Повелитель Ифритов

Глава 30. Дом у реки

— Что ты говоришь, Рома?

— Без имен.

— Что значит, Семья перестанет существовать?

— Значит, — беззлобно начал я, — но она перестанет быть тем, чем является сейчас. А именно: полуорганизованной преступной группой. И превратиться в кое-что новое, — я сделал паузу, Саша на том конце тоже молчала. Только звук ее тихого дыхания иногда пробивался через динамик, — так вот, — продолжил я, — ваши ресурсы нужны мне, как уставной капитал для новой компании. Нового юридического лица. Причем легального.

— Что… — неуверенно проговорила Саша, — что ты имеешь в виду?

— Активы семьи придется продать. Эти деньги станут основой уставного капитала нашей новой фирмы. Кроме того, через такие сделки мы отмоем все то, что заработано на контрабандой.

— Фирмы? — удивилась Саша.

— Да. ЗАО Ифрит.

— Ро… Ифритор, — из голоса Саши исчезли ехидные нотки, он стал звучать обеспокоенно, — остальным это очень не понравится… Очень. Ты обещал им богатую жизнь, и они пошли за тобой, а теперь что? Ты все отбираешь.

— Ничего не изменилось. Каждый, кто останется в моей команде — разбогатеет — холодно проговорил я, — у меня намечаются дела с РосАрмой. И для этого мне нужна собственная организация.

— С кем, с кем? Армой?! Да ты шутишь! Издеваешься надо мной! Откуда у тебя такие связи?!

— Выиграл на турнире фехтовальщиков, — засмеялся я.

— Что? — непонимающе проговорила она, — как? Ты разве не там? Он закончился?

— Я уже его выиграл. И уже дома. Но как раз сейчас, в усадьбе Добронравова, начинается самое интересное.

— Я вообще ничего не могу понять! Информации так много! И она всем скопом навалилась на меня! РосАрма, Ифрит, веселье! Ты сводишь меня с ума!

Нина явно услышала это, но, кажется, не все, и поняла не так. Она зло хмыкнула, скрестила руки на груди. Откинулась на кресло. Закинув ногу на ногу, неприязненно скривила носик. Я ей улыбнулся.

— Давай мы не будем трогать Семью, — несколько заискивающим тоном начала Саша, — прошу, не нужно. Дай нам три месяца. Я заработаю тебе на твой Ифрит. Сама буду таскать товары, но заработаю!

— Исключено, — я отрицательно мотнул головой, — так быстро отмыть деньги мы не успеем. Это первое. Второе, РосАрма будет тщательно проверять Ифрит. Моя компания не должна иметь ничего общего с преступными элементами. О вас в Арме не знают. Но, когда начнется проверка, узнают сразу. И все рухнет. Так что Ифрит не может существовать, пока существует Семья.

— Смерть Лунара, — громко сглотнула Саша, — это еще куда ни шло. Но это, то что ты предлагаешь, я просто боюсь говорить остальным. Вдруг они не согласиться?! А вдруг взбунтуются?! Да и мне… Я не уверена, что это нужно мне…

— Это нужно всем нам, — серьезно сказал я, — и тебе в первую очередь. Ты ведь потеряна, Саша. И сама не знаешь, чего хочешь от жизни.

— Что? — неуверенно проговорила она.

— Ты занимаешься Семьей. Замешана в уголовщине. И потому одинока. Боярыня, что мечтает о другой жизни, но в силу обстоятельств, должна принять эту. Ты страдаешь, оттого, что состоишь в Семье, Саша. Мечтаешь все закончить, но не можешь решиться.

— Боже Рома… — ошарашенно проговорила девушка, — ты… ты будто видишь меня насквозь. Как? Как ты вообще это делаешь?

— Это твой шанс, Александра, — спокойно сказал я, — шанс начать все с нуля. Стать кем-то еще. Стать настоящей боярыней, а не бандиткой из ночного клуба. А с остальными я поговорю сам.

— Я… мне нужно подумать, Ифритор.

— Конечно. Я заеду завтра вечером, как договаривались.

