Плохие люди

Глава 27 Кто-то слишком много ест

Нашелся и хозяин золота. В углу ямы, под завалившимися бревнами крыше-стенки. Мощный череп, который и медведю под стать, здоровенные кости…

Фэйри, выкладывающий на край ямы костяк, не удержался от зависти:

- Он же, сволочь, побольше меня был! Раза в полтора. Широкий, падла!

- Верно говорят, — почесал нос Анри, — что раньше вместо нас жили гиганты. А потом, за грехи свои, уменьшились, усохли.

— Выходит, что чем человек ниже ростом, то у него в роду грешников больше?

— Тебе бы, брат Топор, в монахи идти! — только и вымолвил, пораженный внезапной мудростью Быстрый.

— Халаты не люблю, — поморщился Бертран, — да и не возьмут, рожей не вышел.

— Это ведь выходят, что за все наши деяния, жениться нашим сыновьям на мышах, — грустно хмыкнул Дудочник. Егерь замотал изуродованный палец, но работать предпочитал языком, — священников грабим, свадьбы портим, а тут еще и могилу разорили…

— Могилы гигантов — не в счет, — отрезал командир, — и вообще, вон на это поглядите!

Он выкопал из песка еще два черепа. Судя по размерам — женских, а то и детских.

— Вон, закопали вместе с ним, чтобы не скучал.

— Не был он гигантом, — оскалился Фэйри, — а был распоследней сволочью! Хуже тебя, друг Бертран!

— Это еще почему, хуже меня? — от удивления Суи даже копать перестал.

— Тебя не похоронили вместе с парой женщин! Не заслужил!

— Какие мои годы, — скромно потупился Бертран.

— Опять же, мы сейчас хуесосим мертвеца, глядя на его проступки со своего храма, — проговорил Дудочник, — а ведь мы не знаем, почему именно так. Может, тогда принято так было. И все посчитали бы его падлой и сукой, откажись он от баб в могиле. Бабы-то, наверное, чтобы прислуживать и в послесмертной жизни.

Компания не нашлась, что и ответить. Один только Анри хмурился, да разевал рот. Но ничего не сказал. Видать, слова не подобрались.

Где-то через три ладони, могилу вычистили, хоть нового покойника укладывай. Добычи, с одной стороны, было много, а с другой — как обычно. Куда ты денешь истлевшее оделяло, пусть даже и с нашитыми фигурками людей, орлов и оленей? И скелет коня, с прикрученными к голове оленьими рогами, тоже никуда не приспособишь. Был бы свой двор — можно поставить для красоты в огород, приблудных воришек пугать.

Но все же, нашлось, чем поживиться. Шкатулка, набитая украшениями — сделаны грубо, чуть ли не в деревенской кузнице, но золото есть золото! Оружие — полсотни наконечников для стрел, полдюжины — для копий. Все зеленые от старости, в мутных разводах. Но крепкие! Насаживай на древко, тыкай вражин в брюхи! В могиле лежал еще один меч — тоже бронзовый. Кривой, будто серп. Колоть таким — сущее мучение. А вот головы рубить — совсем другое дело! Нашелся у покойника и третий меч, похоже, железный. От него осталась гарда и рукоять, лежащие в ржавчине. Уцелевшие детали давным-давно умерший мастер обложил тонкими пластинками золота, добавил несколько маленьких самоцветов… Богато!

— Это же сколько тут денег всего? — спросил Бертран, когда все, стоящее внимания, собрали в отдельную кучу, положив на куртку стенолаза.

— А хрен его знает, — признался Дудочник, разглядывая рукоять. Самоцветы отражали тусклый свет лишайников, загадочно мерцали. — Сложно сказать. Тут нужен относительно честный покупатель. Который даст хотя бы одну десятую истинной цены. А где такого взять?

— Настолько плохо все? — спросил Бертран упавшим голосом. В мыслях, Суи уже резвился в собственном замке со своими любимыми герцогинями.

