Погружение в Пламя (СИ)

Глава 5.Глаза хищника не знают сна

Как же всё‑таки приятно возвращаться домой! Осознать это можно, только после долгой разлуки с очагом. Каждый дорожный камешек кажется знакомым, на какое соседское окно не взгляни и то, как будто своё. Если знаешь, что дома тебя всегда рады видеть, то не спеша двигаешься по дороге, вроде бы смакуя приближение, даже воздух вдыхаешь полной грудью, не так, как обычно. Но вдыхал ли ты его раньше так, как возвращаясь домой после долгих мытарств?

Шагая по ночной улице, Эрик действительно никуда не торопился, он точно знал, что и так скоро придёт. Погода слегка подмораживала, снежок мерно скрипел под подошвами ботинок, а пар изо рта выстраивался в причудливые фигуры, прежде чем бесследно растаять. Эрик иногда высовывал руку из кармана и потирал покрасневший нос. "Эх, а дома Ниггед, наверняка, уже вскипятил чайник и собрался с Марком попить вечернего какао". Множество раз Эрик вспоминал телохранителей на коротком пути от башни до дома, вспоминал про Арона и жалел, что Фил отказался составить компанию в замечательной прогулке — эльф снова испугался мороза и спрятался под плащом усталости — дескать, какая гульба, если с ног валюсь.

Так приятно увлечься хорошими мыслями, поддаться их потоку и следовать им, плавно переходя от одного размышления к другому, при этом не замечать, как дорога прячется за спиной. Отвлечься от размышлений, Эрика заставило странное чувство напряжения. Подобно тонкой струне оно сверкнуло во тьме, и в тот же миг исчезло, но уже через пару шагов Эрик знал, какое имя дать этому чувству — опасность. Пройдя Дубовую Площадь, Эрик оставил позади половину финальной прямой к дому, но дальше идти не решился.

От поворота в переулок Эрик замер в пяти шагах. Из‑за угла торчало чьё‑то плечо, судя по тому, на какой высоте оно находилось над землёй, можно было сделать вывод, что принадлежало оно кому‑то невысокому. Но не плечо заставило неустрашимого Эрика остановиться в тяжёлой нерешительности.

Голоса. Вот что послужило причиной. Хриплый, шипяще — рычащий говор, приглушённо доносились из проулка. В том, кому принадлежали голоса, не могло быть сомнений.

Эрик сделал шаг назад, изо всех сил стараясь, чтобы снег не заскрипел слишком громко. После третьего шага, выпиравшее из темноты плечо скрылось с глаз. Эрик сглотнул, но продолжал отходить под, казавшийся оглушительным, скрип под ногами.

На площадь Эрик вернулся незамеченным, и лихорадочно начал соображать, как безопасней добраться до дома. Без сомнения, гоблины поджидали в подворотне именно его, но делали это слишком неумело. Именно в той части улицы, ему однажды удалось вырваться из лап зеленокожей шайки, и вот итог — они устроили засаду. Только сейчас Эрик понял, что мог наткнуться на них и раньше, но по воле случая выбрал сегодня не ту дорогу, на которой его поймали полтора месяца назад.

Вот это да! Прошло полтора месяца, а эти твари до сих пор не унялись, наверное, каждый день торчат на морозе, чтобы вернуть дурацкий мешок. Неужели можно тратить столько сил за пару горстей дурилки… А может… Вполне возможно и такое, что в мешочке находится что‑то более ценное, чем галлюциногенная травка. Но зачем тогда торговец пытался всучить её за бесценок? С момента, как Эрик отобрал тот злосчастный мешочек, он так ни разу его не развернул.

Юноша на всякий случай проверил карманы и убедился, что свёрток оставил в башне. Неосмотрительность может дорого обойтись — если ту гадость по нелепой случайности обнаружат в их с Филом комнате, то дело обострится донельзя, тут уже не только перед гоблинами придётся трястись, а ещё и перед Эрихто и Ароном.

Единственной возможностью попасть домой оставался задний двор, но для этого требовалось прошагать внушительный крюк через военную академию и пройти по совершенно незнакомой улице. Но это всё лучше, чем выяснять отношения с отъявленными бандитами, и уж тем более с отмороженными гоблинами.

Эрик припустил не спешной трусцой вокруг длинного здания Королевской военной академии, где возможно обучался Орн и Карлос — проходимцы, каких ещё поискать.

Незнакомая улица, ведущая к заднему двору дома, неплохо освещалась. Приличное количество прохожих для позднего зимнего часа курсировало по расчищенным тротуарам. Мимо Эрика, меряя расстояние широченным шагом, пронёсся гигант орк в меховой шапке и такой же утеплённой куртке, по орочьей традиции расстегнутой нараспашку. Орк задел парня, чуть не сбив с ног. Запах табака и специй ворвался в ноздри. Эрик чихнул. Орк лишь сверкнул озлобленными глазами в сторону жалкой букашки, мешающейся на дороге, и продолжил путь.

На противоположной стороне улицы Эрик усмотрел группу из трёх гоблинов, шедших чуть впереди. Громкие выкрики зеленокожих слышались даже на отдалении, но выглядели они как‑то не воинственно — скорее нелепо. Испытывать судьбу Эрик не рискнул, сбросил темп, чтобы не обгонять гоблинов и не попадать в поле их зрения.

Фонари горели, где через один, где через два. Улица скрывалась в дали, лишь бесконечная цепочка огоньков, пристроившихся по сторонам дороги, пыталась указать верное направление, заодно выхватывая из темноты особняки знатных господ. Гоблины, так и не завернули ни в какой проулок и направлялись дальше, продолжая эмоционально общаться, а Эрик, наконец, добрался до ворот в задний двор дома Арона. Конечно же, можно и не пытаться открывать ворота, с обратной стороны они заперты на засов. Забор же, высотой не уступал орку, недавно чуть не отправившему Эрика на тротуар.

Невольно в памяти всплыл, ловко взбегающий на стену Фил. Эрик внимательно оценил кирпичную кладку забора, но так и не решился проделать подобный фокус. Пришлось действовать по — своему, так же как лазил в сад к соседям за яблоками и вишней в недалёком детстве — руки должны помнить.

Под заинтересованные взгляды прохожих, Эрик разогнался с середины дороги. Вложив в прыжок все силы, он зацепился руками за край забора, ноги, заученным из детства движением, упёрлись в кирпич, а руки потянули тело вверх.

