Огненная принцесса

^{The Fire Princess,}

^{журнал «Weird Tales», 1938, № 8-10}

Глава 1 Секретный агент

Гари Мартину показалось, что в этот день пустыня ещё более чужеродная, чем обычно. Черный каменный лабиринт Тяньцзиня казался мрачным и навевал грустные мысли. Гари прислушивался к шепоту западного ветра. И этот ураганный ветер, завывающий над одним из самых могущественных и таинственных континентов, казалось, бормотал какие-то угрозы, переполненные старинной ненавистью.

Высокий молодой американец беззлобно выругался.

— И даже после шести лет Восток все ещё заставляет меня нервничать, — пробормотал он себе под нос. Эти шесть лет интриг и опасностей пошли ему на пользу, но сейчас он чувствовал себя очень усталым и больше всего хотел вернуться домой. Что ж, скоро он покинет эти края. И усталому Гари стало много комфортнее, когда он подумал о доме.

Никогда ещё Тяньцзинь не казался Гари столь убогим, как сегодня. Опасные улочки с грязными магазинами, пустующие дома, потертые булыжники и вонючие желоба — бесконечное разнообразие неописуемых запахов. Хотя последние не расползались столь же быстро, как толпы, которые его порождали. Достойные китайские торговцы и коренастые крестьяне, пыльные погонщики ослов, несчастные нищие и рикши — все классы и почти все расы Азии были представлены в этом человеческом водовороте…

Гари остановился, увидев над головой вывеску:

Он был рад вынырнуть из шумной толпы в тихий магазинчик, где царил полумрак. Господин Крей как раз расставлял на стойке журналы двухмесячной давности. Когда в магазин вошел посетитель, он повернулся — серый маленький человечек с бесцветным лицом и глазами, которые неуверенно моргали за толстыми линзами.

— Ах, господин Мартин! — воскликнул он, встречая гостя сердечной улыбкой. — Рад снова видеть вас. Надеюсь ваши последние палеонтологические исследования в Гоби были успешными.

— Не то чтобы очень… Так, нашел несколько любопытных окаменелостей, — признался Гари. — Вы сохранили мою почту?

— Конечно, она у меня в кабинете, господин Мартин.

Торговец запер дверь магазина, а потом Гари последовал за ним обратно в офис — освещенную единственной лампой маленькую комнату не первой свежести, где из мебели были лишь старый стол и несколько стульев.

Гари устало рухнул на один из стульев. Опустил голову, но его серые глаза с тревогой уставились на хозяина магазина.

Крей снял очки, и в тот же миг лицо маленького продавца книг изменилось, во взгляде его бледных, словно выцветших глаз появилось что-то злое, безжалостное.

— Вы, Гари, отлично поработали в Монголии, — начал он совершенно спокойным тоном. Ваши сообщения о передвижениях военных соединений Японии были полными. Я давно уже отправил все ваши доклады в Вашингтон.

Гари кивнул, словно в ответ на комплимент. А потом он резко наклонился вперед, и лицо его напряглось.

— В этот раз вы дадите мне отпуск, Крей? — поинтересовался он.

Вместо ответа Крей запустил руку в стол и выудил оттуда длинный конверт. Он протянул его Гари.

— Это пришло на прошлой неделе, — объявил он. — Прочитаете позже. Суть в том, что, учитывая ваши достижения на службе в разведке армии США, вам предоставляется отпуск на шесть месяцев и так далее.

— Шесть месяцев? — Серые глаза Гари Мартина радостно полыхнули. — Господи, как это здорово! Шесть месяцев подальше от Азии, отдых в Штатах… футбол и театры… люди вокруг говорят на родном языке, и никто не пытается вонзить нож в спину…

Неожиданно он осекся. Во взгляде Крея что-то было… Зависть. Гари повнимательнее посмотрел на этого маленького обычного человечка, который на самом деле был главой американской шпионской сети на Дальнем Востоке. В глубине души молодого агента зародилось неприятное подозрение.

— Крей, мне кажется, ты что-то задумал. Что именно? — потом, смутившись, Гари добавил: — У тебя есть для меня другая работа? Так?

— Да, Гари, — медленно проговорил Уильям Крей.

