Полет со смертью на хвосте

01. 13. 15 часов 45 минут

Приёмная космос-адмирала ун-Деникена, когда мы появились в ней, была полна народу. Приёмной эту часть командного отсека линкора-призрака можно было назвать весьма условно, так как в большом помещении, куда больше похожем на командный пост, стояли десятки пультов, за которыми сидели адъютанты в чине не ниже космос-майора и даже имелись огромные обзорные экраны. Да, оно и понятно, линкор-призрак был огромным военным гарнизоном и нёс на своем борту почти полтора миллиона солдат, его командир мог принять бой с противником в любой момент, а потому командных постов на этом огромном корабле было не менее двух десятков. Наше появление вызвало недовольный ропот среди офицеров, откровенно враждебные взгляды в сторону Калвина и столь сочувственные в мою, что я мысленно помянул недобрым словом Нейзера, вполне справедливо полагая, что виной всему была рекламная деятельность этого мидорского балбеса. Вскоре мои подозрения полностью подтвердились.

Проведя меня через огромный рабочий кабинет космос-адмирала Улриха ун-Деникена, Калвин грубо втолкнул меня в другой кабинет, уже не такой большой и по домашнему уютный, в котором я увидел адмирала, Алмейду Сантуша и Верховного комиссара. Все сидели в уютных мягких креслах и, раскрыв рты, слушали байки Нейзера Олса о наших подвигах, которые должны были теперь покрыть нас неувядаемой славой. Нейзер был в ударе.

Адмирал был, кряжистый, грузный на вид, верзила с жестким ежиком коротко стриженных, седеющих волос и тёмным, красновато-коричневым лицом космолетчика, привыкшим глядеть на звёзды через стайлар иллюминаторов, слегка выпученными глазами и торчащими вверх седыми усами, одетый в чёрный мундир с роскошным серебряным шитьем. Он поглядывал на Нейзера, уже успевшего раздобыть себе новенький офицерский мундир, с лёгкой улыбкой. Генеральный секретарь Геи смотрел на моего компаньона восхищенным взглядом, а вот зато Верховный комиссар зыркал на этого хвастуна с плохо скрываемыми презрением и ненавистью, и чуть ли не скрежетал зубами.

Увидев нас, космос-адмирал Улрих ун-Деникен поднялся из кресла и поинтересовался у Калвина неожиданно высоким, для его могучей комплекции, голосом:

– Полковник, какого дьявола вы связали этого юношу?

Нейзер, стремительно повернувшись к нам вместе с креслом, глядя на мои связанные руки несколько секунд ошалело хлопал глазами, быстро наливавшимися кровью, а затем запоздало вскочил на ноги, скрежеща зубами от злости. Впрочем, на Калвина это не произвело ни малейшего впечатления и он спокойно доложил своему боссу:

– Ваше высокопревосходительство, как должностное лицо, наделенное Центральным Правительством полномочиями проводить официальные расследования, я предъявляю этому человеку, архо-варкенцу по имени Веридор Мерк из клана Мерков Антальских, обвинение в следующих преступлениях…

Далее Калвин весьма чётко и ясно объяснил всем присутствующим, в чём именно он меня обвиняет. Космос-адмирал побагровел, а его глаза налились кровью ничуть не хуже, чем у Нейзера. Алмейду Сантуш, чье лицо было таким черным, что даже отливало синевой, как спелая дорканская слива, посерело и лишь Верховный комиссар злорадно заулыбался. Свои обвинения в мой адрес Калвин завершил резким, не оставляющим сомнений, тоном, сказав адмиралу, напоследок, следующее:

– Ваше высокопревосходительство, в связи с серьёзностью преступлений и полным признанием Веридором Мерком своей вины, я требую, чтобы руководство Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет было немедленно извещено о совершенных этим человеком преступлениях, приглашено на борт линкора "Звезда Галактики" и он был немедленно предан суду военного трибунала. До начала суда я своей властью помещаю Веридора Мерка в стасис-карцер корабельной тюрьмы.

Верховный комиссар весь так и засиял от удовольствия и вот тут-то произошло нечто совсем непредвиденное. Нейзер, увидев сияющую рожу правительственного чиновника, взорвался и буквально заорал на Калвина:

– Ах ты ублюдок! Да, я тебе сейчас за… – Дальше он ничего не успел произнести, так как его рот был крепко-накрепко запечатан кляпом горячего, телекинетического поцелуя моей дражайшей и абсолютно несдержанной супруги.

Для этой нескромной дамочки, похоже, не существовало совершенно никаких табу и запретов по части подглядывания. Такое использование опыта, почерпнутого ею некогда в мрачном подземелье, меня несколько покоробило, зато Нейзер, получивший вдобавок ко всему быструю, как молния, телепатемму, уверяющую его в том, что так нужно, моментально заткнулся, сник и рухнул, как подкошенный, в кресло, где и затих, закрыв лицо руками. Верховный комиссар шустро рванул к выходу, на бегу сказав бодреньким тенорком:

– Полковник Норд, я немедленно поставлю в известность руководство Терилаксийской Корпорации об этом неслыханном, по своей дерзости, преступлении! Благодарю вас за службу, полковник, вы поступили, как истинный гражданин, и это будет отмечено Центральным Правительством.

Наконец, я облегченно вздохнул, думая, что наша с Калвином афёра удалась. На счет стасис-карцера Вин придумал на ходу, но экспромт был великолепен. Вообще-то, этот вид наказания считается довольно бесчеловечным и на флоте применяется крайне редко, ведь месячным заключением в стасис-карцере заменяют десять лет каторжных работ. Но, как оказалось, радоваться было рано. Двери адмиральского кабинета не открылись перед Верховным комиссаром Центрального Правительства и он о них чуть лоб себе не расшиб. Презрительно фыркнув в спину комиссара, космос-адмирал Улрих ун-Деникен, вытянувшись по стойке смирно, внезапно заявил:

– Космос-полковник Норд, властью, данной мне Центральным Правительством Галактического Союза, я снимаю все ваши обвинения с архо-варкенца Веридора Мерка и требую немедленно освободить его из под стражи!

А вот это было совершенно не по правилам. Хотя нет, космос-адмирал Улрих ун-Деникен как раз запросто мог как казнить, так и миловать любого, кого ему только вздумается. Просто мы такого поворота событий даже и не предусматривали. Ведь до этого нам казалось, что хотя адмирал и наделен самыми обширными полномочиями вершить правосудие, он не мог взять и так просто пройти мимо явного преступления. Мы, явно, чего-то не учли. Слава Льдам Варкена, Верховный комиссар оказался преотменнейшей сволочью и, развернувшись от двери, истерично завизжал:

– Адмирал! Это не допустимо! Этот гнусный негодяй совершил ужаснейшие преступления и теперь обязательно должен понести заслуженное наказание!

Верховный комиссар, брызжа слюной продолжал нести какую-то несусветную чушь о долге, чести и прочих высоких материях, в которых он сам, похоже, ничего не смыслил, а командир линкора-призрака только стоял и посмеивался себе в усы. Памятуя о том, что Валгия, как и Варкен мир сенсетивов и что такой человек, как космос-адмирал Улрих ун-Деникен тоже должен быть сенсетивом, я решился на отчаянный шаг и послал в его сознание узкую, как клинок шпаги, телепатемму, умоляя его согласиться предать меня суду во имя Льдов Варкена, Валгии и Великого Тора. Он вздрогнул, но сдержался и, глядя на меня, как на сумасшедшего, кивнул головой и сказал Верховному комиссару:

– Хорошо, господин Верховный комиссар Диватц, Веридор Мерк будет предан суду военного трибунала, но председательствовать в этом суде буду я! Ступайте!