Крякнув, Эрик перевалился через заборный хребет и завалился на землю с другой стороны. В окнах на первом этаже горел свет, значит, Ниггед хлопочет на кухне и попутно убирает гостиную. На втором этаже, там, где располагается библиотека, в окне тускло мерцало — работает Арон. А здесь, во внутреннем дворе, лишь обжигающий ладони снег и кусающий за щёки мороз. Эрик подскочил, как ужаленный, и припустил к чёрному входу.

Рассказ о гоблинах Эрик оставил при себе — сам заварил кашу, сам и кушай. Вот только как разбираться с братией зеленокожих, он пока не знал. Единственное, что оставалось — вести себя тише и реже выходить из башни.

Больше месяца не появлявшись дома, Эрик радовался каждой стене, коврику и всей мебели, встретившейся на пути к комнате. Как всегда в гостиной ожидал прихода парня дворецкий. Марк, по словам Ниггеда, сегодня домой не придёт — дела — дела, а Арон вновь засел в библиотеке, и не выходит оттуда еже битый час. И, конечно же, беспокоить его не стоит, пока он сам не соизволит освободиться. Эрик рассказал в двух словах, чем занимался в башне: о бессонных ночах, проведённых за оттачиванием зрительной памяти, о выматывающих тренировках силы воли, вспомнил так же про награждение лучших слушателей, но опустил подробности, что именно из‑за этого он не появлялся дома так долго. Мило побеседовав обо всём, они распрощались до ужина.

Вбежав в комнату, Эрик с разбегу нырнул на кровать. Мягкость и теплота перин — их так не хватало на орденском лежаке. Жаль только, что уже утром придётся расстаться с домашним уютом, но, к примеру, у Фила нет и такой короткой радости, так что зачем думать о завтрашнем дне, когда впереди ещё целая ночь.

Пара минут молчаливого лежания утолили жажду нежности. Спать не хотелось, а лежать надоело, и Эрик заскучал. Первое, о чём он подумал: чтобы скоротать время надо бы спуститься в подвал и поговорить с каким‑нибудь мечом, но для этого требовалось знать имя клинка, а Арон рассказал только об одном из них, так что придётся ждать, пока маг освободится. Книгу в библиотеке не возьмёшь, туда нельзя, пока Арон занимается там чем‑то секретным. Последнее что осталось — узнать у Ниггеда, когда намечается ужин.

Неожиданно в комнату вошёл Арон. На лице мага застыла улыбка.

— Пошли, — сказал маг и вышел в коридор.

Эрик соскочил с кровати и устремился к двери. Коридор уже пустовал, лишь домашняя мантия Арона мелькнула у входа в библиотеку.

Предвкушая что‑то интересное, парень быстро зашагал по тёмному коридору. Заглянув в библиотеку, Эрик увидел висящий над столиком шарик света и сидящего на кресле Арона, вальяжно закинувшего ногу на ногу. Напротив мага, в глубоко задумчивой позе расположился Мелитар. Слабое фосфорицирующее свечение вырисовывало в темноте образ призрака. Расставленные на столе тавлеи находились, на первый взгляд, в полном хаосе. Завидев парня, призрак приветливо улыбнулся и сразу же вернулся к размышлениям над сложившейся на столе ситуацией.

— Давно бьётесь? — Эрик сел ближе к окну, куда совсем не попадал свет.

Маг пожал плечами, промолчал.

— Я не знаю, сколько мы сидим, потому что за последние тридцать ходов потерял четыре фигуры и сильно нервничаю, — не отрывая взгляда от стола, Мелитар массировал виски.

Множество разномастных фигурок на столе, смотрели друг на друга переполненными злобой глазами. Грифоны, химеры, тролли, бородачи с посохами — и все с суровыми лицами. По краям стола лежали поверженные фигурки, со стороны Арона покоилось жертв значительно меньше, чем у призрака.

Эрик поднялся и подошёл к Мелитару.

— Так, так, так, давай помогу…

Призрак, не веря в услышанное, поднял удивлённый взгляд на парня.

— Шучу — шучу, — улыбнулся Эрик, пододвигая кресло ближе к столу.

Ещё какое‑то время Мелитар усиленно мял голову, а потом сокрушённо махнул рукой.

— Вынуждаешь ты меня на этот ход.

Чёрный грифон взмахнул широкими крыльями и вылетел из задних рядов обороны, поднялся на локоть над столом и рухнул на тролля, сжимавшего в руке массивное бревно. Тролль с криком опрокинулся, грифон занял его клетку.

Эрик застыл с раскрытым ртом — ожившие фигурки ввели парня в ступор, а слова Арона вернули к реальности.

— Теперь тебе известна ещё одна развивающая особенность тавлей, мой друг. Но глядя на твоё лицо, понимаю, что требуются разъяснения. Получи же. Двигая фигуры подобным образом, маг оттачивает умение переносить визуализацию в реальный мир. Фигурки, сделанные из слюны изумрудного дракона, позволяют не только задать движение, но и даровать голос. В тавлеях — фантазия, единственное ограничение. К примеру, я хочу, чтобы мой боевой слон ринулся на передовую, где ему самое место. Что я делаю: представляю, как слон разъярённо мчится вперёд и занимает клетку. А бедный Мелитар, вновь вынужден плясать под мою дудку, — пока Арон самоуверенно произносил речь, фигурка, облачённого в шипастый доспех, слона, ринулась вперёд. Буквально перелетев через четыре клетки, слон остановился, больше не чувствуя приказов хозяина.

— Арон! Ты негодяй! — призрак беззвучно шлёпнул себя по лбу и медленно опустил ладонь к подбородку.

— В чём подвох? — искренне заинтересовался Эрик.

— Подвох в том, что он вынудил меня вытащить вперёд чёрного кардинала, и теперь угрожает ему слоном. Но если я уберу кардинала, то он ударит по шапхирабде, — Мелитар, по очереди показал, сначала на чёрного грифона, потом на слона и на огромную кобру, приютившуюся прямо за грифоном.

— Так вы прикройте кого‑нибудь из них, чтобы в случае чего, скушать слона, — Эрик внимательно рассматривал фигуры призрака, пытаясь найти знакомые.

— Было бы всё так просто, я бы не паниковал. Кого из них не прикрой, это будет паршивый размен. Грифона или кобру, умные люди на слона не меняют. Я останусь в проигрыше.

— Ты не внимателен, Мелитар, — маг скрестил руки на груди. — У тебя хозяин гремлинов под ударом ещё.

