Повелитель Ифритов

Глава 25. Перед турниром

Остаток утра я провел у Саши. Нина несколько раз звонила, чтобы узнать, все ли со мной в порядке, и где я нахожусь.

— Мы переживаем, — проговорила блондинка по телефону, — ты уехал вчера ночью и не вернулся. Я звонила до самого утра, а трубку ты не брал!

— Был занят, — я холодом ответил на ее требовательный тон.

— Рома, — Нина смягчилась, — мы же правда переживаем.

— Сейчас, все, что я делаю, Нина, я делаю ради вашей и своей безопасности. Пока что придется попереживать. Сегодня вечером я должен отправиться на турнир клуба фехтовальщиков.

— Тебе ответили? — озабоченно проговорила Нина, — заявку рассмотрели?

Я перевел взгляд на обнаженную Сашу, лежавшую на кровати рядом со мной. В руках девушка держала планшет, пролистывала сообщения на электронной почте Романа Селихова.

— Ответили? — я перевел глаза на Сашу.

— Угу. Письмо пришло вчера ночью, — она ткнула красивым длинным пальчиком в экран, — все начинается сегодня в девять вечера, — ее взгляд пробежал по строчкам текста, — турнир будет закрытым и состоять из двух частей. Первая — общая, где пройдут дуэли до первой крови среди детей боярских. Вторая, — с ограниченным посещением, — девушка взглянула на меня, — для ценителей. Это будут традиционные гладиаторские бои. Ты в списке приглашенных участников-гладиаторов.

По-другому и быть не могло. Я знал, что мои враги не упустят шанса прикончить меня на арене. А может даже до того, как я доберусь к ней. Впрочем, это соответствовало моим планам.

— Да, — сказал я в трубку, — ответили.

— Мне не нравится эта идея, Рома, — в трубке прозвучал тихий голос Нины, — тебя же могут убить там.

— Ну пусть попробуют, — засмеялся я, — участие нужно, чтобы обеспечить безопасность всем нам.

— О, — Саша обняла ведерко, полное холодных фастфуд крыльев, сунула одно в рот, — тут еще адрес прислали, и QR код для секьюрити на входе, — смешно и нарочито громко, проговорила она с набитым ртом.

— Кстати, — напряглась Нина, — а где ты сейчас?

— У Саши.

— У подружки Лунара?

— Да, у нее.

— Я не подружка Лунара, — Саша оживилась, с интересом посмотрела на меня. Она явно слышала весь телефонный разговор в тихой комнате. Девушка ехидно усмехнулась, искривила пухленькие губки.

— Понятно, Рома. Я просто… — погрустнела Нина, — хотела попросить тебя привезти что-то из еды. У нас с собой не так много. А Кате нужны свежие фрукты и овощи. Ну ладно, я схожу сама.

— Нет, — мотнул головой я, — это не лучшая идея. Оставайся в номере. Саша купит и привезет вам продукты.

Услышав это, Рыжая аж поперхнулась, закашлялась, стала бить себя кулачком между остреньких грудок.

— Что?! Я?! — она удивленно посмотрела на меня.

Я перевел взгляд на девушку, кивнул.

— Мля… — выдохнула она, громко поставила ведерко на прикроватную тумбу, встала.

— А вот этого не стоит, — неприязненно проговорила Нина, — я сама справлюсь. Не хочу видеть тут эту стерву!

— Так надо, Нина, — холодно проговорил я, — для твоей безопасности.

— Привези ты!

— Нет. Мне нужно поспать перед турниром фехтовальщиков. Вечер будет непростым.

— Рома, — выдохнула Нина, — зачем ты так со мной? Я знаю, что ты спишь с ней. И даже смирилась. Решила, что смогу отбить тебя только своей лаской и послушностью. Но прошу, не заставляй меня видеться с ней.

