Озеро смерти

Глава 16

Сейбл наслаждалась мраком и теснотой тоннеля. Запах земли и камня здесь был густой и сильный, смешиваясь с ароматом норных животных, умерших здесь давным-давно. Тоннелю не хватало любимой едкости цветущих и разлагавшихся растений, но она довольно скоро снова ощутит ее. Ее зрение было бесполезным в абсолютной темноте, великой драконице приходилось полагаться на остальные чувства, которые она магическим образом протянула наружу.

Прошло много времени с той поры, как она покинула свое прекрасное болото, годы, полагала она, хотя время для нее было абстрактным понятием. Драконы жили столетиями, и несколько лет — особенно для великого дракона — ничего не значили. Она вспомнила, что последний раз покидала болото по настойчивому требованию великой драконицы Малис. В то время великая красная считала себя самой могущественной из массивных драконов и раздавала приказания всем остальным, как если бы они были ее слугами. Сейбл бесили приказы Малис, но как и другие великие драконы и все меньшие драконы, до разговора с которыми снисходила Красная, Черная выполняла большинство приказаний Малис. Те немногие, кто отказывался, погибли от ее огненного дыхания.

Сейбл вспомнила, что последнее значимое путешествие из своего славного болота она совершила к порталу Окно к Звездам, где Малис собиралась использовать всю свою магическую силу, чтобы возвыситься до божества. Ей помешали, в присутствии других великих драконов, и Сейбл внутренне аплодировала неожиданному повороту событий. Когда Малис, наконец, была повержена несколькими годами позже, она ликовала.

Продолжая рыть тоннель, Сейбл втягивалась все глубже и думала о том времени, когда впервые появилась на Ансалоне и заявила права на свою территорию. По людским меркам это было много лет назад — она замечала это, наблюдая за некоторыми из своих жалких подданных в городе Шрентаке. Дети, которых она видела, когда прибыла сюда, теперь уже были постаревшими, захилевшими, побитыми жизнью. Человеческий срок для нее был едва лишь мигом.

Сейбл последовала сюда за Малис, сочтя эти земли готовыми к завоеванию, так как местные драконы Ансалона не были столь большими или могущественными, и, по большей части, столь непорядочными и жестокими. Малис считала, что земля, которую она заняла, была наилучшей на всем Ансалоне. Фрост занял остров Южного Эргота, Берил — земли Квалинести. Единственный местный великий дракон, Шторм над Кринном, взял себе пустыню далеко к северу.

Сейбл достались протяженные равнины между страной людоедов и Каролисскими горами.

На самом деле, Сейбл инстинктивно знала, что это была весьма подходящая земля для ее целей. Относительно плоская, она легко поддавалась магическому преобразованию. Она не была особо населена, так что здесь было меньше людей, готовых бросить вызов ей и ее миньонам. Те люди, что жили здесь, старались селиться в редких городах и деревнях, облегчая ей контроль с помощью драконьего ужаса и заклинаний. Она использовала их для присмотра за участками своих земель и для патрулирования их; они были полезны в качестве марионеток, чуть больше, чем одноразовые стражи. Некоторым из людей хватило ума понять, что им повезло служить ей и жить в таком безупречном раю.

В первые дни она немного времени тратила на патрулирование своей территории и пожирание застигнутых врасплох существ. Она проводила большую часть своего времени, преобразуя эти земли в соответствии со своим дурным настроением и заставляя существа вырастать до неестественных размеров и причудливым образом видоизменяться. Она направляла свою внутреннюю магию в эту почву и создала величайшее из болот. Земля стала топкой под ее лапами. Трава стала гуще, деревья — даже самые маленькие — устремились ввысь, чтобы стать гигантами с плотной густой кроной. Из ничего возникли другие деревья, кипарисы и черные орехи, которые, в противном случае, не могли бы прижиться на этой почве. Драконица считала себя художником, рисующим деревья и папоротники, лозы, кусты, зелень и темноту, тесно переплетавшиеся в ее землях.

