Попадалово. Том 1. Том 2

Глава 19

Конечно, после неожиданного ухода Вальдемара на тело словно подвесили неприятный груз, который постоянно давал о себе знать. И меня это тяготило. Но, в то же время, накинувшиеся сверху, как маленькие бешеные обезьянки, события, как-то уравновешивали состояние.

Мне приходилось думать сразу обо всём, держать в голове различные факты, не погружаться и не утопать в чём-то одном.

Вот неожиданная драка между одногруппниками, вот вмешавшийся и поведший себя с неожиданной стороны Макс. Алиса, что сидит где-то сзади и, скорее всего, снова замышляет что-то грязное. Тот странный пацан — Сергей Милославский, который втюрился в это чудовище. Маргарита, от которой невесть что можно ожидать.

И, волнующее больше остального — женщины. Вернее, одна женщина и одна девушка. Девушка — София Горчакова, завораживающая всем своим видом, любым движением. И Елена Сергеевна — опытная в любых сферах жизни особа, что вчера, увлёкшись с зазыванием в клан, пыталась меня соблазнить. Теперь вела у меня русский язык.

Если честно, так до конца и не уверен, что послужило причиной такого поведения взрослой женщины. Понятно, что она очень нуждается в моём вступлении в клан. Но… я ведь уже согласился, а она всё равно продолжила домогаться. Нет, я, естественно, не против. Просто, как-то довольно странно. Наверное, на неё так подействовал алкоголь.

Впрочем, как говорится, что у трезвого на уме, у пьяного — на языке. А у Елена Сергеевны, не только на языке, но и в других местах…

На вводной паре, как и всегда, не было ничего интересного. Как и все другие преподаватели, Елена Сергеевна расхваливала свой предмет и объясняла то, что именно он — самый главный. В принципе, все они не лукавят, и их предметы довольно важны. Просто, слегка приукрашивают.

— Все мы с вами говорим на русском. Вся страна говорит на русском. Русский язык — это часть нашего культурного кода. Это тот шифр, который мы используем для общения. Без него не было бы и нашей великой цивилизации. Как сказал один умный человек, и я с ним абсолютно согласна — именно язык формирует нацию, а не наоборот. В начале было слово, как говорится, и слово было — Бог. — Елена Сергеевна блаженно вздохнула. — То есть, в какой-то степени, я буду преподавать для вас божественное проведение. Именно на моей паре вы будете ближе всего к Богу. Поэтому, сдавайте вовремя все зачёты и экзамены, а иначе попадёте в Ад. — Она грозно приподняла бровь. — Я понятно объясняю?

Ого, как увлеклась-то. Значится, это в её характере — скользить на поворотах. В целом, для препода по русскому — это только плюс. Да и как для симпатичной женщины, тоже.

Наверное, Елене Сергеевне сейчас было в три раза более неловко, чем мне. Как никак, взрослый человек и именно она всё это начала. А сейчас ещё и пару у меня вести. Но, довольно умело она маскировала свои эмоции. А вот мне было труднее. При каждом её взгляде, что как пуля входил в мои мягкие ткани, я отворачивался, делал вид, что чем-то занят. В общем — совершенно явно выдавал своё смущение.

Наконец, прозвенел звонок, и мы покинули класс.

Когда оказались в коридоре, услышали, как из кабинета неподалёку всё ещё доносился бешенный рёв Розы Борисовны. Она уже на протяжении полутора часов уничтожала своим криком подравшихся бедолаг. Наверное, они уже тысячу раз успели обо всём пожалеть. Даже о том, что вообще родились на свет.

От следующей пары нас отделяла длинная перемена. Можно было сходить покушать в столовую. Что мы и решили сделать. Вернее, решили и уже двинулись с места, как меня окликнул женский голос.

Это была Елена Сергеевна. Она наполовину высунулась из кабинета, будто из душевой, чтобы попросить у меня полотенце.

— Зайди пожалуйста, Сол. — Обращалась она ко мне, делая максимально невозмутимый вид, словно хотела сообщить что-то неважное.

— Идите… — Сказал я Максу с Маргаритой, а сам, набравшись смелости, пошёл в сторону кабинета. Успел заметить, как на лице Маргариты разрасталась ехидная улыбка. Макс же оставался непоколебимо спокоен.

Елена Сергеевна захлопнула за мной дверь, и мы вновь остались наедине. В кабинете царила умиротворяющая тишина, лишь свежий ветерок будоражил занавески. Я проглотил своё смущение и звук этот, казалось, прогремел по всему помещению.

— Что-то случилось? — Спокойно поинтересовался я. Пытался не разрывать первым эту официальность, что разделяла нас в последние полтора часа.

Но и Елена Сергеевна блюла субординацию. Говорила, как преподаватель с учеником. Ничего лишнего из её уст не выскакивало, хотя и… в паузах, определённых интонациях, взглядах, просматривалось что-то неуловимо загадочное.