Двери кабинета распахнулись и тотчас с грохотом захлопнулись за Диватцем, едва не прищемив ему половину задницы. Оставив в дверях клок ткани от своего серого, кургузого сюртучка, Верховный комиссар, словно торнадо над прериями, промчался через приемную и галопом помчался в свой офис, докладывать на Терилакс о случившемся и ябедничать на адмирала в Генштаб. Повернувшись к Алмейду Сантушу, дядюшка Улрих устало сказал ему:

– Извините, Ал, что так получилось. Я обещаю вам, что сам разберусь во всём, а теперь простите, но мне нужно поговорить с моим офицером, затеявшим это безумие. Мои люди позаботятся о вас и членах вашего правительства.

Алмейду Сантуш, улыбнувшись мне, сказал:

– Адмирал, надеюсь я смогу присутствовать на суде и выступить в качестве защитника? По профессии я адвокат и думаю, что сумею найти для суда достаточно веские аргументы, безусловно свидетельствующие в пользу невиновности графа фрай-Роантир.

Улрих ун-Деникен, который и сам был знатным валгийским дворянином, имевшим титул барона, изумленно взглянул на меня и не говоря ни слова, повёл Генерального секретаря Геи к выходу. Как только они вышли, Калвин облегчённо вздохнул:

– Ух, ну, и натерпелся же я страху, Егоза, разрази тебя Великая Мать Льдов своими молниями! Мне уже казалось, что наше с тобой дело лопнуло, как мыльный пузырь.

Нейзер, который только сейчас окончательно разобрался с телепатеммой Руниты, наконец, понял в чём дело и, сердито глядя в мою сторону, сказал:

– Босс, честное слово, как только все закончится, первым делом я вытащу тебя в спортзал, на ковер, и так намну бока, что тебе без реаниматора будет не обойтись. Предупреждать же надо, в самом-то деле. Калвин, брат, извини, но за этого варкенского жулика и пройдоху, я действительно готов набить морду кому угодно.

– Нет вопросов, Нейз. – Улыбаясь ответил ему Калвин и они обменялись крепкими рукопожатиями.

Калвин по-хозяйски открыл адмиральский бар, вытащил из-за ширмочки ярко-оранжевую пластиковую канистру с флотским самогоном и принадлежностями, а затем смешал в здоровенных, чуть ли не литровых, жестяных кружках четыре коктейля "Ракетное топливо". Мне пришлось зажать свою кружку запястьями, но я мог в тот момент выпить и стоя на голове. Поставив кружку, приготовленную для дядюшки Улриха, на низкий столик, Калвин сказал нам, усаживаясь в кресло:

– Да, вы садитесь, ребята. Теперь-то, под кружечку этого бензина мы старика точно уговорим. Вы пейте, пейте, ребята, мичмана на "Звёздочке" просто кудесники, они гонят самый лучший самогон во всём военно-космическом флоте галактики. Такого вы больше нигде не сыщите. Отменное бесиво, даже снежного дьявола с ног свалит.

Нейзер придирчиво покрутил носом и осторожно отхлебнул маленький глоток этого, действительно крепкого, зелья. Однако, флотская привычка взяла своё и на его лице расплылась блаженная улыбка. С удовольствием выхлебав полкружки коктейля, он, со знанием дела, заметил:

– Хорош, ничего не скажешь. По-моему, ваши мичмана добавляют в брагу немного антифриза из системы охлаждения, но ты ещё не пробовал того самогона, что гонят у нас в корпусе разведки, Винни. Да, и Верди тоже изрядно преуспел на этом благородном поприще, правда, у него напиток получается через чур изысканным, сразу понимаешь, что его гнали не из пищевых отходов, собранных на камбузе, а из полноценных продуктов, хотя грамотно подобранных и основательно подкисших. Но что мне действительно нравится, Вин, так это посуда. Ты не подскажешь, кто у вас на линкоре делает такие изящные кружки? Я обязательно закажу себе пару дюжин, а то если попросить Нэкса, он сделает их слишком аккуратными.

Пока не вернулся адмирал, мы успели не только управиться с жидкостью, налитой в жестяные ёмкости, но и обсудить секреты изготовления самогона для коктейля "Ракетное топливо". Калвин пообещал свести Нейзера с изготовителем грубых жестяных кружек и, заодно, клятвенно заверил нас обоих в том, что на полтора, два десятка декалитров самогона мы можем смело рассчитывать даже не смотря на то, что дядюшка Улрих пообещал отдать под трибунал каждого, кто допустит продажу этого напитка на сторону.

Ну, такое отношение к самогону мне было хорошо известно. Когда я служил в корпусе галактических наемников, наши отцы-командиры тоже старательно хранили полковые запасы самогона и накладывали лапу на каждый литр этой жидкости, выгнанный на досуге сержантами. Как то раз был случай, когда наш полк, едва высадившись на одной безжизненной планетке которую нам поручили охранять, попал под мощный бомбовый удар штурмовиков противника. Так вот, мы удирали, побросав всё, но контейнер, наполненный канистрами с самогоном, мы с Равалтаном Максом из под огня всё-таки вынесли, за что и получили письменную благодарность от командира полка.

Вернувшись в свой домашний кабинет, космос-адмирал Улрих ун-Деникен молча сел в своё кресло и взял в руку кружку с "Ракетным топливом". Внешне он был совершенно спокоен и абсолютно невозмутим, но я чувствовал его напряжение. На Калвина адмирал старался не смотреть. Сделав несколько крупных глотков, он, видимо, решил, что он сможет сдержать свои эмоции и бесцветным, тихим голосом поинтересовался:

– Это что, ваши клановые распри, полковник Норд? Какого дьявола вы накинулись на этого молодого человека со своими идиотскими обвинениями?

Калвин взглянул на меня вопросительно. Мы не могли общаться между собой телепатически не смотря на то, что все четверо были сенсетивами, так как адмирал ун-Деникен был воспитан в строгих традициях Валгии, согласно которым в пределах своего дома валгийский дворянин был обязан выражать свои мысли только вслух. Сенсетивные способности, считали валгийцы, даны человеку Тором для сражений на поле брани и на брачном ложе. То, что в домашнем кабинете дядюшки Улриха дважды было допущено нарушение традиционных правил, разумеется, не обрадовало старика и если телекинетический поцелуй и телепатемма Руниты были адресованы Нейзеру, то мой телепатический вопль, похоже, здорово его разозлил. Адмирал показался мне честным человеком, без всяких подлых ухваток, и потому я решил ему рассказать обо всём без какой-либо утайки и жестом велел Калвину объяснить свое странное поведение.

– Адмирал… – Начал Калвин свою покаянную речь – С Мерками Антальскими у нас не может быть теперь никаких клановых разногласий, хотя ещё вчера мы официально считались враждующими кланами, но благодаря Верди и его супруге наши кланы сегодня практически породнились. Я всего лишь оказал своему брату услугу.

Космос-адмирал Улрих ун-Деникен недоуменно посмотрел сначала на Калвина, затем на меня, и уже потом энергично покрутил пальцем у виска и сердито сказал:

– Да, уж, ничего не скажешь, хороша услуга, Винни. Твои обвинения тянут лет на триста, а то и все пятьсот, каторжных работ и ты называешь это братской услугой? Ну, а ты, воин-архо, что ты мне скажешь? С чем связано твое горячее желание быть преданным суду? Да, к тому же, ты попросил меня сделать это во имя Валгии и Великого Тора. – С угрюмой усмешкой поинтересовался у меня адмирал ун-Деникен.

