Паладин из прошлого тысячелетия

Глава 22 Удел Юсуповых

— Пошли уже, — цедит себе под нос Ульяна и мы выходим на улицу.

В уши врывается шум машин, с визгом проносится жёлтый фургон с красным крестом, переговариваются люди. Шум, вечный шум города, будто умноженный в сто раз, он оглушает.

— А нам не нужно за автомобилем? — подаю здравую идею я, вспоминая, как мы спускались вниз с крокодилом.

— Единственное, что нам нужно, это тишина, — заявляет беловолосая, усиленно над чем-то размышляя.

Она в несколько глотков выпивает кофе и вертит стаканчик в руках.

— Прыгун значит, владеешь первой звездой? — спрашивает она со скепсисом.

— Кое что умею, — тактично отвечаю я.

— Вот и славно, — она выбрасывает стаканчик в стоящую неподалёку урну, метко попадая в центр.

Не успеваю среагировать, а меня уже хватают промеж тела, будто ребёнка и мы прыгаем вниз с высоких ступенек, ведущих к департаменту по надзору. Под Юсуповой возникает огромный клинок, мои ноги находят напору и я слегка расслабляюсь. Мы резко набираем высоту, свечкой уходя в небо.

Я же тем временем акцентирую внимания на клинке, стараясь прощупать его всеми доступными способами. Нет отклика, надо прикоснуться к нему.

Но времени на подобные манипуляции нет, земля безудержно удаляется, мы пригнувшись стоим на клинке пролетая над районами Великого- Новгорода. Я бы не удержался, если бы не хватка Юсуповой. Она то понятно, слилась с мечом, а вот мне может не поздоровиться, могу вылететь на крутом повороте.

Скорость набирается приличная, мы проносимся над городским массивом, подобно молнии, оставляя их за спиной. Выпускаю ауру за пределы тела, чтобы не потерять глаза о какого нибудь жука или птицу, становится даже комфортно, я бы сказал приятно.

А как иначе?

Меня обнимает симпатичная девушка, мы летим вперёд, навстречу неизвестности. Романтика, чтоб её!

В прямом смысле этого слова «неизвестность», про наше сегодняшнее приключение я не знаю ровным счётом ничего.

Полы пиджака бьются о торс, как крылья пойманной птицы.

Город удаляется за нашими спинами. О нет, сейчас она ускорится, чувствую, как девушка сгруппировалась и отдала приказ клинку.

Огромное лезвие разрезает воздух и набирает скорость, стрелой обгоняя плетущиеся внизу автомобили, как будто те стоят на месте.

Широкое лезвие увеличившегося клинка позволяет разместится с комфортом даже двум людям, поэтому трудностей я не испытываю. Наоборот, жутко доволен полётом, это действие окунает меня в прошлое, где я и сам парил подобно птице.

Разогнавшись, летим над маленькими поселениями, покрывая десятки километров. Внизу встречаются небольше пролески, затем показывается сверкающая гладь озера, мы начинаем снижаться. Вижу конец нашего пути, небольшую деревеньку, окружённую вокруг зеленоватыми полями, разделёнными на квадраты.

Посёлок небольшой, всего домов сто. А вот на холме перед ним раскинулось «П» образное белобокое здание, окружённое разлапистыми елями, будто стеной.

Юсупова не собирается сбавлять скорость, несётся вниз, прямо к площадке перед домом. При ближайшем рассмотрении вижу, как кто-то стоит на крыльце дома, задрав голову вверх и сложив руки козырьком.

Мы снижаемся с умопомрачительной скоростью и тормозим лишь когда до земли остаётся добрый десяток метров. Меня неожиданно отпускают, инерция довершает дело и я скатываюсь вперёд, рискуя распластаться прямо под ногами встречающей женщины.

Решила меня проучить? Ну-ну…

Отталкиваюсь от клинка, взмывая вверх, а затем камнем падаю вниз опускаясь на ноги. Земля бьёт в пятки, но равновесие удерживаю.

Мечница за моей спиной неспешно сходит с клинка, повелительно машет рукой и тот уменьшается до размером кольца, послушно прыгая той на палец.

Вот же предатель! Железка ржавая! Моему презрению нет предела.

— Уля, как я рада, что ты нашла время, — женщина подходит к Юсуповой, обнимая её. — А кто это с тобой?

— Практикант, перед академией тренируется, познаёт жизнь так скажем, — лениво отвечает она.

Подхожу ближе, слегка кланяясь.

— Митрофанов Антон, рад быть представленным сестре Ульяны, — чуть лукавлю, но какой женщине не нравятся комплименты.

