Отчаяние бессмертных (СИ)

1

Тьму подземелья разгонял слабый свет факелов. Их едва хватало, чтобы не дать погрузиться помещению в кромешный мрак. Металлические прутья, покрытые ржавчиной и влагой, слегка блестели. Люди прошли через тьму и замерли перед одной из клеток. Вперед выступил высокий мужчина. Рукой он поманил к себе факельщика, державшегося за спиной своего хозяина. Пламя зависло над плечом мужчины, который пристально всматривался в единственного обитателя этой клетки.

— Хм. Заметных улучшений не наблюдается. Объект по-прежнему неохотно идет на контакт. Мышечная атрофия усиливается. Кровопотеря прекратилась, однако заметны новые раны. Интересно, — мужчина обернулся к своим спутникам. — Вы не трогали его?

— Нет, господин, — с трепетом произнес один из слуг.

— Любопытно. Возможно ли, что объект нанес себе эти раны сам? Когда вы осматривали его в последний раз?

— Три дня назад.

— Записи с той встречи с собой?

Слуги начали копаться в большой кожаной сумке, заполненной различными бумагами.

— Вот. Прошу вас.

Мужчина взял длинными тонкими пальцами исписанный чернилами лист, и быстро пробежался глазами по тексту.

— Интересно. Ничего о ранах. Зафиксируйте этот момент, — обратился он к тщедушному старику, медленно выписывающему на листах затейливые буквы. — Больше ничего особенного. Продолжайте исследование, следующий осмотр проведите завтра. Если он вновь поранит себя, примените цепи.

Мужчина двинулся дальше. Следующая клетка. В руках старика появился новый лист, а предыдущий забрали товарищи.

— Объект не двигается. Возможные последствия яда Хриддской змеи, подмешанной в пищу. Синюшный оттенок кожи, проступающие вены. Дыхание сбивчивое. Судороги мышц рук и ног. Похоже, яд вступил в реакцию с принятыми ранее токсинами, воздействию которых подвергся объект. Возьмите у него кровь, для проведения более глубоких исследований.

Следующая клетка. Пустая.

— Где он? Вы выпустили его?

— Нет, господин, — со страхом прошептал слуга.

— Странно. Подними факел повыше.

Едва пламя осветило большую площадь, как в самом дальнем углу началось беспокойное шевеление: что-то пыталось оказаться как можно дальше от яркого света. Внезапно оттуда выбежало нечто, бросившееся на металлические прутья. С неимоверной силой, оно врезалось в решетку. Взметнулась костлявая рука, принявшаяся тянуться к хозяину этого места. Костяные пальцы сжимались и разжимались в считанных сантиметрах от лица мужчины, немногочисленные желтые гниющие зубы бессмысленно смыкались на прутьях, а череп с силой ударялся об эту преграду.

Слуги испуганно отпрянули назад. Стражники подземелья выступили вперед, стремясь любой ценой защитить своего господина, но наткнулись на выставленную ладонь.

— Не троньте его.

Хозяин наклонился вперед, мягко отстраняя костяную руку, пытающуюся его задушить. Надо признать, сил в ней оставалось немало, хоть она и держалась на том, что отдаленно напоминало связки и мышцы.

— Удивительно. Он все еще может существовать, — прошептал мужчина, заворожено разглядывая существо. Оно все еще продолжало биться о прутья, стремясь добраться до своей жертвы, которая находилась так близко. — Когда у нас сделаны последние записи о нем?

— Семнадцать дней назад, господин.

— И, насколько я помню, на тот момент он не проявлял никакой активности?

— Нет. Объект лежал на полу, не принимая еды или питья, не реагируя на звуки и входящих к нему людей.

— Однако сейчас он очень даже готов идти на контакт. Ведь так? — с улыбкой спросил мужчина у существа по ту сторону. Выпрямившись, он удовлетворенно кивнул и пошел на выход. — Отлично. Берите его и ведите в лабораторию.

Лабораторией ему служило просторное, хорошо обставленное помещение. Десятки столов, на которых лежали самые разнообразные приспособления, книги и колбы с различного цвета жидкостью, были практически единственным, что напоминало здесь о призвании его хозяина. Красивое кресло у камина, побитое красным бархатом, шикарные картины, повешенные на стенах, десятки подсвечников, обеспечивающих свет в помещении.

Хозяин лаборатории величественно восседал на высоком деревянном стуле с прямой спинкой, медленно листая пожелтевшие от времени страницы толстой книги. Просторный плащ черного оттенка опутывал его фигуру. Капюшон откинут, являя взгляду бледное, слегка надменное, но не лишенное определенной привлекательности лицо. В его зеленых глазах, быстро просматривавших раскрытую книгу, отражалось желтое пламя, трещавшее в камине.