Призрак повёл взглядом от хозяина гремлинов к стану противника и застонал.

— Эрик, смотри и учись на моих ошибках. Вон тот единорог пересекает всё поле по диагонали. Запомни. Противнейшая фигура.

Проснулся Эрик на кресле в библиотеке. Пасмурный день за окном располагал к продолжению сна, но затекшее тело требовало движения. На столе остались следы вчерашнего побоища, поваленные фигуры сгрудились по двум сторонам стола, лишь на стороне Мелитара осталось стоять два пехотинца, чёрный кардинал и император. Значит, призрак всё‑таки победил… Последнее, что помнил Эрик, как далеко за полночь, Мелитар начал отвоёвывать у мага фигуру за фигурой, повторяя одну и ту же фразу: " Кто ещё под чью дудку плясал". Арона такое развитие событий выводило из себя, Эрик впервые увидел, как самообладание наставника пошатнулось.

Юноша потянулся, одеревеневшие ноги и руки горели от застоявшейся крови. Пошатываясь, он выбрался в коридор. Живот дико урчал от голода, но первой по пути попалась, увы, не кухня. Умывальня находилась сразу за комнатой Эрика, и он не преминул туда заглянуть. Прохладная вода быстро привела в чувство, придав животному позыву к еде человеческую осмысленность.

В гостиной Эрик понял, что покушать не успевает, несносные часы уже показывали десять утра, а значит, вот — вот начнутся занятия в башне. Заскочив на кухню, он заглянул в шкафчик и обнаружил там яблоки, одно сразу же перекочевало в карман. Пока надевал пальто, в гостиную, из комнаты прислуги, вышли Арон и Ниггед.

— Не успел проснуться, уже бежишь на занятия — похвальное стремление к знаниям, — съязвил маг, намекая на поздний час.

— Всё благодаря затянувшейся партии вчера ночью, вы могли бы и побыстрей проиграть, чтобы мне встать пораньше.

Арон скривился, вспомнив недавний разгром.

— Не поверишь, Эрик, даже не знаю, как ему это удалось. Столько лет играем, он ни разу не выигрывал, а тут прилетел, сказал, что какой‑то мудрец научил его паре интересных ходов. Я уже и забыл когда проигрывал последний раз.

— Как там его стремление вкусить мирской пищи? Получилось или никак? — обуваясь, спросил Эрик, краем глаза наблюдая за одевающим пальто Ниггедом.

— Насколько мне известно, у него до сих пор ничего не получается, но по правде говоря, я считаю, что это невозможно, просто не хочу несчастного лишать смысла существования, — рассмеялся Арон. — Эрик, тебе Ниггед компанию хочет составить…

— Да, нам сегодня по пути, мне как раз на рынок нужно, — дворецкий собрался быстрее нерасторопного Эрика и уже ждал у двери.

— Отлично, но пойдём быстро, а то я опоздаю.

Перед тем как выйти, Эрик оглянулся на Арона.

— Зная ваше пристрастие к длинным речам, хочу задать короткий вопрос и услышать короткий ответ. Можно?

— Ну‑ка, — прищурился маг.

— Насколько велико ваше силовое поле?

Арон серьёзно ответил.

— Думаю, если выйду на берег моря, то не увижу края своего поля.

— Так много? — удивился Эрик, так и застряв на выходе.

— Не много, а достаточно, чтобы чувствовать себя комфортно и не заботиться о том, что пространства для заклинания может не хватить.

— Сколько же вы тренировались?

— По — моему ты опаздывал, — строго взглянул Арон на Эрика, и того, как ветром сдуло.

Небо заволокли серые тучи. По — весеннему тёплый воздух слабым ветерком разгуливал по улицам, поигрывал волосами прохожих и уносился ввысь. Каждый шаг по раскисшему снегу сопровождался звучным чавканьем, всё это навевало мысли о скором приходе весны, но, увы, в этих краях весна не любила являться в срок — новые заморозки могли накрыть город уже к середине дня.

— Как пойдём? Через площадь? — Эрик вспомнил про возможную гоблинскую засаду и теперь судорожно подыскивал нестандартный обходной путь.

— Да, мы как раз расстанемся у ворот ордена, — Ниггед наслаждался отсутствием мороза, глубоко вдыхал и продолжительно выдыхал, смакуя свежий воздух.

— Я вот последнее время предпочитаю разнообразить прогулки, изучить незнакомые места, может, проведёшь по каким‑нибудь закоулкам?

— Извини Эрик, не сегодня. Быстрей всего будет пройти напрямик.

Оставалось надеяться на то, что гоблины не станут дежурить у дома в такое время. До переулка, бывшего вчерашней ловушкой для парня, оставалось шагов сорок, когда Эрик заметил там возню. "Ну, вот и всё… — проникли в голову упаднические мысли, — теперь они знают, где я живу. Что же такого может быть в том мешочке, раз эти гады так упорно не отстают…". Незаметно скосившись на дворецкого, Эрик отметил, что тот, вроде бы, ничего не заметил.

До Дубовой Площади дошли без происшествий. На заполненных прохожими улицах можно не опасаться нападения, на площади — тем более, но кто знает, на что могут решиться озлобленные твари, уставшие днями и ночами мёрзнуть в подворотнях в ожидании гадкого мальчишки.

Рассказывать что‑либо Ниггеду Эрик не торопился — ситуация складывалась сносная — дорога до ордена проходила сплошь по оживлённым улицам. Но если гоблины решат проследить за жертвой, и если они не идиоты — обязательно это сделают. Вот тогда они узнают полный маршрут. А, возможно, даже сделают кое — какие выводы, о том, как часто жертва этим маршрутом пользуется. Тогда — труба. Возможно, придётся забыть о выходных на пару месяцев.

Поворот на улицу Хокля ознаменовал собой скорое прибытие на место, но в то же время являлся местом, не популярным среди жителей города — существовало множество других, коротких путей, чтобы достичь важных точек: рынков, площадей, государственных учреждений. Эрик совершенно не удивился, когда войдя в долгий поворот, застрявший между двух рядов высоких домов, не увидел там ни одной живой души. Лишь парочка карликов второпях заскочила в одну из дверей, словно чего‑то опасаясь.

— Как тебе обстановка? — оглядываясь по сторонам, ни с того ни с сего спросил Ниггед.

Эрик осмотрел дома вокруг.

— Ээ… мило…

— Что чувствуешь? — настойчиво взглянул на парня дворецкий.

— Тревогу, — честно ответил Эрик.