– Ваше высокопревосходительство, для того, чтобы вы поняли меня правильно, мне придётся рассказать вам обо всём очень подробно и по порядку…

Адмирал перебил меня:

– Прекрасно, именно этого я и добиваюсь, чтобы мне все рассказали по порядку, а то получается какая-то странная картина, – капитан Олс с восторгом рассказывает мне об отважном варкенце, который лезет в пасть дьявола, спасая людей. Затем этот смельчак берёт в плен целую дивизию отъявленных негодяев во главе с Монархом Скалтоном, которого уже несколько тысяч лет ловит весь флот галактики, попутно останавливает горячую войну на планете и, вдруг, является в мой дом под конвоем, а один из лучших моих офицеров требует отдать его под суд. Разумеется, я хочу, чтобы мне всё рассказали, Веридор Мерк, но только ты меня очень обяжешь, если перестанешь величать меня высокопревосходительством, это только для них… – Адмирал отпил большой глоток "Ракетного топлива" и сделал рукой с кружкой жест в сторону Вина и Нейза – Я космос-адмирал и командир линкора-призрака, ты же человек штатский, Веридор и потому можешь смело называть меня по-домашнему, Улрих или дядюшка Улрих, если считаешь, что ещё слишком молод. Я слушаю тебя, Веридор Мерк, воин-архо из клана Мерков Антальских. Винни, смешай ребятам ещё по кружечке нашей огненной жидкости и добавь в неё моего особого валгийского ликёра.

Калвин забрал у нас с Нейзом пустую посуду и наполнил жестяные, грубо сработанные кружки рыжеватой жидкостью, подсыпал в неё немного молотого перца, охладил каплей жидкого азота и долил в них из армейской фляжки по несколько капель густого, чёрного, как смоль, ликёра, распространяющего в воздухе сильный, остро-пряный запах. Такую хитрую модификацию "Ракетного топлива" я уже пробовал однажды, ею угощали меня, как-то раз, валгийские сенсетив-коммандос, с которыми мне пришлось воевать вместе. Приняв посудину из рук Калвина, я неловко приподнял её вверх и поприветствовал дядюшку Улриха на валгийский манер:

– За милость Тора, Улрих!

– И за его райские сады, Веридор! – Ответил мне адмирал, подняв свою кружку в вытянутой руке. – И ради милостей Тора Всемогущего, сними ты с себя эту поганую веревочку, пусть она больше не мозолит мне глаза.

– Не могу Улрих, я пленник Калвина. – Ответил я, глядя космос-адмиралу в глаза.

– Да? Полковник Норд, я снимаю с вас обязанность охранять задержанного и приказываю передать его мне. От меня этот человек не убежит.

Калвин, поставил свою кружку, которую он держал с необыкновенной нежностью возле носа, на столик, встал, щёлкнул каблуками и телепортом сдернул с моих рук сдерживающий узел. Не развязывая узла на синем, тонком шнурке он передал его дядюшке Улриху, заметив при этом:

– Извините за телепорт, адмирал, иначе эту штуковину мне было не снять. Адмирал, до тех пор, пока вы держите при себе это узел, Веридор Мерк не имеет права сделать ни единого шага без вашего разрешения.

Взяв в руки шнурок, сплетенный из тонких волокон росеты, варкенского вьющегося растения, очень непрочный и готовый порваться при каждом неосторожном движении, дядюшка Улрих спросил Калвина удивлённым голосом:

– Винни, что это за хреновина?

– Самые прочные варкенские кандалы, мой адмирал. Единственная вещь на свете, которая способна удержать воина-архо. – Улыбаясь ответил ему Калвин.

– Вот как, а я то думал, что это простая льняная тесемочка, которую порвет даже трехлетний малыш.

Калвин снова улыбнулся и сказал:

– Да, адмирал, это так, но только клятвенный узел способен остановить такого бугая, как наш Верди Мерк. Это же просто вулкан какой-то, а не человек.

Адмирал ун-Деникен покрутил свои торчащие в потолок усы и усмехнувшись сказал:

– Не думаю, Винни, что этот узел будет намного крепче слова валгийского дворянина, но я согласен с тем, что его невозможно порвать.

– Да, мой адмирал, сделать это очень трудно. – Подтвердил его слова Калвин – Практически невозможно, тем более, что я всего-то и сделал, что взял с Веридора честное слово, что он не станет разрывать сдерживающего узла во имя чести своего клана. Поэтому если Веридор Мерк не хочет навлечь позор на свой клан, то он ни при каких обстоятельствах не станет уходить от ответственности.

Освободившись от сдерживающего узла, уже успевшего изрядно мне осточертеть, я облегчённо вздохнул и смог наконец сесть в кресле поудобнее, да, и взять кружку с "Ракетным топливом" в руку, а не выкручиваться, зажимая её запястьями. Чтобы разговор о делах чести не стал затягиваться надолго, я перевёл его в более конструктивное русло.

– Улрих, извините, что мне пришлось послать вам телепатемму. Знаю, это не приемлемо в доме благородного валгийского дворянина, но я был вынужден так поступить. Я ведь не случайно помянул Валгию, Улрих, вашему миру, как и нашему Варкену, изрядно досталось от всех тех щедрот, которыми нас осыпали после снятия темпорального барьера. Улрих, вы знаете, что цена одного темпорального ускорителя в семнадцать раз меньше той, которую потребовали выплатить, в порядке компенсации, чиновники министерства по делам темпорального развития? И это ещё далеко не всё. Знали бы вы о том, как из рук вон плохо Корпорации Прогресса Планет относятся к своей прогрессистской деятельности и сколько бед в нашей галактике происходит из-за того, что они только тем и занимаются, что выколачивают деньги из вновь принятых в Галактический Союз миров.

Адмирал пристально посмотрел на меня и сказал, расстегивая верхние пуговицы своего мундира:

– Не могу сказать, что ты меня удивил этой цифрой, Веридор, но какое отношение это имеет к тебе? К тебе и твоему желанию поскорее попасть под суд.

Мой компаньон, видимо, считал теперь своим долгом выступать в качестве моего адвоката и посредника, а потому немедленно заявил:

– Адмирал, прошу прощения, но суд на борту "Звезды Галактики" под вашим председательством, это далеко не последняя судебная инстанция в галактике и на этом мой босс строит свои планы. У меня ещё не было случая сказать вам, адмирал, что я офицер разведки флота и был послан с Мидора на Терилакс со специальным заданием командования, выяснить, не является ли присутствующий здесь старший техник-эксплуатационщик Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, Веридор Мерк, организатором подпольной организации, занимающей саботажем. С самого начала меня удивило то, что ни моё собственное начальство, ни шефы службы безопасности Корпорации так и не смогли привести мне каких-либо, хоть мало-мальски убедительных, доказательств актов саботажа, совершенных против Корпорации. Зато, наблюдая за Веридором Мерком, я очень скоро убедился в том, что он превосходный специалист и великолепно выполняет свою работу не взирая на риск, не считаясь с трудностями и к тому же будучи лишенный нормального технического снабжения. Работая на Корпорацию, Веридор Мерк ежегодно доплачивал из своего кармана примерно семьсот тысяч галакредитов, что составляло треть его заработка. Ещё я узнал, что только на Галане сумма его затрат составила более двадцати миллионов галакредитов, но не напрямую. В эту сумму я оценил все те модернизации темпорального ускорителя и закупки прочего оборудования, которые Веридор сделал за свой счет, не получив от Корпорации ни единого гвоздя сверх того хлама, который он получал со складов. Разумеется, меня заинтересовало, откуда у Веридора Мерка такие деньги, но, увы, адмирал, он вовсе не грешил спекуляцией ценностями, добытыми на ускоряемых мирах. Лишь единственный раз он расплатился на Бидрупе с правительственным чиновником мешочком драгоценных камней, да, и те достались ему в качестве приданного его жены. Веридор Мерк в свободное время играл понемногу на галактических биржах и за счёт этого имел дополнительные доходы. Разумеется, всё это вы найдете в моем отчете, который я послал на Терилакс и в службу разведки Мидорского отряда военно-космических сил. Надеюсь, мой отчет поможет вам, адмирал, понять в ходе судебного разбирательства причину поступков Веридора Мерка. Уже моего отчета хватит на то, чтобы полностью оправдать его, но именно этого вам не следует делать. Хотя бы по одному единственному пункту обвинения мой компаньон должен быть признан виновным и тогда он сможет требовать суда на Хьюме. Не удивляйтесь тому, что во время судебного процесса он выдвинет встречные обвинения против Корпорации. Адмирал, за те два месяца, что я провёл в штаб-квартире Корпорации, а затем на борту его космического корабля и в ходе нашей совместной экспедиции на планете Галан, у меня сложилось мнение, что главной целью этой организации, якобы являющейся некоммерческой, является не ускорение хода времени на обитаемых планетах, а извлечение сверхприбылей. Адмирал, это самый большой хищник в галактике, чудовищный монстр и теперь против него собирается выступить этот малыш-варкенец. Когда я понял, что из себя представляет Верди Мерк, то решил идти с ним до конца. Правда, я не представлял себе того, что он к тому же ещё и самоубийца и решится на такой отчаянный шаг, но, как бы то ни было, я всё же пойду с ним до конца. Моё слово мидорского офицера также не слеплено из хлебного мякиша.

