Перо феникса

Глава 22

А сегодня мой день не задался сразу. С самого утра у меня все валилось из рук. Встав, задолго до побудки Энвери, я все-таки решила всем доказать, что женщина тоже умеет готовить, и нажарить вкуснейших блинчиков, но в итоге переборщила с огнем и сожгла плиту. Тут мужчины, как они выразились, «лишний раз убедились, что женщин нельзя пускать на кухню». Феминистка во мне рвала и метала, а тараканы в голове вышли с транспарантами «Мы за равноправие».

Затем был урок с Эном, где он решил продемонстрировать мне, как с помощью энергии можно влиять на разум человека, чтобы заставить его сделать что-то, да попросту сделать из него безвольную марионетку. Мне категорически не нравилась эта затея. Все внутри меня противилось этому.

Мы с Эном спорили до хрипоты и, летящих во все стороны, щепок: я объясняла, что это надругательство над человеком, лишение его воли, а он же утверждал, что это может спасти жизнь. Мы, как два барана, уперлись на своем. Я разозлилась и заставила его ходить по кругу и голосить песни. Он, конечно, быстро снял с себя мое внушение и вызверился пуще прежнего, назвав несносной девчонкой, и ушел, бросив меня одну на поляне.

Уставшая, я сидела на синей травке, обняв колени, и смотрела, как довольный жизнью сын играет вместе с Кышем. Стоит заметить, что эти двое нашли общий язык. Лаккарак даже позволил Олегу покататься на себе, чего не случалось… да никогда. Это было ниже достоинства этих существ, но ребенку Ар позволял практически все. Вот, например, он терпел, когда Олег, следуя моему примеру, называл его Кышем. Да, он бубнил и возмущался, но при этом мурлыкал, словно котик, когда ребенок аккуратно расчесывал его гриву и заплетал косички. Еще мы выяснили, что ему не нужна обычная пища и вода, что он поглощает энергию и магию из самого мира. Также он умеет ее накапливать, как верблюд, и в случае чего, пользоваться этими накоплениями или передавать их другому. Но несмотря на это, оказалось, что Кыш очень даже любит погрызть морковку или яблочко. Поэтому сын активно занимается откармливанием нашего лаккарака.

Также Кыш, хоть и был очень вредным и склочным, оказался прекрасным учителем. Где не справлялись люди, он объяснял мне более доходчиво и наглядно. Вот, например, вчера он учил меня ставить щиты.

– Слушай. Главное, чтобы смысл сказанного до тебя доходил, а на выходе не искажался, – говорил он, в сотый раз объясняя, как выставить щит.

– Да слушаю я, просто у меня ничего не получается, – раздражалась я.

– Ты уникальна, Лана, ты можешь выставить как энергетический щит, так и с помощью стихии. Энергетический – наиболее эффективный, где ты можешь создать многослойное строение со сложным плетением. Ты таким способом сможешь защитить не только себя, но и создать целый купол, защищающий все внутри него. Но есть и недостаток – он очень энергозатратный. Стихийный – проще в реализации, так, например, ты можешь аккумулировать атмосферные газы, сжать их до твердого состояния, сделав таким образом щит.

А сейчас я сидела и пробовала-таки создать этот щит. Но у меня то чесался нос, то левая пятка, настолько я старалась выдавить из себя хоть что-то. Магия, конечно, уже значительно легче отзывалась, но при этом, такое ощущение, что она жила своей жизнью. Она, как шаловливый котенок, резвилась в моем теле. Я чувствовала, как сила теплом перемещалась по каналам, как концентрировалась на кончиках пальцев. Я выставила руку вперед и направила ее на сына. Я искренне желала уберечь его от любых опасностей, и поэтому мне необходимо научиться выставлять щиты. И с удивлением заметила, как вокруг ребенка образовался защитный купол, который переливался красивым голубым цветом.

Я так обрадовалась, что не смогла сдержать детский порыв и с победным кличем захлопала в ладоши.

– У меня получилось, – прошептала, не веря своим глазам.

– Ты способная ученица, – раздался хриплый голос за моей спиной. Я обернулась и увидела Жана. Тот стоял на своей половине, спрятав руки в карманы, на голове все тот же беспорядок, что придает ему некое очарование, одетый в простые брюки и льняную рубашку, распаханную на груди. Глаза стреляют лукавством, а на губах играет мальчишеская улыбка.

– Спасибо, – улыбнулась я, кряхтя вставая с насиженного места и разминая затекшие ноги.

– Прогуляемся? – вскинул он свою аккуратную бровь и протянул мне руку.

Я взглянула на сына, который кормил морковкой лаккарака, на свой щит, который по-прежнему держался, и довольная согласилась.

Шагнула к нему на красную половину, и мы не спеша пошли по тропинке к лесу.

– Вот только давай сегодня без уроков, – умоляюще попросила я, – с Эном мы уже поругались, не хочу еще и с тобой ссориться.

– Из-за чего вы поругались? – загадочно улыбнулся Доржан, поддерживая меня, когда я в очередной раз оступилась, задев ногой корень дерева.

– Он заставлял меня заниматься внушением, а я считаю это неправильным. Нельзя из живого человека делать марионетку…

– Но в какой-то момент это может спасти тебе жизнь. – я брезгливо скривилась.

– Вот и Эн сказал, то же самое. Но все во мне противится этому. – Мы немного прошли молча. Затем я продолжила:

– Понимаешь, я не планирую здесь оставаться. Ты уже знаешь, что я из другого мира. Это не мой дом, он ваш. Все здесь, – я раскинула руками, – такое другое. Вот взять хотя бы цвет ваших растений. Тут красные, там синие, а у нас они зеленые.

