Паладин

Глава 8

После второго обеда (или раннего ужина) все серьёзные разговоры сошли на нет. Дождь никуда не делся, заумных бесед уже было довольно много, да и нэка после наполнения животика начала позёвывать, тем более звуковое сопровождение снаружи мыслям о сне очень даже способствовало. В общем, долго ли, коротко ли, но как-то сам собой у нас получился тихий час, тем более что и делать больше было решительно нечего. Ну, если не пускать мысли во фривольное русло и не вспоминать слова про «будь нежным», но в этом плане я сдерживался, хотя нет-нет, да и косился на пушистые ушки свернувшейся клубочком в своём спальнике кшарианки. Но тут было ничего не поделать — если контролировать низменные позывы плоти я ещё мог, то пересилить фетиши многолетнего фаната аниме — уже нет. В конце концов, аниме я начал и продолжил смотреть не оттого, что всей душой отвергал лучшие его элементы, а как раз наоборот, следовательно, и отвергать их сейчас — это предавать себя, а это — путь губительный и опасный, так можно и до детоубийства с мужеложством дойти. Короче, на кошачьи ушки Нэроко я косился очень активно, тщательно борясь лишь с тем, чтобы поддаться соблазну, потянуться и погладить их.

В остальном же мысли мои были сумрачны. Во-первых, открывшийся факт того, что с местным магическим искусством меня ждёт путь тернистый, сложный и полный непонимания, никак не мог радовать. В чём крылась проблема, было решительно не ясно, и знаний, чтобы эту ясность обрести, в ближайшей округе не значилось. Магия, знания по которой мне предоставила Система, совершенно не содержала в себе вербальных или жестовых элементов. Это было прямое управление магической энергией с применением конструкций из неё, которые порождали эффект именно своей структурой. Каждая руна и символ в формируемом плетении имели конкретный эффект, обоснованный их геометрией — устройством, точно так же, как этим устройством обусловлены эффекты всяких конденсаторов, транзисторов, резисторов и прочих контроллеров в электронной схеме. Формируя заклинание, я буквально напаивал на печатную плату элементы, только и «плата», и «элементы» в моём случае формировались из моей же маны и всё их устройство с теорией тех принципов, по которым всё это работает, было забито мне в мозг. Причём это были именно голые знания — я не знал, как они были выведены, где, кем, при каких условиях и для чего. Я также не знал названий терминов, символов и формулировок законов, применяемых в моей школе — у меня вообще не имелось никакой «устной» теории. Я просто визуально-чувственно знал, что «такая-то» руна устроена «вот так», что это устройство даёт «такой-то» эффект, потому как такой элемент в ней резонирует с моей маной «вот так», другой — «эдак», а третий — вообще заглушка на проходимость энергии, но заглушка нужная, без которой всё просто слипнется и фокуса не получится. И хотя всё это было очень подробно — от простого к сложному и чуть ли не полным «древом технологий» до тех заклинаний, которые мне дала Система, но, во-первых, подробно оно было конкретно до этих заклинаний, то есть ничего сверху и в сторону, в частности, никаких атакующих чар я не знал и составить не мог, ибо моя база фокусировалась на исцелении и усилении, банально не предоставляя информации по рунным конструкциям, несущим разрушительный эффект, за рамками тех, что предполагалось использовать при наполнении клинка силой Света, а во-вторых, на основе этих знаний я мог лишь расширить функционал тех, выданных Системой, заклинаний, сделав, например, исцеление массовым, но не объяснить, как работает другая школа магии. Я мог объяснить, как работает моя. Может быть, это получилось бы косноязычно и не очень понятно для того, кто не может управлять своей маной так же, как я, но я мог бы объяснить общий принцип. Однако во всём вложенном в меня базисе не было ничего, что хотя бы косвенно несло в себе информацию об иных методах колдовства. Таким образом, единственная теория, кою я мог сообразить, это несоответствие именно магической энергии. В моей школе эффект достигался именно протеканием маны через нужную систему рун в правильной последовательности, из чего можно было сделать логичный вывод, что если с последовательностью или самой маной что-то не так, то и эффекта не будет. И хотя у меня не было знаний о каких-то других видах маны именно в плане её практического поведения при колдовстве — и существуют ли вообще какие-то отличия в механике работы разных спектров энергии, но то, что моя мана базируется на силе Света, я знал. И тут вполне можно было допустить, что местная система магии может быть рассчитана немного на другую энергию. Вдруг у разных спектров маны разница примерно как между постоянным и переменным током? Ничего более умного в голову всё равно не приходило. Да и тот факт, что заклинание Света я всё-таки использовать смог, можно было под эту теорию подвести…

Вторым угнетающим моментом являлось то, что за последние дни я, мягко скажем, не манкировал физическими нагрузками, однако ни зачистка Подземелья, ни марафон от деревни кшарианцев до города, ни поход в горы и освобождение шахты — ничего из этого не принесло мне ни единого очка в параметр той же Силы. А ведь я реально всё это время на ногах провёл, очень даже активно двигаясь, но мышцы ни разу даже чуть-чуть не поболели, как после хорошей нагрузки, даже тогда, когда я и правда уставал после многочасового бега. И из этого следовал один нерадостный вывод — или нагрузки нужны гора-а-аздо более серьёзные, или никакого увеличения физических параметров от тренировок мне действительно недоступно. Причём в обоих случаях и дальше держать нереализованными свободные очки характеристик было не очень разумно. Ведь если я встречу кого-то сильнее себя, я просто не успею вложить их куда-то во время боя и глупо помру. А я не хочу умирать. И это порождает новый вопрос: а куда их вкладывать?

Магия мне очень нравится, но до сих пор моё выживание базировалось на физической силе и скорости, доступные же мне магические приёмы, фактически, используются один раз за бой, и на их применение мне маны хватает и так. Плюс эффект от «Усиления» прямо пропорционален параметру собственной Силы, потому как налагаемая на тело структура чар — это не какой-то самодостаточный экзоскелет с искусственными мышцами, который работает сам по себе, это штука, которая делает слепок реально существующей энергосистемы организма и дорабатывает её там, где может, и так, чтобы оно работало, а не сломало всё нафиг чрезмерной нагрузкой. Размышляя в таком ключе, именно вложиться в Силу было наиболее эффективно и полезно для меня, тем паче что в её описании значилась и общая прочность организма. Там же, правда, указывалось, что это ни разу не регенерация и не число очков жизни, но, как мне кажется, лучше не получить рану оттого, что твою кожу не пробило, чем получить и лечиться с шансом на заражение крови. Вот только и тут был один подводный камушек. Вкладывать очки, не разобравшись с реальным выражением числовых значений параметра, было откровенно глупо. Разобраться же у меня до сих пор просто не было времени. По идее, ничего сложного в этом не было, требовалось лишь найти некий эталон для измерений, что-то, чей вес я буду точно знать и смогу регулировать по мере испытаний. По идее, какие-нибудь товарные весы для взвешивания существенных грузов, хотя бы тех же мешков зерна, тут должны существовать, и как раз с их помощью можно создать мне нужный «спортивный снаряд», поднимая который, я определю конкретные пределы доступного сейчас и, следовательно, доступного после вкладывания очка характеристик. Таким образом, очки следует приберечь именно до этого момента, чтобы сразу всё уточнить, в частности, момент, зависит ли даваемый одним очком эффект от общего числового значения параметра? А то мало ли, вдруг там какие-то коэффициенты работают, никто же мне не обещал, что зависимость будет линейной.

