Попаданка для дракона. Факультет гарпий (СИ)

Глава 25 Наваждение любви

Веселье осталось позади и ушло из крови.

Мне стало холодно, несмотря на стоявшую вокруг духоту.

Опустевшие коридоры дальнего крыла, в которых было неслышно музыки бала, подходили настроению. Я тоже была опустошённой, как холодное тело, которое навсегда покинула душа.

Всё стало неважным.

И балы, и долгие споры с Эммой и чёрным Драконом, и собранные по крупицам знания о Дальнем мире. И осень за окном, которая так и не сменится весною.

— Анна, моя Анна, — услышала я голос и вздрогнула. Его голос.

Обернулась.

Карл, не торопясь, нагонял её.

Чёрный костюм очень шёл Дракону, придавал торжественной мрачности и оттенял бледную кожу и тёмные волосы. Не хватало только красных глаз.

«Дракула, выпивший мою кровь», — подумалось мне, и я постаралась погасить радостную искру в груди, вспыхнувшую, стоило появиться любимому.

— Что ты здесь делаешь? — преодолев желание броситься ему на шею, вымолвила я как можно небрежнее.

— За тобой иду. Я скоро так все уголки здесь изучу. Где мы?

— Здесь кончается зона саламандр. А дальше — библиотека.

— Что тебе понадобилось в такой вечер среди старых свитков и пыльных книг?

Карл встал совсем рядом.

Я видела своё отражение в его чёрных глазах. Сердце часто забилось. Хотелось податься навстречу и запустить руки в его жёсткие густые пряди. Ноги подкашивались.

— Ты сегодня особенно красива, — Карл провёл по моим оголённым плечам, еле касаясь пальцами кожи, которая тут же покрылась мурашками.

Я попыталась резко отстраниться, пока ещё могла это сделать и не оборачиваясь, убежать прочь.

Вместо этого оступилась, запутавшись в длинных юбках, и оказалась в его объятиях

Карл, преодолевая сопротивление, резко развернул меня и прижал спиной к дощатой стене. Лакированная поверхность обожгла холодом, который проникал даже сквозь шёлковую ткань платья.

— Ты — мой огонь, — прошептал он, нежно покусывая меня за ухо. — Зачем мучишь меня? Не отвечаешь на письма?

— Я не могу быть твоей, сам знаешь. У тебя уже есть невеста, — пыталась оттолкнуть его, но выходило так, будто кокетничаю.

— Лилиан больше не вхожа в наш дом. Я не женюсь на ней.

Эти слова прозвучали как симфония.

Я хотела спросить Дракона, как он сможет преодолеть иное препятствие, но Карл накрыл мой рот ладонью. Другая рука шарила по моему телу, сминая изумрудный шёлк и обжигая обнажённую кожу плеч.

— Ты это специально? Дразнишь? — прошептал он и больно сжал мою грудь.

— Что? — переспросила я, когда Дракон растрепал с трудом сооружённую Далидой причёску.

Послышался тихое позвякивание шпилек и невидимых заколок, падающих на пол. Тёмные волны моих волос получили свободу и водопадом накрыли плечи.

— Весь вечер танцевала с грифоном. Что ты в нём нашла?

Карл придавил меня к стене так, что перехватило дыхание.

Мысли спутались, как и чувства. Надо бы немедленно оттолкнуть наглеца и уйти.

Но сил на гордость не осталось, они все истаяли от мучительного ожидания. Разве не о своём Драконе я мечтала все ночи и дни?

Как только он провёл рукой по внутренней стороне бедра, я сдалась, но не собиралась этого показывать. Однако последние слова Карла, прерываемые лёгкими поцелуями под шелест сминаемого платья и сбивчивого дыхания нас обоих, обезоружили:

— Я знал, что ты скучала!

Скрываться и далее было бы глупо!

Но какая-то внутренняя гордость мешала отдаться своему мужчине полностью. Там, где достаточно светло, нас сразу бы заметил любой, кто свернул в дальнее крыло.

Наказания бы не последовало: девушкам позволено распоряжаться своей судьбой, но правила приличия нарушать не стоит.

А они их бесстыдно попрали.

Для Карла Академия Пришлых — пустой звук, дом институток, но для неё — это первое место, где приютили, помогли раскрыть истинную сущность, здесь я встретила подруг.

— Нет, не так! Нас могут увидеть! — Я решительно оттолкнула Дракона.

