Последний (СИ)

Глава третья ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ

'Информация носит секретный характер и не может быть разглашена. Имя — Рахгивар Око Бездны. В прошлом занимал должность Генерала при Повелителе Преисподней. Состоял в должности командующего Седьмым Легионом. Отвечал за оборот и учет хранилищ маэна. На войне ярко проявил себя в качестве специалиста по подрывной деятельности среди войск. Наголову разбил в битве под Красными озерами северо-восточную наступательную армию (численность восемь тысяч человек). Впоследствии выказал лояльность Владыкам. Поручителем выступил Князь Теней. Основание. На данный момент является заведующим над поисковыми отрядами Преисподней, выполняя обязанности распорядителя Печатью Реестра…'

— Другими словами, неплохо устроился, — тонко подметил Треф, мечтательно покачиваясь на стуле. — И в Бездне власть сохранил, разыскивая безделушки для Владык и здесь решает кому из демонов попасть в Реестр, а кто отнесется к бесправной и потенциально опасной клоаке.

— Вообще-то ваша ирония не уместна, — сухонько заметил, читающий секретную сводку архивный служака. — Поручителем за Рахгивара выступил сам Князь Теней! Или вы сомневаетесь в мудрости наших Владык?

Вопрос прозвучал так, словно задал его 'серый колпак', уже разогревший стальные щипцы до нужной температуры.

— Ни в коем разе, — невинно отказался Позвоночник, досадуя про себя, что приходиться вести разговор с таким несуразным существом. Архивы по части Бездны находились в ведении СМБ, а запрошенная Трефом сводка не могла быть передана на руки. Она изучалась лишь в присутствии сотрудника архива. И Треф уже представлял сколько примерно предложений займет тайный отчет о его сегодняшнем визите, который ляжет на стол к начальнику малиновых.

В другое время такой интерес мог бы сослужить Позвоночнику плохую службу. Но сегодня он работал на Магистрат.

— А вы как в теплые месяцы на улицу выходите, или живете здесь постоянно? — вежливо спросил он, разглядывая нездоровую бледную кожу смотрителя. Тот шутку не оценил, в упор глянув на контрразведчика красными глазами с набухшими тяжелыми веками. — Ладно, ладно, подробности опустите. Меня интересует… его нынешний род занятий. С кем он чаще всего поддерживает отношения.

'С кем из Владык?' — хотел спросить Позвоночник, но прекрасно понимал, что на этот вопрос ответа не будет. Князь Теней, Горный Хозяин, Владыка Мертвых, Звериный Лорд, Владыка Небес, Владыка Ветра, Королева Даров. Вот кто обладал реальной подлинной властью над миром и умами людей.

Треф не был религиозным фанатиком и не зачитывался разными прославляющими Богов текстами. Между тем он прекрасно видел, что воспеваемые жрецами и менестрелями образы Владык в реальности сильно отличались от того, что воображали себе жители Оси. Даже внешне творцы небес и земли не походили на собственные изображения.

К примеру неподготовленный человек мог бы испытать шок, увидев вживую Горного Хозяина или Звериного Лорда. Навевающий потусторонний ужас Владыка Мертвых оставлял за собой длинный дурно пахнущий след. Он окружал себя мертвецами потому что живые не выдерживали его глупых выходок, мелочной мстительности и вечной обиды на других Владык. Последние его не жаловали, до начала войны с Повелителем Преисподней Владыка регулярно собирал отряды агрессивно настроенной нежити вдали от людского жилья, нападая на горные поселения. В ответ Горный Хозяин сводил вниз лавины, расщеплял твердь земную. Об этом непринято было разговаривать — Треф всю свою карьеру сделал на том, что изображал из себя дурака, где потребуется. Но все подмечал.

Тот же Горный Хозяин постоянно норовил всюду расставить своих слуг. Его интересовала только нажива и ничего больше. Люди могли сколько угодно считать его чуть ли не отцом, заботящимся о благополучии Оси, но на деле Хозяин оставался опасным самодуром. Больше всего его интересовали магические Источники других Владык — так в мирное время он нагло покупал услуги того же Владыки Мертвых или Звериного Лорда, набивал свои сокровищницы под горами артефактами и хранилищами маэна.

После разгрома Преисподней именно с подачи Горного Хозяина запретили артефакты этого Источника, отбирая их и собирая в общее Хранилище при Магистрате. Умышленно или нет, но таким образом был создан дефицит на услуги немногочисленных мастеров-демонов. Ювелиров, как они называли себя сами. Те кто в старое время обретался в Преисподней, искушая и обманывая смертных, теперь благодаря продажности чиновников превратился в менял, скупщиков душ. Все было правильно, ведь только маэн из Источника Бездны, основанного на проданных душах годился для создания самых смертоносных разновидностей артефактов. Клинки атакующие пламенем Бездны, стрелы разлагающие плоть при попадании, иглы одержимые покорным заклинателю духом. На них всегда был спрос. Раньше среди героев, сейчас среди малиновых и личной охраны крупных дельцов.

— Круг контактов Рахгивара очень разнообразен. Список насчитывает более пяти дюжин имен. В числе самых известных главы оружейных гильдий, несколько наставников фехтовальных школ Крессима… по долгу деятельности часто встречался с главой Комитета следопытов.

— Это по какому же долгу? — немедленно заинтересовался Треф. Комитет следопытов, как и Комитет грамматиков с недавних пор составляли ядро всей СМБ. Если последние определяли характер формул, выводили новые заклятия, занимались развитием прикладной и теоретической магии, то первые выполняли более приземленные, но столь же важные задачи. Они отслеживали перемещения всех потоков маэна, скупку и продажу его хранилищ на рынке, занимались проверкой всех с ним связанных операций. Некоторые из их отчетов отправлялись напрямую к Владыкам, которым было крайне интересно на что расходуется маэн Источников.

Кроме того Комитет следопытов выдавал разрешения магам, которые в частном порядке занимались схожей деятельностью. Узнать кто заплатил за нож, едва не поразивший сердце, провести проверку среди своих сотрудников на предмет их зомбированности, выяснить как лучше использовать имеющиеся запасы магической энергии — богатые люди платили за такое не скупясь.

Смотритель недовольно проследил ногтем нужную строчку. Нахмурил брови:

— Написано 'по долгу деятельности'. Больше ничего. Что тут непонятного? Если этот Рахгивар занимается розыском артефактов в Преисподней, то почему бы ему не встречаться с начальником следопытов?

— Логично, — вынужден был признать Треф. — А что там с наместничеством?

Смотритель пролистнул документ до конца. Финальные строчки еще имели красноватый оттенок — их вписали менее двух дней назад. С помощью магического пера. Такие выдавались ведущим слежку сотрудником. Все написанное на чистом листе бумаги, после проверки малиновыми, проявлялось в личном деле ведомого.

— В последнее время ведет активную подготовку. Рассчитывает на значительную поддержку с помощью демонов внесенных в Реестр. Никаких прямых действий, означающих начало борьбы с основным конкурентом не предпринимал. Вы довольны?

— Да вполне, — кивнул Треф. — Прежде чем я уйду, последний вопрос. Что он делал пять дней назад? Вечером. Есть об этом записи?

Смотритель снова погрузился в чтение документа, пощипывая свою жиденькую бородку. На этот раз недолго.

— Ага. Вот. Всю вторую половину дня Рахгивар провел в приватной беседе с руководителем Комитета следопытов. Беседа состоялась в приемной Комитета, в городе Крессим.

Треф сделал небольшую пометку на уже порядком исписанном листке, посвященном этому делу.

— Спасибо. До свиданья, — попрощавшись встал Позвоночник. — Думаю, что до скорого. Передавайте малиновым мой пламенный привет и не забудьте дописать в отчете, мои соболезнования их руководителю. Говорят его скоро снимут.

'В день нападения на Альсидар Рах встречался с человеком который знает про магические операции все. И они провели на встрече всю вторую половину дня. Прямо лучшие друзья'.

Быстрым решительным шагом он вышел из пахнущего старыми тайнами библиотечного зала и сбежав по лестнице в холл, отблескивающий вымытыми полами в черно-белую клетку, кивнув охраннику сидящему за дубовой конторкой и толкнул тяжелую дверь, вываливаясь за ней в наполненный мелким серым дождиком день.

Мокрое полотнище дождя заставило потемнеть белые камни важных и величественных зданий и теперь те приняли тоскливый угрюмый вид. Особенно удручающе смотрелось пострадавшее от недавнего пожара, возникшего по вине троллей, здание суда, расположившееся чуть ниже архива. Весь второй этаж превратился в чернеющие обгорелыми сваями и торчащими из выбитых проёмов окон балками руины. Мертвое дерево чуть блестело от стекающих по нему капель. И хотя это была всего лишь видимость, но при взгляде на этот дом казалось, что он одержим злой силой.

Дождь смывал с лица Альсидара остатки праздничного ожидания чудес. А серый пылевик[7], гнусно мелькнувший, на перекрёстке дальше здания суда, развеял последние сомнения Трефа. За прошедшие дни он видел этот пылевик уже в третий раз за последние сутки. Гончая тревожно принюхалась и Трефу представился пристальный взгляд её призрачных глаз.

— Какой однако наглец, этот филёр! — проворчал он быстро спускаясь по ступенькам и озираясь по сторонам в поисках извозчика. Никого похожего поблизости не оказалось. Кроме разве что катящего на рынок тележку с репой и морковью разнорабочего. Вздохнув Треф застегнул пуговицы лёгкого пальто и поднял воротник повыше. Ну почему, почему — раздражённо думал, лавируя между неглубоких луж, — почему осень не может начаться с чего-то приятного? Предыдущая прошла в сплошных слежках за бандой магов-грабителей, которые наловчились красть маэн со складов Магистрата. Позапрошлая — в бинтах из-за тяжёлых ранений полученных на задании, роль которого для благополучия Оси была крайне спорная, но зато принесла неплохое благополучие нынешнему начальнику Позвоночника. Он шел тротуаром вдоль муниципальных зданий с обязательными колоннадами и широких окон-витрин богатых лавок. Покупать здесь вещи могли себе позволить только люди очень высокого сословия. Или тугого кошелька. За разноцветными стеклами лавки 'Королевский портной' чуть приплясывали одетые в модные фасоны деревянные куклы-манекены. В солнечную погоду хозяин выпускал их побродить по улице, зазывая к себе посетителей. И на что только не тратят богатые торговцы маэн, уже давно ценящийся дороже золота!