Ниггед лишь кивнул, вновь принявшись всматриваться в окна и проулки.

Сзади послышались торопливые шаги множества ног, обутых во что‑то тяжёлое. Не успел Эрик развернуться и посмотреть, как спереди тоже донесся грохот шагов. Из‑за длинного поворота вышло четверо гоблинов в лёгких меховых куртках, столько же появилось со спины. Из проулка по левую руку, вышли ещё двое, а третий остался в тени, чтобы через проулок никто не улизнул.

— Зря мы здесь пошли, — тихо сказал Эрик.

— Мы всё правильно сделали, — отозвался Ниггед, до боли в зубах, спокойным голосом.

Гоблин с множеством колечек в ушах, один из тех, что вышли из проулка, обратился к Эрику.

— Мешшок даффай!

— Кто ты? — Ниггед прямо смотрел на говорившего зеленокожего.

— Нам нужжен мешшок, осстальное васс не кассаетсся.

— Из какой ты банды? — не отступал Ниггед

Гоблин медленным движением достал из‑за пояса тесак, размером с локоть.

— Дейсствительно хочешшь усснать? — недобрый оскал исказил уродливое лицо, гоблины зловеще засмеялись.

— Отдай ему мешок, — обратился Ниггед к Эрику.

— У меня ничего нет, — не стал врать парень.

— Слышали? Вы не по адресу, — развел руками дворецкий.

— Тепя упьём пррямо ссейчасс, а мальчишшку пудем долго пытать, — гоблин кивнул остальным. Разномастные тесаки во множестве повылазили на свет.

Шуршание пальто Ниггеда Эрик услышал, когда тот уже оказался рядом с главным гоблином. Что происходило потом, Эрику не доводилось видеть даже в самых смелых мечтах, где представлял себя опытным воином, сражающимся с превосходящим численностью врагом.

Ниггед, неуловимым движением рук, заставил гоблина выронить нож, неестественно выгнув сухощавые запястья зеленокожего. Одновременно гоблин потерял равновесие, а пока падал, ловкие пальцы дворецкого одним восходящим движением сорвали с ушей все до единой серьги. По улице разлеталось эхо толи воя, толи рыка, переполненного болью и злобой. Гоблин, стоявший рядом, не успел даже заметить молниеносного движения руки, вырвавшей кольцо из его ноздри. Эта же рука ухватила Эрика за плечо, отбрасывая к переулку, в тот момент, когда остальные противники ринулись в бой.

Дворецкий с лёгкостью уходил от режущих взмахов, перехватывал руки и отбирал оружие затейливыми захватами. Гоблины, толкаясь и бранясь, накинулись толпой на одного противника, но только мешали друг другу. Двумя точными ударами, Ниггед отправил на землю двух противников. Эрик обратил внимание, что бил дворецкий не кулаком, а ребром ладони или тыльной её стороной, стараясь поразить голову или шею. Гоблины падали, как скошенные косой.

Созерцать бой дольше, Эрику помешал засевший в проулке гоблин. Даже в тени крыш, юноша узнал лицо одного из тех, кто поймал его прошлый раз. Тогда зеленокожие, наверное, подумали, что имеют дело с бесхребетным подростком…

Эрик чудом ушёл от иззубренного лезвия, выбившего искры из стены. Он понимал, что давать гоблину новую возможность для удара нельзя и отчаянно бросился в бой. Кулак попал в лоб. Гоблин на миг потерял зрение, опустил оружие и отступил назад, но Эрик в один прыжок догнал его и повторным ударом в солнечное сплетение отправил вглубь проулка. Опрокидываясь, зеленокожий выронил нож и даже потерял один ботинок. Эрик потряс ушибленной рукой — так сильно бить, ещё не доводилось.

Ниггед, тем временем разбирался с последней парой ушастых недомерков. Один хромал, но оружие держал уверенно и двигался быстро. Не помышляя о рамках достоинства, Ниггед скосил гоблина ударом по больной ноге. Зеленокожий взвыл и в эффектном падении с переворотом рухнул на мостовую. Последний нападал сзади, резак уверенно двигался по направлению к голове дворецкого. В развороте, Ниггед перехватил руку нападавшего, с хрустом вывернул. Облачённый в чёрную перчатку кулак, обрушился сверху, перебивая горбатый нос. Несчастный полурослик уже рассчитывал упасть, но руки дворецкого обхватили субтильное тело. Движения Эрик не разглядел, но получилось так, что Ниггед перевернул недомерка вверх ногами и отпустил. После не долгого полёта зеленокожий рухнул на спину и только тогда скрючился в конвульсии.

Эрик вышел из проулка, представшее зрелище, отголоском минувшей битвы резануло по глазам — даже для парня, множество раз видавшего последствия побоищ, оказалось не просто созерцать подобное. Гоблины валялись кто где, некоторые шевелились, постанывали, некоторые пребывали в глубоком бессознательном. Сырой снег перемешался с кровью, красные ручейки струились от тел. Багровые капли попали даже на стены.

Ниггед вытер перчатки белоснежным платком и убрал перепачканную тряпицу в карман.

— Уходим… Куда ты пошёл?! В проулок — марш!

Эрик, дёрнувшийся было дальше по улице, остановился.

— Это ж крюк большой, я опоздаю.

— Зато, лишние свидетели не увидят, как мы покидаем место преступления.

В проулке возился побитый Эриком гоблин, никак не мог найти в темноте ботинок. Ниггед отвесил ему внушительного пинка под зад, впечатав зеленокожего мордой в стену.

— Ловко ты их раскидал, — Эрика трясло от перевозбуждения, а движения Ниггеда так и стояли перед глазами.

— Я рассказывал тебе, в каких войсках мы с Марком служили? А гоблины только мирных торговцев грабят.

Больше дворецкий за всю дорогу не сказал ни слова.

До ордена добрались по неизвестным тропкам, через незаметные дворы и даже пересекли мост через узенький канал. Неожиданно для Эрика, они выбрались к воротам ордена.

— Не стану сейчас спрашивать, что они от тебя хотели, но очень скоро ты мне обо всём расскажешь, — как никогда серьёзный голос Ниггеда показался Эрику нечеловеческим, произнося слова, дворецкий почти не шевелил губами.

— Я… Ээ… Хорошо.

— И из башни ни ногой. Через две недели я тебя встречу. Всё, иди.

