Переплетенный

Глава 1

Кладбище. Нет. Нет, нет, нет!

И как его угораздило попасть сюда?

Ясное дело, бродить по незнакомому городу с «айподом» было ошибкой. Особенно в связи с тем, что Кроссроудз, штат Оклахома был, возможно, мировой столицей садовых гномов, и без сомнения — адом на земле, а также являлся настолько маленьким, что это было практически несущественно.

Если бы он оставил плейер у Д. и М. Рэнч, в реабилитационном центре для трудных подростков, где он жил в последнее время. Однако он этого не сделал. Ему всего лишь хотелось немного покоя. И сейчас предстояло заплатить за это.

— Проклятое дерьмо, — пробормотал он, вытаскивая наушники из ушей, и убирая свое зеленое устройство для отвлечения в рюкзак. Ему было шестнадцать, но иногда казалось, как будто он уже живет вечность, и каждый следующий день был хуже предыдущего. Но сегодняшний день, к сожалению, тоже не был исключением.

Незамедлительно его внимание привлек тот самый голос, который он пытался заглушить, включив «Life of Agony», с такой громкостью, что барабанные перепонки едва выдерживали.

«Наконец-то!» — произнес Джулиан у него в голове. — «Я, как всегда, пытался докричаться до тебя, чтобы ты повернул.»

— Что ж, тебе следовало бы кричать громче. Вообще-то я не планировал сегодня начинать войну с неупокоенными. — Говоря это, Хейден Стоун, известный как Эйден, поскольку в детстве не мог произнести свое имя правильно, пятился, отодвигая ногу с границы кладбища. Но было слишком поздно. Немного поодаль, земля перед могильной плитой уже тряслась и вспучивалась.

«Не обвиняй меня», — ответил Джулиан. — «Элайджа должен был предвидеть это.»

«Эй,» — произнес второй голос, находившийся также внутри головы Эйдена. — «Я тоже не виноват! Обычно я могу лишь предугадать, что кто-то скоро умрет.»

Вздохнув, Эйден отбросил рюкзак, пригнулся и выхватил кинжалы, закрепленные в ботинках. Если б его поймали с ними, он бы точно загремел в тюрьму для несовершеннолетних, где драки происходили не менее регулярно, чем обеды, а найти надежного друга было не легче, чем совершить побег. Однако в глубине души он был уверен, что этот риск был оправдан.

«Прекрасно. Тогда считайте меня виноватым,» — проворчал Джулиан. — «Но я не могу ничего изменить.»

Так оно и было… Как только мертвые чувствовали Эйдена, они просыпались. Чаще всего это происходило, если он случайно наступал ногой на их землю, так как сейчас. Некоторые чувствовали его раньше других, но в конце все они поднимались.

— Не волнуйся, мы бывали и в худших ситуациях.

«Действительно стоило бы оставить свой iPod дома,» — подумал он, прежде всего ему нужно было следить за тем, что вокруг. Он всегда смотрел на план города и знал, каких мест ему стоило избегать. Но с долбящей музыкой он потерял связь с окружающим миром. Мгновение он был свободен, и, по-видимому, один.

Могильная плита затрещала.

«Я знаю, справлялись мы и с более сложными проблемами», — вздохнул вслед за Эйденом Джулиан. — «Но и в тех, худших, проблемах виноват оказывался я.»

«Замечательно. Порция жалости к самому себе», — этот третий, разочарованный голос принадлежал женщине. Она занимала особенное место в голове Эйдена. Он был удивлен, что другие его спутники, как он иногда называл души, которые были заперты в нем, также не вмешивались. Никто из них не мог начать с миром и спокойствием.

«Может быть, отложим болтовню на более позднее время, мальчики и убьем зомби раньше, чем он выберется полностью, начнет испытывать инстинкты и сравняет нас всех с землей?»

— Да, Ева, — ответили Эйден, Джулиан и Элайджа в один голос. Так было всегда. Если он и другие три парня ссорились, между ними вставала Ева, респектабельная фигура-мама, но без указательного пальца, которым она могла бы пригрозить!

Если б только материнское чувство могло помочь в подобной ситуации!

— Теперь вы должны вести себя тихо, — попросил он. — Хорошо? Пожалуйста.

Ответом ему было невнятное бормотание. Больше спокойствия они не предоставили бы ему.