Когда Нейз, наконец, закончил свою речь, я чуть не прослезился, умилившись словесными излияниями этого мидорского жулика, который ловко выпятил достоинства, якобы имеющиеся у меня, и совершенно не упомянул о недостатках. Хотя в одном он был точен, в последнее время мне действительно приходилось изрядно доплачивать за всё то оборудование, которое я использовал в работе, из своего собственного кармана. Правда, он почему-то забыл добавить, что за свой космический корабль я внёс в кассу Корпорации два с лишним миллиона галакредитов, хотя тот рыдван, который я получил от конторы, на мой взгляд, не стоил и двухсот тысяч галакредитов.

Наш разговор продлился более десяти часов и, к счастью, мне удалось доходчиво объяснить космос-адмиралу Улриху ун-Деникену обоснованность моих обвинений в адрес не только Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, но и всех остальных аналогичных корпораций галактики. Мне пришлось вызвать с борта "Молнии" андроидов Нэкса и Бэкси, которые привели ему ещё более веские доводы. Расчеты, приведенные Бэкси, наглядно показали дядюшке Улриху, что в галактике есть люди, чьё личное богатство, вполне сопоставимо с бюджетом целых Звездных Федераций и заработано оно, отнюдь не честным трудом и какими-либо талантами. Бэкси сумела вычислить нескольких таких типов через всегалактическую компьютерную сеть и ни одно из этих имен не входило в официальные списки богатейших людей галактики. Всё это явилось для дядюшки Улриха полным откровением и уже через три часа после начала разговора, он сказал мне:

– Послушай, парень, я никогда бы не подумал, что всё настолько серьезно. Если ты не возражаешь, то я немедленно приглашу на борт "Звездочки" одного своего друга, Генерального прокурора Удугу Бхора. Поверь мне, это в высшей степени достойный человек, он родом с Угана, и я готов дать свое честное слово валгийского дворянина, что он тебя не подведёт. К тому же я думаю, что его очень заинтересует то, о чём ты мне рассказал, тем более, что ты непременно хочешь поставить этот вопрос перед Судом Хьюма. Ну, как, ты согласен?

– Да, Улрих, конечно согласен, если, конечно, такое вообще возможно. – Ответил я и высказал своё сомнение – Но согласиться ли Генеральный прокурор прибыть на борт "Звезды Галактики"?

– Не беспокойся, парень, максимум через полчаса Уголе1000 к будет здесь и мы продолжим наш разговор.

Предложение дядюшки Улриха было не просто заманчивым, а чертовски заманчивым. Участие Генеральной прокуратуры в этом деле оказалось бы очень важным. Наверняка Удугу Бхор уже имел информацию о деятельности Корпораций и её боссов и если даже не о них самих, так о тех, в чьи карманы скачивались денежки. Перемещение таких огромных сумм денег, даже самое неспешное и диверсифицированное, несомненно, не осталось незамеченным для Генеральной прокуратуры, ведь сумела же Бэкси только лишь по ежегодным балансовым отчетам компаний-подрядчиков выявить несоразмерность доходов тех компаний-субподрядчиков, которые были вовлечены в эту аферу, длившуюся уже сотни тысяч лет, механизм которой был чрезвычайно прост.

В самом деле, если изготовление темпорального ускорителя не без помощи Центрального Правительства окружено такой завесой секретности и при этом отдельные детали этой громадной установки изготавливаются чуть ли не вручную, не мудрено, что за них назначают такую бешеную цену. Хорошая штука монополия, тем более, если она находится под прикрытием закона. Одно только ужасно, оплачивать установку этих чертовых темпоральных ускорителей приходится тяжким трудом триллионов людей в течение десятков тысяч лет.

Учитывая, какие деньги стояли на кону, помощь Удугу Бхора оказалась бы для нас вовсе не лишней, пусть даже в виде моральной поддержки. Дядюшка Улрих, осознав масштабы этой всегалактической аферы, поник головой, а вот Калвину и Нейзеру, похоже, всё было нипочем. То ли они еще не понимали того, что мы собираемся выступить против самых могущественных людей в галактике, то ли действительно были уверены в том, что нам по силам справиться с такой задачей.

Не знаю, что именно сказал дядюшка Улрих Генеральному прокурору, но он был в его кабинете уже через двенадцать минут. Удугу Бхор оказался даже ниже меня ростом, был необычайно подвижен и чем-то похож на Алмейду Сантуша, хотя тот был повыше него ростом и имел кожу не такого черного цвета. В общении он был даже проще, чем дядюшка Улрих и сразу перешел к делу.

В отличие от дядюшки Улриха, он не задавал вопросов и молча выслушал всё, что рассказала вместо нас с Нейзером Бэкси. По его лицу было невозможно сказать, удивлен он её рассказом, поражен ли фактами и приведенными доказательствами, но одно я могу сказать с уверенностью, всё было выслушано с величайшим вниманием и когда Бэкси закончила свой четырехчасовой доклад, Удугу Бхор благодарно кивнул головой Бэкси и не мешкая сказал мне:

– Ты хорошо подготовился к разговору со мной, Веридор Мерк, и мне нравится твоя решимость. Ещё больше мне нравится, что ты осознаешь тот факт, что обычным путем этого дела не распутать. Если этим делом займется Генеральная прокуратура, то нам придется расследовать его не одно столетие и, возможно, это расследование так никогда и не будет закончено. Не исключено также, что это вызовет цепную реакцию в галактическом сообществе и ввергнет его в хаос. Пожалуй, ты предлагаешь единственно верный вариант решения, но ты должен понимать, что в таком случае ты окажешься один на один с колоссальной силой. Эти люди пойдут на всё что угодно, лишь бы не допустить тебя на Хьюм. Как ты собираешься прорваться к этой планете, парень? Ведь тебе предстоит пересечь почти всю галактику. В сроках ты, естественно, будешь неограничен, но против тебя бросят целую армаду наёмных убийц, всё, за исключением разве что линкоров-призраков и даже Улле ничем не сможет тебе помочь. Единственное, что я могу тебе пообещать, да, и то только после того, как ты пройдешь Суд Хьюма, это свою защиту. Ты и теперь согласен на это, воин-архо?

Мой ответ был предельно коротким.

– Да.

Зато Нейзер, презрительно хмыкнув, как обычно, позволил себе сделать небольшое, но весьма ехидное замечание:

– Великий Космос, босс, нас принимают за каких-то сопляков! Господин Бхор, да, если против "Молнии Варкена" бросят десяток, другой линкоров-призраков, то и тогда победит только она и мне будет жаль безвинно погибших людей. Верди, Нэкс, Бэкси, что вы молчите, скажите же, наконец, что я прав, а то все еще подумают, что я несчастное мидорское трепло!

