2. Animis opibusque parati

На следующий день к главному входу в Башню Древних подъехала усиленная походная карета, запряженная четверкой гнедых лошадей в белых пятнах. Основными критериями усиленности и походности маги считали прочные зачарованные стенки и деление кареты на три части – центральная, с дорогим внутренним убранством, крышей, дверцами со стеклянными окнами и прочими излишествами, а также передняя и задняя, без крыши и со стенками в половину человеческого роста. В передней части, в отличие от задней, присутствовала скамейка, зато отсутствовала передняя стенка. В задней части кареты в боевых условиях размещалось три арбалетчика, а в передней – кучер и два воина ближнего боя. Судя по блеску оружия, сегодняшние условия хозяин кареты приравнял к боевым.

Остановилась карета рядом с весьма заметной фигурой Нилуэ, закованного в зачарованные доспехи четвертого Легиона Иных Миров. По прочности и полезности в качестве защиты эти доспехи из редкого металла уступали даже некоторым кольчугам, особенно усиленным стальными пластинами. Но мощь портальных магов заключалась не в прочности лат, а в том, что они могли уйти даже из безвыходной ситуации при помощи мгновенной телепортации, а выбор доспехов вместо мантий обуславливался лишь повышенной силой зачарований, наложенных на относительно цельный кусок металла. За спиной мага был укреплен щит из того же металла с эмблемой Орбиса, зачарованный на телепортацию летящих в него стрел далеко назад, а правая рука удерживала метровой длины копье с широким резным наконечником. Пожалуй, этот основной инструмент портальных магов, который по важности можно приравнять к посохам классическим магов и артефактным жезлам и посохам элементалистов, был единственным элементом вооружения магов этого экзотического направления, который мог использоваться для боя, даже внезапно лишившись вложенной в него магии. Впрочем, большая часть портальных магов под действием негаторов магии16 или заклинания разрыва связи с артефактами оказывалась в лучшем случае любителями боя на коротких копьях. Умение проводить магические копья сквозь последовательные минипорталы, поражая за один удар нескольких врагов с неожиданных направлений – основное боевое умение портальных магов, требующее магической и физической силы, опыта и глазомера, а не боевого мастерства.

Осмотрев карету и удивившись тому, что это чудо машинерии тащат всего лишь четыре лошади, Нилуэ и Дорам приблизились к карете, внутри которой ощущалась аура старшего адепта. Открывший дверцу изнутри Нирмо пригласил магов сесть, и сразу же отдал приказ двигаться к Южным воротам.

– Эти клячи хоть дотащат нас до привратной конюшни, или сдохнут по полпути от тяжести? – поинтересовался маг воды сразу же после необходимых приветствий, – Кто вообще в боевую карету запряг четверку? Обычная колесница на трех человек тащится тройкой.

– Не всегда, – заспорил наемник, – иногда хватает двойки, да и то только потому, что колеса боевых колесниц усилены косами.

– А во сколько раз боевая колесница легче этого куска дерева? – ответствовал элементалист, ткнув пальцем вниз, – Тут нужна восьмерка как минимум! Или просто пара големов, которыми удобнее управлять и которых труднее убить!

– Карета облегчена стандартным набором полетных заклинаний, – равнодушно сообщил сонный Нирмо, собрав на себе взгляды спорщиков, – А лошади – какой-то неудачный результат скрещивания пегасов и южных рысаков. По цвету неудачный, а по стоимости и выносливости вполне себе хороший. Загоним не раньше утра, если без перерывов скакать будем. Но то вряд ли, с нами три роты пехоты пойдут. Последний раз, когда я видел столько пехоты почти без магов, она преодолевала в день пятнадцать километров. И это считалось едва ли не форсированным маршем в Королевстве.

– Если с обозом шли, то нормальная скорость. Форсированный – это когда восемнадцать в день, – рассудительно кивнул маг порталов, – А сколько таких карет у нас, сэр Нирмо?

– В смысле? – удивленно посмотрел на телохранителя старший адепт, – Одна, конечно же. Ее и так едва выбил. По регламенту это полетная дипломатическая кареты, для главы посольства или срочного мага-курьера. Мне ее выдали только потому, что есть письменное разрешение на ведение переговоров с каждым встречным от имени Конкордии, что можно при желании трактовать как должность главы посольства. Без посольской грамоты три роты слабой наемной пехоты с парой десятков магов, среди которых нет даже полноценного мастера, прикопает в первой же роще первый же отряд какого-нибудь полуразбойного баронета. Или же пяток рыцарей со свитой и ближайшим замковым гарнизоном.

– Так-так-так. Стоп. А как же осада замка? – заволновался Дорам, заглушая изумленный шепот Нилуэ: "В смысле она еще и летает?", – Если нас один баронет вальнуть может, это что получается?

– Все нормально получается, – неожиданно выдал оклемавшийся от новости наемник, – Мы будем имитировать угрозу и отвлекать силы Царства, да и в гарнизоне обычно сидят не лучшие воины. Три обычные наемные роты – это такое же качество, как у гарнизонных вояк, при большем количестве. Мы и штурмом баронский замок без основной дружины хозяина взять сможем. Да и кажется мне, что какой-нибудь баронет в той же роще с нами и ляжет. Что там того баронета? Меньше десятка рыцарей, два-три десятка магов, как правило, ну и сотни полторы солдат. Если наши наемники дадут нам подготовить мощные заклинания, так точно многих положим.

Усиливающийся несмолкающий шум, издаваемый крестьянами, купцами и недалеким рынком сплетался в почти ощутимую звуковую волну, информирующую магов о том, что они приближаются к южным воротам города. Внезапно в него вплелись гулкие удары камня по камню, приближающиеся к карете и заставляющие ее слегка трястись.

– Нападение? – неуверенно предположил Дорам, руки которого стали излучать яркий белый свет и ощутимый даже вне кареты холод.

– Имп там плакал, хаха! – радостно заявил ворвавшийся в карету молодой длинноволосый маг в белой мантии с коротким жезлом в руке. Десяток некрупных алмазов, окружающих обсидиановый шар в навершии, светились ровным голубым светом. Ледяная энергия, выпущенная Дорамом, растаяла в мгновенно проявившемся и тут же исчезнувшем каменном нагруднике мага, – Эй, пока рано меня убивать. Я еще не совсем вылечился после предыдущего раза. Привет, Нирмо, хэй, народ!

– Позвольте вам представить адепта четвертого круга посвящения Гара, члена Шестого круга в ранге доминуса и высшего элементалиста Земли. Тебя уже выписали, что ли? – отозвался Нирмо, взмахом руки приветствуя своего друга.

– Эти целители не только полные уроды, но еще и неправы, говоря, что я больной, – авторитетно заявил новоприбывший, сев рядом со старшим адептом, – А насчет выписки... Нам лучше побыстрее покинуть город. Магистр Хирек, когда передавал мне жезл управления приданной нам Малой Башенной Стаей гаргулий, не слишком интересовался моим состоянием. Я даже не уверен, что он хорошо меня помнит. Но если целители найдут его или меня раньше нашего выезда из города, то его придется отложить. Минимум на пару суток.

– Это еще с какого? – неприятно удивился Дорам, – И тебе привет, кстати.

