? Кто-то видел его здесь? Так ли он выглядит на самом деле?

— Никто не видел здесь богов воочию, рыцарь, — слегка раздражённый его фамильярностью, ответил жрец. — Но изображение весьма точное, ибо сперва Ангел Тьмы явился во сне моему предшественнику, а после и мастеру, которому было поручено изваять его. Увидев статую, жрец Лоусорт сказал, что оно весьма точно.

— Твой предшественник? — заинтересовался рыцарь. — Значит, эта статуя поставлена здесь недавно. А что за изображение было здесь до неё.

— Оно вон там, — Арус указал в нишу слева от алтаря.

Рыцарь отошёл туда и внимательно осмотрел серое громоздкое чудовище с бугристыми мышцами на толстых руках и широкой груди. Оно стояло на волчьих лапах и за его спиной вздымались большие перепончатые крылья. Голова его была похожа на перевёрнутый котёл, а острые уши стояли по её бокам торчком.

— Странно, — пробормотал рыцарь, но затем сказал совсем не то, что ожидал услышать от него старик. — Ты веришь в совпадения, Арус? В случайные совпадения?

— Совпадений не бывает, — возразил тот, заметив, что незнакомец назвал его по имени, которого он не называл. — Все события связаны между собой, даже если связь между ними не видна смертным.

— И я об этом, — согласился рыцарь, возвращаясь к центральной статуе. — А скажи-ка мне, глаза этого изображения зелёные?

— Ты колдун? — нахмурился жрец.

Незнакомец медленно повернул к нему голову, взглянул в глаза и блеск зелёных зрачков заставил старика вздрогнуть.

— Разве я похож на колдуна?

— Сюда приходят колдуны, чтоб заручится поддержкой и узнать ответы на свои вопросы. Но за это они платят, — хмуро ответил Арус.

— Этого хватит? — рыцарь протянул ему перстень с большим изумрудом.

Арус взял перстень и с удивлением увидел, что это безупречный камень большой ценности.

— Такие изумруды и вставлены в глазницы статуи, — нехотя ответил он.

— А латы из серебра?

— Из белого золота. Он не любит серебра.

— А мне больше нравится серебро.

— Кто ты, и почему это всё интересует тебя?

— Моё имя Кратегус, — представился тот. — И меня всегда интересовали тёмные культы.

— Ты из Сен-Марко?

— Дальше… Скажем так, я прибыл издалека, и потому я заинтригован увидев это. Ваша статуя облачена в белое золото и украшена изумрудами. И эти подношения сделаны храму?

— Это подношения Ангелу Тьмы. Мы лишь смиренные служители его.

— Значит, они принадлежат ему, — сделал вывод рыцарь, и в его голосе прозвучало странное удовлетворение. — Я хочу увидеть его лицо.

— Он не желает показываться смертным.

— Я желаю видеть его лицо, — чётко повторил он и поднял руки в тёмных перчатках.

И тут же чёрные свечи выскользнули из своих гнёзд в шандалах и устремились к нему. Вслед за медленно двигающимися вверх руками, они взлетели вверх и осветили лицо статуи, и старик увидел бледное лицо с резкими чертами, чуть скошенные скулы и запавшие глазницы, в которых зловеще сверкали зелёные изумруды. Длинные волнистые волосы обрамляли его лицо и падали на плечи. Старик испуганно смотрел то на статую своего божества, то на странного пришельца. Сходство было поразительным.

— Кто ты? — снова воскликнул он.

— Моё имя Кратегус, — повторил тот, разглядывая тонкий панцирь на статуе, воспроизводящий рельеф мускулатуры торса, приподнятые пластины наплечников, покрытых странной вязью, и кованый пояс.

Латы на статуе были изготовлены так искусно, что не делали фигуру Ангела Тьмы тяжелой и неповоротливой. Напротив, они лишь подчеркивали его узкую талию, литой торс и широкие плечи. Налокотники и наручи передавали изящество и силу его рук.

— Превосходно, — прошептал таинственный пришелец. — Я-то думал, в чём будет прилично явиться здесь Ангелу Тьмы. Конечно, латы несколько стесняют движения, но к ним быстро привыкаешь. А что за письмена отчеканены на латах? — спросил он, указав на странные знаки, вплетённые в узорчатую вязь.

— Этот язык никто не знает. Многие пытались разгадать его.

— Может, я попробую? — спросил рыцарь и вдруг оторвался от пола и взлетел вверх. Взяв одну из горящих в воздухе свечей, он поднёс её к нагрудному панцирю, верх которого был украшен дорожкой загадочных знаков. — «Три достоинства мудрости, — прочёл он, проводя пальцами по мерцающим рунам, — знать обо всём, пережить всё,

быть вдалеке от всего», — он переместился чуть левее и его пальцы заскользили по крылу наплечника. — «Три духовных наставника человека: власть над собой, власть над миром,

власть над неизвестным», — он перешёл к правому наплечнику. — «Три лица человека:

то, что он думает о себе, то, что другие думают о нём, то, что он есть на самом деле».