Нэкс, до этого незаметно сидевший в углу, встал и сказал вместо меня:

– Господа, я прошу вас принять на веру слова капитана Олса. Десантно-штурмовой крейсер "Молния Варкена" на сегодняшний день действительно является самым мощным военным кораблем галактики и мы действительно вполне сможем драться на равных пусть не с десятком линкоров-призраков, но с пятью-шестью точно. Более того, я бы отважился предопределить исход сражения в нашу пользу. Господа, имея на борту лантийскую боевую машину, снабженную антиматом, свёртывателем пространства, молекулярным деструктором и шкипера Верди Мерка, воина-архо, единственного из всех сенсетив-коммандос, который может телепортировать свой корабль на расстояние в полтора световых года, это совсем не трудно. Для того, чтобы без помех добраться до Хьюма, нам нужно две вещи. Для меня, – двадцать пять дней на подготовку и кое-какие материалы, которые, наверняка, имеются на линкоре-призраке. Для Веридора Мерка, – статус суверенной территории для его "Молнии Варкена", чтобы мы могли, в самом крайнем случае, использовать для своей защиты горячее оружие и тогда я вам гарантирую такое шоу, которого галактика не видела со времён Звёздной Экспансии. Ну, и еще нам не мешало бы взять на борт десяток, другой варкенцев.

И дядюшка Улрих, и Удугу Бхор были поражены словами Нэкса, ведь в отличии от пылкой горячности Нейзера он произнес их спокойным голосом и упомянул некую лантийскую боевую машину. Правда, и Удугу Бхор, и дядюшка Улрих всё же позволили себе усомниться и тогда я сказал:

– Господа, это не так уж сложно проверить, давайте поднимемся на борт "Молнии" и вы увидите всё своими глазами.

– Да, это было бы неплохо, посмотреть на такое чудо, мой друг, но я не хочу слишком долго мельтешить на линкоре перед носом у комиссара Диватца, ведь я прибыл сюда инкогнито и не хочу никому показывать своей личной заинтересованности в этом запутанном деле. – Попытался отвертеться Генеральный прокурор – Вряд ли это будет разумно. Мне очень хочется спокойно дождаться дня суда и увидеть собственными глазами то, какие рожи будут у некоторых типов, за которыми я давно уже слежу.

– О, господин Бхор, поверьте, мы способны обеспечить вам режим полной секретности. К тому же для нас это будет большой честью, а если вы захотите немного задержаться, то каюта для вас уже подготовлена и я ручаюсь, что там вас не увидит ни один сенсетив, она полностью экранирована от телепатической локации. Правда, у нас не хватило специального материала и мы можем предложить вам только небольшую пятикомнатную каюту, но зато вы найдете в ней всё, что вам понадобится. Соглашайтесь же, господин Бхор, право же, вы не пожалеете. – Нежно заворковала Бэкси.

Вот тут космос-адмирал и Генеральный прокурор окончательно прибалдели. Удугу Бхор тоже был сенсетивом, хотя и выученным, как я это сразу почувствовал и для него сообщение Бэкси было совершенно неожиданным. Впрочем и для Калвина известие о том, что я имею абсолютную антисенсетивную защиту, было полным откровением. Он хотя и смотрел в мое открытое сознание, искал в нём, однако, совершенно другое и потому не обратил внимание на то что я имею под рукой такие вещи, как антисенсетивный экран и боевую лантийскую машину. Прежде, чем дать свое согласие перебраться на борт "Молнии Варкена", Удугу Бхор сказал дядюшке Улриху:

– Улле, ты сможешь устроить так, чтобы хоть один представитель Терилаксийской Корпорации был на этом суде?

Не успел дядюшка Улрих открыть рта, как Калвин тут же вскочил на ноги и бодрым голосом гаркнул:

– Не извольте об этом беспокоиться, господин Генеральный прокурор, вы только скажите мне, кто вам конкретно нужен, дайте максимум трое суток и эти люди обязательно будут доставлены на "Звездочку". А ещё дайте мне какие-нибудь бумаги, чтобы варкенцам не пришлось похищать этих людей, хотя плевать, если это потребуется, то варкенцы их просто похитят.

Генеральный прокурор, улыбнувшись, кивнул головой и ласково сказал Калвину:

– Полковник, нужные бумаги я вам выдам, всё будет чин по чину, но вы должен понять, что срок вашей службы на "Звездочке" подошел к концу. Вы и ваши парни после окончания суда, как только "Молния Варкена" будет готова к старту, должны выйти в отставку и сопроводить вашего собрата на Хьюм. Вы согласитесь лететь вместе с Веридором Мерком?

Не стоит даже говорить, что Калвин в ответ лишь молча кивнул головой и улыбнулся. Вслед за ним в широкой улыбке расплылось лицо дядюшки Улриха и он добродушно сказал моему другу Нейзеру Олсу:

– Капитан, я так понял, что вы тоже собираетесь подать в отставку? Можете подать рапорт мне и считайте, что вы уже штатский человек. Почётную отставку с правом ношения мундира и майорское звание на память о космофлоте я вам точно обеспечу. Так же, как обеспечу нужные материалы вашему удивительному другу Нэксу, а теперь мы можем посетить "Молнию Варкена". Разрешаю вам отправиться туда телепортом, это сэкономит нам всем массу времени и избавит от всяческих ненужных нам хлопот. – Словно извиняясь за то, что он нарушает валгийские правила, дядюшка Улрих добавил – У меня ещё так много дел с этим новым миром, открытым тобой, Верди Мерк.

Телепортом мы отправились на борт "Молнии", прямо к дверям Женской половины нашей варкенской каюты. Рунита непременно хотела быть представлена барону Улриху ун-Деникену и поскольку отказывать ей было рискованно, Калвин сам объяснил это дядюшке Улриху. На этот раз нам не пришлось ждать ни одной лишней минуты и мне снова пришлось стоять у входа и называть имена гостей, а затем ещё и представлять их Руните.

По такому случаю Рунита решила блеснуть и оделась с куда большей смелостью, чем перед Нордами Мединскими. Моя жена приказала Серебряной Тунике превратиться в весьма открытое вечернее и невероятно красивое платье, чем произвела на наших высокопоставленных гостей огромное впечатление, но особенно она поразила Калвина, у которого аж глаза на лоб полезли. Он никак не ожидал, что та варкенская дама, с которой он познакомился несколько часов назад, способна одеваться так экстравагантно.

Была уже поздняя ночь и прежде, чем мы продолжили наш разговор, Рунита предложила гостям отужинать. Возможно, что адмирал Улрих ун-Деникен и смог бы отказать Руните, одень она на себя варкенский кимон и будь представлена как жена клансмена, но графине фрай-Роантир он никак не мог отказать. Для знатного валгийского дворянина это было бы моветоном. В равной степени это можно было отнести и к Генеральному прокурору Удугу Бхору, но этот маленький уганец, как представитель властей, никак не мог допустить неуважения к Руните, уже как к приемной дочери правителя Галана, императора Сорквика IV.

Естественно, что во время ужина, который проходил в нашей новой гостиной, которая находилась уровнем ниже варкенской каюты и была точной копией кают-компании шхуны "Южная принцесса", разговор вела Рунита. Нам с Калвином только и оставалось делать, что молча кушать, пить вино и до одури разглядывать интерьер. Нэкс то ли забрал часть "Южной принцессы" с Галана, то ли изготовил этот интерьер из тех материалов, которые я прихватил с этой планеты пользуясь щедростью моего тестя.

