Перевести стрелки

Глава 25

Вот тебе и "никто не узнает"!

Все начало рассыпаться в хлам в тот самый миг, когда Горская ответила на мои ухаживания. Естественно, в народе не гуляли байки о наших приключениях в душе, в моей комнате и... Вообще не гуляли! Джентльмены не хвастаются, а Карина не видела смысла посвящать кого-либо в свою личную жизнь, частью которой я, как мне думается, очень эпизодической ролью я стал.

Просто всем вдруг стало известно, что сердце красавицы Карины удалось покорить какому-то "мальку" первого круга обучения.

Впрочем, и этого хватило, чтобы Терскую снесло с нарезки. Нет, мои бойцы все так же заступали в смешанные с ее экипажем караулы, я проводил едва ли не ежедневные проверки танка, а количество стрельб никто не сокращал. Но разницу в отношении друг к другу до и после того как не заметил бы разве что слепой!

Таких в Академии было немного. Все-таки слишком яркой личностью была Карина. Слишком анекдотичной — я. Да и фамилия Терской — вовсе не та, что останется совсем уж без внимания!

— Заводи! — Громко крикнул я, для верности махнув рукой.

— Заводи! — Продублировал мехводу Сашка.

В этот раз из уравнения Лена была вычеркнута по причине самоустранения от процесса. Она просто не явилась! Вот понятия не имею, что там творилось в душе у девушки, но она как-то резко потеряла интерес к таким "мелочам" как экзамены, распределение на практику и даже ее собственная команда. Экипаж ее, кстати, отчего-то осуждал вовсе не собственного ушедшего в меланхолию командира, а меня. Хотя, казалось бы, никому ничего не обещал, никого ни к чему не принуждал, а вот поди ж ты! Кстати, мои бойцы, видя такое отношение уже ко мне, как-то косо начали посматривать на мазуту. Те отвечали взаимностью.

В общем, обстановочка была — самое то! Дух победы прямо таки витал в воздухе, заставляя чаще биться сердца в предвкушении победы.

— Глуши! — Снова кричу я.

— Глуши! — Раздается голос Сашки.

Смертоносная многотонная машина послушно затихла.

— Норма! — Сообщил я Юрию, который с очень нехорошим предчувствием уже мысленно готовился к тому, что, вполне возможно, должность наводчика ему придется совмещать с командирской.

Тот мрачно кивнул. Но поблагодарить, понятно, как-то забыл. Марку, чтоб его, блюдет!

"Поскорей бы все это закончилось! А то как-то на психику такая обстановка все равно давит!", — в который раз, уже почти привычно подумал я, рассыпая по танку порошок из небольшого бумажного пакетика.

— Эй, ты что это там делаешь? — Тут же хмуро вскинулся наводчик.

— Сахар тебе в дизель подсыпаю, что еще? — Буркнул я раздраженно.

Вот не хрен мешать, если не лишком смыслишь в процессе!

Тот уставился на меня немигающим взглядом. Не в "мазуту" ему идти нужно было, а к "смертям". Вот где подобный бы пригодился!

— Такой большой, а в сказки верит, — грустно усмехнулся я. — Знаешь, что будет, если я тебе килограмм двадцать сахара в бак засыплю?

Этот увалень только нахмурился еще больше, практически сравнявшись в этом таланте с Маратом. Вот сейчас, кстати, и подойдет. Будут вдвоем на меня бурлаки свои пучить. Ну ничего, Мага неподалеку. Так что паритет соблюден. По хмурым, блин, взглядам.

— Да примерно НИ-ЧЕ-ГО! — Ответил я. — Сказки все это про то, что у двигателя "слипнется". Даже систему, скорее всего, промывать не придется. Хотя... Если что, на будущее, если что, я бы все-таки порекомендовал! А вообще — учи матчасть. Какого хрена я в твоей лайбе ковыряюсь, а ты морду козью строишь?

Не убедил. Юрка все так же хмуро смотрел на пакетик в моей руке. Кстати, объемом не более грамм двадцати.

— С Терской своей пообщайся, что именно я делаю и зачем! — Предложил я, убирая "яблоко раздора" в карман кителя. — А пока потеряйся, пожалуйста, и постарайся не найтись, пока я не закончу диагностику. Хотя, если ты понимаешь в этом больше меня...

