Под прикрытием

Глава 12. «Делу конец – новым делам венец»

Хорошенько отдохнув после «командировки», я через сутки нанял у нэпмана – владельца «почтовой станции» ломовую телегу и, с раннего с утречка загнал в гараж – попросив возницу-биндюжника погулять. Пока он «гулял», мы с Мишкой загрузили в неё разобранный двигатель председательского «Бразье» вместе с лебёдкой, уже разбортированные колёса и прочий ненужный железный хлам. Накрыли тщательно поклажу брезентом и кликнув водителя кобылы поехали на полустанок – где таким же макаром разгрузили всё привезённое в знакомый уже пакгауз.

После развода караулов, подвесив лебёдку к потолочной балке пакгауза – сняли двигатель с «Бразье-кабриолета». Само собой, я не забыл написать суриком «инвентарный номер» на снятом и отмытом керосином двигателе.

Возвращались пешком и, зайдя в пустующий концлагерь – планово проверить «пердуна с пердянкой», я решил немного пострелять – обновляя навыки после довольно продолжительного перерыва. Стало интересно узнать, как стреляет из «Нагана» Михаил…

Оказывается, несмотря на все мои упражнения – гораздо лучше, чем я!

– Какой-то секрет, Гриль Уленшпигель хренов? – немного раздосадовано интересуюсь.

– Конечно… Как без них?

– Может – расскажешь-покажешь?

– Как два пальца обосцать…, – пытливо заглядывает мне в глаза, – а научить метать ножи в ответку?

Хронноаборигены цепляют мои словечки и их сочетания, просто влёт!

– Да, не в лом! Могу научить метать, что хочешь – лишь бы «оно» было продолговатым и имело хотя бы один заострённый конец. Но только после того, как «Бразье» забегает…

– Замётано, Серафим!

После обеда всей толпой грунтовали кузов в гараже, а потом разбившись на две «команды» – играли в футбол в одни ворота. За меня были Санька и Ванька, а за Ефима – Домовёнок и Брат-Кондрат. Мишка судил, а Елизавета была за «общего» голкипера и, как казалось – отбивала голевые удары лишь одним своим визгом! Хотя я сильно «подыгрывал», а братья постоянно ссорились до драки за каждый пас – но команда противника проигрывала с крупным счётом и Анисимов-младший не по-детски психовал и ругал Лизу – что она специально пропускает мои мячи.

Ой, как не любит он проигрывать!

Потихоньку, вокруг «футбольного поля» собралась толпа зрителей – не только «соответствующего» возраста, кстати. В момент врубившись в суть происходящего действа, они дружно «болели» и комментировали «матч» так – что уши сохли.

В общем, вечер удался.

На следующее утро в пакгаузе, мы с Бароном перебортивовали колёса – засунув в «родные» шины колёс анисимовского «француза», камеры с угнанного. Старая резина ещё с годик послужит – а «новую» с «Бразье-кабриолета», я приберёг для следующего капитального ремонта. Ну, или продать «на сторону» можно будет – если мои отношения с главой волостного Совета, в будущем не заладятся. Заодно подшаманил запаску – кустарно, но надёжно завулканизировав сырой резиной рваный прокол на её камере.

Через неделю после моего возращения из Нижнего Новгорода, стоящий в гараже "Бразье 30/60 CV" – был загрунтован, покрашен в «радикально чёрный цвет» и покрыт лаком. Когда всё это достаточно хорошо высохло, точно также – раним-раним утром, привезли на телеге «новый» двигатель и колёса. Заранее предупредил, что на разводе нас с Михаилом не будет и, уже в тот же день к обеду – с ремонтом было в основном закончено. Оставались ещё кое-какие пустяки – но их можно будет устранить на ходу…

Пообедав в столовой, заправили бензином, проверил ещё раз масло в ведущем мосту и картере двигателя уже «родным» щупом, даю команду Кузьке-Домовёнку:

– Заводи!

Под бдительным присмотром проинструктировавшего его Барона, тот резко крутнул ручку – раз, два, три… Взревев, двигатель завёлся.

СВЕРШИЛОСЬ!!!

– УРА!!!

Я и вся моя «банда», радостно скачем вокруг «Бразье», восторженно орём каждый своё и, хлопаем в ладоши.

– УРА!!! УРА!!! УРА!!!

