Постапокалипсис

Глава 13. Возмездие

Часы пробили двенадцать, когда небо затянуло тучами, скрыв полную до селе луну. Полыхнула молния, и в следующий момент на улице разразился настоящий ливень, сопровождаемый неутихающими раскатами грома. Люди исчезли в домах. Машин почти не было, если не считать многочисленные военные и милицейские патрули, объезжавшие свои владения в ходе поисковой операции беглого заключённого.

Город начинал засыпать, но в резиденции генерала Эйсмонта свет горел во всех окнах. Людям, находившимся внутри, было не до отдыха. По всем каналам сибирского телевидения передавали кадры, снятые сегодня днём на главной площади города, где проходила публичная казнь четверых виновников ядерной трагедии. Среди них не хватало ещё одного, сбежавшего из здания совета города сразу после заседания суда- Максима Трубача. Все силы брошены на его поиски, но результатов пока никаких. «Всем гражданам, имеющих о нём какую-либо информацию, убедительная просьба в содействии его поимки», — объявляли комментаторы теле и радиовещаний. — «Будьте бдительны, он может проникнуть в ваш дом».

Звучит весьма убедительно, — отметил про себя генерал, сидя в своём президентском кресле. Переключив телевизор на другой канал, он заметил ещё одну любопытную строку: «Сними трубку и расскажи, где ты его видел, иначе следующими жертвами террориста могут оказаться твои дети». Блестяще. Наверно, все горожане сейчас в страхе читают бегущую строку. Пускай шевелятся. Я хочу видеть результаты.

Его мысли прервал писк телефонного сигнала. Генерал лениво протянул руку к аппарату и нажал на громкую связь. Молчание.

— Ну, говорите же, не молчите! — недовольно рявкнул он.

Сигнал оборвался. С минуту он молча глядел на выключенный телефон. Затем взял пульт и принялся дальше переключать каналы.

-

Оператор, следивший за многочисленными мониторами от камер слежения, нервно оглянулся.

— Что? — спросил солдат, сидевший рядом.

— Взгляните, лейтенант, там человек.

Солдат отложил в сторону журнал и склонился над монитором. На экране, показывавшим улицу перед входом в резиденцию, под проливным дождём, совершенно без движений, стоял человек в чёрной одежде. В руках у него был какой-то предмет, но разглядеть лучше не удавалось. Солдат попытался приблизить картинку, но из-за дождя она получалась слишком расплывчатой. Тогда лейтенант взял в руку рацию и связался с охраной.

— Там внизу перед входом странный тип. Проверьте его.

— Вас понял, лейтенант, — сквозь помехи пробился ответ. — Наши парни его примут.

-

Макс не обращал внимания на дождь, следя сквозь прозрачные двери входа за передвижениями внутри здания. В проёме показались фигуры нескольких вооружённых охранников, которые так же следили за ним, не торопясь выйти наружу. Глядя на них, он вспоминал слова человека, инструктировавшего его пару часов назад: «Пробраться в здание незамеченным не получится. Везде камеры слежения и целая гвардия охраны, вооружённая до зубов. Но об этом наши парни уже успели позаботиться, установив на первом этаже четыре осколочные бомбы. Главное, раньше времени не дёргайся. Когда придёт время, мы сами нажмём на пуск, а после твой выход». Значит, сейчас рванёт.

Охрана собиралась очень медленно. Он даже подумал, что если бы пришлось немедленно идти в атаку, он смог бы без проблем застать их врасплох. Но нужно чётко следовать инструкциям, иначе провал мог перечеркнуть весь исход операции. Тем временем на улицу стали медленно выходить трое солдат, держа автоматы на прицеле. Тот, кто был по средине, внезапно остановился. Двое последовали его примеру.

— Ты что здесь забыл, приятель? — спросил тот, что остановился первым. — Разве не знаешь, чьё это здание?

Макс промолчал, невозмутимо наблюдая за передвижениями внутри сквозь солдат. Те слегка замешкались.

— Медленно подними руки вверх и стань на колени, — потребовал солдат.

Парень не реагировал. Приглядевшись лучше, солдат чуть не выронил из рук автомат.

