Отдел К9: Убийство с привкусом феромонов

Глава 15. Неловкий разговор

Следующие три дня пролетели, не принеся никаких новых открытий. Ну, кроме того, что девчонки в цикле те ещё болтушки, не способные держать язык за зубами и не думающие о последствиях. Находка для шпионов, блин! Ну и то, что я, оказывается, не единственный здесь попаданец…

Я каждый вечер ходил в тот ресторанчик в поисках друзей Ника, и наведался в пару театров. Эндрю никто не знал. Либо парень был не такой уж звездой, как рассказывал, либо… Либо мне банально не везло… Хотя, если подумать — когда мне вообще в чём-то везло?

Да уж…

А ведь я так и не вскрыл сейф в своём кабинете. Просто потому, что позавчера была суббота, и после обеда в честь короткого рабочего дня мы всем отделом пошли пить пиво и горланить песни в бар. К слову, одну песню, про коня, даже я знал.

Вчера было воскресенье, и соответственно выходной, который я потратил на поездки по магазинам вместе с Соколовой, болтовню с её подружками и приглядыванием за Олькой. Чёрт! Завел на свою голову ручного питомца себе, который только и думает, как меня соблазнить, пошло шутит и сыплет непонятными мне словечками. И нахрена, спрашивается, я с ней возился? Мог бы закрыть в чулане, и открыть через две недели — она всё равно ничего не вспомнит. Так нет же — я не так воспитан!

А сегодня был понедельник, и мне пришлось разгребать накопившиеся дела и за субботу, и за воскресенье. И на вскрытие сейфа у меня банально не было времени. Но завтра! Завтра я точно с ним разберусь! Надоело ходить вокруг него и гадать, что такого мог припрятать там мой предшественник.

А пока… Пока я коротал вечер понедельника в тесном семейном кругу. Олька хозяйничала у плиты, напевая под нос какую-то песенку и повиливая бёдрами в такт мелодии, Светка сидела за обеденным столом напротив меня, держа бокал вина в одной руке и изучая документы по работе, а я без аппетита ковырялся вилкой в тарелке… Идиллия, мать его!

— Никки! Котлетку ещё будешь? — Оля ловко сгребла со сковородки очередную партию своих мясных шедевров и принялась лепить следующую.

— Нет… Наелся уже, — буркнул я.

— Но ты же ничего не съел! — обиженно надулась девушка, мельком глянув в мою тарелку.

— Да нормально я поел!

— И для кого я тут готовлю? — недовольно проворчала криминалистка, тут же забыла об этом и снова принялась напевать незнакомую мне мелодию.

— Сколько у твоей подружки времени прошло с начала цикла? — закрыв папку и сделав глоток вина, задумчиво глянула на меня Соколова.

— Она не моя подружка, — обречённо повторил я. — Трое суток.

— Хм… — хмыкнула Светка, поднялась со стула и вышла из кухни, а через минуту вернулась, положив на стол передо мной блистер с тремя розовыми таблетками. — Вот.

— Что это? — поинтересовался я.

— Препарат для отмены цикла, — пояснила Соколова. — Очень дорогая штука и не совсем законная. Я иногда… иногда использую, когда работы много. И не смотри на меня так! — недовольно нахмурилась она.

— Как?

— Осуждающе. Я тоже человек.

— А три дня назад ты не могла об этом сказать? — кивнул я на таблетки.

— Нельзя. В первые три дня цикла это бесполезно. Там уровень гормонов такой, что ничего не поможет. Сейчас уже можно. Просто дай ей, — кивком головы указала Соколова на Ольгу, — приведи в порядок, и пусть выходит на работу и съезжает от нас. У меня этими котлетами уже вся одежда провоняла.

— Эй! — возмущённо обернулась к нам криминалистка, угрожающе ткнув вилкой в сторону Светки. — И ничего мои котлеты не воняют! Никки, скажи ей!