Книга была настолько старой, что ему потребовалось немало сил, чтобы только вспомнить о ее существовании. И еще больше, чтобы найти ее среди царящего в библиотеке хаоса. Хоть его слуги ежедневно в ней прибирались, после посещений хозяина им приходилось начинать все сначала.

Мужчину звали Герион. Со стороны он казался очень молодым, но в этом месте внешность ничего не значила. Любой, кто увидел бы его впервые, не дал бы ему больше тридцати лет. Однако Гериону было больше. Намного больше. Он и сам уже не помнил точно, как давно жил на свете, но число явно перевалило за сотню, а может быть и больше, лет.

Дочитав очередную главу, Герион оторвал взгляд от давно высохших чернил и оглядел лабораторию. Двенадцать слуг и семеро помощников безмолвно стояли у стен и столов, непрерывно трудясь над выполнением его распоряжений. Одни, как и он, читали старинные книги, стараясь почерпнуть для себя новые, доселе неизвестные, знания. Другие занимались уборкой столов от последствий неудачных опытов. Третьи создавали новые растворы и смешивали содержимое колб. Никто из них не отрывался от своей работы. Все четко знали свои обязанности и выполняли их с завидным усердием.

Герион зевнул и вернулся к чтению. Книга оказалась занятной. Он уже давно не испытывал такого волнения, перечитывая давно известный ему труд с целью обновления своих знаний. Вскоре из подземелья доставят того, кто станет его основным объектом исследований на ближайшие восемь дней. Нужно было подготовиться.

— «Свинец пагубно влияет на мертвецов, прошедших через муки Волариевой чумы. После смерти на их коже остаются характерные синие отметины, которые со временем проявляются и на костях. Нервная система людей, подвергшихся чуме, практически уничтожается, отчего переносимая ими боль становится невыносимой. Зараженные умирают от болевого шока. Если колдун решит когда-либо оживить человека, умершего такой смертью, реакция оживленных на это будет разниться. Широко известны случаи, когда оживленные нападали на людей, что вернули им подобие жизни, известное как «Состояние оживления» или «не-жизнь». Однако если человек был захоронен достаточно давно, негативная реакция на не-жизнь сведется к минимуму».

Герион прервался.

— Интересно. Значит, если верить этому труду, он умер не так уж давно, иначе реакция бы могла быть другой, — мужчина отбарабанил пальцами по подлокотнику кресла затейливую дробь. — Менир!

Один из молодых помощников оторвался от чтения и, аккуратно отложив книгу в сторону, заспешил к своему хозяину.

— Слушаю вас, мой господин.

— Менир, где вы обнаружили его?

— Рядом со Звездным лесом. Псы учуяли его, и мы разрыли могилу.

— Как доставили тело?

— На деревянных носилках. Затем погрузили в повозку.

— Почему не использовали закрытый гроб или хотя бы ящик?

— Он не подавал признаков оживленца. А тело слишком сильно пострадало. Мы и не стали слишком заботиться о его запечатывании.

Герион задумался. Впервые увидев состояние тела, он решил, что с ним уже успел поработать кто-то другой. Могли ли это быть последствия Волариевой чумы? Болезни, что когда-то унесла жизни многих тысяч людей. Если да, то это совершенно уникальный случай. Насколько он знал, никто из его коллег еще ни разу не встречал подобного, а утаивать эти сведения было бы попусту глупо.

— Ясно. Проверь, как там проходит его доставка. Что-то они слишком долго там возятся. Быть может, им нужна помощь.

Помощник коротко кивну и побежал исполнять поручение. Герион вновь обратил взгляд к книге, стараясь отыскать в ней новые подсказки. Тот, кого он будет исследовать в ближайшие дни, должен дать ему больше сведений. Нужно лишь знать, как их из него достать. «Смерть — величайшая загадка мироздания. Жизнь проста, ее легко понять, возможно предсказать, ею можно манипулировать. Но смерть — это то, чего мы все боимся. И чего мы стараемся избежать. Как же мы хотим понять то, от чего постоянно убегаем? Лишь тот, кто максимально приближен к ней, способен отыскать искомое. Познай ее, стань ее частью. И однажды ты добьешься успеха». Так говорили его собратья. Так говорил он сам. Нельзя познать смерть, если боишься окунуться в то, что она создала. Герион не боялся.

Двери в лабораторию раскрылись, и внутрь вошли лаборант со слугами. За собой они тащили новый объект для исследований своего господина, который отчаянно сопротивлялся на каждом шагу. К ним тут же поспешили на помощь другие лаборанты и все вместе они смогли все-таки втащить существо в лабораторию.

— Оставьте его в центре, — произнес Герион, закрывая книгу и поднимаясь с кресла.

