Пандора. Создание

Глава 23

Маркус Бернглер

— Кто твой заказчик?

— У меня нет… — донёсся слабый и хриплый голос от подвешенного на цепях человека.

— Неправильный ответ, — разочарованно произнёс амбал в кровавом халате.

И сразу же последовал удар шокером по ногам. Наверное, каждому человеку хоть раз в жизни сводило ногу. Примерно то же чувствовал Маркус. Судороги заставляли тело трястись, а острая непрерывающаяся боль вырывалась с криком, вынуждая вопить не своим голосом.

— Я… — попытался что-то сказать пленник, но последовал новый удар шокером, в этот раз в шею.

Ещё минут тридцать без слов и вопросов амбал бил шокером. Потом Маркус наконец-то смог потерять сознание.

В себя пришёл он позже, но уже голым, а к телу подвели провода. Где-то в углу сидел ещё один человек. Скорее всего врач, который следил, чтобы жертва не умерла.

— Сколько тебе заплатили?

— Мне не пла…

Новый разряд током, в этот раз более долгий и продолжительный. Истекая потом и слезами, Маркус продолжал дрожать и дёргаться даже когда пыточный аппарат был выключен.

— Ты же любишь свою племянницу?

— Прошу не надо…

— Мне нужны имена!

— Я не…

Пытки длились две недели, но казалось будто целую вечность. Иногда Маркусу одевали на голову мокрый тряпичный мешок, после чего лили на голову воду. Он захлёбывался, после чего его откачивали и повторяли по новой. Порой могли просто душить. Поджигали пятки, пробовали вбивать под ногти гвозди.

В какой-то момент это всё закончилось. Маркуса поместили в грязную и холодную комнату. Но глупо было рассчитывать на покой и милосердие. С небольшими интервалами приходили разные надзиратели и стучали по двери. Иногда они заходили и избивали пленника. Однако именно отсутствие сна являлось куда больше проблемой нежели обычное избиение, от которого особого толку то и не было. Через пару дней всё вновь вернулось к использованию тока. Такой вариант пытки оказался самым эффективным по мнению главного надзирателя.

За это время Маркус рассказал всё. Рассказал, как жал руку лорду планеты, как к нему приходил сам господь, как когда-то он стал чемпионом галактики по стрельбе. В том числе он признавался во всех совершенных грехах, в частности, в предательстве. Такое бывает при пытках. И всё это записывалось и анализировалось. Надзиратели соотносили известные им факты со всем вариантами ответов на одни и те же вопросы.

Самым сложным этапом стала ломка. Маркусу не давали наркоты, тогда он чуть было не сломался. Порой уже хотелось рассказать всю правду, но в голове всплывало лицо Эльзы. Если он хоть на мгновение отойдёт от заданного ему сценария, то девочка определенно точно умрёт. Если продолжит повторять заученную роль, то имеются шансы, что его племянница выживет. Благо не требовалось выдумывать что-то с нуля, и сказанное состояло из лжи лишь на пару процентов.

Когда симптомы ломки стали спадать, амбал в кровавом халате исчез на один день. После чего на голову Маркуса надели мешок и куда-то повезли. Как выяснилось, на заброшенный мясокомбинат.

— Последний шанс Маркус. — Мешок сняли с головы, после чего раздался лязг затвора.

На это торчок ничего не ответил. Бернглер уже немного двинулся рассудком и был не в себе. Но в голове прочно засела одна мысль. Если он умрёт, то заказчик не забудет об Эльзе. Если же сказать правду… Питбуль не знает слова милосердия. Но выстрела не последовало.

Маркуса вновь упаковали, вернули в камеру пыток, но лишь на сутки, после чего накормили, выдали одежду и повели навстречу с Питбулем.

— Босс, мы его привели, — кисло произнёс амбал, который ни разу не встретился взглядом с изнеможденным и разбитым Маркусом.

— Пусть войдёт, — жёстко и решительно произнёс первый Цепной Пёс.

— Про деловой подход вы не слышали? — сразу же спросил представитель Последней Капли.

Питбуль не стал ждать конца собрания и решил устроить расправу при других криминальных авторитетах. Но в целом особого недовольства никто проявлял. Разве что Алая Роза скорчила непередаваемую гримасу, но она всегда такой была, как и многие старухи, ставшиеся с возрастом просто непереносимыми.

Следующим в комнату с круглым столом привели Теда, который оказался крайне удивлён приглашению. А когда он увидел Маркуса, то и вовсе превратился в статую.

— Босс…

— Ты, сука, головой ручался, что этот ублюдок нас предал. Знаешь скольких мы допросили? Знаешь, через что прошёл конкретно этот торчок? Наверняка знаешь, не первый день со мной работаешь.

— Босс, это какая-то ошибка.

— Две недели мы ломали его, вытащили всё из головы, угрожали убить его племянницу. Он даже с наркоты почти слез.