Эйден напряженно сконцентрировался. В паре метров от него сильно раскачивалось каменное надгробие, пока, наконец, оно не упало и не разбилось. Утром прошел дождь, и мелкие капли полетели во все стороны. Вскоре к ним присоединились горстки грязи, которые летели в воздухе, в то время как отвратительная, серая рука появилась над землей.

Золотой, солнечный свет упал на влажную кожу и разлагающиеся мускулы, а так же собственно и на червей, которые ползали вокруг опухших костяшек пальцев.

Свежачок. Ну, отлично. Желудок Эйдена перевернулся. Возможно, после этой истории его бы стошнило. Или во время нее.

«Мы прикончим этого придурка! Это плохо, что я разгорячился прямо сейчас?»

Это был Калеб, четвертый голос. Если б у Калеба было свое тело, он был бы типом, который прячется в тени, чтобы сфотографировать девочек в раздевалке.

Пока Эйден наблюдал за происходящим и ждал подходящего момента, чтобы ударить, появилась вторая склизкая рука, и обе пытались вытащить полностью из-под земли гниющее тело. Эйден осмотрелся. Он стоял на зацементированной дорожке на холме, раскидистые деревья по краям защищали его от любопытных взглядов. К счастью длинное поле покрытое травой и каменными надгробиями казалось пустым. По ту сторону была дорога, по которой с тихим жужжанием проезжали автомобили. Даже если кто-нибудь посмотрел бы по сторонам вместо того, чтобы следить за дорогой, то он ничего бы не увидел.

«Ты можешь это сделать», — сказал он самому себе. — «Ты можешь. Ты делал это и раньше. Кроме того, девушкам нравятся шрамы». — По крайней мере, он надеялся. У него было достаточно шрамов, чтобы показать.

— Сейчас или никогда, — решительно он пошел дальше. Эйден побежал бы, но не хотел спешить подавать стартовый сигнал. Кроме того, такие встречи всегда заканчивались одинаково, все равно, как они проходили. А заканчивались они покалеченным Эйденом, покрытым ушибами, которые болели из-за инфекций попавшей из зараженной слюны зомби. Он задрожал, когда представил, как желтые зубы хватают его и кусают.

Обычно драка длилась несколько минут. Но если кто-то в этот момент хотел навестить родственника. Все равно, что происходило, Эйдена, ни в коем случае, не должны были увидеть. Его б приняли за вандала или черного копателя. Тогда он попал бы в тюрьму в этой глухой местности и получил бы клеймо бесполезного преступника, также как в каждом другом городе, в котором он жил.

Было бы мило, если б небо потемнело, и снова пошел дождь, но Эйден знал, что ему не везло так сильно. Никогда.

— Н-да, мне стоило лучше следить, куда я иду, — просто вбежать на кладбище было невероятно глупо. Так как сейчас, поставив всего одну ногу на землю, что-то мертвое, изголодавшее по человеческому мясу, ожило.

К тому же он всего лишь желал оказаться в спокойном месте, где мог бы расслабиться в одиночестве. Ну да, настолько в одиночестве, как мог парень с четырьмя людьми в голове.

Кстати, о голове. Одна как раз появилась из проделанной дыры и поворачивалась то вправо, то влево. Один закатился назад, его белок был красным, а другого глаза не было вообще, так что было видно мышцу внутри. На черепе бросались в глаза плешивые места. Щеки впали, нос все еще висел на нескольких волокнах.

Желудок Эйдена разъедала желчь так, что он при этом согнулся. Он обхватил рукоятку кинжала и теперь начал бежать. Этот мертвый с изнуренным лицом принюхался, очевидно, ему нравилось, что он учуял. Ядовитая, черная слюна побежала из его рта, и он удвоил свои усилия выбраться из-под земли. Появились плечи, затем последовала верхняя часть тела.

На нем болтались куртка и рубашка, обе разорванные и грязные. Итак, зомби мужского пола. Иногда этот факт помогал Эйдену. Одно колено опустилось на траву, следом второе.

Ближе… еще ближе… Эйден бежал еще быстрее.

