Переплетенный

Глава 12

Позже в тот же день Мэри Энн перечитывала записку Эйдена в тысячный раз.

Сжимая бумагу между пальцев, Мэри Энн опустила руку. В голове вертелось множество вопросов. Четверо других людей заключены в голове Эйдена, их постоянные голоса всегда его отвлекают. Кроме тех случаев, когда он с ней. Каким-то образом она успокаивает их.

Верила ли она во все это? Ей не хотелось, и честно признаться, ей и не верилось первую сотню раз, когда она перечитывала письмо. Потом ее сомнения уступили любопытству. Любопытство сменилось неуверенностью и, в конечном счете, пришло принятие.

Еще неделю назад она даже и не подозревала о существовании оборотней и вампиров. Теперь не было смысла отрицать это. Почему же тогда не может быть парнишки, с замкнутыми в нем людьми? Людьми, которые могут путешествовать во времени и воскрешать мертвых. Предсказывать будущее и обладать другими людьми… последнее из чего она видела собственными глазами.

Как она может их останавливать? Почему она? В ней не было ничего особенного.

Она слегка прикусила нижнюю губу, не один ответ не появился на месте потолка ее спальни. Он был ровный и белый, чистый холст, который так и ждал, чтобы его раскрасили.

«Я могу логически прийти к выводам», подумала девушка, пытаясь взбодрить себя. «Хорошо, итак. Эйден предположил, что лучший способ освободить души — найти им тела.» Девушке показалось это радикальной мерой и невозможным, к чему стоит прибегнуть в самую последнюю очередь. К тому же у нее было ощущение, что к моменту, когда этот план можно будет осуществить, они узнают, кто на самом деле те люди, которые обитают в его голове. Или, возможно, кем они были. Он упоминал, что они не помнили свои жизни до того, как оказались с Эйденом, но иногда они испытывали дежа вю, и как будто что-то вспоминали. Это должно что-то значить.

Может быть, они были призраками, и Эйден нечаянно их поглотил. С этой мыслью она осознала, что осматривает комнату в поисках любого призрачного существа, сжимая одеяло руками, дыша неглубоко и тяжело. Оборотни и вампиры были настоящими, почему бы тогда и призракам не быть реальными? Были ли они возле нее? Может быть люди, которых она знала? Люди, которые здесь однажды жили?

Ее мать?

Сердце Мэри Энн хаотично забилось, и слезы обожгли глаза. Она смахнула их. Ее мать могла быть здесь, наблюдать за ней, подумала она потрясенно. Защищать ее. Самым большим ее желанием было увидеть маму снова, поговорить с ней, обнять ее и попрощаться. Автомобильная авария унесла ее жизнь так внезапно, они не были к этому готовы.

— Я люблю тебя, мам, — прошептала она.

Ответа не последовало.

«Сконцентрируйся, Грей. У тебя есть работа». Она прочистила горло и подавила свое разочарование. «На чем я остановилась? А, точно. Если души, попавшие в ловушку в голове Эйдена, были в действительности призраками, помнят ли они свои жизни?»

Хороший вопрос. Потеряли ли они свою память, когда оказались в его теле или они были чем-то другим. Ангелы? Демоны? Или что-то подобное? Возможно. Но они, вероятно, не были душами, оказавшимися в ловушке внутри Эйдена. И снова, они должны были помнить свои собственные личности. И опять же, их воспоминания не должны были исчезнуть без следа.

Ах. Эти мысли заводили ее в тупик. Могли ли эти четверо говорить с ним так же, как Волк говорил с ней? Возможно, на самом деле они не были в его голове, а были привязаны к нему и просто проецировали свои голоса.

Впрочем, она тут же отбросила эту идею. Эйден слышал их. Если они на самом деле внутри него, мог ли он также видеть их?

Мэри Энн постучала по подбородку. Первое, что ей нужно было сделать, как она сначала подумала — выяснить, кто эти четверо. Эйден говорил, что они с ним с самого его рождения.

— Что означает, мне нужно вернуться в начало, — сказала она, ее голос нарушил царившую в комнате тишину. Ей нужно было собрать некоторую информацию. Мысленно она составила список:

Выяснить, кем были его родители. Или точнее есть.