Она вдохнула немного своей магии в большую реку, сделав ее шире и стремительнее, и дав ей множество рукавов и притоков. Она увеличила три озера и убедилась, что воды заселены амиями и аллигаторами, более поздние из которых она мутировала до размеров детеныша дракона.

Сейбл пустила по земле свое влажное дыхание, и там, где оно осело, возникли зыбучие пески. К болоту стекались люди-ящеры и бакали, как и рыцари Нераки, которые поклялись ей в верности в обмен на некую толику власти и безопасности. В то же время, она рыла под болотом тоннели и творила пещеры, хотя не настолько глубоко, чтобы ароматы топи не могли просочиться и доставить ей удовольствие. Она выбрала некоторые из тоннелей в качестве логова, и принялась наполнять их сокровищами, полученными от прибрежных городов и рискованных душ, опрометчиво посягнувших на ее собственность.

Довольная, но неудовлетворенная своей территорией, она принялась расширять болото. К востоку оно начало пожирать земли людоедов и разъедать горы. Для нее было отличным времяпрепровождением наблюдать, как силы людоедов вырезаются маленькими черными драконами и силами потомков и драконидов. Она гадала на Блотен и слышала, как король людоедов и его толстоголовые советники волнуются о своих сокращающихся землях. Она отправила своих шпионов в крепости людоедов, продолжая выращивать болото к западу и югу — поскольку на север идти было уже некуда, так как оно достигло побережья Нового моря, а Сейбл не собиралась превращать воду в сушу.

Великая черная никогда особо не беспокоилась о городах, и до настоящего момента своей жизни она имела привычку держаться от них подальше. Шрентак заинтриговал ее, особенно потому, что обнесенный стеной город, приютившийся в самом центре ее царства, пришел в такой замечательный упадок с ее прибытием, что она изменила своей натуре и осела здесь, вдыхая сырость в каждый камень и строение, поддерживая упадок города, но стараясь не вызвать его полное разрушение. Она поработила жителей и подавила их дух, скудно награждая тех, кто становился ренегатами и шпионами, предавая своих товарищей и берясь за любые постыдные поручения, которые она им давала.

Под мерзким городом были подземелья, которые она приказала заполнить теми, кто сопротивлялся ей. Она получала особенное удовольствие, захватывая соламнийских рыцарей и рыцарей Легиона Стали, так как их сверкающая броня и рыцарская сущность обеспечивали ей нескончаемое развлечение. Она оставляла сияющие части доспехов ржаветь у них на глазах в своих подземельях, и время от времени приказывала кормить рыцарей с их собственных потускневших щитов, чтобы они не умерли слишком быстро. Их страдания осязаемой волной омывали коридоры и утоляли ее жажду мучить.

Под подземельями она прорыла еще один лабиринт изогнутых тоннелей, некоторые из которых были полностью заполнены тошнотворной водой — так как она могла дышать мерзкой водой так же легко, как воздухом. В конце лабиринта находилось ее любимое логово, где воздух был тяжелым и влажным, и располагался гладкий участок камня, на котором она любила спать, заполненное золотом, драгоценными камнями и волшебными безделушками.

Ей следовало сейчас находиться там, свернувшись в своем любимом месте, слушая крики пытаемых в подземелье заключенных и наблюдая за светом изысканного серебряного канделябра, мерцающим на ее коллекции совершенных рубинов. Она находилась бы там, выслушивая новости от охотников, пришедших в Шрентак с фантастическими зверями на поводках для ее гнусного зверинца и любуясь новыми картинами, драгоценностями и монетами, добавляемыми к ее сокровищам, но прибывший гонец нарушил ее размеренное существование. Это его новости выманили ее из блаженного болота.

«Госпожа Сейбл, правительница великого Шрентака и этого великолепного болота…»

Она вспомнила, как гонец кланялся и всхлипывал.

«Командор Галор Биделл обнаружил дракона Дамона».

Она также вспомнила, как зарычала, а затем с отвращением наблюдала, как гонец обделался со страха. Сейбл отправила командора Биделла со второстепенным заданием, намереваясь оскорбить и наказать его за провал в ликвидации дракона Дамона. Хотя ей было приятно узнать о местонахождении своего врага, она была рассержена, что Биделл игнорировал ее поручение.