Тут возразить ему было нечего. А он и не стал. Фыркнул только, да и полез на свое штатное место. Вроде как он даже спать там умудряется, хотя с моей точки зрения неудобно это люто. Что, впрочем, вовсе не означает, что нельзя! Нормальный кадет способ вздремнуть всегда найдет! Единственное исключение — не рекомендуется спать на потолке. Одеяло, знающие люди говорят, соскальзывает!

— Что, правда миф? — Поинтересовался знакомый голос.

Вот только удивить меня не смог. Я ж его еще от входа в бокс заприметил. Это не императорский племяш с Сарой. Да и Бероев просигналил пусть и чуть позже, но все равно сильно заранее!

— Ну, начнем с того, что сахар в топливе не очень-то и растворяется, — пожал плечами я. — Впрочем, даже если развести его в воде и залить в бак, то танк не заведется скорее от количества воды в топливной системе, которую придется залить, чтобы процент "добавки" стал действительно заметен. Так что нет. Я даже помню откуда этот миф пошел. Из старого французского кино. Луи де Фюнес[1] так своему соседу машину испортил. Но в то время вообще много чего на экран выходило. И мифов там было... У меня вообще ощущение создалось, что режиссеры не слишком заморачивались над такой замечательной штукой как достоверность, а мастрячили свои поделки тупо из своих представлений о прекрасном. Сколько фильмов о стрелках и снайперах смотрел... Попадаются, конечно, достойные ленты, но в целом — сплошное разочарование!

— Век живи-век учись! — Кивнул Оболенский. — Все собачитесь?

Последнее он произнес негромко. Вот еще ему не хватало стать причиной очередного скандала.

— А ты что вообще в боксе делаешь? — Поинтересовался я, сощурившись.

Даже мне пришлось получать пропуск с объяснением причин, а что я тут, собственно, вообще забыл.

— А кто, думаешь, помогает инструкторам при подготовке трассы? — Усмехнулся он. — Группа Управления! Вот мы тут и...

Он развел руками, словно его слова хоть что-то объясняли. Впрочем, копаться глубже я не стал. Надо так и надо!

— Так что у вас там? — Вновь поинтересовался он. — До экзамена три дня, а Терская, вместо тренировок, в клубе сидит, девчонкам на жизнь тяжелую жалуется!

— Типа козел, урод, подонок? — Безразлично внешне, но с каким-то новым интересом уточнил я.

— А еще импотент, слюнтяй и предатель! — Кивнул приятель. — Вам бы собраться, ребята! До испытания-то совсем чуть-чуть.

"Вот щас обидно было!", — мысленно усмехнулся я. Можно было бы и комплексы какие заработать, от зенитно-ракетных очень отличные... Если бы Горская меня уже несколько раз не убедила в том, что все отлично работает! Да и раньше как-то не жаловался. Рановато, наверное, еще! Да и мааааленький нюанс: с Леной мы не спали. Вот прям ни разу и никак. Даже рядом. Не смотря на всю ее привлекательность, никаких поползновения я в эту сторону не делал. Кстати, как раз для того, чтобы избежать именно такого исхода.

— Пойду я! — Грустно махнул рукой Леха, продемонстрировав мне какую-то папку, будто это все объясняло, и бодро рванул куда-то внутрь бокса.

"Вот, значит, как!", — как-то мрачно усмехнулся я, открывая небольшой блокнот.

— Десять — пятьдесят три, в клубе девушкам жалуется, что я урод, козел и импотент, — вслед за собственным голосом вывел строчки на листе желтоватой разлинованной бумаги я. И эта запись там была далеко не первой.

— Записываешь? — Поинтересовался Мага, подходя ближе.

— Угу! — Согласился я, демонстрируя корректировщику блокнот. — Я не злопамятный, просто злой и записываю. А вообще память-то у меня плохая. Вот отомщу, забуду, и вновь отомщу!

***

— Вперед! — Негромко шепнул я скорее себе, чем своим бойцам.

Они-то эту команду получили еще километра три назад. Бежать было... Несложно. На аттестации к экзамену инструкторы не стали загружать команду огневой поддержки всякими дополнительными сюрпризами в виде болот и леса. Требовалось просто добежать до точки каких-то пять километров (свой вес + килограмм двадцать снаряжения как минимум!) по вполне себе пригодной к тому проселочной дороге. Ну и по леску метров пятьдесят прогуляться, чтобы к рубежам выйти.