Тем более, что выглядит она прекрасно. Полагаю, мать этого беспардонного тела, что владеет моим мечом. Схожие черты лица, белые волосы и брови. Одета в простое платьице, без изысков, на ногах тонкие босоножки.

— Ну и льстец, — смущается женщина. — Меня зовут Вероника Сергеевна, Вероника Юсупова, я мама этой бестактной особы. Могла бы и представить, Уля.

Она укоризненно качает головой.

— Проходите, я распоряжусь приготовить чай, — нас приглашают в дом.

Ульяна идёт первой, я пристраиваюсь в хвост, наслаждаясь ладной фигуркой, как бы в отместку за её шутку.

— Ещё не хочешь свалить? — спрашивает она оборачиваясь и ловит мой взгляд, прикипевший к её филейной части. — Извращенец.

— Я бы назвал себя среднестатистическим мужчиной, — ответил я. — Кому такой вид не согреет взгляд? Покажите мне такого!

— Ещё и хамло, — не слышно для матери переругиваемся мы.

— Какой есть, — пожимаю плечами.

Мы входим в широкий холл. Любят аристократы это дело, величественную помпезность. Лестницы, люстры, многочисленную лепнину.

Вероника отдаёт распоряжение старой служанке, та скрывается в смежном помещении, тихо прикрывая дверь.

Пока добираемся до столовой, судя по размерам имеющей статус «малая», замечаю сквозь приоткрытые двери, что многочисленные комнаты простаивают. Мебель в них накрыта чехлами, кое-где виднеется пыль.

— Антон Валерьевич, если не ошибаюсь… Как поживает Павел Матвеевич? Я знаю вашего дедушку очень давно, — мимоходом спрашивает Юсупова-старшая.

— Для вас, просто Антон, — расплываюсь в улыбке. — Дела у дедушки замечательно, по крайней мере были, когда я видел его вчера.

— Тогда я просто Вероника, — улыбается женщина, присаживаясь за стол.

— Буэээ… — делает вид, что блюёт Ульяна, реагируя на наш светский разговор. — Так зачем мы тут? Ты говорила, что на землях завелась какая-то нечисть.

— Всё ты торопишься, — Вероника снова покачала головой, смотря на дочь. — Завелась, местные жалуются, что дерёт скот.

— Далеко мы забрались, от столицы, — посетовал я.

— Сотня километров, — кивает Вероника. — Прошу прощения, но видимо вас не ввели в курс дела. Ульяна находится в составе надзора не так давно, в силу определённых причин…

— Потому что больше некому, — уточняет дочь с тоской. — Но ему обо всё знать не обязательно.

— Он имеет на это право, — не соглашается Вероника. — Понимаете, Антон. Наш род немногочислен и мы не имеем собственного защитника на своих землях, поэтому Ульяне приходится решать наши проблемы.

— И часто такие «проблемы» случаются? — с интересом спросил я.

В целом, Вероника мне понравилась. Она была откровенна и рассказывала без обиняков. Видимо была знакома с Митрофановыми и они были выше рангом, раз решилась на объяснения. Да и ведёт себя не как пресловутый Саранский, который этим утром брал у меня уроки этикета.

— Не чаще чем у других, — тактично ответила Вероника.

Старая служанка подала чай, а затем и принесла пирожные.

Я для вида попробовал кусочек, но в остальном налегал на чай.

— К кому мне обратиться? — прервала размеренную беседу Ульяна, спрашивая у матери. — К Савелию?

— Да, он всё расскажет, — ответила Вероника.

Мы допили чай, приятно поговорили с не менее приятной женщиной о всяких мелочах. В основном говорила она, а я лишь вежливо слушал. О театральной постановке, которую она лицезрела не так давно. О падении цен на кукурузу и прочие мелочи, далёкие для меня настолько, насколько далека земля от Солнца.

Допив чай, поблагодарил хозяйку и вышел следом за её дочерью.

— Понравилось летать? — с ехидцей спросила Ульяна.

— А ты решила так от меня избавиться? — без прелюдий спросил я. — Не угадала, простым полётом меня не смутить.

— Упрямый значит, — кивнула Ульяна, смотря на деревню под холмом. — Ты же понимаешь, что будешь лишь мне мешаться. Не мог выбрать Сидорова или ещё кого…

Я лишь пожал плечами.

— Полетели? — спрашиваю у девушки.

В ответ она махнула рукой, сбрасывая серебристую каплю с пальца, которая тут же превратилась в клинок, зависший на уровне пары десятком сантиметров над землёй. Ульяна кивнула на место перед ней.