— Конечно. Это же не монеты. С ними проще… А кому ты, примеру, продашь свой новый ножик, и за сколько? Так, чтобы не спросили сразу, откуда простолюдинское быдло взяло такие богатые цацки? Любому же понятно, что сиволапый обокрал приличного человека! Так что, быдло гнать батогами. И это если повезет. А если не повезет, то сразу на виселицу, а «краденое» добро в сундук.

— Чей? — глупо спросил Фэйри.

— Не твой, — исчерпывающе и мудро ответил Дудочник.

Бертран повертел найденный в могиле нож — кривой клинок, навершие в виде головы странной длинномордой гиены… Туповат, конечно — то ли у мертвеца не было хорошего точила, то ли время сгрызло остроту лезвия.

— Я его вообще продавать не буду.

— Это второй вопрос.

— Да понял я тебя, — махнул рукой Бертран, — понял.

— У меня есть знакомый в Таилисе, — вдруг сказал Анри.

— Это кто же такой? — удивился Фэйри.

— Ты его не знаешь, — поморщился Быстрый, — на Медной улице сидит. Торгует всяким старым.

— Это уже интереснее! — хлопнул в ладоши Бертран. — Какой он из себя человек, стоящий?

— Никогда плохого не слышал.

— Уже хорошо по нынешним-то временам, — кивнул Дудочник. — А имя этого стоящего человека ты не помнишь?

— Химер из Останы, слышал о таком?

— Я и про Остану-то не слышал, — повинился егерь.

— Это второй вопрос, — ответил стрелку его же словами Бертран, — в общем, цель определена, способ ясен, за работу, соратники!

— Может, сперва, отсюда выберемся? — предложил Анри.

— Сперва, думаю, мы дождемся утра. Заодно и выспимся.

— Спать рядом с мертвецами? — Быстрого передернуло.

— Первый раз, что ли? Или боишься, что мертвячки домогаться начнут? Ко мне отсылай.

— Так нечестно! Я тоже хочу! Люблю постройнее!

Все же, останки вернули обратно в могилу, разложив по разным углам — чтобы без тесноты, чтобы без обид. В выпотрошенную яму, свалили и хлам, негодный на продажу или хотя бы в костер…

Пламя неохотно облизывало древние бревна, но кое-какое тепло давало. Дым вытягивался сквозь «нору», и в пещере дышалось легко.

— А прикинь, идет сейчас кто-то по лесу, и смотрит, как из-под земли дым валит! — хихикнул Анри.

— И что? — спросил Бертран, начавший уже засыпать.

— Так смешно ж будет, решит еще, что тут дракон водится!

— Главное, чтобы не решил подземный огонь потушить, на него нассав! — оборвал размышления стенолаза совершенно не романтичный егерь.

— И вообще, давайте уже спать, господа негодяи! Завтра будет трудный день!

— Будто до этого хоть один легкий был, — проворчал Фэйри шепотом.

Усталость, накопившаяся за последние суматошные дни, взяла свое. Вроде бы и холодно, и сыро, и под спиной не мягкая постель, а древние тряпки, и костер потух давным-давно… А компания спала и спала.

Бертран проснулся первым — посреди сна. Снилось ему всякое занятное, но мимолетное — не успел глаза раскрыть, как все забыл. Наверное, чтобы окружающее показалось еще гаже, чем на самом деле.

Проснувшись, Суи вскакивать не спешил. Да и поднимешься первым, придется возиться с костром, выдумывать завтрак (а что его выдумывать, нет ни крошки еды!)… Но, поворочавшись немного, он все же поднялся — в глазах желтело.

Отойдя в дальний уголок, Бертран еле развязал туго затянувшийся узел на портках — сам же перестарался, опасаясь подземных крошек-херокрадов. Вправду ли они живут в пещерах, или это дурацкая выдумка подлеца-егеря, проверять на себе не хотелось.

Тут же стало куда легче. И даже брюхо перестало настойчиво требовать жратвы. Вот до чего же человек переменчивая скотина!