Узнать, где он родился.

Кто был возле него в первые дни его жизни.

С чего же начать?

При звуке мужского голоса в своей голове, она подпрыгнула и села на кровати, сердце снова бешено забилось. В дверях ее спальни показался волк, огромный и черный и великолепный. Мех блестел на солнце и эти бледно-зеленые глаза почти с нежностью смотрели на нее. Его уши торчали напоминая уши эльфов. Изо рта свисала одежда.

— Как ты сюда попал? — спросила она.

— Пришел.

— Забавно.

Казалось, его губы шевелились вокруг материи.

— В последний раз когда я здесь был, я оставил открытым окно на первом этаже, поэтому я могу попадать внутрь в любое время.

— Мне следовало догадаться. — Она осмотрела одежду. Джинсы и футболка. — Это мне?

— Нет. Это для меня, когда я изменюсь.

Правильно ли она его поняла?

— Ты собираешься…

— Показать свой человеческий облик, да.

Волнение распространилось по венам, в считанные секунды охватывая все ее тело и заставляя дрожать.

— Правда? Почему сейчас?

Не обращая на нее внимания, он пошел в ванную. Дверь со свистом закрылась. Положив письмо Эйдена на тумбочку, Мэри Энн встала. Потом снова присела обратно. Ее коленки немного подрагивали. Как будет выглядеть волк? Был ли он кем-то, кого она знала? Каждый раз, когда она пыталась его представить, все что она видела это крепкое, мускулистое тело. Его лицо всегда оставалось в тени.

Она вздрогнула от неожиданного телефонного звонка.

Мэри Энн бросила взгляд на определитель номера, и ее дрожь усилилась. Пенни. Она скрестила руки на груди, спрятав ладони под мышками, чтобы не потянуться к трубке.

Еще один звонок.

Пока она так сидела, Мэри Энн была удивлена тем, что чувствовала скорее неподдельную обиду, чем гнев. Она действительно любила Пенни. И Волк и Эйден были правы. Совершать ошибки, а потом их скрывать было в человеческой природе. Но она не могла вести себя так, будто ничего не случилось, и верить Пенни, что такое больше не повториться с кем-то другим. С кем-то, кто был ей действительно дорог. По какой-то причине в ее мыслях появился Волк.

На четвертом звонке, сработал автоответчик.

— Я знаю ты там, Мэр. Поговори со мной, пожалуйста. Я столько всего хочу тебе рассказать. — Пауза. Пенни вздохнула. — Ладно. Мы сделаем это по телефону. Я хотела рассказать тебе, что произошло. Действительно хотела. Помнишь в кафе, когда я упомянула, что Такер отстраняется? Я пыталась набраться смелости, чтобы все тебе рассказать, но остановилась. Я просто очень боялась тебя потерять. И не хотела, чтобы это произошло. — Еще одна пауза, какие-то помехи. — Мы оба были пьяны, и ни один из нас не мыслил ясно. Я оправдывалась тем, что знала, что ты не любишь его. Я решила, что только причиню тебе боль, если расскажу, и было бы эгоистично с моей стороны изливать свою душу. Я была не права. Теперь я понимаю это. Мэри Энн… пожалуйста.

Звуковой сигнал.

Тишина.

Подбородок Мэри Энн начал трястись, и все ее тело охватила дрожь.

Снова раздался телефонный звонок, и она бросила взгляд на определитель номера, ожидая увидеть номер Пенни. Ответить ли ей на этот раз? Что ей сказать? Вместо этого она увидела номер Такера и в раздражении сжала зубы. Они как сговорились.

Она не любила его. Не хотела иметь с ним ничего общего. Она даже не собиралась отвечать на звонок.

Его сообщение было короче, чем сообщение Пенни.

— Прости, Мэри Энн. Если бы ты поговорила со мной, я смог бы тебе все объяснить. Мы могли бы остаться друзьями, как ты и сказала. Просто… позвони мне или клянусь богом… — Слова оборвались стоном.

Щелчок. Тишина.

Она помотала головой. Между ними все кончено, и разговоры этого не изменят.

