Отдел К9: Убийство с привкусом феромонов

Глава 8. Ужин с приду… с друзьями

Путь до кафе занял у нас минут пятнадцать. Кучерявый парнишка не замолкал ни на секунду, рассказывая мне все последние новости и сплетни, начиная от распродажи модных рубашек, на которую он так удачно попал, и заканчивая богемной жизнью города — какой спектакль на прошлой неделе имел успех, а какой провалился в первый же день премьеры.

Если бы в его словах был хоть малейший для меня смысл, он был бы бесценным источником информации. А так… А так я просто кивал, поддерживая беседу и разглядывал вечерние улицы и людей вокруг.

Мы свернули на очередном перекрёстке, и через несколько секунд мой юный кучерявый друг распахнул передо мной тяжёлые стеклянные двери небольшой кофейни, расположившейся на первом этаже самого обычного, типичного трехэтажного жилого дома.

Я шагнул внутрь, погрузившись в приятную, какую-то по-домашнему уютную атмосферу, и с интересом оглядел небольшой полупустой зал со скрипучими деревянными половицами, театральными и киношными плакатами на стенах, десятком столиков, плафонами с тёплым мягким светом под потолком, ненавязчивой музыкой, доносящейся из музыкального автомата, приютившегося в углу, негромким гулом людских голосов и витающим в воздухе запахом корицы, перемешанным с лёгким ароматом хмеля.

Кучерявый парнишка хлопнул меня по плечу, торопливо обогнул справа и решительным шагом направился к столику у окна.

— Серёга! — радостно завопила четвёрка парней, повскакивав со своих стульев и бросившись обниматься с моим кучерявым другом.

Выглядели они, конечно… странновато даже для меня. Одежда а-ля шестидесятые, свободные рубашки, широкие, расклешённые брюки, пышные причёски, будто каждый из них только что слез со сцены старого рок-фестиваля. Местные хиппи, что ли? Хотя, от друзей Ника я другого и не ожидал…

— Ни-и-ик! — заметив меня, радостно выкрикнул высокий блондин, улыбаясь во все тридцать два и приветливо распахнув руки в стороны.

Ну-с… Пора вживаться в роль…

Я натянул на лицо дежурную улыбку, сделал выражение попроще, подражая блондинчику, растопырил руки и шагнул ему навстречу. Мы поцеловались в щёки, обнялись и похлопали друг друга по спинам. Я механически повторил всё это ещё три раза, стараясь не выдать, что вижу этих парней впервые в жизни, и уселся на свободный стул, поближе к окну.

— Как дела, дружище?

— Да всё хорошо, — пожал я плечами. — Дом-работа, работа-дом. Вы же знаете.

— Как твоя старшая очень важная сестрёнка? Всё ещё не нашла себе партнёра? — подмигнул мне коренастый толстячок с пухлыми розовыми щёчками.

— Ждёт, когда ты наконец осмелеешь и пригласишь её на чашечку кофе, — хмыкнул я, и парни за столом дружно прыснули от смеха.

— Э, нет! — ещё сильнее покраснел толстячок. — Если честно, я её слегка побаиваюсь. Она у тебя хоть и красотка… Но уж больно строгая и суровая.

— Это да, — подтвердил я. — Я и сам иногда её боюсь…

Парни снова весело засмеялись и спустя пару секунд принялись о чём-то оживлённо спорить, видимо вернувшись к прерванному разговору.

Через минуту к нашему столику подошёл официант, неся на подносе шесть бокалов пива. Поставил перед нами миску с орешками, тарелку печенья и через секунду исчез. Я сделал неторопливый глоток пива и с интересом пригляделся к своим новым друзьям, не забывая прислушиваться к разговорам за нашим столиком. Иногда, а вернее очень часто, можно узнать очень много из самого обычного разговора в кофейне или баре…

Итак… Значит, моего кучерявого друга звали Сергей. Чем он занимался, я так и не понял. А вот толстячок по имени Игорь имел какое-то отношение к театру — был то ли помощник режиссёра, то ли был как-то связан с декорациями. Высокий блондин, который встретил меня первым, отзывался на имя Клим и работал в администрации города каким-то мелким принеси-подай. То ли секретарь, то ли референт…

Ещё один блондин, симпатичный широкоплечий красавчик, виновник нашего сегодняшнего маленького сабантуйчика, называл себя Эндрю, хотя пару раз кто-то из парней обращался к нему как к Андрею, и красавчику это определённо не нравилось, судя по тому, как он недовольно морщился. Эндрю-Андрей у нас был начинающим актёром театра, подающим надежды и блиставший на подмостках уже не в первый раз.