— Если я правильно поняла, то ты согласен присоединиться к нашему клану? — С вызовом спрашивала женщина.

— Конечно. — Ответствовал я. — Ведь если дал слово, нужно его держать.

Не знаю, к чему эта бравада и попытка состроить из себя взрослого, состоявшегося мужчину, что отвечает за каждое слово. Наверное, сам того не осознавая, хотел ещё больше понравиться Елене Сергеевне.

И, судя по отведённым в сторону глазам и сладкой улыбке — она это оценила.

— А если так… — Она сделала таинственную паузу. — То ровно через неделю ты будешь должен поучаствовать в приуроченной к этому событию церемонии.

— Церемонии…ого… — Искренне удивлялся я. О таких вещах как-то и не задумывался, хотя подспудно понимал, что нечто подобное непременно будет ожидать.

— Конечно. У нас же приличный клан. — Отвечала Елена Сергеевна. — Всё должно быть честь по чести. Мы же тебя не на работу, всё-таки, принимаем. Ты будешь не на кассе стоять, или полы мыть — а станешь полноценным членом клана, который будет занят очень важными делами.

— Важными делами…ого… — Продолжал я дурачиться.

— Да! — Не сразу поняла иронии женщина. — Мы же с тобой обговаривали, что, когда вступишь в клан, станешь выступать от нашего рода на различных поединках. Забыл, что ли…? — Зависла она на секунду. — Ах… ты просто издеваешься. Я поняла. — Подмигнула левым глазом.

Елена Сергеевна торжествовала. Она хоть и пыталась скрыть радость, но получалось с трудом. Женщина буквально светилась изнутри. Видимо, до этого момента она ещё сомневалась в правдивости сказанных мною слов. Могла списать это на неправильно понятую мысль под алкоголем. А теперь…

Теперь Елена Сергеевна по-товарищески протянула мне тонкую ручку с прозрачным маникюром и сказала:

— Поздравляю, Сол. Ты принял верное решение. — Женщина нежно обхватывала мою кисть и оглядывала с ног до головы. Не отпускала. Хотел было вернуть конечность на её законное место, как Елена Сергеевна резко коснулась плеча. Приблизилась к уху и прошептала.

— Сегодня вечером, после восьми часов, я буду отмечать это в своём кабинете… одна…

"Настолько прямых намёков на что бы то ни было я в своей жизни ещё не получал…"

За столом в столовой меня уже ждала вся честная компания. Макс как обычно, подтверждая своё прозвище, набрал гору еды, а Маргарита, чтобы, видимо, не толстеть и не становиться заметнее, ограничилась лишь стаканом воды и ватрушкой.

Я захватил для себя стандартный набор из мяса и макарон, стал вкушать. На расспросы друзей о том, для чего меня оставила после уроков Елена Сергеевна отшутился. Для Макса, может, и сгодились мои ответы. А вот Маргарита, хитрая инвизница, естественно, не поверила.

Вдруг за одним из соседних столиков повысился чей-то голос. Поначалу шум в столовой был монотонным, а сейчас среди всего этого возвысился один, басовитый тембр. Я перевёл взгляд и наткнулся на ту самую образину, которая совсем недавно бодалась с юркой обезьяной перед кабинетом русского.

Он о чём-то спорил со своим собеседником. В один момент, видимо, чем-то задетый, стал почти что кричать. Голос его был похож на раскаты грома. Такой же гулкий и глубокий. Я прислушался и понял, о чём ведётся беседа.

Здоровяк оправдывался перед неизвестным, доказывал ему, что в той драке бы обязательно победил. Что, несмотря на первый удар в молоко, вторым бы он точно добрался до противника.

— Да я бы его втоптал просто! — С уверенностью орангутанга заявлял он. — Ещё бы секунда и тогда… если бы не этот урод со своим щитом…

За завтраком, обедом и ужином Макс никогда не думал ни о чём другом, кроме еды. И сейчас, когда он без конца поглощал съестные ресурсы столовой, этот обидный разговор до него не дошёл.

Но он отчётливо отзвучал в моих ушах. Я слышал, как моего друга прилюдно оскорбили. Конечно, правильнее всего было бы пропустить это мимо. Не ввязываться ни в какие новые конфликты и ничего страшного бы не произошло.

Но… моя гордость сегодня уже была попрана. Я прохлопал драку, не вмешался первым. Да и настроение сегодня не единожды вырывалось за референтные значения. Сначала грусть, потом удивление, после — смущение. Радость, и опять смущение.

Так что, заведённый, я просто не мог не среагировать на выпад в сторону моего друга. Заранее приготовившись к любым реакциям здоровяка, я встал из-за стола и медленно подошёл к нему.

На меня не сразу обратили внимание из-за разгорячённой беседы, поэтому пришлось себя обнаружить постукиванием кулака по твёрдой поверхности. Здоровяк и все остальные, сидевшие вместе с ним, тут же подняли на меня головы. Застыли в немом удивлении.