Закончив, Бертран подтянул портки, и застыл, глядя в темноту. Мысли путались в не до конца проснувшейся голове, бродили вялые и квелые, понуро опустив длинные хвосты. Все было не то, и все было не так. Время пролетело в каком-то безумии. Бегали, творили всяческую херню, убивали, жгли… И всей добычи — горсть серебра. Про несколько золотых монеток, Бертран решил не вспоминать. Лежат в поясе, и пусть лежат. Если бы не вот эта нечаянная и незаслуженная удача с разграбленной могилой… Не чувствовалось настоящего успеха, не было радости свершений, когда в конце долгого пути ждет заслуженная награда. И путь кривой какой-то вышел, и награда… ненастоящая какая-то, хоть вроде и полновесная.

Суи безвольно уронил руки. Бежишь, бежишь, все ноги сбил. Отчаянно захотелось с размаху грянуться лбом о камень. Так, чтобы череп треснул. И тогда все кончится.

Или нет? Треснешься неудачно, сломаешь нос, и все дела? И будешь потом ходить, временами поблевывая. Нет, совсем неинтересно! Бертран потряс головой. Нет, самоубиваются пусть хлипкотелые горожане. А он еще побарахтается! Опять же, не все так плохо, если разобраться. Есть друзья (пусть и с грязными тайнами за пазухой), есть деньги, есть планы на будущее. В конце-концов, есть топор!

Бертран наклонился, коснулся головы гиены на ноже, заткнутом за сапог. Подведет топор, останется нож!

Сделав десяток шагов назад, к компании, Суи и думать позабыл о всяких пакостях. Надо же, глупость какая — мозгами раскидываться! Тьфу, одним словом!

Компания уже проснулась. Парни собирались, готовясь к очередной дальней и трудной дороге. Увязывали добычу, переругивались беззлобно, решая, кому первому тащить увесистый тюк с мечами. Бросить оружие, хоть и до невозможности древнее и тяжелое, никто не решился. Опять же, бронза сама по себе наверняка стоит немало! Может, на новый дом с хозяйством и не хватит, однако на год-два безбедной жизни — вполне!

— Доброе утро! — поприветствовал товарищей Бертран.

— Ага, — кивнул Фэйри

— Ты прям так рад, будто уже сделал какую-то гадость, — насторожился Дудочник.

— Еще нет! — рассмеялся Суи. — Но день только начинается!

— Вот утешил, так утешил, — хмуро улыбнулся егерь.

— Работа у него такая, — поспешил Быстрый выручить командира.

— Гадости делать?

— Утешение наносить! — уточнил Бертран. — Пошли, что ли? Где там та дыра, друг Дудочник? Не позабыл за ночь дорогу?

Дорогу стрелок не забыл. Впрочем, и искать бы ее долго не пришлось. Микава, что твой бургомистр, буквально вымостила останками трапез путь. Компания ежилась от хруста костей под ногами. Но быстро привыкла. Да и звук ничем не отличался от ломающегося хвороста. К сожалению, пахло отнюдь не лесом, а все больше гнилым мясом. Но с каждым шагом дышать становилось легче.

И вскоре компания оказалась у узкого лаза, шириной в полтора локтя.

— Дальше я не лез, — признался Дудочник, — решил не рисковать. Но если та сука пролезла, то и мы просквозим. Должны.

Бертран лег на живот, сунул голову в лаз. Оттуда прямо таки перло свежестью. Присмотревшись, Суи разглядел кусочек голубого неба.

Поднявшись, командир отряхнул штаны, безнадежно испорченные возней в земле и сказал:

- Ну что, первым Дудочник, на правах нашедшего, потом Фэйри, а мы с Быстрым замыкаем.

— Почему это я вторым? — вытянув шею, спросил белобрысый.

— Потому что кто-то слишком много ест, — пожал плечами Бертран.

— У меня кость широкая!