— Чёрт! Это же тот самый беглый террорист, чью морду целый день показывают по телевизору. Ни хрена себе встреча! А ну, вставай на колени, пока я тебе череп не продырявил! — во всё горло заорал солдат. — Живо на колени, ублюдок!

— Не убедил, — невозмутимо ответил парень.

Не успел он это сказать, как вдруг сработали все четыре взрывные устройства, заложенные на первом этаже, сметя в щепки всех солдат, находившихся внутри. Взрыв ярким полыханием пронёсся по первому этажу, выбив окна и задев троих охранников, державших на прицеле Макса. Те повалились на землю, а когда один из них с большим трудом поднял голову, парень уже целился ему прямо в лицо. Выпустив почти всю обойму в поверженных солдат, Макс быстрым отработанным движением сменил обойму и двинулся вперёд в самое пекло загоревшегося этажа, где на полу валялись оторванные человеческие конечности и выпущенные наружу кишки, успевшие почернеть от полыхавшего пожара.

Дым, копоть, огонь, но парень чётко знал, куда надо идти. Не мешкая ни секунды, он торопливой походкой направился сквозь фойе, добивая дёргавшиеся в конвульсиях тела. Заведённый, его уже невозможно было остановить. Его тело прикрывал надёжный бронежилет, а на теле прикреплены несколько автоматических оружий с полными патронами в обоймах. Он вооружён, зол и опасен, движимый сильнейшей жаждой мести, какую ещё никогда ранее не испытывал. Его цель- генерал, а те, кто станет у него на пути, будут превращены в пыль.

Воспользоваться лифтом было не безопасно, ведь его могли отключить, поэтому Макс двинулся по лестнице. Увидев перед собой на стене двигающуюся камеру, он направил на неё пистолет и выстрелил несколько раз, чтобы, в случае отступления, его не могли отследить. Наверху послышалось движение. Несколько охранников бегом неслись вниз, но к этому он был готов. Прикрепив на лестничной ступеньке осколочную бомбу, он скрылся за дверным проёмом. Когда стук ног стал ближе, Макс вынул из кармана маленький дистанционный пульт и нажал на кнопку. Последовал взрыв, сопровождаемый стоном поверженных охранников. Он вышел сквозь пелену густого дыма, и сделал несколько контрольных выстрелов в головы. Заново сменив обойму, он снова двинулся наверх.

На уровне восьмого этажа ему навстречу выбежали двое вооружённых солдат. Первый из них успел выстрелить в парня, чуть не пробив бронежилет. Макс упал на спину, чуть не слетев с лестницы. Одной рукой он схватился за перила, другой сделал несколько выстрелов в ответ, расстреляв одного из солдат. Второй успел скрыться на этаже. Немного подтянувшись, парень выхватил маленькую бомбу и, выдернув зубами чеку, бросил её вперёд. Прогремел ещё один взрыв, но задели ли осколки солдата, он не знал. С трудом поднявшись на ноги, Макс вынырнул в укрытие своего обидчика. Стрелять не пришлось, тот замертво лежал на красном от крови паркете.

Ещё два этажа, — подумал Макс, в очередной раз меняя обойму.

Только он хотел снова ступить на лестницу, как сверху упали несколько дымовых шашки, в момент окутывая всё кругом в пелену белого тумана. Он осторожно отступил назад, целясь в неизвестность. Внезапно оттуда на него кинулся здоровенный мужлан в дыхательной маске, сбивая растерянного парня с ног ударом приклада автомата. Макс упал. Пистолет полетел в сторону. Не успел он сообразить что произошло, как мужлан ударил по лицу ещё раз, чуть не повергнув его в забытье. На этаж выскочили ещё несколько охранников. Единственное, до чего он мог дотянуться, была последняя осколочная бомба, прикреплённая на уровне его руки. Резко выдернув чеку, Макс бросил её прямо в руки мужлану, а сам отпрыгнул как можно дальше. От неожиданности тот оторопел, и в следующую секунду прогремел взрыв. Бомба разорвалась прямо у него в руках, задев ещё двоих охранников.

Смерть была совсем близко. Впредь надо было действовать более быстро и более осторожно, ведь миссия ещё не завершена, а он уже успел пострадать.