— Нина, — я сжал губы, — Саша помогает мне с делами. Так или иначе, тебе придется с ней взаимодействовать. Тебе самой, чисто морально, будет лучше, если ты смиришься с этим. Нет смысла переживать. Тут ты ничего не изменишь. Сконцентрируйся на том, где ты можешь что-то изменить. На что-то повлиять. И я буду благодарен тебе.

— Хорошо, Рома, — проговорила она после небольшой паузы, — я постараюсь.

— Отец, — Павел Добронравов, сменивший сегодня любимые кожаные куртки (а их было немало), на легкий спортивный фехтовальный костюм, взглянул на отца, — мне доложили, что ее доставили с испытательного полигона. Она внизу, под ареной.

Широкий родовой тренировочный зал ярко освещали кварцевые лампы. За большими окнами из бронестекла плыли свинцовые тучи. Полуденное солнце плоским блюдцем закуталась в них. Сейчас, на него можно было смотреть невооруженным глазом.

Тренировочные манекены стояли у стен. Многочисленные деревянные держатели с холодным оружием протянулись у дальнего края зала.

— Ты уже осмотрел ее? — Добронравов старший, его отец, даже в свои шестьдесят три выглядел крепким и поджарым. Он явился в тренировочную в простом повседневном костюме: черные лакированные туфли, серые брюки со стрелкой, поверх белой рубашки и смелого, кремового цвета жилета, приталенный пиджак. Дворянский орден горел золото в петлице.

— Осмотрел, — кивнул Павел, — да и отчеты пробежал. Вроде система работает.

— Вроде? — широкие ноздри тонкого отцовского носа раздулись. Седая бородка стала казаться жесткой, когда он набросил на лицо маску неприязненности, — ты понимаешь, кто будет присутствовать на гладиаторских боях? Представитель РосАрма.

— Я помню, пап, чего ты переживаешь-то? Я попробовал, посвистел этой фигней. Она подчинялась. Что еще нужно?

— Нужно, — отец вскинул подбородок, его седые длинные волосы, стянутые в хвост на затылке, переливались серебром в свете ламп, — впечатлить человека из РосАрмы. Он должен купить наш патент. Если все пройдет хорошо, наш род наладит крепкие деловые отношения с компанией самого императора.

— Ланской, — Павел нахально заглянул в глаза отцу, — обещал все устроить. Мы и так начнем с ними сотрудничать.

— Ну и дурак же ты, — Добронравов старший тронул веки тонкими пальцами, — чтобы все вышло, представителя нужно впечатлить. Он должен увидеть, успех нашего проекта. Арма очень заинтересована в том, чтобы вести разработки в этом направлении. Мы должны оказаться теми, кто станет их проводником в мир новых типов вооружения. Ладно, проверю все сам.

— Я делаю все, что ты просишь, пап, — пожал плечами Павел.

— Делаешь через задницу, — мужчина завел руки за спину, посмотрел на Павла, — что я просил тебя сделать? Правильно. Организовать перевозку и выгрузку одержимости у Павлина, у этой рыгаловки. Пьер сам меня попросил об этом. А что ты сделал?

— Я не виноват, что эта сумасшедшая пила перепилила цепь и сбежала в метро, — Павел взмахнул складным мечом, прожужжал им легкую мельницу в воздухе.

— А кто распорядился сковать ее цепью, а?

— Ну… — замялся Павел, — ну я.

— Дурак, ты сынок, — выдохнул Добронравов, — сколько бы я ни пытался занять тебя делами рода, ты все портишь. Потому что подходишь безответственно, спустя рукава.

— Пап, — Павел проделал резкий пируэт, взмахнул мечом, выдохнул, — мне неинтересна вся эта хрень. Скукотища.

— На махании железками род не удержишь, — сжал губы Добронравов старший, — каждый член рода должен быть полезен. Работать на возвышение всех нас. То, что делаешь ты — всего лишь подростковые игрушки.