— Скоро начну думать, что наступление сезона дождей это дурная примета! — по-своему обыкновению тихо бормотал Треф себе под нос. — Очевидно же, что эта осень уже не исключение!

Слежка. И кто же это подсматривает за ним, засовывая свой сопливый нос куда не следует? Брайден решил удостовериться, что компаньон не позабудет о своем обязательстве? Или Магистрат перепроверяет, справляется ли он? Или же Позвоночник каким-то из своих вынужденно-неосторожных действий привлек к себе внимание некой третьей стороны?

Вот она благодарность за верную службу!

Леград приходил в себя долго и мучительно. Он не мог сказать ни сколько прошло времени пока он валялся в беспамятстве, ни очнулся ли он сейчас. Строго говоря он и не засыпал. Все тело постоянно болело, кости ломило как от жара, он метался, не в состоянии сдерживать болезненные стоны от того, что не мог принять удобное положение. Согнув ногу в колене он тут же понимал, что ему неудобно, а вытянутая нога начинала тянуть и мерзнуть. Руки немели, раскидывая их в стороны, он вдруг находил локти тесно прижатыми к буквально горящим от муки ребрам. Не в состоянии осознать день сейчас или ночь мечник воображал, что снова оказался на войне и ему слышались крики других раненных, мерещилось, что где-то рядом идет тяжелый бой, воздух воняет серой, а откуда-то доносится злой голос Бездны. В других видениях он снова и снова бился с Дрейком, проигрывал ему и бывал избит раз за разом. Разум отказывался подчинятся и мысли разбегались по туманным лабиринтам бреда.

Время от времени Леград все же осознавал себя лежащим на койке лазарета, слышал голоса ухаживающих за ним врачей и каких-то людей грубо и настойчиво допытывающихся, не притворяется ли он? Может он готов уже заговорить? Иногда спорящие голоса переходили на повышенные тона и начинали скандалить, тогда голову Леграда заполнял несусветный вой и свист.

А порой свет в комнате становился все тусклее и мечник видел, скосив голову, как над его койкой стоит высокая черная фигура в цилиндре. Тяжело покачивалась пахнущая засохшей кровью коса, от одного вида которой спина покрывалась испариной. Белый чуть согнутый клюв целился прямо в лицо, а в зеленых глазах, без зрачков, Леграду виделся приговор. Он не кричал от ужаса. Только улыбался до ушей, слушая невыразительный, словно размазанный по всей комнате глас:

— …придут по твою душу. Будь спокоен мы еще не раз встретимся. Ты сослужишь для меня хорошую службу.

После этих слов Леграду обычно казалось, что он просыпается весь в холодном поту, но на самом деле он засыпал еще глубже.

— …ему лучше, — доносилось до мечника пока он не раздумывая плавал в розово-сером киселе видений.

— Что-то не видно. Как валялся, так и валяется. На рожу только гляньте, — усомнился мужской бас.

— Говорю вам лучше, значит так оно и есть. Я между прочим дипломированный лекарь и людей за свою жизнь на тот свет отправил не меньше вашего. Поэтому все симптомы ухудшения с закрытыми глазами определю! Вот, он уже просыпается.

— Хорошо бы. Ему предстоит еще ответить на множество вопросов…

— Не так быстро, малиновый! — а это был уже совсем хорошо знакомый голос. Мелгот всегда так насмешничал, когда хотел кого-то позлить. — Он под защитой. Кроме того следствием было доказано, что Леград получил свои ранения помогая городовым.

'Каким еще городовым? — подумал Леград, наслаждаясь ощущением расслабленности воцарившемся в его теле. — Я ж вроде защищал ту… девчонку… забыл как её там. И чего он так наседает?'

Мелгот в самом деле наседал, доказывая неизвестному 'малиновому', что все подозрения повешенные на его друга всего лишь инсинуации неведомых врагов клеветников. И вообще государству, мол легче героя врагом признать, чем выплатить положенные откупные человеку спасавшему Ось множество раз. И хотя Леграду льстило, что за его тело происходит настоящая битва, в нем проснулся интерес, зачем же он потребовался противоположной стороне.

Открыв глаза первым что он увидел было колено. Затянутое в черную материю брюк колено. Источник звуков находился выше.

— Ага! Проснулся!

— Неплохой костюм, Мел, — хрипловато похвалил Леград, оценив дорогое убранство друга.

— Как чувствуете себя? — заботливо спросил его немолодой коротышка в одежде лекаря.

— Ааа… бывало хуже, — Леград приподнялся в кровати, с удивлением обнаружив несколько потемневших от пота повязок на ребрах. Доктор протянул руку и потрогав его лоб довольно покивал:

— Что-нибудь болит? Голова кружиться?

— Голова нет. Все остальное да, — признался мечник. Лекарь довольно покивал:

— Это хорошо. Переломов у вас нет. Только пара трещин в ребрах и многочисленные повреждения в тканях, сотрясения… в общем через пару дней сможете встать на ноги, — тут он оглянулся на двух посетителей стоящих в ногах у Леграда и предупредил: — Больного не тревожить! Ему нужен покой!

После чего, явно посчитав дисциплину восстановленной, гордо ретировался из палаты.

Мелгот предосудительно покачал головой и повернулся к своему собеседнику. Широкому, с короткой шеей и нагловатым взглядом надсмотрщика человеку в темно-малиновом мундире дорогой бархатистой ткани. На волосатой руке, крепко обхватившей деревянную спинку кровати блестела витая золотая цепь.

— Это хорошо, что ты пришел в себя, — упрямо глядя на Мелгота сказал дознаватель. — Как раз вовремя, чтобы объяснить, что случилось в Лисьем Закуте.

— Лисьем? — растерянно переспросил Леград.

— Там где тебя нашли, — любезно сообщил Мелгот.

— В крови, среди трупов убийц из Клана Волка, — добавил дознаватель. — С запрещенным оружием. И лучше тебе сразу объяснить отчего там смердело Бездной.

'Оттого, что там побывал гость из таких глубин Преисподней, — мог бы сказать Леград, — о существовании которых вы и не подозревали. Знать бы еще, что случилось с девчонкой… однако странно — они меня допрашивают? Как-то непрофессионально, хотя в чем-чем, а в этом умении СМБ у меня сомнений нет. Или Мелгот здесь совсем не случайно?'

— А что рассказывать, — он пожал плечом, морщась от боли. — Гулял по городу. Увидел как двое синих преследуют каких-то непонятных парней. Ну заинтересовался…

— И рванул следом? — ехидно спросил дознаватель. Мелгот опалил его свирепым взглядом.

— Я не очень хорошо помню… что там случилось, — почти не соврал Леград. — Просто хотел помочь… Началась драка… потом ничего не помню…

Малиновый недоверчиво скривил губы. 'Эх вот бы тебя поджарить, — говорил его взгляд. — Враз бы все вспомнил'.

— Да-да-да-да, — чувствовалось, что ничего нового он не услышал. — Но скажи мне парень одну вещь. Кто еще был там?

Под потолком с чернеющей в углах пыльной паутиной кружилась одинокая муха, отчего не исчезнувшая с наступлением холодов.

— Не помню, — покачал головой Леград, протирая лоб, дрогнувшей рукой. — Только тень… с горящими глазами. Кто-то пришел на шум драки.

— Хорошо, — неохотно кивнул дознаватель. Отошел в угол, чтобы взять единственный стул в палате, но разглядев на нем пыльный налет побрезговал, оставшись стоять. — Объясняет кто именно тебя так отделал и размазал по стенке одного из волчат. Но не объясняет ситуацию с мечом…

Мелгот кашлянул и враждебно посмотрел на малинового.

— Три вопроса, — сказал он, явно повторяя эту фразу уже не в первый раз.

Малиновый натянуто улыбнулся разглядывая Леграда очень неприятным взглядом. Чувствовалось, что этот мужчина по долгу службы не привык, чтобы ему ставили условия.

— Мы все проверим. Не стану злоупотреблять вашим вниманием. Пока что.

Повернувшись к двери малиновый словно вспомнив о чем-то глянул на Леграда через плечо:

— Еще, парень. Убийство сотрудника службы магической безопасности никогда не оставалось безнаказанным. Имей в виду.

От слов дознавателя веяло неприкрытой угрозой.

Когда он вышел прочь, не позаботившись даже закрыть дверь (за него это сделала охрана) мечник пошевелился, отбрасывая одеяло в сторону.

— Эй-эй, приятель, ты куда это? — тут же подскочил к нему Мелгот, пытаясь придержать друга за плечи. — Ты бы полежал что ли…

— А, — отмахнулся медленно опуская ноги на холодный пол Леград. В онемевшие ступни медленно возвращалась кровь. — Нормально все.

— Да что нормально, где нормально? Ты себя со стороны видел? — не на шутку всполошился франт. — Я как узнал, что случилось молнией прилетел. Сначала даже не поверил, что тебя могли сделать. Ты серьезно не помнишь кто это по тебе прошелся?

— Серьезно, — не сомневаясь, что разговор подслушивают, но почти честно ответил Леград.

— Да куда ж ты встаешь? Лежи, отдыхай, если чего надо давай я принесу!

— Отлить мне надо, — буркнул шаркая по комнате Леград. — Сам отнесу. Сколько времени я провалялся?

Мелгот посмотрел в крохотное окошко на улицу. Впрочем улицей, вид на глухую кирпичную стену назывался лишь условно.

— Два с четвертью дня.

'Накрылась моя дуэль, — угрюмо подумал мечник. — Эти уроды наверняка потешаются тем, что я не пришел. Ну ничего, главное, что я помню… как бишь их Школу-то…'

Покачнувшись он добрел до занавески за которой, судя по запаху, располагались удобства для больных. Вцепился в желтоватую от давней стирки ткань рукой и сказал:

— Мел, спасибо, что спровадил того типа. Он и впрямь начал действовать мне на нервы. Не знаю как тебе удалось договориться, но это впечатляет.

— Нет проблем, Лег, — отозвался друг без особой радости в голосе, осторожно опираясь спиной о стену. — Нет проблем.

— А что так невесело? — немного погодя поинтересовался Леград бредя к койке. Он рассчитывал своим тоном подчеркнуть всю надуманность проблем, но заготовленная шутка застопорилась в его горле стоило только Мелготу открыть рот.