— Не воняют, не воняют, — обезоруживающе подняла руки блондинка. — Пахнут. И котлеты, и одежда, и волосы, и даже мои подмышки… Мне кажется, мы от этого запаха уже никогда не избавимся.

— Но вкусно же! — обиженно посопела Оля.

— Вкусно. С этим я точно спорить не буду… В общем, дай ей таблетки, — снова повернулась Соколова ко мне, — а завтра утром уже проведёшь полное обследование и тестирование у нас в отделе. И дашь мне письменное заключение — может она работать или нет. Всё ясно? Это официально, Ник! Ты же знаешь, у нас с этим строго.

— Так точно, мэм! — отсалютовал я.

— Не дурачься, Грабовский!

— Понял… Сразу три давать? — задумчиво повертел я в руках блистер с таблетками.

— Нет. Одну сегодня перед сном, и одну утром. Утром она уже должна быть в норме. Ну и третью пусть сама примет завтра вечером…

— Хорошо, — кивнул я.

— Ну, раз всем всё понятно — я спать… — поднялась Светка со стула. — Надеюсь, мне хоть сегодня не будут сниться котлеты… Всем спокойной ночи…

— Спокойной ночи, — почти одновременно с Олей пожелали мы удалившейся в сторону своей спальни девушке.

— Никки, а мы спать идём? — с хитринкой во взгляде, поинтересовалась моя головная боль.

— Идём, — вздохнул я.

— Правда? — обрадовалась криминалистка.

— Правда. Ты в кладовку, я к себе.

— Так нечестно! — возмущённо округлила глаза девушка. — Ты же обещал!

— Что я обещал? — недоумённо нахмурился я.

— Ну… Ой, всё! — фыркнула Ольга. — Всё! Я спать!

— Погоди…

— Да? — с надеждой в глазах и улыбкой на лице замерла она напротив меня.

— Таблетку выпей, — протянул я девушке одну таблетку из блистера.

— Ещё чего! Тебе надо — ты и пей!

— Я тебе разрешу посмотреть, как я в душе моюсь.

— Правда?

— Да. Только без рук!

— Без рук? — разочарованно протянула Олька. — То есть, трогать нельзя?

— Нет. — помотал я головой.

— И даже спинку потереть?

— Нет.

— Ну а хотя бы…

— Нет.

— Какой же ты… Гад! — сердито посопела девушка. — Ладно, давай свою таблетку…

Она ловко закинула лекарство в рот и запила чаем из моей чашки.

— Проглотила?

— Да.

— Язык покажи, — требовательно произнёс я.

— Ме-е-е! Убедился?

— Да.

— Пошли в душ! — потребовала она в ответ. — Ты обещал!

— Может завтра, — с надеждой в голосе произнёс я.

— НЕТ! НЕТ! И ещё раз — НЕТ! — возмущённо выпалила девушка, схватила меня за руку и потащила за собой…

Утро встретило меня запахом блинов и звуками женских голосов, доносящихся со стороны кухни.

Я рывком поднялся с кровати, накинул штаны, добрёл до санузла, спустил кипяток в унитаз, умылся, задумчиво поглядел в зеркало, раздумывая, брить мне сегодня рожу или походить ещё денёк так, махнул рукой и двинулся на запах еды.

— Твоя подопечная выпила вторую таблетку и приготовила нам завтрак, — в шутку отчиталась передо мной Соколова.

— Как она? — кивнул я в сторону криминалистки, сидевшей за обеденным столом слева от Светки с нахмуренным и слегка озадаченным видом.

— Да вроде адекватная уже, — пожала блондинка плечами.

— Оль, пошли переспим?

— Ты дурак, Грабовский? — окатила меня девушка ошарашенным взглядом.

— Может придуривается? — поинтересовался я у Соколовой.

— Не… — помотала она головой. — Не похоже.

— Ясно.

— Света рассказала мне, как я тут у вас очутилась, — подала голос наша гостья. — Ну и ввела в курс дела в общих чертах, а то я ни черта не помню… Спасибо, Ник… — нехотя выдавила она из себя.