Он достиг зомби, когда тот как раз выпрямился. Мертвец был около метра восьмидесяти ростом и был на одном уровне глаз с Эйденом. Сердце Эйдена дико билось, легкие болели, а в горле горело. Последний раз ему приходилось делать это более года назад, и это была самая ужасная встреча, которая у него до этого была. Ему пришлось наложить восемнадцать швов на верхнюю половину тела, проходить целый месяц с ногой в гипсе, провести неделю в дезинфекционном стационаре и недобровольно жертвовать кровь каждому трупу на кладбище Роз-Хилл.

«Не в этот раз», — подбадривал он сам себя.

Голодное рычание вырвалось изо рта существа.

— Посмотри-ка, что у меня есть, — Эйден высоко поднял лезвие, серебро блеснуло в свете солнца. — Прекрасно, не так ли? Хочешь посмотреть поближе? — На удивление спокойно рукой он замахнулся и ударил в направлении шеи. Чтобы убить труп, окончательно нужно отрезать его голову. Но до того как он успел попасть в цель, зомби распознал ситуацию, как и предсказывала Ева, и нагнулся. Видимо, невозможно убить инстинкты выживания. Кинжал Эйдена распорол только пустой воздух, замах развернул его.

Костлявый кулак отправил его лицом в землю, так что земля попала в рот. Сразу же на него приземлился тяжелый вес и выбил воздух из легких, пальцы обхватили запястья и сжимали их, пока кинжал не выпал из руки. К счастью, если это можно так назвать, пальцы были отвратительно влажными и не могли держать его крепко.

Не то, что зубы у его шеи, которые хотели перекусить артерию, и влажный, всасывающий язык. На протяжении одной наполненной болью секунды он лежал в таком оцепенении, что не мог пошевелиться, ему было до боли жарко, он терял сознание, но приходил в себя, снова чувствовал себя как в огне. Затем он внезапно сконцентрировался, одолеть, он должен был одолеть существо, и ударил мертвеца локтем по ребрам.

Тот не сдвинулся с места.

Конечно, спутники Эйдена должны были это прокомментировать.

«Ничего себе. Ты не в форме, или что?» — спросил Калеб.

«Быть поваленным мертвым», — насмехался Джулиан. «Тебе должно быть стыдно».

«Ты хочешь, чтобы тебя приготовили на ужин?» — добавил вопросов Элайджа.

— Парни, — выдавил Эйден, усиливая сопротивление. Ему удалось перекатиться на спину. — Пожалуйста. Я, вообще-то, дерусь.

«Я бы не назвал это борьбой», — ответил Калеб. — «Ты же позволяешь отшлепать себя по заднице, как маленькую девочку».

«Эй! Я обижусь».

«Прости, Ева».

— Не волнуйтесь, у меня все под контролем.

«Думаю, мы скоро в этом убедимся», — мрачно произнес Элайджа.

Эйден пытался сжать шею существа, но оно продолжало двигаться, вырываясь из его хватки.

— Спокойно, — скомандовал он, ударяя мертвеца в щеку с такой силой, что услышал, как остатки мозга загремели… но это не ослабило существо. Вообще-то, кажется, даже придало сил. Эйдену пришлось упереться обеими руками в его подбородок, мешая наклониться для следующего укуса.

— Вам лучше других известно, что я умру не так. — Слова прерывались его тяжелым дыханием.

Примерно шесть месяцев назад Элайджа предсказал его смерть. Они знали, что это случится, но не знали, когда. И это будет не на кладбище, а убийцей станет не труп. Нет, он умрет на пустынной улице, с ножом в груди, чувствуя, как острие с каждым ударом сердца режет его, пока жизнь полностью не покинет тело.

Страшное предсказание было сделано в тот день, когда сказали, что его отправляют в Д. и М. Рэнч, как только они откроются. Может, это должно было удержать Эйдена от переезда сюда. Но…

В то же время его начали посещать видения о темноволосой девушке. Разговоры и смех… А также поцелуи с ней. Раньше Элайджа не предсказывал что-то, кроме смерти, поэтому для Эйдена стало шоком знание — или, скорее, надежда, — что эта девушка, однажды, появится в его жизни. Шоком, но и волнением. Он и правда хотел ее встретить. Он был одержим мыслями об этом, если честно. Даже если для этого требовалось приехать в город его смерти.