— Готова?

Голос Волка. Его настоящий голос. Глубокий и грубый… и неуверенный? Нервничал ли он так же, как она?

— Да, — ответила она, ее голос так же дрожал.

Дверь ее ванной со скрипом отварилась. Ноги зашаркали по полу, и затем парень прислонился к стене напротив, уставившись на девушку.

Первая мысль, которая пробежала у нее в голове — она никогда его раньше не встречала. И вторая — о, мой Бог. Он был совершенно красивым, его черты лица были слишком резкими, но это только добавляло ему привлекательности. Он выглядел опасным, безжалостным и способным на все.

У него были черные волосы, такие же блестящие, как и его мех, и его глаза были все еще зелеными. Впрочем, на этом сходство с волком заканчивалось. Он был выше, чем она предполагала, накаченный и крепкий, широкие плечи, длинные ноги, золотисто-коричневая кожа. Он был одет в простую белую майку и выцветшие джинсы. Ни ботинок, ни носков.

И совсем недавно она лежала на кровати с этим великолепным созданием. Она касалась его своими руками и трепала за уши. Она, которая проводила все свободное время за чтением, которая училась, не замечая ничего вокруг, независимо от того как она это ненавидела. Она, чье будущее было расписано в пятнадцатилетнем плане, но о котором она уже и думать забыла.

Забавно. Однажды она подумала, что отказаться от ее жизненного плана было бы ужасным. Но сейчас она хотела это отпраздновать.

Пока сомнения не взяли свое.

Будет ли она тосковать, если Волк умрет? Он бегал дикий по лесам. Он мог быть и животным и человеком. Она же предпочитала равнины.

Что же ты делаешь? Мелькнуло в ее мыслях. Он же мог считывать ауру. Знал ли он, что она чувствовала сейчас? Что она без ума от него? О, здорово. Сейчас стошнит.

— Ну? — спросил он. — Тебе нечего сказать. Ты ярко розовая, зеленая и золотая. Взволнованная, нервничающая и как будто тебя тошнит.

У нее горели щеки. Кожа, похоже, была того же цвета, что и ее аура.

— Так о чем ты думаешь?

— Ты не можешь понять? — попыталась увильнуть девушка.

— Мэри Энн, — произнес он раздраженно.

Она поняла, что это значит «нет».

— Я думаю, ты… нормальный. — Не правда, не правда, ох, не правда.

Он открыл рот.

— Нормальный. — Его жесткий тон гипнотизировал, что было очень плохо.

Не зная, что еще сделать, она кивнула.

Тишина воцарилась между ними. Никто не двигался.

Скажи что-нибудь. Хоть что-то.

— Эйден думает, что я вроде как могу нейтрализовывать суперспособности. И если это так, то почему ты можешь превращаться из волка в человека? Или лучше спросить, почему ты был не в человеческом обличье, когда впервые подошел ко мне? Конечно, оба эти вопроса касаются того факта, что я нейтрализатор, которым я могу и не быть на самом деле. — Господи Боже. Что за лепет? Прекрати! — Знаешь, ты мог бы и не смотреть на меня так пристально. Это могло бы помочь.

Он потер руками лицо и невесело рассмеялся.

— Я все это время мучительно пытался принять решение показать тебе себя, себя настоящего, я боялся твоей реакции и вот что я получил, — сказал он и снова рассмеялся. — Ты ведешь себя так, как будто я ничего не сделал. Что касается твоей способности к нейтрализации, то, может, ты можешь это делать, а может, и нет. Менять обличье не сверхъестественная способность или магия, или что ты там еще думаешь. Это часть того, кто я есть, то, как я выживаю. Ты же не можешь заставить человека перестать дышать?

— Нет.

Он кивнул, доказывая правильность своих доводов.

— Меня зовут Райли, кстати. Хотя это и не то, что ты спрашивала.

— Меня Мэри Энн зовут, — ответила она автоматически и снова покраснела. — Извини. Ты же уже это знаешь. — Боже, это было неловко. Часть ее хотела, чтобы он вернулся в свое волчье обличье. Которое она уже знала, и оно было ей привычно. Перед которым, она не хотела нести чепуху и провалиться сквозь землю от смущения. Возможно, это был подходящий момент для смены темы. — Так почему ты так нервничал из-за того, чтобы показать мне себя настоящего?