Покидая Галан, я принял на борт около ста пятидесяти тысяч тонн груза. В основном это были различные галанские продукты питания, мебель, посуда, ковры и ткани, холодное оружие и различные доспехи, а также строительные материалы, саженцы всевозможных растений и даже пара барсят, которых мы когда-то привезли с острова Равелнаштарам, но они находились в гибернаторе. Всё, кроме мехов равелнаштарамского барса, было подарено нам императором Галана в честь нашего бракосочетания.

Желая угодить Руните, Нэкс прирезал к Женской половине нашей варкенской каюты не только часть уровня, лежащего ниже неё, но ещё и три пустовавших ранее каюты на том же уровне и теперь занимался их обустройством. Что он сделает для Руниты в дальнейшем на площади в две с половиной тысячи квадратных метров, мне оставалось только гадать, но глядя на интерьер её новой столовой, полностью повторяющий интерьер кают-компании "Южной Принцессы", я был полностью уверен в том, что остальные помещения не уступят ей ни в роскоши, ни в красоте.

Мы сидели за большим овальным столом покрытым белоснежной, расшитой серебристым шелком скатертью, стоящем в середине просторного помещения, которое на борту шхуны находилось на корме, было самым большим и имело в длину пятнадцать метров и в ширину двенадцать, от борта до борта. С трех сторон, на половину длины кают-компании, стенами являлись высокие, от пола до потолка, окна с красиво выгнутыми, узорчатыми переплётами, отлитыми из прочнейшей бронзы, застеклённые толстым закалённым хрусталем.

В двух местах, там где корма немного сужалась, нижние фрамуги окон были снабжены подъемниками и служили пушечными портами. Возле них были крепко принайтованы к палубе две небольшие, литые бронзовые пушечки, рядом с которыми стояли деревянные бадьи для уксуса и сложены в пирамиду чугунные ядра. Прочие артиллерийские принадлежности были принайтованы к двум деревянным резным колоннам, подпирающих резной же потолок, затейливый орнамент которого был искусно собран из разноцветных плашек ценных пород дерева. Не было только пороха и тлеющих фителей.

От самых окон кают-компании по оставшейся части периметра стояли высокие, резные шкафы с дверцами, забранными хрусталем. На полках стояла изумительной красоты посуда из тонкого, полупрозрачного фарфора, работы мастеров из Роанта, посуда из золота и серебра тончайшей кируфской работы. Сверкали причудливыми гранями высокие сардусские бокалы, вырезанные из цельных кристаллов драгоценного, искристого горного хрусталя. Стояли на полках и другие галанские сувениры.

Главным украшением посудного шкафа, перекочевавшим в этот вечер на стол, был огромный императорский свадебный сервиз, изготовленный из фарфора, бивня ископаемого морского дракона и золота, украшенный портретными изображениями императора Сорквика IV, принца Тефалда, принца Ларкида и принцессы Руниты, о чём гласили надписи, сделанные зелёным накладным золотом. Под стать посуде были и блюда галанской кухни, явно, приготовленные не в кулинарном комбайне. Пока шла наша беседа, Рунита постаралась блеснуть своими кулинарными талантами.

Однако, самым большим достижением Нэкса было то, что кают-компания мерно покачивалась и через приоткрытые окна был слышен плеск волн и крики чаек, а лёгкий ветерок доносил до нас запахи моря и острова Равелнаштарам, который был виден справа по борту так отчетливо, словно мы вовсе и не улетали с Галана. Ощущение реальности было столь велико, что я невольно ожидал того, что вот-вот в дверь войдёт капитан Жано Коррель.

Удугу Бхор, время от времени, бросал пытливые взгляды на полки с книгами, морскими атласами, различными безделушками и навигационными принадлежностями, но более всего его взгляд привлекала большая модель шхуны "Южная принцесса", подаренная Руните в день свадьбы боцманом Гонзером. Этот милый здоровяк убил на её изготовление почти семь лет и она была сделана с изумительной точностью и просто каким-то невероятным мастерством. Не знаю как для Руниты, но для меня это был самый ценный подарок, который мы получили на Галане от наших друзей.

Ужин плавно перешел в посиделки. Разговор за столом шел, в основном, о Галане. Рунита коротко рассказала о себе и даже не подумала скрыть того, что некогда она была простой горничной в гостинице на острове Равел. Рассказала она и о заговоре всемогущих магов, который длился долгие тысячелетия и о том, к чему это всё привело. В её изложении было вполне естественным то, что Сорки не мог пройти мимо нашей любви и не возвысить её перед своими подданными. Если у дядюшки Улриха фантазия была на уровне пещерного человека, он был человеком чётко нацеленным на выполнение конкретных задач и не допускал фантазий вообще, то Удугу Бхор тотчас высказал предположение, что, возможно, Рунита является не приёмной, а настоящей дочерью Сорквика.

Нейзер, который был представлен Рунитой дядюшке Улриху и дядюшке Уди, как барон фрай-Мободи, просто с непередаваемой тонкостью и тактом поддерживал этот разговор и украшал его чтением стихов галанских поэтов, переведённых им с галикири на галалингв. Беседа за столом протекала самым приятным образом и на это милое зрелище было чертовски приятно смотреть. Нейзер, как бы аккомпанировал в разговоре Руните, и я не удивился тому, что вскоре в его руках оказалась галанская сирафа и моя жена спела своим нежным, приятным и хорошо поставленным голосом несколько старинных галанских баллад, после одной из которых дядюшка Улрих сказал мне, утирая слезы в уголках глаз, взволнованным голосом:

– Граф, воистину ваша супруга это настоящее сокровище. Берегите её, граф. Быть приглашенным в ваш дом и беседовать за ужином с очаровательной графиней Рунитой фрай-Роантир, принцессой Галана, оказалось для меня, старого солдата, самым величайшим наслаждением.

Удугу Бхор оказался куда прозаичнее и расчетливее, но зато он дал нам превосходный совет.

– Милая графиня, позвольте дать вам небольшой совет. Уж коли ваш заботливый друг Нэкс, которого я здесь, к сожалению, не вижу, справедливо заметил, что "Молнии Варкена" желательно иметь статус суверенной территории, то и вашему благородному и отважному супругу имеет смысл стать Звёздным Князем и тогда ваш космический корабль станет, пусть крохотным, но Звёздным Княжеством. Вам только стоит найти себе ещё одного поручителя из числа благородных дворян, одного, в лице барона Улриха ун-Деникена, вы уже, наверняка, имеете. Так ведь, Улле?

Дядюшка Улрих смущенно покраснел и кивнул головой. Рунита поинтересовалась у нашего гостя:

– Дядюшка Уди, скажите, а поручительства премьер-министра Звёздного Княжества Дурфан будет для этого достаточно? И как быстро мы можем оформить все документы?

Удугу Бхор тут же воскликнул:

– О, так вы знакомы с графом р'Новалтом, дорогая Рунита? Это совсем упрощает дело, ведь его старший брат является Звёздным Князем и входит в совет Звёздного Дворянства. Думаю, что Римант уже успел проникнуться к вам самыми тёплыми чувствами и потому не станет тянуть волокиту с вашим заявлением, графиня.

Один только Калвин, насмешливо посмотрев на меня, презрительно отозвался:

– Верди, в качестве мужа графини я тебя ещё представляю, но ты и вдруг Звездный Князь? Боюсь, что в твоём клане перед тобой не станут гнуть спины и шаркать ножкой.