— Плохо дело, Лег. Малиновые в тебя вцепились, что клещи. Ты не смотри, что тут тихо — из лазарета и мышь не выскочит без их разрешения. Тебя вообще сначала планировали забрать в один из своих тюремных чертогов. Они тебя в убийстве подозревали…

— Ну это я уже понял, — кивнул Леград. — Говорю же, спасибо, что сумел…

— Да, что я там сумел, — с досадой перебил товарищ. И понизил голос: — Они на тебя явно зуб имели. Особенно за твой меч, уж не знаю чего он им там… да и фразы эти загадочные насчет убийства малиновых. Ты что правда кого-то прирезал?

— А ты что, исповедь из меня решил вытянуть? Говорю же никого я пальцем не трогал! — у Леграда настойчивость товарища вызывала не слишком приятные ассоциации с подсадными утками которых используют тюремщики, чтобы вытягивать из заключенных признания. Конечно Мелготу он доверял… но нельзя же разговаривать о таких вещах прямо под колпаком у государственных магов.

На счастье Мелгот вроде бы все понял правильно. По крайней мере кивнул со значением в сторону двери, задав немой вопрос, а получив столь же безмолвный ответ, настаивать не стал.

— Меня сюда по первой вообще пускать не хотели! — без особенного энтузиазма продолжил он. — Да что там пускать. Даже говорить не желали. Дело явно было гиблое.

Тут он вздохнул и виновато увел глаза в сторону.

— В общем ты Леград не обижайся, я когда понял, что дело пахнет жаренным, попросил о помощи.

— Кого? — опустился на лежак мечник, у которого резко пересохло в горле. Мелгот поджал губы, передернув плечами.

— Говорю же. Не обижайся. Других шансов не было…

— Здравствуйте, молодой господин! — радостно распахнул объятия старый слуга. — Я так счастлив вас видеть! Едва узнал, что вы вернулись как не смог сдержать волнения! Поверите ли, сердце забилось так, что думал как бы концы не отдать!

Мелгот предупредительно вышел из комнаты, дабы не мешать встрече очень старых знакомых. В коридоре угрюмо толпился притворяющийся охраной конвой.

— Да брось, Грим, наговаривать на себя! У тебя здоровья на десятерых хватит, — бледно улыбнулся Леград, отбиваясь от пахнущего табаком и кинзой слуги. — Совсем не изменился.

Это была сущая правда. За прошедшее десятилетие слуга рода Достиар Грим совсем не изменился. Как был похож на толстого чуть удивленного всем на свете пингвина с широким округлым лбом и аккуратно зачесанными назад редкими волосками, так и остался. Черные неприлично птичьи глаза казалось вовсе были лишены способности мигать или задерживаться на чем-нибудь дольше двух-трех секунд. Даже смолисто-черный сюртук с белым воротником кажется, остался все тем же.

— А вот вы сильно изменились, молодой господин, — предосудительно заметил Грим, присаживаясь на край больничной койки. — Вытянулись, побелели, заскорузли как-то… и где тот славный мальчуган которого я столько раз гонял по саду?

Его слова оживили столь яркое воспоминание, что Леград не удержался от вежливой улыбки.

— Да, задавал же ты мне трепки, Грим, — признал он. На что слуга сокрушенно покачал круглой головой, внимательно осматривая молодого человека:

— Пытался привить вам чувство собственного достоинства, господин. Но сейчас, глядя на вас мое сердце переполняется досадой на себя старого дурака. Если б я был усердней и умелей может что-то и вышло бы…

— У тебя всегда был благодарный ученик, — перевел разговор на другую тему мечник. — Как поживает Ренард? Это он сумел меня выручить?

К его полному удивлению слуга отрицательно мотнул головой.

— Госпожа Либеантиль.

— Тетушка Лиа? — выкатил глаза Леград. — Это она? Но зачем?

Кажется этот вопрос раздосадовал Грима. По крайней мере такое впечатление возникло у самого Леграда.

— Ну что за глупые вопросы. Она была рада помочь, — тон слуги живо напомнил мечнику, все те случаи, когда в далеком детстве ему за очередную шалость приходилось выслушивать предлинное нравоучение. На которые Грим был великий мастер. В этот раз, как и всегда, стыда он не почувствовал.

— Скорее уж она была бы рада избавиться от меня раз и навсегда. Когда же я должен покинуть город, чтобы не осквернять воздух которым она дышит?

Слуга укоризненно вздохнул:

— Перестаньте так говорить, госпожа очень хорошо относится к вам! И она будет рада вас повидать… так скоро как только можно.

Он специально выделил последние слова, подчеркивая их серьезность. В голове Леграда прозвенел сигнал опасности. Та кого он называл тетушкой, еще с детства нагоняла на юного героя страху. Теплых чувств к мальчишке, который, пускай и вынужденно, принял древнюю фамилию, не будучи 'чистой крови', она никогда не питала. А уж после того как Леград ушел на войну, единственное в чем он не сомневался, так это в том, что оставляет позади как минимум одного смертного врага.

Непонимающе Леград смотрел на Грима. Тот разглядывал пыльный потолок, с хорошо замаскированным негодованием. Наверное представлял себе как гонял бы местную прислугу, занимай он здесь хоть какую-то должность.

— И когда мне надлежит явиться на эшафот… в смысле на встречу с дорогой тетушкой? — тщательно продумывая возможность побега спросил Леград.

— Экипаж уже подан, молодой господин.

— Я болен, — сказал мечник первое что пришло на ум. — У меня и голова, что-то разболелась. Вон в глазах темнеет.

— Тогда поспешим, — встал Грим. — Узнав о вашем несчастии тетушка тут же пригласила нашего личного лекаря. Сейчас распоряжусь насчет вашей одежды. Позволите я помогу вам одеться?

— Нет уж благодарю, — отрезал обреченно выбираясь из лежанки Леград. В последний миг, опуская ноги на холодный пол он сказал с некоторой надеждой. — Меня вообще-то малиновые мундиры охраняют. Как подозреваемого…

Слуга, уже будучи у двери, пренебрежительно фыркнул, так чтобы те кто остался снаружи все прекрасно расслышали:

— Где эти дармоеды, а где воля семьи которой я служу. Собирайтесь молодой господин, никто не заступит вам путь. И не волнуйтесь о своем мече. Меры уже принимаются.

Меры в самом деле принимались. И судя по кислым физиономиям охраны, провожавшей прихрамывавшего до дверей лазарета мечника — нешуточные. В округлой руке Грима небрежно мелькала бумага с каким-то судебным постановлением, оказывавшим на псов малиновых просто магическое воздействие. Печать на бумаге таинственно мерцала синеватым канцелярским светом. Мелгот все это время поддерживая друга под плечо помог ему влезть в стоящий во дворе черный экипаж, на глазах у любопытных сиделок и сестер, выглядывающих в окна на человека из-за которого в скромном городском лазарете царила такая суматоха.

— Ты разве не со мной? — чуть удивился Леград, скорчившись на бархатном сидении. Мелгот указал глазами на что-то объясняющего кучеру Грима.

— Нет. Пожалуй на этой дружеской встрече я буду несколько лишним, — преувеличенно бодро заявил он. И быстро сунул под локоть Леграда сложенный вчетверо листок. — Как освободишься, найди меня. Есть разговор.

Мелгот почтительно посторонился пропуская подоспевшего к ним Грима и рассеянно выслушав от того напыщенную благодарность, на прощание махнул Леграду рукой. Грим колобком втиснулся на сиденье, враз заняв половину салона и громко хлопнул дверцей.

— Теперь поспешим, — важно объявил он, совершенно пингвиньи выпячивая грудь. — Госпожа не любит ждать.

— Грим. Если захочешь оставить свой след в истории… ты напиши лучше когда-нибудь маленькую такую книжку о том, что любит тетушка. Уверен она на самом деле получится очень маленькой, но по крайней мере у исследователей появится парочка дополнительных версий о причинах катастроф регулярно случавшихся в наше время в Крессиме.

Слуга мудро промолчал в ответ.

Дорога до поместья Достиар показалась Леграду чрезвычайно короткой. Мелькнул давешний мост, широкие проспекты выцветших в желтые и бурые тона парков, с потерявшимися на них Школами, улица Правосудия, с похожим на каменный гриб зданием городского музея в центре и вот уже въезжали они, в тихо отворившиеся ворота. Экипаж, качнувшись вперед, остановился у парадного входа в особняк и расторопный Грим тут же принялся помогать Леграду выбраться наружу.

— Оставь! — сердито отмахнулся мечник, придерживая одной рукой распахнувшуюся полу куртки, а на самом деле попросту прижимая её к разболевшемуся от тряски боку. — Не калека, сам выберусь!

Двор встретил его запахами сырой осени и дыма. Слева, за ровными рядами аккуратно подстриженных деревьев, садовник жег кучу мокрых листьев. Оглянувшись на особняк Леград отметил про себя, что тот немного постарел. Нет-нет, внешне все оставалось в полном порядке — массивные рамы вытертых начисто окон, новенькая черепица на козырьке крыльца, крепкие доски сходцев и подкрашенное золотой краской кольцо входной двери. Белые каменные клумбы вдоль тропинок с цветущими круглый год и при любой погоде красными тюльпанами. Агрессивно скалящиеся на пришельца бронзовые тигры на задних лапах, поддерживающие крыльцо. Все это было в отличном состоянии. Чувство старости исходило от самого дома. Леграду почему-то показалось, что особняк куда старше населяющего его рода, да и вообще Крессима.

Хотя если вспомнить, сколько всего скрывалось под его гостеприимной крышей, может так оно и было?

— Пойдемте, молодой господин, — вежливо позвал Грим, вставший на гранитную, чуть блестящую от осенней влаги, ступеньку. — Вас ждут.

Мечник дернул головой, отгоняя наваждение и криво улыбнувшись, поспешил на встречу с призраками прошлого.

— Проходите, молодой господин, — поклонился ему, открывший двери, прежде чем в них постучали, дворецкий. Кажется другой, не тот что был прежде. Впрочем по туманным очертаниям, ради насмешки нацепившей на себя строгую одежду дворецкого, Тени, понять было сложно. Но на всякий случай Леград кивнул.

— Госпожа только отобедала и теперь отдыхает, но вы проходите. Она вас ждет, — голосом, похожим на потрескивания сухого зимнего мороза, сообщил Тень, прикрывая дверь и буквально втягиваясь в пол.

Провожаемый тактично идущим на шаг позади Гримом через прихожую, а после на второй этаж Леград присматривался к богатому убранству особняка. Оббитые деревом стены с резными барельефами, согревающие дом своим теплым светом магические лампады, блестящий паркет и лакированные панели. Дверные ручки все как одна сияли начищенной алой медью, что стоила дороже серебра. На втором этаже его встретила гордость дома Достиар — его историческая память. Висящие вдоль коридора ведущего на господскую половину дома портреты великих сынов рода, маслянисто глядели на мечника с высокородным презрением.