Во взгляде серых глаз Гари появилась печаль. Теперь его голос зазвучал хрипло, надрывно:

— Я ожидал чего-то подобного, — с горечью произнес он. — Последние шесть лет я исходил Азию вдоль и поперек, изображая из себя палеонтолога, высматривая то, что вы хотели узнать. Теперь же, когда командование наконец предоставило мне отпуск, вы придумали мне новую миссию.

— Я не приказываю тебе, Гари, — поправил маленький шпион. Его лицо было серьезным, взгляд бледных глаз напряженным. — Есть одна работенка… и чтобы выполнить её, нужен секретный агент вроде тебя. Я хочу, чтобы ты согласился выполнить её, потому что ты единственный человек, который сможет преуспеть в этом деле, — продолжал Крей. — А ваш отпуск — это отпуск. Я могу лишь рассказать вам, в чем дело, а потом, если вы захотите принять эту миссию, — она ваша.

— Крей, я могу сразу ответить на этот вопрос, — уверенно проговорил Гари. — Я не возьмусь за эту работу! Я хочу уехать, и я так и поступлю.

Даже тени возмущения не появилось на бесцветном лице Уильяма Крея.

— В любом случае, позволь мне рассказать мне об этом деле?

— Продолжай, — отрезал Гари. — Не будет никакого вреда от того, что я послушаю. По крайней мере, будет понятно, от чего я отказался.

Крей лениво скрутил небольшую бумажку в пальцах, задумчиво глядя на стену. А потом, даже не поворачивая головы, он заговорил:

— Гари, ты когда-нибудь слышал о заколдованном царстве Кум?

Гари нахмурился.

— Вы имеете в виду скрытое царство, которое должно существовать в Восточном Тибете?

Маленький шпион кивнул.

— Да, это то, что я имею в виду. Что ты об этом слышал?

Гари нетерпеливо махнул рукой.

— Это просто ещё одна тибетская легенда, хотя её пересказывают друг другу все народы Центральной Азии. Суть в том, что где-то среди неизведанных горных хребтов есть священная, прекрасная долина, которая когда-то была домом древних богов. В долине Кума обитают те, кто охраняет великие тайны, оставленные богами.

— Как ты думаешь, что на самом деле скрывается за этой легендой о царстве Кум? — неожиданно спросил Крей.

Гари пожал плечами.

— Кум, вероятнее всего, обыкновенная долина, где живет племя, чьи обычаи отличаются от обычаев соседних племен. Этого было бы вполне достаточно, чтобы породить множество суеверных историй.

— И ты никогда не был неподалеку от тех мест, где предположительно находится это царство? — поинтересовался коротышка. Гари только головой покачал.

— Не ближе чем милях в четырехстах. Царство Кум — самое святое место в землях Тибета. Никто не ездит в эти горы, потому что все племена Тибета считают, что это запрещено. Они немедленно убили бы любого иностранца, которого заподозрили бы в попытке проникнуть в скрытую долину.

— Но ты, по крайней мере, знаешь, где теоретически должен находиться Кум? — продолжал расспрашивать Крей.

— Это царство должно лежать в неизведанных горах за пустынным плато к югу от хребта Кун-Лун, в глубине северо-восточного Тибета, — нахмурился Гари, а потом в свою очередь спросил: — Откуда такой интерес к этой азиатской легенде? Она как-то связана с миссией, о которой вы говорили?

— Пожалуй, что так, — тяжело вздохнул Крей. — Он развернулся, и его тяжелый, пристальный взгляд замер на загорелом лице молодого человека. — Предположим, — продолжал Крей, — что из скрытой долины Кум пришла женщина.

Она объявилась бы в одном из азиатских племен и заявила бы, что её послали боги, чтобы повести это племя на войну, завоевывать земли других племен. Как ты думаешь, поверили бы ей? Пошли бы за ней?

Гари наморщил лоб, крепко призадумавшись.

— Женщина, сотворившая подобное, и в самом деле могла бы разжечь костер войны, — признался он. — Тибетцы, монголы, турки — все они, и даже часть китайцев, верят в легенду о таинственном царстве… — А потом, выдержав паузу, он поинтересовался: — Но есть ли подобные легенды среди племен внутренних стран Азии?

— Есть, — подтвердил маленький человечек. — Наши агенты слышали подобную легенду во всех азиатских странах. Сейчас все кочевые племена Центральной Азии буквально кипят. Волнения повсюду. Шепотом из племени в племя передается слух, что из скрытого царства Кум явилась то ли великая принцесса, то ли царица по имени Ширани, которая поведет народы Азии в великий джихад.