Ну и четвёртый, тихий и молчаливый брюнет Эдуард. Парень работал техником на заводе и, как я понял, с помощью паяльника и молотка мог починить всё, что угодно, начиная от пишущей машинки и заканчивая телевизором или даже новеньким компьютером…

Не знаю, что собрало вместе такую разношёрстную компанию — может они учились в одной школе или жили в одном дворе, но смотрелись парни забавно и колоритно…

Первые минут пятнадцать они ворчали о девчонках и на девчонок. Жаловались на отсутствие нормальных должностей, на то, что все самые «хлебные» места в первую очередь распределялись между девушками. На то, что нет никакого равноправия, что мужчины всегда на вторых ролях…

— Ну не знаю, — пожал плечами красавчик, наверное, устав слушать нытьё друзей о такой несправедливости. — Меня всё устраивает.

— Ещё бы тебя не устраивало! — хмыкнул Игорь. — Тебя дамочки берут в партнёры на две недели, пользуют и отпускают…

— Да никто меня не пользует! — возмутился Эндрю.

— Да? А сколько у тебя партнёрш было за последний год? — не желал так легко сдаваться толстячок.

— Ну… Много… Двадцать три… Хотя, нет! — задумчиво нахмурил лоб молодой актёр. — Был один забавный случай с близняшками — у них цикл РОСТа совпадал. Ох и порезвились мы с этими двумя кошечками! — мечтательно улыбнулся парень. — Так что, выходит двадцать четыре.

— Кхр… кхр… кхр… — подавился пивом не вовремя сделавший глоток Клим.

— Ну вот! А у меня сказать сколько? — обиженно посопел Игорь.

— Сколько?

— Ровно на двадцать четыре меньше!

— Это сколько? — не сразу понял красавчик. — Одна что ли?

— Если бы… — фыркнул толстячок.

— Ник, а правда, что сегодня в центре накрыли подпольную лабораторию? — с интересом посмотрел на меня второй блондин.

— Угу, — подтвердил я.

— Шайсэ! Я же говорил! — Клим легонько стукнул кулачком сидящего рядом с ним Эдика. — А ты — не может быть, не может быть… А как там всё было, расскажи!

— Да особо нечего рассказывать, — пожал я плечами. — Три трупа, две спасённые девушки, на которых тестировали стимуляторы, куча таблеток, спреев и порошка.

— Ник, а правду говорят, что девчонок по городу воруют и заставляют работать в борделях в Западном? Или это просто очередная страшилка?

— Никто их не заставляет работать, — вместо меня ответил молчаливый Эдик. — Их держат под стимуляторами, они сами добровольно работают.

— Ничего себе, добровольно! Это же низко! — удивлённо округлил глаза Клим.

— Бывал я в таком борделе однажды… — хмыкнул Эндрю и тут же выставил руки перед собой в оборонительном жесте: — Эй! Не смотрите так на меня! Я не специально. Наша элита туда частенько наведывается. Вся эта шушера, — брезгливо скривился он, будто был не одним из них, — актёры, музыканты, чинуши, детишки богатых родителей…

— А тебя как туда занесло? — заметил Игорь. — Захотел приобщиться к высшему свету?

— Да нет! — поморщился парень. — Я не знал, куда мы едем. А когда понял, уже было поздно спрыгивать. Но райончик там, конечно… Как будто после апокалипсиса, — покачал Эндрю головой, взяв небольшую театральную паузу и сделав несколько глотков пива из бокала. — Противотанковые ежи на улицах, колючая проволока. Повсюду оборванцы и нищие, дома с пустыми оконными проёмами без стёкол… Мы через блокпост проезжали — так там такое вооружение, скажу я вам! Там и армия не пройдёт!

— А что с борделем? — поинтересовался кто-то из парней.

— В смысле? — не понял блондин.

— Ну, какой он?

— А! Да ничего так, симпатичный… Я бы даже сказал — по высшему уровню! Солидное такое двухэтажное здание за двухметровым забором и охраной, похожее на частный особняк. Ковры везде, картины на стенах, новенькая мебель, серебряные подсвешники… А такой коньяк, как там, я больше нигде не пил.