— Фехтование, — Павел неприязненно взглянул на отца, — это важная часть традиций нашего рода.

— Это правда. Но это всего лишь традиции. А кормит род бизнес. О нем я пытаюсь говорить с тобой. А ты лишь клинком машешь. Вот что ты делаешь сейчас?

— Разогреваюсь, — он попрыгал на носочках, — встряхнул руками, принялся плавно вращать кистью с зажатым в ней клинком.

— А должен быть рядом со мной и твоей матерью. У нас много дел. Нужно закончить последние приготовления к турниру.

— Я хочу выйти на арену, — Павел замер, посмотрел на отца внимательно и решительно, — хочу сразиться с кем-нибудь из этих низкородных. И убить его.

— Ты с ума сошел? Тебе мало того, что ты вечно ввязываешься в дуэли? Кирилловым мне пришлось пообещать скидку в два процента на наше программное обеспечение. Этот скряга Кириллов, хотел ведь объявить тебе кровную месть за то, что ты сломал его сыну руку!

— Он сам нарвался. Решил отбить у меня девчонку, что я присмотрел себе.

— Не говори мне о девчонках, — Добронравов покраснел. Белые волосы ярко выделились на фоне пунцовой кожи, — это твое увлечение, слишком постыдно. Прикрываю тебя, только чтобы избежать проблем с репутацией рода!

— А что такого? Все любят погонять простолюдинок, — улыбнулся он.

— Проклятье, да кого я вырастил?

— Александр! — третий голос эхом пробежал по всему тренировочному залу.

— Пьер! Пьер Ланской, — Добронравов раскинул руки, пошел к Ланскому. Бояре обнялись.

— Здравствуйте, — Павел уважительно поклонился.

— А чего ты так вырядился, дружище? — с улыбкой проговорил Добронравов, положил руку на плечо Ланскому.

— Да вот, — Пьер Ланской осмотрел свой фехтовальный костюм, — слышал, что твой сын отлично работает клинком, — он вскинул свой складной меч. Тот мгновенно высвободился из рукояти. Сегментарное лезвие щелкнуло, стало монолитным, — я хотел бы проверить эти слухи.

— О, господин, — улыбнулся Павел, принял позу фехтовальщика, — вы не пожалеете.

— Не сомневаюсь! — крикнул Ланской Павлу, потом перешел на шепот, — Александр, — обратился он к Добронравову старшему, — я видел список твоих смертников. Семь человек.

— Да, — серьезно кивнул седой боярин, — четверо из детей боярских, трое еще и отступники. Все, маги, с опытом боевых действий. Достойный материал для демонстрации. Причем все из захудалых родов. Большинство вообще одиночки. Никто не будет по ним плакать.

— Среди них Селихов, — нахмурился Ланской. Он подал заявку.

— Я знаю, — пожал плечами Добронравов, — Романа я лично не знаю. Видел только его отца, Евгения. Но Селихова я сам включил в список. Лично.

— Я показал его тебе, этого Селиховского сученка.

— Ну да, — он почесал голову пальцем, — так и есть. А что?

— Селихов не так прост, как кажется. В последнее время с ним твориться странное. Нужно быть начеку, а лучше вообще убить до гладиаторских боев.

— Об этом, — улыбнулся Александр Добронравов, — можешь не переживать. Он, как и остальные шестеро, послужит отличным кормом для моей малышки.

Когда взорвали старый дом Селиховых, погибло шестнадцать человек. В части районов Нового Краса, в связи с этим объявили траур. Районные администрации приспустили имперские флаги. Развлекательные телепередачи исчезли с синих экранов.

Основная версия произошедшего, как я узнал в интернете, взрыв газового оборудования. Якобы, сотрудники КрасМ, при ремонте нарушили условия работы с газовым котлом (который находился, к слову, под землей, на цокольном этаже), и прогремел взрыв. Ни слова о применении боевой магии. Ни одной версии о покушении на убийство. Несчастный случай. Преступная халатность. Не более.