Не успел Эрик подойти к воротам, как Ниггеда и след простыл, зато прямо у ворот остановилась дорогая карета. Из чёрной двери выбрался Тод. Не замечая друг друга, парни прошли ворота. Встреча с отморозком — не лучшее продолжение утра. Эрик замедлил шаг, пропуская Тода вперёд — пусть чешет в одиночестве, другого не заслужил. За такой поступок, Тод мог Эрика только поблагодарить.

На занятия Эрик опоздал. Всё в пустующей комнате свидетельствовало о том, что эльф тоже проспал и собирался впопыхах: одеяло на полу, вещи там же. Эрик накинул пальто на гвоздь, потом осмотрел груду тетрадей на подоконнике и не нашёл Филова конспекта по языкам. Иллут, наверное, обрадуется, не увидев заносчивого слушателя в рядах лектория. Эрик тоже не расстроился из‑за того, что встреча не состоится.

За спиной на пол рухнуло пальто, но Эрик этого не услышал, он уже залез под кровать и шарил в темноте, пытаясь найти роковой мешочек. Наконец, рука нащупала мягкую ткань, пальцы ухватили нитку перевязи и потянулись к свету. За долгое время пребывания под кроватью, мешочек успел запылиться, Эрик встряхнул его и дёрнул узелок. Края тряпицы распались, выпустив наружу плотный аромат сушёной травы. Тот, кто не смыслит в запретных травах, даже не заподозрил бы в мелких бледно — жёлтых листочках, мощный наркотик.

Аккуратно, чтобы не просыпать на одеяло, Эрик положил тряпочку на кровать и разгрёб пальцем холмик из листиков, ноготь сразу наткнулся на что‑то более весомое, чем трава. Пальцы ухватили нечто твёрдое и вытащили на свет. Массивная печатка в форме головы льва с разинутой пастью, судя по цвету — золотая или позолоченная, а в глазах зверя сверкали красные камешки. От такой красоты у Эрика захватило дух, несомненно, носить столь дорогу вещь мог разве что настоящий богатей! Эрик сразу же примерил вещицу — надёжно печатка уселась только на большой палец, да и на молодом парне сокровище совершенно не смотрелось — статус не тот. "Вот если б магом быть, то да…" — размечтался он.

Теперь все догадки на счёт упорности гоблинов можно отбросить — они искали печатку. Наверняка ведь свистнули у какого‑нибудь вельможи. Или купца на дороге грабанули. А теперь сами сели в ту же лужу. Эрик покрутил перед глазами вещицу, внимательней оценивая вес и внешний вид — не хотелось бы расставаться с такой красотой. Эрик отметил, что даже если она сделана из обычной позолоченной железки, а камешки — лишь стекло, то всё равно он бы хотел оставить её при себе, не смотря на всю опасность, крутившуюся вокруг драгоценности.

Причём опасность приблизилась к Эрику как никогда близко. Если бы он пошёл сегодня один, то возможно уже был бы мёртв… Или подвергался пыткам…

По спине прокатилась дрожь от мыслей о собственной смерти, Эрик раньше не думал об этом, боялся сглазить. Кстати, отличная тема для тренировки силы воли.

С Филом, Эрик увиделся после первой лекции и незамедлительно рассказал обо всём случившемся. И, конечно же, похвалился дорогой находкой. Эльф долго рассматривал печатку, потом, с безразличным видом, отдал её Эрику.

— По — моему, это всего лишь золотая безделушка.

— Так всё‑таки золотая! — ободрился Эрик.

— Ну и что? Куда ты с ней сунешься? Если кому‑нибудь продашь, тебя легко вычислят.

— Меня давно вычислили… А продавать её не собираюсь, она мне нравится.

— Ей богу, как ребёнок, — усмехнулся Фил, — это кусок железа, не больше.

— Зато, какого железа! Скажи ещё, тебя золото не интересует.

— Совершенно не интересует.

— Оно денег стоит.

— Ты же не собирался его продавать.

— И не буду, но в случае крайней необходимости…

— Какой? В башне перестанут кормить, а Арон не пустит в дом? При следующей встрече с гоблинами, отдай её и беги. Жизнь дороже этой безделушки.

— Хорошо, так и поступлю. Надеюсь, после того, что сделал с ними Ниггед, меня убьют быстро.

Фил сокрушённо плюхнулся на кровать, тонкие пальцы неспешно массировали голову.

— Зря ты Арону не рассказал обо всём, он бы помог.

Эрик шарил по комнате в поисках укромного места для печатки.

— У меня стойкое ощущение, что он о чём‑то догадывается. Неспроста Ниггед пошёл сегодня со мной, как будто дома знали, что может случиться беда.

— Но ведь теперь придётся рассказать, про дорогую игрушку и гоблинов. Лучше не тяни, — настаивал на своём эльф.

— Ниггед сказал, что подождёт меня у башни в следующий выходной, тогда и расскажу. Мне самому до дрожи неприятно думать о том, что меня кто‑то хочет убить. Чёрт, вот так спасай общество от запрещённых товаров, потом сам не рад будешь.

Не зная чем помочь другу, Фил задумчиво уставился в пол.

Тонкая нить, связавшая Эрика с пикантным сновидением, незаметно разорвалась. Переполненный страстью образ Лании растворился в чёрной реальности, оставив после себя досаду от незаконченного действия.

Эрик просто открыл глаза. Он сам не мог сказать, почему проснулся. Комната скрывалась в ночном мраке, но постепенно, по мере того, как зрение привыкло к темноте, начали проявляться стыки стен с потолком, углы, спинка кровати и…

Дальше рассмотреть удавалось с трудом, Эрик не мог понять, что именно он в действительности видит. Вроде бы дверь в комнату они с Филом закрывали на ночь, а сейчас она приоткрыта, а у стены рядом с дверью, что‑то чёрное. Пальто на гвозде? Для пальто крупновато, к тому же гвоздь выпал ещё утром. Похоже на…

Холодные мурашки покрыли тело, следом прошло оцепенение по мышцам. Эрик вжался в кровать, стараясь не дышать. Чернота у двери напоминала очертания высокой фигуры в плаще и шляпе. Раз за разом, парень напрягал зрение, чтобы понять, что же это, но никак не мог различить деталей.

Чернота медленно зашевелилась, Эрик разглядел руку — тень, подзывающую парня к себе. Хотелось закричать, но челюсть одеревенела, а зубы словно приросли друг к другу. Тогда чернота отделилась от стены и приблизилась к кровати. Эрик попытался позвать Фила, но вместо слов получилось лишь тихое мычание.