— Я знаю, что у тебя высокие ожидания. Я хотел соответствовать им или быть лучше. — Он не стал ждать, что она ответит, скрестил руки на груди, отчего под туго натянутой материей майки проступили его бицепсы. — В любом случае ты так и не ответила на мой вопрос. Когда я вошел, ты говорила о том, чтобы начать сначала. Сначала чего?

Неа. Об этом она ничего не скажет.

— Извини, но я и сейчас не могу тебе на это ответить.

Он вытянулся, выглядя слегка обиженным:

— Почему?

— Это касается Эйдена, а ты хочешь его убить.

— Ну да, — не стал он отрицать. — Но я не собираюсь это делать. Он нравится моим друзьям.

— Друзьям?

— Тебе. И моей подопечной, Виктории. Принцессе вампиров, а еще ты боль в моей… ну, просто боль.

Виктория. Вампирская принцесса, о которой с таким восторгом говорил Эйден? Вампирская принцесса, от которой сияют глаза Эйдена? Должно быть, она и есть. Друзья, как Во-Райли их назвал.

— Эйден немного мне о ней рассказывал.

Райли холодно кивнул.

— Ты не должна была узнать о ней. Никто не должен. Моя работа — беречь ее и чем больше людей знают о ней, тем меньше она в безопасности, и тем злее ее отец будет на меня.

— Мы с Эйденом сохраним это в тайне, поверь мне. Рассказывать о вампирах — все равно что нарисовать мишень у себя на спине.

— Никто не сделает из тебя мишень, — сказал он с такой яростью в голосе, что она сразу онемела. Он одним шагом подошел и сел за ней. Их плечи соприкоснулись и по ней пробежали мурашки.

Повисла тишина полная напряжения.

Она не знала, что она хотела, чтобы он сделал. Она лишь знала, что хотела, чтобы он сделал хоть что-нибудь. Что угодно, только бы не отодвигался от нее.

— Я просто имела в виду, — сказала она мягко, — Что они подумают, что мы сошли с ума, и будут сплетничать о нас. — Еще одна вещь, чтобы пускать слюни: его защищающий характер. Но означал ли защищающий характер то, что он и Виктория были более, чем телохранитель и принцесса? Больше, чем друзья? Ее руки сжались в кулаки. Она… ревновала? Нет. Конечно, нет. — Я думала, вампиры и оборотни враги. Я имею в виду, Эйден рассказывал, что вампирша сказала ему, держаться подальше от тебя.

— Она такая оторва.

— Значит, вы не враги? — И почему она вдруг хочет, чтобы они были? Что с ней не так? Были ли у этих двоих отношения? Она скрипнула зубами.

— Нет. Влад, первый вампир, дал туже кровь, что пил он сам и которая изменила его, своим лучшим цепным псам. И они тоже начали меняться. Вскоре они обрели способность принимать человеческий облик, хотя и сохраняли животные инстинкты. В те юные годы они были жестокие, свирепые и могли растерзать любого встречного. А те люди, на которых они нападали, и которым посчастливилось выжить, сами менялись, но вместе с тем сохраняли свою человеческую суть. Так появился мой народ. Влад помогал им, выхаживал их. Взамен мой народ обещал ему свою защиту.

Вся эта история захватывала. Пугала, но захватывала. Хотя другое занимало ее мысли.

— Так почему ты решил показать мне себя сейчас?

— Потому. — Это все, что ответил он, нахмурившись.

— Почему? — настаивала она. Для того чтобы наконец коснуться ее своими руками? Об этом девушка могла только мечтать. Она сделала большие глаза. И откуда только такие мысли у нее берутся?

— Потому. Сейчас я верю, что ты мне расскажешь, о чем ты говорила ранее.

Разо-чаро-вание. Ей бы уже стоило привыкнуть к тому, что он увиливает от ответов. Очевидно, Райли считал, что имеет право знать всю информацию, которая у нее была, но сам не считал необходимым откровенничать.

