Попадалово. Том 1. Том 2

Глава 11

Кража людей, секс-рабство, оргии

— Беатрис? — Успел я произнести лишь одно это имя, как девушка лисой убежала прочь. Я, не задумываясь, бросился следом.

Она двигалась неожиданно быстро. Даже чересчур. Поэтому нагнал её лишь через несколько кварталов от борделя. Она обессилела и рухнула прямо возле фонтана, в центре которого стоял каменный мужик в короне и из своего рта пускал вялые струйки воды.

В это ночное время, на площади, освещаемой луной, было обескураживающе красиво. Всё вокруг отдавало серебром, даже Беатрис, плачущая в ладоши, казалось, была серебряной.

Но нарисовавшаяся сказка была, скорее, драмой.

Я подошёл к девушке и сел рядом с ней. Вдруг почувствовал себя очень тяжёлым и опёрся о чашу фонтана.

— Вот в чём всё дело? — Ровным, безжизненным голосом спросил я.

Беатрис вытерла лицо запястьем руки и опустила подбородок на грудь.

— В чём? — Помолчала несколько секунд. — Во мне, конечно… — Добавила обречённо.

Я вжал голову в плечи, то ли от холода, то ли от желания куда-то себя деть.

— Понимаешь, я…

Беатрис шмыгнула носом и перебила меня.

— Нет, не оправдывайся, Сол. Надо было сразу всё сказать, не доводить до такого…

— Что сказать? — В горле стоял ком и даже эту короткую фразу удалось выдавить с большим трудом.

Беатрис вдруг вытянула правую руку вперёд и закатала рукав своей белой рубашки.

— Вот, смотри.

Я стал щуриться и пытаться рассмотреть её руку. Довольно загорелая и гладкая. Ничего необычного…

"Что это?" — на предплечье, с внутренней стороны, у Беатрис было нарисовано небольшое чёрное сердечко.

"И что…?" — я ничего не мог понять. "Причем здесь эта несчастная татуировка?"

Сознание прошибло, как молнией. Вспомнил того мужика, что чуть не заколол меня вилкой в Сытом Болтуне. У того под глазом было клеймо в виде вилки — знак его клана.

"Возможно, сердце… Да, точно! Беатрис тоже состоит в клане!"

На душе от чего-то стало спокойнее. Мысль о том, что Беатрис напрямую не занимается проституцией, как-то обрадовала меня. Но… чем тогда она занимается?

— Тебе ведь не нужно объяснять, что это значит? — спросила она.

— Нет… Я, кажется, догадываюсь.

— Ты должно быть подумал, что я обычная проститутка? — С ноткой обвинения в голосе спросила Беатрис.

Я промолчал.

— Знаешь, лучше бы я и вправду была обычной шлюхой. — Она распластала ноги по брусчатке. — Тогда на душе у меня было бы намного спокойнее.

— Но… Ты ведь не занимаешься чем-то страшным, я уверен. — Пытался ухватиться за малюсенькую надежду.

— Видимо, ты плохо понимаешь, кто мы такие. — Выдохнула она.

— Так расскажи. Теперь-то чего скрывать? — Тоже вытянул ноги.

— Давай пройдёмся, а то холодно тут сидеть. Ещё отморозим себе чего. — Беатрис поднялась на ноги, ещё раз вытерла лицо от слёз и медленно двинулась вперёд. Я пошёл за ней.

— Ты, наверное, хорошо познакомился с этим местом. Ну… с борделем. — Она не смотрела на меня, но я почувствовал, что глаза её сейчас жгли напалмом.

— Да… — Оглянулся по сторонам. — Брунгильда сказала мне, что вы всего лишь забираете с неё процент, а всё остальное остаётся на её совести… Но ведь с совестью у неё всё в порядке…

— Хех. — С ехидством в голосе хмыкнула она. — Это лежит на поверхности. Наш клан похоти занимается делами и похуже, чем просто сбор денег.

— Чем, например…? — Из чёрного любопытства спросил я.

— Кража людей, секс-рабство, оргии с участием всех самых влиятельных людей страны. Этого будет достаточно?

Я чуть не поперхнулся слюной.

— Э…м… Но ведь ты не принимаешь в этом всём непосредственное участие?

Беатрис помолчала некоторое время, чем очень испугала меня.

— В чём-то принимаю, в чём-то нет. Я обычная шестёрка. Что мне скажут делать, то и делаю. — Подозрительно хладнокровно сказала она.

Моя испорченная фантазия тут же нарисовала картину, где Беатрис делает всё, что она перечислила.