Холодная кожа перчатки прикрыла парню рот.

— Одевайся.

По одному единственному слову, сказанному еле различимым шёпотом, Эрик понял кто перед ним, хотя до сих пор так и не разглядел лица. От сердца отлегло, а с рук и ног слетели пудовые оковы. Всё это время парень не дышал и вот теперь воздух, с ликованием ворвался в уставшие от ожидания лёгкие.

— Как ты здесь очутился? — поднимаясь, спросил Эрик Ниггеда.

Дворецкий провёл рукой вдоль рта, что означало: "Без разговоров"

Когда, изо всех сил стараясь не разбудить эльфа, Эрик оделся, Ниггед еле слышно произнёс:

— Возьми то, что искали гоблины.

Мгновение Эрик размышлял, доставать ли всё сразу или только мешочек с травой, и решил взять всё — раз Ниггед пришёл в столь поздний час, значит, причина серьёзная и лучше не дурить.

Эрик подхватил давно нестиранный носок, валявшийся в углу, и засунул в карман, — лучшего места для хранения запрещённых вещичек не сыскать во всей башне.

Они вышли и по тёмному коридору двинулись к умывальням — в противоположную сторону от выхода. Помня указания дворецкого, Эрик не задавал лишних вопросов. Ниггед открыл дверь в умывальни, ботинки Эрика, как он ни пытался идти тише, громко цокали по выложенному плиткой полу, от дворецкого же не доносилось даже шороха плаща.

С трудом никуда не свалившись в умывальнях, Эрик облегчённо перевёл дух, оказавшись в мужской раздевалке. Отсюда шла ещё одна дверь, но Ниггед к ней даже не дёрнулся.

Махнув юноше рукой, дворецкий сиганул в окно. Эрик выглянул наружу, Ниггед уже ждал снизу с таким видом, будто и не прыгал, а всё время стоял и ждал. Эрик влез на подоконник — прыгнуть с высоты первого яруса не составляло труда, но не ночью, когда тяжело оценить расстояние до земли. Удивившись, как во время прыжка у Ниггеда не соскочила шляпа, Эрик всё же скользнул вниз.

На удивление уверенно приземлившись, Эрик вспомнил, как не удачно приземлился в подобном ночном прыжке с лестницы, когда подглядывал за Кайлой, а ещё вчера, вновь в тёмное время суток, нелепо рухнул, перелезая через забор на задний двор.

Ниггед не искал лёгких путей, игнорировав тропинку к воротам, он свернул на нехоженое поле, не покрывавшееся снегом даже в лютую зиму. Преодолев его, они остановились у забора.

Три роста в высоту — именно настолько возвышалась стена. Беспомощность, испытанная Эриком перед преградой, вызвала недоверчивую улыбку на его лице.

— Как? — развёл он руками.

— Так, — Ниггед с места порхнул на вершину стены и уселся там на корточки.

Вниз слетел конец верёвки.

Неприветливые холодные подворотни сменяли друг друга, служа лучшим прикрытием для двух людей. Ниггед широкими шагами отмерял пространство, за спиной, чёрным шлейфом развевался плащ. Высокий воротник и широкая шляпа, полностью скрывали лицо дворецкого. Эрик старался не отставать, про себя удивляясь, как Ниггеду удаётся при такой быстрой ходьбе не скрипеть снегом.

— Можешь мне хоть что‑нибудь объяснить? — не выдержал Эрик переполнявшего душу волнения — непонимание происходящего, пугало, как и любая неизвестность.

— Мы идём в хижину гоблинов, к их главному, — донеслось из‑за воротника.

— Среди ночи? Мне кажется, нам будут не рады? — сердце забилось ещё чаще, Эрик громко сглотнул.

— Нужно выяснить, что они от тебя хотели. У меня есть подозрения, что те гоблины — не местные. Скорее всего, проездом, либо приехали по делу, а ты когда‑то успел перейти им дорогу.

Слушая Ниггеда, Эрик только мрачнел. Вот приятность — тащиться на ночь глядя к тем, кто тебя ненавидит.

— Что в носке? — продолжил дворецкий.

— Мешок с дурилкой. Я его отнял у торговца, но это не со зла — тот упырь вылез на главную улицу и торговал прямо там. А что, если на моём месте оказались бы дети.

— Эрик, не строй из себя ангела, я в это не поверю, — голос дворецкого смягчился, — дети в этом городе не гуляют по темноте. А теперь, ближе к делу. Как и у кого отнял мешок, и было ли в нём, что‑то ещё?

— Там печатка золотая лежала, — признался парень. — А отнял у мужика бородатого. Не гоблина.

— Как отнял?

— Головой об стену отнял. Да он жив был, когда я уходил, кричал мне что‑то вслед… Ладно, признаю — погорячился, но из лучших побуждений.

— Это уже не важно. Не знаю, как у толкача оказался этот мешок, но раз гоблины вышли на тебя, значит, он уже мёртв. Как узнал, что печатка золотая?

— Никак. По цвету.

— Что за печатка?

— Голова льва, в глазах по камню. Красному. — Эрик уловил движение шляпы, Ниггед обернулся, оценив внешний вид парня через узкую прорезь между шляпой и воротником.

— Возможно магическая… — в слух рассудил дворецкий.

— Фил сказал — простая.

— Он‑то откуда знает?

Эрик пожал плечами. Действительно, как эльф мог это понять?

Ниггед повернул. Через несколько шагов, поворот привёл к тупику.

— Запомни, — повернулся дворецкий к парню, — говорить не надо. Всё, что нужно, я скажу сам. В глаза никому не смотри. Где печатка?

— В носке. То есть в мешке, а мешок в носке.

Ниггед повернулся к тупиковой стене и постучал по ней, но звук от ударов не походил на стук по камню, скорее по дереву.

Так и оказалось, за спиной Ниггеда, Эрик сразу не смог рассмотреть дверь, теперь же она открылась, блёклый свет, разлившись под ногами, вытек наружу.

В проёме стоял гоблин в лёгкой одежде и с железной дубинкой на поясе, на Ниггеда он смотрел снизу вверх.

— Шшэ? — недружелюбно разинул пасть зеленокожий.

Ниггед показал гоблину какой‑то предмет похожий на круглый, миниатюрный значок и тот отступил вглубь помещения, пропуская нежданных гостей.

Внутри, Эрика встретили облезлые деревянные стены, одинокий факел усердно смолил потолок, пытаясь достойно осветить небольшое помещение. Комната пустовала, если не считать выцветший коврик на стене и груду одежды в углу.