– Жезл управления големами привязывается к ауре первым получившего его мага. Перенастраивать его должен мастер големостроения, сделавший управляемых големов, – пояснил глава миссии, – Ты недооцениваешь моего учителя. Он просто не счел нужным тебя останавливать, ведь свою живучесть ты показал в бою против того члена Совета. Но поспешить все же надо. Гаргулий в пешую колонну по две следом за нами, двух из них отправь на полкорпуса кареты вперед, перед лошадьми.

Адепт Гар согласно кивнул, закинул ногу за ногу, зафиксировал жезл вертикально и стал медленно его прокручивать, вглядываясь в каждый камень и отдавая ментальные приказы связанным с камнями големам-гаргульям. Почти умолкнувшие к тому моменту звуки шагов оживших статуй стали более упорядоченными, и выглянувший в окно кареты Дорам увидел, как десяток гаргулий разделяется и постепенно принимает заказанное старшим адептом построение. Сам же Нирмо, поманив рукой мага-телохранителя, покинул карету. Подойдя к мастеру Ордена, явно начальствующему над стражей ворот, он передал тому документы и попросил очистить проход для их колонны.

– Тут полтора десятка магов полчаса назад проскакали. В расположение какой-то роты в "Олене Ричвуда", как гласили их бумаги. Вам должно было прийти подкрепление? – поинтересовался мастер после ознакомления с документами Нирмо.

– Да, пара доминусов и десяток нитрумов, все в ранге адепта, если ничего не изменилось, – подтвердил ритуалист, ничуть не удивившись вопросу. Этот гарнизонный маг отвечал за все передвижения под Южными вратами, и проверял подлинность документов разными способами. Если бы Нирмо ответил отрицательно, то половина Большой Привратной Стаи гаргулий, а это три десятка големов, в сопровождении нескольких опытных высших элементалистов воздуха и земли немедленно отправилась бы в погоню. Или обрушилась на карету, при условии, что документы того десятка магов произвели большее впечатление на мастера, – доминусы скоро вернутся обратно и через пару дней с двумя ротами пехоты выйдут через Восточные ворота, кстати.

Удовлетворенно махнув рукой, начальник стражи двинулся к воротам – освобождать дорогу для колонны големов и охраняемой ими дипломатической кареты. Нирмо же вернулся в карету вместе с бывшим легионером. Гар и Дорам играли в кантус17 – специфическую игру-поединок магов, заключающуюся в создании большого количества магических сгустков силы и попытке развеять при их помощь сгустки силы оппонента. Ключевым элементом игры был запрет на собственную магию – можно было только подпитывать силой свои создания и управлять ими.

Когда играли магистры, получившимся фейерверком можно было развлекать целую ярмарку. Младшие маги сейчас играли в усложненную версию этой игры – каждый создал по одному средних размеров шару концентрированной стихийной магии, поместил в него элементаля, и те, зависнув в воздухе, бомбардировали друг друга слабыми стихийными всплесками силы, иногда демонстрируя весьма хитрую тактику. Что удивительно, шар льда перед Дорамом явно побеждал в теории более стойкий шар земли. Ледяной элементаль, позарившийся на почти дармовую силу, отрывал куски льда от своего временного тела и отклонял ими снаряды из земли с верного курса, в то же время попеременно понижая и повышая температуру шара-противника. Тот значительно потрескался, притом трещины почти целиком заполняла вода, реагирующая на магию элементаля льда.

Усевшиеся старшие маги с интересом наблюдали за игроками, едва заметив даже начало движения кареты. Начинать игру-поединок между собой им смысла не было – ни ритуальная, ни портальная магия не были особенно зрелищными при проявлении чистой силы. Да и элементали у этих магических направлений отсутствовали. Конечно, ритуалистика позволяла призвать любое существо... Но это было долго, да и порабощенный элементаль, на полном серьезе противостоящий сгустку силы пространства, может разнести даже то, до чего не дотянется, в силу случайной телепортации всего, что коснется малых сгустков портальной магии, в том числе элементальных сгустков. В карете развлекаться таким образом глупо, поэтому старшие маги сосредоточились на уже идущей игре, и даже сделали небольшие ставки. Нирмо ставил на Гара явно из дружеских чувств, потому что земной элементаль был на последнем издыхании. Наемник же радостно поддерживал вполовину уменьшившегося в размере ледяного, который явно истратил бы последние резервы своего тела только на следующем земном элементале.

Спустя несколько минут раздался давно ожидаемый треск, и верхняя треть каменного шара, презрев законы гравитации, очень медленно двинулась вверх. Улыбки, появившиеся на лицах мага воды и наемника, не успели угаснуть к тому моменту, как резко изменивший направление и скорость полета кусок камня, по размерам уже равный еще более уменьшившемуся куску льда, молниеносно ударил в своего оппонента и расколол его на несколько десятков льдин. Потерпевший поражение ледяной элементаль пару секунд цеплялся за осколки, явно не поверив в свое поражение, а потом покинул их и вернулся на родной план.

Почти выигравшей стороне потребовалось больше времени, чтобы внятно отреагировать на язвительный смех Гара и удивленные аплодисменты младшего хранителя.

– Вот так рефлексы побеждают хорошо продуманный тактический план, – сквозь смех сообщил доминус, – У меня похожая ситуация была в бою, за который мне дали ранг доминуса. Головы и крылья моих гибнущих гаргулий сильно уменьшили количество менталистов Красного культа, изменив ход боя во время рейда на территорию Академии Ментальной магии.

– Ах ты волчара... – растерянно пробормотал Дорам, ловя отеческий подзатыльник от Нилуэ. Тот кинул Нирмо мешочек с десятком динариев и разразился поздравлениями победителю. Поток славословий прервал покрасневший Дорам, – По очкам я бы победил, сто болтов тебе в прямую кишку, – но потом водный элементалист все-таки выдавил из себя короткое "Поздравляю" и отвернулся к окну.

Оставшийся путь маги преодолели в молчании. Почти полном. Во всяком случае, обиды Дорама хватило на пять минут полного молчания, после чего он начал рассуждать о тактике и о том, что шар воды так бы не разбился. Ухмыляющийся Гар имел другое мнение, и их тихий спор длился весь оставшийся путь до ворот постоялого двора "Олень Ричвуда", на котором разместилась наемная рота и куда уже должны были прибыть остальные маги.

***

Большое трехэтажное здание красного кирпича с парой деревянных пристроек, окруженное грубым кованым забором – вот каким предстал перед покинувшими карету магами и их эскортом постоялый двор. Открытые ворота охраняла пара наемников, около которых на траве сидел трактирный служка. Наемники, прекратив беседу, с подозрением смотрели на приближающуюся карету, охраняемую големами. Конечно, прибытия нанимателя их сотник ждал... Но узнав об этом где-то полчаса назад от прибывших первыми магов подкрепления, видимо, не успел отдать нужные распоряжения страже. Впрочем, Малая Башенная Стая могла бы не просто беспрепятственно пройти сквозь ворота, но даже рассеять, пусть и с большими потерями, треть или даже половину обычной наемной роты. А при поддержке сидящих в карете магов Конкордии не проблемой было бы и окончить путь всей роты как боевого подразделения.