Короче, и хочется, и колется. А ведь был ещё вопрос дальнейшей легализации и отношений с нэкой. Всё рассказанное ей хоть и говорило о том, что ко мне, в принципе, не подкопаться, да и предъявить нечего, даже начни я призывать и развеивать доспехи с оружием у всех на глазах, равно как и пользоваться Инвентарём, но в то же время… А мог ли я доверять ей? Нет, понятно, как бы высоко я себя любимого ни ценил, допускать, что всё это изначально, буквально с первого моего шага в здание Гильдии Авантюристов, был некий хитрый план и коварная засада на меня с целью… не знаю… дезинформировать?.. Это даже звучало бредом. Но в то же время — а чёрт его знает. Меня тут, на секундочку, в другой мир портануло, тело заменило, магию дало, и у нас тут вообще Тёмные Времена с Королями Демонов на подходе, а ещё Система Геймера и кошкодевочки. Как тут не ожидать подвоха? Да и ведёт себя Нэроко… немного странно. Вроде бы и объяснимо, но… Не знаю, может быть, так и надо, у нас тут всё-таки фэнтези-средневековье, но всё же какая-то она слишком… крутая, что ли? Я вот пытаюсь задуматься над всеми её поступками, тем, как она переносит новости о моих возможностях и происхождении, тем, как она себя держит в каждой ситуации, и понимаю, что вот у меня на её месте прочности яиц не хватило бы и на половину списка. А между тем, девочка она хитрая и явно собирается урвать из сложившейся ситуации максимум. И тут большой вопрос, насколько этот максимум согласуется с моими интересами и не может ли быть так, что чего-то очень важного она мне не сказала, как раз с прицелом на дальнейший гешефт. Я понимаю, что так можно и до заговора жидо-рептилоидов с планеты Нибиру додуматься, но ведь и совсем бездумно ей доверять тоже не стоит, а планы-то строить при этом надо.

Так, катая в уме не самые весёлые мысли, прыгая с одного на другое и вновь возвращаясь к первому, и так по кругу, я сам не заметил, как задремал, убаюканный мерным шумом льющейся с неба воды.

Нельзя сказать, что я прям крепко заснул — какой-то мыслительный процесс продолжался, да и осознавать себя в палатке я вполне продолжал, как и слышать раскаты грома с улицы, но на час или около того счёт времени потерял, погрузившись в довольно бессвязный набор мыслей, образов и воспоминаний. Вывели меня из него шуршание ткани и звуки шевеления Нэроко.

Девушка проснулась и, покинув свой спальник, какое-то время сидела тихо и неподвижно, возможно, разглядывая меня. Точно я не знал, так как открывать глаза не спешил. Потом, видимо, решив, что проявила тактичность достаточно, она зашептала заклинание Света и, создав нам новый фонарик, зашелестела страницами своей Книги Заклинаний. Примерно минуту тишина ещё сохранялась, но потом к звукам дождя добавился тихий низенький голос, начавший тренироваться в произношении слов драконьего языка. Не знаю зачем, но я продолжал притворяться спящим, однако так как никуда отлучиться в таком положении не мог, очень скоро её жуткий акцент начал делать больно моим ушам, так что, в конечном итоге, я не выдержал и, «проснувшись», принялся её поправлять.

Нэка старалась ничем не показать, что именно этого она и добивалась, но довольные помахивания хвостом выдавали её с головой. Или это я параною, и всё дело в самом факте «приобщения к магическому языку от полноценного носителя»? Ай, не суть — всё равно заняться тут больше было нечем. Не с магией же экспериментировать, пытаясь родить что-то боевое и взрывучее методом научного тыка? Нет, я, конечно, помню анекдоты про паладинов, ходившие в геймерской среде, но смею надеяться, что у меня не всё так печально. Во всяком случае, мысль, что играться с магией, в которой ты почти ничего не понимаешь, сидя в тесной палатке и рядом с девушкой, которую может прибить неудачный или, наоборот, удачный результат твоего игрища, это плохая идея, до меня дошла, нигде не задерживаясь. Правда, уже к вечеру, немного измученный ролью репетитора-лингвиста, я сообразил ещё ряд вопросов по местной реальности…

— Нэроко.

— Мня? — не сразу оторвавшись от книги, куда продолжала делать какие-то пометки по мере своих успехов, она вопросительно приподняла ушко. Смотрелось мило. К тому же этот вопросительный взмурк… Так, держи себя в руках, друже!

— А как у вас в мире вообще новые заклинания появляются? В смысле, вы же создаете новые заклинания, да? — а то мало ли.

— Создаём, — она кивнула. — Но это очень сложно, и занимаются подобным только те, кто хорошо знают магический язык, его грамматику и синтаксис, а также разобрались в жестовой составляющей и могут правильно расчертить каркас под плетение.

— И ты понятия не имеешь, как это делать, — я уже не столько спрашивал, сколько утверждал. Ученица деревенского знахаря не может знать курс уровня, похоже, академика.

— Угу, только общий принцип, — спокойно подтвердила девушка. — Но как и что с чем связано и на что влияет — только мои собственные догадки. К тому же заклинаний очень и очень много, даже общий список может покрыть почти все потребности, а ведь есть ещё ритуальная магия, алхимия, артефакты и всё остальное.

— Дело ясное, что дело тёмное, — впору начинать задумываться над поступлением в эту их Академию Магии, или как там она называется? Впрочем, если тут волшебством, теоретически, может овладеть каждый, а не какой-нибудь «одарённый, что один на тысячу-три-пять», то есть подозрение, что данные учебные заведения за свои услуги берут очень хорошие деньги. — Ты как-то упоминала заведения, где могут обучить магии.

— Да, в разных городах есть частные школы, иногда более серьёзные заведения, как столичная Имперская Академия Семи Путей. Но там учатся в основном аристократы.

— Это какое-то сословное ограничение?

— Нет, — качнула головой Нэроко, — просто даже в самой простой школе, которую может основать вышедший в отставку маг-авантюрист, обучение довольно дорого для обычного простолюдина. А если говорить про настоящие Академии, где учат не только магии, но и иным наукам, то год учёбы может стоить и десять золотых. Первый год. Второй — двадцать, третий — тридцать. А полный курс — пять лет. Даже крупные землевладельцы далеко не все могут позволить себе оплатить ребёнку весь срок.

— Сто пятьдесят золотых. По идее, обучение в данном заведении должно позволять эти деньги вернуть и остаться с прибытком. Это чем же таким занимаются выпускники?

— Полноценных выпускников в имперских Академиях очень немного — нужно не просто иметь деньги, но и сдавать переводные экзамены, без них на следующий этап обучения ты не перейдёшь и должен будешь повторно оплатить твой текущий год. Как я слышала, большая часть осиливает год-два, а потом уходит. Что же касается их занятий… придворные маги, армейские чародеи, мастера-алхимики, чьими услугами не побрезгуют и самые родовитые Верховные Лорды, а маг-авантюрист, в том маловероятном случае, если выпускник захочет податься в авантюристы, наверняка будет иметь золотой ранг, не меньше. Каждый из них и так, как правило, является если не лордом или его наследником, то вторым-третьим сыном состоятельного аристократа или богатого купца, но вместе со знаниями и связями, получаемыми в Академии, такой человек почти гарантированно становится элитой империи и в золоте вряд ли будет нуждаться до конца своих дней, — хех, да кто-то пускает слюни на учебу в сём месте. Вот только если для «рядового» члена общества и пара серебрушек считается неплохими деньгами, то накопить полноценные золотые и вовсе будет нереально, разве что на уровне серьёзных торговцев да действительно крупных дворян-землевладельцев.