Слуги, с трудом переставляя ноги, выполнили указание, и вот кошмарное существо, пытающееся разорвать свои оковы, уже стоит посреди круга, образованного лабораторными столами.

— Хватит, ослабьте путы, — с этими словами Гериона взял со стола небольшой кожаный мешочек, доверху заполненный маленькими косточками.

Слуги и лаборанты отпустили холодящий руки металл, и существо мгновенно воспользовалось этой возможностью. Бросившись вперед, оно устремилось прямиком на Гериона, разбросав лаборантов в стороны. Герион лишь улыбнулся и бросил прямо перед собой небольшую косточку, которая, упав на пол, засветилась фиолетовым светом.

Существо резко остановилось, будто наткнувшись на невидимую глазу преграду. Хоть на голом черепе не осталось ничего, что могло бы выразить эмоции, Герион все равно почувствовал тот страх, что испытал мертвец. Герион подхватил еще одну кость и бросил за спину существа. Мертвец бросился в сторону, но и там его настиг потусторонний фиолетовый свет. Вскоре на полу лежали восемь таких костей, каждая из которых непрерывно сияла.

Клетка закончена, и теперь можно было начинать исследования. Бросив мешочек на стол, Герион подошел к самой границе круга, у которой стоял мертвец. Он выглядел как скелет, кости которого держались друг с другом вместе лишь благодаря ничтожным остаткам мышц и связок. На его теле не было никакого подобия одежды, что лишь подтверждало теорию о том, что этот человек был давно уже мертв. Герион вгляделся в пустые глазницы, гадая, о чем же сейчас могло размышлять подобное создание.

— Начинаем!

В комнату лабораторию внесли десятки предметов, предназначенных для самых разнообразных способов обследования испытуемых объектов.

Герион аккуратно надел металлическую маску, взял пару колб и развернулся к мертвецу.

— Приступим, — скомандовал он слугам, которые тут же начали записывать на бумаге каждую деталь действа, происходившего в лаборатории.

Герион бросил бумаги на свой рабочий стол и с тяжелым вздохом облокотился на столешницу. Последние семь часов он провел в лаборатории, где вместе с помощниками обследовал мертвеца. Результаты экспериментов были довольно интересны. Мужчина, которым когда-то давно был мертвец, и правда перенес Волариевую чуму. И, как и было написано в книге, свинец сильно вредил останкам. Стоило металлическому стержню прикоснуться к нему, как мертвец тут же отпрыгивал на противоположный край колдовского круга. Затем Герион применил несколько составов собственного изобретения и повторил опыт со свинцом. И это лишь самое начало его многочисленных исследований.

Но сколько бы он ни трудился над останками, сколько бы осмотров не проводил, он так и не понял причину смерти человека. Безусловно, он был заражен Волариевой чумой. И не было ни единой причины сомневаться в том, что болезнь проходила тяжело, о чем свидетельствовали многочисленные следы на костях. Однако при всем при этом было ясно и то, что не болезнь стала причиной смерти.

Это было довольно странно. Волариевая чума была известна своей смертоносностью. В давние времена она выкашивала целые города и страны, подчистую истребляя населявших их людей. Однако в какой-то момент времени все упоминания о ней исчезли. Одни считали, что исчез источник болезни, другие, что чума уничтожила сама себя, не найдя новых жертв. Но в те годы, когда она свирепствовала и проявляла всю свои жестокость, лекарство так и не было найдено.

Но этот человек выжил. Он был заражен, но смог победить болезнь, с которой не могли справиться лучшие целители всех стран. Отметины, оставшиеся после болезни, уже начинали заживать, что говорило о том, что с момента заражения прошло как минимум десять лет. Чума же убивала за два месяца. В лучшем случае за три.

Неужели у него был иммунитет к ней? Возможно ли такое? Или же он нашел иной способ обмануть смерть, вырвавшись из ее объятий в самый последний миг. Значит, ему просто было необходимо узнать, что же случилось с этим человеком! Может быть, он умер от рук врага. Или же чума взяла свое, но уже через многие годы. А может быть, его смерть была вполне естественна. В любом случае возможно именно благодаря его останкам, они смогут совершить тот самый долгожданный прорыв, благодаря которому все их исследования не будут напрасны!

Герион подошел к окну, за которым собирались тяжелые черные тучи, заслонившие собою небосвод. Как бы ему ни хотелось продолжить исследование этого мертвеца, он был слишком измотан для этого. Поддержание барьера, не позволявшего мертвецу растерзать всех живых в лаборатории, забрало слишком много сил. Гораздо больше, чем он хотел истратить. Теперь мертвец был вновь закован в железные цепи, сдерживающие его кровожадные порывы, и уведен в подземелье. Завтра он вновь будет выведен оттуда, и Герион со своими помощниками продолжат обследование. Но вначале ему нужно было отдохнуть.