— Привет, Мари, — не услышав, а скорее почувствовав мягкие шаги, утопающие в пухе ковра, первым поздоровался Леград, невольно останавливаясь. Появившаяся из покоев госпожи юная горничная окинула его спокойным взглядом своих невероятно больших ореховых глаз. На идеальном личике не появилось ровным счетом никаких эмоций.

— Здравствуйте, — изящно наклонила она головку в белом чепчике, сдерживающем целый водопад черных как грех волос. И посторонилась, скромно сложив ручки на переднике. Ничем не показывая, что узнала. А Леград отгоняя неприятную горечь подумал, что лучше бы она попыталась вырвать ему горло. По крайней мере с её точки зрения эта плата за 'предательство' была бы понятной.

Так они и стояли бы наверное еще долго, если бы как всегда безошибочно чувствующий ситуацию Грим не кашлянул и миновав Леграда сам распахнул перед ним двери.

— Прибыли, моя госпожа, — почтительно сказал он в пахнущую мятой комнату. Леград смотрел на Мари и ему было очень-очень не по себе. Гладкое, как маска мраморной нимфы, лицо выглядело абсолютно безучастно.

'Странное чувство, — подумает он когда-нибудь позже. — Это ведь меня предали. Меня никогда не считали достойным даже дружбы с высококровными. Это меня возненавидели за то, что я пошел воевать с теми, кого здесь считают друзьями… но почему же я чувствую себя так, словно обманул чьи-то надежды? Чью-то веру в себя?'

— Это ты, Леград? — раздался из комнаты голос проигнорировавший доклад Грима. Голос из детских кошмаров. Тягучий как мед. Властный. — Войди. Дай мне увидеть тебя.

И Леград вошел, бросая прощальный взгляд на Мари. Широкие прямоугольные окна и красная мебель. Она полулежала на низком алом диване, одетая в алое, сливающееся с окружающей обстановкой платье, оставляющее открытыми точеные плечи.

На подставке перед диваном стоял поднос с тонко нарезанным сыром, вином и фруктами. Особенно сильное впечатление в покоях производил зеркальный потолок, умножающий гипнотизирующее влияние красного цвета. А еще портрет мужчины в черном мундире, с лицом исполненным какой-то животной, благородной силы. Прямая челюсть, доставшаяся ему будто бы прямиком от пещерных предков. Черные магнетически притягивающие внимание глаза, под густыми бровями. Лицо с портрета дышало силой, прорывающейся даже сквозь годы. Миабор Достиар. Последний глава рода Достиар. И покойный муж тетушки Лиа. По слухам, некогда бытовавшим в Крессиме, отправленный на тот свет ею же.

— Подойди ближе, мальчик мой, — медовым голосом продолжила женщина. — Присядь, чтобы я могла рассмотреть тебя.

'Сейчас как броситься', - невольно подумал умащиваясь в кресло напротив дивана Леград.

— Ты хочешь что-нибудь съесть? Выпить? — заботливо спросила хозяйка поместья.

— Нет, спасибо, тетушка. Меня что-то подташнивает.

— Да и выглядишь ты не очень, — признала Либеантиль, внимательно рассматривая своего гостя. Не удержавшись мечник сделал тоже самое. Либеантиль Достиар казалась молодой. Гладкая кожа, оттененная умело подобранной косметикой. Накрашенные красные губы, медные волосы, змеей переброшенные через плечо. Насколько знал Леград ей было больше сорока, но выглядела она на двадцать пять. Впрочем назвать нынешнюю главу рода Достиар красивой Леград поостерегся бы. Слишком жестокие скулы, много говорящие о характере аристократки. И капризные глаза, выдающие взбалмошность, сиюминутность прихотей… и особую жестокость по отношению ко всем, кто эти прихоти исполнять не готов.

— Я вызвала тебе хорошего врача, но он почему-то запаздывает, — сообщила она, потягивая из бокала с вином. — Наверное, чтобы дать нам время поговорить.

— Как ваше здоровье? — вежливо спросил мечник. Лицо женщины моментально приобрело очень неприятное выражение.

— Я что, так плохо выгляжу? — мрачно поинтересовалась она, мельком подняв голову вверх.

— Нет-нет, что вы, что вы, — отчаянно замахал руками Леград. — Напротив вы очень хорошо выглядите для своего…

Лицо Либеаль вытянулось еще сильнее. А мечник подумал про себя, что выбранная ею тактика заботливой тетушки очевидно сейчас будет подкорректирована. И не ошибся.

— Для своего возраста? — в мед вкралось жужжание пчел. — Что ж. Твои манеры, мальчик мой, всегда были далеки от совершенства. Но я тебя никогда не обвиняла. Что еще можно ожидать от сына солдата-неудачника? Чему еще мог научить своего сына отец пьяница, озлобленный на весь белый свет? Я не сержусь на тебя.

Её улыбка все больше походила на волчий оскал. Госпожа Достиар потянулась на ложе.

— Но не будем вспоминать о прошлом. Может ты расскажешь о себе? Чем занимался все эти годы, мальчик?

В этом её обращении постоянно слышалась завуалированная издевка. Страшная женщина. Фигурально выражаясь.

— Воевал, — коротко сообщил Леград. — После победы над демонами мне пришлось помотаться по всей Оси. Работал на гвардию.

— А что же, ты теперь не в Геройских Ротах? — деланно удивилась аристократка.

— Их больше нет, тетушка.

— Ну… — она сочувственно посмотрела на мечника. — Этого и следовало ожидать. Зачем Магистрату кормить сотни ртов голодных проходимцев без роду-племени? Эти герои только и делали, что разбойничали!

Это раньше его задевало такое отношение к героям. Раньше Леград готов был ввязаться в спор, раздраженный тем, как быстро жители Оси позабыли о том, что преклонялись перед героями и чуть что просили их о помощи. Сегодня он уже привык.

— А еще истребляли чудовищ, — почти без заминки добавил Леград. — Обеспечивали покой нормальным людям. Шли туда, куда боялись идти все остальные. Куда и носа не показали бы ни синие, ни малиновые мундиры!

— Да-да, — подавляя зевок согласилась женщина. Она была очень воспитанной, и умела крайне доходчиво пояснить когда ей скучно: — И это тоже. А правда, что я слышала, будто бы ты попал в какую-то дурную историю? Что-то с запрещенным оружием? С убийством невинных стражей порядка?

— Это был не я, — скрипнул зубами Леград. — Напротив, я пытался спасти тех людей. От других бандитов, называвшихся Волками!

— Фи, давай не будем разговаривать о такой вульгарщине. Мне не интересны все эти грязные проходимцы, которые наверняка питаются крысами и похищают младенцев.

'У тетушки всегда было богатое воображение'.

— Но ты, мог бы быть и поосмотрительней, прежде чем попадать в дурную компанию! — назидательно заметила аристократка. — Если тебя не интересует собственная репутация, то подумай о нас! Ты же позоришь нас в глазах достойных людей, ввязываясь во все грязные делишки! Еще этот твой дружок… этот напыщенный отвратительный хлыщ, что приезжал к нам вчера! Какая разбойничья физиономия, и как тебя угораздило!

— Мелгот? Причем тут он? — изумился Леград.

— При том, — едко заявила госпожа Достиар. — Что ты не должен путаться с такими как он! Тебя уже и так подозревают, господа из Службы Магов! А я должна все это разрешать!

Терпение у Леграда лопнуло. Его вызвали чтобы отчитать как младенца? И кто? Женщина всеми силами уговаривавшая своего покойного мужа, чтобы не водился с простолюдинами? Чтобы не брал в свой дом бродяжку, сына одного из таких? Та, что демонстративно проверяла в его каморе раз в три дня — не спер ли чего из домашней утвари?

— Знаете, тетушка, — задушевно заметил он поднимаясь с кресла. — Я конечно все понимаю. Вы тут почти совсем одна. Вы остались во главе древнего, хотя и порядком увядшего рода, к которому я отношусь лишь номинально… это все очень сильно влияет на ваше отношение к окружающим. При всем моем уважении, но мне эти нравоучения сильно ни к чему. Воспитывайте лучше своего сына Ренарда. Он кстати в юности тоже часто бывал в компании Мелгота и куда более подозрительных личностей. Так что занимайтесь. А я пожалуй пойду. Только узнаю у Грима где мой меч.

— Стой! — грозно потребовала Либеантиль, когда Леград собрался уже уходить. Он не обратил на этот возглас внимания. — Я сказала, стой, несносный мальчишка!

Усмехнувшись себе под нос Леград шагнул к двери. Детство кончилось давным-давно. Ему ли бояться эту чудаковатую даму? И тут из-за соседнего красного кресла выкатился, расправляя лапы огромный комок белого меха. Невесть как скрывавшийся там все это время белый тигр облизал усы розовым языком и задумчиво посмотрел на Леграда, невзначай преграждая ему путь до двери.

— Сядь на место, Леград! — хозяйка поместья поменяла позу, напряженно выпрямив спину. — Мы не договорили!

— Хотите запугать меня своим домашним питомцем? — не сводя с тигра глаз спросил Леград. Хищник миролюбиво лег у двери с пренебрежительным прищуром рассматривая человека. Уж он-то никого не хотел запугать. — Или сбросите меня в подвал?

Подвал особняка Достиар мечник вспомнил не зря. Это таинственное место было по-своему легендарным. Из всех баек, что он когда-либо слышал о старом подвале, самой оригинальной была утверждавшая, будто там находится вход в другой мир населенный диковинными чудовищами. Шутки шутками, но бывавший в детстве в этом особняке Леград настрого усвоил правило — в подвал ни ногой. Это закрытая территория. Указание, кстати распространялось и на слуг. Только хозяева поместья да еще Грим, иногда заглядывали туда.

— Нет. Хочу сказать тебе, что сейчас не время вспоминать старые обиды…

— Себе это скажите! — обернулся к женщине мечник.

— … особенно тебе. Да, ты был очень неблагодарным воспитанником, — вздохнула аристократка. — Ты очень сильно подвел нашу семью. А твое безумное решение идти на ту позорную войну… это предательство. Но мы сейчас говорим не о нем. Мы говорим о тебе. Леград, так или иначе, но ты впутался в очень плохую историю. Маги очень строго следят за хождением запрещенного оружия. Но еще строже за тем, когда бывшие герои нарушают закон. На тебя могут сейчас навешать очень много всего. И навешают. А потом накажут. Показательно и жестоко. Закон суров.