— Да не за что, — пожал я плечами, усаживаясь за стол и подвигая к себе тарелку с блинами. — Кстати, — произнёс я с набитым ртом, откусив сразу половину свёрнутого в трубочку блина, — а какое твоё последнее воспоминание?

— Я сижу в кафе, — наморщив лоб и изобразив на лице бурную мыслительную деятельность, произнесла криминалистка, — и размышляю, кто мне больше нравится, ты или бармен. А потом темнота… Следующее, что помню — это сегодняшнее утро и вашу кладовку. Света говорит — три дня уже прошло.

— Угу, — подтвердил я.

— Охренеть! — покачала девушка головой. — И меня никто не искал? Ну… На работе там, например…

— А кто будет искать? — пожал я плечами и кивнул в сторону блондинки. — Твоё начальство в курсе, психолог тоже.

— Ты так удивляешься, будто у тебя это впервые, — усмехнулась Соколова, поднимаясь со своего места. — Ладно, голубки… Я помчала на работу. А вы… чтобы без опозданий! У меня для вас есть одно важное задание. Всё, я полетела…

Я сунул в рот очередной блин, Оля сделала скромный глоток чая из своей чашки, усердно пряча от меня свой взгляд, а через пару секунд хлопнула входная дверь, оставляя меня наедине с девушкой…

— Ты — попаданка из 2025-го года! — без хождения вокруг да около, выдал я, ткнув в сторону сидящей напротив меня девушки свёрнутым в трубку блином.

— Я — кто? — удивлённо вздёрнула брови Ольга, старательно изображая полное непонимание на своём лице.

— Не строй из себя дурочку! — усмехнулся я.

— С чего ты это вообще взял? — недовольно поёрзала она на стуле.

— Ты знала, что девушки во время цикла становятся озабоченными, неуправляемыми дурочками, у которых нет никаких запретов, ограничений и тормозов? В том числе, они не контролируют, что говорят — это их попросту не волнует.

— Чёрт! Я что, всё разболтала? — обречённо вздохнула она.

— Не всё, только сам факт. Я не стал тебя подробно расспрашивать, хотел поговорить, когда ты будешь во вменяемом состоянии.

— Вот дерьмо! Соколова тоже в курсе?

— Нет.

— Ты меня сдашь?

— Кому?

— Ну… Вашим, — на миг растерялась Ольга. — Кто у вас там попаданцами занимается?

— Я подумаю… — хмыкнул я. — Но сначала давай поговорим.

— Давай, — снова вздохнула она.

— Начнём по порядку… Как давно ты попала в это тело?

— Ну… Во вторник, вроде. В тот день, когда мы с тобой столкнулись у кофе-автомата и ты сшиб меня.

— Во вторник? — удивился я.

Значит, мы с ней попали сюда одновременно? Это как так? Что за аномалия?

— Что-то не так? — отметив моё задумчивое молчание, поинтересовалась девушка.

— Да нет, всё хорошо. Есть идеи, как ты сюда попала?

— Нет. Но владелица этого тела явно покончила с собой. Я попала в пустую оболочку. Скажи это своим, если это на что-то повлияет, конечно.

— Скажу. А почему ты решила, что она покончила с собой?

— Рядом с кроватью были разбросаны пустые пузырьки и таблетки, — пожала Ольга плечами.

— Хм… Действительно, похоже на суицид. Что ты успела узнать за это время об этом мире?

— Да ничего особенного…

— Знаешь о цикле РОСТа?

— Знаю.

— Почему тогда не позаботилась о том, чтобы обезопасить себя? Почему дома не сидела?

— Да я откуда знала, что у меня тоже это будет?! — раздражённо фыркнула девушка. — Я думала, меня это не коснётся.

— Серьёзно? — удивлённо посмотрел я на неё.

— Ну прости, тупанула… — поморщилась Ольга. — Да и как-то невероятно это звучало — я не поверила, наверное. Я же разумный человек, как я не смогу сопротивляться обычному желанию? Думала, справлюсь, переборю… А оно как-то разом накрыло…

— Смогла узнать, откуда вообще взялся этот РОСТ?

