Попасть замуж

Глава шестнадцатая

Кто же присылал моей кузине букеты? Этот вопрос занимал меня весь вечер. Магдален пыталась строить догадки, но так ни к чему и не пришла.

– Как ты думаешь, Ани, это мог быть тот приятный темноволосый молодой человек, что стоял у колонны? Или мейн средних лет, ну, тот, что проходил мимо, пока мы беседовали с мейни Ритой? Помнишь, как раз перед тем, как начался весь тот ужас?

При воспоминании о нападении она округляла глаза и понижала голос. А я пожимала плечами, потому как не помнила ни приятного молодого человека, ни мейна средних лет. Зато одно не вызывало у меня сомнений: все это дело дурно пахнет. Столь дурно, что мне хотелось задержать дыхание и зажать нос платком, будто его действительно оскорбляла отвратительная вонь.

С Максом я попыталась поговорить о своих подозрениях, когда он вернулся со службы – в этот раз довольно рано, до ужина.

– Ты ведь понимаешь, что это подозрительно? Будь у таинственного кавалера честные намерения, он непременно бы представился. Написал записку или… ну, не знаю.

– А если он просто очень застенчив?

– Сомневаюсь. В любом случае, мне будет спокойнее, если ты проверишь, кто это может быть.

– Хорошо, Ани. Мне и самому не нравится этот тип. Уже второй букет, – задумчиво произнес Макс. – Да, не мешало бы нашему незнакомцу представиться.

За ужином Магдален ожидаемо завела речь о завтрашнем празднике. Макс подтвердил слова Риты об отведенных для знати местах и прибавил, что в храм непременно пожалует ее величество Алисия, а также его высочество Колин.

– Полагаю, вам понравится служба, Магдален. Речи преподобного Сирила обычно производят сильное впечатление на прихожан.

Мне почему-то казалось (опыт прошлой жизни, не иначе), что служба начнется на рассвете, но выяснилось, что я ошиблась. Явиться в храм предписывалось после полудня.

– Завтра у меня свободное утро, – хитро поглядывая на меня, заявил муж. – Надо хорошенько подумать и решить, чем бы заняться.

– Можно почитать, – предложила наивная Магдален. – Или сыграть в шанданг.

Я залилась румянцем. Вряд ли Макс намекал на игру, похожую на шашки из моего прошлого. Уверена, он имел в виду совсем другое времяпровождение.

* * *

Разумеется, утром нам было не до шанданга. Мы играли совсем в другие игры. Узнай Магдален, в какие именно, точно сгорела бы от смущения.

Я позволила Максу «обучить» меня кое-каким приемам, и поначалу усердно изображала застенчивость, но потом увлеклась, но муж не заметил, что я выпала из роли. Он вообще, по-моему, плохо соображал в тот момент. Только стонал, метался на постели и выкрикивал мое имя. А потом подарил и мне ответную дозу наслаждения.

Ничего удивительного в том, что к завтраку мы спустились с опозданием. Робкая Магдален сидела над полной тарелкой и не решалась приступить к трапезе в одиночестве. Она взяла вилку лишь после того, как Макс отправил в рот первый кусок запеченного в специях мяса.

– Что бы вы хотели принести в дар своей богине, Магдален? – спросил мой муж, когда с едой было покончено.

– Цветы, наверное, – неуверенно ответила кузина. – Или фрукты. Совсем немного, мейн Родвиг, можно самые дешевые.

Макс только махнул рукой.

– Не беспокойтесь, я обо всем позабочусь. Отдам распоряжение Мирту, чтобы вам подготовили корзину.

Я даже не стала спрашивать, что именно должна пожертвовать Реорану я. Максу точно виднее. В результате в экипаж погрузили три корзины, накрытые плетеными крышками. Магдален ерзала на сиденье, бросала на свой дар взгляды, но так и не рискнула заглянуть внутрь, пока Макс не сказал:

– Что же вы не посмотрите, что вам положили?