— Но… Почему нельзя просто уйти от них? Заняться чем-то другим?

Из уст Беатрис опять вырвался этот ехидный смешок.

— Наивный. — Снова закатала рукав и чуть ли не тыкнула в меня чёрным сердцем. — Если у меня есть это — значит я уже никогда не буду свободна.

Я обречённо вздохнул.

— Как так вышло?

— Нужно сказать спасибо моему папочке… — Беатрис задрала голову к небу, словно ища там своего отца. — Он любил забавляться с молоденькими проститутками, и однажды убил одну из них. Ума не приложу, как это вышло, но на него повесили долг, за который, конечно, он не мог расплатиться. Поэтому его и убили. Потом у нас забрали квартиру, а позже, как я подросла, и меня…

— Одной квартиры им было мало? — Возмущался я.

— Ох… — Вздохнула Беатрис. — Ему очень не повезло. Эта проститутка, кто ж знал, была чьей-то родственницей. В общем, нужно сказать спасибо, что убили только его…

Я не знал, что говорить и что думать. Уж чего-чего, но такого я точно не ожидал. Мне одновременно было и жалко Беатрис, и я начинал побаиваться её. "Кража людей, секс-рабство, оргии…" — эти слова пугали меня, я не понимал, как молоденькая девушка может участвовать во всём этом.

Тем временем мы уже выбрались с площади и теперь шли по пустой дороге, с боков которой стояли многочисленные каменные здания. "Вдруг, внутри них сейчас тоже творится что-нибудь страшное?" — так и хотелось заглянуть в замочную скважину и подсмотреть чего-нибудь запрещенного…

После того, как Беатрис исповедалась, на меня прилёг груз ответственности за эту информацию. Казалось, я даже потяжелел, осунулся. Она же, напротив, немного освободилась, разделив ношу со мной, и теперь стала легче и воздушнее. Словно и забыла, из-за чего она убегала совсем недавно.

— Ну вот я и открылась тебе, Сол. — Мы шли по небольшой аллее. — Теперь и ты расскажи, чем занимаешься.

— Э-м… — Помедлил я. Отчего-то всё забылось. — Да вот, с бабкой живу…

— Да я это и так знаю! А работаешь где? Ты не говорил. Или небось на бабкиной шее до сих пор сидишь?

— Нет, я… — Наконец, вспомнил. — В трактире одном работаю. Офиц… Прислугой, в общем.

— Ну, как и я. — Заключила Беатрис.

— Работа несложная, хозяин добрый… — Зачем-то стал перечислять плюсы своей работы. — Правда, недавно какой-то придурок приходил, угрожал мне, в драку полез. Всё какого-то… Хорна, Порна… Арагорна(?) искал, или как там его. Так вот у этого мужика вилка под глазом была. Тоже, из какого-то клана, наверное.

— Вилка? — Переспросила Беатрис.

— Да. — Подтвердил я. — Самая настоящая вилка, сам охренел…

— Ну так это черви. — Она подзависла. — Ну, точнее, Чревоугодники. Это наши хорошие друзья. Наш клан и их клан — плотно сотрудничают.

— Теперь понятно, почему этот мужик чуть не заколол меня вилкой…

Лицо Беатрис сделалось слегка виноватым.

— Ну-у…может, настроение плохое было… Всякое бывает. И чем всё закончилось? — Заинтересованно спросила она.

— Я его… это самое, ну, обезвредил, короче.

— Обезвредил? — Беатрис отмерила меня глазами. — Ты обезвредил?

— Ну да, я! А что такого? — Стало немного обидно. — Просто… бабка драться хорошо научила.

— А-а, ну раз бабка…

— Больше я этого мужика не видел. Он как очнулся — в страхе сбежал, представляешь? — Храбрился я. — Беатрис снова недоверчиво взглянула.

— Да правду говорю! Хочешь, у Тэвера даже спроси. Он свидетель. — Сокрушался я.

— У Тэвера? — Беатрис помрачнела. — Ты… Не говори мне, что работаешь в Сытом Болтуне…

— Да. — Ответил я. — Ты что, знаешь Тэвера?

— Тэвера… ещё как знаю. Подожди, как ты попал к нему? — Спросила Беатрис голосом следователя.

— То есть, как? Увидел объявление, пришёл и устроился. Ничего сложного. А что? — Этот разговор начинал мне не нравиться.

— Что ты можешь рассказать об этом Тэвере? — Беатрис остановилась возле лавочки и кивнула, чтобы мы присели.

