Посмотри на меня. В плену у чудовища

Глава 38

Всё чаще у меня возникало чувство, что хватаю и тяну за усы огромного опасного хищника. Словно нарочно раззадоривая, проверяя его терпение. Иногда это весело, иногда выглядело просто как эксперимент.

То болтала без умолку, то напротив, отмалчивалась, бросая хитрые загадочные взгляды, кокетничала, шутила, язвила. И сама не знала, зачем это делаю. Как-то интуитивно играла с его чувствами и наблюдала.

В ледяных глазах со странными зрачками видела – он мне и это простит. Сейчас.

С того дня, как завела разговор о нашей первой встрече, было понятно – он помнит. Всё. И чувствует что-то вроде вины за то, что сделал. Пытается загладить её тем, что все больше расширяет мои границы дозволенного. Будто дергаю за хвост того самого барса, а он вместе рычания мурлычет.

А ещё я поняла одну странную для себя вещь. Необъяснимую. И невозможную к обсуждению с ним.

Чем он казался мне разумнее, тем больше в нем появлялось и чисто звериных повадок. Сама себе не могла сформулировать верно.

Но это факт.

В первое время он был просто животным. Я называла его монстром, чудовищем, но по факту он был просто диким животным, не отдающем себе отчет в действиях. Грубым, жестким. Действовал напрямик. Делал, что хотел. Брал, что желал. Удовлетворяя лишь свои, и иногда мои, базовые физические потребности вроде еды, физического удовлетворения и лечения ран.

То же, что я принимала за человеческую разумность, скорее было чем-то вроде одомашнивания. В общем, не смотря на то, что он теперь кивал и понимал мои слова, мы могли каким-то чудным образом чувствовать друг друга, он будто становился действительно очень умным догадливым…зверем.

Я даже перестала быть для него просто собственностью, самкой. Скорее от меня теперь ждали заботы, одобрения, ласки, даря в ответ безусловную, едва ли не собачью преданность. Теперь нашей физической близости было недостаточно. Нужно чтобы я гладила, поощряла, принимала вот таким.

Когда он впервые потерся о меня головой, приняла это за своеобразный флирт. Ведь и в самом деле обычного и «нормального» в наших отношениях было не так много. Но потом это повторилось. Он чаще стал укладывать мне на колени голову, терся щекой о бедро и разве что не мурчал, если я гладила по волосам.

Засыпал, уткнувшись носом в мою шею. Прижимал не просто в порыве страсти, а скорее как нечто, что дорого и страшно потерять.

Нет, неправильно.

Страшно лишиться чего-то важного, что он находил во мне. Эта его «нужда», некая необходимость, безусловно, была приятна. Никогда и никто так не дорожил мной как этот сумасшедший огромный мужчина.

Да и не сказать, что такой вариант поведения меня устраивал меньше, чем прежний. Но всё же с такой ясностью понимала, что до человеческого разума нам ещё как до одной большой и просторной страны даже не автостопом, что становилось не по себе.

Хотя поначалу не надеялась и на такой формат общения. Он весь в целом меня пугал, вызывал иррациональный ужас. И кто знает, может уже тогда, в тот момент, когда я желала умереть, он и видел во мне что-то важное, просто не мог иначе.

Нет, я не оправдываю жестокости. Тем более, что её – осознанной – и не было. Скорее он прав, и чудесным образом я начинаю чувствовать его глубже. И хотя не так сильно, как он меня, но уже от этого на душе становилось тепло.

Прогресс же был очевиден и, конечно, радовал. Его взгляд выражал эмоции, он кивал, понимал меня с полуслова, а порой и без слов. Но вместе с тем движения моего сожителя стали более плавными что ли (для его комплекции это прямо удивляло, прежде часто передвигался по лесу как бульдозер), он легко поведя по воздуху носом, даже издали, чуял тех барсов, что приходили раз в десяток примерно дней, и как бы странно не звучало – мои критические дни (хотя раньше требовалось вплотную подходить). С ходу начинал гладить живот, нёс какие-то травы. Хотя с ним все неловкости как-то отходили на второй план.

А еще видимо слышал, что я просыпаюсь, даже будучи в лесу. Каждый день, не успев спустить ноги на землю, лицезрела, как мой личный носильщик стремительно появляется в дверях – очевидно передвигаясь бегом – хватает меня на руки и спускает только в случае острой необходимости.

Все эти мелочи я ощущала очень остро. И не знала, можно ли уже спокойно радоваться или напротив – стоит быть настороже. Что всё это значило и может ли мне чем-то грозить, тоже не знала. Только надеялась, что в прежнее состояние не вернется, а с остальным уже разберемся.

Вместе.

Не сказать, что относилась к этим вопросам прямо таки серьезно, но порой мысли возникали и мне нужно было их обдумать хотя бы в процессе внутреннего диалога…

Зверь боднул меня головой в плечо.

– Играешься?

Я улыбнулась и ласково потрепала его волосы. Пронзительный взгляд говорил о том, что и не думал.

– А что? Соскучился за день?

Конечно, шутка, ведь весь день он провел со мной. Как, собственно, и все предыдущие. Только теперь уходил реже. Мужчина нахмурился.

– Тебе не нравится то, что я думаю, – вздохнула, уловив в глазах подтверждение, – надеюсь, мысли ты не читаешь?

Укоризненный взгляд сказал, что нет, но очень бы хотел.

– У человека должно же быть хоть что-то личное… Ну как зачем? Просто не всеми мыслями хочется делиться. Иногда кто-то может понять не верно. Не обязательно ты. Когда говорю «кто-то» имею ввиду кого-то гипотетического. Понимаешь слово «гипотетический»?

Кивок.

– Эм, ну вот и отлично.