— Кстати, а один золотой — это сколько в серебре и меди?

— По-разному. Если все монеты хорошие, не обрезанные и не стёртые, то считается, что один золотой энериал стоит сотню серебряных, а один серебряный — сотню медных. Но хорошие монеты встречаются редко, а ещё их часто специально обрезают по краям, чтобы понизить стоимость и проще расплачиваться по мелким покупкам, а за обрезанный металл покупают целые. Или используют его, чтобы сделать фальшивые, такое тоже бывает. Поэтому обычно все смотрят на сами монеты, а большие суммы определяют на вес, сравнивая с числом монет, чтобы определить подделку. Ещё есть магические предметы, которые тоже могут определять качество денег, но в обычной лавке их не встретишь, только у менял или у важных организаций, таких как гильдии авантюристов или магов.

— Энериал — это название монеты? — уточняю, ибо уже несколько раз слышал это название, и оно для меня не переводилось.

— Да.

— А как называются деньги в других странах?

— Так же. Энериал — это очень старое название, по легенде, так называли деньги ещё первые Герои.

— Энериалами? — искренне удивился я, не улавливая связи между японцами и таким вычурным названием.

— Ну… — котодевочка пожала плечами, — может, они называли и как-то иначе. Это же было тысячи лет назад. А что?

— Ну… — теперь уже я был вынужден неуверенно повести плечом, — насколько я знаю, у наших японцев деньги называются йены.

— Эны? — переспросила Нэроко.

— Нет, йены… хотя… Кажется, я понял, откуда взялось это «эн» в начале названия вашей денежной единицы.

— М-м… — о чём-то задумалась и котя.

— Так, получается, что для обучения в хорошей школе магии нужно иметь на руках около сотни золотых? — возвращаюсь к прерванной теме.

— Угу. Однако золото в ходу только у богатых купцов или магов, хотя даже маги используют его редко, лишь когда речь идёт об очень ценных ингредиентах или магических предметах. Простой авантюрист вроде меня золотых денег может ни разу не увидеть за всю жизнь.

— Н-да, звучит серьёзно.

— Потому полные выпускники встречаются не каждый год, а большая часть магов получает свои знания или от наставников-родственников, или самостоятельно, например, нанимая репетиторов-авантюристов.

— Ясно…

Знание — сила, это очевидно для любого мира, но в этом подобный слоган актуален как нигде, ведь тут твой объём знаний действительно может позволить тебе возвести мановением руки город. Или стереть его в пыль. И что-то мне подсказывает, эти «призванные Герои» получат доступ к подобным знаниям на халяву… эх. Мне такое явно не светит. Да, зависть — это плохо, но чего уж тут, завидно. Ну и хрен с ними, мы пойдём своим путём, в крайнем случае, всегда можно прокачать характеристики так, чтобы и под огненным ливнем стоять и не кашлять, ведь верно?

Дождь утих только к утру, чему мы были очень рады. Конечно, по кустикам можно и под дождём сходить, но приятного в этом мало, особенно когда возвращаешься весь мокрый, грязный и в веточках. Я-то ещё ладно — мог отозвать и вернуть одежду на место, тем самым избавляясь от грязи и воды, а вот Нэроко было плохо и грустно, настолько, что виноватым чувствовал себя я. Ага, за то, что могу быстро стать чистым и сухим.

Но, так или иначе, дождь кончился, так что, отогревшись за дымным, но всё-таки способным приготовить завтрак костром, мы дождались, пока палатка более-менее просохнет на ветру, и, всё собрав, отправились в обратный путь. Обычно спускаться с гор много проще, чем на них подниматься, но у нас всё вышло наоборот — не то чтобы за сутки выпала пресловутая месячная норма осадков, но полило округу знатно, превратив и так заросшую дорогу в превосходную мешанину из участков грязи и мокрой скользкой травы, что, в свою очередь, не могло не сказаться на нашей скорости передвижения. А к вечеру стало ещё хуже — тучи окончательно разошлись, и на небе объявилось солнце, что принялось прогревать почву и испарять влагу. В итоге возникло ощущение, что мы где-то в тропиках, и вновь разбивать палатку на ночёвку в такой обстановке было ой как неприятно. К счастью, тропический туман быстро унесло порывами прохладного ветра с гор, и поужинать мы смогли уже нормально. Хотя общая усталость и сказывалась — в отличие от дороги к шахте, тут мы почти не разговаривали, более озабоченные задачей не поскользнуться и не упасть. В какую-нибудь лужу — это ещё бы и ничего, но вот со склона холма даже я навернуться очень бы не хотел, чего уж говорить о хрупкой девушке?

В общем, если говорить откровенно, дорога обратно вымотала меня сильнее, чем зачистка шахты, да и Нэроко вновь побывала у меня на руках, причём по вполне утилитарной причине — несколько мест, через которые мы проходили, превратились в натуральные озёра, где даже мне вода доставала до середины живота. В таком ракурсе нэка безропотно согласилась, что понести её, не позволяя замочить Книгу Заклинаний, — это дело правильное и целиком положительное.

Но вот к исходу второго дня на горизонте наконец-то появились стены города.

— Почти дошли, — констатировал я очевидное.

— Да… уже скоро… скоро мы встретимся! — Нэроко мечтательно полуприкрыла глазки, возбуждённо махая хвостиком.

— Эм? — у неё там парень, что ли, по которому она соскучилась? Даже жаль немного, что ни говори, а эта котя уже успела мне понравиться куда больше, чем просто красавица с экзотической внешностью. Я же вполне себе здоровый мужской организм, который и без близкого знакомства испытывает в отношении почти любой котодевочки известный интерес. Пусть и организм достаточно воспитанный, чтобы не пытаться залезть в трусики к девушке на первой неделе знакомства.

— Горячая вода… — вновь мечтательно вздохнула моя спутница, на этот раз полностью закатив глазки. — Это один из тех случаев, когда я рада своему маленькому росту — я могу поместиться в бадье с горячей водой для омовения полностью и лежать, лежать, лежать…

— О… — это был Весомый Аргумент, по-другому и не скажешь.

— А ты что будешь делать, когда вернёмся? — уняв своё предвкушающее махание хвостиком, повернулась ко мне авантюристка.

— Думаю, тоже не откажусь от ванны, хотя и не уверен, что в моей гостинице она будет.

— Ты остановился в «Мече и Посохе»?

— Угу.

— Там нет полноценной бани, но есть специальное помещение, где можно обмыться черпаком, ещё можно заказать, чтобы воду принесли прямо в номер, и обтереться уже самостоятельно.

— Ясно, — средневековый сервис… Эх, вот в какие моменты начинаешь по-настоящему осознавать величие изобретения под названием «душ», про квартиру со всеми удобствами я вообще молчу. Это был комфорт уровня Богов…

— Сдавать задание будем уже завтра? — задала новый вопрос Нэроко.