Смерти, которая, как он знал, случится очень рано. В видении он не выглядел слишком уж старше, чем сейчас. Впрочем, у него уже было время оплакать собственную кончину и даже принять свою судьбу. В какие-то моменты, как этот, часть его даже ждала этого. Это не значило, что он откинется на спину и позволит неупокоенному сжевать все, что тот захочет.

Что-то ужалило его щеку, и он моргнул, приходя в себя. Труп, не имея возможности дотянуться до него своими желтыми зубами, теперь царапал его глубоко режущими ногтями. Вот и результат того, что он снова отвлекся.

«У тебя все под контролем? Серьезно? Ну так докажи», — сказал Джулиан. Вызов, видимо, был призван придать ему сил.

Зарычав, Эйден дотянулся до одного из упавших клинков. Как только труп высвободился из его хватки, он ударил. Лезвие проскользнуло сквозь кость… и застряло. Бесполезно.

Сейчас было не до паники. Его противник, голодный и не замечающий боли. Надо снова попробовать добраться до его горла.

Эйден нанес еще один удар. Рык, оскаленные зубы и ручеек густой черной слюны, стекающий изо рта трупа на его щеку, обжигая кожу. Он дернулся, чувствуя тошноту от мерзкого запаха.

Когда вытянулся длинный, мокрый язык и направился к его лицу, Эйден вновь схватил одной рукой труп за подбородок, чтобы отбиться от него, а другой потянулся к кинжалу. Его пальцы обхватили рукоятку, и он сразу же перерезал трупу горло.

Крак.

Наконец голова отделилась от тела и глухо упала на землю. Кости и разорванная одежда, разумеется, свалились на Эйдена. Он скривил лицо, скинул мертвеца с себя и выполз на чистое место покрытое травой.

— Там, ваше доказательство, — затем он тоже сел.

«Это наш парень,» — с гордостью сказал Калеб.

«Да, но ты не можешь успокоиться сейчас,» — добавила Ева. Она была права.

— Я знаю, — Эйдену нужно было убрать голову, иначе кто-нибудь мог бы споткнуться об оскверненные останки. Репортер летал бы как коршун по городу и просил бы каждого помочь с поисками извращенного злодея. Кроме того воскресли бы другие трупы, не смотря на то останется ли он здесь или нет. Эйден должен был быть готов. Но он просто лежал там, испытывая боль, и смотрел в небо, пока солнце жгло его и воровало последние силы.

К вечеру яд из слюны разнесется по всему его телу, Эйден склонится над унитазом с кукурузными хлопьями в желудке, и это станет милым воспоминанием. У Эйдена поднимется температура, он вспотеет, будет неконтролируемо дрожать и желать смерти. Но здесь и сейчас у него была передышка. Этого он желал весь день.

«Давай, вставай и двигайся дальше, золотце,» — напирала Ева.

— Сейчас. Еще минутку. — Эйден не знал своей матери. Родители отказались от него и передали на воспитание государству, когда мальчику было три года. Поэтому иногда ему нравилось, когда Ева пыталась взять роль матери на себя. Как ни странно, он действительно любил ее за это. В общем-то, он любил все четыре души. Даже Джулиана — заклинателя зомби. Но любой другой парень мог выйти из семьи на какое-то время. Они могли заниматься тем, чем занимаются нормальные шестнадцатилетние мальчишки. Например… Например, ходить в школу, бегать на свидания, заниматься спортом. Одним словом, развлекаться.

Кто угодно мог заниматься этим, но только не Эйден.

Что бы он ни делал, куда бы ни пошел — у него всегда были зрители. Зрители, любящие комментировать происходящее, критиковать и лезть с советами. «В следующий раз сделай это». «В следующий раз сделай то». «Придурок, ты не должен был этого делать!»

Они хотели как лучше, Эйден знал об этом. Но он еще даже ни разу не поцеловался с девушкой. А прекрасная брюнетка из видений Элайджи не в счет! И не важно, насколько реалистичными были эти видения. Бог знает, когда она появится и появится ли вообще?

Буквально вчера у него было очередное видение с ее участием. Они были в лесу. Луна, отливающая золотом, висела высоко в небе. Она обхватила его руками и крепко обняла. На своей шее он ощущал ее теплое дыхание.

— Я буду защищать тебя, — произнесла она, — я всегда буду защищать тебя.

«Защищать от чего?» — размышлял он все это время. Не от ходячих трупов, это уж точно.