Я почувствовала благодарность к мужу. Надо же, он точно определил причину беспокойства кузины и дал ей повод удовлетворить любопытство, не показавшись невежливой. И браком с ним меня так пугала Эстелла? Небось просто завидовала: от нее-то Макс отказался.

Магдален осторожно откинула крышку, и я вытянула шею. Да, слуги действительно положили в корзину фрукты: яблоки, персики, сливы, апельсины. Все крупные, спелые, но не перезревшие. А еще поставили горшочек меда и бутылку вина.

– Вот еще, – небрежным тоном, будто только что вспомнил, произнес Макс и бросил сверху на подношения звякнувший кожаный мешочек. – Думаю, Вейне придется по вкусу.

– Благодарю вас, мейн Родвиг, – пролепетала Магдален. – Право же, не стоило…

Макс оборвал ее взмахом руки.

– Перестаньте, Магдален. И можете закрыть корзину: мы уже почти приехали.

Я выглянула в окно и увидела плотное оцепление. За спинами королевских гвардейцев колыхалось людское море. Мне стало не по себе.

– Ох, и сколько же здесь народа!

– Много, – подтвердил Макс. – Запускать в храм будут после того, как ее величество и приближенные к ней особы займут свои места.

– Нам придется ждать?

– Нет, Ани. Вот увидишь, толпа заполнит храм всего за несколько мгновений.

Я только вздохнула. Всегда, с детства, испытывала необъяснимый страх перед толпой.

По счастью, экипаж остановился прямо перед храмом. Нести корзину с подношениями внутрь дарителю предполагалось самому, без помощи слуг, но я прямо-таки взлетела по ступеням, не почувствовав тяжести. Магдален, к моему удивлению, от меня не отставала. Перед входом пришлось ненадолго задержаться, чтобы взять у служки и накинуть на голову ритуальное покрывало. Мне досталось красное с золотым шитьем, а кузине – синее с серебряным. В прошлом году и у Аниты было такое же – цвета Вейны. Я с тревогой вглядывалась в лица служителей, боясь узнать в одном из них Алекса, но экс-возлюбленного так и не заметила. Уже успокоившись, омыла руки и умылась, подхватила опять корзину и уверенно направилась вслед за Максом к статуе Реорана. Поставив у подножия свое подношение, посмотрела на мужа: что теперь? В этот раз ни лить вино, ни бросать цветочные лепестки не предполагалось: в центре установили возвышение, здорово смахивающее на университетскую кафедру. Наверное, именно отсюда Сирил и будет читать проповедь.

– Нам наверх, – вполголоса пояснил Макс.

В храм заходили все новые и новые прихожане. Я узнала мейни Миону и ее супруга Леона: они остановились у статуи воинственно выглядевшей женщины с арбалетом в руке. Королева, принц Колин и принцесса Оливия, как оказалось, уже заняли свои места. Однако же очень удобно принадлежать к знати! Никаких жестких скамей – уютные мягкие кресла на опоясывающей храм галерее. Мне очень хотелось рассмотреть лицо Оливии, но она сидела далеко от меня, и лицо ее скрывала тень. Когда же все придворные расселись по своим креслам, в храм хлынул простой люд. Народу набилось столько, что стоять пришлось вплотную друг к другу, но огражденный толстыми золочеными канатами круг в центре оставался свободен. Зато никаких подходов к нему не осталось. Как же Сирил попадет на свою кафедру?

Ответ я узнала в следующее же мгновение. Преподобный появился словно из ниоткуда, материализовался из воздуха. Облачение из золотой парчи нестерпимо сверкало драгоценными каменьями, на голове Сирила покоился странный головной убор – не то шапка, не то венец. Преподобный простер руки и заговорил:

– Дети мои! Сегодня один из самых счастливых дней в году!

Голос его, вроде бы негромкий, разносился по всему храму. Мне отчетливо было слышно каждое слово.