— Пойми меня правильно, — начал я речь, — ты оскорбил моего друга, и я не могу спустить это тебе с рук…

Никто ничего не понимал. Меня жрали глазами и одному Богу известно, что сейчас творилось внутри всех этих людей.

Вдруг здоровяк как будто оттаял, переменился в лице, и с весёлостью маленького ребёнка, недавно научившегося говорить, обратился ко мне:

— Да ты же… Хихикающий Демон! — Взорвался он.

"О нет… Вот и всплыла эта дебильная кличка. Я уж думал, что хотя бы про неё уже все забыли…"

Я попытался дать заднюю, сказав, что никакой я не Хихикающий Демон и вернуться на место, но здоровяк поднялся на ноги, возвысившись надо мной массивной горою и положил тяжеленную руку на плечо.

"Да чё вас всех так мои плечи то привлекают?!"

Я уже миллион раз пожалел, что решил ввязаться в это дерьмо. Видимо, то, о чём я сказал, никто даже и не услышал. Все пропустили мою реплику и сконцентрировались только на том факте, что я знаменитая персона.

— Вот и я познакомился со звездой! — Громила повернулся к своим друзьям и улыбнулся им. О конфликте, зревшем ещё минуту назад, уже все забыли. Тот парень, с которым спорили, тоже был околдован мной и больше не горел желанием полемизировать.

— Слушай! А можно фотку? — Спросил он, и не дождавшись ответа, достал из кармана русфон. Начал блестеть вспышкой и по тупому лыбиться на камеру. Моё же хлебало оставалось понурым.

— Слушай, — вступил в разговор парень, который ругался с амбалом, — мы все тут, конечно, уже давно знали, что с нами будет учиться Хихикающий Демон. Но вот только сейчас допёрли, что это ты!

Я состроил непонятливое лицо.

— Ну… на экране как-то совсем по-другому выглядел…

— Побольше, что ли… — Добавил амбал. — Да пострашнее. — Он оскалил желтоватые зубища.

— Да-а! — Подтвердил парень. — А в жизни совсем другой.

И тут я осознал, что эта абсурдная и тупая ситуация на виду у всех людей, находящихся в столовой. А людей было немало. Посадочных мест почти что не оставалось. Я даже заметил, как сюда глазела толстая повариха.

— А какой я в жизни? — Смущённый всеобщим вниманием и слегка растерявшийся, задал максимально тупой в данной ситуации вопрос.

Парень начал в задумчивости чесать репу, а потом выдал:

— В жизни ты поскромнее… и от тебя не исходит такой опасности, как во время поединка. Во-о-т…

"Ага. То есть ты выставил меня каким-то тихоней задротом? Отлично. Просто превосходно!"

И чтобы исправить такой поворот в выводах, я решил показать себя с сильной стороны. Вернуться к тому разговору, с которым я вообще решил подойти сюда изначально.

Повернулся к амбалу, что рядом со мной выглядел словно Голиаф рядом с Давидом. И сказал:

— Минуту назад ты оскорбительно высказался в сторону моего друга Макса. — Вроде не запнувшись ни разу, придавая искусственной уверенности своему голосу, сказал я.

После этих слов скрипнул стул и на меня обернулся последний не участвующий до этого момента в представлении человек. Макс — собственной персоной.

— Да…? — То ли грозно, то ли возмущенно, то ли обречённо, то ли с досадою спросил здоровяк.

— Да. И за это ты сейчас должен перед ним извиниться. — Я указал рукой в сторону Макса, у которого всё ещё гуляли на лице желваки от пережёвывания очередной булки.

Лишь потом до меня дошло, что я некрасиво поступил по отношению к здоровяку. Ведь он сегодня и так попал в один замес, причем, не по его вине, и в замесе этом вышел далеко не победителем. Но тогда свидетелями были лишь наши одногруппники, а теперь — вся академия.

В общем, я поспособствовал ещё большей порче его репутации. Но в тот момент нужно было спасать только себя.

— Э-м-м… — Поник парень. — Хорошо… как тут откажешь Хихикающему Демону?

Он подошёл к Максу и бросил ему кроткое "Прости". Через несколько секунд молчания добавил — "Я не хотел", и вернулся за свой стол. Макс даже не успел ничего понять — он жевал.

Здоровяк после этого как-то огорюнился, хоть и не сильно. Больше не стал приставать ко мне с надоедливыми расспросами, а просто вяло доедал свою порцию.

Когда я вернулся на своё место, Маргарита во всю хихикала. Хихикала очень пронзительно и прицельно. Словно для меня одного. Остальные на такой смех не обращали никакого внимания.

— Ну не сидится же ему! — Издевалась Маргарита. — Вечно нужно устроить какое-нибудь представление. Вот умора.

Я лежал на кровати в своей комнате и наблюдал за временем. Оно подтикивало к восьми часам. А значит, совсем скоро меня ждут…