Вернувшись к столу, он взял большой кубок и практически опустошил его за один глоток. Гериону не требовалось так много пищи, как всем остальным, но это с лихвой компенсировалось потребностью в воде, которая любому другому человеку показалась бы чрезмерной. Выйдя на балкон, он начал осматривать окрестности. Его небольшой дворец был сплошь окружен густым лесом, деревья которого практически не имели листвы.

Дворец Гериона был небольшим, имел лишь три высокие башни и оказался окружен трехметровой каменной стеной. Внутри стен находились лишь небольшая конюшня с четырьмя лошадьми, готовыми к долгому переходу, кузня и вход в подземелье, в котором слуги Гериона содержали новых существ, приведенных для всестороннего исследования.

Хозяин дворца бросил взгляд на горизонт и слегка нахмурился. Там вдалеке на востоке поднимался столб густого черного дыма. Он завихрился от мощных порывов ветра и разносился дальше, покрывая собой все большую и большую площадь.

— Лерех? Что он опять учудил?

Лерех, являясь коллегой Гериона, был примерно одного с ним возраста. Его дворец ближе всех остальных находился к границе территорий, что контролировались его собратьями. Именно он граничил со Звездным лесом и имел возможность первым принимать к себе путников, забредавших в эту глушь. Лерех, в отличие от Гериона, был слегка безрассуден в плане исследований. Когда дело касалось получения новых крох знаний, что они так скрупулезно собирали, он никогда не отступал, предпочитая работать над чем-либо до тех пор, пока он не получит нужные ему сведения, или пока объект не выдержит и, под воздействием чрезмерной для него нагрузки, разрушится. К сожалению, это приводило к многочисленным ошибкам со стороны Лереха, который в погоне за скоростью терял драгоценный материал для исследований. Герион знал, что его товарищ прекрасно осознавал этот свой изъян, но все равно продолжал упорно трудиться. Ходили даже слухи, что он рассылал своих слуг за пределы подконтрольных территорий, лишь бы достать для себя что-то новое.

Скорее всего, сегодня Лереха постигла очередная неудача, последствиями которой стал пожар. Жаль. Гериону было даже больно подумать о том, сколько полезного могло быть уничтожено этим огнем, но с этим уже ничего не поделаешь. Что бы ни творилось во дворце Лереха — это его личное дело, и не Гериону учить его как проводить исследования.

Герион вернулся в кабинет, открыл ящик и взял обломок берцовой человеческой кости. Раскрыв свое сознание, хозяин дворца зажмурился:

— Покажи мне все.

Вспышка. Герион оказался в теле ворона. Он летел, позволяя потокам воздуха нести его вперед. Вот он увидел дым на горизонте. Стоило ли ему проверить? Нет. Проблемы Лерех привык решать сам, а помощь других посчитает за собственную слабость.

Ворон резко спикировал. Уже у самой земли он вновь расправил крылья и взмыл наверх. Герион искренне наслаждался полетом. Ни он, ни его собратья еще так и не постигли подобного, поэтому он иногда совершал осмотр своих владений с воздуха.

Повозки. Он заметил повозки. Герион мысленно напрягся. В этих владениях нечасто бывали гости, но когда они приходили…

Нужно было проверить!

Ворон подлетел ближе, завис в воздухе и начал осматриваться. Семь повозок под ним, еще столько же чуть дальше. Уставшие лошади с трудом передвигались по рыхлой земле, но возничий упорно подгонял их, изредка прибегая к ударам древесным прутиком.

Герион понял, кто приближается к его дворцу, спустился вниз и присел на плечо мужчины.

Приветствую, Логар. Признаюсь, я ожидал вас немного раньше.

Человек вздрогнул, посмотрел на мертвого ворона и через силу улыбнулся.

— Добрый день, мастер Герион. У нас возникли проблемы: дорогу по ту сторону леса размыло дождями, нам пришлось долго искать другой путь. Мы уже были у мастера Лереха. Кажется, один из его экспериментов прошел не совсем удачно.

Я так и подумал.

— Позволите войти в ваш дворец?

Что вы везете в этот раз?

— Кое-что из инструментов для ваших кузнецов, еду, вино. В других повозках есть ткани и материалы для ремесленников.

Есть что-то интересное?

— Именно для вас? Не думаю. Но как только подойдут все повозки, я постараюсь подыскать для вас что-нибудь подходящее.

Ворон еще какое-то время наблюдал за возничим, а после снова взлетел.

Распоряжусь, чтобы вас пропустили.