— Я не совершал никаких преступлений, — твердо заявил Леград.

— Расскажешь об этом в казематах. Леград, тебя никто не станет слушать, — в глазах женщины не было сочувствия, но она заставляла себя говорить сопереживающим тоном. — Тебя засадят в самые глубокие подземелья. И помощи ждать будет не откуда. Ты просто исчезнешь. Понимаешь? Это не шутки. И сейчас помочь тебе смогу только я. Мои старые знакомые, смогут отогнать магов и всех прочих. Тебя оставят в покое. Вернут меч.

— А вам-то это зачем? — подбоченился мечник. — Пускай бы меня посадили. Чем не расплата за мои злодеяния?

Женщина покачала головой, грея у груди холодный хрусталь бокала.

— Считай что мне неприятно отдавать кого-то, пускай и косвенно, но связанного с моей семьей на растерзание псам. Я хочу тебе помочь.

Она посмотрела на него очень искренне.

— А если честно?

Либеантиль Достиар засмеялась. Очень искусственно, но красиво и артистично.

— Не веришь? — она положила ладонь на край подноса, вцепившись в него отточенными красными ногтями. Мечник невольно представил как эти ногти сейчас оставят на металле глубокие царапины. — Мне тоже потребуется твоя помощь. В очень важном деле.

— В каком? — настойчиво спросил Леград.

— Сначала ты должен пообещать мне, что согласишься!

— Сначала скажите о чем речь! — напирал мечник, чуя подвох.

— Нет! — скрестила руки женщина, недовольно усаживаясь на диване. — Ты должен пообещать!

Это напоминало абсурдную детскую игру. Согласись не зная на что. Леград мысленно простонал, понимая, что тетку ему не переупрямить. Тигр у двери со скуки принялся вылизывать пушистую белую лапу розовым языком, урча как большой кот.

— Хорошо. Я согласен. Рассказывайте теперь в чем дело!

Ну вот. Как с крыши прыгнул. Аристократка же нервно потерла ладонь. На её лице проскользнула тень нервозности, но госпожа Достиар быстро взяла в себя в руки. В конце концов в её жилах текла слишком благородная кровь, чтобы показывать свои настоящие чувства.

— Мне нужно, чтобы ты отыскал Ренарда, — сказала она своим хорошо поставленным, властным голосом, женщины привыкшей все держать под контролем. — Мой сын пропал неделю назад.

— Пропал? Куда он мог пропасть? В загул ушел что ли? — недоумевающим тоном спросил мечник. — Парень-то был большой любитель…

— Ты не понимаешь, — перебила его женщина. — Дело совсем не в его вояжах. Мой сын исчез по другой причине. Это связано с его работой.

Чувствовалось, что она по какой-то причине не решается говорить о столь волнующей теме. Более того, Либеантиль словно гнала прочь от себя навязчиво преследующую её мысль.

— Да не тяните, говорите прямо, что там случилось! — не выдержал мечник. — Чем занялся ваш сын? Связался с бандитами? Проигрался в карты?

— Мальчик мой, скажи мне, — решилась аристократка, поглядывая на Леграда сверху вниз. — Тебе знакомо это имя. Абель. Оно говорит тебе что-нибудь?

И хотя Леграда порядком задевал её снисходительный тон, он решил не огрызаться.

— Слышал, конечно. Нам говорили, что это имя нынешнего Хранителя, — видя её взгляд, он неуверенно, боясь ошибиться, продолжил, чувствуя себя учеником на экзамене: — Это должность такая при Магистрате. Он не чиновник, а что-то типа небожителя. Как рассказывали нам в Школе, он призван хранить баланс сил между людьми. Чтобы в Магистрате никто не тянул одеяло на себя. Так?

Женщина слегка поморщилась, очевидно находясь не в восторге от его познаний. Но не стала делать замечаний. Хотя казалось будто она сейчас покажет рукой в сторону книжного шкафа и скажет: 'Чтобы через двадцать минут знал наизусть!'

— Некоторым образом, — снова пригубив вино принялась пояснять она. — Хранитель Абель, был посредником. Он следил не только за Магистратом. Он по сути влиял на все назначения Магистрата, согласовывая их с Владыками. Думаю, даже ты понимаешь, что Владыки далеко не такие какими кажутся прочим людям. Они враждуют между собой не меньше дерущихся за кость собак. Знал бы ты в скольких бедах Оси они виновны…

— Мы уходим от темы. Я не оспариваю ваших довольно богохульных взглядов на наш Пантеон, но хотелось бы понять какое отношение Хранитель…

— Не перебивай меня, несносный! — строго осадила Леграда женщина. — Все что я говорю, имеет смысл. Имеет огромный смысл, который ты не можешь понять потому что вместо того чтобы учиться думать, учился махать своей железякой! Хранитель Абель обеспечивал баланс интересов. Его знали все. Даже Владыки уважали его. Он был большим другом нашей семьи, а потому… потому разглядев потенциал Ренарда, он взял его в свои помощники.

Леград присвистнул. Он знал, что друг его детства Ренард унаследовал по праву рождения магические способности. Помнил как тот в детстве заставлял танцевать тени вещей. Но не подозревал, что способности того могут заинтересовать одно из первых лиц Оси.

— Да-да, — с нескрываемой гордостью подтвердила Либеантиль. — Мой мальчик унаследовал способности своих великих предков. Ему не нужно было покупать свитки и артефакты. По своей природе он был способен черпать силу из любого Источника.

— Постойте-постойте! — поднял руку Леград, у которого от такого объема новостей закружилось в голове. — Ренард унаследовал такой талант? Но что это вообще все значит? Магией ведь можно овладеть только после специальной подготовки или с помощью артефактов! Только у комитета Грамматиков есть…

Он осекся видя пренебрежение на её лице.

— Вот видишь, — с тоской в голосе посетовала аристократка. — Я же говорила, что ты так и не научился думать. Хорошо хоть я сумела обучить тебя чтению. Если бы ты больше интересовался историей семьи, чью фамилию носишь…

— Ношу только благодаря какой-то вашей блажи, — поправил Леград. Точнее сказать дело было не в блажи — его родной отец когда-то объяснял, что пареньку с громкой фамилией намного проще не только поступить в Школу Героев, но и получить хорошее распределение. Миабор, руководствуясь какими-то своими мотивами, выполнил просьбу его отца. И, как ни смешно это звучало, но Леград и по сей день не знал, что связывало его отца с покойным главой рода Достиар. Не тетку же об этом спрашивать?

— … не задавал бы сейчас глупых вопросов. Семейство Достиар одно из старейших в Оси. В древности таких как мы называли Престолами, потому что в наших жилах течет кровь Владык, — тут она загадочно улыбнулась. — Но думаю это тебе слушать не очень интересно. Может когда-нибудь… в любом случае речь сейчас о Хранителе. Он взял моего сына себе в помощники, рассчитывая воспитать из него настоящего Великого! Но на прошлой неделе случилось нечто очень-очень странное. Я не имела возможности вникать в дела Ренарда, а уж тем более Абеля, но знала, что у последнего появились какие-то неприятности. С кем, что и как я не знаю.

У Леграда тоскливо засосало под ложечкой. Он начал соображать куда все клонится. Со скоростью взбесившегося дракона на него мчались неприятности.

— Его убили, — сухо и внезапно закончила госпожа Достиар. — Я узнала об этом от нашего общего друга, чье имя тебе совсем ничего не скажет. Зачарованным осколком какого-то камня, прямо на пороге дома. Это случилось когда он спешил на встречу с моим сыном. На которую Ренард так же не явился. Он пропал.

'Ничего себе поворот! Интересно, откуда она знает такие подробности… а впрочем не интересно. У тетушки Лиа, всегда были свои способы. Собственно меня даже не удивляют неожиданно прорезавшиеся способности Рена — в мамашу удался. Или в папашу…'

— Я подняла на ноги все старые связи, но сумела выяснить только одну деталь, — задумчиво проронила женщина. — В то утро мой сын встречался по поручению Хранителя с префектом Крессима.

— Все господин, дальше проехать не получится, — извиняющимся тоном обратился к почивающему в коляске двуколки Трефу, извозчик. Позвоночник, которого уютная тряска пути укачала настолько, что он не заметил как задремал, в то время как экипаж выкатился за городские ворота, встрепенулся. Сладко потянувшись Треф недоуменно выглянул из коляски.

Белая скала Альсидара с золотым сиянием Храма осталась сзади. Вокруг расстилались унылые черные поля, склизкие от хлюпающей в многочисленных следах человеческих ног, копыт животных и колей дождевой воды. Единым порывом трещала, точно от холода красная осиновая роща из-за которой валил зловещий дым. Меж белых стволов мелькали, продираясь вглубь рощи десятка два людей. Еще несколько десятков шли вдоль дороги, возмущенно что-то обсуждая между собой.

— Что случилось? — мгновенно нахмурился Треф, зачем-то ощупывая свои карманы.

— Народец буйствует, — охотно пояснил извозчик, показывая пальцем в сторону леса. — С утра, как кто-то клич кинул, будто бы демоны напали на Альсидар и прогневили Богов. Люди и отозвались. Решили выразить свое недовольство, самим рогатым. А то больно они в последнее время зарываются! Говорят, даже хотят у себя в яме нового дьявола выбрать, чтоб снова как ранее нам вредить!

— Ну положим, что хотят не они. Это скорее Магистрат придумал, чтобы в случае чего было с кого спрашивать, — спросонья пояснил Треф. Он мог бы так же добавить, мол, Магистрату и Владыкам новый наместник нужен еще и за тем, чтобы проще добро было из Бездны вывозить. Но хватило и уже сказанного.

Извозчик недовольно зыркнул на него, с видом человека чьих детей обвинили в воровстве:

— Скажете тоже. Магистрат. Да Магистрат за людей допрежь всего думает! С чего бы им с демонами якшаться? У меня, господин, ежели хотите знать брата сын там работает, кухарем. Так он все за тех магистров знает. И чтоб мне табаку наесться, если он хоть раз слово про них плохое говорил! Нет. Оне только о нас и радеют, а то, что вы сказали, то не в обиду вам будет сказано — брехня какая-то! Сами ж демоны небось и придумывают, чтоб все думали какие они важные да нужные!