– Сегодня мы пришли, чтобы воздать должное…

Люди внимали речи Сирила, замерев, притихнув и даже, казалось, затаив дыхание. Даже я подалась вперед, впилась в преподобного взглядом.

– Так попросим же в сей светлый час…

Вот тут-то это и произошло. Раздался звон, сначала тихий, едва слышный, потом нарастающий до нестерпимого шума в ушах. Статуи богов подернулись дымкой. Затрепетало пламя свечей, горевших по всему храму. Затряслась даже кафедра Сирила, а сам он умолк, застыл с приоткрытым ртом.

Взметнулся к самому потолку столб черной пыли, раздался первый крик, и его тут же подхватил рев множества глоток. Люди впали в панику. Толпа ломанулась к двери, образовалась давка. Истерический визг бил по ушам, ввинчивался болью в виски. Я повернулась к Максу – и поразилась. Мой супруг сидел, скрестив руки на груди, и словно ожидал чего-то.

– Остановитесь, неразумные! – перекрыл панические возгласы громоподобный голос Сирила. – Боги защитят истинно верующих.

Нестерпимый звон утихал, по воздуху поплыла золотая паутина, сетью окутала статуи, заставив их сиять. Черный столб посреди храма развеялся без следа. Сирил выпрямился во весь рост, вытянул перед собой руки, с кончиков его пальцев срывались искры.

– Надо же, – хмыкнул Макс. – Воспользовался ситуацией.

– Что…

– Тише, – перебил он меня. – Потом.

Толпа внизу заволновалась, заколыхалась и разом опустилась на колени, склонив дружно головы.

– Боги не оставят своих детей! – гремел под сводами храма голос Сирила. – Лишь божественная сила даст нам защиту и утешение! Вера да осветит путь во тьме! Истинно ли веруете?

– Истинно! – прокатилось по толпе.

Я бросила взгляд на Макса. Он смотрел не отрываясь на преподобного, губы его кривились в ухмылке.

Сирил вещал прочувствованно, от души. Он обещал покровительство богов смиренным и грозил страшными карами нечестивцам. Описываемые им картины мучений грешников вставали перед глазами, и мне даже стало не по себе. Одухотворенное лицо преподобного светилось, от его рук протягивались через весь храм тонкие золотые лучики. Вздрогнув, я перевела взгляд на своих спутников. Макс морщился, а вот Магдален подалась вперед, сложила ладони перед грудью и слегка покачивалась в такт словам Сирила. Не знаю, насколько велики магические умения преподобного, но в одном я убедилась: он – неплохой гипнотизер.

После службы толпа никак не желала расходиться. Из желающих поцеловать край одеяния Сирила выстроилась огромная очередь, змеившаяся, как я вскоре убедилась, по всей площади.

– Пойдем, – шепнул Макс.

– Куда? – не поняла я. – Тоже лобызать мантию преподобного?

Уголок рта моего супруга дернулся в улыбке.

– Обойдемся без этого. Домой.

– Но как?

Тут я заметила, что королева со своими приближенными уже покинула галерею. Но куда же она делась? Мимо нас никто не проходил.

Ответ на этот вопрос я узнала, когда Макс взял меня под локоть и провел к неприметной лестнице.

– Запасной выход?

– Ты ведь не думала, что в храм можно проникнуть только через парадную дверь? – удивился муж.

Конечно, как я сразу не догадалась. Мы спустились не в алтарный зал, а в недлинный узкий коридор, и вышли через неприметную дверцу, у которой, тем не менее, стояла вооруженная до зубов стража. Кучер уже перегнал экипаж с площади.

– Ани, правда, он великолепен? – спросила Магдален восторженным тоном, устроившись на сиденье. – У меня нет слов, чтобы описать свои чувства! Стоило приехать в столицу только ради его проповеди!