— Смогла, конечно, — небрежно хмыкнула девушка. — Ещё в первый день. У нас в лаборатории древний компьютер стоит — вытащила из него кое-какую информацию о вашем мире.

— И?

— Это всё генная инженерия. Нужно было как-то адаптировать людей к изменившимся условиям и работе на рудниках. Люди теряли зрение, координацию, здоровье, ну и дохли как мухи. Средняя продолжительность выживания на рудниках составляла три года. А средняя продолжительность жизни в городе не превышала тридцати лет. То есть, люди даже состариться не успевали. Перед генетиками поставили задачу. Они попробовали несколько вариантов, и выбрали кошек в качестве генетического донора.

— Кошек? — удивился я.

— Угу… Кошки — оптимальная модель. У кошек улучшенное ночное зрение, развитое обоняние, особенно у самок, повышенная по сравнению с человеком и большинством хищников ловкость, гибкость, реакция и координация, устойчивость к стрессу и боли, повышенный болевой порог. Метаболические особенности и неприхотливость к пище, экономия энергии в условиях ограниченных ресурсов. Они легко адаптируются к экстремальным температурам и к дефициту кислорода. Кто-то из генетиков обнаружил устойчивость к радиации и даже зашитую, но спящую в ДНК кошек способность к быстрой регенерации и заживлению ран. Это тоже пригодилось.

— Внушительный список, — покачал я головой.

— А я о чём! А самое удивительное, что все эти свойства организма удалось извлечь и привить человеку! — восхищённо произнесла Ольга, как самый настоящий, одержимый знаниями учёный. — Но появилось одно небольшое «но». Побочка. Модифицированные женщины стали восприимчивы к гормональному циклу как самые обычные кошки — повышенная сексуальная возбудимость, вплоть до беспричинной агрессии, зависимость от запаха феромонов в определённой фазе цикла, неконтролируемое половое поведение в течение 1–2 недель и потеря памяти.

— Да уж…

— Хотя ходят слухи, что это не совсем побочка, и всё это было исполнено в рамках задуманного. Полезный побочный эффект — вспышка фертильности в условиях низкой рождаемости. Женщины стали более плодовитыми и менее привередливыми в выборе партнёра, что оправдывается с этической точки зрения, если общество находится на грани вымирания.

— То есть, ты хочешь сказать, что люди теперь не люди, а люди-кошки?

— Нет, не совсем, — покачала Ольга головой и тут же нахмурилась. — Погоди! А чему ты удивляешься? Ты этого не знал?

— Как бы тебе это поделикатнее сказать… Я тоже попал сюда сравнительно недавно и тоже в чужое тело.

— Что?! Ты?! Ты тоже попаданец?! — вытаращила она на меня свои глазища. — Охренеть!

— Угу, — подтвердил я. — И тоже в тот день, когда мы столкнулись с тобой у автомата.

— Чёрт! Серьёзно?! Это что же получается, мы с тобой попали сюда в одно время, неделю назад?

— Получается.

— Совпадение? Не думаю! — нервно хмыкнула Ольга.

— Опять какой-то ваш современный сленг?

— Не важно! Забей, — отмахнулась она и тут же нахмурилась. — Погоди… А ещё есть попаданцы, кроме нас с тобой?

— Вроде, нет. Хотя, я не уверен… Можешь поспрашивать, — усмехнулся я. — Аккуратно…

— Ещё чего! — округлила она глаза. — Чтобы меня упекли в какую-нибудь лабораторию для исследований? Я не хочу! — помотала она головой. — Лучше просто буду наблюдать. Если кто-то ведёт себя так же странно, как и мы… Тогда подумаю, как осторожно вступить с ним в контакт и стоит ли…

— Так, а что с кошками? — напомнил я. — Люди теперь люди-кошки?