Ворон оттолкнулся и взлетел наверх. Логар, казалось, успокоился, когда услышал последние слова Гериона.

Что-то не так?

Возничий вскинул голову:

— Нет. Нет, все в порядке.

Герион поднялся и окинул взглядом свои земли. Странно. Ему казалось, или его взор был затуманен? Темнота ночи была абсолютной, но даже она не могла стать причиной того, что он не видел дальше ста метров. Что-то бы неправильно. Но он не беспокоился. Мертвецы, что стояли вдоль дороги, предупредят его, если случится хоть что-то опасное.

Не стоило волноваться. Сколько времени прошло с последнего происшествия? Сотня лет? Гораздо больше? Почему он так забеспокоился? Почему?

Герион отпустил душу бедной птицы и протер глаза. Сейчас он чувствовал себя так, словно контролировал тело ворона дольше, чем десять минут. Почему все прошло так тяжело? Неужели причиной всему стали эксперименты, предшествовавшие всему этому?

Нет, он и раньше засиживался в лаборатории, но еще ни разу не испытывал ощущений, которые познал сейчас. Слабость столь сильную, что ему едва хватило сил не упасть на кровать.

— Марр!

В кабинет заглянул слуга:

— Господин?

— У нас будут гости. Прошу, отоприте ворота и проверьте их грузы.

— Купцы?

— Да. Прибыли наконец-то. Как только пройдут ворота, помогите им разгрузиться. Они слишком задержались у Лереха, нельзя, чтобы мои братья попрекали меня тем, что я тоже повлиял на эту задержку.

— Будет сделано! — заверил слуга хозяина и стремглав выбежал вон.

В окно Герион видел, как Марр выбежал во двор, подозвал нескольких слуг и вместе с ними пошел встречать путников. Как только повозки пропустили через ворота, Герион накинул на плечи длинный плащ, повесил на пояс мешочек с костями, подхватил трость и пошел на выход.

Во дворе уже столпилось множество слуг, а некоторые начали помогать разгружать привезенные товары. Купцы выбирались из повозок, откидывали ткань с них и принимались разгружать привезенный товар. Логар подошел к кузнецу, сказал ему что-то, улыбнулся и, заметив приближающегося Гериона, заспешил навстречу хозяину замка.

— Мы уже начали разгрузку, мастер Герион. Еще минут десять и подойдет второй обоз.

— Хорошо.

Логар кивнул и пошел обратно к повозкам. Герион отметил, что купец вел себя как-то странно. Слишком насторожен, слишком взволнован. Проблемы в дороге явно не могли его взволновать настолько. Быть может всему виной происшедшее у Лереха?

Второй обоз подошел гораздо быстрее, а купцы и слуги все еще занимались разгрузкой первого. Людей не хватало, поэтому Герион решил немного помочь. Он достал несколько костей и бросил их под ноги. Мягкий фиолетовый свет окутал предметы, а затем во вспышке из него выступили скелеты.

Десяток мертвецов двинулся ко второму обозу. Купцы второй группы задержались в воротах, когда к ним подошли охранники… которые внезапно рухнули на землю. Люди второго обоза бросились вперед, в руках их откуда-то появились тяжелые широкие мечи. Охрана ворот была вырезана мгновенно, их обезглавленные трупы падали один за другим, пока «купцы» прорывались вперед.

— Уничтожить мертвецов. Искоренить ересь! Сжечь некромантов!

Этот крик разорвал воздух, с силой кнута ударив по тому, что некогда было спокойствием. Слуги закричали и бросились врассыпную, но не могли далеко уйти от преследовавших их людей. Нападавшие оказались закованы в начищенные доспехи, сверху покрытые белой тканью с нашитыми черными крестами. Враги — а сейчас они были именно ими — бежали вперед, и с яростью набрасывались на призванных Герионом мертвецов. Скелеты пытались сопротивляться, отбиваться от ударов, но Герион не успел отдать им приказа. Он был слишком ошеломлен произошедшим.

Некромант отбегал как можно дальше от нападавших, а его взгляд наткнулся на съежившегося за повозками Логара. Купец был напуган, но вовсе не удивлен той бойней, что разворачивалась на его глазах. Он привел этих людей?! Эта мысль подогрела ярость Гериона, которая резко возобладала над отчаянием и шоком. Кости посыпались с его рук, десятки мертвецов выступали навстречу противникам.

Через ворота во двор вбегали все новые враги, в глазах которых плескались чистая ненависть с безумием. Люди побежали к конюшне и кузнице, кто-то выбил дверь в подземелье, но большая часть нападавших сосредоточилась на истреблении мертвецов, что призывал Герион. Теперь в руках нападавших появились булавы и тяжелые молоты, которые с легкостью ломали белые кости и раскалывали черепа.

