Отдел К9: Убийство с привкусом феромонов

Глава 6. Утро

Я лежал в своей постели, уставившись в потолок, и не спешил вставать, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Дом казался пустым и чересчур спокойным. Где-то вдали поскрипывали половицы, хлопали входные двери, громко переругивались соседи, но всё это было не здесь — не в нашей квартире. Ещё и за окном висела какая-то непривычная тишина — ни утреннего пения птиц, ни курлыканья горлиц, ни даже шума ветра или шелеста листвы. И это почему-то дико нервировало и настораживало…

Вспомнив, что со мной вчера произошло, резко оторвал голову от подушки, огляделся и торопливо ощупал себя, словно надеясь, что всё это мне приснилось или привиделось. Не привиделось. Я по-прежнему в чужом, молодом теле, в старой сталинке, в незнакомой мне постели…

Я рывком поднялся с постели, не став заниматься самокопанием, потянулся, услышав приятный хруст молодых суставов, неторопливо прошёлся по комнате босыми ногами, прислушиваясь к скрипу отзывавшимся коротким эхом деревянных половиц, и вышел из комнаты…

На диване в прихожей тихонько посапывали две девушки в полицейской форме, ещё одна лежала у них в ногах прямо на полу, свернувшись калачиком и подложив под голову скомканную полицейскую куртку.

Ещё две сотрудницы доблестной полиции обнаружились на нашей и без того тесной кухне, устроившиеся на тонких туристических матрасах.

Я переступил через неподвижные девичьи тела, взял с полки гранёный стакан, грюкнув посудой и услышав за спиной недовольное ворчание, налил воды из-под крана и сделал несколько жадных глотков. Обернулся, опёрся задницей о край столешницы и задумчиво оглядел эту импровизированную вакханалию.

Да уж… Я словно снова в своём родном РОВД проснулся. Только у нас девок, конечно, было поменьше. В основном суровые мужики… А тут… будто попал в тридевятое бабское царство…

— Так, девчата! — резко произнёс я командным голосом, с шумом опустив стакан на стол и расплескав остатки воды. — Па-а-а-адъём! Давайте, давайте! — громко похлопал я в ладоши, подбадривая сонные лица. — Поднимаемся, принимаем вертикальное положение, выпиваем по чашечке горячего чая, если есть желание, и расходимся. Кто на службу, кто домой! Здесь у нас не ночлежка!

— Ой, Ник… — сфокусировала на мне взгляд ближайшая брюнетка. — А чего это ты в таком виде? Не стыдно?

— Мой дом, моя кухня, — равнодушно пожал я плечами, оглядев свой наряд, состоящий лишь из семейных трусов в крупный горошек. — Как хочу — так хожу. Я тут хозяин!

— Там твой хозяин, — ехидно заметила девушка, — выглядывает из правой трусины.

— Пусть выглядывает, — отмахнулся я. — Я его по утрам выпускаю свежим воздухом подышать.

— А чайку нам не сделаешь? — уселась на полу вторая служительница закона, прислонившись спиной к стене.

— Сами, всё сами! — отрезал я. — Тут вам не семизвёздочный отель. Вот чайник, вот вода… Ну или дома попьёте!

— Грубиян! — фыркнула девушка.

— Давайте, давайте! — снова громко захлопал я в ладоши. — Просыпаемся, собираемся — и на службу! Труба зовёт, город ждёт вашей защиты, дети боятся выйти на улицу, старики трясутся по углам!

— Све-е-ет! — донёсся возмущённый голосок из прихожей.

— Госпожа капитан! — ещё один.

— Нас тут ваш братец терроризирует!

— И правильно делает! — отозвалась Соколова из своей спальни. — Вам через полчаса нужно на службе быть. Если кто-то вдруг забыл — у нас тут не курорт!

— Ну Свет… — заканючил женский голос. — Может хоть сегодня прогуляем?

— Я вам дам — прогуляем! А кто в патруль выйдет? Кто задержанных оформит? А ну-ка быстро, взяли свои симпатичные задницы в руки — и бегом!

— Злюка!

— Вредина!