Товарищ Анисимов, услышав по звуку из гаража, прибежал на радостях из своего кабинета, отсалютовал в воздух из «Нагана» переполошив полгорода и, буквально землю от нетерпения «копытами грёб» – желая тотчас усесться за руль… Но я выбил у него ещё трое суток на «обкатку»:

– Дело, конечно хозяйское, Фрол Изотович – но считаю своим долгом предупредить: если «клина» не обкатанный движок даст – тебе его даже сам Господь Бог, уже не отремонтирует! Эта модель снята с производства и запчасти для неё уже не изготовляются.

– Господа Бога нет…, – не совсем уверенно промолвил главарь местных большевиков, – мы его ещё в семнадцатом году отменили.

– Тем более!

Постоял ещё, несколько неприязненно посмотрел на своего «француза» и ушёл восвояси, не солоно хлебавши.

Что-то он вообще, в последнее время какой-то потерянный и неприкаянный стал! После того, как я подарил ему американский автомобильный журнал с цветными картинками.

За три дня, я сполна сдержал данное обещание: мои юные помощники вдоволь накатались за городом на автомобиле. Даже, в честь успешного завершения нашего первого совместного дела, мы с ними устроили небольшой комсомольский «корпоративчик» на природе за городом – с шашлычком и лёгким винцом. Как известно такие мероприятия способствуют ещё большему сплочению коллектива.

Предварительно доведя народ до нужной психологической кондиции – я толкнул небольшую речь:

– Я знаю, у каждого из вас есть своя мечта – вряд ли реализуемая поодиночке… Но, если наши мечты объединить, поставить перед собой общую цель, составить план и упорно, настойчиво к ней двигаться – то можно очень многого достигнуть, ребята…

Поочерёдно смотря в глаза каждому

– …Можно, даже невозможное свершить!

Наконец, я подогнал «Бразье» к анисимовскому крыльцу и отрапортовал, с самой что ни на есть серьёзной миной, приложив руку к козырьку:

– Товарищ Председатель исполнительного комитета волостной ячейки ВКП(б), разрешите доложить: автомобиль отремонтирован, заправлен и находится в технички-исправном состоянии! «Получите и распишитесь», как говорится…

Фрол Изотович, долго-долго жал-тряс мою руку и говорил всякие – приятные слуху слова, но чаще всего повторял:

– Ох и молодец ты, товарищ Свешников! Ох и, молодец!

Я заулыбался до ушей: ласковое слово начальника – оно, даже кошке приятно. А для попаданца-прогрессора оно означает – самую первую ступеньку к успешной реализации его самых смелых замыслов…

Однако, это ещё не конец автомобильной истории!

Как я уже говорил, стоит нормальному человеку хоть раз «посидеть» за рулём, как у него развивается автозависимость – некая разновидность «наркотической». Мои помощники-комсомольцы тоже люди, поэтому и недели не прошло, как Кузька-Домовёнок который вполне официально был принят ко мне в штат слесарем-ремонтником, принялся канючить:

– Серафим! Ребята хотят ещё кататься.

– Боюсь, ребятам я ничем помочь не могу…

– Помнишь, ты нам говорил: «Если поставить перед собой цель, составить план и, всем вместе упорно и настойчиво двигаться…». Ребята хотят учиться ездить, а я хочу ещё учиться ремонтировать автомобиль…

– Я это очень хорошо помню, Кузьма! Подожди чуток, мне надо немного подумать.

Чешу затылок: если ребята чего-то хотят – лучше эту их «хотелку» контролировать. Иначе, нас ждёт ещё одна «история» с автоугоном.

Наконец, взвесив всё «за» и «против», я решился:

– Как известно, народная мудрость гласит: «Любишь на саночках кататься, люби и их… Мастерить». Будем делать… Нет, не автомобиль – его мы пока не потянем. Моторную телегу для Красной Армии.

Санька и Ванька, смотрят разинув рты, остальные тоже в полной прострации:

– «Телегу»… Из дерева, что ли?

– Из дерева, из дерева – из него самого, ребятишки! На дереве «набьём руку» – а там глядишь и, до железного «коня» руки дойдут. План у меня такой…

Это, вовсе никакой не бред, как подумал бы какой-нибудь – избалованный забугорными четырёхколёсными ништяками диванный экспэрд, из сытого и благополучного 21 тысячелетия. Примеров, не целиком конечно, а частично деревянных автомобилей – хоть пруд пруди и, деревянные кабины военных «ЗИС-5В» и послевоенных «КрАЗов» – лишь одни из них.