— Можно и сегодня, но мне кажется, что когда мы дойдём, станет уже совсем поздно, — глянув на небо, сообщаю свои мысли.

— Хорошо… — повернув лицо к дороге, она на несколько секунд задумалась. — Ты не будешь против, если я остановлюсь с тобой в одном номере? — огорошили меня новым вопросом.

— Зачем? — почему-то я был на сто процентов уверен, что дело тут ни разу не в резкой страсти к моей персоне.

— Так будет дешевле, — подтвердили мои выводы. — Я обычно снимаю комнату в одном недорогом месте, но нас не было почти неделю — наверняка там уже занято, — принялась пояснять она. — Найти что-то лучшее ночью я всё равно не смогу и буду вынуждена пойти в «Меч», а так мы сэкономим и утром сможем сразу отправиться в магистрат за наградой, не тратя время на поиски друг друга.

— Хм… — меня немного смутило слово «магистрат» в её речи. Я думал, задание надо сдавать в гильдии… Правда, озвучить этого я не успел, потому как моё недоумение было расшифровано Нэроко иначе:

— Извини, я понимаю, что если мы заночуем в одном номере, могут пойти слухи, будто мы — любовники, но я подумала, что раз мы спали почти неделю в одной палатке, тебя это не волнует… — девушка замолчала и как-то виновато прижала ушки.

— О… Нет! — встряхиваюсь. — Это не проблема, — почему у меня такое чувство, что я позорюсь? В смысле, разве это не девушку должны волновать подобные слухи? — Меня удивили твои слова про магистрат. Раньше ты говорила, что задания надо сдавать в гильдии…

— Да, но задание от города, и нам всё равно придётся предъявлять доказательства чиновникам. Проще сделать это сразу, тогда со всеми формальностями будет покончено гораздо быстрее, — явно повеселела после моей реплики авантюристка. Странный мир. — К тому же показаться заказчику лично будет полезно для репутации. Ты ведь хочешь получить ещё задания такого рода, верно?

— Ну… в принципе, да. Именно что-то такого рода для меня наиболее предпочтительно.

— Вот. Значит, нам нужно мелькнуть перед принимающими решения людьми. Может быть, в секретариате магистрата найдётся что-то ещё, где нужно уничтожить монстров, но так как это не срочно и больших денег за это платить пока не готовы, это могли не спешить спускать в Гильдию Авантюристов, зная, что желающих взяться всё равно не найдётся.

— Разумно… — вынужденно признал я, заодно отмечая, что, несмотря на все наши разговоры, вот такие моменты о местных реалиях для меня ещё тёмный лес, и чтобы выяснить их все, сдаётся мне, не хватит и месяца непрерывного болтания языком. — А ты, выходит, всё ещё хочешь работать со мной?

— Конечно. Я буду самой последней дурой, если откажусь от такого шанса. Поэтому… — индиговые глаза нэки на мгновение вильнули в сторону, выдавая её эмоции, но она тут же взяла себя в руки, — если ты не против, я бы хотела и дальше состоять в твоей команде… — последняя фраза получилась не так уверенно и твёрдо, как предыдущие, где передо мной была прям вся такая матёрая и опытная авантюристка, но тот факт, что девочка серьёзна и действительно заинтересована в сотрудничестве, не заметить было невозможно.

— Отлично, — улыбаюсь, желая ободрить девушку. — Команда у нас вроде бы получилась вполне неплохая, так что я не имею ничего против продолжения.

— Мр-р-рм… — затарахтели рядом, втянув голову в плечи.

— Ты опять мурчишь?

— Тебе кажется, — а вот и хвостик замахал. Милаха…

К городу мы доползли только к глубокому вечеру. Ворота уже были затворены, но небольшая калитка оставалась открыта, и меланхоличная стража без лишних вопросов нас пропустила, лишь окинув ленивым взглядом мои доспехи и меч. До уже знакомого мне трактира-харчевни-гостиницы тоже добрались без происшествий, хотя Нэроко шагала уже явно на одном упрямстве, не то чтобы устав до состояния: «добейте меня, ну пожалуйста», но от близости кровати силы её начали покидать, ну а в само помещение «Меча и Посоха» она почти что ввалилась, отчётливо ведомая лишь обещанием уюта и комфорта.

— Нам номер на ночь и разогреть воду для помывки, — были первые мои слова, обращённые к меланхолично протирающему стойку Берту.

— И еды… потом… — вторила мне котейка.

— И еды, — подтвердил я заказ.

— Десять медных, — лаконично ответил трактирщик и, получив просимое, крикнул куда-то за дверь на тему обеспечения всего нужного. Нам же он протянул почтенного вида бронзовый ключ, а также указал, к какой двери этот ключ подходит. Ну и заверил, что вода будет через пять минут.

Поднявшись по лестнице, мы вошли в указанную дверь и оказались в ничем не примечательном номере: окно со ставнями, сундук да одинокая кровать по центру, причём максимум полуторная, а не двуспальная. Кхм-м… кажется, нас не так поняли, впрочем, нэка вот вообще удивления не выказывает, равно как и возмущения. Да и то упоминание слухов… видимо, ни на что иное она и не рассчитывала. Ну и ладно. Я слишком морально устал от этого похода, чтобы сейчас разбираться ещё и в этом. Котя возражает? Котя не возражает, всё остальное — пофиг. В конце концов, кто я такой, чтобы отказываться от легальной возможности провести ночь в обнимку с миленькой нэкой? Собственно, «не возражающая котя» скинула свою сумку и с видом человека знающего и целеустремлённого покинула номер, заспешив куда-то вдаль по коридору.

Отсутствовала котейка минут тридцать, за которые нам успели принести в номер еду. Вернулась же она распаренная, довольная и немного сонная. Осознание близости отдыха окончательно подорвало её волю… ну, не волю, конечно, но что-то в этом духе. Правда, это не мешало ей странно на меня коситься.

— Что? — не скажу, что под этими взглядами мне кусок в горло не лез, но всё-таки было немного неуютно.

— Я думала, ты пойдёшь со мной…

— Эм… — чегось? — Но… ты же мылась?

— Ну да, — кивнула она, слегка порозовев щеками и отводя взгляд. — Но ты же говорил, что тоже хочешь…

— Я был не против, но решил не портить тебе момент просьбами поторопиться и почистился магией, — точнее, развеивание и воплощение одежды каким-то образом полностью удаляло с тела любую грязь, включая даже пыль с волос, которые, к слову, тоже на удивление не путались, не рвались и не лезли в лицо, разве что если ветер ровно в спину, да и там проблему решал шлем. В общем, будь здесь полноценная ванна, в которой можно поотмокать, или там душ, я бы, может, действительно прельстился, но обычная деревянная бадья, в которую разве что Нэроко и влезет? Когда ты уже чистый и отдыхаешь в номере после тяжёлой дороги, оно как-то слишком лениво. К тому же… — И разве это нормально, что я бы пошёл за тобой? Я имею в виду, когда я предлагал тебе спать в палатке, ты испугалась, что я намерен тебя изнасиловать, а тут ты вообще была бы голой… Или я чего не понимаю?

— Ну, не то чтобы… — краска на её лице стала заметней, а хвостик нервно замахал. — Просто ты большой, и тебе должно быть довольно сложно самостоятельно смыть с себя всю грязь, особенно если есть только маленький таз с горячей водой и тряпка. Конечно, можно для этого позвать прислугу из гостиницы, но за эту услугу надо дополнительно платить, вот я и подумала, что могла бы помочь. Я же не знала, что ты владеешь такой магией.