— Люблю сзади, ты не против? — двусмысленно шучу я.

— В другой жизни, — фыркает девица.

Приходится встать впереди, благо лететь недалеко. Минута и мы в посёлке, клинок опускается перед большим бревенчатым домом.

Осматриваюсь.

А мне тут нравится! Свежий воздух, не загаженный городскими жоповозками и никакого шума. На грани слышимости мычат коровы. Шум стоит приличный, голов двести, если судить по размерам виденного с высоты птичьего полёта ангара не меньше. Ещё на подлёте заметил прямоугольник фермы, что ровно за стоящим на краю домом у которого мы остановились.

Ворота открываются, навстречу выходит энергичный мужичок лет пятидесяти. Коренастый и невысокий, но очень улыбчивый, во рту соломинка, которую он сплёвывает на подходе к нам.

— Ульяна Викторовна, — кланяется он и обращается ко мне. — Савелий.

— Антон, — по простому представляюсь я.

— Антон… — намекает на отчество он.

— Просто Антон, можно на ты.

— Как скажет… шь, — на ходу поправляется он.

— Рассказывай, Савелий, что случилось, — опережаю Ульяну, которая сначала вскидывается, но потом, что-то решив, отдаёт инициативу мне.

Ага, хочет посмотреть за новичком со стороны.

Свойское обращение подкупает мужичка.

— В нашем хозяйстве завелась какая-то сущность, — неохотно говорит он, кивая в сторону коровьего стойла. — Ничего страшного, задрали несколько коров.

— Посмотрим? — уточняю.

— Это надо к базе идти, — он показывает в сторону своего дома, за которым прячется ферма.

— А у кого-то ещё скотину подрали? — спрашивает Ульяна.

— Нет, слава господу, говорю же, ничего страшного, — быстро поясняет фермер. — Мы и сами справимся, госпожа Ульяна занята очень, но видимо Вероника Сергеевна вызывала, оторвали от дел, простите.

Савелий раскаянно опустил голову. Со двора вышла крупная женщина его лет с повязанной на голове косынкой из под которой лезли тёмные волосы, в просторном сером платье и сапогах.

— Здравствуйте, — поздоровалась она. — Вы по поводу напасти нашей? Наконец-то…

— Это моя супруга, — представляет Савелий и неожиданно крепко обнимает ту, без застенчивости опуская руку пониже талии. — Анна!

— Сава, — краснеет та.

— А я ничего, — мужичок убирает руку.

Ульяна хмурится.

А я внимательно смотрю на женщину, такое ощущение, что она не привыкла к таким жестам мужа. Уж очень растерялась и глаза сразу забегали.

Глава фермерского хозяйства явно не хочет, чтобы мы занимались этим. А может и жест с женой не более чем отвод глаз, чтобы юные аристократы смутились.

С другой стороны, как-то уж больно он смел. Если бы Саранский тут заправлял, Савелий давно бы встал на конюшню в позу и получил плетей. В лучших традициях дворян. А Юсупова только отвернулась.

В голове начала проступать общая картина, но пока было рано судить.

— Пойдём смотреть? — я повернулся, следуя в указанном направлении.

Мы обошли дом и вышли к прямоугольному зданию, выкрашенному белой известью.

Вошли внутрь, в ноздри ударили запахи природы. Ульяна сморщилась, но ничего не поделать, её люди её ответственность.

Я шагал в конце, замыкая цепочку и снова погрузился в размышления.

Вот любопытно, все аристократы занимаются подобным? Ой не думаю, скорее всего Юсуповы переживают сейчас не лучшие времена.

Вот почему ей выдают практикантов по остаточному принципу, обычные то люди ладно, а вот аристократа если сюда притащит, тот на дерьмо изойдётся. Да и дел у неё хватает, судя по всему, раз мотается между своим клочком земель и городом. Куда там брать практикантов, как найти время?

Мы шагаем между двух рядом с пристёгнутыми к длинной раме коровами, те смотрят вслед глупыми лиловыми глазами и мерно жуют сенаж.

Замечаю, что на входе пустует с десяток метров пространства перед кормушкой. Доходим до конца и видим, как несколько парней в комбинезонах убирают растерзанные туши коров.

Бурёнки, что стоят поблизости, волнуются, издавая грудное мычание и нервно чавкая кормом.

Ульяна кривится, бледнея на глазах. Да, зрелище не из приятных, размётанные бесформенные куски мяса, потрохов витающий запах крови и дерьма в воздухе.

Внимание привлекает один из работников, бледный парнишка с испариной на лбу. Тут совсем не жарко, я бы даже сказал холодно. Он конечно работает, но не так чтобы интенсивно. А вот черты лица схожи с теми, что я видел у Анны, жены Савелия.