Автомобилестроение вообще вышло из «экипажных», сиречь – каретных мастерских и, дерево – как материал конструкции автомобиля, было довольно обыденным явлением в конце 19 – начале 20 века. Конечно, для развитой технологически Европы или Америки – деревянные автомобили, это уже история.

А нам то, чё выёживаться?

Мы от них отстали лет на… Об этом очень хорошо товарищ Сталин сказал (скажет) – я пожалуй, повторяться не буду.

А вспомнить деревянные самолёты советской авиации времён Второй мировой войны? У знаменитого «Ил-2» лишь бронекорпус был стальным, а остальное – крылья и хвост, из дерева.

А наш «лакированный гарантированный гроб» – истребитель «ЛаГГ-3», то есть? Цельнодеревянный самолёт – за исключением мотора, вооружения, шасси и лётчика, конечно.

«Так то ж – «совок», – скажите вы, – при проклятом «совке» и рубли деревянными были».

А, вот и хрен угадали!

Планер лучшего бомбардировщиков союзников – британского «Москито», тоже был, даже не «по пояс» – а целиком деревянным… Конечно, не из берёзы, ёлки да сосны – как наши, а из тропической бальзы.

Однако, «дерево» оно и есть дерево – какой породы оно ни есть!

При «развитом социализме» или в «эпоху застоя» – кому как нравится, полным-полно было самодельщиков-автостроителей – «из того что было», собиравших порою довольно достойные конструкции автомобилей и, затем устаивающих всевозможные конкурсы и автопробеги.

Да, уж… Блеск и нищета в одном флаконе, как говорится!

С одной стороны – дефицит всего и вся, политический тоталитаризм, с другой – полная свобода творчества для людей – дружащих как с головой, так и с руками, а не просто – потребителей вещей сделанных другими.

Однако и, в это время есть такие «самоделкины» – которые буквально из «гов…на и палок», делает довольно зачётные вещи. Нет, речь идёт не о легендарной «Антилопе Гну» Адама Козлевича – соратника Остапа Бендера, вовсе не о ней.

Где-то на Урале в разгар Империалистической войны, некто Дмитрий Петунин – токарь с двумя классами церковно-приходской школы и золотыми руками, изготовил «моторную телегу» для возки дров из леса.

К этому факту можно относиться как угодно – но машина ездила! Более сорока лет ездила, обе мировые войны пережила, исправно снабжая как семью самого изобретателя – так и его соседей, дровами и сеном. Я посчитал бы за фейк, если бы своими глазами не видел фотографию этого чуда деревенской технологии в музее!

Характеристики и устройство автомобиля помню смутно… Вроде бы, практически всё из дерева – даже рессоры, не говоря уже про раму или колёса, а картер двигателя воздушного охлаждения мощностью в шесть «кобыл» – из чугунного радиатора отопления. Главное, всё просто до безобразия и ремонтируется прямо «на коленке» – с помощью пилы «Дружба-2», прадедовского топора, плоского рашпиля и, одной – «вполне определённой матери»…

Стебаюсь, конечно!

Естественно, заправляется это чудо деревенского автопрома бензином, однако на случай его отсутствия, изобретателем был предусмотрен переход на генераторный газ. Тогда, вообще без проблем – напилил чурочек по размерам, закинул, раскочегарил и вперёд.

Генри Форд, массово выпуская своё «ведро с гайками» – автомобиль «Форд-Т», «сделал Америку»… Адольф Гитлер собрав с доверчивых бюреров лавы, дал Германии народный автомобиль – «Фольксваген»… Правда, уже после своей героической гибели в Фюрербункере.

А мы с Кузькой – чем хуже, спрашиваю?

Уверен – у нас, у русских, своя специфика. Пока они там «на самом» верху – ждут пришествия Мировой революции, определяются с индустриализацией и первыми пятилетками:

Даёшь народам России народную моторную телегу!

Здесь, дело даже не в «Красной Армии» – упомянутой для «красного» же словца и для разжигания энтузиазма в юных сердцах…

Вот какая у меня задумка.

ТТХ «моторной телеги» Петюнина не сильно отличались от обычной гужевой телеги запряжённой одной-единственной среднестатистической лошадью: скорость 10 километров в час и грузоподъёмность в полтонны… Разве что в суточном пробеге должен быть ощутимый разрыв: ведь в отличии от живого организма – неживой механизм никогда не устаёт и может работать до полного износа трущихся частей.

Казалось бы – какая разница, да? Купи ты лошадь и не парься, мужик!