— Ширани? — нахмурился Гари. — Это необычное имя. Полагаю, она какая-то ведьма или жрица этой долины Кум, которая решила сыграть на суевериях кочевников. Она могла бы поднять волну межплеменных войн…

— Гари… она может сделать много большее, — серьезно сказал Крей. — Эта женщина, если она не остановится, может окунуть весь Восток в разрушительную войну! — Гари недоверчиво уставился на коротышку. — Маленький шпион неожиданно наклонился вперед, и его слова потрескивали, словно петарды. — Предположим, что эта женщина окажется в руках у японцев, русских или представителей ещё какой-то державы? Что тогда будет?

Казалось, слова коротышки напугали Гари.

— Вы думаете, что кто-то сможет использовать эту девушку, чтобы манипулировать туземными племенами в своих целях?

— Они так и поступят, если им выпадет случай! — воскликнул Крей. — Они станут использовать суеверное поклонение кочевых племен для того, чтобы заставить миллионы кочевников двигаться в любом направлении. Какая бы власть не завладела этой женщиной, она сможет использовать эту девушку, чтобы разжечь пожар по всей Центральной Азии, чтобы захватить власть на этом континенте!

— Такое и в самом деле возможно, — пробормотал Гари сквозь крепко сжатые губы, хмурясь. — Но кто рискнет заняться такой игрой?

Уильям Крей весело усмехнулся.

— Вчера мне пришел отчет от нашего агента в Токио. Он говорит, что майор Окара только что покинул Японию, отправившись в секретную миссию в Тибет.

— Майор Окара? — когда это имя вновь сорвалось с губ Гари, он вздрогнул всем телом.

— Да, Окара, — повторил Крей. — Этот шпион-асс, самый безжалостный и дьявольски хитрый агент на Востоке.

Если Окара отправился в Тибет, значит, там и в самом деле происходит нечто важное. Без сомнения, он собирается проникнуть в эту скрытую долину, завладеть этой Шираки и сделать её инструментом Японии.

— Подумайте, что это будет означать. Эта женщина сегодня является ключом к контролю над всеми кочевыми племенами, к господству над всей Азией. Если одна нация овладеет ею и сделает из неё инструмент, то это будет означать смерть для всех других народов на этом континенте. Америка должна это предотвратить.

— И миссия о которой вы говорили, состоит в том, чтобы перехватить её, проникнуть в эту скрытую долину и подкупить или уговорить ту женщину отказаться от предложений других держав? — мрачно проговорил Гари.

— Да, Гари… Я должен отправить кого-нибудь туда, чтобы сыграть за Америку, против Японии, России и остальных претендентов. Кто-то должен удержать их, иначе они создадут из этой Ширани идола. В крайнем случае придется убить её.

— Конечно, вы понимаете, что тот, кто попытается попасть в это царство, вероятно, будет убит тибетскими фанатиками? — резко сказал Гари.

— Есть шанс, что агенту все же удастся проникнуть в эту скрытую долину, — упрямо настаивал на своем Крей. — Я должен использовать этот шанс, — а потом агент поднялся на ноги и внимательно посмотрел на молодого человека. — Это важная миссия, и я думал, она заинтересует вас, Гари. Вы многое знаете о Тибете, и у вас больше шансов удачно завершить эту миссию, чем у любого другого из агентов. Но я не обижусь на вас, если вы откажитесь. Вы заработали отпуск, и у вас есть право наслаждаться им. — Он протянул руку. — Скоро вы поплывете в Штаты, так что до свидания. Надеюсь, у вас будет прекрасный отпуск, Гари.

Гари Мартин поднял голову. Взгляд его серых взгляд стал горьким.

— Черт побери, Крей, ты же знаешь, что я не смогу отказаться от этой миссии, как ты и подозревал, — проворчал агент. — Мне стоило только выслушать тебя…

На бесцветном лице Уильяма Крея появилась одна из редких улыбок.

— Я знал, что Америка может рассчитывать на тебя, — объявил он.

Глава 2 В Таинственном Тибете

Резко натянув поводья своей лошадки, Улук, монгольский предводитель маленького каравана, указал на бесплодное скалистое плато.

— Посмотрите, хан, — воскликнул он. — Кто-то ждет нас там, впереди.