Ветераны – а наемная рота Нирмо была достаточно опытной, – это понимали и не дергались, даже когда семь из десяти гаргулий тяжело пролевитировали над их головами, для приличия изредка взмахивая крыльями, и расселись по краям крыши постоялого двора. Две из оставшихся гаргулий вместе с половиной солдат эскорта рассыпались вокруг кареты, из которой вышел Нирмо с помощниками и направился к воротам. Последняя гаргулья, гулко шагая, двинулась за четверкой магов, за ней последовал один из арбалетчиков и приметный воин в кольчуге тройного плетения, с чеканом18 на поясе и каплевидным щитом в левой руке, сидевший справа от кучера во время поездки.

На лице старшего наемника при виде Нирмо проявилось явное облегчение, он вытянулся в армейскую стойку и отдал честь. Узнав от солдата, что сотник вместе с офицерами и недавно прибывшими магами ждет его на втором этаже таверны, Нирмо через адепта Гара приказал гаргулье присоединиться к ее товаркам на крыше и в сопровождении свиты вошел внутрь здания. Позади уяснивший ситуацию кучер уже вовсю препирался с трактирным служкой, последовательно требуя выделить место для кареты, корм для лошадей, розги для служки и позвать хозяина.

Окинув взглядом наполовину заполненный людьми зал трактира, Нирмо уточнил у хозяина местонахождение офицеров и магов и, больше не оглядываясь, двинулся по указанному маршруту, лишь изредка отвечая на воинские приветствия наемников. Постоялый двор был именно тем, чем казался – большим, добротным, спокойным из-за расквартированной сотни солдат на службе Конкордии местом, служащим прибежищем на одну ночь для тех, кто не успевал в город до закрытия ворот. И абсолютно непримечательным заведением явно не уровня полноценного мага. Ради младшего хранителя привратная стража открыла бы калитку даже после полуночи, как и ради любого мастера или не слишком наглого адепта или доминуса. А вот караван без поручительства как минимум главы одного из Кругов через ворота ночью не проходил и разворачивался к одному из таких постоялых дворов.

Преодолев скрипящую лестницу на второй этаж и отпустив солдат, четверка магов вошла в указанный хозяином зал. Огромный круглый стол красного дерева, окруженный удобными креслами, освещающий развешенные по стенам головы местных зверей камин, вызвавшая внимание всех присутствующих громко заскрипевшая и с трудом открывшаяся дверь... испортила все впечатление и атмосферу охотничьего домика.

– Господа, рад вас приветствовать! – тихий голос Нирмо сопровождался засветившимся аметистом в навершии удерживаемой за середину трости-булавы и резким порывом ветра, донесшем эти слова до всех вскочивших на ноги людей и заставившем слегка дрогнуть пламя в камине, – Я ваш командир и старший маг, младший хранитель Нирмо Голос Судьбы, старший ученик магистра Хирека и адепт пятого круга посвящения. Многие из вас меня уже знают.

Усевшись в свободное кресло и жестом предложив всем присутствующим сесть, Нирмо оперся рукой на усилившую свое свечение трость и явно принялся накладывать какое-то мощное заклинание. Понявшие задумку начальства маги присоединили свои усилия, и десяток разноцветных драгоценных камней в навершии разнобразных магических инструментов приняли на себя тяжесть Малого покрова Тени – относительно мощного ритуального заклинания, стирающего следы происходящего под его защитой на большинстве планов и сигнализирующего о постороннем вторжении внутрь покрова.

После окончания приготовлений Нирмо представил своих трех ближайших помощников и познакомился с магами. Два доминуса – опытных и сильных астральных чародея с серьезными познаниями в ритуалистике. Каждый из них в бою мог соперничать с Нирмо. Увы, эти способные телепортироваться в зоне видимости адепты Ордена Тайн будут обеспечивать полевое руководство двумя остальными ротами, то есть рассчитывать на них до объединения войск Нирмо не мог. Или мог очень ненадолго, так как более слабые маги не смогли бы обеспечить связь со старшим адептом. Исключением могли бы стать сильные наемные маги любых других школ, в том числе неклассических, но бюджет похода их не предусматривал.

Также среди магов было ровно двенадцать адептов второго-третьего кругов – обычные маги Астрала, слабенькие ритуалисты и высшие элементалисты, способные, быть может, всей толпой магическим резонансом пробить магическую защиту доспехов пары рыцарей ценой жизни половины своего отряда. Или не пробить и умереть, нанизанные на копья. И однозначно способные уничтожить слабую многочисленную орду в прямом бою либо, заменив мастера Башни Штормов, подготовить за несколько часов мощный ритуал элементального Шторма. Адептами командовал довольно примечательный маг без жезла, но с крупным сияющим бриллиантом в серьезно зачарованном артефактном перстне. Мага звали Элидин Килден Дриз.

Сразу после знакомства Нирмо изложил еще не известную его новым подчиненным диспозицию. Эмоции были вызваны разные, но особой радости заметно не было. Быть третью сопровождения Круга классических магов под руководством опытного магистра с минимальным риском непредвиденных трудностей – это одно. А сопровождать карету молодого посла с перспективой прямого участия в крупных боях – это совершенно другое. Однако ставки контракта наемных рот с Конкордией были стабильно высоки, а обязанности извещать наемников о сути миссии у магов не было. Стандартный контракт с магами ценился наемниками еще и потому, что оплата за него была выше, чем даже за боевой контракт Империи.

– Лорд Нирмо, – встал широкоплечий сотник Купар, использовав обращение к высокопоставленным персонам без четкого аристократического титула, – Не смею сомневаться в вашей тактической мудрости, но, быть может, восточным путем следует отправить несколько усиленных патрулей, а вашу карету и наши основные силы сгруппировать в одной походной колонне? Делить и без того небольшое войско на две части может быть опасным, учитывая общую напряженность в регионе. К тому же две роты в походной колонне бандитов испугают, но от боя те уклонятся. А патрули могут и уничтожить пару банд.

– Интересное предложение, сотник, но этот походный порядок навязан нам сверху. Те две роты будут сопровождать важный караван, и бандитов должны именно пугать. А в случае гибели нашего отряда они смогут поддержать имперцев от имени Конкордии. В таком случае к ним порталами прибудут мастера Ордена, – твердо и абсолютно равнодушно отказал старший адепт, вызвав настоящую бурю разочарования на лице опытного солдата.

– Не суем всех импов в одну яму, – согласно прокомментировал Гар, занявший место по левую руку от Нирмо, рядом с зевающим Дорамом. Уверенность помощников Нирмо объяснялась просто – они не сомневались в том, что их-то, как и самого старшего адепта, выдернет порталом Нилуэ в случае опасности.

– Мой лорд, – не сдавался сотник, справедливо полагая тактические знания магов весьма жалкими, – К юго-востоку видели свиту имперского рыцаря, а ваши доминусы сообщили о средней силы колебаниях магического плана в той стороне. Мы как раз обсуждали возможные угрозы с лордом Мижардином и лордом Фирдорном, – легкие кивки доминусов подтвердили информацию сотника.