Треф потихоньку качал головой, про себя ругаясь, что ляпнул правду. Ведь знал же прекрасно, что люди правды не любят. Они быстрее всего верят вранью, которое сами же раздувают, приукрашают и от которого страдают. А пострадав ищут виноватых. Вот как ты объяснишь сейчас им, что на город напали тролли, а вовсе не демоны? Или дураком или провокатором посчитают.

— Спасибо-спасибо, друг. Всегда интересно поговорить с умным человеком, — наспех рассчитываясь, заткнул он извозчика и поспешил к Вратам пешком. Только прихватил свою выездную сумку — там хранились запакованные скляницы-артефакты, комплект отмычек (на всякий случай), корд и смена одежды. Так как идти через рощу было ближе чем по дороге, а грязь всюду стояла одинаковая Позвоночник стал продираться мимо древесных стволов, на ходу ломая тонкие кусты и наступая на грязно-красно-желтый лиственный ковер, привлекая к себе внимание поздних птах.

Вымарав, блестевшую до того момента обувь и запачкав рукава, он стал свидетелем интереснейшего зрелища. На краю горного кряжа, в который раскрытыми ладонями врезался проход в Преисподнюю собралось несколько сотен людей. Чернь громко шумела, выкрикивая оскорбительные речевки:

— Рогатых в дыру! Рогатых на дыбу!

— Не дадим себя в обиду! Отомстим за вероломство!

— Вольных в петлю, реестровых в рабство!

Время от времени, среди многолюдства выделялись отдельные ораторы, завладевавшие общим вниманием. Смысл рассказов был как правило один — украли кошку \ сумку \ полено со двора; жена загуляла \ корова сдохла \ получку пропил — виноваты, разумеется демоны. Обычные рассказы, которые всегда рассказывают о чужаках. Но после инцидента в Праздничную неделю, все эти разговорчики обрели общую канву. А все обиженные жизнью нашли своих обидчиков.

В толпе Треф, невольно залюбовавшийся развернувшимся действом заметил пару знакомых лиц. Его сослуживцы были здесь — присматривались к обстановке. Поневоле Треф порадовался за себя — в другой ситуации волнения среди народа наверняка повесили бы на него. Только профан посчитает эту задачу плевым делом. Усмирить толпу, выяснить не затеял ли это кто специально, понять к чему это может привести. Только на первый взгляд — простая работа. Но в реальном мире, где не у кого просить помощи, никто не спешит делиться секретами, а за любую ошибку сразу же следует наказание от начальства — это поганое дело.

От Врат толпу отделяли, покрикивающие на простолюдинов, синие мундиры. Глядя на то как нервно сжимали они свои дубинки становилось ясно, что защитникам порядка не хотелось становиться козлами отпущения.

— Идите по домам! — то и дело слышались злые выкрики мундиров. — Идите и не выдумывайте!

— Ага! — отвечали из потрясающей грубо намальованными на досках карикатурами на демонов толпы. — Что защищаете их? Они вам нас дороже, да? Братцы, а 'синие'-то, сами с рогами!

Люди засмеялись. Кто-то выкрикнул:

— Да где ж с рогами? Жены-то не у всех есть! Вот хвосты у них в штанах точно у всех!

Смех стал громче. Смех — самая нужная для разрядки агрессивных настроений массы эмоция. Треф пошел к Вратам, обходя людей и стараясь ни с кем не сталкиваться.

— Куды! — громыхнул на него, не разобравшись, один из мундиров. — А ну вон пошел!

— Тихо-тихо, — примирительно отозвался, глядя на нервного парня Позвоночник. — Успокойся, служивый. Я не с этими. Мне в Преисподнюю надо.

Его смерили оценивающим взглядом. Спокоен. Одет хорошо. Держится солидно. В общем-то никто не мешал сейчас бравым парням оттолкнуть Позвоночника прочь. И Треф был готов к такому повороту, грозящему перерасти в скандал. Мундиры на взводе и могут не сдержаться. Тыкать им в лица своим цеховым знаком на глазах у народа Треф не желал. Но и уйти не мог, потому что уже отправил донесение в Магистрат и своему начальнику, в котором сообщал, что отправляется по срочному делу в Крессим. Лошадьми это почти шесть дней. Дорогами Бездны — не больше трех часов.

Но судьба ему сегодня явно благоволила. Городовой быстро изучил его глазами и чуть посторонившись махнул рукой, пропуская. Заходя в каменную расщелину, дышащую в лицо подземным теплом Позвоночник слышал как продолжают ругаться люди в толпе. Оглянувшись он увидел, как протестующие с неохотой пропускают нескольких понуро бредущих рабочих. Этих бедолаг так же ждал путь сквозь пламя Преисподней.

Залы Преисподней сегодня были немноголюдны. Треф отметил, что кроме пожилых привратников в боковых проходах маячит подозрительно много смотрителей. Серебристые блюдца очков блестели на фоне темных провалов, наподобие глазок копошащейся стаи летучих мышей. Так уж повелось, что несмотря на вассальную покорность охраняли Бездну все же демоны, из числа занесенных в Реестр. Людей среди них было катастрофически мало.

Протянув привратнику положенные две монеты, Треф выслушал короткую инструкцию по безопасности смысл которой сводился к нескольким простым постулатам: любопытству воли не давать, в боковые тоннели не сворачивать, к непонятным формам жизни, буте таковые возникнут в пределах видимости, не приближаться. В случае чего — кричать. Громко звать охрану. Быстро раскрыл сумку, показав жетон Темной Канцелярии. Скромное изображение вложенного на раскрытые страницы книги меча всегда творило чудеса.

— Вам в шестой проход, — буркнул напоследок седой привратник, и вернулся к своему прежнему занятию. К чтению почтенного вида томика с образцами давно устаревших магических формул. Видимо он имел неплохое образование. Треф же, молча пожав плечами, направился в Зал Перехода. Здесь тоже было немноголюдно. Между монументальных подпорок, разделявших зал на несколько частей загадочно пульсировали порталы, к которым в кои-то веки не было очередей.

— Пр-ростите, — неловко извинился, случайно задевший Трефа, вроде торопящийся к одному из порталов человек.

— Ничего, — так же неловко бросил Позвоночник в ответ, по привычке попытавшись ощупать увальня взглядом. Но тот торопился уж очень сильно, и все что запомнилось позвоночнику так это ранняя лысина, да худая шея, скрывавшаяся в недрах поношенного пылевика. Пола плаща знакомо хлопнула, заворачивая в правое ответвление Зала, вместе с небольшой группкой горцев, явно перегоняемых слугами Горного Хозяина из одной области Оси в другую…

Треф же, замерев всем телом, словно стукнувшись о невидимую стену резко бросился следом за незнакомцем. Он узнал этого подозрительного типа, последнее время слишком часто попадающегося на его пути!

Сорвавшись с места он в два прыжка добрался до перекрестка, привлекая к себе внимание и без того напряженных охранников. Правый поворот оказался длинным прямым туннелем, почти не освещенным. Пылевик, каким-то чудом успев преодолеть его почти весь, виднелся далеко впереди. Позвоночник бросился следом, расталкивая возмущенно загомонивших горцев.

'Осторожнее, — подумал он на ходу. — Это может быть…'

И тут в него на лету врезалось что-то тяжелое. Ударило с такой силой, что отбросило к противоположной стене, почти сбив с ног и ушибив весь левый бок. Сумка слетела с плеча и ударившись об пол уехала прочь. Гомон горных рабочих раскололи испуганные возгласы.

— Ты что… — начал было Позвоночник, но разглядев кто распрямляет свои многосуставные конечности напротив, осекся. Серая кожа, на глазах превращающаяся в колкую поверхность игл, прокалывающих в разных местах мешком висящую на тщедушном теле рабочую робу. Это не один ли из тех ребят, что прошли следом за ним? Искать ответ на неважный, в сущности вопрос, было поздно. Потому что лицо сущности преобразилось, точно сминаемая умелыми пальцами мокрая глина. Глаза исчезли, зарастая за ненадобностью, зато рот превратился в напичканную ножеподобными зубами дыру.

Где уж с такими разговаривать. Возможности пробудить Гончую у Трефа не было, так же как и оружия. Но безоружным он тоже не был. Хотя боевая магия считалась привилегией опытных магов-охранников и хватких ребят, имеющих крепкую дружбу с многочисленными Комитетами и Службой Магической Безопасности, на практике её пытались использовать все, кто только мог. Служащих Темной Канцелярии высокого ранга заставляли зазубривать стандартный набор магических формул, а так же снабжали в случае необходимости разными полезными артефактами. Из категории 'запрещенных'. Треф, как парень очень продвинутый естественно не ограничился в свое время ни стандартными формулами, ни стандартными артефактами.

— Эстерио тетра номие! — грозно бросил он чеканную формулировку, активируя ею перстень на правой руке. Формула, взывающая к Источнику Страстей, чья магическая энергия традиционно использовалась для зрелищной боевой магии высвободила возможности артефакта. И результатом стал легкий фиолетовый дымок поднявшийся от сменившего цвет кольца.

— Грамматики, чтоб вас всех в рот…! — отчаянно выругался Позвоночник, вспомнив, что сегодня утром вступила в силу новая магическая реформа, а значит множество магических формул изменили свое написание и произношение. К сожалению под их число попали и те, которыми пользовались разведчики. Надо думать так Комитет решил бороться с бессовестными чиновниками, продающими артефакты разбойникам и магам-ренегатам. А заглянуть к себе в ведомство за новым справочным гримуаром он не догадался.

Сущность, будто поняв, что теперь-то ей точно ничего не грозит, расправила грудь, оттопыривая острые лопатки. И с присвистом разинула пасть. Давая оценить, что зубы в ней располагаются в добрых четыре ряда.

Горцы с криками уже бежали кто куда, разнося по всей Преисподней вопли ужаса: 'демоны, демоны!!!'

А Треф сглотнув слюну попятился назад, упершись в стену. Мысленно он поклялся, что если выберется живым из этой передряги-то теперь уж точно обзаведется нормальным оружием.

Бестия прыгнула вперед, как огромная серая жаба. Треф ушел влево, предплечьем обтирая холодную стену. Клыки, клацнули, поймав воздух. Позвоночник же рванул прочь, не решившись драться с колючей чумой. За спиной раздался присвист — проворства ей было не занимать.