— Змея подколодная…

Нестройной гурьбой, постанывая и ворча что-то себе под нос, рота девчонок в полицейской форме выстроилась в коридоре, покрасовалась перед зеркалом, расталкивая друг дружку локтями, обулась и через минуту покинула наше скромное жилище, оставив после себя лишь лёгкий аромат смеси женских духов…

— Сколько времени, Ник? — показалась из своей комнаты заспанная мордашка сестры Ника.

— Семь-тридцать.

— Шайсэ! — засуетилась Соколова. — И правда нужно уже бежать… Ты тоже давай не задерживайся. Чтоб без опозданий сегодня!

— Как прикажете, госпожа капитан…

— Не ехидничай! Я серьёзно! — строго пригрозила мне пальчиком блондинка. — И не вздумай снова влезать в мутные схемы этих двух твоих подружек.

— Да я и не думал.

— Знаю я тебе! — проворчала девушка. — Не думал он… Ты понял меня? Не вздумай!

— Да понял, понял…

— Ну и хорошо! Я в душ… — исчезла она за дверью ванной, даже не прикрыв её как следует за собой.

До меня донеслось фырканье воздуха из крана, недовольное ворчание сестрёнки на слабый напор и звук полившейся воды. Я вернулся на кухню, поставил чайник на плиту, дождался, пока он закипит, залил две кружки кипятком, бросил сахар и по пакетику чая в каждую, нашёл в холодильнике свёрток сыра и кусок обветренной колбасы, достал нарезанный хлеб из хлебницы, сварганил несколько простеньких бутербродов и уселся на табуретку, неторопливо размешивая чайной ложечкой кубики сахара и наблюдая, как они постепенно растворяются в тёмной воде…

Соколова вылетела из душа минут через пять, в полотенце на голое тело, не утруждаясь как-то прикрыть свои очень даже фигуристые и симпатичные формы. Плюхнулась напротив, укусила бутерброд, хлебнула чай и зашипела.

— Ай! Горячий!

— Только заварил… — осуждающе покачал я головой. — Дуй!

— М-м-м… — замычала моя начальница, отставив на время кружку, запихнув сразу весь бутерброд в рот, облизнув кончики пальцев и тут же схватив со стола следующий.

— Ты где была? — закинув ногу на ногу, сделав глоток чая и пристально посмотрев поверх чашки на сидящую напротив блондинку, поинтересовался я.

— А что? — невинно похлопала она своими тёмно-голубыми глазами.

— А то! Ты вернулась с подружками в пять утра.

— Ну загулялись немного. Ты что, переживаешь? — с усмешкой на губах, парировала блондинка.

— Я серьёзно, ты где была? — не повёлся я на детскую провокацию.

— Я же говорила, в кино… Потом мы в кафе посидели, потом выпили немного…

— Девчонки в форме были.

— И?

— Они в форме в кино ходили? Двое даже оружие и наручники прихватили с собой.

— Шайсэ! — выругалась Соколова, перестав дурачиться и мгновенно выйдя из образа дурочки-веселушки. — Прокололась, да?

— Да.

— А с каких это пор ты такой наблюдательный стал? — подозрительно прищурилась она, сделав осторожный глоток чая из своей кружки.

— С сегодняшних. С кем поведёшься, как говорится…

— У нас облава ночная была, — вздохнула Светлана. — Не хотела тебе говорить, чтобы ты не волновался.

— Ясно, — задумчиво покивал я головой.

Не знаю, почему я так напрягся. То ли выработанная годами чуйка, то ли паранойя… Но утром, когда увидел пятерых сотрудников в форме, я уже был готов брать одну из них в заложники, сигать из окна и уходить в одних трусах огородами. Пронесло… У них действительно было самое обычное ночное задание, и они пришли не по мою душу, занявшую тушку несчастного Грабовского…

— Да уж… — усмехнулась Соколова. — Я и не заметила, как мой младший братишка вырос. Допрос мне тут устроил, как настоящий профессионал… У меня аж мурашки по коже побежали. Смотри! — сунула она мне свою руку.

— Вижу, — буркнул я, сунув в рот бутерброд и запив его чаем. — Слушай, а почему мы вдвоём живём? — заметно осмелел я для следующего вопроса. — В смысле, мы же взрослые люди…

— Ты — взрослый? — хмыкнула капитан полиции. — Не смеши меня, Грабовский! Тебе всего двадцать два… Ну и так проще, если честно. Квартира казённая, а после смерти родителей я привыкла за тобой приглядывать… Погоди! Я поняла к чему ты клонишь! — взметнула она свои густые брови вверх.