— А что насчёт опасности оставаться голышом с мужчиной в одном помещении?

— За прошедшую неделю у тебя было много возможностей овладеть мной или сделать что-то ещё худшее, — серьёзно ответила Нэроко, взмахнув ушками, — но ты не сделал, поэтому было бы глупо с моей стороны бояться сейчас.

— И поэтому ты была готова предстать передо мной голышом? — я всё ещё не до конца улавливал ход мысли этой экстрималки.

— Ещё ты дал мне большую долю в добыче, да и с драконьим языком помог. Я простая кшарианка, к тому же Медная — у меня не так много способов отплатить тебе. К тому же хоть ты бы и увидел меня, я тоже увидела бы тебя. Всё было бы честно.

— Эм… — признаться, я испытал некоторый ступор.

— Не понимаю, что тебя удивляет, — постаралась придать себе серьёзный и независимый вид девушка. — Простая помощь в омовении не покрывает и десятой части того, что ты уже для меня сделал, а за серебряную монету, которую ты согласился отдать мне от награды по заданию, ты легко можешь купить на ночь гораздо более умелую и красивую женщину, нежели я.

— Ох, ладно. Хорошо, давай замнём эту тему и приступим к еде, — девушка послушно кивнула и принялась не спеша, но и не особо задерживаясь, подметать провизию.

Уже спустя пятнадцать минут тарелки были пусты, а мы, сыто отдуваясь, готовились ко сну. И, разумеется, вновь не обошлось без казусов. Нэроко достала свой спальник, расстелила его на полу и явно примеривалась лечь именно туда. Разумеется, подобное не могло не вызвать моего джентльменского возмущения, на которое последовал убойный в своей логике ответ: «ты платил за номер, потому кровать твоя». Правда, самому идти на пол тоже не очень хотелось. В итоге удалось постановить моим решением «самодура, тирана и деспота», что мы оба спим на кровати. В конце концов, спали же мы в палатке? А там места было не сказать чтобы сильно больше, чем на означенном предмете мебели. Котейка порозовела, подумала, но спорить не стала. Правда, я не учёл один момент… это в палатке и в спальнике она спала в одежде, здесь и сейчас же…

Не знаю уж, о чём она там думала, но, видимо, решила быть последовательна в своих поступках и больше меня не стесняться. Да, я понимал, что после нашего разговора о совместной помывке это вполне логично, но то — умозрительное понимание, а по факту, буквально в шаговой доступности от меня полностью разделась красивая кошкодевочка. Чистенькая, распаренная, приятно пахнущая какими-то травками… Идея поспать на коврике уже не казалась столь глупой. Да и мыслишки пошли соответствующие. Я честно пытался не смотреть… секунды полторы… Потому что коли раздевается, то она не против того, чтобы я посмотрел, ну и как тут удержаться? Вот и я не удержался, наконец-то в полной мере оценив красоту доставшейся мне нэки.

Высокая грудь примерно второго с половинкой размера, гладенький животик, ровные и тренированные ножки, кругленькая, идеальной формы попка, игриво прикрытая пушистым хвостиком, да и то, что располагается с противоположной стороны от неё, тоже очень даже миленькое и аккуратное, без малейшего следа лобковых волос… А ещё я наконец-то разглядел, что у неё под причёской, в тех местах, где должны располагаться уши у людей. Так вот, там ничего нет. Просто ровная кожа, переходящая в волосяной покров. Выглядело… не сказал бы, что как-то страшно или отталкивающе, но необычно. Впрочем, стоило Нэроко закончить стягивать верхнюю одежду, как волнистая шевелюра упала на место, закрывая нужный участок, и впечатление полностью исчезло.

Чего не сказать о других мыслях… Ну, тех, на тему «она, в принципе, уже не была против». Но воспоминания о поджатых ушках и погрустневшем личике нэки меня отрезвили. Так что я просто вздохнул, отозвал лишнее из собственной одежды, хотя и не её всю, ибо было бы чревато, и постарался поскорее забраться под одеяло. Спустя десяток секунд шебуршания освещавшая помещение масляная лампа потухла, а потом и вторая половина кровати чуть скрипнула под весом девушки.

— Тебе понравилось то, что ты видел, Вайтлиан? — с какой-то вроде бы игривой, но какой-то и напряжённой интонацией осведомились из темноты.

— Очень. Ты крайне рисковая девочка, Нэроко.

— Но… я же могу доверять тебе?

— Почему мне кажется, что ты получаешь какое-то изощрённое удовольствие от происходящего? — она ведь точно издевалась!

— Не знаю, — характерные звуки шуршания показали, что она бьёт хвостиком. — Но ты не ответил.

— Эх… разумеется, можешь, — чувствуя себя конченным паладином, ответил я шикарной голой красотке, лежащей со мной в одной кровати.

— М-мр-р-рм-м… — не успел я подумать, что этот провокационный звук ну совсем лишний и садистский сверх всякой меры, как чьи-то руки взяли меня за бок и заставили лечь на спину.

— Ты чего?

— Так удобнее, — по моим ногам ударил её подвижный хвостик, а в следующий миг к моему боку прильнуло горячее и шелковистое тело.

— Ты серьёзно?!

— Ещё скажи, что ты против, — буркнули в ответ довольно напряжённым и даже чуть скачущим от эмоций голосом.

— Эм… — я без понятия, как на это реагировать. Чего она вообще добивается? Она же не слепая и моё состояние сто процентов заметила. — Не то чтобы я против, но… ты же понимаешь, к чему это может привести?

— Возможно.

— И?

— Это будет эксперимент. Могу ли я доверять тебе полностью…

— Ты сумасшедшая!

— М-мр-р-р-м-м… Спокойной ночи, Вайтлиан, — низенький голос коти был полон откровенного мандража, но и что-то садистское в нём точно присутствовало.

— … Спокойной ночи, Нэроко, — медленно выдохнув, я просунул левую руку за край одеяла и осторожно обнял девушку сквозь него. Какой же был соблазн сделать это под одеялом, да ещё и огладить при этом её попку, но я слишком хорошо слышал нервные нотки в её голосе, поэтому обязан был оправдать доверие.

Ночь обещала быть дли-и-инной.

Тем временем. Одна котодевочка.

Нэроко лежала, чутко вслушиваясь в дыхание своего спутника. За последнюю неделю её жизнь сделала крутой поворот. От никому не нужной зверодевки-«недомага», которую не брали даже в самую заурядную группу, до едва ли не полноправного напарника чуть ли не одного из Призванных Героев! Да, Вайтлиан далеко не во всём был на них похож, но те моменты, в которых он отличался, ей нравились. Он… он действительно воспринимал её равной! Хотя ведь даже в гильдии ему сказали, что от неё мало толку, но это его не смутило. Пусть позже она и поняла, почему — происхождение из иного мира и те опыт и сила, что за ним стояли, просто не нуждались в напарниках, разве что как в источнике информации, но таким просто дают несколько медяков, а не берут в долю. Впрочем, вся манера поведения Вайтлиана, его речь, снаряжение, пренебрежение к деньгам, более свойственное какому-нибудь богатому Лорду, говорили о том, что он принадлежит к высокой аристократии. Но вместе с тем это никак не сочеталось с тем, что он на равных общался с простой кшарианкой-авантюристкой.