Конечно, на религиозную кузину речь Сирила произвела неизгладимое впечатление. Я же ломала голову совсем над другим вопросом. Почему Макс так себя повел во время странного происшествия в храме? И что вообще это было? Попытка нового нападения? Или же некий спецэффект, устроенный Сирилом, дабы впечатлить паству? При Магдален я расспрашивать не стала, но твердо решила, что дома от разговора муж не отделается.

* * *

К расспросам я приступила, как только мы остались наедине. Сначала Максимиллиан отвечал неохотно, но потом разговорился. Оказывается, он и сам не знал, что именно произошло в храме во время службы, потому утром и собирался отправиться опрашивать всех служителей, которые находились в алтарном зале и подсобных помещениях, а также караульных, охранявших входы. По-хорошему это следовало бы сделать сразу после службы, но…

– Ты ведь сама видела, что там творилось, Ани.

Я кивнула. Да уж, вряд ли воодушевленная толпа, желающая хотя бы прикоснуться к своему кумиру, оценила по достоинству желание главы Тайной службы приступить к допросу свидетелей.

– Ты думаешь, это сделал кто-то из служителей? Или сам Сирил?

Макс опять поморщился.

– Не знаю. Как бы то ни было, преподобный обратил ситуацию в свою пользу. Понимаешь, Ани, на храме стоит сложная многоуровневая защита. Очень древняя. Ее поставили ещё при возведении святилища, а потом добавляли все новые и новые заклинания. Так что причинить кому-либо вред в стенах храма просто невозможно. Разумеется, это не разглашается, но Сирил прекрасно осведомлен о том, что любое нападение отразится без его участия.

– Значит, все это – золотая паутина, сияние, прекрасная мелодия, сменившая противный звон – все случилось бы и просто так? Без Сирила?

– Правильно понимаешь. А преподобный просто создал парочку несложных заклинаний. Очень эффектных, надо сказать. Но я не могу утверждать, что он спланировал происшествие. Кажется мне, что все это звенья одной цепи: нападение в лесу, случай во время приема у королевы, теперь вот странное событие в храме. Кто-то очень хочет, чтобы страну охватило беспокойство.

– Но зачем?

Макс горько усмехнулся.

– Подорвать доверие народа к Алисии, конечно. Не так-то легко в свое время многие представители знати приняли женщину на престоле. Лишь после ее замужества смирились, решив, будто за спинкой трона стоит супруг королевы, хотя на деле его мнение в расчет не принималось. Алисия – женщина умная, заблуждения развеивать не стала, вот только попалась в итоге в свою же ловушку. После того, как королева овдовела, ей неоднократно намекали, что надо бы выйти замуж еще раз. Пусть ее супруг именовался бы консортом, зато никто бы не сомневался, кто правит на самом деле. Но Алисия поступила иначе. Взяла на службу меня. И я быстро нашел, как утихомирить недовольных и закрыть слишком болтливые рты.

Я задумалась. Помолчала немного, потом глубоко вздохнула, сцепила руки в замок и решительно произнесла:

– Макс, мне надо кое-что тебе рассказать.

Мне пришлось очень тщательно подбирать слова. Иногда я умолкала, задумывалась, прикусывала губу. Макс не торопил, слушал внимательно. Пришлось постараться, чтобы не выдать свое иномирное происхождение, но не умолчать о странном поведении Алекса и Эстеллы.

В конечном итоге получилось так: красавчик смог увлечь наивную провинциальную девицу, но все чувства к нему испарились, как только я познакомилась с будущим супругом. Алекс не понял, что бывшая возлюбленная остыла к нему, и продолжал преследовать меня, делал странные намеки, переехал в столицу, а ныне скрывается в храме под видом служки и даже назначил встречу после захода солнца. Об угрозах Эстеллы же я рассказала без утайки, чем насмешила Макса.

– Значит, я буду заставлять тебя делать разные непристойности? – отсмеявшись, спросил он.