Однако, говорящие так – истинные горожане как минимум в третьем поколении и, даже если они достаточно эрудированы и не являются пресловутыми «жертвами ЕГЭ» – не вполне представляют себе, что такое «лошадь».

Объясняю на пальцах:

Приехав на автомобиле домой, мы его ставим под навес или в гараж и, если он исправен – забываем про его существование до следующей поездки: до утра, на день, на два, на неделю… А то и, на месяц или даже – на полгода, а то и год.

С четвероногими помощниками мощностью в одну-единственную лошадиную силу – такая «забывчивость» не пролезет, ибо:

Она сдохнет!

Не важно – работает лошадь в поле или стоит в конюшне, она требует: во-первых ухода за собой, во-вторых кормёжки. Иначе, она быстро «откинет подковы», а вслед за ней возможно – вымрет от голода и холода вся ваша семья, если вы простой крестьянин. Ну, или пойдёт по миру с протянутой рукой – если год не слишком голодный, а «обычный»…

Немаловажное обстоятельство: в отличии от коровы – которая и на соломе с крыши до первой зелёной травки прожить-протянуть может (хотя молока для своих детишек – вы от неё уже не дождётесь), лошади нужно качественное сено, овёс и зерно… Особенно, для работы.

Так вот, повторяю ещё раз: лошадь жрёт много и главное – в отличии от автомобиля, она жрёт ВСЕГДА!!!

Я, находясь в этом времени, уже достаточно много слышал просто душераздирающих историй, о том – как хозяин-мужик предпочитает в голодную зиму кормить последним сеном лошадь, а не корову – дающую его детям молоко. Кормовые овёс и зерно тоже приберегались для весенне-полевых работ лошади, а не собственным умирающим детям… По жестокому – но проверенному веками выживания в суровых условиях русского Нечерноземья, принципу: «детей баба ещё нарожает, а вот лошадь – она родить не сможет, как ни старайся».

Дикость и варварство, скажете вы и будете неправы – без лошади и рожать будет некому…

Вся семья целиком вымрет!

Вот у меня и такая мысля: частично заменив лошадь моторной телегой, я возможно несколько уменьшу детскую смертность. Пару сотен тысяч, а то и – миллионов (тьфу, тьфу, тьфу!) бойцов и пар рабочих рук к 1941 году, разве они будут лишними?!

– Кузьма, – как можно серьёзнее обращаюсь к Домовёнку, – назначаешься главным конструктором по проектированию моторной телеги для РККА.

Тот, с потаённой радостью в глазах, но несколько опешив:

– А как же мотор? Мотор-то из дерева не вырубишь!

– Конечно, нет. Но у меня на полустанке в пакгаузе, есть кой-какие «железяки»…

Мы с Домовёнком в лучшем положении, чем Петунин на далёком седом Урале – у нас на первое время «лишние» запчасти от «Бразье» есть.

– …Думаю, для почину хватит.

Через недельку, когда доделали кое-что по мелочи и страсти-мордасти по реанимированному «Бразье» улеглись, всерьёз занялся организацией комсомольской ячейки. Фрол Изотович, без разговоров выделил нам комнатушку в здании волостной организации РКП(б) и, на первом же комсомольском собрании – которое по уставу является высшим органом этой молодёжной организации, меня избрали секретарём волостной ячейки РКСМ.

Немного забегая вперёд, скажу – чтоб не возвращаться к этой теме: уже осенью наша комсомольская организация – в которую кого попадя не брали, должен заметить, насчитывала порядка двадцати человек… К весне 1923 года – уже более сорока.

Руководить любым коллективом на самом деле довольно просто – если уметь находить нужных, способных к делу людей и правильно их расставлять на нижестоящих должностях! Я делать такое, за семьдесят «с хвостиком» прожитых «там» лет, слава Богу научился.

Меньше всего хлопот и забот доставляла Елизавета Молчанова, которая стала отвечать за всю «бюрократию» – вести протоколы собраний, составлять личные дела комсомольцев и кандидатов и так далее.

Тут же, грамотно скинул полномочия на Ефима Анисимова – назначив его «ответственным» секретарём… Себе оставил только сбор комсомольских взносов, по факту. Конечно, не забывал контролировать, но со временем всё меньше и меньше – детишки попались на редкость способные. Тем более, если не лениться их вовремя «тыкать носом». Особенно частенько мне приходилось проделывать эту «процедуру» с самим сыном нашего Председателя:

– Ты считаешь, Ефим, что тебя окружают люди – под вид тебя: они все понимают, полностью разделяют твою точку зрения и стоит им только рассказать – что ты от них хочешь, как они тут же бросятся выполнять твои инструкции… А чтобы они выполняли их быстро, достаточно просто на них наорать. Но, к сожалению или к счастью – большинство окружающих на тебя совершенно на тебя не похожи и, это «большинство» – предпочитает действовать импульсно, а не логично!