— Обычный, добрый дядька. Ну, разговорчивый… Больше ничего не м… А, ну, плюётся при разговоре… — Я вдруг вспомнил это и чуть ли не ощутил на себе его слюни. — Короче, ничего плохого не скажу. Что он натворил? — Хотелось поскорее узнать, что Беатрис думает о Тэвере.

— Так-так, стой. Как ты сказал зовут того парня? Которого искал червь. — Возбуждённо спрашивала она.

— Эм… Чёрт, как там его. Морн… Дорн… Вор… Т…

— Торн! — Беатрис вспомнила быстрее меня.

— Да-а, точно, Торном его звали!

Беатрис молчала и что-то обмозговывала у себя в голове. "Вот же тянет кота за яйца…" — не терпелось узнать правду. Но я не мешал Беатрис, лишь разглядывал её. Теперь вблизи она выглядела не так, как в нашу предыдущую встречу. Детская живость и какая-то таинственная невинность пропали. Отныне Беатрис всегда казалась мне взрослой, измученной девушкой.

— Ну что? — спрашивал я.

— А? — Беатрис выбралась из оцепенения.

— Рассказывать-то будешь, не?

— Давай пройдёмся. На ходу расскажу. — Заявила Беатрис.

"Господи, да что ж ты такая непоседливая-то…"

— В общем, — наконец начала девушка — начну издалека… Клан Чревоугодников, как и любой клан, обязан контролировать свои предприятия. Мы присылаем туда людей, собираем проценты, я, кстати, тоже этим занимаюсь. И вот… Тэвер, хозяин Сытого Болтуна, с какого-то момента начал платить меньше, чем было нужно — всё отнекивался, придумывал отмазки… Черви решили узнать, в чём дело, и подослали к нему помощника из клана — Торна. Торн должен был выяснить, куда пропадают деньги и слить информацию. Но спустя некоторое время Торн пропал. Исчез, растворился, и никто не знал куда. В Сытого Болтуна ни раз приходили черви и пытались узнать, где Торн, но Тэвер ни в чём не сознавался. Говорил, что Торн переехал в другой город, нашёл себе другую работу. Но Торн не мог найти себе другую работу, он же член клана!

— Но… почему они просто не могли отнять у Тэвера предприятие? Зачем нужны такие проблемы? — Не понимал я.

— Этот Тэвер уже давно владеет Сытым Болтуном. Он всех знает, и его все знают. Лучше него с этой работой никто бы не справился. Проще просто контролировать его, собирать проценты.

— Тэвер… никогда бы не подумал, что он на такое способен. А ты точно уверена во всём этом? — мне не хотелось разочаровываться в Тэвере, в этом добродушном толстяке, поэтому я до конца не хотел верить.

— Обижаешь. Я своими ушами слышала обо всём, когда мой хозяин говорил с хозяином червей. Увы, но это так, Сол.

Начинало светать. Небо из чёрного потихоньку становилось синим. Мы с Беатрис продолжали куда-то идти. Наконец, я узнал знакомые места. Мы подходили к борделю.

— Но это всё ерунда. — Говорила мне Беатрис. — Сейчас мы поговорим с Брунгильдой и проясним ещё кое-что. Заодно и заберу у неё процент от выручки, за которым и приходила…

Я видел, как Беатрис было неприятно идти вместе со мной по этому зданию. Без меня, она, наверное, привыкла к бесконечному разврату, но сейчас было неловко. Когда поднялись на второй этаж, она бросила злобный взгляд в конец коридора, туда, где была комната тридцать три.

Брунгильда находилась у себя в комнате. Казалось, что она и не двигалась с того момента, как мы были тут несколько часов назад. В такой же вальяжной позе Брунгильда полулежала на кровати и поглядывала то в окно, то на своё отражение в зеркале.

— Здравствуй, Брунгильда. — Поздоровалась Беатрис. Я же просто помахал рукой. — Сделаем вид, что ты ничего не видела, хорошо?

— Кон-е-ечно. — Игриво согласилась Брунгильда. Она оглядывала нас, глазами как бы на что-то намекая.

Брунгильда поднялась с кровати, почти что доплыла до тумбочки и достала из неё увесистый мешочек. Мешочек, позвенькивая, приземлился в руку Беатрис — та засунула его куда-то под платье.

— Спасибо, Брунгильда. — Сказала Беатрис. — Но мы пришли сюда не только за этим. Кое-что нужно обсудить…

— Конечно, золотце моё. Обсудим всё что угодно, тем более в такой прелестной компании. — Она покосилась на меня.