— Люди не кошки, — поморщилась девушка, — просто они привили себе кошачьи свойства. Это сложно объяснить, но это не полноценное скрещивание геномов, а именно прививание определённых черт, — Ольга на миг задумалась. — Вот для примера, если тебе сделают прививку от оспы, она тоже оставит след в твоём ДНК, но это не значит, что ты станешь наполовину вирусом, а наполовину человеком.

— А почему именно кошки? — задумчиво пробормотал я. — Не тигры, не пантеры? Почему обычные кошки?

— Если бы искали прожорливость и немотивированную агрессию, то может взяли бы и пантер, — усмехнулась Ольга. — К тому же, они генетически дальше от человека, выше риск мутаций, летальности эмбрионов и психических отклонений. А кошки — оптимальная модель для генной инженерии. У них есть ночное зрение, регенерация, гибкость, устойчивость к радиации — всё в одном маленьком геноме. У тигров и пантер это всё тоже есть, только, как ни странно, в два-три раза слабее. К тому же, у них большой и сложный геном, который гораздо тяжелее разбирать на составляющие и интегрировать в геном человека.

— Хм… Понятно. Слава богу они не додумались привить людям гены богомолов.

— Это ещё почему? — непонимающе нахмурилась Оля. — А! Я поняла! Смешная шутка… — улыбнулась она спустя секунду. — Но тут было без вариантов — либо люди вымерли бы все, как мамонты, либо так. Ну и заметь, не всё так плохо. Генная инженерия не просто вытащила человечество из глубокой задницы, а неплохо так прокачала.

— А ты в этом во всём разбираешься, я смотрю. В гормонах, геномах и ДНК?

— Я была студенткой в мединституте, готовилась стать врачом, — пожала девушка плечами.

— В 2025-м?

— Угу.

— И как оно там, в 2025-м? — заинтересовался я.

— В смысле? — растерянно пробормотала Ольга. — А ты разве не из моего года? Я думала, раз мы попали сюда в одно время, то и…

— Нет, — покачал я головой. — Я из 87-го.

— Две тысячи восемьдесят седьмого? — не менее удивлённо пробормотала Ольга.

— Что? Нет. Из тысячи девятьсот восемьдесят седьмого.

— Охренеть! — выдохнула она. — Мы с тобой из разных эпох!

— Угу, — буркнул я.

— Слушай, а тебе сколько лет-то было? Ну, до того, как ты сюда попал.

— Сорок.

— Сорок?

— Угу.

— Хм… Ну не такой уж и старый. Хотя… Ты… Вы… Получается вы родились в 1947-м году?

— Получается, — согласился я.

— Кринж полнейший! — произнесла девушка, удивлённо покачав головой.

— Что? — не понял я.

— Ой, простите… Постараюсь говорить по-вашему, по-стариковски, — усмехнулась Олька. — Ежели, не дай бог, стыдоба… Кринж — это стыдоба по-вашему, если что.

— И в чём ты видишь стыдобу в этой ситуации?

— Вы родились в сорок седьмом году. У меня дед на десять лет младше вас.

— Ясно, — вздохнул я. — Ну, физически мы сейчас с тобой одного возраста примерно, а если считать от даты нашего рождения, то нам обоим за семь сотен лет, так что давай на «ты».

— Ну это да. А как мы сюда попали вообще? Есть мысли? Может вспышка на Солнце? — удивлённо посмотрела она на меня. — Такое возможно?

— Возможно, — пожал я плечами. — Пред тем, как попасть сюда, ты видела какую-то вспышку или слышала о ней?

— Слушай, да не знаю я, если честно. Просто ляпнула первое, что пришло в голову. Ну вот, например, в твоём времени была вспышка, потом в моём, и здесь. Вот нас сюда и занесло — круг замкнулся.

— Как вариант, — хмыкнул я. — А почему именно мы?