– Имперец – слабак, явно не императорский гвардеец и не член Святого ордена. Обычный рыцарь с полудюжиной оруженосцев, сопровождаемый десятком артефакторов огня и десятком или двумя пехотинцев, – доминус, который кивнул во время звучания имени Фирдорн, явно пренебрежительно отнесся к возможной агрессии рыцаря. Придерживая рукой мощный и явно тяжелый посох из неопределимого материала, выглядящего как нечто среднее между металлов и камнем, он спокойно посмотрел в глаза Нирмо и продолжил, – Скорее всего, он не знает о том, что Конкордия отправила хорошо охраняемое посольство, а прочитать посольскую грамоту не сумеет. Прикопать под ближайшим кустом, если заартачится, вот мой совет. Хотя решать тебе, младший хранитель.

– Несколько элементалистов воздуха возле руин на десять градусов южнее имперцев, масте... адепт, сэр, – скромно выглядящий смуглый доминус Мижардин последовательно указал направления бронзовым жезлом с фигуркой вставшего на дыбы коня на вершине, неловко улыбнулся и продолжил, – Как минимум бакалавры, а один из них не ниже мастера. По академической классификации, выпускник-магистр, который больше двадцати лет учился элементальной магии. Расположились подозрительно близко от имперцев. Если каждый занимается своими делами, то все в порядке. А вот если у них дело общее, и воздушники примут сторону имперцев...

– С чего тем вообще на нас напрыгивать? – невежливо перебил беседующих Дорам.

Недовольно взглянувший на него доминус после короткой паузы пояснил, что оба подозрительных отряда расположились за формальной имперской границей, и потребовать объяснений о пересечении границы могут. Конечно, каменные големы и посольская карета намекают на официальность миссии гостей, но намеки провинциальные маги и рыцари, известные гонором, а не умом, могут и проигнорировать.

– Как вы получили такие сведения за такое короткое время, господа? – выразил профессиональное удивление Нирмо, – Вы же тут максимум полчаса меня ждете.

– Мы с другом взяли два десятка наемников и осмотрели местность, младший хранитель. Вернулись незадолго перед вами. Имперцев и вспышки над руинами заметили патрули давно, и сотник доложил об этом магистру Хиреку во время его визита на прошлой неделе. Когда Хранитель вызвал нас, он приказал проверить эту информацию сразу по прибытию в "Олень Ричвуда". Вот официальный приказ, – Фирдорн ненадолго задумался, порылся в складках мантии и вытащил перевязанный красной нитью свиток. Тот мягко спланировал на стол напротив Нирмо. Повинуясь мановению руки старшего мага, нить соскользнула со свитка и тот развернулся.

«Во исполнение союзных договоров… Юстиция Тайн… средней силы колебания в руинах Кгона… проверить возможную связь с чернокнижниками…», – Нирмо недовольно поморщился, пробежав свиток взглядом. Учитель, как всегда, не упомянул о мелких, по его мнению, деталях.

В это время Фирдорн кратко объяснил ситуацию для адептов, которые заинтересовались причиной такого внимания, собственно, чужой границей:

– Земли это дикие, караваны и армейские отряды тут редки, а границу пересекают только варвары и маги-ренегаты. Даже Круги начинают движение к своим целям по западной или восточной дорогам, а не по южной. Да и дорога тут жалкая, останки старого торгового тракта Академии Льда. Вот потому нам и приказали по пути проверить магические колебания, руины-то хоть и на имперской территории, но все-таки наши, – заметив, что Нирмо отвел взгляд от свитка, непоследовательно сказал доминус, – Если пожелаешь, мы задержим выступление остальных рот и поможем вам смешать имперцев с пылью. Превентивно-карательные миссии всегда были моими любимыми!

– А если у имперцев окажется маг Ордена или сильный артефакт связи, господа маги? Тогда их ближайший форпост выдвинет нам смертельные обвинения, – в беседу членов Ордена Тайн вмешался один из двух полусотников, эльф-квартерон по имени Шардо. Впрочем, он тут же продолжил свою мысль, – Проблемы имперцев мы закончим навсегда вместе с их жизнями, но его магичество будет недоволен провалом миссии. Если же имперцы нас атакуют первыми, то мы будем невиновны и сможем подтвердить это магическими клятвами барону в ближайшем замке.

– Что ты предлагаешь, наемник? – уточнил явно смутившийся доминус.

– Пошлем к тем и к другим по одному из наших смышлёных парней. Нарядим их официально, дадим подписанное лордом Нирмо послание с приглашением в лагерь. Лагерь поставим около имперской границы. Даже если те откажутся, послания останутся у них и о нашем статусе они будут предупреждены. Я слабо владею магией природы, могу отправиться как гонец к воздушникам. Уйти, думаю, смогу, если вдруг что пойдет не так.

– Мудрый план, воин. Так и сделаем после небольшого уточнения деталей, – после этой фразы Нирмо на него обрушилось множество вопросов. Около часа присутствующие спорили, размахивали руками и чертили планы движения на карте региона. Молчали только нитрумы, рядовые маги Конкордии, внимая тактическим планам руководства.

– Подытожим о порядке следования, – устало выдохнул Нирмо, телекинезом придвигая к себе расстеленную на столе карту и подробно изображая на ней походную колонну, – Сотник Купар, вы берете первую полусотню под свое прямое руководство. Двигаться будете сразу за моей каретой, отвечаете за сохранность обоза. Шестой десяток следует прямо перед каретой под командованием полусотника второй сотни. Малая Башенная стая гаргулий окружает посольскую карету. Роль патрулей и охранения, которые координирует Шардо, – тот кивнул острым подбородком, – выполняют остальные четыре десятка. Передний патруль сопровождается четырьмя магами. Десяток Шардо получает остальных восьмерых и перемещает их между патрулями по мере необходимости. Роль магической поддержки первой полусотни выполняю я со своими помощниками, – после недолгого раздумья Нирмо добавил, – Наказание за дезертирство – отравление с последующим разупокоением дезертира и децимация его полусотни. Завтра в десять утра сбор во внутреннем дворе. Все свободны, – Переведя взгляд с содрогнувшегося сотника на Шардо, маг мягче сказал, – Составь сейчас график нахождения магов в патрулях. Пусть они сами посоветуют тебе группы, в которых будут сражаться эффективнее всего.

Сказав это, Нирмо встал и покинул охотничий зал, ставший на недолгое время штабом. За ним последовали доминусы и Нилуэ, услышавшие коснувшийся их ушей легким дуновением ветра приказ старшего адепта.

Двигаясь в десятке шагов за отправившимся на крышу старшим магом, доминус Мижардин тихо произнес: "У меня такое чувство, как будто здесь присутствовал глава шестого Круга, а не его ученик". Второй доминус искоса посмотрел на говорящего и не согласился: "Хирек не потерпел бы и тени неповиновения от смертного, а этот сотник спорил с Нирмо все совещание, причем по мелочам." "И в итоге стал полусотником, вынужденным глотать пыль за каретой и каменными големами. Хотя ты прав, его учитель казнил бы сотника на месте". Весь оставшийся путь через третий, последний этаж трактира маги проделали молча, однако перед лестницей на крышу все трое синхронно выругались. Пыльный проход сверху, над которым неустойчиво колыхался открытый люк, и хлипкая лестницеподобная конструкция, похожая на поделку гоблина, не оставляли надежды пройти этим путем для Нилуэ, так и не снявшего свою красивую и относительно удобную, но крайне объемную броню. Бывший центурион телепортировал к себе ранее отправленное куда-то копье и, наведя его на потолок за люком, начал аккуратно готовить заклинание одиночного телепорта. Подготовленные заклинания тратили намного меньше магической энергии, чем неподготовленные, и портальные маги всегда старались уменьшить и без того немаленькие затраты на порталы.