Он сказал, что не причинит Эйдену боль, но будет ли он помогать ей, чтобы помочь ему? Она могла использовать всю помощь, которую могла получить, и она доверяла ему. Вздохнув, она рассказала ему немного о том, что выяснил Эйден.

— Я думаю, мы должны выяснить, если это вообще возможно, кто именно те люди внутри него. Лучшее место, чтобы начать с родителей Эйдена. Оттуда мы сможем выяснить, где он родился, и кто его окружал. Проблема только в том, что я не знаю кто его родители.

— Позвони и спроси его. — Он слегка подтолкнул ее локтем.

На мгновение она оставалась неподвижной. Он намеренно коснулся ее. И его кожа, даже сквозь одежду, была горячей. Удивительно горячей.

— Я не могу. Он живет на ранчо для детей, которые уже имели неприятности с законом и прочее. Телефонный звонок от девушки, возможно, может выгнать его из школы, поскольку он не должен думать о свиданиях, а только об улучшении своего будущего.

— Ты сказала мне, что ты не встречаешься с ним. — Райли сказал это спокойно, но слова были не менее ревностными.

— Я не встречаюсь с ним. Я просто объясняла, что человек, отвечающий на телефон, мог бы подумать. — Почему Райли волновало, встречается ли она с Эйденом? По той же причине, по которой ее волновало, встречается ли он с Викторией? Не думай об этом сейчас. Она обдумывала свои варианты на счет Эйдена и чуть не захлопала, когда идея пустила корни. — Ты мог бы навестить его, без каких-либо проблем. Ты мог бы спросить его о его родителях для меня.

Райли закачал головой, прежде чем она закончила свое предложение.

— Черт, нет.

— Пожалуйста. Ты можешь добежать до него и вернуться. Это не займет много времени. Я видела, как быстро ты можешь двигаться. Пожалуйста, — повторила она. — Помочь Эйдену также и для меня выгодно, ты же знаешь. Чем больше мы знаем об этих способностях, тем больше мы сможем узнать о моих.

Он нахмурился.

— Прекрати смотреть на меня и хлопать глазами. У меня иммунитет на женские хитрости.

Она хлопала глазами? Женские хитрости? Она усмехнулась.

— Думаю, я смогу найти его завтра в школе. И, вероятно, я не усну ночью, слишком много мыслей в голове. И конечно недостаток сна повлияет на то, как я сдам тест по Английскому, за который мне не поставят высший бал. Но я думаю, что переживу это. В итоге.

Надолго в комнате воцарилась тишина.

— Я такой идиот. — Райли посмотрел на нее сердито и встал, пошел в ванную, чтобы снять свою одежду. — Ты у меня в долгу за это, — сказал он.

Так она действительно обладала женскими хитростями. На этот раз, она хотела засмеяться.

***

Эйден развалился на кровати, просматривая информацию, которую ему удалось найти про Влада Цепеша. Он распечатал ее в школе и спрятал в учебник геометрии. У него как раз выдалось свободное время после возвращения из школы. Он уже доделал все уроки и домашние дела. Пока он исполнял свои домашние обязанности, Оззи снова угрожал ему — на этот раз оторвать голову — если Эйден проболтается о том, что тот покупал наркотики.

Парень был в отчаянии, и Эйден считал, что это был всего лишь вопрос времени, когда Оззи попытается избавиться от него. Не убивая его, конечно. Оззи не был убийцей. По крайней мере, Эйден так не думал. А вот лжецом? Да. Возможно, Оззи спрятал бы наркотики в комнате Эйдена и послал бы Дэна, поискать их. Возможно, он просто стал бы утверждать, что видел, как Эйден делает что-то ужасное.

Ему нужно оставаться бдительным.

Пока что он решил отдохнуть. Вздохнув, он уткнулся носом в книгу. Но расслабляясь, он скоро понял, что не может уснуть. Чем больше он читал, тем больше понимал, что Виктория была права, боясь того, что ее отец сделает с ним, если он окажется менее полезным. Нож в сердце, пожалуй, за это вот как он умрет. Или король вампиров просто пытал бы его, как он привык делать?