Не вставая, Макс достал ещё один пистолет и снял с предохранителя. На лестнице ещё оставались несколько солдат, и он ждал, пока они появятся. Первый высунулся не очень осторожно. Единственное, что он успел увидеть, это несколько безжизненных тел его товарищей. Далее пуля пробила ему горло и вылетела с другой стороны. Он свалился прямо на пороге, а из раны как под напором хлынула густая багровая кровь.

Макс перекатился на другую позицию, держа пистолет наготове. На этот раз торопиться никто не хотел. Сквозь не прекращающийся гул в ушах он слышал, как они о чём-то переговариваются, но разобрать о чём не мог. Злясь, что план висит на волоске, парень хотел было встать и убежать в один из здешних кабинетов, но наученный горьким опытом он не делал никаких лишних движений, однако понимал, что сейчас его станут поливать горячим свинцом, пока не получат мёртвое тело «террориста». Ну, давай, иди же сюда, — мысленно просил он. Пока без движений. Что же делать? Остаться здесь, означало подвергнуться опасному риску, но и бросаться в укрытие было не слишком разумно. Что же всё-таки делать?

Наконец, солдаты всё же выскочили из лестничного проёма, стреляя из автоматов наугад во все стороны. От врезавшихся в стены пуль посыпалась штукатурка. Несколько картин, висевших в коридоре, попадали на пол, искорёженные горячим свинцом. Они расстреляли всё и всех кого видели, но главного виновника перестрелки не нашли. На полу лежали лишь несколько мёртвых тел, среди которых не было террориста. Куда же он делся? Солдаты нервно переглянулись между собой, и оба пожали плечами.

Тем временем генерал Эйсмонт мирно сидел за своим огромным антикварным столом, потягивая виски. Он не волновался на счёт своей жизни, так как дверь в его покои была из прочного бронированного металла, и даже если бы кто-то вздумал вышибить её из гранатомёта, то наверняка истратил бы несколько крупнокалиберных снарядов, прежде чем достиг желаемого результата. Он ждал, когда ему, наконец, позвонят из кабинета охраны и сообщат, что террорист захвачен, или, как минимум, убит. Тогда он сможет выйти наружу и посмотреть в лицо того смельчака, который не побоялся кинуть ему вызов.

Выстрелов давно не слышно, однако телефон по прежнему молчал. Он хотел сам связаться с охраной, но передумал. Оглушив одним глотком почти полный стакан, генерал налил себе добавки. Алкоголь быстро распространился по телу, расслабляя тело и напрягая рассудок, ведь ещё не решён вопрос с поисками Игоря. Он громко ударил по столу. Кто же теперь будет вести его дела, с которыми прежний помощник так виртуозно справлялся?

Вдруг сзади на него посыпались осколки оконного стекла, разлетевшегося от сильного удара. От неожиданности генерал выронил стакан. Оборачиваться не пришлось. Макс приставил к его затылку пистолет. Да, поставил бронированные двери, а окна не сменил, — мимолётно пронеслось в голове у генерала. — Как глупо.

— Не дёргайся, генерал, — тяжело дыша, сказал Макс. — Тебе уже никто не сможет помочь. Пришло время платить по счетам.

Эйсмонт нервно сглотнул слюну.

— Я ведь ещё даже не разогнался, а уже призывают к ответу, — как можно спокойнее сказал он. — Думаешь, ты сделаешь правильный выбор, когда продырявишь мне голову? Нажмёшь на курок, и будешь обречён.

— Я уйду так же спокойно, как и пришёл, — невозмутимо ответил Макс.

— Сомневаюсь. Во-первых, через минуту здание будет оцеплено бригадами спецназа и ОМОНа; во-вторых, твой миролюбивый портрет висит на каждом столбе нашего любимого города, что вряд ли даст тебе возможность укрыться в толпе; в-третьих, тебе, парень, совершенно некуда идти. Это тебе не Лиссабон. Вокруг Сибири сплошные радиационные зоны, в которых никто не сможет выжить.

— Ничего. У меня другие планы.

— Правда? Тебе помогут заказчики? Они тебя уберут при первой же возможности. Не будь глупцом.