— Да? — удивился я.

— Да.

— И к чему же?

— Ты хочешь съехать. Я права?

— Ну… — протянул я.

— Хочу напомнить тебе, Ник Грабовский, — произнесла сестрёнка строгим тоном, — что отдельная квартира тебе не по карману! А если ты хочешь в общежитие…

— То?

— То я не подпишу тебе бумаги на выдачу комнаты в этом клоповнике! Даже не думай!

— Это ещё почему? — удивился я, с интересом наблюдая за игрой эмоций на лице девушки.

— Потому! Нечего тебе по общагам шляться! Там одни тараканы и алкаши! А я не хочу, чтобы ты или спился, или ещё чего…

— Но из-за меня у тебя никакой личной жизни… — осторожно предположил я, поставив себя на место взрослого, двадцатидвухлетнего парня, живущего вместе с сестрой.

— Личная жизнь? — удивилась Соколова. — А зачем она мне? Пф-ф-ф! Ну и с тобой удобнее… — тут же смутилась девушка, уткнув взгляд в поднесённую к губам кружку.

— Удобнее?

— Ты за мной приглядываешь во время РОСТа. А так мне придётся искать либо партнёра, либо партнёршу. Таблетки, сам знаешь, какие сейчас — половина подделок, а вторая половина часто не помогает.

— Угу… Знаю… — подтвердил я, хотя нихрена из сказанного не понял и тем более, не знал.

Какие таблетки? Для чего? Почему все боятся этого Р.О.С.Т. а, как огня? Она оборотень? Или сумасшедшая, с весенними обострениями? Да уж…

Хотя… Пришла пора разложить информацию по полочкам. Что я успел узнать о Р.О.С.Т. е? То, что он длится две недели у каждой женщины дважды в год. И то, что его полное название — репродуктивно-овуляционный синдром трансформации… Хм, одно название о многом говорит — репродуктивный и овуляция…

Получается, во время этого цикла или фазы, не знаю, как правильно, женщины себя что ли не контролируют в сексуальном плане? Может и не только в сексуальном, но пока других данных у меня нет. Стимуляторы, которыми торгуют барыги в подворотнях, вызывают краткосрочную активацию цикла, чем и пользуются некоторые индивиды… Тут целый чёрный рынок вырос на этом…

Признаки Р.О.С.Т. а — учащённое дыхание, ускоренное сердцебиение, вертикальные зрачки… Навязчивое, непреодолимое желание секса. Как следствие — полная потеря памяти на этот период. Что-то мне это всё напоминает, только не пойму пока, что…

Хм… Получается, чулан с кроватью в нашей квартире именно для этого? Чтобы самоизолироваться на время цикла?

Остаётся ещё несколько вопросов. Почему так происходит? Откуда взялся этот Р.О.С.Т? Есть ли ещё какие-то побочки и последствия… Может это из-за рудников? Радиация?

Чёрт! Если это правда, если я всё правильно понял… То как они живут и как уживаются? Это же чертовски сложно!

Но это всё пока просто мои догадки и умозаключения… Фактов мало, чтобы подтвердить теорию, а спросить не у кого… Хотя…

— Слушай, Свет… — осторожно начал я.

— Да?

— Да нет, ничего… — начал, и тут же передумал. — Ты на работу опаздываешь.

— Ох ты ж шайсэ! — подскочила она с места, ударившись коленями о стол и в последний момент успев придержать едва не соскользнувшее с неё полотенце. — Всё, я побежала! Сам доберёшься до отдела?

— Доберусь.

— Отлично! Всё, пока Ник! Спасибо за завтрак! — донеслось уже из её комнаты.

Я молча поднялся из-за стола, прибрал остатки нашего роскошного завтрака, вымыл кружки и неспеша побрёл в душ…

В отдел я прибыл в половине девятого. Поздоровался с девчонками на входе, перекинувшись с ними парой незначительных фраз, отметился на проходной, поставив подпись в журнал, и собирался уже пойти в свой кабинет, чтобы в тихой и спокойной обстановке разобраться с сейфом моего предшественника… Но не срослось…

— Капитан искала тебя, — закрыв журнал и спрятав его под стойку, обрадовала меня девушка в погонах младшего сержанта за стойкой дежурного. — Просила зайти к ней, как только объявишься.

