Поединок во мраке

Глава 21 Сашка кот — Пушкин-2

В школьном журнале Савинков Александр стоял перед Сверчковым. Это их объединяло, хотя бы потому, что других фамилий на букву «С» в классе не было.

Но в еще большей степени их дружбе посодействовал Пушкин — любимый поэт бабушки Сверчка. Она была особенно неравнодушна к портретам поэта и покупала их в любом исполнении. Постепенно портреты заняли все стены, свободные от мебели.

Над письменным столом Димки висела небольшая репродукция маленького Саши Пушкина. Та, где у него округлые смуглые щеки и задумчивый взгляд и он смотрит куда-то вполоборота.

Когда Сашка Савинков на самой первой перекличке в первом классе неуклюже поднялся, Димка просто глазами захлопал: «Пушкин! Живой маленький Пушкин!»

— Ой, негритенок! — воскликнула Руся, которая уже тогда говорила вслух то, что другие обычно оставляют при себе.

У Савинкова была обычная московская мама, а вот папа был африканцем. Он учился с мамой в университете, но потом ему не подошел холодный климат России, и он навсегда уехал туда, где климат ему подходил.

Естественно, Саша остался с мамой и бабушкой. Обе они работали в издательстве «Художественная литература» и много рассказывали Сашке о поэтах и писателях.

Рано, очень рано Савинков понял, что должен оправдать сходство с великим поэтом, который, судя по этому сходству, возможно, приходится ему далеким, но кровным родственником. А почему бы и нет? Многие африканцы между собой родственники.

Все это Сашка рассказал Димке Сверчкову тогда же, на переменке, после первой переклички. Димка еще спросил:

— А ты стихи сочиняешь?

И тогда Савинков выдал:

— Я решил дописать Пушкина. Он рано умер, и многое осталось тайной. Хочешь, прочитаю?

Не дожидаясь ответа, Сашка важно произнес:

Димка вздохнул.

— Родители говорят, главное в жизни определиться. Тебе хорошо, а я еще ничего не знаю.

— Определиться — это что? — честно спросил первоклассник Савинков.

— Ну, выбрать, кем ты будешь.

— А, — Сашка тряхнул черными кудрями и с детской обреченностью добавил: — У меня судьба.

После уроков, ожидая родителей, они прыгали через канаву, где рабочие укладывали трубы, кидали в лужу камушки, засовывали палки в мотор бульдозера, а потом заспорили: бензин на вкус кислый или соленый?

Вопрос был неразрешимым, и они подрались. Их разняли мамы, которые пришли встречать детей после школы.

— Это плохой мальчик, не дружи с ним, — мама Савинкова очень обостренно относилась к тому, как относятся дети к ее сыну.

— Что ты, — шмыгая носом, возразил Сашка. — Он сказал, что я определился. Выбрал, кем буду.

— А почему вы дрались?

Но Сашка думал уже о другом: сможет ли летать птица, если ей перья обмазать клеем, и признался, что забыл, зачем они дрались с Димкой.

С тех пор Сашка всегда ждал, когда Сверчок спросит: «Написал новые стихи?» И Кот бубнил:

Савинков выжидательно замолкал, а Димка, немного подумав, говорил:

— Молодец!

Со временем их отношения претерпевали разные стадии сближения и отдаления, но стихи связывали их даже в десятом классе. Сверчок был единственным человеком, которому Кот доверял сомнения и терзания по поводу своего поэтического будущего.

Но вот уже третий день, как Савинков набирает телефон Сверчка и никак не может того застать: то никого нет дома, то трубку поднимает мама и говорит, что Димка еще не пришел.

С тех пор как у Сверчка появилась девчонка, между друзьями возникло легкое отчуждение. Сашка даже откликнулся по этому поводу поэтической строфой:

Сверчок никогда не перебивал, но в тот раз спросил:

— Сашка, ты все еще хочешь дописать Пушкина?

— А что? — задиристо поинтересовался Савинков.

— А то, что ты — талант.

— Да, но Пушкин был гений, — честно признал Кот.

— А может, и ты еще будешь гением, — Сверчок умел быть щедрым, и Сашка это ценил.

Будущий гений нуждался в понимании.

Когда Сашка собрался позвонить Сверчку в очередной раз, чтобы разузнать, почему тот не был сегодня в школе, телефон зазвонил сам.

— Саша, здравствуй — вежливо прощебетала трубка, — Это Стефания, ты меня узнаешь?

Раньше она никогда не звонила Коту, но тому показалось, что он узнал бы ее голос из миллиона других.

— Да, — пробасил он, обрадовавшись, что теперь никто не принимает его по телефону за маму или бабушку.

— Саша, тебя отпустят на утренник, переходящий в вечерник, к нам на дачу отпраздновать конец второй четверти?

— Такие решения я принимаю сам, — гордо заявил Кот.

— Ну и отлично. Завтра в полдень на Белорусском у пригородных касс.

— Забито, — густо прорычал Сашка и увидел в зеркале, как горят его темные щеки.

Предстоял долгий разговор с мамой и бабушкой, которые жили под девизом: «Следствие ведут знатоки».

Но у Савинкова для таких случаев был железный аргумент:

«Вы хотите, чтобы я был изгоем? Димке родители разрешают, а мне нельзя?»

С настоящими «знатоками» это могло и не пройти, но у родных Савинкова были свои заморочки.

— Кто это был? — допрос велся по всем правилам сыска.

Но тут телефон пронзительно заверещал, и Сашка схватил спасительную трубку. Звонила мама Сверчка.

Кот передал ей свой разговор со Стефанией, стараясь снабдить пересказ подробностями, типа — отвезут, проводят, будут вместе с родителями.

Бабушка и мама все подслушали, как бы участвуя в общем разговоре с мамой Сверчкова.

— Разве ее родители прилетают в Москву? — удивилась Димкина мама.

— Да, как-никак Новый год, — косясь на свой «учет и контроль», ответил Савинков.

Ах, если бы он знал, как подставляет Димку, да и себя тоже, не радовался бы сейчас завтрашнему деньку!