«Продолжай», — прошипела она, кислота стекла по ее губе и зашипела на камне.

«Госпожа Сейбл, правительница великого Шрентака и этого великолепного болота, дракон Дамон направляется на восток, в сторону Каролисских гор. Биделл проследил за дерзким драконом и по цепочке посланников передает эти новости вашему величеству. Он пытался убить дракона Дамона с помощью мощного яда и…»

Сейбл выдохнула, кислота брызнула струей в курьера с такой силой, что практически дезинтегрировала его. Она сердито посмотрела на дымящиеся останки и проревела своим слугам убрать грязь. Немного кислоты попало в груду древних золотых монет, и хотя не растворила их полностью, она повредила у некоторых края и изображения, вызвав у дракона еще большую ярость.

Однако, если новости гонца были точны, дракон Дамон был не очень-очень далеко, и теперь с ним можно было разделаться. У Сейбл в городе наверху были значительные силы, которые она могла отправить, но она не знала точно, где находился ее враг, и ее миньонам потребуется время на путешествие на своих крошечных ножках. Они будут потрепаны этим походом, устанут, прежде чем наткнутся и смогут сразиться с драконом Дамоном. Каролисские горы были совсем недалеко… для великой драконицы, которая могла похвастаться огромными крыльями и сетью тоннелей, облегчавшей ей передвижение под болотом. Она той же ночью покинула утробу Шрентака, низко летя над сплошным балдахином своей мрачной земли на запад, в сторону Каролисских гор. Задержавшись в предгорьях, она поклялась достичь успеха там, где потерпели неудачу все ее прислужники. Она сразит проклятого дракона Дамона. Больше ни одно существо не осмелится снова претендовать даже на пядь ее драгоценного болота.

Сейбл принялась рыть, ее громадные когти вгрызались в землю, быстро прокладывая тоннель, который позволит ей проскользнуть под первой горной грядой. Если бы Дамон тихо поселился в ее болоте, она, скорее всего, позволила бы ему остаться. Он бы не раздражал ее, но этот жалкий дракон, не похожий ни на одного виденного ей ранее дракона, вздумал построить свое собственное логово и отобрать кое-какие из принадлежащих ей сокровищ, а также претендовал на все новые, и новые, и новые земли. Он уничтожил те силы, что она послала в низину… силы, которые сперва всего лишь должны были сообщать обо всем, происходящем в том районе. Затем он убил тех, кого она послала на него войной.

Дракон Дамон стоил ей земли и миньонов, а теперь он путешествовал через Каролисские горы, направляясь на восток, несомненно, возвращаясь в ее благословенное болото из земель Квалинести, снова собираясь досаждать ей.

Ее мысли вернулись к действительности. Теперь пробиваясь сквозь камень и направляя свой тоннель вверх, она использовала магию, чтобы почувствовать шаги по горной тропе над собой. Эта поступь была мягкой и практически бесшумной, и она знала, что ненавистный дракон Дамон, если постарается, может быть неслышным, как тень. Должно быть, она ощущала присутствие его спутников, когда-то служившего ей бескрылого драконида, которого она едва помнила, и эльфийку… дракон Дамон должен быть с ними.

Она зарычала от возбуждения, ярость и радость в ее голосе заставили дрожать камни. Их дрожь подала драконице идею. Гонец сообщил, что дракон Дамон шел пешком, что, возможно, его крылья были повреждены гоблинами командора Биделла, так что он не мог летать. Сейбл были знакомы эти горы и проход, с его отвесными высокими стенами, которые так легко могли обрушиться и запереть в ловушке любое существо, путешествующее по старой гномьей тропе.

Сейбл ревела громче и громче, молотя при этом лапами. Землетрясение в ответ усилилось, почва задрожала, и начали трескаться огромные каменные блоки. Она представила, как проход обрушивается дождем на дракона Дамона, его друга сивака и эльфийку, что, по словам гонца, были с ним. Странно, что эльфийка путешествует с драконом Дамоном и драконидом.