Эйден вздохнул, и скорчил гримасу. Ну, привет, вонючка. Запах разложения, казалось, закрепился в носу. Вероятно, так и было. Придется оттираться хозяйственной губкой с головы до пят.

Он убрал кинжал и вытер руки о джинсы, оставляя полосы ядовитой жижи.

— Ну, что за жизнь, а?

«Технически, это правда не наша вина,» — Джулиан явно не хотел принимать на себя ответственность. — «Это ты запер нас в своем огромном черепе».

Эйден сжал зубы. Он слышал это примерно тысячу раз за день.

— Я уже говорил. Я не запирал вас.

«Ты что-то сделал, потому что у нас нет своих тел. Не-е-ет. Мы заперты в твоем. И никакой кнопки управления!»

— Что б вы знали, когда я родился, вы уже плавали в моих мозгах. — Ну, или он так думал. Они всегда были с ним. — Я не мог ничего сделать. Из-за чего это не случилось, даже вы не в курсе.

Лишь однажды он захотел немного полного покоя. Никаких голосов в голове, никаких мертвецов, восставших с могил, чтобы сожрать его, никакой иной сверхъестественной ерунды, с которой ему приходилось иметь дело ежедневно.

Вроде того, как Джулиан пробуждает мертвых, а Элайджа предсказывает смерть случайных прохожих. Вроде того, как Ева забрасывает Эйдена в прошлое, в более молодую версию самого себя. Одно неверное слово или движение, и он рискует изменить свое будущее — и не всегда к лучшему. Вроде того, как Калеб заставляет его захватывать управление чужими телами с помощью единственного прикосновения.

Даже одна из этих способностей выделила б его. Но все четыре? Он был в другой стратосфере. Что-то, о чем никто, особенно парни на ранчо, не давали ему забыть.

Но он не был готов уехать так скоро, даже если и не поладил с ними.

Дэн Ривз, парень, управляющий Д. и М., был не таким уж и плохим. Бывший профессиональный футболист, оставивший игру из-за травмы спины, но не отрекшийся от упорядоченного, расписанного по книжке, стиля жизни. Эйдену нравился Дэн, даже если тот и не понимал, каково это, когда в твоей голове болтают голоса, требуя внимания, которого он не мог дать при всем желании. Даже если Дэн думал, что Эйдену нужно проводить время за книжкой, общением с остальными или размышлениями о своем будущем, а не «шатаясь и слушая музыку». Если б он только знал.

«Эй, Эйден?» — Джулиан вернул его в настоящее.

— Что? — резко сказал он. Хорошее настроение, должно быть, умерло вместе с зомби. Он устал, ужасно себя чувствовал и знал, что все будет только хуже.

«Просто обычный день из жизни Эйдена Стоуна», — подумал он с горьким смешком.

«Не хотелось бы тебе говорить об этом, но… это не все».

— Что? — одновременно с этим он услышал, как разрушается еще одно надгробие. И еще.

Остальные определенно воскресали.

Он с трудом открыл глаза. Секунду, всего лишь секунду, он не дышал. Просто притворялся обычным парнем, волнующимся только о подарке на день рождения своей девушке.

«Где та брюнетка? — задался он вопросом. — Когда у нее День Рождения?».

«Эйден, милый, — позвала Ева, — ты все еще с нами?»

— Все еще. — Для него сконцентрироваться было равносильно досчитать до бесконечности, и Ева это знала. — Меня это бесит. Я на взводе, и либо изобью себя, либо надеру кому-то…

«Речь, Эйден», — цыкнула Ева.

Он вздохнул.

— Надеру кому-то попу и заставлю упасть, — вежливо закончил он.

«Я оставил бы тебя, если б мог, но я застрял», — мрачно сказал Джулиан.

— Знаю, — живот запротестовал, когда Эйден заставил себя сесть на корточки, а раны на шее обожгло от напряжения. Боль его не замедлила — она тоже лишь разозлила его, и эта злость придала сил. Он увидел четыре пары рук, пробивающиеся сквозь грязь, вырывающие траву и яркие букеты, оставленные близкими.

Эйден схватился за кинжал. Другой все еще торчал в шее трупа, сначала ему нужно было вытащить его наружу. Возможно, сначала Эйден замешкался, но теперь он был достаточно зол, чтобы броситься в бой с летающими кинжалами.