– Серафим! Ты же сам говорил: найди людей, расставь приоритеты, дай каждому задание и назначь ответственных…

– Всё это так, но существуют нюансы – которые ты не должен забывать. Постановка задачи конкретному лицу далеко не всегда приводит к ее выполнению. Спрашиваешь, почему?

Раскрыв рот:

– Почему?

– Согласно самому передовому на сей момент учению Дарвина – люди произошли от обезьяны, от которой унаследовали некоторые рудименты – вроде шерсти в отдельных местах тела и поведения. А значит, внутри каждого из нас живёт своя «мартышка» – для которой нет ни прошлого и будущего, только сиюминутный интерес: жрать, пить, спать… И ещё то, что очень хорошо рифмуется со всеми этими занятиями. Веселиться, наконец или просто валяться на диване и, ничего более не делать.

– Увы, но таких людей большинство и, заставить их сделать что-то полезное (то есть – быть человеком), может только страх – опасность для их жизни, «потери лица» или положения в обществе… Как только этот «страх» исчезает, большинство человечества – опять возвращается в своё привычное «обезьянье» состояние.

Ефим озадачен – на лицо явное противоречие:

– Так, что же мне делать, чтоб подчинённый мне человек – почаще был человеком и пореже обезьяной?

Многозначительно подняв палец:

– Первым делом, постарайся поменьше на них орать – испуганная макака очень плохой работник…

Ну и так далее – полный расклад.

Не переймёт он передовой стиль науки управления начала 21 века, за один раз – переймёт за второй, пятый, десятый… Буду «долбить» в одну точку, пока не сделаю из Ефимки Анисимова – «самого эффективного менеджера» века двадцатого!

Другая проблема…

Вопреки ожидаемому, Санька да Ванька от меня с военным делом не отстали!

К несчастью для меня у них оказалась отличная память и не по-детски стальные упорство и настойчивость… Они выучили «на зубок» все воинские уставы – что я им дал в начале ремонта «Бразье» и, теперь опять донимали меня – давя на комсомольское сознание:

– Серафим! Ты же учился на командирских курсах? Теперь, давай учи нас.

Приняв «экзамен» по теории я поморщил лоб и нашёл новую откорячку:

– Ребята! Уставы – уставами, а без строевой подготовки в военном деле никак! Не умеешь шагать в ногу – не сможешь воевать.

Брат-Кондрат презрительно фыркнул:

– Муштра…? Это атрибут старой, царской армии – нашей народной она не нужна. В Красной Армии всё держится на классовой сознательности бойцов, а не на дрессировке шкурами-фельдфебелями…

Жестко обрываю:

– Кондрат! Давай, ты сначала в этой Красной Армии послужишь, повоюешь – а потом расскажешь нам, на чём она «держится»… Хорошо?

Под общий смех тот смутился, густо покраснел и больше не совался «поперёк батьки».

Объясняю для всех:

– Строевая подготовка, она же «муштра» или если угодно – «дрессировка», вырабатывает у бойца автоматизм действия по команде в условиях – когда рассуждать ему некогда, или он это сделать не в состоянии из-за психического состояния. Особенно этот «автоматизм» важен в первом бою… Михаил!

Барон с готовностью:

– Слушаю, Серафим.

– Что ты чувствовал, когда в тебя первый раз участвовал в бою?

Тот, как будто об чём-то обыденном, несколько застенчиво признался:

– Сказать по правде – в первом бою я обмочился, лишь услышав звук пуль.

И, зевнул…

Это было сказано таким тоном, что никто даже не засмеялся.

– Какие у тебя были желания…. Ээээ… Кроме желания справить естественные потребности, конечно?

– Убежать куда-нибудь подальше, или спрятаться поглубже – чтоб не нашли.

– И что тебе помешало убежать?

– Фельд… Командир отделения как рявкнет под ухом: «ВСТАТЬ!!! В АТАКУ, ВПЕРЁД!!!», я автоматически соскочил и побежал вперёд – ничего не соображая. Первый бой я вообще не помню – должен признаться!