— Лучше ближе к ночи.

— Хорошо. Бывай, Саша.

Утром следующего дня мы вернулись в дом Нины. Первый этаж стоял невредимым, но тут царил беспорядок. Второй же был разнесен почти полностью. Окна сверху мы с артиллеристами вынесли, когда сцепились. Мерзкий дождь, который шел недавно, залил весь коридор. Испортил полы и стены, зато смыл кровавые подтеки.

Когда я вырвал заколоченную дверь голыми руками, Нина удивленно посмотрела на меня.

— Когда это ты стал таким сильным, Рома? Что это такое?

— Магия, — солгал я, улыбнулся.

Это была Аврора. Медицинский дух-хранитель прекрасно поработал над моей нервной системой. Укрепил ее так, чтобы сигналы лучше проходили от мозга к мышцам. И в большем объеме. Это увеличило мою физическую силу. Пожалуй, теперь взрослый тренированный мужчина не справится со мной в рукопашной. Будь он даже и на сорок двадцать тяжелее.

Спасибо тебе, Аврора. Ты славно потрудилась. Можешь пока отдыхать. Китовая музыка веселой нотой прозвучала в голове. Мда. Теперь мне сложно представить свою жизнь без Авроры. А она не может представить жизнь без меня.

Аврора когда-то была человеком. Сильный, очень развитый врожденный вытяжатель, переродился в очаг, когда ей было три. Зато тело сформировалось неправильно еще в утробе матери. Все питательные вещества пошли в магический орган-вытяжатель. Чудовищной силы магия, в парализованной немощной оболочке.

Она могла бы быть чудовищным оружием, озлобленным на весь мир. Настала невероятно человеколюбивым существом. Стала той, кто спасала жизни, лечила магией. Исцеляла близких, а потом и просто нуждающихся.

Удивительно, но огромное желание помочь другим людям, вкупе с неподвижным телом, считай предметом, породило внутри Авроры Ифрит Сильного Желания Исцелять. Ее родственники быстро нашли этому явлению коммерческое применение. Но я спас ее. Внутри меня она может жить полной жизнью. Ходить моими ногами, смотреть моими глазами, переживать приключения. Раньше она была всего этого лишена. Взамен же, она лечит и укрепляет мое тело.

Когда я превращу свой вытяжатель в очаг, Аврора сможет лечить моими руками других людей. Сейчас она больше всего мечтает именно об этом. По правде сказать, очаг, и генерационная магия мне не слишком нужны. Ифриты сделают меня сильнейшим существом в этой параллели. Лишь ради тяги Авроры к лечению, к помощи простым, невинным людям, я разовью свой вытяжатель в очаг и вступлю на новую стадию магического развития. Тогда она сможет лечить окружающих. И будет счастлива.

— О, предки рода! — забухтела Элла Александровна, — во что они превратили наш дом?!

Нинина мама смотрела на меня с лестницы, ведущей на второй этаж.

— Все разломали, а сверху вообще бардак! Тут ремонта тысяч на сорок!

— Да и первый не в лучшем состоянии, — Нина выглянула из гостиной, — они перерыли тут все. Искали нас. Ужасная разруха и беспорядок.

— Мы это уладим, — проговорил я и стал звонить в КрасМ.

Менеджер из строительной фирмы приехал через полтора часа.

— А это не вы Роман Селихов? — спросил он, когда вошел и осмотрелся.

— Он самый, — пожал я плечами, — почему интересуетесь? Заказчик не я, а госпожа Корнеева, — я указал на Нину.

— Нам рассказывали о вас и вашем разрушенном доме, — опустил темные глаза мужчина. Он нервно поправил галстук, пригладил полы делового костюма, — хочу вам сказать, что все, что говорят о КрасМ — ложь. Взрыв произошел не по нашей вине.

— Я знаю, — холодно сказал я.

Машина КрасМ приехала в два часа дня. К вечеру они обещали привести несколько комнат первого этажа в порядок. Также, заделать на время окна второго.