Герион выругался, призвав последних мертвецов. Отчаяние и гнев — вот и все, что он сейчас испытывал. Эти люди пришли к нему, прикрываясь добрыми намерениями и прикидываясь купцами, но мгновенно сбросили с себя эту личину, стоило оказаться внутри.

Некромант увидел, как Логар бросился к воротам, стараясь оказаться как можно дальше от основного сражения. Герион поднял трость, в которой была заключена «Извечная тьма» — мощное заклинание, способное за секунды превратить жертву в груду гниющего мяса. И будь он проклят, если этот ничтожный человечишка уйдет отсюда живым! Только не после такого предательства!

Черная молния вырвалась из конца трости, дерево в руках Гериона обратилось в труху, но он увидел, что его цель была повержена. Заклинание разрывало Логара на части, заставляя купца верещать от боли.

Естественно подобное не могло оказаться незамеченным — враги остановились и немного отступили, а вперед вышли их товарищи в кожаных доспехах.

— Лучники!

Тетива звонко щелкнула, и вот уже пять длинных стрел летят в сторону некроманта. Герион отшатнулся, стараясь закрыться руками от летящих в него орудий смерти, но так и не почувствовал боли. Открыв глаза, он увидел стоящего перед ним лаборанта. Менир упал на колени, отхаркивая кровь. Одна из стрел угодила ему в горло, и теперь молодой парень захлебывался собственной живительной жидкостью.

— Бегите, — едва двигая губами, прошептал молодой лаборант. — Хозяин, бегите. Прошу вас, спасайтесь. Используйте мою смерть и спасайтесь. В… Выжить… Только вы…

Глаза Менира закатились, и он упал на землю. В его спине торчали еще три стрелы, четвертая застряла в плечевом суставе, угодив между двух костей. Герион наклонился, доставая из мешочка последнюю оставшуюся там кость. Это была средняя фаланга пальца, и она имела одно единственное предназначение.

— М'Хе'Лелль. Исполни свое предназначение.

Фаланга засияла внутренней силой, скрытой от этого мира десятком мощных печатей, и прошла сквозь грудную клетку Менира. Уже через мгновение тело молодого лаборанта вздернуло наверх так, словно некий невидимый кукловод начал дергать за ниточки сломанную куклу. Тело убитого лаборанта встало на ноги и резко развернулось к нападавшим. В руках его оказалась тень копья, которое когда-то было оружием могущественного монстра, существовавшего в древности.

То, что Герион вложил в эту фалангу, являлось частицей создания, ходившего по земле этого мира еще задолго до того, как человек научился добывать огонь. Нескольким некромантам, в том числе и Гериону, удалось найти древнее захоронение, в котором они и обнаружили первое упоминание об этом создании. Собирая по крупицам знания всех цивилизаций и народов, существовавших тогда, они сумели призвать создание во время одного из обрядов. Вернее им удалось призвать лишь его тень, да и та оказалась слишком сильна для семи некромантов, что сотворили охранные символы. Его мощь разорвала оковы с презрительной легкостью, а затем существо исчезло. Но прежде чем его след окончательно угас, Гериону удалось ухватить обрывок той мощи, что буквально пропитала воздух. Он взял фалангу пальца одного из мертвецов и использовал ее как сосуд. Он никогда раньше не думал, что ему придется использовать эту силу в такой момент. Но иного случая, похоже, ему больше не представится.

Менир шагал в направлении врага, выстроившегося перед ним ровным строем. Три человека рванули вперед, размахивая своими мечами, но их оружие лишь слегка оцарапало кожу мертвого лаборанта. В ответ мертвец взмахнул своим нематериальным копьем, пронзив сразу двоих врагов. Третьего он отшвырнул в сторону, с легкостью перебросив визжащего человека через стену, и прошел дальше.

Герион, не оглядываясь, взбегал по ступеням лестницы, устремляясь к дворцу. За его спиной в это время раздавался чудовищный грохот битвы. Казалось, будто позади него сражались две многотысячные армии, хотя на деле противников было намного меньше. Мимо некроманта, спотыкаясь, бежали слуги. Многие из них были ранены и им помогали товарищи.

Герион остановился, пропуская мимо себя двух конюхов и помощника кузнеца, едва сумевших ускользнуть из-под смертоносных ударов людей в доспехах. Пока он пропускал мимо себя своих слуг, некромант бросил мимолетный взгляд на разворачивающуюся во дворе битву.