Гоблин закрыл дверь на толстый засов, прошаркал к другой двери и приоткрыл, предлагая войти, на Эрика зеленокожий смотрел подозрительно, словно пытался в нём кого‑то узнать.

За дверью находился длинный коридор с дверями по обеим сторонам.

— Здесь, что‑то вроде казарм, — пояснил дворецкий, — пристанище для бандитов.

Впереди коридор расходился в стороны, там виднелась оживлённая суета — гоблины носились как угорелые, выполняя поручения старших.

— Это хижина? — Эрик крутил головой, пытаясь найти хоть что‑нибудь, за что можно зацепиться взглядом, но кроме серых стен и дверей, рассохшихся от старости, ничего не подворачивалось.

В оживлённом коридоре, на двух чужаков не гоблинской наружности никто не обращал внимания: гоблинши с тазами и детьми, подслеповатые старики — все знали, что в хижине не бывает посторонних, а значит странные гости здесь по делу.

За очередным поворотом обнаружилась двустворчатая дверь с резной каймой по краям. У двери на ковриках сидели двое гоблинов — стражей. Их воинственный вид, громче любых слов, говорил, что охраняют они нечто ценное. Или кого‑то важного. Оружием гоблинам служили короткие мечи — как раз для сражения в узких коридорах.

Завидев людей, оба зеленокожих взметнулись на ноги, заскрежетав шиповаными напульсниками и широкими наплечниками. Ниггед выставил руку, оба гоблина присмотрелись к зажатому между пальцев предмету и расступились, предоставив чужакам самим открыть дверь. Ни мгновения не колеблясь, Ниггед толкнул створки.

— Там, откуда мы только что пришли, живут семьи гоблинов, а здесь, — Ниггед обвёл рукой широкий зал, затуманенный табачным дымом, — здесь проводят время добытчики. Простых гоблинов сюда не пускают.

Зал представлял собой круглое помещение без углов, радиусом шагов в тридцать, битком заполненное гоблинами. Прямо рядом с дверью находились ступени, ведущие на второй этаж. Пока поднимались, Эрик успел внимательней осмотреться. На одной единственной стене, опоясавшей комнату, кое — где горели факелы, но освещали большое пространство паршиво. В полумраке виднелись низенькие диванчики, притулившиеся у стены, в основном в тех местах, куда свет факелов не доставал. Диванчики пользовались не особой популярности, основная же масса гоблинов восседала на скромных ковриках, раскиданных по всему залу. Перемещающихся зеленокожих, Эрик не заметил — все, без исключения, пребывали в сидячем или лежачем положении. Гоблины вяло общались, заполняя зал шипящими звуками, так похожими на шипение змей. Табачный дым витал настолько плотно, что на каждый вдох приходилось тратить втрое больше усилий.

Поднявшись над круглым залом, Эрик вздохнул свободней, второй этаж нависал над первым так, что можно перегнуться через перила и осмотреть всех, кто находился внизу. Сам же второй этаж освещался ещё хуже — единственным факелом, висевшим над одной из множества дверей. За деревянным столом у стены, приютилась целая толпа вооружённых до зубов гоблинов. Сверкавшие в отблесках факела, злые глазки, внимательно изучали людей.

Ниггед даже не посмотрел в их сторону и, стукнув пару раз, для приличия в одну из дверей, вошёл.

Комната, принявшая людей, не хвастала обширностью пространства, так же как и количеством находившихся в ней гоблинов — дорогое убранство, говорило о том, что это место не для всех. На мягких ковриках вдоль стен сидели гоблины, пятеро с одной стороны комнаты и четверо с другой. Саму комнату застилал толстый палас, украшенный причудливым, ярким узором.

У противоположной стены, в широком кресле, заваленном подушками, восседал гоблин в ярком, расшитом золотом, халате. Свирепая рожа лукаво уставилась на вошедших. Уши гоблина, сплошь увешанные серьгами, нервно вздрогнули, когда Ниггед снял шляпу.

— Hraprah ishit, Nigge? ("Зачем пришёл, Ниггед?") — хриплый голос гоблина передавал глубочайшее недовольство.

— Ikka pot sholem, hishir shab daba ("Я хотел поговорить, удели пару минут"), — ответил дворецкий.

Ни слова не понимая, Эрик разглядывал окружение, надеясь хоть немного отвлечься от волнительных мыслей о том, что может произойти, если гоблины нападут. Их старший не выглядит дружелюбно, как и весёлая команда за дверью.

— Shasha ("Слушаю"), — выдохнул гоблин, сдерживая недовольство.

— Horseph, ikka gnishta pik rupity? (Помнишь, я просил не трогать мальчика?") — Ниггед вытолкал вперёд взволнованного Эрика. — Zaba o rupity hor goblesh rippa pi'daba ("Вчера на мальчика напали тринадцать гоблинов" Язык гоблинов не содержит местоимений кроме "я", у гоблинов принято уточноять по именам или статусам, как в данном случае, местоимение "него, Ниггед заменяет словом "мальчика" (rupity)).

Гоблин впервые посмотрел на парня, внимательно пробежав взглядом с ног до головы.

— Ikka rulun posha, shar grapid'ia nurta ikka ("У меня (дословно — "мой") хорошая память, таких распоряжений я не давал").

Ниггед отодвинул Эрика за спину.

— Sha rupity sheburun goo. Ikka shala, geshtu goblesh o hor pata Torba ("За мальчиком долго следили. Я пологаю, разрешение на это гоблины получили у Торбата").

— Бесит, что ты знаешшь нашш язык лучшше меня, — не выдержал Торбат. На общекоролевском он разговаривал чище, чем многие собратья. — Повторряю — рразррешшения не давал. Да и не спррашшивали…

— Что же получается, в городе орудует банда, не уважающая Старшего? — наигранно удивился Ниггед.

— Это дело гоблинов. С внутрренними дррязгами я как‑нибудь рразберрусь без посторронних! — огрызнулся Торбат.

— Ты подверг опасности этого человек, — Ниггед вновь указал на Эрика. — И я должен принять меры. Подумай хорошенько, для всех гоблинов будет лучше, если я уйду отсюда, зная, что это сделали не вы.

Гоблин заскрипел зубами — терпеть подобное обращение в собственном доме — слишком трудное испытание, но выхода у него не было.

— Karhar, — еле слышно сказал Торбат, близсидящему гоблину.