– Портальные врата потратят слишком много сил, а телепортом в узкие территории переходить опасно, – обломал маг невысказанную надежду доминусов, не желающих пачкать белые мантии в пыли. Те с легкой завистью и явным неодобрением взглянули на Нилуэ, а затем по очереди полезли по лестнице. Телепортироваться они умели, но только на недалекое и видимое свободное пространство после достаточно долгой подготовки рунического заклинания, которое должно быть начертано и на точке входа, и на точке выхода из портала.

Крыша была ровная, окруженная невысоким парапетом. Еще прошлогодние, кажется, листья и парочка мелких животных, захрустевшие под ногами магов, указали на то, что крыше досталось даже меньше внимания уборщиков, чем лестнице на нее. Маги увидели своего начальника, стоящего рядом с одной из гаргулий рядом с южным краем крыши, и, подчинившись приглашающему взмаху трости, медленно приблизились к Нирмо. Как только звук металлических ударов латных сапог Нилуэ о крышу стих, старший маг указал рукой на странную вспышку, возникшую над едва видимыми постройками на юге.

– Это ваши воздушники? – уточнил адепт.

– Они, родимые, – с удовольствием подставивший лицо солнцу и растерявший на открытом воздухе неуверенность Мижардин произнес это с чувством глубокой приязни к развлекающимся элементалистам, – Вы же изучали воздушную элементалистику, сэр, что они там делают?

– Именно ради этого я и приказал вам подняться сюда, – парой уверенных движений трости, сопровождающимися легкими порывами ветра, Нирмо разметал листву и обнажил спрятанный в складках мантии кинжал. То ли серебряный, то ли мельхиоровый длинный изукрашенный клинок мог бы нанести максимум десяток смертельных колющих ударов, и немедленно бы сломался при режущем, настолько он был тонок. Однако его острота позволяли царапать даже камень. Очень аккуратно и неглубоко, что Нирмо и продемонстрировал, – Приготовьте внешний и внутренний круги Малой чародейской призмы Терезы, господа, и не забудьте усиленные контуры. Мало ли что.

Мижардин дернул жезл за фигурку коня, повернул ее вокруг оси и вытащил очень короткий и толстый скрытый клинок с маленькой рукояткой. Потом вместе с Нирмо присел на корточки и стал чертить рунические символы вокруг окружности, очерченной Нирмо. Фирдорн стал мерно обходить коллег по кругу, выжигая символы внешнего круга концом своего посоха. Портальный маг с огромным трудом пожал плечами (пожимать плечами в броне трудно, но долгий опыт ношения зачарованной брони позволял осуществить легкое символичное подергивание) и начал следить за обстановкой вокруг увлеченно переговаривающихся магов.

***

Башня Древних. Лекция по истории тайных искусств.

"Малая чародейская призма Терезы была названа в честь мага, который перевел в форму рунического ритуального заклинания одно из любимых магических плетений древних иерофантов Бонума. Владыка Тереза была магистром существовавшей в те далекие времена орденской фракции Магократии, желающей сформировать полноценную империю, управляемую только магами. Потому четыре различных ритуала чародейских призм, созданные Терезой и продолжателями ее дела, могли использоваться как универсальное ядро для магических воздействий на базе энергий Света. Планировались эти ритуалы как аналоги осадных орудий, располагаемых в крепостных башнях и при их штурмах, и использоваться могли как фонари, телескопы, источники лучевых чародейских атак Светом и малые портальные врата для пары человек и центрального кристалла, служащего основой призм.

Могущественное и долго готовящееся руническое заклинание из нескольких сотен рун в трех различных техниках рунического письма должно было окружать прозрачный драгоценный камень в виде призмы, желательно круглой и установленной на зачарованной треноге. Идеальным вариантом считался рубин либо огромная, как минимум метрового диаметра призма обычного или горного хрусталя, подходящими – любые другие камни, не связанные с темными силами.

Когда полтора тысячелетия назад Холли Магикус, столица фракции Магократии, был осажден объединенными силами Королевства, Союза и трех Академий, то десяток Великих чародейских призм Эльмута, тридцать Больших чародейских призм Айрис и несколько сотен обычных и малых призм внесли значительный вклад в оборону символа Магократии. Немногочисленная фракция Ордена Тайн, состоящая из всего лишь тысячи чародеев, из которых полноценными была лишь половина, была занесена в легенды этого мира, и стала вечным примером для обычных магов и неодаренных смертным, примером того, как опасно стоять на пути тайных искусств. А те восемьдесят тысяч солдат и магов, составлявших осаждающую армию, – бумагой, на которой этот пример был записан.

Выглядевший как огромная полусфера город, законодатель архитектурной моды на купола у магических и святых построек, был буквально заполнен чародейскими инструментами. Камень составлял лишь две трети поверхности внешнего купола, а еще треть – хрусталь и кварц, послужившие материалом для самых крупных призм. Личная призма Повелителя Эльмута, лидера этой фракции Ордена Тайн, имела десять метров в диаметре и венчала собой внешний купол Холли Магикуса. Явно выточенная из целого неизвестного кристалла призма родом из совершенно иного мира вместе со своим создателем уничтожила всех магов Академии Льда, прибывших на осаду. Более пятиста бакалавров, две сотни мастеров и младших магистров, четыре магистра-преподавателя вместе с тогдашним Архимагом Льда заплатили своими жизнями за уничтожение Ока Эльмута и непосредственно управляющего им верховного мага.

Никто не пытался считать потери среди простых солдат в этом эпизоде той великой битвы, ведь Око Эльмута било по площадям, испепеляя любые цели, а маги были рассеяны среди нескольких тысяч собственных наемников. Но прежде чем череда массивных магических ударов осаждающих превратила внешний купол в развалины, прежде чем заклятия антимагии, неоформленные магические удары и даже меткие стрелы из мощных арбалетов королевских солдат разбили все чародейские призмы, треть осаждающей армии была уничтожена.

Когда потрясенные потерями войска перегруппировались, король Сафиз Пятнадцатый и Архимаг Алкирк Планета из Магической академии Земли во главе половины оставшихся войск успешно прорвались в Холли Магикус сквозь проломы внешнего купола и жидкие линии призванных обороняющимися астральных тварей, собранных на скорую руку големов и слабых демонов. Великий Ярл Союза был тяжело ранен, и вместе с большей частью выживших воинов Союза, защищаемых Архимагом Воздуха и его свитой, остался за пределами пылающей гробницы идей о безоговорочном праве магов на власть над смертными.

