Пламя смерти

Глава 38

Первые дни после возвращения в Академию были просто сумасшедшими. На Дилля свалилось столько, что он не успевал даже толком поспать. Его терзали расспросами мастера: одним хотелось знать даже мельчайшие подробности, касающиеся хивашской некромагии; другие желали разобраться с чёрным посохом и кляли «бестолкового мальчишку», не сумевшего сохранить книгу древнего мага; третьи мучили его экспериментами и тестами, связанными с его инквизиторскими способностями. Он чёрной завистью завидовал Тео, спокойно углубившемуся в учебный процесс, и Илонне, которая по личному распоряжению гроссмейстера получила право покидать Академию когда ей вздумается. Вздумывалось Илонне часто, а потому она не вылезала из покоев королевы Белинды и совсем не стремилась начать занятия. Вместе с Илонной, разумеется, королевский дворец посещал и чиал, который ни на шаг теперь не отходил от хозяйки. Дилль искренне недоумевал, с чего вдруг Адельядо начал смотреть сквозь пальцы на столь вопиющее нарушение дисциплины.

Он наведался к мастеру Иггеру, который, как и говорил Адельядо, заметно сдал. Старик обрадовался возвращению ученика — причём настолько, что на него накатил очередной приступ. Дилль был вынужден отступить, затем вспомнил слова гроссмейстера, что ранее только инквизитор Леклер смог устоять против неистребимого огня старого мастера, и остался. Когда облако жёлтого пламени окутало старика, Дилль примешал к драконьему огню умение муаров и установил защитный полог. На какое-то страшное мгновение ему показалось, что он сейчас сгорит, но щит выдержал, поглотив энергию и даже вернув часть её хозяину. Дилль осторожно начал атаковать, и постепенно сумел обуздать буйство безумного огня мастера. Десять минут спустя Иггер очнулся. Старик почесал лысую голову и тут же начал экспериментировать. В результате из покоев наставника Дилль вышел только спустя четыре часа, уставший, как ломовая лошадь после дневного перехода. Зато Иггер сияя, как начищенный медяк, сказал, что теперь можно не прерывать занятия из-за его приступов. И даже попозже собрался вместе с Диллем выйти из добровольного заточения.

В королевский дворец Дилль отправился вместе с Илонной и, разумеется, гроссмейстером. Там в узком кругу из короля, королевы, гроссмейстера и Илонны, ему пришлось в который уже раз поведать о своих приключениях. К счастью, король не мучил его, требуя рассказать подробности о магических схватках с колдуньями. Зато рассказ о новом кагане Юловар выслушал с неослабным вниманием, обменялся задумчивыми взглядом с Адельядо и хмуро спросил:

— Кто тебе дал право распоряжаться моими городами? Ты зачем сказал кагану, что я разрешу ему выкупить Неонин?

— Это сказал я, а не король Ситгара, — пожал плечами Дилль. — Когда приедут послы, вы, Ваше Величество, можете договариваться с ними о чём хотите. Единственное, о чём прошу не забывать — я дал кагану клятву не обращать против хиваши оружия и магии, если только они первыми не нападут на Ситгар или Григот.

— И? — поднял бровь Юловар.

— Поскольку я являюсь главой клана Дракона, моя клятва распространяется на весь клан. Нижайше прошу учитывать это, когда вы, Ваше Величество, будете планировать военные операции с участием воинов клана Дракона.

Адельядо откинулся на высокую спинку стула и нахмурился. Королева и Илонна перестали шептаться и с тревогой посмотрели на короля. А Юловар смотрел на Дилля так, словно видел его в первый раз.

— Н-да, — наконец сказал он, — не успел стать главой клана, а уже показывает зубы. Хорошего же союзника я себе создал.

— Ваше Величество, и я, и воины клана Дракона преданы вам, — с поклоном сказал Дилль. — Но я — младший брат дракона, а драконы не дают пустых клятв. Если вам не по нраву то, что я сказал, замените главу. Среди мастеров клинка есть много достойных вампиров. И тогда новый клан не будет связан клятвой предводителя.

— Надеюсь, ты будешь так же верен мне, как и своей клятве хивашскому кагану, — проворчал король.

— Ваше Величество, я буду верным вам до последнего своего вздоха. Клянусь кровью!