«Нет», — мысленно покачала головой девушка и продолжила размышления. Если вспомнить слова «эльфа» о его родине, то такое отношение тоже становилось понятно, пусть в голове с трудом укладывалось, что где-то есть столь светлый и благостный край. Вот только были в этой картине вещи, что девушка уложить в голове не могла. Её полезность для спутника исчерпалась уже за первый день пути, но он даже не подумал пересматривать условия их договора, а вечером?

Когда он позвал её в палатку, всё встало на свои места, и… положа руку на сердце, даже такое развитие событий её устраивало. Она давно не глупый ребёнок и понимает, зачем может позвать женщину в свою палатку могущественный рыцарь. Если это позволило бы получить в лице Вайтлиана покровителя и напарника, то пусть — молодой, статный, красивый и галантный эльф был всяко лучше какого-нибудь старого воина-человека, от которого за сотню шагов смердит едким потом и гнилыми зубами — а многие люди и без многодневных походов пребывают именно в подобном состоянии, нередко дополняя его духом дешёвой выпивки. Да, это было довольно цинично с её стороны, к тому же какая-то маленькая часть всё ещё мечтала, что простая волшебница-недоучка Нэроко когда-нибудь встретит своего принца, но реальность одинокой жизни быстро приучила её смотреть на вещи трезво. Вот только…

Тем вечером Вайтлиан едва ли не оскорбился таким её мыслям и просьбе быть нежнее (всё-таки это мог бы быть её первый раз, и как она слышала, он может оказаться довольно болезненным, особенно если учитывать, что она — довольно низкая, а паладин — высокий и крупный не то что для эльфа, но и для человека).

Такая реакция одновременно ошеломила и обрадовала, хотя где-то на самом краю сознания была и некоторая досада, но всё это отошло на второй план, когда она узнала о своём спутнике что-то действительно шокирующее. Волевая магия, идеальное произношение на драконьем, которое она не слышала даже у мастера Эдуария и первых чародеев городской Гильдии Магов, когда в прошлогоднюю засуху они вызывали дождь на окружающие город поля… В том, что правильное произношение у Вайтлиана, а не первого чародея уезда, Нэроко не сомневалась ни на миг. Слишком легко и непринуждённо он говорил, поправляя и объясняя, как правильно, слишком быстро переводил и объяснял рифму, а Сила его слов была такова, что Нэроко чувствовала, как от них начинает дрожать и меняться её собственная магия! От чужих слов! К тому же все странности в поведении её спутника вновь обретали своё объяснение. Дракон — легенда среди легенд. О них слышали все, но толком не знал никто. Многие сказки и легенды противоречили друг другу, ведь в одних это были мудрые наставники и доблестные защитники, а в других — коварные монстры, много хуже тех же демонов. Пожалуй, лишь в одном сходились легенды — все драконы представляли собой чрезвычайно могущественных существ, что могут в одиночку остановить и армию. Тогда тот факт, что Вайтлиан не обратил на неё внимания в «этом» ключе, был вполне логичен. Тот, кто, по легендам, не каждой принцессой был доволен, простую кшарианку будет рассматривать в лучшем случае как забавного питомца. Это было довольно обидно, но даже так она постаралась извлечь из ситуации максимум. И, к её удовольствию, Вайтлиан не скрывал знания, пусть периодически бурчал и жаловался на её «жуткий акцент», но продолжал терпеливо поправлять и наставлять. За одну эту неделю она продвинулась на пути мага дальше, чем за все четыре года своей работы авантюристом вместе взятые. И это было не преувеличением — с пониманием значения произносимых слов и исправленным произношением скорость сотворения и сила создаваемых ею заклинаний улучшились почти на треть! В реальном выражении это сэкономленное время занимало всего несколько ударов сердца, а вызываемый для чтения светлячок сиял лишь немногим ярче и существовал, дай Боги, на десяток минут дольше, но это же был эффект, достигнутый меньше чем за неделю! Да ещё и для самых простых вещей, которые в принципе почти не улучшаются, потому как почти и не зависят от качества исполнения. А если она освоит так заклинания Первого Круга? Или Второго? Или получит действительно полезные заклинания, «Кислотную стрелу», например, ей ведь можно и огра убить!

Произошедшая ещё до того зачистка рудника и вовсе напоминала простую прогулку в горы — они шли, едва ли не болтая о всякой чепухе, а кислотные слизни вокруг умирали десятками. Последнего Вайтлиан и вовсе прикончил, бросив в него здоровенный сталагмит с неё ростом! Да нормальный воин, даже из тех, которые владеют техниками усиления, его бы с трудом только поднять смог, не то что метать, словно дротик какой! И после всего этого он с невинным видом говорил, что не является драконом! Не ответить она просто не могла, и всё получилось так, как получилось. Грозный дракон был не против спокойно перешучиваться и подкалывать друг друга с обычной кшарианкой! Даже попенял ей, что шутки — вещь обоюдная! Это было уму непостижимо, но… было. Как и тот факт, что он носил её на руках, словно какую-то аристократичную леди! Наверное, именно в тот момент Нэроко в первый раз действительно пожалела, что она не принцесса и с драконом у неё ничего быть не может. Хотя будь она принцессой и живи в замке, так никогда с Вайтлианом бы и не встретилась. Вот только и на этом невероятное не закончилось.

Уже вернувшись в город и расположившись в номере, она отправилась мыться и… ждала, что он пойдёт с ней. А там… ну, кто знает? Всё-таки нельзя было отрицать, что её спутник — очень красивый мужчина, к тому же… Пусть во многом он был странным и мыслил как-то совсем непонятно, иногда совершенно не ориентируясь в простейших вещах, которые знает любой ребёнок, но в то же время с ним было так легко общаться. За эти дни она, наверное, говорила больше, чем за два прошлых месяца, к тому же далеко не всегда лишь отвечая на вопросы. Почти весь путь туда и обратно они… просто болтали. Как товарищи. Друзья. И это получалось так просто, что она постоянно забывалась и даже начинала подтрунивать над Вайтлианом, как над обычным глупым мальчишкой из родной деревни. Наверное, поэтому она его ждала. На какое-то мгновение — даже мысли не допускала, что он может за ней не пойти. Но… нет. В итоге даже его объяснения почему-то только распалили негодование, и она едва ли не в отместку взяла и разделась прямо перед ним. Раз уж он не воспринимает её как женщину, то чего ей тогда стесняться? Вот только взгляд, которым одарил её дракон, мигом заставил вылететь из головы всё возмущение, зато вернул туда мандраж и некоторый испуг. Судя по этому взгляду, женщину в ней видели… и хотели. Однако он так и не сделал ничего, даже одежду оставил и отвернулся, забираясь в кровать! В тот момент в груди шевельнулось что-то странное. И тёплое. А ещё вновь стало обидно, а потому она решила продолжить. И будь что будет!

— Тебе понравилось то, что ты видел, Вайтлиан? — стараясь изобразить максимально расслабленный и даже несколько фривольный тон, спросила кшарианка, желая… Признаться, она сама не понимала, чего хочет. Подразнить? Очень глупое действие. И опасное. Убедиться? В чём? Что тут действительно дракон-паладин, возможно, вообще какой-нибудь святой? Спровоцировать? Эта мысль заставила пробежать по телу целую волну мурашек.