Вместе с идеями в гробницу легли семеро Владык – магистров-магократов, почти все остававшиеся в живых маги этой фракции, а также большинство солдат, вошедших в Холли Магикус. Никто не может рассказать, что на самом деле встретило врагов – единственный выживший Владыка, ушедший телепортом с горящего внешнего купола, был вскоре убит ассасинами в чужом краю, а небольшое количество обычных магократов, не слишком преследуемых, телепортировалось до того, как чудовищной силы рунические заклинания обрушились на штурмующих внутренние здания Холли Магикуса солдат и магов.

Король Сафиз был разорван на части собственными костями, ожившими, вылезшими из тела через кожу и напавшими на телохранителей. Кровавый мешок, бывший предпоследним королем династии Мериданов, вынесли трое героев, обычных смертных солдат-арбалетчиков, скончавшихся от ран в осадном лагере. После полной гибели четырех самых преданных правителю аристократических родов и большей части лояльных войск смена династии оказалась неизбежной, Сафиз Шестнадцатый правил всего шесть лет.

Архимаг Алкирк просто не вернулся. Когда северная часть Холли Магикуса, штурмуемая сопровождающими его войсками, обрушилась, все ждали торжественного возвращения геоманта, который мог откопаться даже из центра планеты. Ждали напрасно. После потери высшего мага такой силы и двух кандидатов на этот пост молодая тогда еще Академия Земли стала на долгую тысячу лет безмолвным придатком Царства, рядом с территорией которого находилась, и лишь недавно обрела самостоятельность и до сих пор ее отстаивала в упорных, но не слишком тяжелых боях. На самом деле, Царство слишком привыкло к поддержке элементалистов Земли. А царская чародейская гильдия, если бы стала единственным ее источником, смогла бы поставлять разве что слабые артефакты и магов уровня учеников Академии. Так что Царство осаждает Академию постоянно, но на решительный штурм не идет. А учитывая возможности магистров-преподавателей, тем припасы могут поставлять через подземный канал хоть с другой стороны планеты.

Один из семи Владык, решивших умереть, но не сдаться, прибег к запретным знаниям, дабы трансформироваться в демоноподобного дракона, вырвавшегося из горящего и рушащегося города, чтобы прорваться через хускарлов Союза, охраняющих своего повелителя, а затем закинуть их тяжелораненного правителя к себе в пасть и вернуться в Холли Магикус. Это положило начало гражданской войне, на целых сто пятьдесят лет вернувших Союз в его первоначальное состояние – дикой северной земли с постоянными войнами и набегами между небольшими бандами, руководимыми конунгами, большими бандами, руководимыми ярлами, и всем остальным миром.

Академия Льда после гибели половины высших магов отошла от политики, и даже сейчас, спустя полторы тысячи лет, восстановила силу – но не желание лезть в политику.

Только Архимаг Воздуха остался в живых и не обрушил свою Академию в бездну разрухи. Причина этому проста – хитрый высший маг прибыл на осаду со свитой, состоявшей из десятка мастеров погодной магии, и все время боя они следили за облаками, не нанося ни малейшего вреда магократам. Они за всю двухмесячную осаду даже ни разу не спустились на землю, пользуясь для отдыха элементальным планом Воздуха, и окружали свои тела мощными воздушными потоками во время пребывания в реальном мире.

Всего же с тех лесов вернулось меньше тридцати тысяч живых существ.

Холли Магикус же до сих пор стоит в северо-восточных лесах. Забытые руины, полные неразграбленных сокровищ, древних магических тайн и примеров чернокнижия привлекают охотников за наживой и адептов запретных искусств. Изредка осколки разбитых призм попадают на черный рынок, и даже ничтожные части Великих призм успешно используются как центральные камни современных Малых и обычных ритуалов чародейских призм. Гораздо чаще гримуары чернокнижников и могущественные ритуалы магии крови, демонологии и некромантии родом из Холли Магикуса находят своих владельцев среди, казалось бы, слабых магов и принуждают их к бесконечному марафону за силой, оплачиваемому кровью окружающих и разумом чернокнижника.

Холли Магикус не любят вспоминать. Смертные – потому, что это напоминает им о распростертой над миром невидимой длани Ордена Тайн, который пусть и децентрализован, но вполне может собраться в единый кулак, и сравниться с мощью этого кулака будут способны только боги. Маги же, в том числе классические, знают то, отзвуки чего до сих пор колеблют Астрал и соседние с реальным миром планы. Тысяча классических чародеев, хранителей магии и баланса в мире, вкусила мощь чернокнижия. Гниль подточила мудрых магов изнутри, и те отринули оковы правил, которые сами провозглашали. Ученики, управляющие линзами внешнего круга, перерождались в демонов и продолжали защищать свой дом до второй смерти. Полноценные маги обращались к тайно хранимым запретным гримуарам, а высшие маги почти поголовно оказались опытными чернокнижниками. Опасное безумие, не имеющего ничего общего с магией, охватило гибнущих одним за другим чародеев в горящем Холли Магикусе, и Астрал наполнился звуком соприкосновения пергамента и перьев. Перьев, ставивших кровавые росписи на темных контрактах с чудовищными силами, дремавшими в глубинах незримых миров. Маги получали мистическую мощь, но платили за нее душами и обращались в вечно страдающих проводников воли хтонических богоподобных чудовищ. Но те видели своих новых слуг не демонами, что можно было бы ожидать, а материалом для призыва новых чернокнижников в свои ряды. Разумными черными гримуарами.

И вся боль ситуации для нашего Ордена в том, что астральных отблесков такого темного наследия на момент окончательного падения Холли Магикуса было лишь немногим меньше тысячи..."

***

Пять часов спустя крыша постоялого двора заметно преобразилась. Маги переоценили свои способности, и вот уже пятый час ритуал двигался шагами черепахи-инвалида. Нирмо, подтверждая высокое мнение окружающих о своих знаниях ритуалистики, закончил "ядро" чародейской призмы и поместил в его центр треногу с рубином размером с человеческий глаз. Ограненный в форме шестиугольной призмы камень левитировал в дюйме над держателем и медленно и беспорядочно вращался вокруг своей оси. В теории уже можно было пользоваться некоторыми возможностями камня, однако весьма и весьма незначительными, да к тому же с опасностью для жизни.

Внутренний круг рун, гарантирующий многократно увеличенную иллюзию призмы для полноценного управления ритуалом, указания целей и использования режима разведки, готов не был. Поникший Мижардин стоял у края узора, едва заметно выбитого на крыше трактира, и медленно листал огромную книгу, сравнивая должный и получившийся узор, периодически поправляя руны.

Внешний узор, который должен был обезопасить магов от возможных выбросов силы, готовился еще медленнее. Допустивший огромной число ошибок и потому бледный от ярости Фирдорн сидел в позе лотоса на краю крыши и пытался медитировать. Его посох самостоятельно летал по кругу, заглядывая в книгу Мижардина поверх его плеч, и глубоко выжигал новый узор поверх старого. Таким неспешным образом была сделано уже треть внешнего круга.

Нирмо спокойно стоял в стороне и что-то увлеченно объяснял Дораму, показывая концом трости на разные элементы ритуального узора. Высший элементалист воды записывал комментарии старшего адепта в небольшой левитирующий свиток при помощи пера, выглядящего старше всех присутствующих, иногда свободной рукой рисуя в воздухе комбинации рун, которые тут же опадали вниз струйками его любимой стихии.