Дилль поднялся, вынул из ножен кинжал и, в который уже раз, резанул себя по груди. Оранжевая мантия расползлась и тут же напиталась кровью. Королева тихо ойкнула, гроссмейстер удивлённо вскинул брови, Илонна одобрительно улыбнулась, а король встал.

— Последнее было лишним, — Юловар положил Диллю руку на плечо. — У каршарцев научился?

— У Гунвальда, — кивнул Дилль.

— Ясно, — король вздохнул. — И всё-таки, что мне теперь делать с хиваши? Города я им не отдам — не для того наши воины проливали там свою кровь. А ты же сам сказал, что кагану нужны эти территории. Значит, придётся воевать. Хорошо хоть у них больше нет колдуний и шаманов.

— Юл, — кашлянул гроссмейстер, — не забывай, Единый советовал заключить мир с хиваши. Он прямо сказал, что их воины должны драться вместе с нами против демонов.

— Но отдать им Неонин?

— А ты подумай, если через несколько лет мы не отобьём вторжение, кому достанется этот город?

На лице короля отразилась борьба чувств. Наконец он махнул рукой и сказал:

— Я подумаю.

На том аудиенция закончилась. Дилль отправился вместе с гроссмейстером к архиепископу Одборгскому, а Илонна осталась вместе с Шеханом у королевы. Дилль думал, что наконец-то его мучения закончились, и он сможет приступить к занятиям. Ошибся, однако.

Наступил черёд побывать на Сборе кланов. Дилль вынужден был проторчать там целый день, выслушивая обсуждение вопросов взаимоотношений, установления правил и законов, ругань глав кланов с мастером Харнором по поводу налогов. А затем ещё один день. И ещё. На четвёртый день он забастовал и, сославшись на важные магические дела, сбежал в Академию.

Там его с распростёртыми объятиями уже ждали мастера — Диллю пришла в голову спасительная мысль, и он укрылся от домогательств в канализации. Муары — славные кругляши: не приставали с вопросами, подновили находившихся в нём собратьев и оставили мастера в покое. Дилль спокойно просидел в сырой и вонючей канализации пару часов. Правда, потом едва отмылся. Илонна красноречиво морщила очаровательный носик даже после того, как Дилль повторно наведался в бани. В общем, спасительного логова из клоаки не получилось.

Когда, наконец, в Тирогис приехала делегация, возглавляемая мастером Нугейром, Дилль с превеликим облегчением спихнул на него все обязанности по заседанию на Сборе кланов. Но даже теперь приступить к занятиям, как это сделал, например, Тео, у Дилля толком не получилось. После очередного визита к королеве, Илонна ненавязчиво поинтересовалась, а когда любезный граф Альфитриан собирается официально отпраздновать свадьбу? Отец невесты приехал, свадебное платье при непосредственном контроле Её Величества почти готово, король и гроссмейстер уже обсудили все детали предстоящего торжества. Дело за малым — проследить, чтобы жених опять не сбежал куда-нибудь в самый последний момент. Дилль пошутил было, что на свадьбу нужно пригласить и великих драконов, но Илонна вполне серьёзно ответила, что уже подумала об этом.

— Ты сделаешь кровавый салют и сообщишь Тринн. Она прилетит. Думаю, денёк Аид и без неё справится.

Во время начавшейся предсвадебной суматохи в Тирогис приехали послы хиваши. Об этом Диллю сказал лично Адельядо и тут же потащил его с собой в королевский дворец.

— Да я-то вам зачем? — запротестовал Дилль.

— А кто у нас великий сжигатель колдуний? Ты нужен королю на переговорах. Переодевайся в гражданское и поехали.

Дилль сменил оранжевую мантию на чёрный с серебром костюм и длинный бордовый плащ, прицепил к поясу меч, вручённый ему мастером Рогором, проверил, хорошо ли привязан к руке безразмерный мешок с чёрным посохом внутри и вышел во двор, где его уже ожидал в карете гроссмейстер.

— Брильянт на пряжку можно было бы и поменьше сделать, — проворчал он, усаживаясь рядом с Адельядо. — У меня шляпа из-за него набок сползает.

— Между прочим, этот камень из моей личной коллекции. Хиваши должны видеть, что ты богат, знатен и могущественен. Приедем обратно, вернёшь, — фыркнул гроссмейстер.

Против этого возразить было нечего, и Дилль смирился с тем, что у него на шляпе располагается целое состояние. Главное, не потерять брильянт, не то расплачиваться с гроссмейстером придётся долго.