За окном послышались первые сирены полицейских машин.

— Видишь, никуда ты теперь не денешься.

Макс с силой нажал на затылок генерала.

— Я теряю время, — бросил он, и хотел уже нажать на курок, но тот его одёрнул.

— Постой, не торопись, — вскрикнул Эйсмонт. — Позволь мне перекупить тебя. Я могу предложить такое, отчего ты не сможешь отказаться. С этим ты сможешь беспрепятственно покинуть здание через главные ворота, а потом отправиться в любое место, куда пожелаешь. И никто тебя не остановит.

— Не пудри мне мозги, генерал, — сердито сказал Макс, нервно оглядываясь на приближающийся звук сирен.

— Нет. Всё правда. Это бомба, — второпях проговорил генерал, ожидая, когда парень нажмёт на спуск, но выстрела не последовало.

— Какая ещё бомба?

— Настоящая компактная термоядерная бомба с тротиловым эквивалентом в сто двадцать килотонн. Для сравнения, на Хиросиму была сброшена бомба с эквивалентом тринадцать с половиной килотонн. Представляешь, какая мощь? Они не посмеют в тебя стрелять, потому что тогда всё вокруг умрёт. Ты превратишься в хозяина положения. Это лучший вариант, которым ты можешь воспользоваться, но для этого надо пойти со мной на сделку. Решай.

Макс думал не долго. Действительно, имея при себе такую штуку, можно запросто диктовать свои условия. Другое дело генерал, который скажет что угодно, только бы остаться в живых.

— Сначала покажи её, — холодно сказал он.

Тут генерал осторожно поднялся с кресла и обернулся, посмотрев на своего захватчика в упор.

— Боже, да ты совсем ещё дитя, — удивлённо произнёс он. — Как они могли заставить тебя пойти на такое?

— Много лишних слов, — сказал Макс, взмахивая пистолетом.

Генерал согласно закивал, выбираясь из-за стола и подходя к огромному металлическому шкафу. Открыв дверцу, он достал широкий кейс с кодовым замком. Водрузив кейс на стол, он нажал нужную комбинацию цифр и открыл его. То, что увидел Макс, было трудно описать, но это действительно напоминало что-то вроде бомбы, по крайней мере, именно так описывали её в фантастических боевиках. Парень застыл.

— Нравится? — надменно спросил генерал. — Это может быть страховкой твоей безопасности и беспрепятственного передвижения по всей территории Сибири. Однако активировать её можно лишь зная определённую комбинацию цифр. Ну что, сгодится за плату моей жизни?

Парень медлил, кидая растерянный взгляд то на генерала, то на бомбу. Бежать самостоятельно уже не имело смысла. Здание было окружено, и если он надумает немного задержаться, то снайпер снимет его без колебаний. Но пока спецназ ещё не занял нужные позиции, следовало поторопиться.

— Скажи, генерал, вот ты удивился, увидев во мне дитя. А сколько настоящих младенцев было приговорено по твоему приказу в Лиссабоне? Хочешь, скажу? Тысячи. Тысячи маленьких детей гибло под градом пуль твоих солдат. А знаешь, что было потом с их телами? Нет, никто их не хоронил. Их разделывали на мясо- прямо на полевой армейской кухне, после чего скармливали пленным, чтобы сэкономить на продуктах. Что же ты за зверь такой, что дал добро на такое убожество?

Эйсмонт постепенно менялся в лице, слушая страшную речь Макса. Он не знал как ответить. Опустив руки, он сел на край стола, понимая, что сделка не состоялась.

— Знаешь, а ведь это банальные законы военного времени, — сипло ответил он. — Мне стоило огромного труда сохранить жизнедеятельность края, не дать гнетущим постъядерным проблемам вырваться наружу. Думаешь, этого можно достигнуть, не прибегая к крайним мерам, не прибегая к диктатуре? Чушь! Ты видел, как изменился мир после демократического режима. Это привело к самой короткой и самой трагичной войне в истории планеты. Только силой можно заставить человека жить по правилам, не разрушая самого себя.

— За счёт других жизней.