— Очень. Ты крайне рисковая девочка, Нэроко, — сказал безумец, что в одиночку лезет закрывать Подземелья в Тёмные Времена потому, что его об этом попросили всего лишь крестьяне в никому не нужной деревеньке. Правда, это осталось лишь в мыслях, спросила же девушка совсем другое:

— Но… я же могу доверять тебе? — глупый и ужасно неправильный вопрос, это скорее он должен им задаваться, но от нервного напряжения она опять начала себя вести, как будто дразнит деревенского мальчишку. Другого опыта общения с мужчинами, хоть как-то напоминающего флирт, у неё просто не было.

— Почему мне кажется, что ты получаешь какое-то извращённое удовольствие от происходящего? — очень проницательно, но с каким-то даже одобрением и непонятной для неё теплотой в голосе вздохнул Вайтлиан.

У Нэроко защекотало в животе, ведь он был целиком прав. Она не понимала, как у неё хватает духу на подобное поведение, почему она ведёт себя столь бесцеремонно и легкомысленно все последние дни, почему позволяет себе такое поведение по отношению к тому, кто намного сильнее и значительнее неё, но, несмотря на всю панику и даже ужас, сжимающий её сердце в этот момент, она не могла избавиться от сладкого и игристого привкуса радости и удовольствия, разливающегося внутри. И лежащий рядом с ней мужчина, о внимании которого могли лишь мечтать женщины и куда успешнее неё, это, очевидно, прекрасно видел, но… почему-то всё равно позволял. Не одёргивал, не указывал ей на место… одобрял. Последняя мысль была очень… волнующей.

— Не знаю, — проклятый хвост вновь ходил туда-сюда, норовя выдать её с головой. Хорошо, что к тому моменту она уже погасила свет. — Но ты не ответил, — поражаясь собственной наглости, напомнила она требовательным тоном.

— Эх… разумеется, можешь, — с различимой тоской, но и неподдельной твёрдостью пришёл новый вздох со стороны обращённой к ней могучей спины, рельефность мускулатуры на которой можно было разглядеть даже сквозь плотную чёрную рубашку и даже в такой темноте.

И пусть ответ был весьма добродетельным и достойным, Нэроко ощутила, что испытывает от него скорее разочарование, чем облегчение. Осознав это, девушка замерла и… решилась вновь взять судьбу в свои руки, как тогда, когда дерзко и даже не надеясь на какой-либо успех попыталась навязаться в компаньоны к опытному и хорошо вооружённому воину.

Вот и сейчас её пальцы легли на бок притворяющегося эльфом дракона и потянули на себя, стремясь повернуть на спину. Девушка понимала, что не с её физической силой пытаться ворочать кого-то столь высокого и сильного, но, к заполнившему всю её душу счастью, Вайтлиан совсем не сопротивлялся, безропотно позволив себя развернуть.

— М-мр-р-рм-м… — предательское нервное мурчание вырвалось само собой, едва ли не до того, как Нэроко решительно положила руки на бок мужчины и завершилось лишь в момент, когда она прижалась всем телом к своему рыцарю, нагло уложив голову ему на плечо. Эта глупая детская черта, от которой все кшарианцы-кошки избавляются уже к десяти годам, с момента встречи с Вайтлианом неожиданно вернулась и постоянно ставила её в безумно неловкое положение. Она даже несколько раз мяукала, прямо как грудной ребёнок! Ужасный позор! Но горло просто не получалось контролировать!

— Ты чего? — одновременно с последним её действием по укладыванию головы вздрогнул тот и напрягся.

— Так удобнее, — решительно стиснув волю в кулак и перебарывая крайнюю степень смущения, заодно пытаясь хоть как-то успокоить хлещущий по ногам хвост, смогла выдавить из себя девушка, даже не дрогнув голосом.

— Ты серьёзно?!

— Ещё скажи, что ты против, — язык, ведомый каким-то безумный куражом, жил уже совершенно самостоятельной жизнью, отправляя рациональную и понимающую своё место в мире часть разума юной кшарианки во всё большие глубины стыда, страха и ощущения собственной глупости от осознания, что пытается совратить паладина. Дракона-паладина.

— Эм… Не то чтобы я против, но… ты же понимаешь, к чему это может привести? — Нэроко ещё как понимала… и, кажется, хотела этого. Очень… Но признаться не могла, иначе… Вдруг он подумает, что она делает это, только чтобы отблагодарить его? Просто заплатить своим телом? После всего, что она ему наговорила, это было бы логичным предположением, но молодая чародейка отчаянно не хотела, чтобы он думал о ней так… Или решил, что она хочет таким образом купить его покровительство — остаться с ним, путь и в таком качестве… К тому же… девушка сама не была уверена, что у неё нет последнего мотива.

— Возможно, — вытолкнули сквозь себя пересохшие губы под оглушительный стук сердца в ушах.

— И? — этот короткий звук, практически обещающий воплощение того, о чём она думала, заставил по всему телу прокатиться странный щекочущий озноб.

— Это будет эксперимент. Могу ли я доверять тебе полностью… — эта игра с каждой фразой всё больше напоминала откровенный бред, но Нэроко уже не могла остановиться, даже осознавая, насколько дико и неподобающе выглядит её поведение. Кроме того… Не говорить же настоящую причину, особенно если ты сама её не понимаешь? А эта… ну, наверное, она похожа на настоящую.

— Ты сумасшедшая! — одним тоном передав всё, что думает о её смелости и безрассудном поведении, выдохнул Вайтлиан, на секунду полностью уверив девушку, что именно сейчас он на неё навалится сверху, но…

Секунда прошла, за ней вторая. И ничего не происходило. Стало обидно. И страшно. И… почему-то очень светло и уютно на душе, так, что даже глаза защипало.

— М-мр-р-р-м-м… Спокойной ночи, Вайтлиан, — зажмурившись, прошептала она одними губами.

— … Спокойной ночи, Нэроко, — рука воина, у которой она пристроилась, скользнула в сторону и миг спустя легла на плечи девушки… только отделял её от кожи слой одеяла.

В ту секунду сердце опять зашлось галопом и в груди затрепетала обида, вот только… Почему этот проклятый хвост так довольно машет и рвущееся наружу при каждом вдохе мурчание удаётся подавить только огромным усилием воли?

Нэроко не знала ответов и боялась угадывать, лишь вслушивалась в дыхание своего спутника и воскрешала в памяти все те события, что были с ним связаны. Всё, с того самого момента, как она, сидя в здания Гильдии, впервые увидела высокую фигуру, облачённую в богатые чёрно-красные доспехи, что вошла в двери и направилась к стойке регистрации заданий…

Прошёл уже добрый час с момента, как шикарная голенькая кошкодевочка нагло забралась мне под бок и начала использовать моё плечо в качестве подушки. Сон не шёл.