Когда они добрались до Тронного зала, приём хивашских послов уже подходил к концу. Вдоль стен толпились придворные кавалеры и дамы, а перед ними выстроились гвардейцы в начищенных до блеска кирасах. Среди собравшихся Дилль увидел и вампиров, стоявших тесной группой — у каждого на груди виднелся расправивший крылья золотой дракон. Мастер Фиррис одобрительно кивнул, явно отметив его праздничный наряд.

Хиваши, одетые в белые длинные одежды, стояли посреди зала. Юловар сидел на троне с суровым видом, рядом с ним на троне поменьше сидела королева, а сбоку от неё Дилль увидел Илонну. Рядом с хозяйкой сидел Шехан. В отличие от Дилля, Илонне не предложили переодеться, а потому она щеголяла в своей оранжевой мантии и с мечом на поясе. Дилль совсем некстати подумал, а на свадебное платье Илонна тоже нацепит меч?

— Гроссмейстер Адельядо, герцог Реканский, глава Ситгарской Академии магии и граф Диллитон Альфитрианский, глава клана Дракона, рыцарь и маг, — оповестил глашатай и отступил в сторону.

Дилль прошёл вслед за Адельядо, поклонился королю и королеве, поймал улыбку Илонны и встал с другой стороны от трона. Хивашские посланники о чём-то пошушукались, и тот, что стоял впереди, сказал:

— Каган Джагатай, правитель тысячи земель, да никогда не померкнет свет его глаз, помнит о том, что сделал для народа хиваши великий маг Диллитон.

Толмач перевёл, хотя Дилль и без его помощи всё понял. Он вопросительно глянул на короля, тот кивнул, и Дилль, получив разрешение говорить, ответил:

— Я польщён, что царь царей помнит моё имя. Передайте величайшему из каганов, что я помню свою клятву. Как не забыл и того, почему эта клятва может перестать действовать.

Толмач затараторил по-хивашски, Дилль прислушался и оборвал его.

— Эй, я сказал «царь царей», а не просто «царь».

Толмач всплеснул руками и снова залопотал по-хивашски. Хивашский посол — высокий чернобородый воин, обнажил белые зубы в улыбке и поклонился Диллю.

— Досточтимый Таюн-багатур рад, что великий маг знает обычаи хиваши, — перевёл толмач. — Таюн-багатур привёз тебе личный подарок от кагана Джагатая. Великий каган помнит, что тебе так понравилось в Эрмелеке и прислал всё в двойном количестве. Таюн-багатур спрашивает, когда можно передать подарок кагана.

Дилль вспомнил обещанный Джагатаем кереш и подумал, что будет выглядеть глупо, получая при всём королевском дворе мешок с травой. Вернее, с двумя мешками, ведь каган прислал вдвое больше обещанного.

— Спасибо, лучше после торжеств. Когда Таюн-багатуру будет удобно.

Высокий бородач кивнул, и его лицо стало серьёзным. Он посмотрел на короля и сказал:

— Король Ситгара, мы будем ждать ответа неделю. В каганате больше нет подлых ведьм, поработивших ум прежнего правителя. Каган Джагатай готов забыть прежние распри на тех условиях, что изложены в его письме. Теперь только от тебя зависит — будем ли мы и дальше лить кровь наших воинов или станем соседями, которые не будут опасаться друг от друга удара в спину.

— Я дам ответ завтра, — сказал Юловар и величественным жестом отпустил послов.

Хиваши вместе с толмачом удалились. Юловар дёрнул бровью, церемониймейстер Ригинд понял и объявил:

— Высокочтимые главы кланов, дамы и господа, приём окончен. Его Величество разрешает вам покинуть Тронный зал.

Придворные потянулись к дверям. И тут Дилль с изумлением отметил, что у некоторых мужчин весьма импозантный вид: у кого-то из-под шляпы выглядывали парики салатового цвета, а кто-то и вовсе щеголял с зелёными бородами и усами. Он даже глаза протёр, не поверив себе. Нет, ему не померещилось. Что за демонщина творится при дворе?