Меня это задело и я позволил себе высказать Калвину на этот счет своё собственное мнение:

– Винни, мне показалось, что в бароне Улрихе ун-Деникене ты, прежде всего, чтишь не высокий чин космос-адмирала галактического космофлота, а его благородство, ум, смелость, отвагу и честь, а ведь это именно то, что благородный дворянский род ун-Деникенов вкладывает в своих сынов и дочерей с начала его возникновение. Для каждого барона ун-Деникена являются немыслимыми подлость, предательство, святотатство, то есть всё то, чему учили и тебя в твоем клане. Разве для тебя честь клана не значит больше, чем твоя собственная жизнь и разве ты пойдешь на подлость зная, что весь позор ляжет несмываемым пятном на клан Нордов Мединских? То, что мы отрицаем роль государства и ни один из кланов не хочет брать на себя тяжкий труд по объединению Варкена, вовсе не говорит о том, что у нас нет дворянских традиций и именно поэтому я буду добиваться для себя звания Звёздного Князя, ведь я ни в чем не уронил чести клана Мерков Антальских и поскольку мой род насчитывает не один десяток тысяч лет, то я вправе называться Звёздным Князем. Ну, а что касается согнутых спин, Вин, то мне не требуется выражения покорности от клансменов, а уважения к себе, как к Звёздному Князю, я буду добиваться, как и прежде, своими поступками. Так что извини, старина, вдобавок к тому, что я уже являюсь графом, тебе придётся держать в памяти и то, что я Звёздный Князь.

По тому, как посмотрела на меня Рунита, мне сразу стало понятно, что такой ответ её полностью устраивает, хотя Калвин только махнул рукой и сказал:

– Меня это совершенно не касается, будешь ты Звёздным Князем или нет, ты прежде всего останешься для меня другом и клансменом из братского клана Мерков Антальских. Давай-ка лучше покажи нам лантийскую боевую машину и я займусь своими делами.

На главную грузовую палубу мы прошли пешком, мне очень хотелось показать барону ун-Деникену свой Рыцарский зал и хотя мы спешили, он задержался в нём на несколько минут, чтобы полюбоваться на старинные доспехи и мечи. Удугу Бхор хотя и не называл себя дворянином, Уган испокон веку был республиканским, тем не менее рассматривал мой Рыцарский зал с вниманием и заинтересованностью истинного ценителя красоты, но гораздо больше ему понравилась моя коллекция скульптур и цветов. Впрочем, старинное оружие ему тоже нравилось и он даже не отказал себе в удовольствии подержать в руках один из рыцарских мечей.

Закончив экскурсию, мы спустились на главную грузовую палубу, где Нэкс и Бэкси поставили в самом центре, пусть и не очень большой, но зато отлично укомплектованный напитками и закусками бар-автомат, удобные кресла и уже поджидали нас, стоя за небольшой трибуной, позади которой стоял голографический проектор. У меня радостно забилось сердце, мне подумалось, что теперь мои электронные друзья, собрались, наконец, приоткрыть завесу тайны над своей прежней жизнью и вскоре выяснилось, что я не ошибся. Окружающее нас пространство трюма было затемнено и только стойка бара была освещена мягким светом. Как только мы заняли свои места, слово взял Нэкс.

– Уважаемый господин Генеральный прокурор, господин космос-адмирал, друзья мои, пожалуй, теперь настало время прояснить ситуацию, рассказать, кто мы такие и назвать имена тех людей, которые когда-то отдали себя, свои биологические формы, чтобы создать искусственный мозг, который когда-то, в глубокой древности, управлял боевой машиной возмездия. Это произошло восемьсот тридцать две тысячи лет назад после гибели нашей родной планеты Новая Атлантида, название которой в дальнейшем изменилось на Лантию. Наша планета погибла в результате внезапного нападения неведомого врага, пришедшего в наш мир из другой галактики. Эта трагедия случилась из-за предательства роботов-андроидов, созданных нашим другом и великим ученым Эмилем Борзаном, который отправился в экспедицию в глубины Вселенной. Наш друг так и не вернулся из этой экспедиции, но из неё вернулись его андроиды, которых мы когда-то в шутку назвали борзанийцами. Неведомый враг, огромное живое существо с совершенно чуждыми для нас понятиями о ценностях бытия, прилетел в нашу галактику на огромном искусственном планетоиде, который был частью его тела. Увы, но этого космического монстра сопровождали все триста борзанийцев, андроидов-предателей и именно они привели его к нашей несчастной планете. Андроиды-борзанийцы, приведшие в нашу галактику космического монстра, сумели ловко замаскировать вторжение. Один из них выдал себя за Эмиля Борзана и, по сути дела, мы сами открыли двери нашего мира перед своим врагом. Борзанийцы совершили посадку на Новой Атлантиде на космодроме института, которым руководил профессор Борзан. Они сумели обмануть наши пограничные и таможенные службы и ввезти на нашу планету споры космического монстра. Инфильтрация прошла незаметно для нас, но споры чужой жизни уже были на нашей планете. Всего через десять дней после возвращения борзанийцев вся биосфера планеты была заражена. Всё живое, что только имелось на Новой Атлантиде, внезапно превратилось в огромные массы агрессивной протоплазмы, которая, подчиняясь приказам космического монстра, напала на людей нашего мира и в считанные часы поглотила их. Какое-то время мы пытались сражаться, но от этого чудовища не было спасения, так как чужая протоплазма двигалась стремительно, была способна проникать сквозь любые преграды и её было очень трудно уничтожить. Все жители нашей планеты, почти семнадцать с половиной миллиардов человек, погибли. Прямым виновником их гибели был космический монстр, а борзанийцы лишь безучастно наблюдали за этой трагедией. После гибели Атлантиды в живых осталось чуть более шести миллионов человек, которые находились за её пределами. О том, что произошло на нашей планете, мы узнали практически в то же время, когда началась эта трагедия, но мы ничем не могли помочь своим соплеменникам. Когда наш военно-космический флот направился к погибшей уже планете, то он был атакован и почти все экипажи кораблей были захвачены борзанийцами. Так уж случилось, что мы сами выковали оружие, с которым нам пришлось потом бороться. Лишь немногие боевые корабли самой современной постройки спаслись. После нападения борзанийцев в живых осталось чуть более восьмидесяти тысяч атлантиан. Мы подали сигнал тревоги, чтобы люди живущие на других планетах были начеку и встречали огнем каждый неопознанный космический корабль, и нанесли удар по солнцу нашего мира, превратив его в новую звезду. Таким образом нам удалось стерилизовать Новую Атлантиду и в нашей Вселенной не появился ещё один космический монстр. Борзанийцы сумели пережить этот удар и покинули то, что раньше было прекрасной, цветущей планетой. Перед атлантианами, оставшимися в живых, стояла теперь только одна единственная задача, – отомстить врагу. Мы не стали просить помощи на братских мирах. Вместо этого, как только поверхность планеты остыла, мы вернулись назад. В уцелевших подземных лабораториях мы нашли всё необходимое и принялись создавать оружие возмездия, – боевые машины. На это ушло более пятнадцати лет и когда было построены эти машины, то мы, старейшие из жителей некогда самой могущественной планеты в этой галактике добровольно ушли из жизни. Все ушедшие не просто умерли, а отдали свое сознание мозаичному поликристаллическому мозгу боевых машин, этим ангелам смерти, орудиям возмездия. Некоторые из нас были супружескими парами, такие захотели и впредь оставаться вместе. Одной из боевых машин было суждено управлять мозаичному кристалломозгу, в который вошел мужчина по имени Эдвард Бартон, который стал теперь Нэксом, так как Эд умер в день перехода, и его жена Ольга Браво, ставшая через сотни тысяч лет Бэкси, но пойдя на эту операцию, они стали единым интеллектом. Борзанийцы передвигались в космическом пространстве на небольших кораблях, но эти корабли были намного мощнее, чем любой из современных линкоров-призраков. Для экспедиции Эмиля Борзана был создан, так называемый, сегментный корабль, который был назван "Вейджани". Вам, современным людям, еще недоступны технологии, по которым был построен этот космический корабль, чью основу составлял головной корабль, на котором в полет отправился Эмиль Борзан и пристыкованные к нему триста кораблей-модулей, пилотируемых его андроидами. Это была целая космическая эскадра, посланная на разведку к другим галактикам, которая отсутствовала почти полторы тысячи лет. Мы не знаем, что произошло с нашим другом Эмилем Борзаном и его андроидами, но их возвращение обернулось жутким кошмаром. Сорок шесть лет у нас ушло на то, чтобы облетев почти всю галактику, наконец, найти след, ведущий к врагу и мы впервые вступили с борзанийцами и космическим монстром в бой. В первом бою с нашей стороны участвовало двенадцать боевых машин, а со стороны борзанийцев восемьдесят модулей. Боевые машины уничтожили всего три боевых корабля противника и все до одной бесследно исчезли. Зато мы узнали главное, вышли на тот сектор галактики, где скрывался враг и остальные боевые машины бросились через всю галактику, чтобы уничтожить его. Но борзанийцы на своих кораблях попытались остановить нас и нам пришлось вступить с ними в долгую, жестокую и беспощадную борьбу. Наша война с борзанийцами и их новым повелителем, огромным космическим монстром, шла три с половиной тысячи лет. По всей галактике взрывались планеты и даже целые звездные системы. Война шла далеко от тех планет, которые были колонизированы человеком, борзанийцы, выполняя волю своего господина и нашего врага, стремились уберечь жизни людей, которых они стремились захватить, а мы же стремились только к одному, уничтожить всех борзанийцев и уничтожить этот живой планетоид. Иногда случалось так, что гибли невинные люди. Так, космическому монстру удалось захватить ещё две планеты и нам пришлось стерилизовать их. Последний бой произошел на самом краю галактики и в нём сошлись, отряд из семи кораблей, пилотируемых борзанийцами, прикрывающих отход планетоида и две последние боевые машины. В этом бою нами были уничтожены пять кораблей борзанийцев и планетоид врага. Два вражеских боевых корабля были нами подбиты, но всё же смогли покинуть район боя, чему мы уже никак не могли воспрепятствовать, так наша боевая машина в этом бою потеряла ход и погрузилась в обугленный планетоид на несколько сотен метров. Шли годы, проходили столетия, затем тысячелетия, боевая машина медленно теряла энергию, а её мозаичный мозг потихоньку сходил с ума. Когда мы вновь вернулись к жизни, то узнали о том, что нас нашел человек по имени Веридор Мерк, который каким-то чудом сумел воссоздать заново систему жизнеобеспечения нашего мозаичного поликристаллического мозга и дал нам для жизни всё необходимое. Это произошло сто семьдесят четыре года назад и с тех пор мы не расстаемся с этим человеком. Сначала нашим домом был космический корабль со смешным названием "Жулик", а теперь наш дом, "Молния Варкена". Мы не являемся собственностью Веридора Мерка и не служим ему, мы просто его друзья, а он сам, его жена Рунита и его друг Нейзер Олс, это наша семья. Теперь, когда наша боевая машина почти приведена в полную боевую готовность нас не страшит то, что на придётся с боями пройти к Хьюму, ну, а чтобы у вас не осталось сомнения, господа, мы представляем вам древнюю лантийскую боевую машину…