Земля задрожала еще неистовее, и Сейбл ощущала, как расщепляются и рушатся вниз скалы. Она больше не чувствовала шагов эльфийки и сивака. Дракон Дамон, скорее всего, был похоронен под камнями, а может, и был мертв — она надеялась, что нет. Сейбл хотелось самой нанести последний удар. Она быстрее заработала лапами и устремилась к поверхности.

* * * * *

Коз было практически достаточно, чтобы насытиться, но Дамону хотелось больше. Он учуял еще животных на соседнем склоне. Он слышал их, их копыта издавали цоканье по камням, один из них фыркал, скорее всего, другой козел вел еще одно стадо, не замечая присутствия Дамона…

Он предположил, что их как минимум дюжина. Козы не были такими вкусными, как медведи, но были предпочтительнее той пищи, которой он обедал на болоте, и их мясо было достаточно нежным. Он развернулся в их сторону, его желудок заурчал.

Затем он внезапно замер, зависнув над пиком. Каролисские горы под ним зарокотали. Начиналось землетрясение. Сперва он едва подумал о нем, зависнув только из любопытства, а когда оно прекратилось, снова направился в сторону коз, которые теперь нервно метались по скалам.

Гора заворчала уже сильнее, обрушив обломок скалы с пика прямо под ним. Он знал, что козы близко, и были отвлечены землетрясением. У него потекла слюна. Он перевалил через вершину и увидел стадо, козел вел их вниз по тропе, но гора все еще дрожала, камни смещались и осыпались, создавая проблемы даже ловким козам.

Внезапно Дамон осознал, что если проблемы даже у коз, то его спутникам может приходиться еще более туго.

Ферил! Он забил крыльями и развернулся, перелетел через пик и устремился к проходу, где оставил ее с Рагхом. Дамон знал, что отсутствовал недолго, и его спутники не могли далеко продвинуться по тропе. Под его крыльями таяли километры, а гора продолжала сотрясаться.

Устремившись к проходу, он с ужасом заметил кагонестийку как раз в тот момент, когда южная стена треснула и обрушилась вниз на тропу перед ней. Ферил была ловкой, как танцор, и легко уклонилась от больших обломков, но некоторые камни, тем не менее, попали в нее. Вначале он не увидел Рагха, но, нырнув к Ферил, заметил высовывавшуюся из-под груды булыжников серебристую лапу.

«Рагх!» Дамон ринулся к сиваку, плотно прижав крылья, а затем легко приземлился на свои когтистые ноги. Он, хватая пастью самые крупные камни, отшвыривал их вправо и влево, раскапывая завал, чтобы освободить сивака. Ферил рванула к нему, уклоняясь от каменного дождя.

В считанные секунды Дамон добрался до Рагха и выдернул его, осторожно держа в зубах бесчувственного сивака и нагнув голову к продолжавшей ворчать земле. Ферил рывком преодолела оставшиеся несколько метров и вскочила на него, обняв руками один из рогов Дамона и затаскивая себя на его шею. Она уселась между темными шипами и крепко ухватилась за него, вдавив в дракона пятки.

Дамон неуклюже двинулся вперед, а вокруг него падали камни. Он перепрыгнул через груду булыжников и уклонился от падавших обломков. Наконец, рушившийся проход стал шире, и Дамон расправил крылья и устремился к верхушке осыпавшихся каменных стен. Через мгновение он уже был над Каролисскими горами и по дуге взмыл высоко в небо. Ветер хлестал его, его порыв едва не сдул кагонестийку.

Направившись на запад, он стал спускаться к предгорьям. Если бы он оглянулся, то увидел бы вырвавшиеся из земли и разметавшие падавшие камни, гигантские черные лапы. Он бы увидел огромную морду, жаждущие крови широкие глаза, не находящие ни следа сивака, эльфийки и дракона Дамона.

Сейбл завыла еще громче, чем прежде. Горы эхом ответили на ее ярость, и трещины в граните вокруг нее стали еще шире. Гигантские каменные плиты рухнули, каменная пыль заволокла все вокруг, и проход исчез, будто его никогда и не было. Сейбл взобралась на вершину завала. Великая черная драконица глядела в небо, но Дамон уже опустился и был вне ее поля зрения.