— Опять? — удивлённо пробормотал я. — Только ж недавно виделись…

— Там какую-то лабораторию накрыли прямо в центре. Шуму было! Ты даже не представляешь. Соколову уже из самой мэрии дрючили!

— Ясно… А я тут каким боком?

— Боком?

— Ну, я тут при чём?

— Да я откуда знаю. Просто предположила, что это может быть связано.

— А! Ну может. Пойду узнаю…

Я кивнул девушке, имя которой до сих пор так и не узнал, миновал вертушку и направился по коридору в сторону кабинета капитана Соколовой. По пути встретил парочку вчерашних пациенток в полицейской форме, перекинулся с девчонками парой слов и через несколько минут уверенно постучал в кабинет сестры Ника.

— Вызывали, госпожа капитан?

— Заходи, Грабовский! — не отвлекаясь от перебирания бумажек на рабочем столе, махнула мне рукой Соколова.

Я зашёл в кабинет, прикрыл за собой дверь, немного помялся на пороге, дожидаясь хоть каких-то распоряжений или указаний, не дождался, подошёл к столу руководителя и молча сел на стул…

— Вот! — спустя несколько минут тишины, протянула мне Соколова три одинаковые папки, раскрытые веером.

— Что это? — подозрительно поинтересовался я, приняв папки из рук блондинки.

— Ты должен провести психологическое тестирование и выбрать, кто из девушек может стать матерью.

— В смысле? — слегка опешил я, замерев с протянутой рукой.

Штирлицу наверняка было бы стыдно за меня сейчас. Главное правило шпионажа — всё воспринимать как должное и ничему не удивляться. И я это правило благополучно спустил в унитаз…

— Ник! — осуждающе произнесла Соколова. — Просыпайся уже! Девушки подали заявку на материнство в этом месяце. Ты должен выбрать только одну из них.

— Не припомню, чтобы я этим раньше занимался, — пошёл я ва-банк, чтобы прояснить для себя ситуацию и понять, какие вопросы можно задавать, а какие нет.

— А ты и не занимался, — успокоила меня блондинка. — Раньше это я делала, но теперь у нас есть ты — и это твоя прямая обязанность!

— А обязательно выбирать? Сразу троим нельзя одобрить заявки?

— Нельзя, Грабовский! — возмущённо прошипела капитан. — Во-первых — это распоряжение мэрии. У нас и так перенаселение — город не резиновый, ресурсы не безграничные! А во-вторых, если каждый месяц у меня по три человека в декрет будет уходить, то через год тут только я и ты останемся. У меня квота — один сотрудник в месяц!

— Ладно, не кипятись. Сделаю.

— Хорошо… — выдохнула Соколова и тут же снова возмутилась: — Погоди, ты мне что, одолжение делаешь?

— Ой, только не начинай… — отмахнулся я. — Лучше скажи, по какому принципу их отбирать?

— Проведи собеседование с каждой, — тяжело вздохнула хозяйка кабинета. — Посмотри, чтобы кандидатка была готова к материнству и морально, и психологически. Опроси, узнай о потенциальном отце, о жилищных условиях… Там нет ничего сложного.

— Да уж… И когда это нужно сделать?

— Вчера! — недовольно посопела Соколова.

— А если вчера уже прошло?

— Не беси меня!

— Ладно, сегодня сделаю…

— Нет! — тут же категорично заявила блондинка.

— Нет? — удивлённо повторил я.

— Завтра. Я скажу, они завтра с самого утра зайдут к тебе. Примешь их по одной вне очереди.

— Да у меня и нет там очереди особой, — пожал я плечами. — А почему не сегодня, кстати? Ты же только что сказала, что это срочно.

— Сегодня у тебя будет другое задание.

— А! Понятно… Уже весь в предвкушении. Что может быть важнее разрешения на создание полноценной ячейки общества?

— Не умничай, Ник! Правда! Я и так на взводе с самого утра, ещё если и ты…

«Тук-тук» — прервал речь капитана стук в дверь.

— Светлана… — произнёс хорошо поставленный, с легкой хрипотцой мужской голос. — Не занята?