Органы меня пока не беспокоили. Вероятно, не прошло еще опознание трупов. И власти могли предполагать, что одно из тел, это я. Ведь Роман Селихов пропал в день взрыва.

Забавно. Все выглядело так, будто неудачу с моим убийством, кто-то обернул как чудесную антирекламу конкуренту. Неужели, кому-то из троицы моих врагов-бояр, мешал КрасМ?

Забавно было и то, что Добронравов не отменил слет клуба фехтовальщиков. И турнир тоже. Хотя и то и другое, подпадало под развлекательные мероприятия. Кажется, хозяину клуба плевать было на траур. Но не плевать на собственную безопасность.

В этом году клуб фехтовальщиков собирался почти за городом. На личном поместье Добронравовых. Огромная усадьба, выполненная в стиле неоклассики, высилась над широким двором с фонтаном. Трехметровые кованные ворота раскрыли свой зев. Они пускали внутрь многочисленных дворян со всего Нового Краса. Охраны было столько, что можно сформировать небольшую пехотную армию.

Сюда стекались бояре и дети боярские, с женами, детьми. Целыми семьями они, одетые в шикарные костюмы и платья, чинно следовали во двор имения. Оттуда, прячась от вечерней осенней прохлады, знатные тут же скрывались внутри поместья.

Соискатели-одиночки хмурые, одетые просто, выделялись в этой толпе, словно псы среди овец. Некоторые из них сегодня умрут, и всем придется драться, как им казалось, за свое будущее.

Я увидел все это, когда приехал к боярскому имению на скромном такси. Оделся тоже скромно: ифритные коричневые ботинки, черные джинсы. Водолазку я заменил на белую рубашку, которую успел купить днем. Поверх был накинут ифритный, чистый и опрятный, после химчистки, плащ.

В общем и целом, я выглядел почти как те соискатели, что хотели заработать себе место в клубе, пролив чужую кровь.

— Ваш код, пожалуйста, — сказала мне милая девушка, одетая в тонкое вечернее платье с блестками. Оно прекрасно сидело на шикарной фигуре. Глубокое декольте обнажало приятные формы ее объемной, но явно искусственной груди. Стройное бедро красиво выглядывало из высокого разреза в платье.

Девушка улыбнулась. Ее большие серые глаза поймали мой взгляд. Темно-шоколадного цвета волосы были красиво уложены в аккуратный пучок на затылке.

Она стояла у одного из многочисленных входов. Рядом, напряженно посматривал на меня широкоплечий лысый охранник.

— Конечно, вот, — протянул я девушке смартфон. Она просканировала код своим телефоном.

— Роман Селихов. Из детей боярских. Отступник. Да-да, вы значитесь в списке как соискатель места в клубе и, — девушка подняла на меня большие глаза, посмотрела несколько разочарованно, — гладиатор.

— Верно, — я улыбнулся, — вас что-то смущает?

— Гладиаторы бьются насмерть, — стала декламировать она, — и не имеют претензий к…

— Я это знаю. Спасибо.

— Хорошо, — девушка прикрыла глаза, немного опустила голову, — тогда проходите. Желаю вам, такому красавчику, не погибнуть.

— Благодарю.

Внутри развернулся большой зал. Широкие столы протянулись по обеим его сторонам. Играла легкая музыка. Молодые служанки, в обтягивающих красивые фигурки нарядах, сновали тут и там, разнося закуски и спиртное. Бояре неустанно галдели, погрузившись в светские беседы. Самые голодные налегали на еду. Быстро опустошали шведский стол мероприятия.

— Нужно как-то разглядеть этих утырков, — я пробормотал себе под нос, повел взглядом по собравшимся, — в лицо я их не знаю. Посмотрим иначе.