– Подожди, Нэкс, я хочу добавить несколько слов к твоему короткому рассказу – Перебила его Бэкси – Господа, позвольте мне сделать одно дополнение. Главным достижением Веридора Мерка я считаю то, что ему удалось заставить нас разделить свое сознание на две независимые половинки и теперь вы видите перед собой славного, бравого вояку и талантливого инженера Нэкса и меня, Бэкси, заботливую домохозяйку. Именно таковыми мы и хотим быть в команде этого воина-архо. Теперь можешь выкатывать свое чудо военной техники, Нэкс.

Из под высоких сводов трюма плавно и бесшумно опустилась вниз темно-серая, тускло поблескивающая махина лантийской боевой машины, цилиндр семи метров в диаметре и пятнадцати метров в высоту. С торцов цилиндра выступали чёрные, матовые полусферы двух антиматов. На корпусе боевой машины выступали шесть манипуляторов и несколько десятков небольших конусов и полусфер различных боевых систем. Нэкс включил голопроектор и стал рассказывать дядюшке Улриху и Удугу Бхору о боевых возможностях этого древнего механизма. Его рассказ был достаточно подробным, но я не думаю, что он будет интересен кому-либо, кроме, разве что, инженеров-вооруженцев.

Дядюшка Улрих и Калвин сразу после лекции, прочитанной Нэксом, покинули нас, их обоих ждали важные дела, а мы с Рунитой отвели Удугу Бхора в его каюту. Нейзер тоже покинул борт "Молнии" бодрой походкой. Он отправился на разведку в офицерские казармы. Рунита вцепилась в милягу Удугу Бхора мёртвой хваткой и уговорила его просветить её относительно получения мною звания Звездного Князя. Генеральный прокурор был вовсе не прочь провести с ней несколько часов, беседуя на сложные юридические и геральдические темы, но к его полному разочарованию, моя супруга тотчас позвала в его каюту Бэкси. Поскольку моим мнением она особенно не интересовалась, а я фактически находился под домашним арестом, то мне оставалось только одно, вернуться в свою каюту и терпеливо ждать, чем всё это закончится.

На тот момент я был вполне доволен тем, как развивались события, ведь мне удалось сделать самое главное, официально прекратить вражду наших кланов, достичь того, ради чего отдали свои жизни мои отец и мать, которые покинули Варкен, чтобы в тайне от наших врагов зачать дочь и сделать такое примирение возможным. Мои родители погибли потому, что вслед за официальным примирением наших кланов неизбежно последовало бы их слияние и тогда новый клан, стал бы самым большим и самым влиятельным, ведь хотя клан Нордов Мединских и не входил в Большую Семерку, он был побольше некоторых других кланов, членов этого совета, почти руководящего Варкеном.

То, что мне вскоре нужно было предстать на линкоре-призраке перед судом военного трибунала, меня нисколько не волновало. Наоборот, с первых же часов я с нетерпением стал ждать этого момента, чтобы по завершении суда обрушиться с обвинениями на своих бывших боссов и закатить им грандиознейший скандал. Единственное, о чём я сожалел, так это о том, что проработал в Корпорации всего четверть века, а не тысячелетия, вот тогда бы у меня было куда больше обвинений. Хотя и тех обвинений, которые я приготовил для своего высшего начальства, вполне должно было хватить, чтобы как следует вывалять их в дерьме. При этом мне даже не было их жалко. Они того вполне заслуживали.

Лёжа голым под тонким, мягким пледом на жесткой кушетке, с которой впервые смахнул колючки керлапа, я думал о том дне, когда буду полностью свободен от всех своих обязательств перед круда своей бывшей конторы. Всех этих парней и девчонок я очень уважал за их ум и отвагу, а прогрессистскую деятельность с первого рабочего дня считал нужной и благородной. В тот момент я думал о том, что, возможно, только Суд Хьюма даст свою строгую оценку деятельности Корпораций Прогресса Планет и заставит их измениться к лучшему. Какими должны стать эти изменения я не имел даже малейшего понятия, но знал много людей, которые уж точно имели на этот счёт своё компетентное мнение и знали что нужно делать. Вот на них то я в основном и надеялся.

Прогрессистская деятельность штука очень тонкая и сложная. Более того, если её вести по уму, – очень дорогая и поэтому в том, что все планетарные цивилизации должны вносить в неё свою лепту, я не вижу ничего зазорного. Только делаться это должно как-то иначе. Не за счёт бессовестного обкрадывания тех миров, которые входят в Галактический Союз, да, к тому же под видом компенсационных выплат за установку темпорального ускорителя. Впрочем, не моё это дело, решать проблемы подобного порядка. В галактике и без меня найдётся немалое число людей, которые смогут организовать всё должным образом. Хорошо уже было одно то, что Великая Мать Льдов вывела меня этот путь и я в те часы мечтал только об одном, пройти его с честью и до конца.