— Надзиратель, наверное, ошибся…

— Он, сука, не ошибается! Маркус знал не больше дозволенного! — просто взревел об бешенства Питбуль. — Только ты ублюдок знал о тех складах и их содержимом! ТОЛЬКО ТЫ И Я!!!

С рёвом босс Цепных Псов схватился за плечо Теда, заставил того упасть на колени, после чего по роботизированной руке пошёл импульс. Напряжение медленно повышалось, превращая последние минуты жизни Теда в агонию боли.

— Уберите эту мразь, — с презрением приказал Питбуль.

Из-за слива информации Цепные Псы потерял не просто пару десятков килограмм обычной наркоты. Враг напал и сжёг запас крайне дорого вещества. Один грамм этой дряни можно было разбавить с водой, после чего трое торчков могли бы не возвращаться в реальный мир неделю! Эффективный и не занимающий много места, самый лучший товар, который теперь потерян.

— Расслабься, подумаешь какая-то дрянь сгорела. — Лениво махнула рукой Алая Роза, делая затяжку. — Зато улицы чищу станут. И так слишком много наркоманов на Крималоне. А что касается твоих потерь дохода с этой мерзости… Деньги можно делать и другими способами не менее эффективными. Скоро освободится много различных ниш. Мой Плющ тебе обязательно поможет, можешь не сомневаться.

— К тому же лучше сконцентрироваться не на увеличении наркооборота, а на подготовке новых бойцов, — напомнил представитель Последней Капли.

— Разберёмся потом, — буркнул Питбуль, после чего вернулся на своё место за столом и посмотрел на Маркуса.

— Подойди. Некрасиво получилось с тобой. Очень некрасиво и неправильно. Слишком сильно я доверился не тому человеку. Распыляться на извинения не буду, но вот деньги и безопасность твоей племяннице я гарантирую. Ей не будет ничего угрожать, если захочешь мы даже вывезем её на другую планету. Но не сейчас. Обстановка проблемная, пассажирские космические перелёты фактически перекрыли. В любом случае девочка будет далеко от будущего переворота, в безопасности и под защитой.

— Ей нужна школа, образование и дом.

— Иным словом демпы. Сколько?

— Миллион на обучение, двести тысячи на жильё, ещё пол миллиона, чтобы сводить концы с концами в первое время.

— Да, нормальное образование обходится в копеечку… — Питбуль потёр подбородок. — Губу ты сильно раскатал, но учитывая через что тебе пришлось пройти… Сотня тысяч демпов уже твоя, переезд я также организую. Остальную сумму ты можешь собрать до конца сам. Кому-то нужно занять место Теда.

Маркус дрожащей рукой скрепил уговор рукопожатием. Соблазн взять сотню и уехать сейчас был велик, но этого было нельзя допустить. Нужно продолжать следовать подготовленному сценарию. Потому что даже Питбуль не сможет защитить Эльзу от заказчика. Да и два миллиона демпов Маркус никогда не сможет заработать будучи одним из цепных псов.

Поэтому Бернглер продолжал врать, вернее скрывать правду и подменять факты. В этом обманчиво наивный торчок добился невиданных высот. Лицемерие и ложь стали его оружием и защитой.

Маркус прекрасно понимал, каким его видит окружающий мир. Хлипкий, тощий, с красными глазами наркоман, который отчаянно пытается вернуть свою любимую племянницу. Он вызывал жалость одним своим видом.

В молодости Бернглер пытался с этим бороться, наращивал мышечную массу, стал одеваться мрачнее, в чёрную кожу. Старался давать отпор, вёл себя в диалоге с другими пассивно агрессивно, чтобы никто не счёл его слабым и жалким.

Но особых успехов достичь не удалось. Что-то всё время мешало Маркусу. Стоило ему проявить вежливость, как она сразу же принималась за слабость. Желание бескорыстной помощи другому характеризовало его не как человека с сильными убеждениями и нерушимыми принципами, а как слабака и наивного дурака. Нечто странное отражалось даже на лице худощавого торчка, в его мимике, интонации. Будто способность вызывать жалость перекачивало вместе с генами.

И тогда Маркус сдался, перестал пытаться изменить себя. Сделал своё недостаток своим оружием. Он прекрасно знал, кем его видят окружающие, быстро научился этим пользоваться. После научился искусно подменять понятия, вводить людей в заблуждение с помощью расставления акцентов в предложении, а также располагать к себе почти любого собеседника путём неприметной лести. А ложь скользкого торчка почти никто не мог распознать, ведь Бернглер заставлял себя поверить в то, что говорит.

Вскоре Маркус вернулся домой, где должен был отправить весточку заказчику. Как неожиданно для себя обнаружил неприятный факт. Руки тряслись так сильно, что всё никак не удавалось попасть по маленькому сенсорному экрану.

И Маркус видел лишь один вариант как себя успокоить и забыть те ужасные пытки.

— Я заслужил немного отдыха, — произнёс Бернглер, не замечая, что сейчас обманывает сам себя.