– Серьезно? Зеленые? – Доржан сорвал красивый цветок и протянул мне, – Но даже красные, они могут быть удивительно красивые.

Я смутилась, но цветок приняла:

– Могут. Они действительно красивые. Но чужие. Или взять, например, меня. Я всю жизнь была брюнеткой, как ты. С зелеными глазами. А теперь, каждый раз подходя к зеркалу, пугаюсь, видя в отражении снежную блондинку с разноцветными глазами. – Я покрутила белый локон в руках, который стал переливаться светящимися нитями. К счастью, нашу зелень быстро удалось ликвидировать с помощью специального растворителя. Пришлось правда изрядно попотеть, чтобы смыть ее со всего тела.

Доржан сделал шаг ко мне, поднял мое лицо за подбородок, заглянул в глаза и промурлыкал:

– Ты прекрасна, Лана! Я еще не встречал женщины прекраснее. – И вот именно сейчас он не паясничал, а был серьезен, как никогда, но я быстро отвела взгляд и отступила на шаг назад. – Я тебе совсем не нравлюсь?

– Доржан… Я планирую вернуться домой. Я вернусь. Поэтому, между нами, ничего не может быть. – Бросила я и позорно сбежала.

Я в полном смятении бежала, не оглядываясь, глотая слезы сожаления и бессильной злости. Злости на себя, на этот безумный мир в целом и ситуацию в частности.

Больше всего меня пугало то, что мне начинало здесь нравится. И иногда я ловила себя на мысли, что смогу здесь построить новую жизнь. И вот два разных мужчины фактически демонстрируют свою симпатию ко мне, а я трусливо сбегаю, потому что боюсь своих чувств и эмоций. С Эном мне всегда было надежно и спокойно, а с Жаном – легко и весело. Когда я оказалась один на один с кучей проблем и неясной миссией по спасению целого мира, страхом за своего ребенка и целью вернуться на Землю ко второму, эти два человека стали оплотом некоего мира и спокойствия, веры в то, что обязательно все будет хорошо. Но я не имею никакого морального права давать надежду, а потом просто взять и бросить.

Тут я прибежала на местный Стоунхендж и остановилась, переводя дыхание. С нашего появления тут ничего не изменилось. Все такие же холодные камни стоят по кругу, а в центре – алтарь. Я огляделась по сторонам, чтобы понять не следит ли кто за мной, так как за последнюю неделю оставалась одна только в туалете. Никого не заметив, решила пройтись и посмотреть, что же такого особенного в этом месте.

Мне рассказали, что именно здесь дети проходят свое “испытание”. Честно, мне так и не удалось разобраться, почему именно “испытанием” это называют. Ведь моем понимании испытание – это какой-то тяжелый путь, который преодолеваешь для достижения своей цели. Хотя, пожалуй, в некотором роде, наверное, оно так и было. Только это испытание для родителей, везти сюда своего ребенка, зная, что скорее всего он отсюда больше не уйдет. Все мое материнское сердце разрывалось от такого. Для себя я четко приняла решение, что с Олегом так не поступлю, а найду иной способ, если конечно, он ему понадобится. Все-таки я обрела силу без этого места, значит, и он сможет.

Неожиданно меня что-то потянуло к одному из менгиров, я решила прислушаться к своей интуиции. Аккуратно ступая, я подошла к нему. Вроде камень, как камень. Обошла по кругу. Никаких непонятных символов, свечений, ничего. Но энергия исходит странная, не похожая ни на что, с чем мне уже пришлось столкнуться. Я, все-таки наплевав на свое правило, не трогать ничего подозрительного, потрогала. К моему величайшему изумлению, рука прошла сквозь камень. Я ее вытащила, потрогала и снова сунула в камень, но уже по локоть. Снова вытащила и, осмелев, вошла вовнутрь, мысленно давай себе оплеух, ведь в скольких фильмах так начинается самое жуткое. Но любопытство взяло над разумом верх.

Оказалась я в небольшой комнате, чем-то похожей на пещеру. Честно, я так и ждала, что на меня сейчас бросится какой-то монстр, желающий съесть. Я лихорадочно вспоминала все, чему меня успели научить мои учителя. Но ничего не происходило, вокруг была звенящая тишина, нарушаемая только звоном падающих капель. Я постепенно начала расслабляться и привыкать к полумраку. Освещения, как водится в пещерах, тут не было. Но у меня же есть магия. Я громко пыхтела, но смогла-таки создать маленького светлячка. И вместе с ним мы пошли осматривать это странное место.

На стенах были какие-то руны, которые располагались на уровне моих глаз по всему периметру помещения. На потолке был начерчен большой круг с еще несколькими непонятными символами, похожий на пентаграмму. В самой комнате практически не было мебели, только один колченогий стул, небольшой шкаф, с банками-склянками и какими-то кристаллами, по одной стене было странное углубление, напоминающее эркер, но совершенно пустое и соответственно без окон.

Судя по расположению того менгира и входа в него, сейчас я находилась примерно под алтарем. Здесь в центре комнаты тоже стояло нечто, похожее на алтарь. Только вот зачем алтарь под алтарем? Не понятно. Я подошла поближе. Увидела книгу, чувствуя, что это именно от нее так фонит странной силой. Символы я разобрать не смогла, жалея о том, что грамоте меня еще не обучили, поэтому решила полистать. Может картинки есть какие. Только я поднесла к ней руку, воздух вокруг меня сгустился, и магия в нем буквально потрескивала от безумной концентрации. Страх и боль прошивали тело насквозь, а сама книга жгла ладонь, заставляя шипеть ругательства сквозь зубы. Затем меня словно что-то дернуло и всосало, и я провалилась в темноту.