Пенсионер А.С. Петров вернулся в СССР, чтобы предупредить тов. Сталина

Глава 14. Полёт в Москву

Окрылённый гениальной, как ему казалось, идеей, Кулешов пулей вылетел из больницы и помчался обратно в Управление. Прибежав в кабинет, запер дверь, достал из сейфа особый телефонный справочник. Листая страницы с пометками «совершенно секретно», он нашёл нужный номер — прямой канал связи с Министерством внутренних дел в Москве. Туда могли звонить лишь по чрезвычайно важным делам. Кулешов почувствовал: сейчас или никогда.

Решившись, он снял трубку. Сквозь потрескивание эфира ответил дежурный оператор. Сергей Матвеевич четко произнёс условную фразу:

— Кузнец запрашивает Главного инженера. Пароль «Сириус». Срочно.

Оператор замолчал на мгновение, потом коротко ответил:

— Оставайтесь на линии.

Шли томительные минуты. Кулешов вытер вспотевшие ладони о брюки. Сердце колотилось. Наконец раздался щелчок, и в трубке послышался низкий грудной голос с мягким кавказским акцентом:

— Слушаю.

Подполковник сглотнул.

— Лаврентий Павлович, здравствуйте. Это Кулешов… Сергей Матвеевич, Новосибирск. Помните…

— Кулешов? — переспросил собеседник. — А, помню, знаю… Смершевец, молодец… Вы ведь в Сибири теперь?

— Так точно, товарищ маршал, служу в управлении МГБ Новосибирской области, — отчеканил Кулешов.

— Ну, хорошо. Так в чем дело? Что у вас срочное?

Сергей Матвеевич набрал в грудь воздуха:

— Лаврентий Павлович… у меня информация об одном крайне необычном… явлении. Настолько необычном, что я не решаюсь сообщать по официальным каналам. Опасаюсь, что тут лучше лично, Вам…

Берия произнёс с любопытством:

— Вы меня заинтриговали, Кулешов. Что за явление?

Подполковник отвёл взгляд на дверь, понизил голос:

— Прошу понять правильно… Речь о существе, которое, предположительно… ну, обладает даром речи. Животное, говорящее, как человек.

Молчание. Кулешов зажмурился. Сейчас Берия решит, что он спятил. Однако вместо гнева услышал осторожный вопрос:

— Что за животное, Сергей Матвеевич?

— Обычный на вид кот. Оранжевый, точнее рыжий, пушистый. Но, по свидетельству одного… человека, он говорил человеческим голосом, рассуждал, выдавал себя за… за ангела. В общем, водил за нос. Есть подозрение, что это опасное существо. Возможно, какой-то феномен, эксперимент. Или… — он вспомнил Ломакина, — или нечистая сила, извините за прямоту.

Берия хмыкнул.

— Говорящий кот, значит… Вы лично слышали?

— Н-нет, я не слышал, — признал подполковник. — Но у меня он уже несколько дней. Я наблюдаю странности в поведении. Многое совпадает со словами того свидетеля, хотя звучит и дико.

На другом конце провода послышались приглушённые голоса — видимо, Берия на миг прикрыл трубку, отдавая распоряжения рядом с собой. Затем снова заговорил:

— Слушайте меня внимательно, товарищ Кулешов. Вы поступили правильно, что сразу обратились ко мне. Так… Вы уверены, что вас не разыграли? Может, это хитроумная шпионская штучка? У англичан там, говорят, обезьяна сигареты курила…

— Исключено, Лаврентий Павлович. Этот кот появился при очень странных обстоятельствах… Я склонен верить, что здесь больше, чем фокус.

— Хорошо. В любом случае, тут нужна личная проверка, — Берия принял решение. — Прибудете с этим котом в Москву. Немедля.

У Кулешова отлегло от сердца:

— Слушаюсь! Самолётом Аэрофлота?..

— Некогда гражданским…, я отправлю за вами борт, — перебил маршал. — Через час вылетит из Москвы. Ваши координаты?

— Аэродром Северный, Новосибирск, — быстро ответил Кулешов.

— Ожидайте на аэродроме через четыре часа.

Берия помедлил и добавил с намёком:

— И смотрите у меня, Сергей Матвеевич: если подтвердится — героем станете. А если это утка… сами понимаете.

— Понимаю, товарищ Берия, — твёрдо ответил подполковник. — Постараюсь не разочаровать.

Связь прервалась. Сергей Матвеевич опустился на стул, вытирая пот. В груди клокотало и одновременно сжималось от тревоги. Лаврентий Павлович заинтересовался!

Через четыре часа Кулешов стоял на бетонке военного сектора аэродрома. В руках у него был холщовый мешок с отверстиями, в который поместили возмущённого кота. Зверь шипел, дёргался, но подполковник лишь крепче сжимал горловину мешка.

Внезапно в небе раздался визжащий рёв. Над аэродромом промчался низко сидящий силуэт: серебристый, стреловидный, с чёрным номером на хвосте. Реактивный самолёт сделал один виток и мягко зашёл на посадку. Посадочные щитки раскрылись, шасси выдвинулись, и через минуту машина мягко коснулась бетонки.

Это был Ил-28 — один из новейших скоростных бомбардировщиков, только-только поступивших в части. Но эта машина была особой: на борту отсутствовало стандартное вооружение, стояли дополнительные топливные баки, так что он мог летать на дальние расстояния.