Другое дело, что никто из моей команды уже даже и не думал скрывать мрачное настроение от окружающих. Да и кто не знал, что мы накануне, наконец, с экипажем Терской поцапались всерьез. Даже до комендачей инцидент дошел. Всерьез обсуждался вопрос, а стоит ли нас вообще до сегодняшнего этапа допускать. Вопрос решил "тот самый" майор, очень даже жизнеутверждающе сообщив окружающим, что с такими темпами, мы и сами завалимся так, что нас только и отчислять. Так что зачем волну гнать? Вот по результатам тихо-мирно избавиться от "деструктивных" элементов куда проще, чем писать кучу бумаг, обосновывая необходимость отчисления шестерых кадетов за день до экзамена. "Залетчиками" были признаны:

— из экипажа Терской: Марат, Юрка, Сашка;

— из моих ребят: я сам, Мага и сапер Игорь.

Закусились, блин, три на три.

Так что бежать было несложно, но как-то безрадостно. Я лично слышал разговоры, что с такими шансами на трассу вообще выходить смысла не имеет, и лучше написать заявление "по собственному". Однако мы все упорно, пусть и не очень согласованно, перли вперед. До конца. По мне так лучше именно так, чем поджать хвост и признать поражение, когда столько уже пройдено.

— Я узнал, что у меня есть огромная семья, — шептал я себе под нос закольцованные строки, приписывавшийся былинному богатырю эпохи Изобилия — Даниле Багрову[2]. — И травинка, и лесок...

Прочитал, и вновь по кругу, вгоняя тело в подобие транса. Мне ведь дыхание беречь надо. А то впереди еще земляные работы, после которых все-таки желательно попасть хоть в какие-то мишени.

— Здесь! -Свернул я в лес, поджидавшему нас инструктору, который, отметив результат, последовал за нами в "зеленку".

Прошли мы недолго. Так что уже через несколько минут, сбросив свои рюкзаки, в поте лица "вгрызались" в грунт. Молча и зло. Натирая мозоли и тут же сдирая их.

Где-то вдалеке раздавались выстрелы и рев двигателей. Естественно, определить среди них экипаж танка "305" было невозможно. Однако каждый из нас знал, что в тот миг, как инструктор сообщил об окончании нами первого этапа, был дан старт и "пятидесятке". Пока экипажу предстояло показать чудеса боевого маневрирования, шло наше время. Сначала окоп, и только после того, как наблюдатель оценит...

— Достаточно! Приступить к стрельбе! Огонь по готовности!

Судя по моим часам, времени осталось совсем немного!

Пока я распаковывал свой "Взломщик", приводя его в боевое положение, Мага приступил к поиску мишеней, быстренько набрасывая карточку ведения огня с ориентирами и примерным расстоянием до них.

Свои каракули (на удивление понятные!) он сунул мне под нос, стоило только прошептать еле слышное "Готов!".

Пять секунд на изучение. А мандраж все сильнее...

— Начали.

— Ель, пять левее! — Зачастил Марат, решивший на "дальних" не размениваться, а успеть сделать хоть что-то!

Бах!

— Камень, семьдесят, три левее.

Бах!

— Камень, сто двадцать...

Всего я успел сделать семь выстрелов. Шесть попаданий. "Перенервничал". Первый магазин я даже менять не стал, а просто "докладывал" патроны сразу в ствол.

— Стрельбу закончить!

Дисциплинированно разрядил магазин. Сухо щелкнул курок при контрольном спуске.

— Меньшиков, стрельбу закончил! — Сообщил я.

А на рубеж уже выкатывался танк. "Ну что ж, теперь твоя очередь показать все, что ты умеешь, Лена", — с этой мыслью я уткнулся лбом в сложенные перед собой руки.

***

"Это. Было. Близко!" — Бились три слова в моей черепной коробке. Они поселились там при первом же взгляде на табель с результатами и теперь явно желали прибиться сквозь толщу черепа на свободу.

По крайней мере, было очень похоже на то. Голова болела жутко. А к Терской сейчас не обратишься! Пришлось довольствоваться старым добрым цитрамоном. Благо он на меня пока еще не обижается!

— Ну и как? — Поинтересовался Леха, вынырнувший как черт из табакерки.

Молча протянул ему листок. Тот быстренько пробежался по графам с детализацией, тут же скользнув взглядом на итоговую оценку. Ее едва хватало на то, чтобы допустить нас до экзамена. А там планку обещали задрать еще выше и "судить" жестче.