На дальнем конце крыши стояло пять абсолютно одинаковых фигур големов из песчаной почвы ближайшего озерного берега. Сделанные на скорую руку магические создания щеголяли исписанными рунами сложной формы кусками гранита в центре груди – заранее подготовленными ядрами этих големов. Центральные артефакты ощутимо фонили магией, не позволяя определить, какой из големов – оболочка для Гара, а какие – свита. Все пятеро были недвижимы и развернуты в сторону далеких руин, вспышки над которыми немного участились. Вокруг големов радостно летал неровный кусок камня – элементаль, принесший Гару победу в недавней игре. Существо питалось магией своего призывателя и наслаждалось свободой от гравитации.

Во внутреннем дворе трактира наемники тренировались, разбившись на десятки и сражаясь друг с другом. В центре десятка стоял безоружный наемник, и его защищали всеми силами – на его месте в бою будет находиться маг. Стандартное наказание Конкордии за потерю мага в бою – казнь всего десятка, если была возможность спасти чародея. Традиционно такое жестокое наказание почти не применялось, если имелось хоть малейшее оправдание – неожиданная стрела, численное превосходство врага, кавалеристы и тому подобное. Однако озвученная десятниками угроза наказания за дезертирство заставила наемников вспомнить об иных редко применяющихся, но указанных в контракте особенностях службы на государство магов сильнейшего магического ордена.

Отдельно от наемников стояли сотник, оба полусотника и Нилуэ. Они вчетвером что-то тихо обсуждали, наблюдая за тренировкой магов. Те воплотили несколько десятков самоподдерживающихся холмиков из почвы и поочередно то разрушали, то восстанавливали их. Собственные магические посохи и жезлы нитрумов оказались зачарованы на простейшие элементальные заклинания – струи огня, ледяные копья, потоки ветра, быстрый телекинез кусков земли. Трое чародеев неплохо разбирались в простейшей боевой ритуальной магии, и короткие рунескрипты, явно усиленные сигилами, воплощались в элементальные силы и поражали сразу несколько целей.

Самозащитой озаботился только один из десятка чародеев – командир адептов с длинным именем. Вокруг него бродил прозрачный кот полуметровой высоты, явно поддерживаемый невыносимо ярко сияющим бриллиантом в артефактном кольце мага. Пример астральной магии только что чуть не убил глупого наемника, пытающегося его погладить. Совершая простое движение тела, астральная тварь колебала родной план и ослабляла заклинания и ауры случайных существ на небольшой дистанции. Тех же глупцов, которые коснутся ее проявленного тела, тварь просто сокрушала. Учитывая, что астральный и реальный миры не совсем совпадают, иногда почти попавшие в отдаленную цель заклинания чародеев мигали и рассыпались из-за движений хвоста создания, хотя ближе стоящие маги и стрелки выглядели вполне нормально.

– Слабаки... – едва слышно пробормотал звероподобный полусотник, почесывая заросшее лицо.

– Лишь выглядят такими, – высказался Шардо, проведя рукой по украшенному изящной гравировкой внушительного размера кривому кинжалу возле пояса, явно не настолько декоративному, как кинжал Нирмо, – Они могут уничтожить всех наших одним совместным заклинанием, если получат достаточно времени. Это же не элементалисты, а маги Ордена Тайн.

– Какая разница, мать вашу так? – вызверился Купар, – Лорд Нирмо и его личная свита вполне удовлетворяют твоим высоким требованиям к мощи, Сарон! Хватит обсуждать всякую чушь, парни. Мэтр Нилуэ, быть может, выслать навстречу обозу десяток солдат?

– Обоз? – концепция обоза изначально не слишком укладывалась в сознании мага, телепортирующегося как дышащего, но опыт сопровождения армий неодаренных изменил позицию мага с абсолютного непонимания до небольшого удивления, – А, не надо. Он вроде завтра прибудет. Послезавтра проведем масштабную тренировку и подготовим полноценный лагерь в метрах пятиста к юго-востоку, а на следующий день выдвинемся в походной колонне. Все вроде обсудили на совещании.

– Мэтр, а ритуал старших магов наши планы не меняет? – осведомился Шардо, – Они что-то мощное творят, как подсказывают мне мои способности.

– Скорее всего, это чтобы посланцев прикрыть в случае агрессии. Наш лидер считает, что воздушники торчат нелегально в тех руинах и прикрываются магией от имперцев. Но почему тогда имперцы не вызвали подмогу? – та часть лица Нилуэ, которая была видно из-под шлема, задумчиво скривилась.

– Имперский рыцарь и десяток артефакторов против трех воздушников? Как колдуны могли бы выдержать такую силу? – яростно заявил Купар, взмахнув руками, – Это невозможно!

– Ты отвратно разбираешься в магии, сотник, – с грустью прокомментировал портальный маг, – Даже один очень средний маг может задержать сотню обычных смертных на очень долгое время, если находится на подготовленной позиции в заклинательном покое и готов тратить дорогостоящие ингредиенты для ритуалов. А если воздушники что-то мощное и древнее в тех руинах нашли, тем более проблем никаких. Мастер воздушной элементалистики и пара бакалавров в этой дыре просто так бы не появились, а если бы ничего не нашли, то легко бы улетели и не стали бы тратить прорву сил на такие вспышки. В них магической энергии больше, чем света, притом раз в десять.

– Я тебе больше скажу, Купар, – эльф-квартерон согласно кивнул словам легионера, – ближайший мастер элементалистики находится в замке Роузмилл, куда мы отправимся, притом покинет он его вместе с бароном при первой же возможности, ибо дыра это страшная. Мастер элементалистики – это как лорд Нирмо в магической иерархии. Хотя лорд сильнее. А артефакторы с точки зрения магии даже примитивнее боевых элементалистов. Если у обычных боевых магов есть несколько отточенных приемов, то тот десяток армейских артефакторов, я уверен, имеет абсолютно одинаковые артефактные посохи огня, выполненные одним и тем же армейским мастером артефакторики из одинаковых до самых мелких завитушек заготовок. И действуют те абсолютно однотипно, а это значит, что магический щит, защищающий от десятка таких артефактов, будет лишь раза в два сложнее щита, защищающего от одного такого артефакта.

Офицеры замолчали и продолжили наблюдать за тренировкой. Сотник злобно взглянул в сторону солдат и двинулся к ним, на ходу начав вымещать злость громким матом, распаленно вспоминая, что вообще побудило его подписать контракт с Конкордией. Один маг с раненым товарищем, желающий только безопасности, выглядел заманчивым контрактом и беспокойств не приносил. Дальнейший же контракт был пределом мечтаний для большинства наемных рот. Но сейчас сотник столкнулся с причиной, по которой высококлассные наемники избегают стандартных продолжительных контрактов с магическими академиями, храмами и столицами фракций Ордена Тайн. Маги не презирают обычных смертных в большинстве своем – о нет, они даже не понимают, как не имеющий ни единой искры магического дара смертный может быть разумнее животного. Эта особенность магократического воспитания, которое популярно до сих пор среди потомственных магов всего мира, в целом не мешает магам общаться с людьми, но часто берет верх исподволь при принятии сложных решений или выражается при гневе.