— Да уж… — покачал головой мой кучерявый друг, открыв от удивления рот и ловя каждое слово Эндрю.

— Девочки все ухоженные, разодетые в прозрачное бельё, которое совсем ничего не скрывает… — продолжал делиться впечатлениями служитель Мельпомены. — Да ещё и красотки! Ластятся ко всем посетителям, как ручные кошки… Но я не смог… — покачал молодой актёр головой. — Не моё это, хоть и красиво обставлено. Я-то понимаю, что они это не по своей воле делают, а из-за стимуляторов. В общем, напился я там до беспамятства, отключился, а очнулся уже под утро, когда мы обратно ехали…

— Ох и друзья у тебя, Андрюх! — хлопнул по плечу сидящего рядом парня толстяк.

— Да я сам не рад… — виновато улыбнулся Эндрю.

— А вообще, говорят, раньше до всего этого, — наклонился над столом и зашептал Клим, — девчонки занимались сексом просто так!

— Так? Это как?

— Да так! Хоть каждый день, а не только во время этого поганого РОСТа! Нахрена вообще его придумали?!

— Чтобы ты, идиот, от радиации не сдох! — хмыкнул Эдик.

— Да пусть бы лучше сдох! Никакого равноправия! Они сами выбирают себе партнёров, они спариваются только во время своего сраного цикла! Они выбирают только лучших, как в магазине! Заботятся о своём потомстве, якобы. Хрень полная!

— Так, этому больше не наливать! — громко произнёс Игорь, демонстративно ткнув в друга пальцем. — А то он тут быстро нам революцию организует.

— Нет, ну а что я — не прав? — обиженно пробормотал Клим. — Они вообще хорошо устроились — живут себе спокойно и девяносто процентов времени даже не думают о сексе! А я о нём круглыми сутками только и думаю! У меня молодой, здоровый организм!

— Ну ты загнул! — усмехнулся Сергей. — Зато они оставшиеся десять процентов своего времени себя вообще не контролируют и ничего не помнят об этом. Ты уверен, что хотел бы так?

— Ну, может, и хотел бы… — неуверенно пробурчал блондин.

— Да ничего подобного!

— О! — довольно потёр руки друг о друга Эндрю, увидев идущего в нашу сторону с большим подносом официанта. — А вот и горяченькое…

Погодите… Что-то я не понял…

Я уткнулся в свой бокал, сделал несколько неторопливых глотков и ещё раз прогнал разговор парней в уме…

Это что у нас получается? Женщин теперь в обычное время совсем не интересуют мужчины в плане секса? Могут только выпить пивка, посмотреть футбол, похлопать по плечу… То есть, секса теперь в стране действительно нет? И только в жалкие две недели цикла они ведут себя как течные кошки? Ещё и с памятью проблемы… Чёрт! Ох и выразился…

Хотя, у кошек ведь тоже непонятно, может и у них с памятью проблемы во время течки… ладно, не течки, а эструса. Кто это проверял? Никто…

Но при таких вводных не удивительно, что приходится контролировать рождаемость и выделять квоты, иначе они бы каждый год беременели не по своей воле. Как так вообще получилось? Где человечество свернуло не туда за эти 750 лет?

Да уж…

Ужин с друзьями Ника затянулся ещё на пару часов. Можно сказать, посидели мы хорошо. Поздравили Эндрю с успешной премьерой в театре и разошлись уже ближе к девяти вечера.

Я попрощался с парнями и двинулся в сторону своего дома, размышляя по пути о человечестве и о том, как это всё могло произойти и почему…

Домой я вернулся ближе к десяти и сразу попал на какую-то вечеринку, словно снова очутился в студенческой общаге моей молодости…

Дюжина девчонок оккупировала нашу маленькую кухню, каким-то чудом умудрившись на ней поместиться, из-за стены доносились визгливые тосты, смех и чоканье бокалов, а старенький кассетный магнитофон хрипел незнакомой мне музыкой, периодически перебиваемый не попадающей в ноты живой подпевкой.

Я глянул на всё это безобразие, буркнул что-то наподобие «ага… понятно» и пошёл к себе в спальню. Спать…

Ночка выдалась… весёлой. Смех и песни не смолкали почти до утра, прерываясь лишь звоном стаканов, а в потолок то и дело врезались пластиковые пробки, заставляя девчонок визжать от удовольствия и дурости.