— Фууууух! — выдохнул приятель. — Ну... Ты же прошел, верно. Даже не смотря на то, что команда тебе досталась просто... Ух! И чего Ленка так реагирует? Вроде же не было ничего у вас!

Неопределенно взмахнул рукой, что могло означать все что угодно: от глубокомысленного вздоха "Женщины...", до просьбы "Иди убейся на хрен о ближайшую стенку и не мешай мне страдать над загубленной жизнью!".

По счастью, Леха читать мысли не умел, а потому обидеться вслед за "напарницей" на меня не спешил.

— Ну, дура-баба! — Воскликнул Оболенский. — Что с нее взять? Перебесится и...

— Что "и"? — С интересом глянул я на собеседника. — Хотя, может, оно и к лучшему. Знаешь, вот действительно задумываюсь, туда ли я свернул в какой-то момент...

Сделав небольшую паузу я с горячностью в голосе продолжил:

— Ты понимаешь, я ведь для нее все делал! — Мой голос взлетел вверх и тут же оборвался о глухого шепота. — Танк чинил, бойцов своих поставил охранять его. А она... Ну нельзя же так, а?

Леха только хмыкнул, все-таки протянув сакраментальное:

— Женщины... — Подумав недолго он добавил. — Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей...

"Так точно думал мой Евгений. Он в первой юности своей был жертвой бурных заблуждений!", — Продолжил я строки Александра Сергеевича. Как странно, что эту часть из "Евгения Онегина" все как-то забывают.

— Тогда она от меня точно без ума... — Пришлось подтвердить мне. — Я ж ни словом, ни делом. А она чего?

— Ну вот случается так. Иногда и лучшие из нас теряют берега.

"Это точно!", — мысленно соглашаюсь.

— Короче, надоело! — Твердо решаю покончить с такой несправедливостью. — Мага!

Кавказец меня услышал и прибыл быстро.

— Надоело, друг мой! — Сообщил я ему. — Снимаем дежурство с бокса. Отсыпайтесь господа... И дама!

Наш штатный медик, уже успев нахмурить тонкие брови, усмехнулась, погрозив мне пальцем.

"Не-не-не! С ней лучше не ссориться, а то у кого в следующий раз таблетку цитрамона попросишь?" — мудро рассудил я.

Бероев же довольно кивнул. Всем надоело дежурить через день свою смену. Да и вообще, что за танкисты такие, раз имущество сберечь свое не могут?

— Вот и правильно! — Обрадовался Оболенский. — Заодно люди отдохнут перед основным экзаменом.

— А и верно! — Воодушевился я еще больше. — Сон — штука важная! Глядишь получше выступим в следующий раз. Можно же и без командной работы проходной бал набрать, ведь верно?

Леха согласно покивал, явно моим приободрившимся видом довольный.

Ну вот и славно!

— Эй, ты! — Окликнула меня Терская ничуть не менее злым тоном, чем при объявление результатов Отбора.

— И тебе не хворать! — Буркнул я.

Вот и обменялись парой слов впервые за несколько дней! Хотя я бы все-так предпочел начать диалог со слова "Здравствуй!". Видно не судьба.

— Посмотри, что ты наделал! — Сунула она мне под нос свой табель, очень уж напомнив того кадра из бокса, по вине которого мехвод снес целый ряд стеллажей при парковке своего бронированного монстра.

Я присмотрелся, в чем-то даже удовлетворенно хмыкнув. Оценки терской были лишь чуток выше, чем у меня. Но реально это ничего не меняет. Кадет с такими результатами — почти стопроцентный кандидат на вылет по итогам финального экзамена за первый круг.

— Доволен? — Разъяренной кошкой прошипела блондинка.

Был бы хвост у нее — явно бы сейчас нервно била бы себя им по бокам, готовая в любой момент цапнуть пытающуюся погладить ее руку.

— Здравствуй, Лена! — Севшим голосом пробормотал Оболенский.

Не знаю, пытался ли он отвести часть злости девушки на себя, но у него это получилось.

— Здравствуй! — Рявкнула Терская, одарив молодого человека таким взглядом, будто главной мечтой ее жизни было впечатать его лицо траком в мягкий грунт.

Вот уж не представляю, хотел ли приятель добавить что-то еще, но, кажется, он мигом передумал, решив, что сегодня не самое лучшее время для того чтобы отсвечивать.

— То есть, ты считаешь, что я виноват, что ты не умеешь управиться со своим экипажем и машиной? — Вкрадчиво поинтересовался я. — Объяснишь мне, как я причастен к графам "процент попаданий" и "точность прохождения трассы"?