— Ложись! — громко крикнули Трефу, бегущие ему навстречу смотрители, и Позвоночник, не раздумывая грянул наземь. В тот же миг над ним пронеслись, звеня как медный гонг два огненно-кровавых потока. Осторожно повернув голову Позвоночник рассмотрел бестию. Та лежала на полу так же как и он, отброшенная силой удара шагов на десять, и весело обгорала. Превращалась в занятный вонючий костерок, бросающий переплетения отсветов на закругляющиеся к потолку стены.

— Он вас не укусил? — настороженно склонился, сминая серую униформу, над Трефом охранник. Тоже демон, если верить очкам. — Вы не пострадали?

Треф быстро ощупал себя и не найдя потерь, вздохнул с заметным облегчением. Мимо пробежали еще трое смотрителей, держа наготове короткие витые жезлы.

— Кто это был? Вы рассмотрели его? Смогли бы описать? — быстро расспрашивал Трефа демон.

Как там полагается себя вести в таких ситуациях? Позвоночник состроил задумчивую гримасу.

— Это было так быстро… — плаксиво заявил он. — Нет-нет! Я опаздывал, потому и побежал. Ничего не понял. Так быстро. Только клыки. Его клыки возле моей шеи…

— Он точно вас не укусил? — тщательно потрогав шею человека, переспросил демон.

— Нет. Я просто бросился назад. Ничего не сообразил. Какой ужас, какой кошмар… — продолжал стенать Позвоночник, раздумывая придется ли снова демонстрировать жетон, чтобы его не задержали здесь дня на два 'для выяснения'. Демон, кажется поверив, понимающе кивнул и похлопал его по плечу.

— Ничего-ничего. Все хорошо. Все под контролем.

'Хрена с два, — зло подумал Треф, продолжая корчить из себя трусоватого идиота. — Хрена с два все под контролем! Нет. Это был не демон. Я узнал эту стерву. Как же не узнать. 'Меловник', замаскированный под человека. В войне с Бездной их использовали государственные маги, бросая отряды этих тварей, туда где не было смысла использовать гвардию или Геройские роты. Туда где не нужно было оставлять выживших. Этих зверушек вывели, и всегда держали на коротком поводке малиновые мундиры'.

По окончании долгого и довольно тяжелого разговора Леграду вернули его меч. Всеми правдами и неправдами вырванное из лап СМБ, и хищно принюхивавшихся чиновников, оружие мечник схватил словно самую дорогую драгоценность. Конечно получил он его не сразу. Сначала пришлось выдержать сеанс лечения — приглашенный хозяйкой поместья Достиар лекарь, и впрямь оказался кудесником во всех смыслах. Нет, заживить все раны сразу он не смог. Но после его трудов мечник уже мог твердо стоять на ногах и использовать обе руки без боязни, что внутри что-то сломается. Магические символы на повязках, чуть-чуть согревали больные места, способствуя скорейшему срастанию и излечению. Для прошедшего Бездну Леграда это был практически детский сад. Оставалось только гадать во что стали госпоже Лиа, умения доктора.

Разумеется, приходилось признать, что он теперь в долгу. И он понимал, что сможет рассчитаться за такое гостеприимство только одним способом. Вернув драгоценного наследника рода живым и здоровым. Если придется, вырвав его из пасти дракона. Здраво поразмыслив над ситуацией Леград решил, что дракон это как раз самое безобидное с чем он мог столкнуться.

В поместье мечника никто не держал (а прислуга, за исключением старого Грима вовсе не замечала) и Леград решил встретиться с Мелготом. Может быть старый приятель сумеет помочь с началом поисков?

Адрес указанный им в записке, привел героя к богатому зданию из красного кирпича, с темно-красной крышей обожженной черепицы. Располагалось оно в отдаленной части Крессима, куда не долетала ни веселая кутерьма молодых ученых, ни шум помпезных противостояний Школ. Вывеска на крыльце дома гласила 'Гильдия Белого Меча'. Просто и непонятно. Леград в нерешительности остановился на дорожке ведущей к дому. Не очень-то вязались у него в голове образ организации устраивающей жизнь отставных героев с ощущением солидного достатка исходящего от этого дома. Ему бы больше подошло быть банком.

Понимая как глупо он смотрится, стоя столбом перед домом, мечник огляделся по сторонам. Никто не обращал на него внимания. Горожане как обычно занимались своими делами. Парочка дворников на тротуаре, и вовсе позабыли о своих обязанностях, предпочитая судачить со скучающим продавцом иголок, сидящим на груде сваленных вместе битых ящиков, в другое время служившей ему прилавком. Даже не слыша их голосов, по одним только лицам можно было предположить, что обсуждающийся вопрос был важнейшим на свете. Наверное обсуждали новые указы Магистрата. Или жутковатую историю, случившуюся на прошлой неделе в Альсидаре. В любом случае, как догадывался Леград, трудно было сыскать по этим вопросам экспертов авторитетнее.

… Дверь гильдии вдруг раскрылась и на крыльцо вышел мужчина. Темно-синяя куртка свободная на талии, странным образом обтягивала его грудную клетку, позволяя предположить наличие на ней защитного жилета. Округлое же бордовое лицо, с характерным выражением лица не мучающего себя рефлексией, сразу давала понять, что оная личность является сторонником деления людей на виды. И себя, конечно же, относит к наиболее продвинутой группе.

— Вам что-то нужно? — тоном, означающим 'проваливай поживее' осведомился фактурный представитель лучшей половины человечества.

— Да. Пожалуй, — Леград решился и пошел к входу. — Я к Мелготу. Он сейчас здесь?

— А кто спрашивает? — уклончиво ответили ему. Чувствовалось, что незнакомец не раскусил пока, что за фрукт к ним пожаловал и не мог решить, как себя с ним вести.

Мечник без колебаний протянул ему записку.

— Старый друг. Узнаешь руку? Давай-давай, не век же мне на пороге стоять.

— Воевал? — глядя то в написанное, то на Леграда спросил человек.

— И по сей день воюю, — безмятежно ответил Леград. Мужчина вернул ему листок и понимающе усмехнулся.

— Ну тогда заходи, чего уж!

Мелгот встретил его на пороге своего рабочего кабинета. Кичливую роскошь уличного наряда он сменил на светло-синий колет, с небрежно наброшенной поверх темной симарой[8]. Неизменной осталась холеная физиономия и густые ухоженные дебри темно-серых волос.

— Ого! — уважительно протянул он, завидев поправившегося мечника. — Хорошо ж тебя обработали! Если б мы не виделись с утра, я бы не поверил, что еще вчера ты валялся на больничной койке! Спасибо, Кинч, то провел моего друга, дальше я сам.

— Если понадоблюсь, зовите, — сообщил Кинч, коротко взглянув на Леграда, после чего удалился.

— Экий у тебя волчина завелся, — полушутя заметил мечник, когда они остались наедине.

Мелгот, уже колдуя над темно-коричневой бутылью с сургучной печатью пробормотал:

— М-да уж. А главное наблюдательный, сукин сын. Восемь лет в мундире отходить. Всех кто в Крессиме с законом не дружит, едва ли не поименно знает.

— Охраняет тебя, то ли?

Вытаскивая пробку из горлышка зубами Мелгот возмущенно запротестовал:

— Что?! Меня? Ты меня неженкой что ль считаешь? На кой мне охрана?! Да я сам кого хочешь, могу в бараний рог скрутить если надо будет!

Мечник спрятал улыбку в уголках губ. Он прекрасно знал, насколько больным было самолюбие у человека вроде Мелгота и просто хотел подколоть того. Бутыль ободряюще забулькала расставаясь со своим содержимым в пользу двух глубоких деревянных кружек.

— А Кинч нужен, чтобы тут за хозяйством присматривать. Воришек отваживать или еще кого покрупней. Говорю ж, парня все знают и эти его знакомства лучшая гарантия неприкосновенности. А охранники-дуболомы… — неуловимым движением Мелгот сграбастал с дорогого письменного стола нож для нарезания фруктов и движениями гибких пальцев превратил тот в порхающее стальное перышко. — Зачем они мне? Мои дела предполагают более чем серьезные отношения. И в случае чего 'Гильдия' в которой насчитывается сейчас почти три десятка бравых парней — ты, кстати узнал бы среди них не меньше половины. И эти парни знают с какого бока браться за меч.

Он положил нож на стол и протянул расположившемуся в кресле мечнику кружку с рубиновой жидкостью. Леград же невинно переспросил:

— Так вы, что же, банду сколотили?

Мало кто догадался бы, что за его беспечным тоном крылись самые разные развития событий в зависимости от ответа приятеля. Одним из правил Школы Героев, было никогда не уподобляться разбойникам и прочему отребью. Леград вообще-то не имел желания, да и права, осуждать товарища, но недавнее участие в 'маленьком дельце' оставило на сердце самые неприятные впечатления.

Мелгот аж подпрыгнул от праведного возмущения:

— Полегче! Мы тебе не какие-то шавки с большой дороги! — на лице появилась и быстро исчезла ярость. Настоящая, четко показывающая, что и самому Мелготу не чужды заученные наизусть правила. — Тебе интересно знать, чем мы занимаемся? Откуда все это?

Он обвел рукой свой кабинет со всем его золотом подсвечников, тонкими кожаными переплетами пылящихся на дубовых полках книг, нефритово блестящими ручками и лазуревой росписью потолка.

— В принципе я догадываюсь. Должники вроде Ремпа, — вставил свою реплику в словесный поток Мелгота Леград. — Какие-то связи с Магистратом?

— Связи? — обидно засмеялся, кажется всерьез задетый за живое, глава гильдии. — Нет, мой милый. Все куда интереснее. Знаешь сколько добра каждый день вывозят из Преисподней под разными предлогами наши дорогие управители? А сколько золота Горного Хозяина наполняет мутные речки текущие в канцеляриях и конторах? Ты знаешь что-нибудь, ну хоть что-то о суммах списывающихся вчистую 'на устроение быта' отставников? Да ты, верно не подозреваешь и про их существование.

Леград быстро поставил кружку на стол, не заметив как расплескал по драгоценной поверхности дорогущее вино. И немигающим взглядом уставился на друга.

— То есть как? — не веря собственным ушам спросил он. — Богатеете на своих же?

Что-то промелькнуло между ними в ту секунду. Между богато одетым и холеным хозяином жизни, и одетым в удобную, но старомодную одежду мечником. Старыми друзьями с общим прошлым. Что-то, от чего повеяло севером. И простая встреча взглядов, пригрозила вдруг обернуться дуэлью воль.

Мелгот кисло улыбнулся и весь как-то сник, усевшись перед Леградом на стол рядом с кружками.