Гари Мартин резко остановил свою маленькую лохматую лошадку, в то время как два китайца, которые ехали следом, ведя в поводу двух вьючных лошадок, тоже остановились. Молодой американец прищурился, пытаясь что-то рассмотреть, невзирая на блеск полуденного солнца, который делал весь мир столь же нереальным, как лунный свет.

Путешественники были на бесплодном, полупустынным плато северо-восточного Тибета — вокруг расстилалась серая скалистая равнина, поросшая скудной, сухой травой. Это была неисследованная пустынная равнина на высоте пятнадцать тысяч футов над уровнем моря, населенная лишь свирепыми кочевыми тибетскими племенами. Заваленная большими валунами, перерезанная глубокими ущельями, эта равнина напоминала поверхность старой, засохшей планеты. Ветры, которые гуляли по плато, были свирепыми и холодными.

Стены огромных гор, покрытых вечным снегом и льдом, вырисовывались далеко впереди — ряд ледяных вершин и скал, которые вставали на пути путешественников непреодолимой стеной. Несколько недель Гари и его маленький караван двигались на юг в неведомые земли, к горам, где, как полагали многие, находилась затерянная долина Кума. Сегодня утром они увидели далекие белые вершины, и с того момента Гари то и дело бросал на них нетерпеливые взгляды. Где-то за этими горами скрывались легендарное царство Кум и таинственная женщина Ширани, от которой зависел мир в этой части мира.

— Там пеший человек. Он ожидает нас, — проговорил Улук. Ожесточенное, насмешливое, бородатое лицо монгола выглядело озадаченно.

Гари Мартин тоже почувствовал недоумение, разглядывая маленькую фигуру, ожидающую их впереди на бесплодной равнине.

— Это может быть ловушкой — засад тибетских кочевников, — пробормотал американец. — Я ожидал, что они могут попробовать остановить нас, с тех пор как мы этим утром увидели горы.

Улук кивнул в знак согласия. Взгляд его черных глаз замер на фигуре впереди, посреди бесплодной равнины.

— Тибетцы наблюдали за нами, — мрачно заметил он. — Я заметил, что они следят за нами весь день, а в этом нет ничего хорошего, — мрачно проговорил он.

Гари ослабил ремни, удерживающие тяжелый пистолет в кобуре и приказал ехать дальше. Усталые лошадки медленно побрели вперед, их копыта поднимали мелкие облака пыли.

Китайцы казались испуганными, но Улук оставался совершенно безразличным. «Похоже, этот маленький монгол, которого я нанял в Коко Нор, не из робкого десятка. Он и в самом деле неплохой проводник».

Затем Гари постарался скрыть собственное удивление, когда они подъехали к маленькой фигурке, ожидавшей их.

Это была девушка в мужской одежде — штанах и фетровой шляпе — белая девушка, в бесплодной стране, без лошадей и слуг.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — с изумлением воскликнул Гари, спешившись. — Кто ты?

— Я — Джоан Лэйрд, и я никогда не верила в то, что существуют ангелы спасения, пока не увидела тебя! — ответила ему незнакомка. — У тебя есть вода?

Он протянул девушке флягу. Джоан начала жадно пить, сжав флягу в маленьких руках, и, лишь опустив её, вздохнула.

— Как здорово. С прошлой ночи у меня во рту и капли не было, — сообщила она.

У Джоан Лэйрд была крепкая фигура, хотя и не лишенная привлекательных женских очертаний. В её упрямом подбородке, по-деловому крепко сжатом рте и чуть вздернутом носике было что-то детское и непосредственное. В её карих глазах не было страха, точно так же как и уверенности в себе.

На носу у неё было пыльное пятно, а на лоб упало несколько локонов темных курчавых волос. Но, хотя она выглядела более чем усталой, на лице её не было и тени беспокойства. Её глаза ярко сверкали, а взгляд был полон вызова, когда с благодарностью вернула Гари флягу.

— Я — Гари Мартин, американский палеонтолог, — а потом, нахмурившись, агент взглянул на девушку, она поинтересовался. — Но не могу понять, что делает английская девушка в одиночестве в этой таинственной стране.

Джоан Лэйрд глубоко вздохнула.