Вскоре в Тронном зале остались только король, архиепископ Одборгский, прокуратор Венген и гроссмейстер с Диллем. Илонна удалилась вместе с королевой, а вслед за ними и гвардейцы оставили свои посты. В Тронном зале воцарилось молчание. Дилля так и подмывало спросить, что за зелёное поветрие прошло по придворным модникам, но он сдержался — ведь не для этого король оставил его. И действительно, вскоре боковая дверь отворилась, и в зал вошёл Таюн-багатур. Хивашский посол прошёл в середину зала и на довольно сносном ситгарском сказал:

— Я пришёл, как ты, король, и велел.

— Теперь, когда здесь присутствуют только мои самые мудрые советники и давние друзья, я могу говорить открыто, — сказал Юловар. — И хочу, чтобы ты отвечал честно.

Таюн-багатур кивнул. Король помедлил, словно подбирая слова.

— Вы, хиваши, ещё не знаете, но всё равно это станет вам известным. Первые лица Ситгара были приглашены на свидание с Единым, — Юловар указал на гроссмейстера и архиепископа. — Единый предупредил нас о грядущей опасности. Через три или четыре года его физическая оболочка перестанет быть, и то, что ваши колдуньи мечтали сделать, исполнится. Портал в мир демонов будет открыт.

На лице посла промелькнула недоверчивая улыбка.

— Наш мир ждёт жесточайшая схватка. В прошлый раз хиваши были на стороне некромагов. И проиграли. Хочет ли каган Джагатай и сейчас повторить ошибку прошлого?

Таюн-багатур нахмурился.

— Мне неведомы мысли кагана.

— Я и не требую от тебя невозможного. Ты, воин, можешь не давать сейчас никаких обещаний от имени кагана, но я желаю, чтобы правитель южных земель знал, с чем всем нам предстоит столкнуться, — Юловар слегка подался вперёд. — Я любыми способами объединю разрозненные силы цивилизованного мира, и когда настанет время, мы выступим одной армией. Вы можете попробовать отсидеться в своих пустынях и не участвовать в кровопролитнейшем сражении. Я не могу принудить кагана вступить с нами в союз. Я даже не буду пытаться мстить хиваши, если вы откажетесь выйти против кровожадных, свирепых и умелых воинов из демонских миров. Просто знайте, что пощады от демонов не будет никому. Они превратят наши земли в сплошное пепелище, на котором не взойдёт ни одного ростка. Они вырежут и людей, и гномов, и вампиров. Если случится такое, что мы не сумеем отбить атаку и уничтожить портал, наш мир станет обиталищем мертвецов. Это придумал не я, это — слова Единого.

— Если бы портал можно было уничтожить, то ваш Единый уже сделал бы это, — заметил хиваши. — Но раз это не смог сделать он, как ты собираешься вырезать эту язву на теле мира?

— Пока не знаю, — честно ответил Юловар. — Но не будь такое возможно, Единый вряд ли стал бы предупреждать нас. Опять же — ведь это ваши шаманы толпами лезли в Запретный предел. Значит, они знали способ, как открыть портал.

— Может, и знали, — пожал плечами посол. — Теперь уже не у кого спрашивать. Шаманов больше нет, как нет и колдуний. Могучий маг, — кивок в сторону Дилля, — уничтожил осиное гнездо, против которого бессильны были даже храбрые сердца и острейшие клинки наших воинов.

— Между прочим, — бесцеремонно встрял в беседу Дилль, — я — далеко не самый могучий. У нас есть куда более сильные маги, которые не связаны клятвами с царём царей.

Хиваши намёк понял.

— И каган, и остальные наши воины счастливы, что маг Диллитон — человек слова. Ты обещал сжечь колдуний и выполнил это. Уверен, ты сдержишь своё слово, даже если наши страны продолжат враждовать.

— Сдержу, — кивнул Дилль. — Ни я, ни клан Дракона, в который вошли все воины клана Григот, не обнажим первыми оружие против каганата. Но я говорил кагану, повторю и тебе: Великим драконам моя клятва — не указ. Ты же видел Аида? Представь, что останется от Эрмелека, если он решит сделать на город налёт.

— С чего бы Великому прилетать к нам?

— Аид может подумать, что вы решите примкнуть к демонам, — пожал плечами Дилль. — Это ведь из ваших земель в Запретный предел лезли послушные колдуньям мертвяки. Это ведь ваши воины пытались пробраться к демонскому порталу. Аид или Тринн могут предположить, что ваше государство — слишком опасный сосед, который ударит нам в спину в трудный час. И тогда они прилетят к вам.