Пламя, бушующее внизу живота, причиняло почти физическую боль.

— А где? — спросил Карл, сверкнув глазами. И не дожидаясь ответа, хлопнул в ладоши.

Между нами появилась большая шаровая молния. Дракон метнул её в сторону ближайшего светящегося шара на подставке.

Хрустнуло стекло, следом погас ещё один шар. Послышались стоны гаснущих ламп, и спустя пару минут коридор погрузился в полутьму. Из окна на пол сочился лунный свет.

«Я тоже так умею», — хотела сказать я, но не успела.

Я ощущала только руки Карла, его запах, такой родной и знакомый, слышала звук рвущейся ткани нижних юбок и поняла, что больше не в силах сопротивляться.

Прижатая к стене, оторванная от пола, полуголая, с разорванным платьем и разведёнными ногами, я была счастлива до боли в груди.

В каждом движении и поцелуе, которые становились всё более жадными и грубыми, мне чудилось повторяемое на все лады слово: моя, моя, моя!

Кого я обманываю⁈

— Ты всегда будешь делать то, что я захочу! — прошептал на ухо Карл, прерывая ласку, чтобы тут же слиться со мной в единое целое.

Ворваться внутрь, как буря, от которой не помогут самые крепкие ставни.

Я протяжно выдохнула и пропала, отдавшись на волю волн и покорившись морскому богу. Сейчас в мире не было ничего важней этой добровольной, радостной жертвы.

— Как ты посмел⁈ — с дрожью в голосе спросила я, когда Карл бережно поставил меня на пол и поцеловал в нос.

Я не сомневалась, что если бы здесь было светло, то увидела бы его довольное лицо и нахальную полуулыбку.

— Ты о сексе или о разорванном платье? — откликнулся тот. В голосе слышалась усталость. — Я куплю тебе много новых нарядов. И большинство разорву, если посмеешь танцевать с кем-то, кроме меня.

— Ты принудил меня!

— Не лги! Прежде всего себе! Я чувствовал, как тебе понравилось! Мне тоже.

Самодовольство в голосе раздражало до такой степени, что хотелось дать ему пощёчину и… покориться вновь.

— Я не смогу стать твоей женой, сам знаешь. А любовницей — мне не надо.

Шуршание одежды, и я снова очутилась в кольце рук. На этот раз ласковых и дружеских.

— Я свободен, ты тоже. Должен быть способ обойти закон, верь мне, я его ищу!

— Сколько на это понадобится времени? Год, пара лет? Я быстрее состарюсь, чем выйду замуж.

— Ты и так моя.

— Да, — ответила я и прижалась к Карлу, обвив руками шею. Мне сделалось спокойно и хорошо, жжение в бедре совсем прошло, будто и не было пугающего клейма. — Карл, скажи честно.

— Что такое, ма вила? — раздался над ухом насмешливый голос. я почувствовала поцелуй в макушку. — Мне и вправду понравилось, не беспокойся.

— Какой ты!

Я отстранилась и попыталась прикрыться разорванными кусками шёлка, чтобы с достоинством дойти до своей комнаты. Скорее всего, сейчас все на балу, но кто знает, кого повстречаешь?

Карл, придерживая меня за локоть, аккуратно двинулся по коридору, к дальней двери, которая вела на лестницу чёрного хода. По ней легко и незаметно можно будет добраться до комнат гарпий.

— Ты выглядишь, как древняя предводительница воинов, — произнёс он, оглядев меня с огоньком нового вожделения в глазах. — Которая проиграла битву.

— Мне не до шуток. Лучше скажи, у тебя есть пятно на бедре? Ну, или где-нибудь ещё?

Мне показалось, что Карл вздрогнул.

— Что за пятно?

— Вот такое.

Я выставила вперёд правую ногу так, чтобы клеймо было чётко видно.

Округлое, равномерно насыщенного голубого цвета, оно казалось ненастоящим. Карл коснулся его кончиками пальцев, которые снова поползли вверх, туда, где под еле прикрывающими тело кусками шёлка скрывалась другая Анна, раскованная и безбашенная.

— Может?..

— Нет. Ответь, пожалуйста.

Он вздохнул и произнёс надтреснувшим голосом:

— У меня оно алое. В остальном — очень похоже. Тогда всё сходится.

— Чему ты улыбаешься? Что скрываешь?