— Ну… — задумчиво почесала она переносицу. — Тут пока без вариантов…

— Ясно… — вздохнул я. — Пока ясно только одно — домой мы вряд ли уже вернёмся…

— Да? — удивлённо посмотрела она на меня. — Точно… Бли-и-ин… А у меня там Альберт остался…

— Альберт — это твой парень?

— Кот, — хмыкнула девушка. — Надеюсь, он с голода не умрёт. Жалко его. Я его во-о-о-от таким малюсеньким на мусорке подобрала три года назад, — продемонстрировала она мне ладошками размер кота.

— Боюсь тебя огорчить… Но думаю, он всё же умер.

— Почему это? — нахмурилась Ольга.

— Потому как семьсот лет уже прошло.

— А… Точно… — погрустнела она.

— Что ты ещё узнала об этом времени?

— Да много чего! Знаешь, что удивляет?

— Что?

— То, что здесь как будто всё деградировало — техника, технологии, знания… Да даже люди стали проще, наивнее и доверчивее.

— В твоём времени всё было иначе? — удивился я.

— Ещё бы! Наши технологии были на голову выше и ваших, и ихних! Мобильные телефоны, планшеты, цветные плоские телевизоры….

— Планшеты, телефоны и телевизоры и в моё время были… — пожал я плечами.

— Да? Я и не знала… Не, ну про телевизоры знала, конечно… А ещё у нас были сенсоры в каждом устройстве, интернет и соцсети! Куда это всё делось? Да у нас холодильник сам еду из магазина заказывал. А ещё технологии умного дома, виртуальные помощники, нейросети, электромобили с автопилотом, а не эти ржавые самопальные поделки. Да мы даже на Марс как туристы летали… Ну не мы, а миллионеры… собирались по крайней мере… А телевизоры? Ты знаешь, какие у нас были телевизоры?

— Без понятия.

— Огромные, во всю стену, но при этом тонкие и лёгкие, передающие настолько яркие и реалистичные изображения, что просто не верилось глазам! А не эти ваши пузатые чёрно-белые деревянные ящики с кинескопами. Мы как будто в позднем СССР оказались!

— Ну, в моё время электрических машин не было, — проворчал я. — По крайней мере, в таком количестве, как сейчас. Так что не очень то это и похоже на СССР.

— Электромобилей, — поправила меня Ольга.

— Угу, мобилей… — задумчиво согласился я. — Как-то это неправильно всё и нелогично.

— У меня такое же чувство… — согласилась со мной Оля. — Постоянное чувство нереальности происходящего и какое-то дежавю.

— Дежавю? — удивился я.

— Ну да, это когда…

— Я знаю, что такое дежавю. Просто у меня то же ощущение, будто этот разговор у нас уже был… И не раз…

— А может мы вообще в прошлом? — неожиданно предположила моя подруга по несчастью. — Хотя, нет, — тут же помотала она головой, отвергнув эту версию. — А может в мультивселенной или в параллельном мире?

— В мульти… Где? — не понял я.

— Ну, есть теория такая, что миров множество и каждый пошёл своим путём развития. Ещё Лукьяненко об этом писал, потом Голливуд кучу фильмов снял. Популярная тема в общем.

— Хм… И это научно доказано?

— Нет, что ты! Это фантастика.

— Угу… Значит, это не наш случай.

— И что тогда?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Может какая-то война, которая откатила человечество в каменный век. Или добровольный отказ от технологий.

— Ну не сильно они и отказались, — скептически хмыкнула Ольга. — Генная инженерия у них будь здоров!

— Это может быть остатки былой роскоши. Если был серьёзный катаклизм или война, то осталась самая простая, самая надёжная и самая ремонтопригодная техника. Вот эти твои мобили и телевизоры были достаточно надёжными?

— Это вряд ли, — подтвердила Ольга мои догадки. — У сотовых вообще срок службы пару лет от силы.

— Ну вот! Плюс, они наверняка были не такими уж простыми. Готов поспорить, на коленке их не воспроизведёшь. А старое железо работает десятилетиями, чинится отвёрткой, паяльником и матерным словом. Вот те же самые обычные кинескопы, например, устойчивы к перегрузкам, радиации, солнечным бурям. Они стояли ещё на первых космических кораблях. Старое лучше нового, особенно в суровых условиях!