– ВОТ!!! – с многозначительным видом, подняв указательный палец вверх, – выработанная муштрой привычка подчиняться командиру, помогла Михаилу преодолеть свой страх и возможно спасла его от расстрела по приговору реввоентрибунала.

Санька и Ванька накинулись на меня с удвоенной энергией:

– Так давай, учи нас строевой подготовке!

Довольно настырные ребятишки – должен заметить… Конечно, желание учиться военному делу весьма похвальное – но навряд ли у меня будет достаточно времени, чтоб заниматься с ними регулярно.

Со всей строгостью говорю:

– Строевой подготовкой с новобранцами занимается не ротный командир, а сержан… Младшие командиры. Товарищ Гешефтман!

Тот, скептически этих двоих оглядел с головы до ног:

– Всего двое? Не, ничего не получится – надо хотя бы одно отделение.

Я оглядел ребят, но те красноречиво отвернулись. Лишь Лизавета, приняв с готовностью стойку «смирно», выпятила свои прелестные девичьи грудки… Однако, Мишка наотрез отказался возглавить «женский батальон», мотивируя:

– Вы команду «ложись» неправильно понимаете…

За что под общий смех схлопотал лёгкий подзатыльник от дамы и, мою критику за гендерный расизм.

Тогда я снова к близнецам, с новым заданием:

– Наберёте каждый по отделению – от семи до одиннадцати ребят желающих заниматься военным делом, заставите каждого из них выучить уставы и, тогда товарищ Гешефтман – будет учить вас всех строевой подготовке… Верно, Миша?

Тот, поняв мою «игру», сделал зверское лицо:

– Семь шкур буду драть, как царский фельдфебель!

Надеюсь, хоть счас они от меня отстанут…

Кондрат Конофальский – «Брат-Кондрат», в нашей комсомольской ячейке отвечает за прессу: за выпуск собственной стенгазеты и, за получение, распространение и разъяснение среди комсомольцев и сочувствующих центральных и губернских газет.

Кроме этого и другого всего прочего, он взялся у меня за «идеологию»: читает лекции по марксизму и истории революционного движения, политинформации по внутреннему и внешнеполитическому положению Республики. Разъясняет декреты и постановления Советского правительства. У него определённо имеется некий педагогический дар и способность убеждения, которые – развивать и развивать надо.

Видать мои слова об возможности стать теоретиком «единственно верного учения», крепко запали этому пареньку в душу!

Потихоньку, очень осторожно с ним этим занимаюсь – идеологически «направляя» его в нужную мне сторону… Чтоб, он не был слишком «зашоренным» с этих вопросах и не шибко зацикливался на роли Троцкого и прочих – будущих жертв политических репрессий.

Вообще, время НЭПа – время бесконечных дискуссий по каждому поводу и без них. И мы с Братом-Кондратом – тоже довольно часто дискутировали, спорили…

Естественно, по части «теории марксизма» он соображал лучше всех и без всякого сомнения – даже лучше самого меня. Я, в наших с ним идеологических «баталиях», мог его обыграть – только за счёт лучшей тактики спора, наработанной «практически» прожитыми годами.

Как-то уже после окончания ремонта «Француза», уже довольно поздним вечерком он пришёл ко мне домой и краснея как красна девица – предоставил мне «на суд» свой первый «труд» по теории марксизма, написанный в обычной школьной тетрадке с портретом Бухарина на обложке. При нём внимательно всё прочитал, делая исправления в орфографических и прочих ошибках.

Конечно, наивняк просто дикий!

Однако, вслух сказал ободряюще:

– Очень хорошо – просто свежая струя воздуха в затхлом помещении! Но, тебе надо ещё работать и работать над статьей, Кондрат. Вот в частности в этом месте, ты пишешь… А, надо вот так… А эту мысль надо развить – слегка переделав… А вот это – КЛАСС!!! Однако, требуется ещё работать и работать…

С тех пор он довольно часто стал бывать у нас с «заветной» тетрадочкой, принося исправленный текст – который постепенно, незаметно для него самого, стал уже не его, а моим.

Наконец ближе к концу лета, статья Кондрата Конофальского под нейтральным заголовком «К вопросу об задачах Союза молодёжи в текущей период» и под псевдонимом «Товарищ Че», была опубликована в губернской молодёжной газете… Всесоюзной «Комсомольской правды» ещё не существовало. В относительно небольшой по объёму статье, интересующий нас вопрос – об возможности построения социализма в отдельной стране, был упомянут лишь вскользь – однако вызвал хоть и непродолжительную, но яростную дискуссию.