— Да хоть пушистая! — отмахнулся Суи. — Если ты застрянешь, то выход будет закупоренным как пробкой. Анри вылезет по веревке, и меня вытащит.

— Так лез бы впереди меня, — прищурился Фэйри.

— Полез бы, — с грустью развел руками Суи, — но если что, Быстрый не справится…

— С чем это я не справлюсь⁈

— Если, упаси Пантократор, Фэйри застрянет, то его придется принуждать лезть из последних сил. А ты, друг Быстрый, все же не сумеешь применить творческий подход к другу.

— Это ты о чем таком говоришь-то, а? — окрысился стенолаз.

— В нашей компании нет ни одного дикого волосатого горца, — горько вздохнул командир, — а я человек хоть молодой, но в городе тоже жил. Нравственно испорчен…

— Да иди ты… — Фэйри осекся. — Короче, ну вас всех нахер! Извращенцы мокрожопые!

Не прекращая ругаться, стенолаз отодвинул в сторону Дудочника — егерь и пискнуть не успел. И ввинтился в лаз гигантской гусеницей. Из норы слышалось пыхтение, ругань, треск камней, которые стенолаз сшибал упрямым лбом…

Оставшаяся компания молча ждала. Переглядывались.

Наконец возня прекратилась, и вскоре послышались слова:

- Что, не дождались? Хер вам через всю рожу! Лезьте, бля, хули замерли!

— Просквозил, — кивнул Дудочнику Бертран.

— Ага… — ответил тот. И полез по проторенной дорожке, волоча за собой добычу.

Дождавшись, пока пролезет стрелок, сунулся в каменную кишку и Бертран. Наученный горьким опытом, он вытащил топор из-за пояса, взял в руку, перехватив топорище под самую голову, под бородку.

Первые сажени Суи прополз быстро и легко, благо Фэйри, подгоняемый злостью, прямо таки сносил все препятствия на пути. Потом, когда нора резко вильнула, пришел страх. Показалось на миг, что стенки начали сужаться. Еще немного и раздавят. Чвакнет и брызги во все стороны.

Бертран заработал руками и ногами со всей возможной скоростью. И тут же вмазался головой в каменную сосульку, чудом уцелевшую от встречи с гневным стенолазом. Искры полетели — хоть костер разводи! Суи зашипел сквозь зубы, выругался. И полез дальше, чувствуя, как кровь течет по лбу. Перед глазами мелькали разноцветные круги…

Он и не заметил, как выбрался из-под земли. Но верные друзья подхватили, поставили на ноги. Дудочник вытер кровь.

— Спасибо, — прохрипел Бертран, с трудом переводя дыхание.

— Не за что, — ответил егерь, протягивая командиру окровавленный платок, — отделали тебя — мое уважение! Но молодец, не каждый от херокрадов отбиться может!

— Видел бы, какими они уползли! — Нашел силы пошутить Бертран.

Вскоре выбрался и Анри. Удивленно посмотрел на командира, молча сел, привалившись к скале.

Лаз из пещеры выходил на склон горы, на небольшую, удивительно ровную площадку. Ее словно заботливыми руками расчистили от малейших камней и присыпали мелким речным песком. Под ногами расстилался бесконечный лес, прорезанный тонкой паутиной дорог. Кое-где виднелись дымки городов и деревень… Солнце медленно ползло по безоблачному небу, обещая жаркий, почти летний день…

— А ведь нам еще к дому пиздовать, — пнул Фэйри скалу, скривился то ли от боли, то ли от разочарования.

— Усталые, но довольные, возвращались мы из похода! — хмыкнул Бертран, стирая с лица засохшую кровь.

— Живые, и с добычей! — гоготнул Дудочник, размахивая руками.

— А значит, солнце встает для нас! — веско проговорил Анри. — Его лучи принесут тепло и свет.

— А наших врагов спалят нахрен! — кровожадно закончил Суи. — Пошли, болтуны. Нам бы еще разобраться, как отсюда спуститься…