Вдобавок был только один способ справиться с четырьмя сразу… Прищурившись, он бросился к ближайшему мертвецу, чья макушка только-только появилась над поверхностью. Скальп на ней практически отсутствовал. Это был оживший скелет, типичный персонаж ночных кошмаров.

«Ты сможешь», — подбодрила его Ева.

Руки поднялись вверх… назад… ждем… ждем…

Наконец, показались плечи, что позволяло Эйдену воспользоваться магией. Он ударил, одним плавным движением, возвращая покойника в исходное состояние… Мертвое.

— Прости, — прошептал он. Не то, чтобы тело могло его услышать. Просто самому Эйдену было от этого легче.

«Минус один», — сказал Джулиан.

Эйден уже бежал к следующей могиле. Он не замедлился, когда оказался рядом с ней, лишь поднял руку и ударил.

— Прости, — снова произнес он, когда новое тело упало, голова — в одной стороне, тело — в другой, а кости рассыпались от столкновения.

«Так и надо», — похвалил Элайджа.

Инстинкт, наконец, взял вверх. Его руки промокли, пот струился по лицу и груди, и он поспешил к третьей разрушенной могиле. Гордость смешалась с виной и грустью. Дикие красные глаза следили за ним.

«Нам стоит брать за это деньги», — сказал Калеб, каждое его слово было пропитано азартом. Он определенно увлекся. Снова.

Рычание прозвучало позади Эйдена за секунду до того, как он почувствовал на спине тяжесть скелета и острые зубы погрузились в его плечо, разрывая рубашку и кожу, задевая мышцы. Идиот, идиот! Он не заметил еще одного.

Он застонал, склонившись к земле. Еще укус, больше яда. Позже — больше боли.

Он, через плечо, схватил противника за ключицу и резко дернул. Вместо того чтобы выдернуть каркас, его рука вырвала кусок кружева и кость. В этот раз женщина. Не думать об этом. Он заколеблется, и это колебание дорого ему обойдется.

Те острые зубы впились ему в ухо, прокусывая до крови.

Он сжал губы, сдерживая крик. Боже, это было больно. Снова потянувшись назад, он сумел схватить труп за шею. Но прежде чем он дернул, зомби упал на землю, оставшись неподвижным, и все четыре голоса в его голове начали кричать, словно от боли, и стихать… стихать…

Смущенно нахмурившись, Эйден выполз из-под безжизненного тела и вскочил на ноги. Шея, плечи и ухо пульсировали и горели, пока он отбегал и оглядывался.

Труп не двигался. Его голова все еще была на месте, но он, черт побери, не двигался.

Эйден прокрутился на месте; пробежался ищущим взглядом, собирая информацию. Другой труп, к которому он и бежал, тоже упал. И у него тоже все еще была голова, но он не двигался. Даже свет в его глазах погас.

«Ладно. Что за хрень только что случилась?»

Странно, но ни у одного из его партнеров не нашлось безумно умного комментария.

— Ребята?

Без ответа.

— Почему вы… — его слова оборвались. Вдалеке он заметил молодую девушку и забыл обо всем остальном. Она бродила прямо перед кладбищем и была одета в белую футболку с полосами грязи, выцветшие джинсы и теннисные туфли. Она была высокой, стройной и загорелой, прямые каштановые волосы были собраны в конский хвост, а еще у нее было милое — очень милое — лицо. У нее в ушах были наушники, и, кажется, она пела.

Эти темные волосы… Она была… Могла ли она быть той девушкой из видений Элайджи?

Эйден стоял на месте, покрытый грязью и землей, растерянный, взволнованный и старающийся не паниковать. Если она заметит его и ту кровавую бойню, что его окружает, она завизжит. Люди начнут на него охоту. Они найдут его где угодно. Всегда находили. И его отправят подальше, как он и боялся, а то подобие свободы, что у него было сейчас, останется в прошлом.

«Не смотри, не смотри, прошу, не смотри», — молитва принадлежала ему, души все еще были странно молчаливы. И все же, какая-то часть его хотела, чтобы она посмотрела, увидела его, заинтересовалась им так же, как он ею. Если она была той девушкой из видений… наконец-то…

Она почти прошла мимо. Скоро исчезнет за углом. И потом, словно уловив его тайное желание, она бросила взгляд через плечо. Эйден напрягся, заметив вспышку больших карих глаз и розовых губ, которые она кусала.