Кондрат был вельми опечален резким неприятием самой идеи читателями, но я его утешил:

– Главное, тебя заметили! К тому времени, когда сама история убедит большинство твоих критиков в твоей правоте – у тебя уже будет имя.

И будущий теоретик марксизма принялся за новый «труд», по тому же вопросу…

Эх, скорее бы уже мой комп к чему-нибудь «электрическому» подсоединить. С «Вордом» да с «послезнанием», мой «теоретик» – таких «нетленнок» напишет!

Наш «Домовёнок» – Кузьма Рубцов, то есть, кроме того, что был рядовым комсомольцем, собрав человек пять-шесть «левых» – таких же как он «юных техников», вёл потихонечку (как умел) кружок автодела в гараже волостного Совета. Фрол Анисимов, хоть и шипел как гусак – но иногда предоставлял свой «Бразье» в их распоряжение под моим присмотром и гарантией, что те ничего лишнего не сломают. Ну, а во время достаточно частых мелких поломок, эта французская лохматина была в полной их власти – я лишь советы «со стороны» давал… Со временем, привёз обратно разобранный «родной» двигатель в качестве наглядного пособия – на первое время этого хватало.

Одновременно, мы с Кузькой стали присматриваться к этим самым «лишним» деталям. Четырёх-«горшковый» двигатель «Бразье», как я уже говорил состоит из двух отдельных блоков цилиндров на одном картере. Один из них только в переплавку и годен, а вот второй…

Остальные члены нашего комсомольского актива, со временем как-то охладели к идее сконструировать «народную» моторную телегу, а эти нет! Конечно же, я помогаю им чем могу и не только добрым словом и мудрым советом. Однако, особо не балую – талант должен быть голодным и, до многих вещей доходить самостоятельно… Поддерживаю их энтузиазм на определённой «планке», но не более того.

Санька да Ванька Телегины забросив автодело, всерьёз увлеклись футболом совмещая его со строевой подготовкой. Михаил Гешефтман – которого я вполне официально назначил тренером по футболу и неофициально – «фельдфебелем-шкуродёром», создал из их сверстников две полные команды во главе с капитанами-близнецами и гонял их «в хвост и в гриву».

Между «командами-отделениями» разжигалось соперничество за первое место – как моральные, так и материальные: я из своих весьма скудных средств выделял малую толику на призы. Чаще всего это были какие-нибудь сладости.

Ох и, страсти кипели при «товарищеских» матчах… Ох и, «зарубы» иногда происходили…

Весь посёлок сбегался посмотреть!

Кроме этого, со временем я скинул на Барона и всё своё «бумаготворчество» на полустанке – в отряде военизированной охраны он как бы стал внештатным писарем. У Мишки был удивительно красивый почерк…

Просто золото, а не почерк!

Таким образом, после того – как я расставил «всех по местам», у меня образовалось просто уймище свободного времени.

Как-то раз меня на комсомольском собрании спросили:

– Что такое «социализм», Серафим? Только простыми словами – не как в книгах?

– «Социализм» в моём понимании, когда государство и общество в целом – социально-ответственны перед каждым человеком. Когда выполняются его права на труд, на образование, на медицинское обслуживание и пенсионное обеспечение в случае нетрудоспособности или при наступления старости.

С такой точки зрения поздний СССР, да – был социалистическим государством.

– А что такое «коммунизм»?

Я вздохнул: как ответить на то, что сам не понимаешь?

– Скажу стихами Владимира Маяковского:

Когда провожал Елизавету, она спросила:

– Признайся, Серафим – это твои стихи, а не Маяковского?

– Не признаюсь!

Хотя по уговору между мной и Анисимовым, я могу иметь брать «Бразье» для ежедневных поездок на полустанок, я особо часто делать этого не стал – предпочитая ходить пешком, если нет какой поспешности. Зато, на третий день же день после завершения ремонта и сдачи «Француза» под ключ, я съездил в закрытый после Октября старообрядческий женский монастырь и хорошенько его обследовал.

Ну, несколько не соответствует моим представлениям о монастырях… Никаких высоких каменных стен, башен – в которых томились и проливали слёзы русские царицы, попавшие в немилость охладевших к ним самодержцев-прелюбодейцев… Несколько двухэтажных зданий, построенных квадратом, глухой стеной наружу – среди которых возвышалась громадой «небоскрёба», церковь с высокой колокольней – когда-то, увенчанной восьмиконечным старообрядческим православным крестом… Колоколов, кстати, тоже уже давно нет – как и многого другого: монастырский комплекс варварски разграблен местными крестьянами – всё ценное, что смогли отломать – отломали и унесли.