— Кто ты! — взревел Арус и замахнулся на незнакомца посохом.

Но тот вдруг развернулся и по его телу, как ртуть, растеклись серебряные, отделанные чернью доспехи с загадочными письменами, за спиной распахнулись огромные чёрные крылья с пышными перьями, а волосы, выскользнув из перевязи, разлились по плечам волнистыми локонами. Гневный взгляд сверкающих зелёных глаз из-под огненных ресниц заставил старого жреца отшатнуться и в ужасе рухнуть на колени.

— Прости, господин, я не узнал тебя! — возопил Арус. — Я заслужил наказание!

— Точно! — согласился Ангел Тьмы и опустился на пол. Приблизившись к старику, он какое-то время смотрел на него сверху вниз, а потом улыбнулся. — Но я не сержусь. Ты правильно делаешь, что защищаешь мой храм и не позволяешь никому колдовать здесь. И то, что ты хранишь мои сокровища, тоже извиняет твою оплошность, а посему…

Он взмахнул рукой, и чёрные свечи разлетелись и заняли свои места в шандалах. Статуя снова потонула во мраке, но, подняв голову, старик увидел возвышавшегося над ним Ангела Тьмы, только его длинный меч был в ножнах, а левая рука спокойно лежала на эфесе.

— Вставай, старик, — проговорил Ангел Тьмы. Он сдёрнул перчатки и сунул их за чеканный пояс, и старик убедился, что руки у него белые, изящные и в то же время сильные, а на безымянном пальце правой руки маслянисто поблескивал перстень-печатка со вставкой из чёрного опала. — Теперь скажи мне, исполнялись ли просьбы приходивших ко мне в моё отсутствие?

— Часто, — кивнул старик, поднимаясь, но принимая согбенную позу. — В зависимости от ценности пожертвований. Иногда всё исполнялось само собой, когда молитвы были полны рвения и страсти, но иногда… нам приходилось помогать… во славу вашу.

— То есть, у вас здесь есть наёмные убийцы? Не стесняйся, это нормально. Здесь не храм какого-нибудь врачевателя или покровительницы домашнего очага. И шпионов вы тоже держите?

— Во славу вашу, — ещё ниже склонился старик.

— Похвально, — в тот же миг его крылья пропали, а плечи окутали обрывки тьмы, превратившись в чёрный бархатный плащ с капюшоном, который мягкими складками лёг на голову, скрыв лицо. — Я хочу выслушать их и задать им вопросы. Им незачем знать, кто я, но они должны быть честны со мной. Предупреди, что их мысли открыты передо мной, как книги.

— Я созову их в зале ритуалов.

— Нет. У тебя есть место, где ты сам занимаешься делами, читаешь книги, пишешь письма?

— Моя келья достаточно укромна и уютна, господин! Там есть стол и кресло для вас и стул для шпиона, которого вы будете допрашивать, если вы позволите ему сесть.

— Позволю, почему ж нет? А пока я буду говорить с ними, найди суму побольше и наполни её монетами разного достоинства. Мне нужно экипировать моё воинство, которое ждёт меня на юге.

— Вы хотите завоевать этот мир? — воскликнул старик, и в его голосе послышалась радость.

— Это будет не скоро, — проговорил Ангел Тьмы. — Поступь моих воинов тиха, дела их тайны. Но придёт день, когда два дракона: золотой и серебряный вонзятся в небо, и это будет означать победу… И верни мне перстень. Он мне пригодится. К тому же было б несправедливо оставить его тебе, потому что на нём лежит заклятие смерти.

— Да-да, — старик поспешно выложил перстень с изумрудом на бледную ладонь своего повелителя, а потом снова поклонился и поспешил куда-то во тьму за алтарь, где была спрятана дверь, ведущая в задние помещения храма.

— Ах да, чуть не забыл… — замешкался Ангел Тьмы и протянул руку в сторону серого изваяния с перепончатыми крыльями.

С его белых пальцев сорвалась голубая молния, которая стремительно пролетела через зал, превратившись в голубой мерцающий шар. Он ударил в уродливую статую и взорвал её, превратив в груду осколков, на которых плясали, быстро угасая, голубоватые язычки пламени. Удовлетворённо кивнув, он снова повернулся к перепуганному старику.

«И всё равно я чувствую себя самозванцем, — отметил про себя Джулиан МакЛарен, следуя за стариком. — Теряю квалификацию…»