— Осуждаешь меня? Не торопись. Ты всегда был романтиком меча, Лег. Помню как ты отплясывал с деревяшками, пока другие просиживали штаны на магических штудиях и основах денежного дела. Понимаю, что сказанное мной, может знатно действовать на нервы. Только ведь я назвал тебе лишь некоторые вещи, скрывающиеся под поверхностью айсберга. И мы от этих вещей имеем свою еще меньшую долю. По сути наша Гильдия получает свое золото, за то, что государственные мужи делят наследие той войны.

— Тысячи наших братьев лишены всего.

— А чем я могу помочь? — резко спросил Мелгот. — Думаешь, я не знаю о том, что происходит сейчас на улицах? О том, что те, кого раньше называли героями, сегодня оказались никому не нужны. Заброшены и забыты? Выброшены и поставлены в условия, в которых просто не могут существовать? Я не вчера родился на свет — знал бы ты, что довелось мне повидать в минувшие годы. Думаешь я как с войны пришел сразу сюда попал? Э нет. Дорога у меня выдалась зрелищная. Через временные лагеря Коулдейла, где нашего брата мешали с грязью.

Кровь резко прилила к его лицу, подчеркивая насколько живы для Мелгота эти воспоминания. Леград, на чью долю тоже выпало немало, слушал молча. Без сопереживания.

— Представь — приказом военного руководства отставники Геройских рот, расквартированы по четыре десятка на лагерь, в котором уже насчитывается по восемь-девять сотен дезертиров, военных преступников, мародеров. Падали. С формальной целью дождаться щедрых пенсионных и прочих милостей. А знаешь, какая была реальная цель? Знаешь?

— Хотели чтоб вы навели порядок? — предположил Леград.

— Я тоже так думал. Пока не понял, что для неженок Магистрата все мы выглядели обычным зверьем, вернувшимся с кровавого пира. Для них мы сами стали подобны демонам. Будто скверна, которую мы выжигали с именем Великих на устах, осела в наших сердцах. И тогда они попросту решили стравить одно зверье с другим. Посмотреть что получится. Знаешь кто еще находился в тех лагерях? Маги. Свихнувшиеся от заклинаний чертовы кудесники.

— Насколько я знаю, магов списанных по состоянию здоровья тщательно ограждали от источников магии, — поделился собственным опытом Леград. Мелгот слушал эти слова с кривой улыбкой, а когда мечник замолчал, медленно покачал головой. Словно удивляясь чужой наивности.

— Так оно и было. Где-то в других местах. Но в Коулдейте держали тех, кто узнал немало интересного о магии Проклятых. И научились, — лицо франта исказило настоящее отвращение. — Научились получать нужную им энергию из человеческой жизни. Это были психопаты практикующие жертвоприношения! Мы тогда не сразу поняли что к чему. Но когда поняли, решили для себя, что ни одну из тех мразей не выпустим живою. Полгода… полгода были только предлогом. Все чем мы там занимались, не было подвигом. Видел бы ты, во что превращались люди там, всего за полгода жизни. Наши сходили с ума, на мечи бросались. Другие же… по-разному бывало. Вот только кровь не водица. Все наши, кто побывал в этих лагерях, уже иначе смотрят на жизнь. И знаешь, отнюдь не все они теперь герои. Темные паладины прошлого ужаснулись бы, заглянув в сердца некоторых наших братьев. Так что я прекрасно знаю, что происходит на улицах.

Мелгот рассказал тяжелую историю, способную уязвить человеческое сердце. Но если он говорил, чтобы разжалобить Леграда, то цели своей он не добился.

— И что же? Это дает тебе какое-то превосходное от обычного понимание мира?

— Еще какое, — рванув ворот накидки на шее, пояснил Мелгот. — Нашей Гильдии еще повезло. Мы оказались нужны. И получаем столько, сколько ни один головорез не заработает. Это притом, что незаконные обороты маэна и магических потоков проходят мимо нас. Через нас решают много вопросов. Я считаю, что мы выполняем ту же работу на которую когда-то нас натаскивали. Мы по-прежнему герои.

Леград видел, что франт искренне верит в свои слова.

— Тебе так легче?

— Легче, — качнул ногой Мелгот, снова ныряя в свои воспоминания. Сейчас он казался почти стариком. Ветераном, что рассказывает истории из своего страшного прошлого внукам. — Легче. Потому как либо так, либо вообще лучше не задумываться. Веселый порошок знает свое дело. В третьем случае можно реально оказаться за обочиной жизни.

Это была позиция. Правильная или нет, сказать невозможно. Но, по крайней мере, её говорил человек не сломленный жизнью и не готовый протягивать руку тем, кто в неё плюнет. Наверное эту позицию можно было уважать. Наверное.

— Ты говорил, что ко мне есть какой-то разговор? — помолчав пару минут спросил Леград. — У меня к слову тоже была к тебе одна просьба.

— Да? — оживился Мелгот. — Наверняка это связано с твоим визитом в особняк наших городских небожителей. Но погоди, рассказывать пока не надо. Сначала я.

Мелгот спрыгнул со стола и прогулялся до дверей, как будто бы проверяя нет ли там кого, способного подслушать.

— Мой дорогой друг, — торжественно начал он вещая из-за спины Леграда. — До меня тут дошел слух, что на днях ты имел один инцидент с неким Гвиром.

— Гвиром? Э… не припоминаю такого.

— Он вызвал тебя на поединок от лица Школы Трех Клыков.

— А-ах… этот, — хлопнул себя по лбу Леград. — Как же, как же! Теперь вспомнил. Да, было дело. Вызывал. Только я прийти не мог, потому что если куда и ходил в те дни, то только под себя.

— А они приходили, — без грамма юмора в голосе сказал Мелгот. — Насколько я слышал их там с пяток набилось. Тебя ждали.

— Пяток? Ловушку хотели устроить?

— После того как ты не появился… по городу прошел слушок, что Школа сочла это трусостью и оскорблением в одном лице. И теперь её выкормыши рыскают по городу в поисках одного мечника. Чтобы прикончить его без суда и следствия.

— Вот как? — поднял брови Леград. — И что же я никого из этих ребят не видел?

— Потому что постоянно был в заботливом кольце малиновых, а после оказался перепоручен Достиарам. Но теперь, когда ты предоставлен сам себе, то получил великолепный шанс оказаться прирезанным в какой-нибудь канаве. Чтоб ты знал. Школы боевого фехтования сегодня уже не те, какими их помнишь ты. Сегодня это либо жесткий церемониал, закрытые заведения для богатеньких сынков. Либо откровенно разбойничьи ватаги с десятками толковых мечников, имеющих свои стили и большие аппетиты в области влияния на город.

— Ужас какой-то рассказываешь. А что, малышня с палками это тоже будущие головорезы?

По правде говоря Леграду было не до смеха. Он угрюмо подумал, что может себя поздравить с личным рекордом по попаданию в неприятности. Неделю в городе, а уже убил нескольких человек и одного демона, оказался избит другим демоном, нажил себе врагов в лице целой банды тварей, попал под пристальное наблюдение к малиновым и пообещал спасти человека пропавшего при отвратительных обстоятельствах.

— Зря улыбаешься, — неправильно понял гримасу Леграда Мелгот. — Школа Трех Клыков это вообще скользкая шайка, не брезгующая убийствами по заказу. И руководимая небольшим кланом демонов. Её главарь… или как он себя называет — старший наставник, — Мелгот презрительно выплюнул последние два слова, — очень таинственная личность. Ходят слухи, что он командовал одной из когорт Преисподней.

— Не вижу в этом никаких проблем, — серьезно заметил Леград. — Если ты позабыл в Школе Героев тоже были наставники демоны. Не говоря уже о главе 'Героик Бренд'.

Мелгот перенес вес тела на носки и наклонился вперед, к лицу Леграда:

— Вообще, все к чему я клоню, так это к тому, что тебе приятель в скором времени грозит жаркое дело. И не помешает дружеская помощь. Мы прикроем, тем более, что эти подонки уже давно у нас перед глазами мелькают.

Предложение франта было крайне уместным. Настолько, что не очень умеющий принимать помощь и благодарить Леград даже не знал, что сказать.

— Не привык я прятаться за чужими спинами. Ты же знаешь, Мелг.

— Знаю, Лег. Но прятаться и не предлагаю. Знаю, что ты еще устроишь рогачам выволочку. Не напрашиваюсь в дуэлянты. Просто говорю. Если что мы всегда готовы выступить за тебя.

Леград не стал смеяться, мол, что ты за всех говоришь? А если не все, готовы за незнакомца головой рисковать. Помнил, что в былые времена герои всегда вставали горой друг за друга. Это было так же нормально, как и дорогое убранство кабинета, в котором они сидели.

— Спасибо, дружище. Только здесь я уж как-нибудь сам. Моя проблема, мне и разбираться. От тебя мне понадобилась бы другая услуга…

— Чем могу? — тут же заинтересовался Мелгот.

— Устроишь мне встречу с префектом Крессима? — тихо попросил мечник. Он ждал вытаращенных глаз, нелепых прыжков и сакраментального 'Зачем тебе?'.

Вместо этого Мелгот задумчиво обошел стол и присел в свое кресло. Положил ногу на ногу. Скрестил на груди руки.

— Рассказывай.

И Леград принялся рассказывать. Все, исключая лишь своего собственного диалога с госпожой Достиар. По мере рассказа Мелгот, подергивал носком башмака в такт словам мечника, медленно водя взглядом по комнате.

— Знаешь, дружище, — сказал он после того как рассказ окончился. — Твоя удача нисколько не изменилась со времен недалекой молодости. Те же ситуации, чаще всего имеющие свойство оборачиваться милыми могильными холмикам в безвестной рощице. Исчез Ренард, убит Хранитель? Да за один только вопрос заданный не в том месте можно загреметь в холодную.

— Я пообещал, — твердо сказал Леград. — Все что у меня есть это моё слово. И мой меч. Поэтому я и прошу помочь задать вопросы в правильном месте.

— А вот за это можно и головы лишиться, — предостерег его Мелгот, возбужденно прикусив губу. — Хранитель, говоришь, помер? Серьезно. Очень серьезно.

— Так что? Поможешь? — наклонил голову Леград. Он был готов к любому ответу. Заранее понимал и принимал любую реакцию приятеля.

— Эх, чует моя печень не стоит в это дело лезть, — Мелгот встряхнул свои волосы и глаза его сделались веселыми. Шальными. — Попробуем помочь.