Влад Цепеш, Влад III, Принц Валахии Влад Цепеш, Дракула, был известен — когда он был человеком — своими жестокими наказаниями. Он любил сажать на кол своих врагов и оставлять их на виду умирать медленно и мучительно. Утверждают, что он посадил на кол более сорока тысяч мужчин и женщин.

На это Эйден ничего не мог сказать. Он отрезал головы мертвецам. По-прежнему.

Некоторые люди верили, что воин был убит в битве против Османской империи, некоторые верили, что его предательски убили. Брэм Стокер был первым, кто увековечил его в качестве вампира, и Эйден должен был задаться вопросом, почему. Пересекались ли на своем жизненном пути эти двое?

Царапанья в окно взволновало его. Он посмотрел на часы. 9:00 вечера. Может быть это Виктория? Она никогда не приходила к нему так рано, но отец мог решить, что пришло время, устранить его. Она пришла предупредить его?

— Что тебя так напугало? — спросила Ева.

— Слишком бурное воображение, — ответил он, заставив себя успокоиться.

Рука наткнулась на стакан, и царапанье возобновилось. Нахмурившись, он встал и неслышно подошел. Беспризорное животное?

Когда он увидел волка Мэри Энн, он аж отпрыгнул назад.

Снова царапанье.

Итак. Волк наконец-то пришел за ним. Ночь будет только лучше, если Влад решил заглянуть на огонек. Эйден схватил свои кинжалы из ботинок, которые он подвинул напротив его кровати.

Так как замок Эйдена был сломан, волк сумел вырвать замок от окна с помощью лапы. Эйден остался на месте, вооруженный, готовый. Это не было похоже на предсказание Элайджи о его смерти, так что, возможно, его просто побьют. Однако это не уменьшило его решимости защищать себя.

Вместо того чтобы кинуться на него, волк остался снаружи и заглянул в спальню. Напряженный момент прошел в молчании. Затем:

— Ты знаешь имена своих родителей?

Голос ворвался в его голову, но не это заставило его застыть в шоке. Он не мог поверить. Имена родителей? Он серьезно?

— Слушай, мне правда жаль, что я сделал с твоей ногой. Я возвращался, чтобы перебинтовать тебя, но ты исчез. Тогда я не хотел ранить тебя, но ты не оставил мне выбора. Ты собирался убить меня. Я должен был что-то сделать. Как и сейчас, если ты нападешь на меня.

— Ты и я скоро разберемся с этим, но не сейчас. Сейчас мне нужно знать, знаешь ли ты имена родителей.

Замешательство перешло в шок и недоверие. Что тут вообще происходит?

— Нет, я не знаю. Они просто мама и папа, и мне было три, когда я их видел последний раз. — Он мог бы спросить имена у одного из соцработников, которые с ним работали, но не позволял себе так делать. Их не волновала его судьба, так что и они его не заботили. — А теперь, если ты хочешь драки, ты не уйдешь отсюда невредимым.

— Ты не мог бы более сосредоточенным? Я тут пытаюсь тебе помочь.

— Да. Верно.

С рычанием, волк покрутился вокруг и умчался.

***

Мэри-Энн искала в Google лучший способ, чтобы разыскать свидетельство о рождении, когда Райли появился.

— Он не знает.

Она потерла виски.

— Этого я и боялась. Он хотя бы знает, где родился?

Райли направился к сброшенной одежде, но затем остановился.

— Я у него не спросил.

— А. Ладно, спрошу у него утром. Если он и этого не знает, ничего страшного. Мы запросим его свидетельство о рождении. Оно даст нам адрес его родителей, а также адрес больницы, где он родился. Мне только нужны его водительские права. Как думаешь, они у него есть? Если да, то я возьму их утром. Если же нет… Я не знаю, что делать. — Она расстроено вздохнула. — Ожидание будет нелегким. Даже не знаю, смогу ли я уснуть.

Райли облизнулся и выпрыгнул обратно в окно.

***

Царапанье раздалось снова.

На этот раз Эйден был готов. На боку он спрятал кинжал.

— Все-таки решил, что хочешь кусочек меня?