— Ты как-то рассказывала мне, что к тебе приходил неприятный мужик и предлагал принять в бордель красивого парня без глаз.

— Да, припоминаю такого. Он так расхваливал товар, говорил, что мальчик совсем юный, девственный, и лишь одно моё слово, он ослепит его и принесёт ко мне. Естественно, за приличную сумму.

— Так вот не помнишь ли ты, как звали этого мужика?

Я ещё до конца не понимал, что происходит, и к чему они ведут, но внутри уже успело что-то перевернуться, стало тревожно.

— Как его звали, хм… дай бог памяти. — Брунгильда задумалась. — Он ещё постоянно говорил — "Ох, боги…". Как же его звали… Кажется, как-то на "Т". Может, Трэвор… или Трумэн?

"Что ж у всех на имена такая плохая память…?"

— Вивер… Бибер… Гэгер…

— Тэвер. — Вдруг сказал я. — Его звали Тэвер?

— Да-а, точно! — Вспомнила Брунгильда. — Так его и звали. — На лице её вдруг проступила улыбка, она была рада, что вместе мы победили в этой игре. По-моему же лицу сейчас будто вдарили кувалдой.

Беатрис оглянулась в мою сторону, и мы сцепились взглядами.

— Брунгильда, а когда это было? — Спросила Беатрис.

— Если не соврать… Недели две назад, где-то.

— Стоп. Это значит, что Тэвер где-то держит в заложниках этого…Торна? Ведь две недели назад в Сытом Болтуне работал уже я. — Недоумённо искал ответа на лице у Беатрис.

— Нет, Сол, речь шла о тебе. — Сказала, как выстрелила, Беатрис.

Самый главный страх моего детства — это остаться слепым. Всегда казалось, что хуже этого и придумать страшно. Ведь ты никогда не сможешь понять, как ты выглядишь, где находишься, понять, что за человек сейчас рядом с тобой. Да элементарно увидеть такие банальные, но важные вещи, как солнце, трава, небо, вода…

И когда до меня дошло осознание того, что я находился на волоске от этого — вдруг закружилась голова. Будто хмель ударил в голову. Потом закололо в висках и я, стараясь не подавать виду, аккуратно уселся на стул.

— Обо мне…?

— Да. Этот "Добрый дядька", как ты его назвал, хотел лишить тебя зрения и продать в секс-рабство.

"Вот…сука!" — внутри вдруг вскипела кровь и всё моё существо воспылало яростью к Тэверу. Я почувствовал, как челюсть машинально начала сжиматься, а мышцы напряглись, как натянутая струна. Если бы он сейчас находился передо мной, я заставил бы его смеяться, пока лёгкие наружу не выплюнет.

Сил сидеть на стуле больше не было. Я поднялся на ноги и начал шагать взад-вперёд.

— Но как ты поняла, Беатрис? — Резко спросил я.

— Да как-то само сложилось… Разговорчивый, плюётся, когда говорит. Не знаю… — Беатрис села туда, где несколько секунд назад был я.

— А если бы этот упырь обратился не к тебе, Брунгильда, а к моему хозяину, например, то… — Обе посмотрели на меня с сожалением.

Но никакой жалости к себе я сейчас не хотел. Мне было не до обид и внутренних противоречий. Столько всего навалилось разом, что натурально хотелось убивать. Я оглядел комнату, но не нашёл ничего, на чём можно было бы выпустить пар.

В голове звучала песня Егора Летова "Убивать". Нон стопом прокручивалось одно и то же слово. "Убивать, убивать, убивать, убивать, убивать…"

Я не знал как я буду это делать. Хотя бы просто рвать пространство на части. Не важно.

Когда с улицы, сквозь открытое окно до моих ушей донёсся мерзотный скрипучий голос, где-то в груди снялся предохранитель.

*Щёлк*

— Брунгильда, сука старая, выходи! Щас ты ответишь за всё!

Лицо бедной Брунгильды вмиг покрылось беспокойством, и я впервые увидел, как она находится в растерянности.

— Кто это такой и чё ему надо? — С тревогой в голосе спрашивала Беатрис.

— Это… Это Теодор. Я думала…он больше не придёт сюда. Но… — Сглотнула тяжёлую слюну. — Я не предупредила Вальдемара… Как же…

Прикинув расстояние, понял, что если спрыгну со второго этажа, то со мной ничего не случится.

Я напряг кулаки, оттолкнулся от стены и со свистом в ушах вылетел наружу. В полёте заметил отчётливую цифру "3", рядом с которой в скобках было выведено другое число, обозначаемое в процентах.

|10 %|