– Ну, здесь она права. Мы с тобой действительно занимаемся… м-м-м… не совсем скромными вещами.

– А займемся куда менее пристойными, и скоро, – пообещал муж. – Но я не думаю, что ее словам стоит уделять внимание. Эстелла просто хотела запугать тебя. И действовала, кстати, не слишком умно.

– Да она на светоч разума и не тянет, – брякнула я. – Вот слухи о Гримаре меня действительно напугали.

– Одно время такие сплетни действительно ходили, – неожиданно признался Макс. – Когда я только занял нынешнюю должность. Тогда обо мне чего только не говорили, она могла услышать сплетни, запомнить и выложить в нужный момент. Но это все ерунда. А вот поведение этого – как его? – Алекса действительно странное. Судя по твоему рассказу, он тоже не отличается умом.

– И сообразительностью.

– Что? – не понял мой муж.

– Умом и сообразительностью он не отличается.

– Да, верно. Так вот, подозреваю, за ним стоит кто-то, гораздо более хитрый. И нам надо выяснить, кто это может быть.

Меня же заинтересовало, каким образом, по мнению Алекса, я могла попасть в храм после заката. Ответ оказался неожиданно простым. Оказывается, в день приношения даров устраивались народные гуляния, а после заката начинался маскарад. Традиция эта до провинции ещё не докатилась, да и в тех местах, откуда была родом Анита, вряд ли бы прижилась – там ее сочли бы срамной. Как так, знать и простой люд веселятся вместе, скрыв лица под масками? Семейство ан дел Солто от такого безобразия точно впало бы в ужас. Но в столице подобным образом развлекались вот уже седьмой год. Мода эта пришла из соседнего королевства – Алисия однажды побывала там на празднике, ей понравилось и она решила ввести этот обычай и у себя. Сначала народ воспринял идею настороженно, но уже через пару лет втянулся.

В этом году, после двух покушений подряд, Макс собирался проигнорировать гуляние. Ведь так просто в толпе незаметно пырнуть кого-то ножом и скрыться. И далеко не факт, что расправиться захотели бы с ним. Все-таки Макс – сильный маг, и его так просто не убить. Нет, муж переживал из-за меня.

Но теперь его планы поменялись.

– Раз заговорщики хотят, чтобы ты пришла в храм, то нападать на тебя в толпе не станут, – уверенно произнес он.

– Думаешь, это не ловушка?

– Нет, Ани. Ты зачем-то им нужна. Похоже, мои враги тебя недооценили. Или твой поклонник заморочил им головы и уверил, будто ты всерьез в него влюблена и сделаешь все, что он прикажет.

Пожалуй, так бы оно и было. С прежней Анитой. С той самой, что пыталась покончить с собой из-за невозможности выйти замуж за Алекса. Кто же мог просчитать, что она исчезнет, а ее место займу я, взрослая тетка, обладающая немалым жизненным опытом и не лишенная изрядной доли цинизма? Вскружить голову мне у милейшего Алекса шансов не имелось.

– Значит, я пойду в храм?

Макс легко поцеловал меня.

– Да. А я буду неподалеку. И ещё вот что: надень, пожалуйста, тот гарнитур со звездами, что я подарил тебе.

Значит, колье и кольцо – не просто украшения. Разумеется, я их надену. А еще…

– Макс, но у меня же нет маскарадного костюма! Ни маски, ни…

Я осеклась, прежде чем произнесла слово «домино». Откуда бы его знать провинциальной простушке? И почему только Аделина не предупредила меня о том, что нужно заказать наряд для праздника?

Оказалось, все очень просто. Никто не шил костюмы на заказ. Самые незатейливые маски и разноцветные балахоны продавались в лавках готовой одежды. Никто не украшал костюмы каменьями, перьями, позолотой. Хм, а не подтолкнуть ли местную моду в нужном направлении? Например, в следующем году? В этом все равно есть дела поважнее.