— Это «круг Судьбы». Если верить легендам, он возникает у мужчины и женщины, которые предназначены друг другу, после…

— После секса?

— Именно. Пошли к тебе, — отрывисто произнёс Карл и, крепко сжав сою ладонь, заставил показывать дорогу.

Лишь когда дверь комнаты плотно закрылась за нами, и я по-быстрому приняла душ и переоделась, он продолжил допрос:

— Откуда тебе известно, что эти пятна — именно клеймо Избранных?

— Витор рассказал, дубовой эльф из Переулка Модисток.

— Нашла кому доверять! Все Древние лгут. Ему что-то надо от тебя, и только.

— И я тоже вру? — спросила я с вызовом. Смотрела в глаза Карл, пока тот не отвёл взгляд. — Я — дочь Древнего народа и человеческой расы.

— С чего ты взяла? Твой отец объявился? Нет, ерунда, я бы знал.

Карл мерил шагами комнату, словно разъярённый тигр, запертый в тесной клетке.

Он то останавливался, по-птичьи склонив голову набок, то снова принимался кружить по комнате, время от времени бросая заинтересованные взгляды на Аду.

— Так кто твой отец? — спросил он наконец.

— Я не знаю.

— Впрочем, я тоже думаю, что это метка Судьбы. Всё укладывается в миф.

— Какой ещё миф? Тот самый, о первой истинной паре? Расскажи, пожалуйста! Я так ничего и не нашла, даже в секции сказок.

— У вас такое и не найти. Впрочем, как и в Академии Эриксон. Да и во всех других.

— Почему?

Карл пожал плечами:

— Чтобы не сеять в молодых умах глупые мысли о великой любви, способной стать выше долга перед кланом.

Я улыбнулась его тону.

Сейчас мой любимый говорил заученными и высокопарными фразами. В точности, как Тагир.

Но в отличие от последнего, он не внушал мне страх. Наоборот, хотелось подойти и провести по лбу Карла, стерев любовью морщины и сдвинутые брови.

Я так и поступила.

— Ладно, слушай, но учти, что это сказки. Леонтина была знатной дочерью Древнего народа. Тогда он ещё не был слабым, хоть и жил по законам, установленным захватчиками, — начал Карл рассказ, держа меня в объятиях. — Рэв являлся предводителем одного из волчьих кланов. Оборотни обязали Древних каждую декаду лет отдавать им по двенадцать девственниц. Среди них выбиралась одна для обряда плодородия.

— Что за обряд?

— В конце осени, во время первого снега, на свежевспаханной земле девственница с завязанными глазами отдавалась троим, выбранным племенем, волкодлакам. Потом жрица проводила обряд благословения семени, девушка беременела и затем рожала сильного члена клана. Кстати, Жилка была одной из них.

— Из этих девственниц? — ахнула я, даже не возражая против рук Карла, бесстыдно лапающих меня.

— Нет, конечно. Она была жрицей деторождения. Собственно, Фрирр и сейчас этим промышляет. Разумеется, без варварских обычаев.

— И Леонтина…

— Нет, она уговорила Рэва взять её до обряда. Опытный немолодой волк не устоял перед древней кровью.

— А дальше? — спросила шёпотом, чувствуя сладкую истому, разгорающуюся внутри.

Карл нежно целовал меня в шею и покрывал поцелуями обнажённую спину.

— Дальше, всё как у нас. И долгая, счастливая жизнь.

— Карл, погоди!

— Я соскучился по тебе, разве не чувствуешь?

— Хватит!

Я вывернулась из его объятий и строго посмотрела на нахала:

— Выкладывай свой план!

Дракон на мгновенье задумался, словно решал, стоит ли раскрывать карты. Меня это задело: неужели Карл врёт, говоря, что план существует⁈ Или попросту не доверяет?

Тем временем он очнулся от забытья и посмотрел лукавым взглядом:

— Нам помогут моя мать и Эмма.

— Каким это образом?

Накатила усталость: он что, выдумывает «на ходу»? Или она знает не всё?

— Опять ты во мне сомневаешься, вила? А ещё говоришь что-то про истинную пару. Разве я дал повод усомниться? Не был правдив? Не выполнял обещаний?

Слова Карла звучали горькой полынью, упрёки заставляли опускать голову всё ниже. Дракон был прав, во всём и всегда.

Как я собралась бороться за своё право любить: молча ждать, пока суженного женят на ведьме?