— Наши воины шли в Запретный предел из-за колдуний, — хмуро сказал Таюн-багатур. — Теперь с этим покончено.

— Великие об этом не знают. Я бы, к примеру, мог попробовать поговорить с ними, но… — Дилль многозначительно умолк.

Адельядо отвернулся, чтобы скрыть усмешку. Архиепископ Одборгский одобрительно кивнул. Прокуратор Венген по-прежнему изображал статую безмолвия. Король пронзительным взглядом смотрел на посла, словно желая прочитать его мысли. Таюн-багатур мрачно сказал:

— Величайший разрешил мне договориться о начале торговых отношений, но я не волен решать судьбу каганата. Я передам ему твои слова, маг.

— Передай царю царей, что я отношусь к нему с бесконечным уважением, — слегка поклонился Дилль. — И в знак этого я отправлюсь в Запретный предел, чтобы попросить Великих драконов пока воздержаться от налётов на хивашские земли. Если, конечно, Его Величество даст мне такой приказ.

Хивашский посол посмотрел на короля, Юловар откинулся на спинку трона и сказал:

— Винлик должен быть передан мне не позднее, чем через две недели. Этого времени хватит тебе, Таюн-багатур, чтобы послать гонца к кагану, и чтобы его приказ дошёл до войск, захвативших мой город.

— Можешь сократить срок вдвое, король, — блеснул белозубой улыбкой хиваши. — Великий каган уже послал в Винлик приказ оставить город, когда туда придут ситгарцы. Приказ он подкрепил тысячей лучших всадников на случай, если те, кто находятся в Винлике, воспротивятся. Там ведь ещё остались шаманы и колдуньи.

— Вот как? — поднял бровь Юловар. — А почему я не должен думать, что каган попросту усиливает гарнизон Винлика?

— И это тоже, — кивнул Таюн-багатур. — Мироттийцы стоят неподалёку и явно готовятся идти на приступ города. Думаю, прибытие ситгарских войск позволит нашим спокойно уехать, а тебе, король, взять город под свою руку.

— Вот когда Винлик вернётся Ситгару, тогда мы и продолжим переговоры. И граф Альфитриан, возможно, отправится к Великим драконам.

— В таком случае, наше посольство останется в Тирогисе до завершения передачи Винлика, — поклонился Таюн-багатур.

— Оставайтесь, — разрешил король. — За это время мои финансисты подсчитают убытки, которые каганат нанёс Ситгару. А потом мы подумаем о том, как нам быть с Неонином.

Хивашский посол явно услышал больше, чем ожидал — его чёрные брови удивлённо поднялись. Мгновение спустя он вернул себе спокойный вид, но теперь его манера говорить стала куда более вежливой.

— Ваше Величество, каган Джагатай — воин и человек слова. Я имею честь передать вам его слова, которые он велел сказать, если король Ситгара не станет настаивать на продолжении войны между нашими государствами, — посол выпрямился и произнёс: — От имени кагана Джагатая я уполномочен заключить с Ситгаром мирное соглашение. Каган готов оказать поддержку своему собрату, если она ему потребуется — против Мироттии под Винликом или любого другого недруга.

Гроссмейстер шумно выдохнул, архиепископ начал креститься, прокуратор Венген продолжил изображать статую. Король кивнул и сказал:

— Хорошо. С Мироттией я разберусь сам. У кагана, насколько мне известно, и без того хватает собственных проблем. Например, с джучеями и ханом Сарды. Мне будет достаточно его слова, что каган приведёт войска на поле боя с демонскими отродьями. Но договор, скреплённый магической печатью, лишним не будет.

— Слово кагана — крепче гранита, — ударил себя кулаком в грудь посол.

— Даже гранит точит вода, — выступил вперёд Дилль. — Магия — это, конечно, хорошо. Таюн-багатур, поклянись от имени кагана кровью, как поступают настоящие воины.

— Я смотрю, ты неплохо узнал нас, — рослый хиваши криво усмехнулся и взял протянутый ему Диллем кинжал. — Я, Таюн-багатур, глаза и голос величайшего кагана Джагатая, клянусь, что с этого дня народ хиваши ни словом, ни делом не причинит вреда Ситгару, если Ситгар первым не нарушит обоюдную клятву. А в трудный час воины хиваши придут на зов короля Ситгара. Мы будем в нужное время в нужном месте. Клянусь кровью!