Посреди ночи меня кто-то бесцеремонно растолкал в плечо и ещё менее бесцеремонно потребовал уступить место…

— Ник! Спишь? — прошептал знакомый голос Соколовой в темноте.

— А сама как думаешь? — проворчал я.

— Значит нет, — резюмировала девушка и тут же требовательно добавила довольно пьяненьким голосом: — Подвинься, я лягу.

— Сюда? Ко мне? — громким шёпотом удивился я, хотя шептать в этом хаосе не было никакой нужды.

— Ну не на пол же мне ложиться! — логично заметил заплетающийся голос блондинки.

— А с твоей кроватью что не так? — не желал я слишком уж легко сдаваться.

— Я её девчонкам отдала… Так ты подвинешься или как?

— Ты хоть не голышом? А то я придерживаюсь старых взглядов и не понимаю вот этих ваших молодежных веяний… — по-стариковски проворчал я.

— Дурак ты, Грабовский! — фыркнула Соколова. — И шуточки у тебя дурацкие. Двигайся давай!

— Ладно… — позорно сдал я свои позиции. — Только ноги не забрасывай не меня ночью. И не храпи!

— Ноги не обещаю, а храп… тут уж как получится… — усмехнулась сестрёнка, плюхнувшись рядом со мной, ещё больше продавив многострадальную сетку и прижав меня к стене…

Поспать удалось от силы часа три, не больше, но проснулся я, как ни странно, бодренький и свеженький, как малосольный огурчик.

Утро не встретило меня ни тишиной, ни спокойствием — магнитофон всё так же хрипел, хоть и чуточку тише, а в квартире по-прежнему ощущалось присутствие гостей. Они вообще спали? Не похоже…

Я высвободился из цепких объятий Соколовой, скинул с себя её ногу, перебрался через спящую красавицу и двинулся на кухню прямо так, в чём мать родила — в одних семейных трусах в забавный горошек.

По пути мне то и дело попадались пьяные… ладно, может, и не пьяные девчонки, но фонило от них выпивкой и мужским перегаром за километр. Да и видок у них был… тот ещё!

Кто-то разгуливал по нашей маленькой квартирке в форменной полицейской рубашке, забыв надеть юбку или брюки, кто-то — наоборот, в одной юбке. Но большинство просто щеголяло в нижнем белье, не шибко стесняясь присутствия в квартире особи противоположного пола.

Одна девушка тихонько стонала, лёжа на диване, вторая пила жадными глотками воду из полупустого графина, третья промчалась мимо меня в сторону туалета, прикрывая рот ладонью и выпучив глаза.

В туалете, кстати, уже было небольшое столпотворение и девушки, похоже, меня абсолютно не стеснялись, судя по распахнутой настежь двери. Одна стояла у раковины, рассматривая своё отражение в зеркале, вторая примостилась у стены, устроившись задницей прямо на полу и вытянув ноги перед собой, третья тихонько журчала, сидя на унитазе со спущенными до пола трусиками и сведёнными вместе коленками, о чём-то оживлённо переговариваясь с подругами…

Но даже несмотря на всё это, выглядели девчонки, как будто только навели лоск в лучшем салоне города, сверкая свежими и бодрыми лицами, без следов ночной гулянки и усталости. Добавить чуть-чуть косметики, и можно хоть сейчас на обложку модного журнала.

Да уж… Хорошо быть молодым…

Я заглянул на кухню и задумчиво поскрёб макушку. У противоположной стены выстроился ровный ряд пустых бутылок — вино, вино… шампанское… снова вино, а на кухонном столе валялись подсохшие бутерброды, стояли грязные кружки и стаканы.

Интересно, и часто у нас ночует добрая половина отдела? А то я тут вторую ночь, и обе ночи у нас гости…

— А что за повод для гулянки? — всё же решил полюбопытствовать я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— День рождения у твоей сестрёнки, Грабовский! — подсказал мне чей-то услужливый девичий голосок.

Чёрт! А я ей даже подарок не подарил… Хотя. Откуда мне было знать? Да и с подарками тоже беда — я же не знаю, что сейчас принято дарить и принято ли вообще…

— Что, съел, Грабовский? — ехидно произнесла и остановилась напротив меня девушка в одном нижнем белье, с которой мы спорили вот так же вчера на этом же самом месте. — В эти игры можно играть вдвоём!