— Мой отец миссионер в Монголии. Три месяца назад он отправился в Тибет, в надежде обратить в истинную веру хотя бы некоторые из этих кочевых племен. Он должен был вернуться через месяц, но не вернулся! Я так беспокоилась о нем, что отправилась в эти края на его поиски… У меня было много хлопот с проводниками — все говорили, что эта часть Тибета священна и что местные жители ожидают какого-то сверхъестественного откровения и, вероятно, убьют любых иностранцев, которые вторгнутся в эти земли. Наконец, я сговорилась с парой китайцев, которые согласились сопровождать меня, правда, за непомерную плату… Последние несколько дней китайцы боялись все больше и больше. Вчера мы увидели эти гигантские горы на юге. Мои слуги стали паниковать, сказали, что это — запретные горы, и захотели вернуться, но я отказалась. Когда я проснулась утром, оказалось, что они бежали, прихватив лошадей, пишу и все остальное, кроме моей палатки. Нечего было и пытаться вернуться или поймать их, поэтому я отправилась вперед.

— Опасное решение, мисс Лэйрд, — пробормотал Гари. — Вам и в самом деле не стоило заходить в этот регион.

Джоан Лэйрд упрямо выпятила подбородок.

— Я должна найти отца. Уверена, он где-то у подножия этих гор.

— Возможно, если он ещё жив, — прямо сказал Гари. — Твой отец выбрал самое худшее время, чтобы отправиться в Тибет. Все тибетские племена кипят, и, если ваш отец оказался достаточно глуп, чтобы попытаться проповедовать им сейчас, его, скорее всего, убили.

Он увидел, как девушка перевела дыхание и потом с трудом сглотнула. Он задумался, а потом обратился к ней:

— Не могу ничего для тебя сделать. Я не могу отвести тебя назад, потому что мне очень нужно попасть к подножию этих гор, пока дорогу не перекрыли мне тибетцы. Могу лишь оставить вам одну из лошадей и немного припасов. Но вам придется путешествовать в одиночестве.

Гари знал, как мало шансов на то, что девушка в одиночестве сможет без вреда для себя вернуться из этой страны. Но больше он ничем не мог ей помочь. Сейчас от него зависели вещи, которые были много важнее судьбы отдельной английской девушки. Насколько он знал, Окара из Японии, возможно, уже разыскал легендарную долину Кум, что лежала где-то в горах впереди, и мог уже превратить эту таинственную женщину Ширани в свой инструмент. Даже если от этого зависела жизнь английской девушки, Гари не мог тратить драгоценное время на то, чтобы вернуться и проводить её в цивилизованные земли. Но, к его удивлению, в ответ на его предложение Джоан уверенно покачала головой.

— Я не вернусь. Я отправлюсь вперед и стану искать отца, пока его не отыщу. Он где-то здесь, в предгорьях.

— Сошла с ума! — взорвался Гари. — Шансы один к десяти, за то, что ваш отец мертв. Если тибетские кочевники схватят тебя, то ты тоже умрешь, причем смерть твоя будет не из приятных.

— Вы направляетесь в горы, вместо того чтобы искать окаменелости, — заметила Джоан Лэйрд. — Если ты можешь так рисковать, то и я могу, ради того, чтобы найти отца. Я продолжу поиски, даже если мне придется идти пешком без припасов.

Гари выругался.

— Черт побери всех миссионеров и их семьи! Ладно, мисс Лэйрд, это будет на твоей совести… У тебя будет лошадь и припасы. Ты сможешь пойти с нами, по крайней мере до гор. Потом можете бродить по предгорьям, сколько вам влезет, и искать своего отца, пока тибетцы не поймают вас.

— Справедливо, — решительно ответила Джоан, совершенно равнодушно говоря о подстерегающей её опасности. Гари приказал своим китайским слугам спешиться. После того как он и Улук осмотрели их багаж, он выбросил несколько пустых бочек для воды и перераспределил остальной груз.

Когда груз был полностью перераспределен, одна из вьючных лошадок осталась без нагрузки. Девушка залезла в седло. Гари внимательно посмотрел на неё, сказав себе, что свалял огромного дурака, взяв её с собой. Тем не менее он знал, что не сможет просто поехать вперед и оставить её тут на верную смерть.

Когда они поехали дальше, американца нагнал Улук.

— Хан, я слышал, как вы говорили женщине, что мы едем в горы. И без того это будет очень опасное путешествие.