Таюн-багатур распахнул светлое одеяние и резанул себя кинжалом по груди. Юловар поднялся, подошёл к послу и протянул руку. Тот молча протянул королю кинжал рукоятью вперёд.

— Я, король Ситгара, Юловар второй, клянусь соблюдать условия мира с каганатом. Пусть на меня и моих потомков падёт бесчестье, если я первым нарушу эту клятву, — Юловар расстегнул камзол и последовал примеру хиваши. На белоснежной сорочке расплылось кровавое пятно. — Если кагану понадобится помощь, к примеру, против кочевников Сарды, Ситгар окажет её.

Посол низко поклонился и выпрямился.

— Да будет так!

Адельядо громко фыркнул:

— Магия, всё-таки, куда надёжней. Из-за тебя, — гроссмейстер ткнул пальцем в сторону Дилля, — король испортил сорочку.

Хиваши бросил на гроссмейстера сердитый взгляд и сказал:

— Даже магию можно обмануть. Только клятва на крови нерушима. То, что король Ситгара принёс её, означает, что он уважает наши традиции.

— Да я ведь и не спорю, — усмехнулся Адельядо. — Но договор на бумаге, скреплённый магической печатью, тебе всё-таки придётся подписать.

— Теперь — всё, что угодно, — согласился Таюн-багатур. — Особенно если в договоре будет пункт о поставках нашим воинам ситгарского зачарованного оружия.

— Моим советникам нужно время, чтобы подготовить договор, — сказал Юловар. — А до того момента… Не желаешь ли, Таюн-багатур, съездить на охоту? Я слышал, хиваши любят охоту с соколами.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — поклонился посол, — я и мои люди с удовольствием оценим ваших соколов. Но сначала мне бы хотелось переговорить с вашим главным финансистом.

— Зачем? — удивился король.

— Каган хочет начать торговлю с Ситгаром — не только покупать зачарованное оружие, но и продавать товары, которых вы больше нигде не найдёте. К примеру, кереш. Это пряность, произрастающая в жарких хивашских песках. Ваш могучий маг, — лёгкий поклон в сторону Дилля, — уже оценил достоинства этой пряности. Именно с его подачи каган и решил установить полноценные торговые отношения с Ситгаром.

— То есть, каган готов обеспечить безопасность торговых караванов на территории каганата? — прищурился король.

— Само собой. С этого дня от наших западных границ до степей Сарды любой торговый караван, пришедший из Ситгара, будет в безопасности. Дальше ваши купцы будут действовать на свой страх и риск, потому что кочевники Сарды не гнушаются грабежа.

— А что это за кереш? — во взгляде короля зажглось откровенное любопытство.

— Ваше Величество, — сказал Дилль, — это такая штука, по сравнению с которой даже магические заклинания, изменяющие вкус еды, покажутся пресной отравой.

Адельядо при этих словах поморщился.

— Ваше Величество, каган прислал вам в подарок сундучок с пряностью. Я велю передать его вашим людям. И, — тут посол повернулся к Диллю, — маг Диллитон, твой подарок от величайшего тоже ожидает тебя.

— Тогда вели нести сюда подарки, Таюн-багатур, — решил король. — Хочу попробовать, что это за штука — кереш.

А когда посол удалился, король вполголоса добавил:

— Надеюсь, каган не вздумал отравить меня.

Гроссмейстер сказал:

— Ваше Величество, я проверю дары на предмет яда.

В тронном зале воцарилось молчание. Наконец, дверь бокового входа отворилась, и в неё сунулся лейтенант Настон.

— Ваше Величество, вернулся посол. Я не пущу его к вам.

Брови короля удивлённо поднялись.

— Что случилось?

— Этот хиваши притащил сюда целую толпу. Правда, там…

Адельядо выступил вперёд и сказал:

— Настон, здесь я и граф Альфитриан. Как ты думаешь, гроссмейстер и лучший боевой маг Ситгара смогут защитить короля?

— Но их же… — Настон увял под немигающим взглядом Адельядо и, обернувшись, сказал: — Входите.