Менир все еще продолжал идти вперед, разрывая строй врага. Число людей, ставших жертвами копья-тени, уже превысило двадцать человек и продолжало неуклонно расти. Внезапно из строя воинов в доспехах выступил человек, разительно отличавшийся ото всех остальных. В руках он сжимал длинный металлический посох. Его доспех был окрашен в яркий синий цвет, нанесенный на ослепительную белизну, повторявшую расцветку остальных вражеских воинов. Его голову не покрывал шлем, как у остальных воинов. Вместо этого он с непокрытой головой вышел навстречу существу, превосходившему любое понимание людей.

— Во имя двух богов!

Мужчина вскинул свой посох и нанес резкий удар тупым концом в грудь Менира, отталкивая его назад. Следующим движением он угодил по голове мертвеца. Менира отшвырнуло назад.

Герион неверяще смотрел на произошедшее. Сущность существа, что с легкостью одолело объединенные силы сразу семи некромантов, было отброшено назад всего лишь одним человеком! Мертвец поднялся с земли, теперь в его руках было сразу два копья, но это ничуть не помогло ему. Посох вновь угодил ему в голову, отбрасывая его на спину. Менир развалился на земле, и на него тут же набросились вооруженные мечами воины. Они пронзали его, терзали, рубили и рассекали, но не могли нанести хоть сколько-то значительных повреждений. Пока в дело не вступил посох. Воин в доспехе странной расцветки обрушил свое оружие вниз. И лишь тогда оболочка не выдержала. Впитав в себя огромную, по меркам людей, силу, это существо имело лишь один большой недостаток. Хрупкость человеческой оболочки.

Раздавшийся нечеловеческий крик разорвал и без того наполненную шумом тьму, заставив каждого человека замереть на месте. Тело Менира лежало неподвижно, а из него лил призрачный фиолетовый свет. Сперва он шел лишь из глаз и рта, затем из кончиков пальцев, ну а после истекал из каждой нанесенной ему в бою раны. И все это время Менир кричал.

Когда все закончилось, на месте мертвого лаборанта лежала лишь небольшая кучка пепла, в центре которой была заколдованная человеческая фаланга. Герион отшатнулся и привалился к дверному косяку, стараясь удержаться, вцепившись в него слабеющими руками.

— Только не это, — прошептал некромант.

Теперь, когда сущность М'Хе'Лелля покинула тело бедного Менира, у Гериона не осталось ничего, что могло бы остановить нападавших. В дверь рядом с его головой вонзилась стрела, выпущенная одним из лучников. Гериона схватили за плащ сильные руки и втащили во дворец. Слуги поспешно вели своего повелителя в безопасное место, за спиной некроманта захлопнулись двойные створки, а поперек лег массивный засов.

— Хозяин, вы в порядке?

Герион качнул головой, стараясь собраться с мыслями. Его дворец подвергся атаке чужаков, которые владели такими обширными силами и знаниями, что они позволили им уничтожить такое могущественное существо как М'Хе'Лелль. И, вероятнее всего, именно они стояли за пожаром, который полыхал в той стороне, где была подвластная Лереху территория. Неужели они сумели одолеть его так быстро, что молодой некромант не успел передать никакого предупреждения своим собратьям? Что ж, тогда это сможет сделать Герион.

— Задержите их. Если они прорвутся, отступите на второй этаж. Мне нужно предупредить остальных.

Некромант отбросил удерживающие его руки. Слабость, наступившая в тот момент, когда он увидел гибель своего могучего создания, внезапно пропала. Теперь он вновь чувствовал себя сильным, уверенным. И живым. Он испытывал подобное лишь в тот день, когда его нарекли некромантом. А сегодня это необыкновенное чувство вернулось. Он наконец-то мог сделать что-то по-настоящему важное и судьбоносное!

Герион ворвался в свои покои подобно урагану, практически выломав дверь. Он попытался установить контроль над воронами, что облетали его владения, но у него ничего не вышло. Что-то мешало ему. Паника? Гнев? Нет, это было что-то другое. Что-то чуждое, отвратное, сильное. И оно мешало ему отослать предупреждение через тех существ, что он уже создал. Значит, нужно было призвать новых!

Некромант бросился к своему столу и быстро начал шарить в выдвижных ящиках. Ну, где же они? Где?! Там во дворе он израсходовал практически все запасы костей, заговоренных для материализации оживленных, но где-то здесь у него еще оставался приличный их запас. Где они?!

Выдернув ящик стола наружу, он перевернул его вверх ногами, вытряхивая на пол десятки бесценных предметов столь хрупких, что они разбивались на мелкие осколки. За первым ящиком последовал второй, затем третий, четвертый. Но все бесполезно: он был слишком взбудоражен, чтобы мыслить ясно. Тогда оставался другой способ.

Подбежав к стеллажу, занимавшему большую часть одной из стен. Герион выгреб из него все косточки, в великом множестве разложенные на полках. Бросив их на пол, некромант начал быстро перебирать маленькие белые предметы.