— Но ты же видел, какой порядок царит в городе, — не унимался генерал. — После великой катастрофы каждый стал бороться за свою жизнь как мог. И не было законов, способных остановить отчаявшегося человека, потому что первобытный инстинкт преобладал над остальными чувствами. Здесь же, возможно, единственное место на земле, где сохранился цивилизованный строй, движимый улучшением своего социального положения. Люди не пали вниз. Напротив, они стараются подняться выше. И не тебе судить меня, щенок! Спроси у них.

— Когда-нибудь они будут мне благодарны, — сказал Макс.

— И не надейся! Я их гуру, их спаситель. А кто ты?

За окном послышался гул вертолёта.

— Я Максим Андреевич Трубач, сын фермера и животновода из Белоруссии, студент Технологического института, чья жизнь разрушилась из-за таких собак как ты! Я здесь, чтобы совершить кровную месть, чтобы убить тирана, провозгласившего себя верховным правителем Сибири и всего, что ещё осталось после великой катастрофы. Я здесь, чтобы свершить правосудие!

Генерал в ужасе отскочил в сторону, закрываясь руками от направленного ствола пистолета.

— Нет, ты не выберешься без комбинации бомбы! — в отчаянии закричал он.

— Она мне не нужна, — спокойно ответил Макс, нажимая на спусковой крючок.

Выстрел был несколько приглушённый из-за сильного гула вертолёта, который появился в разбитом окне. Он навис на уровне десятого этажа прямо у стёкол покоев генерала Эйсмонта, направив луч прожектора в его кабинет.

— Вижу чьё-то тело, — говорил пилот по рации. — Кажется, это генерал.

— Это точно генерал, или кажется? — потребовал командный голос с другого канала.

— Это он. Лежит без движения.

Макс сидел у стены прямо под разбитым окном, откуда только что влез. Он прижимал к груди пистолет, не решаясь высунуться, дабы не попасть под перекрёстный огонь с вертолёта. К чёрту бомбу, — думал он. — Это оружие не должно больше быть использовано. Но как быть теперь? Можно, конечно, приставить к виску пистолет и выстрелить, но смелости на это не хватало. План созрел мгновенно. Он осторожно протянул руку вперёд и стащил со стола кейс. Вместе с ним на пол посыпались листы бумаги и пенал с ручками. Вот и решение! Рискованно, но попытка- не пытка.

Пилот заметил, как его рука на секунду показалась на уровне стола.

— Вижу движение, — моментально отрапортовал он. — Повторяю, в комнате кто-то есть.

— Приказываю открыть огонь на поражение! — разразился всё тот же командный голос по рации. — Повторяю, огонь на поражение.

— Но там генерал, — в нерешительности возразил пилот.

— Сынок, генерал мёртв, а с ним его убийца. Не заставляй меня приказывать тебе в третий раз.

— Есть, огонь на поражение, — сказал пилот и взвёл прицел пулемёта на комнату.

В следующую секунду со страшным грохотом заработал ствол крупнокалиберного пулемёта, выпуская огненную мощь в окна и стены покоев генерала. Вся мебель моментально превращалась в щепки, разбрасывая их в разные стороны. Макс приник к полу, старательно выводя буквы чёрным маркером на большом ватмане. На голову сыпалась пыль и осколки от антикварного стола, но он старательно писал, не обращая внимания на то, что его обстреливали с вертолёта.

Выпустив длинную очередь, пулемёт застыл.

— Докладывайте, пилот, что у вас, — не умолкала рация.

Внезапно из окна появились дрожащие руки Макса, сжимавшие в поцарапанных ладонях испачканный ватман, на котором было написано «У меня ядерная бомба».

— Полковник, — взволнованно позвал пилот. — Полковник, у него записка.

— Что ещё за записка? — трещала рация.

— Он говорит, что у него ядерная бомба.

— Повтори.

— Он говорит, что у него есть ядерная бомба.

Руки исчезли, а через секунду появились вновь с новой надписью «Я её взорву, если не прекратите стрелять».

— Полковник, он грозит её активировать, если мы не прекратим огонь.

— Чёрт! Откуда у него может быть ядерная бомба? — ревел в негодовании голос.

В доказательство своих слов Макс высунул в окно открытый кейс, чтобы показать пилоту вертолёта бомбу.