Мимо Настона прошёл Таюн-багатур с большой шкатулкой в руках. По его знаку в Тронный зал начали входить мужчины с музыкальными инструментами. Они быстро расселись вдоль стены — там, где недавно стояли ситгарские придворные, и заиграли хивашскую мелодию. Едва послышалась музыка, как в зал вбежал десяток девушек. Они сбросили с себя покрывала из плотной светлой ткани и остались в традиционной одежде танцовщиц из рыболовных сетей и прозрачных вуалей. Под звуки музыки девушки начали танцевать, извиваясь, словно пустынные змейки.

Король, выпучив глаза, смотрел на танец обнажённых девиц. Адельядо забыл про магию, и синие искры над его ладонью сами собой угасли. Архиепископ Одборгский отвёл взгляд куда-то в сторону, но нет-нет, да и посматривал на танцовщиц. И даже вечно невозмутимый прокуратор Венген изобразил на своём лошадином лице нечто похожее на удивление. А Дилль почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы. Он шагнул к послу и свирепым шёпотом спросил:

— Это что?

— Подарок от кагана, — сверкнул белозубой улыбкой Таюн-багатур. — Я же сказал, каган прислал то, что так тебе понравилось в Эрмелеке. И даже вдвое больше. Ведь ты не обидишь царя царей, могучий маг, отказавшись от его подарка?

— Э-э-э, нет конечно, — промямлил Дилль. — Передай ему спасибо и всё такое. Но я думал, он пришлёт мне мешочек кереша.

— Вот ещё! — фыркнул хиваши. — Поверь, маг, эти наложницы куда ценнее мешка пряности. Каган отобрал самых юных и лучших. Они умеют не только танцевать. У них множество достоинств. Ты сможешь убедиться в этом уже сегодня вечером. А музыкантов можешь не брать — на это каган не обидится. Я бы не взял.

Посол подмигнул Диллю и обратился к Юловару:

— Ваше Величество, в этом ларце — кереш. За ужином вы лично можете убедиться, как восхитительна эта приправа. Недаром мы зовём её дитя солнца…

Адельядо тут же принялся нюхать открытый ларец, громко чихнул, поводил руками над его содержимым и вынес вердикт «безопасно». Пока король, архиепископ и прокуратор с любопытством разглядывали невзрачный серый порошок, Дилль подошёл к гроссмейстеру и непочтительно дёрнул его за рукав.

— Ваша премудрость!

— А? — Адельядо повернулся к нему.

— Ваша премудрость, сделайте что-нибудь с этим, — Дилль ткнул пальцем себе за спину, где кружились юные танцовщицы.

— Я уже староват для такого рода развлечений, — усмехнулся Адельядо.

— Да я не про то, — смутился Дилль. — Илонна мне башку отвернёт, когда их увидит. И тогда вы лишитесь очень нужного адепта. Надо от них избавиться.

— И как ты себе это представляешь? Это ведь подарок от кагана. Ты же не хочешь, чтобы едва зародившийся мир между странами нарушился из-за твоего отказа.

— Да. То есть, нет, конечно. Ваша премудрость, придумайте что-нибудь.

— Вообще-то, мастер придумок у нас ты, — гроссмейстер откровенно улыбался, глядя на взъерошенного Дилля.

Дилль понял, что помощи от Адельядо не дождаться. Во всяком случае, не сейчас. Он принялся лихорадочно придумывать очередную историю, которую Таюн-багатур должен передать Джагатаю вместе с извинениями и танцовщицами. Но, как назло, в его обычно изобретательную голову ничего не приходило. Мало того, посол, увидев его задумчивый вид, подошёл и спросил:

— Маг Диллитон, я вижу на твоём челе тень недовольства. Тебе не нравится подарок?

— Нравится. Каган щедр сверх всякой меры, — буркнул Дилль. — Ты понимаешь, Таюн-багатур, у меня скоро свадьба…

— О-о! — хивашский воин вскинул руки. — Ни слова больше! Я всё понял и сейчас же пошлю гонца к кагану об этом известии. Не сомневайся, для того, кто избавил нас от ведьм, царь царей не поскупится на дары.

— Да я не про дары. Я имел в виду, что эти девушки…

— Каган посвятил меня в твою тайну, маг, — посол снизил голос. — Не переживай, вместе с дарами он пришлёт тебе в десять раз больше танцовщиц.

— Теперь мне точно конец, — пробормотал Дилль, глядя в спину отошедшему послу. — Похоже, самое время спросить у короля, нет ли у него какого-нибудь очень срочного поручения, которое выполнить может только боевой маг. И, желательно, куда-нибудь на край света.