— Почему вы так думаете, — поинтересовался Гари, внимательно наблюдая за монголами. Он ещё не говорил проводнику о конечной цели их путешествия и теперь задумался над тем, как он примет правду, когда её узнает.

— Тибетцы и многие другие народы считают эти горы святым местом, — ответил Улук. — Они не позволят никому пройти дальше предгорий. Потому что считают, что где-то там самое святое место этих гор — тайное царство Кум.

— Ты тоже считаешь, что царство Кум где-то в этих предгорьях? — поинтересовался Гари.

Монгол прямо взглянул на него.

— Да, хан, я в это верю. Думаю, мы идем прямиком к смерти. Особенно, если мы поедем прямиком в предгорье. Весь наш народ знает, что там находится долина Кум, где долгое время жили боги, и что люди Кума все ещё охраняют тайны богов.

— Выходит, ты хотел бы повернуть назад и спасти свою шкуру? — задумчиво протянул Гари.

Улук поднял голову.

— Нет, хан, я этого не говорил. Думаю, все мы обречены, если заедем в предгорья. Но я пойду с вами, потому как, когда вы наняли меня, я поклялся вам в верности. А слово монгола нерушимо. — Гари чуть застыдился того, что в какой-то миг засомневался в своем проводнике. — А потом раскосый монгол добавил: — Но, думаю, китайцы сильно испуганы. Они все время перешептываются о том, что вскоре мы вступим в волшебное царство Кум.

Гари и проводник говорили на монгольском. И Гари был поражен, когда Джоан Лэйрд, поравнявшись с ними, заговорила на том же языке.

— Что за место, о котором вы говорите? — с явным интересом поинтересовалась девушка. — Кажется, я слышала легенды.

— Вы не сказали мне, что знаете монгольский, — заметил Гари.

— А вы меня не спрашивали, — холодно ответила девушка. — Конечно, я его знаю, раз провела четыре года в их московском представительстве. Но вы не ответили на мой вопрос: что такое Кум?

— Так тибетцы, которые живут в этих горах, называют одну долину, — коротко ответил Гари. — Это то место, куда я направляюсь.

В этот день они проскакали дюжину миль по скалистому плато, поднимались на невысокие холмы, а потом спускаясь в глубокие ущелья. За исключением нескольких сурков и кружащего высоко в небе орла, тут не было никакой жизни. Тем не менее у Гари было неприятное ощущение, что за ним все время наблюдают. А ещё он заметил, что Улук часто оборачивается и внимательно осматривает горизонт, щурясь, словно высматривая что-то.

Разгорелся закат, набросив на все красивый розовый оттенок. Могучие горные пики впереди окрасились в багровые тона. Стало быстро холодать. Гари приказал остановиться между огромными валунами. Два китайца сняли поклажу и стреножили мохнатых лошадок под внимательным взглядом монгола-проводника. Они установили небольшую палатку цвета хаки, в которой обычно ночевал Гари, а потом начали возводить собственную юрту, а точнее, странное сооружение конической формы, обтянутое черным войлоком, натянутым на деревянный каркас.

Гари отвел Джоан Лэйрд к маленькой палатке, но сам внутрь не полез, лишь предложил девушке располагаться внутри.

— Устраивайся тут, а я буду ночевать в юрте с остальными мужчинами.

— Спасибо. Ты многое делаешь для меня, — сказала она, а потом импульсивно добавила: — Знаю, я доставляю тебе ужасное неудобство. Но я должна отыскать отца. Ты же понимаешь меня?

Усталое, худое лицо Гари немного расслабилось.

— Конечно, я все понимаю, — с сожалением сказал он. — К тому же ты очень смелая… слишком смелая, но это не принесет тебе удачи. Даже сейчас тебе ещё не поздно повернуть назад, — и с чувством совершенно искренним он добавил: — Мы находимся всего в дюжине миль от предгорий, где обитают тибетские племена. Я почти уверен, что кто-то из них отправится нам навстречу. Разве вы не хотите внять голосу разума?

Джоан ощетинилась:

— Я действую, полностью полагаясь на здравый смысл. Уверена, мой отец жив, и мне всего-то нужно…

— А-ч-ч-ч! — пронзительно, дико завопил один из китайцев. Гари, положив руку на рукоять своего пистолета, бросился на крик. Девушка поспешила за ним следом.