— О нет, полковник. Похоже, он не шутит, — отрапортовал пилот. — Я её вижу. Со всем моим уважением, хочу напомнить, что он находится в кабинете генерала, а значит и бомба его. Похоже, парню нечего терять.

— Без паники, пилот. Наблюдай.

Кейс исчез, а через секунду появилась новая надпись «Я выхожу».

— Он хочет выйти.

— Внимание всем группам! Держите его на прицеле, но огонь не открывать. Повторяю, огонь без моей команды не открывать.

Макс пристроил кейс так, чтобы правая рука была внутри него, якобы лежала на кнопке. Набравшись смелости, он вышел из своего укрытия и прошёл к двери. Нажав на ручку, автоматически щёлкнул замок, и дверь открылась. В коридоре стояли несколько солдат с наведёнными на него автоматами.

— Полковник, он вышел, — передал один из них в встроенный в ухе микрофон.

— Пропустить.

Солдаты медленно разошлись в стороны, расчищая перед ним проход.

Дрожали колени. Трудно сдерживать себя, когда на теле висят несколько лазерных точек, как напоминание, что одно неверное движение может стоить жизни. Позади разгромленное здание резиденции сибирского правителя, а впереди сотни спецназовцев, для которых дело чести расправиться с ним, не смотря на смертельную угрозу нового ядерного взрыва. Тем не менее, он медленно шагал вперёд, крепко прижимая к груди смертоносный кейс.

Спустившись вниз на первый этаж, он ещё больше разволновался, когда обнаружил, что его встречают новые силы солдат. Сделав несколько глубоких вздохов, Макс прошёл сквозь них. С его приближением спецназовцы расходились. На улице слепили лучи прожекторов. Десятки полицейских машин горели красно-синими огнями. Полчища бойцов ОМОНа направили в его сторону стволы своих оружий, намереваясь по первому же приказу открыть огонь на поражение. Парень это прекрасно понимал, но пути назад не было.

Со стороны полицейского микроавтобуса мирным шагом к нему шёл высокий человек с неглубоким шрамом на правой щеке. Не дойдя до Макса метров двадцать, он остановился. На плечах висели погоны полковника. Наверно, он здесь главный, — подумал парень, и тоже остановился.

— И далеко ли мы собрались с таким багажом? — без нотки сарказма спросил полковник Швед, кидая опасливый взгляд на руку, вложенную внутрь кейса.

— Я проделал слишком долгий путь, и не намерен останавливаться, — спокойно ответил Макс. — У вас же есть два пути: помочь мне добраться до аэродрома, или выстрелить в голову, в надежде, что я не успею нажать на кнопку, но тогда, обещаю, всё закончится очень быстро прямо здесь и сейчас. Мой палец уже в полсилы надавил на ту самую красную кнопку, и не в ваших интересах сейчас проверять профессионализм ваших снайперов.

— Всё равно тебе некуда деваться. Вокруг Сибири кольцо радиационного пятна, так что за пределами края ты долго не протянешь. Не проще было бы сдаться?

— Я знаю, что делаю.

— Что ж, думаю, желать удачи тебе не имеет смысла.

— Это ни к чему.

— Что же тебе нужно?

Макс в упор посмотрел на полковника.

— Вы сядете в одну из этих машин и отвезёте меня в аэродром. За нами не должно быть хвоста, в противном случае я выполню обещание.

Полковник нервно сглотнул, не веря своим ушам.

— Ты затеял опасную игру, парень. Зачем тебе я?

— Хватит болтать. Мой палец не резиновый.

Немного поразмыслив, полковник вскинул рацию и объявил:

— Внимание всем группам, мы сядем в полицейский автомобиль и немного покатаемся. Слежки быть не должно. Повторяю, я сам всё улажу.

Они прошли до первой патрульной машины. Полковник сел за руль, Макс сзади.

— Поехали, — властно приказал парень.

Машина тронулась с места, оставив оторопелых солдат в неизвестности. Те лишь молча наблюдали за удалявшимся транспортом, не в силах нарушить приказ. Только вертолёт, держа порядочную дистанцию, полетел вслед за взятым в плен командиром. Парень видел двигающуюся сзади вертушку, но значения не придал. Пускай летит, погода от этого не изменится.