Тот, оббежав Ниггеда по приличной дуге, выскочил в коридор и уже там закричал:

— Karhar!

Пока ждали Кархара, Торбот в упор смотрел на Эрика — столько хлопот из‑за козявки — легче прибить, чем искать виноватого. Эрик с трудом сдерживался, чтобы не смотреть в ответ.

В комнату вернулись двое, один занял своё место рядом со Старшим, другой остановился рядом с людьми. Один глаз гоблина заплыл чёрным кровоподтёком, придавая зеленокожему жалостливый вид.

— Gok shigok? ("Откуда синяк?") — резко спросил Торбот у гоблина.

— Sono("Сонно" — одна из гоблинских банд Новых Ветров)… — уныло ответил гоблин.

— Gobelus hor o rupity? ("Парни нападали на мальчишку?")

Кархар покосился на Эрика.

— Horta ("Не нападали").

Торбат махнул рукой, давая знак Кархару покинуть комнату.

— Вот видишшь. Рребята не прричём.

— Чужие ребята в городе есть? — не сдавался Ниггед.

— Не знаю, — Торбат почесал в задумчивости за ухом. — Мне не докладывали.

— Прощай, Торбат, — Ниггед многозначительно развернулся к двери, мол, ты сам подписал себе приговор.

— А ну стой! — воскликнул гоблин. — Подошшди… Не хоррошшо так с хозяином рразговарривать, негодяй… Заходили тут неместные, отчитывались. Но это давно было, месяца трри назад.

— Откуда они пришли? — остановился Ниггед у выхода.

— Степные. С северра.

— Много?

— Соррок.

— Торбат, расскажи, что знаешь и разойдёмся, от тебя не убудет, — Ниггеду наскучило вытягивать слова из гоблина.

Торбат закатил глаза, всем видом давая понять, что утомился.

— Где осели — не знаю. Когда уйдут не сказали. Без вопрросов заплатили налог, я их и благословил. Вот и всё!

— Ты забыл о главном — зачем они здесь?

— Зачем гоблины пришшли в большшой горрод? Сбывать, конечно же. У них воз добычи, там денег немеррено намечалось.

— И ты взял с них как со всех? — поднял брови Ниггед. — Что ж добычи не оттяпал, треть или половину? Такая щедрость тебе не присуща.

Торбат понял, что взболтнул лишнего, но желание избавиться от расспросов довлело над гоблином, вынуждая продолжить рассказ.

— Они Rgakfeya (освободители Вейи, родной земли гоблинов, в настоящее время заполненной враждебными племенами диких кентавров). Прродадут добычу, закупят оружие, соберрут добрровольцев и уйдут на войну, — серьёзно произнёс Торбат.

— Они хорошие воины, — ровный голос Ниггеда ярко контрастировал с шипением гоблина. — Мог бы и не брать с них пошлину… Но кентавры вотрут их в землю. До встречи, Торбат.

— Постой! — Торбат даже приподнялся с кресла, чтобы остановить человека. — Сколько надо заплатить, чтобы ты забыл об этом месте?

Ядовитый тон гоблина лишь рассмешил Ниггеда, они оба знали, что деньги — не тот товар. Информация — тот.

— Я ещё зайду, — не оборачиваясь, весело бросил Ниггед.

— Ну и местечко, — оказавшись на улице, Эрик вдохнул свежего воздуха, но табачный дух не желал покидать носа. — Странно они время проводят…

— Многие из них ещё помнят дни, когда гоблины жили в степях Вейи. В мире и согласии, теперь же им остаётся только устраивать быт так, как было дома, в высоких шатрах. Это утоляет тоску.

Тоска по дому, Эрик помнил что это. Сейчас, в пылу обучения, грусть подзатёрлась, однако в первые дни на стену хотелось лезть от одиночества. Но родина Эрика никуда не делась, она осталось той же, с ним или без него. А у гоблинов дом отняли, и они прекрасно понимают, что вряд ли смогут его вернуть. Но находятся энтузиасты, они собираются с силами и едут на войну, где в огромных количествах гибнут, под натиском жестоких кентавров. Возможно для кого‑то это лучший выход, лишь бы не влачить жалкого существования в городских трущобах и лесных пещерах.

— Откуда ты знаешь их язык? — Эрик вновь шёл чуть позади дворецкого, по запутанной сети подворотен.

— Долгое общение с зеленокожей братией, — усмехнулся Ниггед. — По долгу службы.

— А главнюка откуда знаешь?

— Торбата? Он разыскивался королевской разведкой, как ответственный за разбои на дорогах Объединённого Королевства, но когда мы его нашли, то решили сохранить жизнь, как важному информатору. Тем более, к тому моменту он отошёл от разбоя. Видать награбил впрок. Если бы не согласие сотрудничать, лежать бы ему в сыре земле, после встречи с петелькой.

— Что же это получается, я, сам того не подозревая, ограбил освободителей их родины? Не хорошо как‑то…

— Успокойся, Эрик, знал бы ты, сколько жизней они забрали за те сокровища. Поделом. С печаткой или без неё, они погибнут. Кстати, покажи‑ка мне эту игрушку.

— Тоже мне игрушка! В ней столько золота, что палец гнётся, — Эрик выудил из кармана носок.

— Эээ, мне твоего имущества не надо.

Эрик стянул носок и спрятал назад в карман. Ниггед безжалостно разворошил мешок, нашёл печатку, а остальное содержимое высыпал на мокрый снег.

— Ты прав, это золото, — сходу определил Ниггед, скорее на ощупь, чем на глаз — света в подворотне едва хватало, чтобы различать дорогу. — А вот о магических свойствах, я бы не торопился говорить. Покажу вещицу Арону, если не возражаешь. — Не дождавшись ответа Эрика, дворецкий убрал печатку под плащ.

На территорию ордена пробирались тем же путём. Оказавшись под окном купальни, Ниггед подсадил Эрика и тот ловко влез в башню.

— Ни шагу за стены, ты понял? — наставительно произнёс дворецкий. — В следующий выходной, буду ждать тебя у ворот. Если решишь остаться, выйдешь и скажешь.

Эрик на миг задумался.

— Можешь не ждать. Разве что через месяц, раньше я домой не соберусь.

— Как скажешь, — Ниггед развернулся в сторону забора.

— Ниггед! — окликнул шёпотом Эрик дворецкого. — После того, как вчера проводил меня до башни, куда ты отправился?

— На рынок. За хлебушком, — оскалился Ниггед.

Спустя секунду он бесшумно скрылся в ночи.