— Ой! Мой дед так всегда говорил — раньше было лучше!

— Ну а что? — удивился я. — Разве не так?

— Ну-у-у… — задумчиво протянула Ольга. — Может ты в чём-то и прав. Современная техника, вернее, техника моего времени — это целая сверхсложная цепочка производства, редкоземы, полупроводники, сенсорные матрицы. Если это было потеряно или разрушено, то воспроизвести всё «с нуля», без гигантских фабрик и глобальной логистики практически нереально. Получается, был какой-то катаклизм или война?

— Получается, — согласился я.

— Я тут полазила у них в сети… Но ничего такого не нашла. Ни про войны, ни про катаклизмы.

— Где полазила?

— В сети… Ну! Сеть… Интернет… Чёрт! У вас не было интернета?

— Не припомню такого, — покачал я головой.

— Это что-то по типу справочника или мировой библиотеки, к которой подключены все устройства и компьютеры, и в которой есть ответ на любой вопрос. Ну, там не только ответы, конечно. Там и порнушка, и телевидение, и новости — в общем, вся информация в мире.

— Тут тоже есть эта сеть? — заинтересовался я.

— Есть, но из-за древних технологий она и сама какая-то допотопная, что-то типа локалки — информации мало, а базы данных какие-то неполные.

— Ты же сказала — есть ответ на любой вопрос, — разочарованно произнёс я.

— Ну, сказала… В моё время так было. Сейчас не так. У них тут даже соцсетей нет!

— Соцсетей?

— Ты сейчас серьёзно? — нахмурилась Ольга. — Не рофлишь?

— Слушай! — вздохнул я. — Мой мозг сейчас взорвётся! Я только что узнал, что такое интернет, не успел узнать, что за соцсеть такая, а ты уже какой-то «рофлишь» приплетаешь! Ты же не выдумываешь слова на ходу, я надеюсь?

— Не выдумываю! — обижено посопела девушка. — Ладно, давай по порядку. Хочешь знать, что такое соцсети?

— Не особо. Если только это напрямую относится к этому времени и как-то поможет лучше понять, что тут происходит и как мы здесь очутились.

— В общем, соцсети это… Как бы тебе объяснить… Это такой справочник…

— Ещё один справочник?

— Угу. Только немного другой. Как дневник друзей. Знаешь, что это такое?

— Это когда в твоём блокноте все друзья пишут о себе краткую информацию и вклеивают свои фотографии. В милиции это называется — досье, — усмехнулся я.

— О! Именно! — обрадовалась Ольга. — Это как досье на каждого человека, только его может открыто посмотреть любой. Там есть всё — твои привычки, твои фото, фото твоих друзей, семьи, где ты был, что делал, что ел на завтрак…

— Где посмотреть?

— Ну как где? В… компьютере или на телевизоре. Захотел ты посмотреть чьё-то досье — включил телевизор, подключился к сети, через поисковую программу нашёл человека по имени и смотри себе на здоровье.

— И это всё в открытом доступе? — удивился я.

— Угу. В любой точке земного шара. Причём на миллионы, миллиарды человек! В ваше время это назвали бы «колодец информации»…

— Кладезь, — поправил я девушку.

— Ага! Точно, кладезь.

— И как вообще людей смогли заставить пойти на это? Это же личная информация.

— Ты не поверишь, но их не только не заставляли, но люди сами как одержимые по несколько раз в день обновляют информацию в соцсетях и демонстрируют свою жизнь другим.

— Зачем? — всё ещё не понимал я всей системы.

— Да просто! За просмотры, комментарии и лайки. Ещё и хвастаются друг перед другом — у кого больше зрителей на «досье», тот и круче. Особенно девчонки.

— А лайки — это же не собаки? — на всякий случай уточнил я. — Просто из контекста понятно, что не о животных речь, но суть я всё равно не уловил. Это деньги? Вместо рублей?