Из двери на брюхе самолёта выдвинулся трап. Два офицера в кожанках и наушниках вышли навстречу.

— Товарищ подполковник Кулешов? — спросил один.

— Я.

— Приказ срочно доставить вас в Москву. Прошу на борт. Мы дозаправимся — и в путь!

Подполковник поднялся и надел на голову предложенные наушники. В салоне оказалось просторно: несколько мягких кресел, обтянутых кожей, столик с телефоном — видно, оборудован под нужды больших начальников. Кулешов пристегнул ремни и перекрестился мысленно: помоги Господи. Сам от себя не ожидал этой мысли.

Самолёт набрал высоту. Внизу потянулась бескрайняя сибирская земля, реки, леса.

Чтобы унять дрожь в руках, Кулешов порылся в своём портфеле. Захватил наспех несколько дел, чтоб почитать по дороге. Но мысли к отчетам не лежали. Он снова представил лицо отца Павла, исказившееся в ужасе, когда кот не стал говорить. «Он, сатана, обманывает нас!» — кричал батюшка... Теперь сам Сергей Матвеевич вёз эту сатанинскую тварь прямо в сердце страны — в Москву, к самому Берии. А там, глядишь, и до Сталина дойдёт. Подполковник поёжился. С одной стороны, если всё подтвердится, его ждёт невероятный карьерный взлёт: он представил, как маршал благодарит его, как сам Вождь жмёт ему руку. А с другой… Игры с нечистой силой шуток не прощают. Что, если он выпустит джинна из бутылки? Но отступать поздно.

С такими мыслями Кулешов и задремал под рокот моторов. Ему снилось смутное — будто он стоит в огромном мрачном зале, вокруг парят тени, а на троне сидит Сталин, гладя мурлыкающего рыжего кота, который сидит у него на коленях…

Проснулся он заложенности в ушах: самолёт заходил на посадку. За окнами серело московское небо, в сумерках маячили огни аэродрома Внуково. Мешок зашевелился в руках — кот проснулся, почуяв близкую посадку, тихо мяукнул.

Самолёт плавно коснулся земли. У трапа уже ждал чёрный правительственный автомобиль с ЗИМ. Выйдя, Сергей Матвеевич вдохнул влажный воздух столицы. Теплее, чем в Сибири, пахнет талым снегом и мазутом. Чёрный автомобиль подкатил ближе, распахнулась дверца. Шофёр в кожанке вытянулся:

— Товарищ подполковник, прошу вас. Лаврентий Павлович ожидает.

Кулешов уселся на заднее сиденье, крепко сжимая мешок с котом. Машина мягко тронулась. Миновали окраины, выехали на освещённое шоссе. Вокруг громадами вырастали многоэтажки, мелькали афиши, люди. Москва жила своей вечерней жизнью.

Через полчаса, въехав в высоченные кованые ворота, ЗИМ свернул в тихий переулок и остановился у крыльца. Дом выглядел скромно: два этажа, старинная лепнина — бывшая купеческая дача, каких в Москве немало. Но по периметру дворика, затенённого елями, Кулешов заметил характерные фигуры людей в штатском.

Дверь машины отворилась. Подполковник выбрался наружу. Тут же раздался знакомый голос:

— Сергей Матвеевич, здравствуйте!

На крыльце стоял Берия собственной персоной. Среднего роста, плотный, одет в домашний кителёк без погон, просторные брюки….

На носу пенсне в тонкой оправе с цепочкой, которые он носил из-за близорукости, улыбка приветливая — любезный хозяин, на вид ученый или профессор, а не член Президиума ЦК КПСС и Бюро Президиума ЦК КПСС, ближайший соратник Сталина.

Подполковник вытянулся по стойке:

— Здравствуйте, Лаврентий Павлович!

Берия медленно сошёл по ступенькам и крепко пожал руку.

— Рад вас видеть, дорогой, — проговорил он с тёплым южным акцентом, рассматривая подполковника. — Сколько лет… Выглядите молодцом.

— Стараюсь, — ответил Кулешов, смущённый непосредственностью тона. — Здоровье не подводит.

— Это хорошо, — кивнул Берия, и взгляд его за стёклами пенсне метнулся к мешку в руках подполковника. — Это и есть наш хвостатый друг?

— Так точно. Пришлось усыпить на время полёта, — соврал Кулешов. — Но сейчас очухался, шевелится.

— Прекрасно, прекрасно, — Берия сделал знак рукой. Из темноты выступил охранник. — Возьми у товарища Кулешова багаж и отнеси в мой кабинет аккуратно.

Охранник бережно, но уверенно принял мешок. Кот внутри заёрзал и зарычал, недовольный.

— Осторожно там, — предупредил подполковник, — когтистый он.

— Не волнуйтесь, — усмехнулся Берия. — Ну что же, предлагаю сперва отдохнуть с дороги. Ночь впереди длинная, обсудим всё не спеша. Вы ведь, небось, с утра на ногах?

— Так точно, — признался Кулешов, чувствуя внезапно накатившую усталость. — Перелёт… да и нервы.

— Понимаю, — маршал положил руку ему на плечо отеческим жестом. — Пойдёмте в дом, Сергей Матвеевич. Сегодня вы мой гость. Сперва банька, стол. А уж за беседой и до дела доберёмся.

От столь радушного приёма Кулешов растерялся. Он-то думал, сразу начнутся расспросы… Но перечить не смел.

— Слушаюсь, Лаврентий Павлович, — только и сказал он.