— Не очень, — вздохнула блондинка. — Что у тебя, Роджер?

— Горячая булочка и крепкий кофе! — с лёгкой усмешкой произнёс мужчина за моей спиной, прошёлся тяжёлыми шагами по кабинету и поставил на стол перед Соколовой желтоватый пакет и большой красивый стаканчик с крышечкой.

— Булочка с клубникой? — мечтательно протянула госпожа капитан, принюхиваясь к запаху свежей выпечки и с интересом заглядывая в пакет.

— Конечно, как ты любишь! — усмехнулся высокий, симпатичный, атлетически сложенный, хорошо одетый и приятно пахнущий мужчина.

Роджер Грин собственной персоной… Вживую он ещё симпатичнее, чем на фото в досье. Вот хмырь! Девчонки, наверное, по нему с ума сходят…

Чёрт, Грабовский! Ты что, ревнуешь сестру? Да ещё и не свою?

— Свет, так мы как? — напирал Роджер на блондинку, не переставая улыбаться своей белозубой улыбкой. — Поужинаем сегодня?

— Может не сегодня, Родж? — робко произнесла девушка, делая глоток кофе из стаканчика и прищуриваясь от удовольствия. — Дел столько навалилось… Ещё из мэрии звонили по поводу лаборатории у нас под боком… — поморщилась она. — Давно я сколько матов не слышала за пять минут времени.

— Хм… Ну это да, — задумчиво покивал старший лейтенант и по совместительству заместитель Соколовой. — Да ты не переживай, я наших лучших людей туда отправил. Всё будет хорошо. А мэр… ну покричит, да и забудет. Работа у неё такая. Так что насчёт ужина? Давай завтра? Я закажу столик в «Централе»…

— Кхм… — покашлял я, привлекая внимание.

Не люблю, когда люди делают вид, будто меня нет в комнате.

— О, Никки! — фальшиво обрадовался Грин. — Я тебя не заметил. Как поживаешь? — уселся он задницей на край стола, сложил руки на груди и уставился на меня, со снисходительной усмешкой на лице.

— Жив-здоров, — пожал я плечами. — Спасибо за беспокойство, господин старший лейтенант.

— Отлично! А скажи, ты почему с отчётностью задерживаешься? Я тебя когда просил все отчёты мне на стол положить?

— Когда?

— Неделю назад!

— И я не положил?

— Иначе я бы не спрашивал!

— Звучит логично, — согласился я.

— Чтобы сегодня к вечеру всё было у меня на столе! Понял? — строго произнёс Грин, нахмурив лоб.

— Понял… — вздохнул я.

Знать бы ещё, что это за отчётность такая…

— Ну всё, иди! — махнул он рукой в сторону двери. — Нечего тут слушать, о чём взрослые дядя и тётя шушукаются. Ты ещё маленький!

— Родж! — одёрнула своего заместителя Соколова, покончив с булочкой.

— Что, Свет?

— Я ему указания даю на сегодня.

— А! Прости, — ничуть не смутился старший лейтенант.

Да уж… В моё время старлеи вели себя с начальством более сдержано.

«Тук-тук» — в который уже раз за утро, откликнулась стуком входная дверь кабинета начальника отдела полиции.

— Госпожа капитан? — донесся робкий женский голос со стороны двери. — Вызывали?

— Да, Мельник. Заходи! — приглашающе махнула рукой Соколова. — Оль, бери нашего психолога, — кивнула она на меня, — и езжайте с ним на место преступления. Туда, где наши девчонки накрыли сегодня подпольную лабораторию. Ты там должна собрать все улики на экспертизу и сделать фото. Справишься сама? Или возьми свою стажёрку…

— Справлюсь, — отмахнулась криминалистка и враждебно посмотрела в мою сторону. — А психолог там зачем?

— Есть две пострадавшие, на которых тестировали препараты, — пояснила капитан, заметив недружелюбный взгляд криминалистки. — Они слегка не в себе, может понадобится помощь опытного специалиста. Ещё вопросы, Мельник?

— Никак нет, мэм.

— Вот и езжайте! Грабовский? — взглянула она на меня.

— Понял. Уже иду… — поднялся я со стула, кивнул Грину, развернулся и двинулся к выходу…