Она окинула взглядом пространство.

Секундой позже их глаза встретились. Вспышка звука, словно мир вдруг сосредоточился на них — и ничего. Ни движений. Ни их сердцебиений, ни даже их легких, наполняемых воздухом. Ни вчера, ни завтра, только здесь и сейчас.

Существовали только один двое.

«Это мир», — пораженно подумал Эйден. Настоящий мир. Тихий и спокойный, без голосов в голове, давящих на него, подавляющих, требующих внимания.

Потом все взорвалось. Очередной взрыв звука, словно фокус мира на этот раз расширился. Машины снова заработали, птицы начали чирикать, а ветер — дуть сквозь деревья. Резкий порыв толкнул Эйдена назад. Он приземлился, ударившись подбородком о грудь.

Должно быть, тот же ветер ударил и ее, поскольку она с визгом упала.

Живот Эйдена скрутило, он чувствовал, как внутренности болтаются, будто налитые свинцом. Желание бежать к ней охватило его, и сразу же — желание бежать от нее.

Девушка поднялась. Еще один безмолвный взгляд, и она пошла прочь, быстро скрывшись из виду.

И в тот момент, как она исчезла из поля зрения Эйдена, все вновь стало прежним.

«Что за хрень?» — проворчал Калеб.

«Боль. Темнота», — отозвалась Ева дрожащим голосом. — «Ужасно».

С ними что-то случилось? Как бестелесные души могли чувствовать боль?

— О чем вы? — спросил он, хотя и подозревал часть ответа. Девушка. Как-то, каким-то образом. Этот странный покой, когда их взгляды впервые встретились… Этот странный порыв ветра…

Она приблизилась, и неупокоенные были повержены. Голоса внутри стали тише. Она взглянула на него, и покой, о котором Эйден так мечтал, окружил его. А стоило ей уйти, все стало как раньше.

Он должен был ощутить этот покой снова. Правда ли все дело в ней? Неужели это ее он ждал?

Опасаясь, что мертвецы восстанут вновь, Эйден торопливо отсек головы оставшимся двум. Но не успел он замести следы и скрыть улики, как обнаружил, что собирает рюкзак и преследует незнакомку. Был только один способ узнать, делала ли она то, в чем ее можно было заподозрить. Только один способ, чтобы узнать, кто же она такая.

«Парень, расскажи, что случилось, прежде чем я закричал,» — произнес Джулиан.

— Не знаю. Я не уверен. — Так и есть, однако Эйден был полон решимости выяснить все. — Вы в порядке?

Дружное «Нет!» прозвучало в ответ.

«Возвращайся домой, у меня плохие предчувствия». — Никогда еще в голосе Элайджи не было такого страха.

Эйден замедлил шаг. У Элайджи были «плохие предчувствия» и прежде, хотя они по сути не были предсказаниями, но Эйден всегда относился к ним внимательно. А если это был один-единственный шанс познакомиться с брюнеткой из тех видений?

— Я буду осторожен, обещаю, — ответил он.

Эйден обнаружил девушку в квартале от кладбища. Вновь его потряс порыв ветра, вновь приступ тошноты, а затем мир вокруг него стал точно таким, как он всегда мечтал, — безмолвным.

Господи. Все-таки это она.

Ладони вспотели. Девушка свернула за угол, направляясь в сторону оживленного перекрестка. Эйден залез в рюкзак и вытащил влажные салфетки, одновременно ускоряясь и пытаясь привести в порядок лицо. Достав чистую футболку, он спрятался в тени и переоделся, не спуская с девушки глаз.

Убежит ли она с криками, если подойти к ней? Все-таки она видела груду костей, рассыпанных вокруг него.

Он ожидал ответа от своих компаньонов, но ничто не нарушало тишину. Было странно, что никто не указывает ему что делать, как делать, или как плохо все закончится. Долгие годы он думал о подобном как о чем-то странном и мучительном, но на самом деле это оказалось удивительно классным ощущением.

Впервые в жизни он действительно принадлежал самому себе. Если б он упустил этот момент, нельзя было бы обвинить в этом никого, кроме себя.

Эйден расправил плечи и собрался подойти к девушке.