— Работы тут на три-четыре дня, господин, — проговорил старый морщинистый рабочий. У него были белесые выцветшие глаза и седые вислые усы, — если вам будет угодно, можете поехать на время куда-нибудь? Тут будет шумновато. Дайте нам часа три-четыре. Потом вернетесь и сможете поселиться на первом этаже. А вторым мы займемся завтра.

— Это и так входило в наши планы, — добродушно проговорил я, — работайте спокойно, а мы поедем.

Когда я, Нина, Катя и Элла Александровна собрались в кухне, Нина предложила поехать в большой торговый комплекс, что стоял почти в центре Краса.

— Я несколько раз водила туда Катю, — улыбнулась девушка, — ей нравилось. Особенно огромный зал игровых автоматов. Как он там назывался? — она задумалась, — я забыла.

— Лазерштурм, — внезапно для всех пискнула девочка.

— Ты заговорила! Заговорила, сладкая! — Нина бросилась к ней, сидящей за высоким барным стулом, обняла. Катя в ответ прижалась к ней, положила маленькие ручки на плечи, улыбнулась.

Я не сказал ни слова, просто приблизился к ним и обнял обеих. Приятное, вновь приобретенное чувство семейного тепла стало мало-помалу греть мою душу. Душу скитальца.

— Помнишь, — я погладил Катю по голове, — я говорил тебе о силе? О том, что ты можешь плакать, если хочешь? О том, что у меня хватит силы на всех вас.

— Помню, Рома, — девочка подняла на меня большие глаза.

— С тобой, — я опустил руку ей на плечо, — и с тобой, — тронул предплечье Нины, — и даже с вами, Элла Александровна, — я смешливо повысил голос. Женщина улыбнулась в ответ, — силы у меня в избытке. Вы — мой силовой генератор, — засмеялся я.

Огромный торговый центр под названием “Жемчужина Юга” располагался в центре города. Напоминающий большой стеклянный зиккурат, увешанный рекламой, он высился над офисными зданиями КрасМ, синей стеклянной башней СМО “Зосимова” и прочими бетонными коробками, которые занимали большие и маленькие торгово-логистические предприятия, а также компании в сфере услуг.

Осеннее солнце плыло по ясному синему небу. Дул прохладный ветер. Я поднял воротник своего пальто. В воскресный полдень тут была уйма народу. Большая забитая до отказа парковка для простолюдинов, шумела двигателями, сигналами гудков и недовольным гомоном водителей.

Мы же припарковали машину в подземной. Той, которая предназначалась только для дворянства. Когда поднялись на внутреннем лифте на первый надземный этаж, тут же попали в настоящий праздник.

Яркие вывески, прогуливающиеся там и тут люди, большая часть из которых простолюдины. Приятная музыка. Рай шопоголика. Я знал, что первые три этажа комплекса, мог посетить любой покупатель. Последние три разрешались к посещению только знатными. Именно там были самые дорогие магазины и самые шикарные заведения в комплексе.

— На какой вам этаж? — я взглянул на Катю. Девочка смешно крутила в руках темно-русую косичку, посматривала вокруг округлившимися глазами.

— Давно не бывала тут, да? — с улыбкой проговорил я.

— Вообще, давно нигде не была, — девочка подняла на меня глаза, взяла ручкой за палец, — спасибочки, что мы приехали сюда, Рома.

— Не за что, — я улыбнулся.

— Только я совсем не помню, какой этаж, — пискнула Катя.

— Второй, — проговорила Нина, заглянув мне в глаза. Ее милая улыбка прокатилась чем-то теплым по нутру. Не сознательно, но я ответил улыбкой, и даже сам удивился этому. Не так часто, я делаю такие вещи не сознательно.

— Ну тогда пойдемте, — сказал я, — не отставайте, Элла Александровна!

— Да вы идите-идите, — а я пойду на пятый. Шубы посмотреть.

Через пару часов, когда Катя с Ниной пошли на первый этаж, за мороженым, а Элла Александровна затерялась где-то на верхних этажах центра, я сидел на лавке второго этажа, и внимательно смотрел на горшок с пальмой.