— Почти, — усмехнулась Ольга. — Это отметки — понравилось кому-то твоё фото или досье, или нет. Если понравилось, человек ставит лайк. Всё ещё непонятно?

— Пока не очень, — признался я. — Куда его ставить, как, зачем?

— Ну… Лайк — это сердечко или плюсик под фото. Это как одобрение или похвала. Типа, тебе понравилось — ты поставил сердечко или плюсанул.

— А не понравилось — минусанул? — усмехнулся я.

— О! Ты уловил суть. Но минусы раньше были, потом их убрали.

— Зачем?

— Чтобы не травмировать ранимую и не сформировавшуюся психику подростков, наверное. Ну и чтобы самооценку повышать.

— Да уж… — вздохнул я. — А если человек сам создаёт досье о себе, он же может соврать?

— Может. Ну и что?

— Тогда это досье не такое уж и ценное.

— О! Поверь! Там много ценной информации!

— Поверю на слово, — усмехнулся я. — И нет никого, кому это кажется подозрительным и нелогичным?

— Есть конечно. Такие староверы, как ты. Но их единицы. Но это в моё время так было, я ж говорю. Тут что-то с этим глухо — ни соцсетей, ни нормального интернета.

— Наверное, люди поумнели.

— Угу. Наверное… Но ты не думай, это миллиардный бизнес. Создатели соцсетей были долларовыми миллиардерами!

— Ого! Ну это и не удивительно — иметь досье на каждого человека в мире и при этом сделать так, чтобы люди сами его постоянно пополняли и актуализировали… И всё это за бесплатно…

— Ну чего ты такой токсик? Во-первых, это модно! Люди делятся своей жизнью с другими. Актёры, певицы, политики. Девушки выкладывают фото с пляжей, хвастаются своими фигурами, мотивируют, парни демонстрируют мышцы и учат других зарабатывать. Даже у президентов и Папы римского там есть страничка с досье.

— Серьёзно? — удивился я.

— Ага, — самодовольно усмехнулась девушка.

— Охренеть!

— Ну да. Удобно ведь. Там можно безнаказанно повозмущаться, написать кому-то гадость, высказать мнение, вести свой кулинарный канал, рассказывать о политике, делиться мыслями и фоточками голой задницы…

— Своей задницы?

— И своей, и чужой. По-разному.

— Вуайеристы, что ли?

— Ну, типа того, да. А во-вторых, это всё не за бесплатно! Самые популярные люди зарабатывали там миллионы! Чем больше у тебя фолловеров… Ну, тех, кто подписан на тебя… Ну, кто смотрит твоё досье и ставит тебе лайки, — пояснила Ольга, наверняка заметив выражение полного непонимания на моём лице.

— А! — дошло до меня.

— Ага! Чем их больше, тем больше ты денег получаешь.

— За что?

— Как за что?

— Ну, за что деньги?

— Как же с тобой тяжело, — вздохнула девушка. — За рекламу! У тебя много последователей, значит, на твоём досье можно за деньги показать кучу рекламы. Часть из этих денег получаешь ты. Понятно?

— Вроде как.

— Ну вот.

— И здесь этого нет?

— Нет.

— Ну и слава богу, — облегчённо выдохнул я. — А то эти ваши соцсети — это какая-то бесовщина. Нужную информацию мы и так рано или поздно добудем, без всех этих лайков и хренайков…

— Нужную?

— Хочу понять, как мы здесь с тобой очутились и почему, — пояснил я. — Не нравится мне всё это…

— А! Это да. Согласна… О! А знаешь, что самое интересное я узнала об этом времени?

— На закуску оставила? — усмехнулся я.

— Ага! — хитро улыбнулась мне Ольга. — Ты сейчас будешь очень удивлён. Готов?

— Да мне кажется, что после публичного досье на Папу римского и голых жоп, которые люди добровольно показывают на весь мир, меня уже ничего не удивит…