— Сколько коров тут было? — спрашиваю я у мужичка, а Юсупова отходит на пару шагов назад.

— Пять, — отвечает он.

— Мы посмотрим, а ты пока займи парней, — советую я фермеру.

— Убирать надо побыстрее, чего тут смотреть, всё видно, — неожиданно ерепенится он.

Вопросительно смотрю на Ульяну.

Она рассматривает последствия бойни.

— Я увидела, всё, что нужно, — говорит девушка и разворачивается на выход. Савелий расслабляется.

Иду следом за кураторшей, мы выходим на улицу и с удовольствием вдыхаем свежий воздух.

Савелий где-то потерялся, поэтому медленно идём по территории не маленькой фермы.

— Ну, что скажешь? — спрашиваю у девушки.

— Будем думать, пока не понимаю на что это похоже, — произнесла она, усиленно размышляя. — Это явно кто-то живой, туши обглоданы, а значит имеем дело с проклятым животным.

— А может и с человеком, — пожимаю плечами, выдвигая теорию.

— Это вряд ли, — качает головой она. — Надо осмотреть следы вокруг фермы. Но скорее всего существо в лесу, он не так далеко, а ферма на окраине.

Киваю, разумный вывод.

Мы делаем крюк и обходим хозяйство по кругу, высматривая всё, что может показаться странным.

Незаметно от Ульяны, проворачивю фокус с энергией, опасаясь, что она заметит. Но девушка так увлечена, что это проходит мимо неё.

Энергия волнами расходится кругов. В отличии от духов, я не могу проследить весь путь проклятой сущности, только если она была здесь не более суток назад.

Вот оно…

Вижу ведущий к дому Савелия след, тут оно и проходило, не далее чем этой ночью.

Чувствую всплеск мира, Ульяна тоже использует этот трюк. А вот это интересно, даже Крокодил не сразу догадался о таком приёме, а вот какая-то кураторша из отдела, что водит молодых миротворцев на экскурсии, смогла.

Её лицо мрачнеет, она тоже увидела следы. Идём к дому Савелия, пользуясь тем, что тот отстал.

Следы теряются прямо на улице перед домом.

— И что ему тут понадобилось… — шепчет Ульяна и уже громче добавляет. — Надо осмотреть лес.

— Я подожду тут, хорошо?

— Да, так будет лучше.

Она вызывает клинок и летит в сторону леса, ощущаю выбросы энергии, проверяет окрестности.

Сам же возвращаюсь на ферму, мне бы потолковать с сыном Савелия. Останавливаюсь у выхода с базы и захожу за угол, пропуская фермера, что торопливо идёт к дому. Сам же захожу в ангар, направляясь к его чаду.

Работа уже почти закончена, слышу, как разговаривают мужчины, что таскают части тел.

— Сына Савелия не видели? Он просил передать, чтобы тот домой шёл… — говорю трём работникам хозяйства.

— Так ушёл он, только что, — словоохотливо отвечает один. — К реке наверное пошёл, он там с Любой обычно гуляет после работы.

Киваю, выходя через другой конец зданий. Реку я помню, пролетали над ней. Без труда нахожу истоптанную тропинку, на всякий случай проверяю на предмет следом нечисти, но ничего не нахожу.

Дорожка приводит к реке, где на стволе упавшего дерева сидят двое. Девушка и уже знакомый парень. Девушка прижалась к нему, что-то шепча на ухо.

— Добрый день, — бесшумно подхожу.

— Здравствуйте, — хором отвечает парочка, отпрыгивая друг от друга.

— Подь сюды, — подзываю парня. — Как зовут?

— Дмитрий, — он осторожно приближается. — А вы кто?

— Друг Ульяны Викторовны, — туманно отвечаю я и делаю шаг к нему. — Закатай воротник.

Тот послушно выполняет необходимое. Шея чиста, никаких отметин.

— Рубашку сними, — приказываю сыну Савелия.

— А…зачем? — спрашивает он, впрочем, уже снимая одежду.

— Интересно, — смотрю на пару аккуратных ранок на груди у сердца. — Кто это тебя так?

Стараюсь не выпускать его подругу из вида. Но та не собирается ничего предпринимать, заинтересована не меньше меня.

— Укусил кто-то, — пожимает плечами парень. — Может комары?

— Где же ты видел таких комаров… — ворчу себе под нос и перевожу взгляд на его спутницу. — Люба, да?

— Да, — кивает та.

— Покажу ка мне зубы, Люба…