Я активировал ифритное зрение, прошел вперед. Надеялся разыскать своих врагов по ифритам, что могли родиться из их враждебных эмоций ко мне. Я протиснулся между двумя знатными дамами, оказался у стола. Хмыкнул и взял тарталетку, полную черной икры. Откусил.

— Господин, — молодая служанка с подносом оказалась сбоку.

— Да? — обернулся я.

— Шампанское?

— Нет, спасибо, — я улыбнулся, — подскажи, пожалуйста, я ищу тут одного боярина. Пьер Ланской. Знаком тебе такой? Но если нет, то я с радостью поговорю с его близким другом Анастасом Филатовым.

— Ой, прошу прощения, господин, — девушка опустила глаза, но я не…

— Вы ищите их? — услышал я низкий мужской голос, повернулся на звук.

Передо мной стоял высокий, даже выше меня, мужчина. Одетый во фрак с красным кушаком он выглядел внушительно. Широкие плечи, объемные руки. Поджарая фигура и офицерская выправка. В петлице его длиннополого пиджака золотом блестел дворянский орден.

Коричневые волосы зачесаны назад, шикарные баки переходят в усы. Волевой, гладковыбритый подбородок — все это делало мужчину похожим на офицера из девятнадцатого века.

— Да, — слегка поклонился я, — с кем имею честь?

— Литвинин Петр Васильевич из бояр, — он поклонился в ответ, — я представитель РусАрмы и ищу тут хозяина вечера и его друзей. А вы?

— Селихов Роман Евгеньевич, из детей боярских. Отступник.

— Отступник? Да, — сжал он тонкие губы, — давно я не видел вашего брата. В Москве их почти не осталось. Все рода, детей боярских, что приняли участие революции, были искоренены.

— Революции? — удивился я, — насколько я знаю, официально это именуется бунтом или восстанием. Вы очень рискуете, употребляя именно этот термин.

— Я достаточно влиятелен, — улыбнулся Литвинин, — чтобы иметь свое мнение по этому вопросу.

— Я достаточно неизвестен, — улыбнулся я в ответ, — чтобы иметь свое.

— Говорите, как отступники, — улыбнулся Литвинин.

— Прекрасная шутка. Но я, скорее говорю, как прогрессивный человек.

— Значит, вы тоже считаете, — проговорил представитель, — что неплохо было бы обновить монархию, до конституционной?

— Неплохо бы, — кивнул я, — но сначала, нужно хорошенько встряхнуть распоясавшихся бояр. Повернуть всех лицом в одну сторону. Грядут суровые времена.

— Вы говорите о тирании, друг мой? — хмыкнул Литвинин.

— Я говорю о выживании, — я посмотрел в глаза представителю так, что ухмылка сползла с его лица. — И что же здесь прогрессивного? — Объединение всех людей ради общей цели. Большой цели. Ради борьбы. Искоренение любой раздробленности. Разве это не прогрессивно? — Вы нравитесь мне, молодой человек. В ваших глазах я вижу отвагу. И вы не боитесь говорить, что думаете. Если даже рискуете быть непонятым обществом.

— Благодарю. Взаимно, — кивнул я, — рад познакомиться.

Представитель РосАрмы? Неплохая идея показать ему пару ифритных технологий. Они точно заинтересуют его. Одержимое оружие не может не заинтересовать. А пустить корни в главной оружейной корпорации страны — отличное подспорье для борьбы с Пожирателем. Тем более что я очень быстро смогу сделать РосАрму зависимой от своих знаний в ифриторике.

— Ой! Вот вы где! — за нашими спинами раздался веселый мужской голос, — куда же вы запропастились, дорогой представитель?

— О, — Литвинин обернулся, — приветствую, господин Ланской, — это не я запропастился, а вы.

Я обернулся следом. Наши с Ланским взгляды соприкоснулись. Я увидел, как легонько задергалось его веко.

— А кто это с вами? — притворно начал он, — что за молодой человек?