Мне было очень интересно, как Ифрит Тяги к Отмщению оказался внутри. Нет, действительно, самые неожиданные ифриты могут рождаться в самых неожиданных местах. Но в цветочном горшке? И это было еще не все.

Большой горшок, в котором росла миниатюрная пальма, расположился за витриной магазина с какими-то забавными, домашними штуками, вроде декоративных каминов и комнатных качелей. Явно рассчитанный на простолюдинов, он, тем не менее, был большим.

Ифрит, хоть и не крупный, да и не слишком сильный, тянулся к пожирателю. Его кляксообразное тело вытянулось вверх, стало бесформенным “столбиком”. Я сжал губы. Время уходило.

— Да как так то? Тогда давайте я разорву контракт!

— Можете. Но тогда должны заплатить нам отступные. Вот, тут написано, пункт семь. Восемь тысяч в твердой сумме.

— Да это грабеж! Вы же ничего не сделали!

Я обернулся на звук. Справа от меня, прямо между магазином одежды со странным названием “Лимурия”, и павильоном с пошлой, кислотной надписью “Ночные Кальяны”, разместилось небольшое риелторское агентство. “Домашний Очаг”, гласила вычурная надпись на вывеске.

— Мы и не можем ничего сделать, пока вы не выведете из своего подвала ту жуткую одержимость!

— А как?! Как выведу-то?!

— Позовите чистильщиков.

— Да звал-звал. Не помогает. Может еще цену сбросить?

— Дело не в цене, а в одержимости! Подождите господина Пружина. Он готов купить. И вот-вот прибудет.

— У господина Пружина, при всем к нему уважении, совершенно неподходящие для меня условия!

— Но одержимость…

— И слышать ничего не хочу!

Заинтересовавшийся, я встал, направился к ругающимся у стойки ресепшена людям. Я вошел в небольшой минималистичный отдел. Стены были безвкусно покрашены в синий цвет. Из мебели — лишь пара кресел, журнальный столик, да стойка-ресепшен.

Спорщики тут же уставились на меня. Невысокий пожилой мужчина в деловом костюме, явно не очень дорогом, удивленно поднял седые пушистые брови. Его белые, густые волосы были зачесаны назад, сильно набриолиненны. Немного рыхлое лицо выделялось глубокими оспинами на носу. В петлице его пиджака я увидел серебряный, немного потемневший дворянский орден. Мужчина был из детей боярских

Вторым был молодой, высокий и тощий парень. Синий приталенный костюм был наглажен и выглядел гораздо лучше, чем тот, в котором пришел дворянин. Парень несколько обеспокоенно посмотрел на меня. Приоткрыл щербатый рот. Зачем-то пригладил короткие каштановые волосы. Его большие, немного выпученные глаза делали парня похожим на аквариумную рыбку.

— Чем могу? — спросил Рыбка.

— Здравствуйте, — я показал всем перечеркнутую корону, — прошу прощения, я услышал ваш разговор. Вы продаете поместье?

— Верно, молодой человек, — мужчина нахмурился, кивнул, — но не слишком успешно.

— Есть ли фото? Разрешите взглянуть.

Я заметил, что Рыбка как-то неприязненно посмотрел на меня, слегка приоткрыл рот, нахмурился.

— Да, конечно, вот, — пожилой мужчина протянул мне свой телефон.

Я взял, внимательно посмотрел. На фотографиях было изображено поместье. Большой, построенное в несколько устаревшем стиле дом, располагался почти на берегу Кубани. На одном из фото, на заднем фоне протекели широкие зеленоватые воды реки. Хоть и не новое, но крепкое и вызывающее уважение строение, мне понравилось. Я решил, что если купить недорого, и вложить еще, то можно получить отличное родовое гнездо.

— А что там с одержимостью? — я взглянул на мужчину.

— Да плохо с ней все, — он вздохнул, — носится по всему дому, как угорелая, и доставляет кучу неудобств. Из-за нее, никто покупать не хочет.

— Господин Пружин хочет, — вмешался было Рыбка.