Однако, сами здания – весьма добротные и с приличной толщиной кирпичных стен, целым-целёхоньки! По кельям подсчитал: народу здесь «женску полу» – под триста душ или поболее того, проживало.

Это хорошо…

Большая каменная конюшня, коровники: земли кругом непахотные, зато выпасные – поэтому экономика монастыря держалась исключительно на молочном животноводстве. Когда мужики приватизировали скот – монахиням элементарно нечего стало кушать и, они кто не разбежался отсюда сразу – тот помер в первую же зиму.

Маслодельня, сыродельня, заполненные грунтовой водой погреба-ледники… Здесь было целое подземелье, про которое местные детишки рассказывают обычные в их возрасте страшилки. Пункта забоя скота, здесь принципиально не имелось – монастырь как никак, всё же. Невысокий деревянный забор вокруг всего хозяйственного комплекса и деревянные же вспомогательные хозяйственные пристройки за ним. Ну и естественно, заброшенное людское кладбище на ближайшем пригорочке – где хоронили монахинь и, в другой стороне – скотомогильник, где зарывали павших животных.

А места вокруг – воистину живописные и ни одной души вокруг…

Красота!

Проезжаю чуть дальше по заброшенной грунтовке на север и ожидаемо натыкаюсь на заброшенную же железнодорожную станцию. Это, самая восточная часть Выксунской узкоколейной железной дороги (УЖД) – одной из самых больших по протяжённости промышленных узкоколейных железных дорог России и затем Советского Союза. Порядка трёхсот километров стальных магистралей узкой колеи, соединяющих как ныне действующие – так и давно уже стоящие заводы бывшей «империи» братьев Баташёвых, а ныне – Приокского горного округа, а также речные пристани на реках Ока и Тёща. Говорят, что и до Ульяновки ветку в своё время тянули – чтоб через неё подсоединиться к общегосударственной сети ж/д дорог, но не дотянули из-за каких-то тёрок с монастырскими властями.

Не поленился, сходил измерил рулеткой колею… Да! Как и на память по «послезнанию» помню – ровно 700 миллиметров.

Под это дело вспомнилось, вот…

Всем известно, что российская железнодорожная колея «широкая» – 1520 миллиметров, а европейская «узкая» – 1435 мм… Однако, самая первая железная дорога в России «Санкт-Петербург – Царское Село», была вообще с гигантской колеёй в 1829 миллиметров или же шесть английских футов! Позже, строя Николаевскую железную дорогу – соединившую Северную столицу с древней Москвой, по экономическим соображениям перешли уже на пятифутовую железнодорожную колею – те самые 1520 миллиметров.

Говорят, грязь, мороз и разница в ширине колеи железных дорог – помогла оккупантам в 1941 году застрять на «ближних подступах»… Сказать по правде, не уверен: ведь это же обстоятельство, не помешало нам дойти до Берлина и взять его штурмом, правильно? Рельсы, достаточно быстро перешивались на нужную колею железнодорожными войсками – что мешало высокотехнологичным немцам, поступить также?

…Однако, возвращаясь к «нашим баранам»: вакханалия с шириной ж/д колей по стране – продолжалась ещё достаточно долго!

Первая по-настоящему коммерческая железная дорога «Верховье – Ливны», построенная частной компанией в 1971 году в Орловской губернии, была шириной полторы русской сажени или 3,5 английских фута (1067 мм). Короче, что ни ветка – то своя железнодорожная колея!

Так вот, история Выксунской УЖД Приокского горного округа – как бы повторяет общую историю железных дорог России, застывшую на определённом этапе своего развития. Лишь в конце 19 века в стране ввели стандарт для узкоколейных дорог – 750 миллиметров, но к тому времени каких только их разновидностей, здесь было не встретить! От «сверх узких» 630 миллиметров – до «стандартных» 750 мм, но попадаются и 700 мм и даже те же самые – «полторы русских сажени».

К чему я это?

Да, есть у меня кой-какие интересные прикидки насчёт, как самого Приокского горного округа – так и его сети узкоколейных железных дорог. Вот потому-то, я здесь стою сейчас и, с хозяйским прищуром осматриваю ближайшие окрестности и еле-еле виднеющийся на горизонте посёлок Владимировка Лукояновского уезда:

– Мда… Непорядок!