— Ладно, твоя взяла… — сдался я, развернулся и двинулся обратно в свою комнату. — Пойду оденусь…

— Ха! — мстительно усмехнулась она мне вслед.

— Ладно, девочки! Организованно собираемся — и на выход! — прокатился по квартире знакомый командный голос Соколовой.

— Ну Свет! — заканючили в ответ наши гостьи.

— Ну можно мы ещё…

— Ну пожалуйста…

— А мы Катьку за винцом отправили как раз…

— Вы время видели? — строго гаркнула хозяйка квартиры. — Быстро приводите себя в порядок и на службу! Если я приду в отдел раньше вас — пеняйте на себя!

Толпа девчонок вяло зашевелилась и задвигалась, изображая броуновское движение и тыкаясь по углам в поисках одежды. А через пятнадцать минут квартира опустела — словно по мановению волшебной палочки…

— Ник! Сделай мне кофе, — выкрикнула из прихожей Соколова, захлопнув за гостями входные двери. — И уберись в квартире, пожалуйста…

— Я? Уберись? — удивлённо выкрикнул я в ответ, как раз снимая закипевший чайник с плиты.

— Ну не я же! Мне на работу нужно…

— А мне не нужно?

— Ты можешь опоздать, тебе начальство разрешит и ещё премию выпишет. А у меня нет такого начальства.

— Ладно, я приберусь, — легко согласился я. — Но я поеду с тобой. Мне тоже нужно пораньше. Ты же сама меня вчера работой нагрузила…

— Хорошо. Я в душ!

— Иди… — вздохнул я, оглядывая батарею бутылок, разбросанные по полу пробки и обёртки от конфет, и размышляя, куда бы это всё запихать по-быстрому…

Из душа донёсся звук воды, я налил в кружки кипятка, кинул по ложке растворимого кофе, нарезал бутерброды и принялся за уборку. Да уж… Мир перевернулся…

В отдел мы приехали без четверти восемь. Я отметился у дежурной, пожелал сестрёнке Ника хорошего дня и помчал в свой кабинет, собираясь заняться своим любимым делом — сводить концы с концами, искать улики, выискивать закономерности и вычислять воров, бандитов и убийц методом голой логики и дедукции. Но! Не тут-то было…

В коридоре возле двери моего кабинета собралась маленькая толпа, состоящая из трёх девушек в форме и щуплого, зашуганного мужичка в штатской одежде.

Я не сразу разглядел, но мужчина только на первый взгляд казался щуплым. Если бы он не сутулился и не бегал глазками по сторонам, с его правильными чертами лица, высоким лбом, ровным аристократическим носом, тонкими усиками и широкими плечами вполне мог сойти за какого-то графа, князя или популярного среди девушек актёра эпохи чёрно-белого кино.

— Вы ко мне? — осторожно приблизился я к явно поджидавшим меня людям, просочился через их стройный ряд и сунул ключ в замочную скважину двери. — У меня, вроде, не назначено…

— Мы за разрешением! — решительно произнесла симпатичная, миловидная блондинка, нахмурив свои светлые бровки.

— За разрешением? — удивлённо повторил я за девушкой, провернув ключ, дёрнув ручку и толкнув дверь от себя.

— Мы подали заявку на материнство, — пояснила она. — Нам нужно пройти тестирование и получить разрешение…

— На ребёнка, — подсказала фигуристая брюнетка, с широкими бёдрами и стройными ножками, выглядывающими из-под форменной юбки, взяв стоящего позади неё мужчину за руку.

— А! Точно… — вспомнил я и тяжело вздохнул.

Чёрт! Я и забыл про них… Вот нужно оно мне? Ну сестрёнка, ох и удружила!

— Ладно, заходите по одной… — сдался я, войдя в кабинет и оставив дверь за собой открытой. Пусть сами выбирают, кто там будет первым, кто последним. Мне как-то всё равно…

Первой зашла бойкая блондинка, сразу принявшись строить мне глазки и демонстрировать глубокое декольте в вырезе форменной рубашке. Хм… А говорят, мужчины сейчас недополучают внимания… Женщины как были женщинами, так ими и остались, даже спустя семь с половиной веков. Когда им нужно охмурить мужчину — они не стесняются пускать в ход свои чары…

А уже через пять минут Марина, так звали блондиночку, получила от меня отказ и пометку в личное дело «Отказано, в связи с отсутствием постоянного партнёра». Церемониться я с ними не собирался, а если что-то не нравится, то пусть жалуются на меня Соколовой.