С одной стороны, это был хороший признак, потому как спокойно засни я в такой ситуации, и можно было бы констатировать, что я больше не мужчина, а то и переживать за какую-то половую дисфункцию, внесённую классом Паладина. Я и так переживал на этот счёт, если честно, но реакции организма говорили, что таки нет — всё там нормально работает, просто я сам себе злобный Буратино, который никак не может взять от жизни то, что само идёт в руки. И, признаться, чем больше я об этом думал, тем меньше понимал, почему я вообще веду себя настолько… прилично. Разве обретённая на халяву силушка не должна срывать крышу? Я почему-то был уверен, что обязана. Да и фэнтезийно-анимешное окружение никак не должно добавлять надёжности внутренним тормозам, скорее напротив, оно должно вызывать ощущение нереальности происходящего и, как следствие, побуждать к вседозволенности, ведь если всё это нереально, несерьёзно, если всё это — игра, то почему бы и не развлекаться, забив на рамки, что довлеют над тобой в реальной жизни? Но хоть разумом я всё это понимал, однако чего-то оно так не работало. В смысле, я вполне мог представить, как всё-таки бросаюсь на беззащитную котодевочку и устраиваю с ней сеанс безудержного разврата, имея во всех позах до самого утра, благо выносливость этого тела точно бы позволила, однако стоило скосить взгляд на её макушку — и рука не поднималась.

Пусть эта коварная садистка тоже до сих пор не спала, что я отчётливо понимал из звуков её дыхания и время от времени начинающего биться под одеялом хвостика, но мысль о том, чтобы действительно обидеть эту малышку, вызывала натуральное отторжение внутри, насколько бы привлекательным и желанным ни казалось мне её тело. Возможно, дело было в том, что она являлась первым и пока единственным существом, ставшим для меня опорой в этом мире. Ну, в том смысле, что она знала мой маленький секрет и помогала с решением самой насущной проблемы по пониманию местных реалий. Просто какой-то особой моральной возвышенности я в себе до сих пор не находил, в частности, та же идея в перспективе прикупить себе парочку симпатичных рабынь не казалась мне чем-то таким уж нехорошим. Воротить нос и лезть всех воспитывать на тему как им жить надо, чтобы всякие общечеловеки и правозащитники из моего родного мира не оскорблялись, я точно не собирался. И вполне отдавал себе отчёт, что не откажусь, выпади мне возможность таки приобрести в личное пользование какую-нибудь анимешную эльфийку. Так что да — я даже в собственных глазах ни разу не тянул на какую-то правильную и высоконравственную личность.

… И всё равно, натурально изнывая от желания, я продолжал блюсти приличия и думать о чувствах Нэроко, вместо того чтобы повести себя как положено грязному самцу, на полном серьёзе желающему стать рабовладельцем. Я пытался анализировать: «как?», «почему?», «что происходит?», «какого чёрта?» и все вот прочие актуальные вопросы на тему, но всё, что мои попытки самоанализа смогли выдавить из мозга, это всё то же чувство, что я хочу гладить и защищать котю, а не обижать её. Причём в понятие «гладить» более чем укладывалось и «между ножек», но вот именно сейчас и здесь оно как бы было, но… не работало. Вот патамушта. Марс в Юпитере на фоне горной арии рака в грозу. И хоть ты тресни — никаких объяснений лучше у меня нет! Разве что и правда начинать грешить на влияние класса «Паладин»…

Печально вздохнув и попытавшись было чуть поёрзать, чтобы устроиться удобнее, ибо лежать больше часа в одном положении всё-таки утомляет, я сам не заметил, как моя левая рука в какой-то момент сместилась с плеч Нэроко несколько выше и… начала почёсывать её за пушистым ушком.

Осознание пришло в тот самый момент, когда сбоку замурчали. Да, только после этого факта продукт советской мебельной фабрики «Большевичка» вида «дубового, чурбанообразного, слепошаро-тормознутого» осознал, что делают его пальцы. И-и-и… Божечки, как же это было приятно. Граница между обычными волосами и натуральной кошачьей шёрсткой была такой прикольной на ощупь, а сам покрывающий ушки мех, даже скорее пух, таким мягким, нежным, пушистеньким… А ещё это кошачье ушко так забавно подёргивалось… И всё это под аккомпанемент довольного тёплого тарахтения чуть ли не мне самому в ухо… В общем, если первую секунду я ещё размышлял о том, чтобы отдёрнуть руку и извиниться, то когда коготочки Нэроко вцепились мне в рубашку поддоспешника, а сама девушка подалась ещё ближе, не переставая при этом тарахтеть, я понял, что всё — может, невинного женского тела мне в эту ночь не опробовать, но эти ушки я никому не отдам!

Как удержался от того, чтобы попытаться зарыться в них носом — не представляю, но вот движение моих пальцев совершенно перестало быть задумчиво-рефлекторным. Ласкать нэку одной рукой, даже несмотря на большую гибкость суставов, нежели в моём прошлом теле, было неудобно, поэтому, уже не шибко стесняясь, я подключил вторую, сумев тем самым взяться за оба органа слуха. Подушечки среднего и указательного пальцев нежно пробегались от основания мягких пушистиков до самого кончика, каждый раз делая это по чуточку иной траектории, чтобы обласкать абсолютно всю покрытую мягкими волосками поверхность. Время от времени наглаживание сменялось почёсываниями и осторожным, практически невесомым массажем, когда я разминал гибкую кожу, начиная уже от кончика и медленно спускаясь к основанию, по мере движения забираясь пальцами уже во внутреннюю сторону дрожащих от такой щекотки «локаторов» и в процессе оценивая мягкость внутреннего белого, как снег, пушка. Потом настал черёд нежного изучения контуров, при котором мои касания пробегали по самому краешку — самой нежной и тоненькой кромке ушек, дразня те ласковой щекоткой и безобидными натираниями в самых чувствительных местах. А дальше, не давая одному месту устать от чрезмерного внимания, я вновь спускался к основанию, со всей ответственностью подходя к задаче почесать «за» ушком.

Разумеется, не забыл я и о том, что кошки любят не только ушами, но и когда их гладят между оными, и хотя волосы на голове Нэроко были именно волосами, а не шерстью, они оставались пушистыми и объёмными после мытья. А ещё довольно короткими, что позволяло зарываться в них пальцами без всякой опасности спутать.

Сколько так продолжалось, ответить я бы не смог и под пытками. Эльфийское тело, прокачанное Системой до двадцати восьми единиц в параметре Силы, то есть с дико улучшенными параметрами тканей, от мышц до связок, суставов и сухожилий, вообще не подавало никаких признаков действительной усталости от неудобной позы, в которой я был вынужден работать. Нэроко же и вовсе превратилась в маленький, почти свернувшийся калачиком с забрасыванием левой коленочки на меня трактор, которому было явно очень-очень-очень, просто-таки до неприличия хорошо. И только постепенное снижение громкости мурчания свидетельствовало, что время всё-таки идёт, а моя спутница потихоньку проваливается в сон, поддавшись расслабляющему эффекту моего копошения с её ушками и волосами. Прервалось же мурчание и вовсе внезапно, буквально на полувздохе нэки, после которого ритм её дыхания полностью изменился и давно расслабившая пальчики на моей одежде котя окончательно уснула.

Ещё поглаживая её волосы несколько секунд, я медленно сбавил интенсивность, а потом и вовсе убрал руки. Этот очень странный и, наверное, не слишком приличный сеанс релаксации умудрился полностью унять моё вожделение, настроив на расслабленно-умиротворённый лад, когда ты уже почти видишь врата царства Морфея и их уже придерживают для тебя — только шажок сделай. Уже плохо соображая, я на каком-то автопилоте нагнулся лицом к нэке и коротко чмокнул миниатюрную девушку в макушку, после чего уже закрыл глаза и спокойно провалился в сон…