— Извини, — чуть слышно пролепетала я, чувствуя, как пылают щёки, но, всё ещё не смея посмотреть в ледяные глаза Дракона.

Я повернулась и посмотрела ему в глаза.

Карл молчал. Я понимала: он обижен. «Гнев мужчины можно погасить, только отдав ему своё тело», — некстати вспомнилась фраза из какой-то мелодрамы.

Но Дракон заговорил первым. Чужой, отстранённый голос будто докладывал о проделанной работе:

— Мама во всём мне потакает. И она терпеть не может, когда подчёркивают её происхождение. Лилиан, с моей подачи, теперь вызывает у неё отвращение. А возможность ввести в свой клан зеркальную, возвеличить с помощью тебя свой род — заманчивая перспектива. Для фейри поступать хитро — естественное поведение. Считай, скоро мой отец будет обдумывать возможность женитьбы младшего сына на необычной девушке с именем-перевёртышем.

— А Эмма?

— Она предана нашему дому. Разумеется, не просто так. Тагир недаром проводит часы в её кабинете.

— Неужели они?..

Я была поражена, даже на мгновение забыв, что необходимо умаслить Карла и вернуть ему улыбку, растопить лёд в чёрных глазах, чтоб увидеть священный огонь Драконов, который теперь стал и моей судьбой.

— А что ты так забеспокоилась?

Голос любимого сделался вкрадчивым, однако за ним угадывались жёсткие нотки. Я погладила Карла по щеке, но тот отстранился, словно не желал примирения.

Внезапно я поняла, что должна сделать.

Образ пришёл из ниоткуда и явно не из эротических фантазий: подчинение всегда казалось мне унизительным, попирающим достоинство и гордость. Но сцена, прокручивающаяся в голове, никак не желала отпустить.

Я вздохнула и торопливыми движениями сняла с себя остатки одежду. Обнажённой спине стало холодно, а в груди разгорался пожар.

Я опустилась на колени, склонила голову так низко, что тёмные локоны закрыли лицо.

На секунду померещился запах масляных ламп, кудри превратились в прямые чёрные пряди, грудь округлилась, а в душу заполз чужой склизкий страх: откажет? Или, что ещё хуже, согласится? Мысли были явно не моими.

В комнате стало необычайно тихо. Видение отпустило, в глазах просветлело.

— Я вручаю себя тебе, отныне и на всю жизнь. Прошу принять меня без всяких обязательств с твоей стороны, — произнесла я чужие слова и сразу осознала: поступила правильно.

— Я принимаю, — ответил Карл, чуть дрогнувшим голосом. — Встань и исполни то, в чём поклялась.

Словно невидимая сила подняла меня с колен и легонько подтолкнула к постели.

Я легла на бок, боясь обернуться, словно оставила позади чужого и страшного мужчину, зверя, которому во имя долга обязана отдать всё самое ценное.

На этот раз Карл не был грубым, скорее нетерпеливым.

Я удивилась, вскрикнула и напряглась, но спустя мгновение, поняв, что он не остановится, попыталась приноровиться к движениям. Вначале было больно, но вскоре даже начала получать удовольствие от своего униженного положения. Иногда ей казалось, что всё происходит где-то далеко и не с ней.

— Тебе нравится? — горячее дыхание обожгло ушную раковину.

— Да, Хозяин, — только и вымолвила я, тут же подивившись своему ответу.

Но думать не хотелось, я жаждала раствориться в новых ощущениях и роли покорной рабыни.

Всё закончилось, как и началось, с грубости и несдержанности партнёра.

Я даже про себя не называла его по имени, словно тот, кто сейчас занимался со мной не совсем обычным сексом, был кем-то иным, пока незнакомым, но не Карлом Ладоном, сыном пятого Драка.

— Анна, прости меня! Тебе было больно? Не знаю, что на меня нашло, будто мной кто-то руководил. Наваждение какое-то. Говорят, так бывает, это отголосок памяти. Я с ума схожу…

— Мы оба. У меня было так же. Словно ты — не ты. Мне даже понравилось, но в следующий раз предупреждай, пожалуйста.

— Иди ко мне! — улыбнулся Карл и притянул меня к себе. Полежав так какое-то время, Дракон с улыбкой спросил: — Знаешь, что мне сейчас пришло в голову?

— Боюсь предположить.

— Я всё-таки лишил тебя невинности, верно?

Я обернулась и, привстав на локте, посмотрела на Дракона.