Почему же это незаметно при переговорах на высшем уровне? Дело в том, что среди аристократов считается хорошим тоном использовать дорогие артефакты в быту и не расставаться с сильными защитными амулетами никогда. Частое использование сильных бытовых и защитных магических артефактов – самый распространенный подарок едва родившемуся аристократу – приводят к узкому развитию дара манипулирования нешироким спектром чисто магических энергий. Это проявляется, например, в возможности активировать артефакт без прикосновения, телекинезу карт и прочим фокусам, но неосознанно расценивается воспитанными в магократическом ключе магами как искры магического дара.

Аристократы, особенно имперские и царские, наемников именно что презирают, имперцы – как лишенных чести, а бояре – как иноземцев-варваров; но это не мешает успешным контрактам лучших наемников мира с аристократами этих стран. Маги же просто не следуют тому, о чем говорят смертные, и сегодняшнее совещание не исключение. Маги полностью проигнорировали советы опытных наемников на совещании штаба, прислушавшись лишь к эльфу-квартерону, в котором почувствовали магический дар. И это полнейшее пренебрежение было не тем, на что сотник рассчитывал. "Даже имперские офицеры слушали меня," – бормотал Купар, спускаясь по лестнице после совещания.

А мы вернемся на крышу, где Нирмо закончил обсуждать детали ритуала с Дорамом и начал активно скучать. Закрепив магические потоки ядра на рубиновой призме, он принес из кареты еще одну треногу с хрустальным шаром, вызвал двух магов с тренировки и укрепил треногу вдали от основных источников магии на крыше – ритуала, гаргулий и големов. Три мага окружили хрустальный шар с трех сторон и принялись в него вглядываться, периодически вычерчивая на своей части шара руны.

Ясновидением никто из волшебников роты не увлекался, и спустя час рядом с треногой оказалась укреплена переносная кафедра из багажа Гара. Решивший присоединиться к занятым высокоинтеллектуальным делом коллегам доминус вылез из крайнего правого голема и поочередно скинул всю пятерку фигур из песчаной почвы с крыши во внутренний двор. Големам падение не повредило, они лишь потеряли небольшую часть своих почвенной кожи, что не помешало им бодро подняться и двинуться к воротам. Однако Гар, вопреки ожиданиям адептов, не сразу присоединился к попыткам увидеть что-либо в шаре, а вначале быстро спустился вниз и вернулся с хлипкой на вид переносной кафедрой и огромной книгой, вес которой на первый взгляд превышал вес кафедры раза в два.

Книга оказалась "Полным и исчерпывающим справочником планов нашего Мира и иных мест обитания незримых тварей, именуемых в совокупности своей Астралом, с позволения Его Императорского Величества Астаджана Вселенной включая неполные перечни астральных планов семидесяти миров".

– Зачем старье спер со склада? – Бодро поинтересовался у Гара вынырнувший их люка Дорам, – Астрал начали считать одним из планов вроде веков семь назад, так что книжка старше всех, кто находится на этой крыше, вместе взятых.

– Девять сотен лет книжке. Выпущена при воцарении Астаджана, иначе описания слепков семидесяти миров никто бы не разрешил поместить. Уникальна в своем роде, даже наши магистерские перечни миров на сорок тянут, не больше, – пятую минуту доминус пытался укрепить книгу на кафедре. Книга соскальзывала и грозила завалить всю конструкцию, и поиски точки равновесия пока были безуспешны. Наконец фолиант нашел свое место, и был открыт на начале описания магического плана Мира, – Кто что видит в шарике? И что вообще пытаетесь увидеть?

– Дорогу к Роузмиллу. Ну и, по возможности, руины, – Нирмо медленно закрыл глаза и охватил пальцами правой руки хрустальных шар, – Рука, вытянутая вверх. В ладони лежит небольшой замок, три или пять башенок как надстройки на главном строении.

– Множество лестниц, выбитых в руке и самом здании? – быстро дополнил Гар, пролистывая сразу десяток страниц назад. Дождавшись положительного ответа, маг объяснил видение, – Кристальная статуя Земли или особняк Архимага Хелении около Глелисы, которая эти статуи производит. Из какого материала выполнен замок?

– Не вижу, – грустно отозвался старший маг, – Да и какая, к чертям, разница? Все равно далеко ушел. Хоть направление примерно выдержано, и то хлеб.

– Если очертания грубые, размеры относительно маленькие и материал – огромный полупрозрачный кристалл -то это статуя, которая вполне может найтись если не в Роузмилле, то в тех руинах, – попытался утешить командира големщик.

– Очертания четкие до невозможности. Это средних размеров замок, а не скульптура магички, которая хороший маг и плохой скульптор. Кто еще попробует взглянуть в том направлении?

Образы полились как из рога изобилия. Чародеи по очереди пытались навести коварный инструмент на замок вдали или видимые невооруженным взглядом руины. Но безуспешно. Один из приглашенных с тренировки адептов вообще описал образ песчаной пустыни, хотя до ближайшей пустыни было несколько тысяч километров. И ближайшей была ледяная пустыня на Северном полюсе.

После того, как Нирмо три раза подряд увидел Башни находящегося в противоположном направлении города, а неохотно отошедший от качающейся кафедры Гар – огромную драконоподобную тварь в явно пещерной обстановке, маги подытожили, что гадание не зря является в Конкордии лишь тренировкой начального уровня, обязательной для детей, но расцениваемой в целом как обучающая игра.

Разбирающиеся в астральной магии адепты попробовали было через Астрал при помощи шара осмотреть руины, но оказалось, что ритуал классической магии и многочисленные вливания магической силы для активации хрустального шара привлекли несколько слабых астральных тварей. Неудачливые чародеи увязли в астральной схватке, оставив бренные тела слегка подергиваться на крыше. Остальным магам оставалось только подпитывать неудачников магической силой и ждать, пока доминусы закончат ритуал и выдернут адептов из Астрала, да не увеличивать магическое излучение, чтобы ненароком не привлечь часто бродящих около Конкордии по-настоящему великих астральных существ.

Разумные и древние, такие существа опасались приближаться к городу с его высшими магами и артефактами, и лишь нежились в лучах магии вблизи него. Этот "астральный пляж" чистился высшими магами редко, так как считался одним из дальних рубежей обороны, и привлекать внимание какого-нибудь порождения Астрала или давно перешедшего в форму астрального духа высшего мага было чревато быстрой смертью для всего отряда. Духи Астрала слабо различают происходящее в реальном мире, и даже для того, чтобы определить, противостоит им обычная астральная тварь или проекция смертного, им приходится напрягать все свои возможности. Различать же такие, с их точки зрения, несущественные мелочи, как раса, пол, внешность и даже биологический вид цели они могли только в беседе, анализируя язык и особенности поведения. Впрочем, обитатели Астрала такой силы редко утруждали себя подобным – сильные твари плевать хотели на расу едва различимой пищи, как киты плевали на вкус конкретной планктонной водоросли, а с точки зрения тысячелетних высших магов, выбравших бессмертие Астрала смерть в реальном мире, все живущие были слишком притивны.


Загрузка...