— Тебя не спрашивают, — я зыркнул на него. Рыбка тут же потупился, опустил большие блестящие глаза, — как вас зовут, господин?

— Федор Ильич Минин, — он протянул мне руку, я пожал.

— Роман Селихов, — улыбнулся я.

— Ох, — Федор Ильич сделал скорбное лицо, ни тот ли Селихов, что…

— Тот, но не стоит. Я разобрался со всем, что мне угрожало.

— Рад за вас, — Минин приподнял уголки тонких губ.

— Итак, к делу. Что за одержимость? Почему чистильщики не справились?

— Да черт ее знает, — выдохнул мужчина, — я и не видел ее. Боюсь ходить в поместье. А чистильщиков звал, да. Уже трижды.

— И как?

— Да как... И они не видели одержимость.

— Так, может и нет там никого? — улыбнулся я.

— Нет-нет, — закивал головой Рыбка, — есть.

— Помолчи, — я посмотрел на него исподлобья.

— К моему глубочайшему сожалению, — грустно выдохнул Минин, — этот парнишка прав. Есть там одержимость. Шуршит, бегает. По всем этажам скачет, как угорелая. Но никто ее не видел. И чистильщики тоже. И все потому, что как только зайдут, так с ними сразу беда приключается.

— Какая же? — я облокотился на стойку. Рыбка тут же вздрогнул, отпрянул.

— Первая пара, один руку сломал, другой ногу. Как? Они и сами не знают. Несчастный случай. На вторую пару, с третьего этажа, упала ванна. Да-да, не удивляйтесь.

— Я не удивляюсь, — пожал плечами я, — продолжайте.

— Проломила пол и упала. Переломы, сотрясения. Было неприятно. Но с третьей парой… Там вообще жуть…

Я не ответил, только сделал жест, мол, продолжай.

— Угу, — засопел Минин, — так вот. Были они, эти чистильщики, двое мужчин. Один маг-молниевик. Стал он кастовать молнию, и что-то у него пошло не так.

— Что не так?

— Не знаю. Неудачно он сделал заклинание. Молния взорвалась у него в руках. Оторвало кисть, а вспышка ослепила обоих.

— Это серьезно, — тронул я подбородок, — и правда странно.

Вытяжная магия примитивна, но есть у нее одно достоинство. Заклинанием, которое уже сформировано в твоих руках, легко управлять. Это тебе не генерационная магия, где маг вынужден постоянно подпитывать заклинание, чтобы оно не утратило стабильность.

— И я о том же, господин Селихов. Только одно твердили все шестеро магов.— Что же?— По ним всем, — как то таинственно начал Минин, — стреляли из пневматики. Воздушки, значит.

–Одержимость-шутник, — хохотнул я. А сколько вы хотите за ваше поместье?

— В начале лета, — задумался Федор Минин, — цена была выше, но сейчас я остановился на миллионе рублей. Мне нужно избавится, наконец, от дома. Весь мой род на Сахалине. Один я тут вожусь с поместьем.

— Знаете, — улыбнулся я, — я думаю, что осмотрю дом снаружи и куплю его. Прямо завтра.

— А одержимость? — выкатил глаза Минин.

— А черт с ней, с одержимостью. Куплю вместе с тварью.

— А вы смелый человек, Роман Селихов, — посветлел, прямо-таки расцвел от радости Минин, — когда вам угодно посмотреть дом?

— Завтра утром.

Боковым зрением, я увидел, как Рыбка вылез из-под стойки. Там, за ней, сидя на низеньком офисном кресле, он напряженно и тихо с кем-то разговаривал.

— О! Какая чудесная новость! Я так рад, — Минин показал в улыбке большие зубы, — что познакомился с вами! Я слышал про ваш дом. Это настоящая…

— Не будем об этом, — мягко перебил я.

— Ну здравствуйте, господа, — я услышал за спиной грубоватый низкий голос, — Кому это ты, Федор, решил продать мой дом?

— А кто спрашивает? — я обернулся, посмотрел на пришедшего гостя исподлобья.