— Ты знаешь название больницы, где ты родился?

Теперь это стало еще более запутанным.

— Нет. Почему тебя это волнует?

— У тебя есть водительское удостоверение? — Голос волка прозвучал раздраженно и запыхавшись.

— Да. Но мне не разрешают ездить. Это только для установления личности. — Он получил его за несколько дней до приезда на ранчо. Он почти завалил теорию, но души «помогли» ему с ответами, но сами завалили свои тесты. Каждый любил иллюзию свободы и был тихим, наслаждаясь моментом.

— Эйден, — рявкнул волк. — Соберись. Мне нужны твои водительские права.

— Зачем?

— Мэри Энн хочет запросить копию твоего свидетельства о рождении. Если ты не знаешь, кто твои родители, полагаю, его у тебя тоже нет.

Подождите-ка. Мэри-Энн хотела получить его свидетельство о рождении? Это должно было означать, что она ему поверила. Также это должно было означать, что она собирается помочь ему. Он хотел засмеяться… хотя он сказал ей держаться подальше от зверя, а не склонять его на свою сторону.

— Нет, свидетельства у меня, а вот права есть. Но я не дам их тебе, пока не услышу этого от нее. Я не доверяю тебе.

— Ну, тебе лучше начать, потому что она пытается помочь тебе и твоим друзьям и не уснет, пока не получит права. Мне не нравится мысль о том, что она будет ворочаться всю ночь.

Она рассказала волку о душах, она доверила его самый большой секрет врагу. Эйден ожидал, что чувство предательства накроет его, но этого не произошло. Она пытается помочь ему. Больше ничего не имело значения.

— Какое значение имеет название больницы, где я родился? Причем тут мои родители?

— Спроси у нее об этом сам.

— Спрошу. — Эйден пересек комнату к своему столу и покопался в верхнем ящике в поисках прав. — Вот. — Он протянул руку, и волк сжал их зубами. — Я тоже не хочу, чтобы она ворочалась и не спала. Если ты причинишь ей боль…

— Ей нечего меня бояться, человек. Хотел бы я сказать тоже самое о тебе.

***

— Вот, держи. — Райли обронил права ей на колени.

Мэри Энн нагнулась и обняла его.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста, — сказал он мурлыча против ее волос.

Теперь, когда она видела его человеческое обличье, это заставило ее хотеть те вещи, которые она не должна была хотеть. Вещи, которые она не хотела называть, ни Райли, ни даже самой себе. Но она не могла выносить этого, и ей было интересно хотел ли Райли таких же неприличных вещей как и она.

Иначе, зачем он так много с ней общался? Если только…

Она отодвинулась, улыбка застыла на ее лице. Она заставляла его чувствовать себя спокойным, как она делала это с Эйденом и видимо с Такером? Это было частью его задания, что-то, что помогло бы ему защищать Викторию?

Это было не то, чего она хотела.

Фальшивая улыбка испарилась. Она повернулась к своему компьютеру, чтобы скрыть ее только что ущемленное самолюбие.

— Все, что я должна сделать, это послать записку с моей просьбой, копию удостоверения личности с фотографией и десять долларов, потом бац, его свидетельство о рождении мое. Можешь в это поверить? Я собираюсь запросить и мое тоже, так как судя по всему мой отец потерял его.

Уголком глаза, она увидела Райли, отходящего от нее и качающего головой.

— Мне нужно идти. Одежду я оставлю. Спрячь ее от отца.

— Он бы сошел с ума, если бы нашел ее, это точно. Он только-только привык к тому, что я встречаюсь с Такером. Если он узнает, что парень пробрался в мою спальню… — она вздрогнула. — Он посадил бы меня под строгий домашний арест.

— Реакция твоего отца на появление Такера не будет похожа на мое появление. И как я уже сказал спрячь одежду. Она мне понадобится, когда я приду в следующий раз.

Следующий раз. Он собирался вернуться; она увидит его снова. Может, к этому времени она сумеет обуздать свои новые, глупые чувства к нему.

— Я спрячу.

— Да, и не переживай насчет нижнего белья. Я его не ношу. Увидимся завтра, Мэри Энн.