Кажется, это зря. Иначе чего Леха так глаза прикрыл, а губы его автоматически прошептали нечто вроде "Ой, дурак!". Может, и прав он!

Однако Терская неожиданно резко успокоилась.

— Знаешь, оставим это, — неожиданно рассудительно заметила она. глубоко вздохнув. — Нам нужно подумать...

— Коля! — Карина, ничуть не стесняясь двух ошалелых пар глаз, бросилась мне на шею. — Это все ерунда! Ты обязательно все отлично сдашь!

"Мда, мне и слова вымолвить не дали! Зато рот заткнули очень даже приятным поцелуем!", — оценил я поведение тут же бросившейся куда-то по своим делам Горской.

Лена и Леха так же глядели вслед, удаляющейся грациозной походкой девушке.

— Так... Что ты сказала? — Первым опомнился я.

— Ничего! — Рявкнула девушка, тут же зло добавив. — Кобель!

Не знаю почему, но именно в этот момент в груди у меня что-то взорвалось праведным гневом.

— Слушай меня, Терская! — Злости в моем голосе было не меньше, чем у девушки. — Во-первых, ты меня откровенно задрала. Так что, давайка, проявика ты хоть каплю...

— Ты кого давалкой назвал, придурок?! — Натурально ошалела девушка.

Глаза ее расширились до неестественных размеров, а волосы, как мне показалось, даже стремились встать по стойке смирно. А что? Это идея!

— МАААААААААЛЧАТЬ! — Рявкнул я тоном десантного генерала, встретившего пьяного стройбатовца. — Значит, ты уже вообще все на свете попутала! Я отзываю своих людей с охраны твоей консервной банки. За техникой тоже следи сама! Какой ты, на хрен, танкист, если даже за своей собственной "Дееееткой"...

Это слово я выделил особо.

— ... Уследить не можешь?!

В ответ сквозь красивые сочные губки девушки в мир стали вылетать такие слова, что зажмурился даже Оболенский.

Я же спокойно выслушал тираду. Едва девушка выдохлась, я достал блокнот и накидал в нем несколько строк. После привычным движением вырвал листок и протянул его Лене:

— Вот что я об этом всем думаю!

Та слегка дрожащей рукой приняла "послание", но стоило ей вчитаться в первые строки, как она сжала несчастный листок с такой силой, словно это была чья-то шея.

— Вот так вот. — Спокойно сообщил я.

Девушка побледнела, но все же нашла в себе силы почти спокойно ответить:

— Кто-то об этом сильно пожалеет!

Холодом ее голоса вполне можно было вымораживать океаны.

— Непременно! — Только и осталось согласиться со стремительно рванувшей девушкой.

— Вот теперь точно — пиздец. — Глухо сообщил Леха.

И с ним я тоже был согласен.

[1]Луи́ де Фюне́с (фр. Louis de Funès, полное имя Луи́ Жерме́н Дави́д де Фюне́с де Галарса́, фр. Louis Germain David de Funès de Galarza; 31 июля 1914, Курбевуа — 27 января 1983, Нант) — французский киноактёр, кинорежиссёр и сценарист испанского происхождения, один из величайших комиков мирового кино.

(Источник — https://ru.wikipedia.org/wiki/Фюнес,_Луи_де)

[2]Дани́ла Серге́евич Багро́в — главный герой фильмов «Брат» и «Брат-2» Алексея Балабанова. В обоих фильмах его роль исполнил Сергей Бодров-мл.

Ветеран Первой чеченской войны, отслуживший срочную службу. В первой части говорится, что Данила Багров родился 5 августа 1975 года; таким образом, в первом фильме ему 22 года. Однополчане Данилы — Костя, которого наградили Орденом Мужества, и Илья — считают его самым «крутым» и умелым среди них бойцом. Сам Данила довольно скромен и не любит говорить о своих военных подвигах, обычно он говорит, что во время войны отсиделся в штабе писарем, хотя, судя по событиям обоих фильмов, он умело применяет навыки рукопашного боя, знаком с минно-взрывным делом, неплохо стреляет, использует приемы тактики боя в городских условиях, может починить, переделать и даже изготовить огнестрельное оружие в кустарных условиях, что говорит о нем как о настоящем профессионале.

(Источник — https://ru.wikipedia.org/wiki/Данила_Багров)