Марина недовольно скривилась, тяжело вздохнула и покинула мой кабинет, гордо задрав голову и вильнув тяжёлыми бёдрами…

Следующая зашла Стелла из архива — слегка пухленькая, скромная и робкая шатенка. Девушка не хотела заводить ребёнка, считала, что она слишком молода для этого и не готова ни морально, ни физически. Вот только её партнёр думал иначе. Пришлось отказать и ей, с формулировкой — «как сама захочешь, тогда и одобрю, а партнёру скажи, пусть не выпендривается».

Стелла совсем не огорчилась моим вердиктом, радостно улыбнулась, горячо поблагодарила и убежала, чуть ли не в припрыжку…

Юлия Минина и Альберт Шмидт зашли в мой кабинет последними.

— Альберт… Эл для друзей, — робко протянул мне руку мужчина, усаживаясь в кресло напротив моего рабочего стола…

— Ник. — представился я. — Для друзей тоже Ник…

Юлия была готова стать матерью и подходила по всем параметрам. Вывалила мне кучу справок и документов на стол, предъявила своего партнёра и уселась рядом с мужем… Тьфу! Партнёром! С выражением «Только попробуй мне отказать, жалкий мозгоправ!» на лице.

Видимо, она проходила эту процедуру уже не раз.

— Когда планируете беременеть? — соблюдая формальность поинтересовался я, внося мелкие детали в досье Мининой.

— Юля уже в фазе РОСТа, — на удивление, ответил мне мужчина, а не девушка, отвернувшаяся от меня к окну и сложившая губы бантиком. — Первый день. Поэтому я с ней и хожу везде, — пояснил Альберт.

— Понятно, — буркнул я, делая очередную пометку в досье. — Я и не заметил…

— Она на таблетках, которые притупляют фазу, поэтому и незаметно. Нам врач выписал, ты не подумай! — торопливо заверил меня Шмидт. — Но они в любой момент могут отказать. Надёжности никакой, — сокрушённо покачал он головой. — Да, дорогая?

— Да…

— Хм… Ясно… А она сама этого хочет? — кивнул я в сторону девушки.

— Конечно хочу! — моментально завелась Минина. — Я уже четвёртый раз подаю заявку за последние два года. В прошлый раз нам одобрили, но у нас ничего не получилось! Да, Альби? — язвительным тоном произнесла девушка, посмотрев в сторону партнёра.

— Моя вина, — виновато поморщился мужчина. — Меня срочно вызвали по работе… Мне пришлось уехать…

— Уехать ему пришлось… — проворчала Юля. — Сделал бы дело, а потом ехал! Неужели это так сложно?

— В общем, никаких противопоказаний я не вижу… — подвёл я итог нашей короткой встречи.

— Заявка одобрена? — на всякий случай уточнила Юлия, прищурив глаза и недоверчиво посмотрев на меня.

— Одобрена. Я занесу документы Соколовой, — похлопал я ладонью по папке.

— Мы можем идти?

— Идите, — кивнул я в сторону двери и едва слышно пробормотал: — Плодитесь и размножайтесь, дети мои…

— Альби! — строго произнесла девушка, поднявшись с места и протянув руку мужчине. — Идём!

— Спасибо, Ник, — скромно улыбнулся мне счастливый будущий отец. — Если будут какие-то проблемы, я могу звонить тебе?

— В любое время дня и ночи! — легко разрешил я, пожал протянутую мне сухую, крепкую мужскую ладонь, проводил парочку влюблённых взглядом и поднялся со своего кресла.

Отстрелялся! Проще пареной репы! А ты боялся, Ник…

Я прошёлся по кабинету, достал из шкафчика шесть мужских досье, вернулся к столу и разложил их перед собой веером.

Пробежался взглядом по именам и фотокарточкам, побарабанил подушечками пальцев по столешнице и задумчиво нахмурился.

Итак, парни… Кто из вас может быть крысой?

Сложно сказать. Досье скудные, нет ни личных привычек, ни проблем. Только общие сведения. И что делать? Идти с догадками к Светке? Придётся… В любом случае мне нужно рассказать ей о том, что в её отделе завёлся стукач, который сливает сведения владельцам подпольных лабораторий…