— Плечевая, лучевая, череп, пигостиль, коракоид, — бормотал некромант, отбрасывая нужные кости в отдельную кучку. Вскоре набралось довольно приличное количество, но все еще не хватало одной.

— Эпистрофей. Где же он?

Герион шарил руками по полу, разбрасывая предметы по полу. За дверью в его кабинет уже слышались крики, возвещавшие о том, что враг был близко. Нужно было торопиться! Вскочив на ноги, он в последний отчаянный раз осмотрел собрание костей на полу, стараясь найти эпистрофей. Вот он!

Схватив ловкими пальцами столь важную сейчас кость, некромант побежал к окну. Бросив всю свою «коллекцию» на подоконник, Герион выбил деревянные ставни. Стремительный поток холодного воздуха заколыхал его плащ и непременно сбросил бы кости с окна, если бы не рука мужчины. Некромант сложил руки домиком, уложив их поверх костей.

Полыхнула фиолетовая вспышка. Под руками Гериона началось движение, и он раскрыл руки. Кости, которые еще мгновение назад лежали бесформенной кучей, теперь пришли в движение. Они двигались друг к другу навстречу, переплетались и с легким треском соединялись. Они объединялись в пары, потом в четверки, и вот на подоконнике уже стоял скелет птицы, отдаленной напоминающий ворона.

Шум за его спиной нарастал, а на дверь уже начали сыпаться первые удары. Пора было заканчивать! Герион аккуратно, чтобы не повредить, поставил на раскрытую ладонь скелет и начал пристально в него всматриваться. Спустя секунду, кости начали сиять мягким фиолетовым светом, на них начало появляться нечто, отдаленно напоминающее призрачное оперение фиолетового оттенка. Пустые глазницы засияли, а из раскрывшегося клюва показался призрачный язык. Еще немного! Шум за его спиной стал практически невыносим, дверь уже не выдерживала, но он почти закончил!

Фиолетовое сияние уже почти покрыло половину птичьего скелета, когда вдруг Герион почувствовал резкий толчок в спину. Опустив взгляд, некромант с недоумением воззрился на покрытый темной кровью клинок, торчащий из его груди. Но боли не было. Он вообще ничего не чувствовал! Второй толчок был сильнее, рот Гериона наполнился кровью. От третьего, его ноги подкосились, а птичий скелет выпал из обессилившей руки. Некромант повалился на спину, слыша, как его сердце начинает замедляться.

Услышав шаги, Герион повернул голову к двери. В его кабинет в окружении троих воинов в белых доспехах входил тот самый человек с посохом, что смог сразить М'Хе'Лелля. Его посох глухо ударился об пол, разбивая доски. Неспешным шагом он прошелся по комнате и остановился возле скелета полуживой птицы. Герион поднял глаза и всмотрелся в лицо мужчины. И оно выражало крайнюю степень ненависти и отвращения.

— Какая мерзость, — прошипел он, резко опуская тупой конец посоха на едва шевелящуюся птицу, разбив ее на сотни мелких осколков. — Очередная бедная душа, ставшая марионеткой для вашей забавы. Вам не жаль ни людей, ни животных. Вы тревожите их покой даже кода они мертвы. День за днем, год за годом. Вы извращаете жизнь, создавая эту корявую пародию на нее, и наслаждаетесь этим.

Мужчина схватил Гериона за горло, поднял над полом и поднес к окну, заставив лицезреть творившийся снаружи хаос. Дворец горел, слуг выводили во двор и убивали на глазах товарищей, объекты для исследований сжигались или разбивались на мелкие обломки молотами и булавами. А вне стен замка стояла армия. Тысячи людей держали в руках факелы и оружие, вглядываясь в разрастающийся пожар, чье пламя поглощало дворец и его обитателей.

Все погибло. Десятки лет исследований, сотни книг, тысячи заметок. Знания, что он по крупицам собирал все эти годы, были уничтожены с один миг! И, что еще хуже, эта же судьба ждала и остальных некромантов. У Лереха не получилось предупредить своих собратьев, не справился с этим и Герион. Значит, сейчас все будет зависеть от остальных. Быть может, они увидят армию, или как-то отреагируют на огненное зарево. Герион молил, чтобы так и случилось. Иначе весь их труд будет напрасным.

— Каково видеть, как твой дворец горит, слуги умирают, а еретические знания уничтожаются? Понимать, что никто не спасет тебя, а горевать о твоей гибели будут лишь те ничтожества, которых ты зовешь братьями?

Но Герион уже не мог ничего ответить. Смерть, которой он служил все эти годы, обратила взор на своего служителя. И забрала свое. Забрала лишь одну из жизней, что получила в свое распоряжение в последующем пожарище войны.