Через час езды их автомобиль проехал через контрольный шлагбаум, и направился в сторону взлётной полосы, где уже ждал пассажирский Аэробус с небольшой делегацией вокруг. Швед изумлённо наблюдал за самолётом, понимая, кто на самом деле стоял за покушением на генерала Эйсмонта. И правда, капитан Бородин находился возле трапа вместе с какой-то женщиной и подростком, окружённые охраной. Когда полковник вышел из автомобиля, они обменялись холодными взглядами.

— Какая неожиданная встреча, — бросил он капитану.

Игнорируя его слова, Бородин обратился к Максу:

— Вижу, молодой человек, что вы нашли-таки выход из резиденции генерала, — похвально улыбнулся он. — До меня дошли слухи, что его ядерный арсенал каким-то невообразимым образом оказался в ваших руках. Позвольте взглянуть?

— Стой на месте, капитан, — одёрнул его парень. Посмотрев на Марию и брата, обратился к ним:- Всё хорошо, ребята? Поднимайтесь наверх, мы улетаем. Давайте быстрее.

Понимая остроту обстановки, они бегом без лишних слов направились внутрь самолёта.

— Что ж, Макс, ты выполнил свою часть сделки, а я, в свою очередь, выполняю свою, — стараясь быть вежливым, сказал Бородин. — Можешь забирать эту птицу. Топлива хватит с лихвой. Пилоты лучшие в своём кругу. В общем, мы с тобой в расчёте.

— Не так быстро, капитан, — резко сказал Макс. — В мои планы внесены изменения. Отныне ты и ты, — он кивнул на Шведа, — летите со мной вплоть до Мадагаскара.

— Что?! — нервно вскрикнул полковник. — Какой Мадагаскар?

Охранники напряглись.

— Не дури, парень, — встревожено проговорил капитан. — Ты получил что хотел. Сделка состоялась. Самолёт наготове. Не понимаю, зачем тебе лишний багаж на борту? Страховка безопасности, вон у тебя какая грозная. Никто не посмеет тебя сбить.

— На территории Сибири нет, а вот за её пределами ещё вопрос.

— Я-то тебе зачем? — не унимался Швед. — Я в ваши игры не играю.

Макс сделал угрожающее выражение лица. Всем даже показалось, что он вот-вот не стерпит и нажмёт на кнопку, на столько злым он выглядел в этот момент. Полковник одёрнулся, а охранники сделали несколько шагов назад.

— Вы поймите, господа офицеры, на моих руках кровь, много крови. Я уже даже самого себя порой боюсь. Сценарий прост: мы вместе летим на чудо-остров Мадагаскар, откуда расходимся каждый по своим делам. Потеряете несколько часов перелёта, потом договоритесь с местным начальством о заправке баков керосином и улетите обратно в Сибирь. Рисковать я больше не буду. Выбирайте: летим сейчас все вместе, либо я взрываю термоядерную бомбу вместе со всем живым, что ещё осталось на этой грешной земле. Ну, кто возражает?!

Твёрдый и убедительный тон парня поверг офицеров в тихий ужас. Деваться было некуда, и они согласились на его категорическое условие. Обескураженные и повергнутые, они не спеша поднялись на борт самолёта, а их охрана бегом понеслась по дальше от этого смертельно опасного места. Дверь закрылась, а через несколько минут самолёт уже набирал нужную высоту.

Преодолевая жуткую непогоду, Аэробус летел вдаль таёжным сибирским просторам, нацеленный прямым курсом в сторону острова мечты, где найдёт приют и мирную спокойную жизнь, в которой не будет места смертям и жестокому заточению. Макс оставлял позади все горести сибирского плена. Теперь, находясь с братом и любимой женщиной, он был уверен, что поступил правильно, ведь впереди его ждала награда в виде долгой спокойной жизни, которой он был лишён с запусками первых ядерных ракет, взмывшими над всеми материками. И пусть нет больше родителей и отчего дома, он знал, что всё это ещё наверстает. Жизнь продолжается, ведь он это заслужил.