Сейчас над плато раскинулось удивительное небо белых звезд. Улук и двое китайцев — три темные приземистые фигуры в бесформенных плащах из овчины — стояли как статуи рядом с полусобранной юртой, пристально глядя на юг.

— Что это? — с удивлением спросил Гари. — Тибетцы?

Улук обернулся. Его странное лицо перекосило от странных, непонятных американцу эмоций.

— Нет, хан, посмотрите на юг.

Гари повернулся и посмотрел на юг. Его сердца забилось, потому что в лунном свете хорошо было видно, как разгоралось зловещее сияние малинового цвета, высвечивая могучую стену утесов, увенчанных белыми снежными вершинами. Но внимание китайцев и монгола привлекли не белые вершины, а красные отблески на вековых льдах, которые не имели никакого отношения к солнечному свету — скорее это был красный отблеск огня из жерл дымящихся вулканов. Свет был не статичен, он, казалось, колебался и искрился на фоне звездного неба, а издалека казалось, что само небо проткнуто гигантскими копьями красного сияния.

Американец замер, уставившись на эту странную кровавую картину, в то время как сердце его бешено колотилось, едва не выскакивая из груди. Он услышал, как Джоан охнула где-то рядом, и понял, что английская девушка тоже очарована этим зрелищем. Огненная пыль, вырываясь из невидимых жерл вулканов, похожих на печь, поднималась над ледяными клыками гор, подкрашивая лед в цвет только что пролитой крови.

— Это свет священной долины богов! — испуганно воскликнул один из китайцев. — Это яркий свет могучих огней скрытого Кума!

Глава 3 В лагере кочевников

— Гари… Господин Мартин… Что это? — задохнулась Джоан, сжимая его рукав свой маленькой ручкой и пытаясь заглянуть ему в глаза.

— Я не знаю, — пробормотал он. — В этих горах, судя по моим сведениям, должен быть проснувшийся вулкан.

— Это не огни вулкана, а свет запретного Кума. Он освещает небо! — воскликнул проводник-монгол. — Те, кто живут в Куме, убьют нас, если мы не повернем назад.

— А мы не повернем! — уверенно объявил Гари. Он заметил, что Улук все ещё всматривается в зловещее красное небо. — В этих горах нет ничего, что могло бы повредить нам. Ты хочешь лишиться тех богатых наград, что я обещал тебе по возвращении?

— Господи, никакое богатство не нужно мертвецу. А если мы приблизимся к Куму, то все скоро умрем, — пробормотал испуганный монгол, глаза которого расширились от страха.

— Да, — пронзительным голосом поддакнул один из китайцев. — Мы не поедем дальше… Нам нужно бежать из этого проклятого региона.

Китайцы решительным шагом направились к стреноженным лошадям. Гари выхватил пистолет, но Улук опередил его. Монгол остановился перед китайцами, вытащив длинный нож.

— Внуки бешеных псов, а ну-ка, на место! Или я зарежу вас и скормлю ваши внутренности стервятникам.

— Убей нас! — диким голосом закричал один из китайцев. — Лучше умереть, чем войти в запретные горы!

Улук, разозлившись, взмахнул ножом. Джоан в ужасе задохнулась, и Гари поспешно воскликнул:

— Подожди, Улук!

Гари шагнул к разозлившемуся маленькому монголу, но неожиданно остановился, напряженно прислушиваясь. Потом он снова услышал звук, который напугал его. Где-то в темноте стучали лошадиные копыта.

— Кто-то едет! — воскликнул Гари.

— Тибетцы! — прорычал Улук. — Я тоже слышу стук копыт их скакунов.

Все замолчали. Теперь китайцы замерли, словно обледенев от нового ужаса. Джоан тоже окаменела, вглядываясь во тьму.

— Это тибетцы, и они окружили наш лагерь, — спокойно сказал Гари. Улук бросился за винтовкой, но Гари остановил его. — Нет, Улук! От такой толпы мы не отобьемся. Не стрелять — это единственный выход в сложившейся ситуации.

— Это опасно? — с напряжением поинтересовалась Джоан.

— Не уверен, — коротко ответил Гари. — Эти кочевники преследуют нас уже пару дней. Вероятно, они убеждены, что мы направляемся в запретные горы. Ведите себя так, словно вам нечего бояться, — распорядился он. — Улук, бери китайцев, разжигайте костер и начинайте готовить ужин.

Улук и дрожащие китайцы развели костер из навоза. Костер дымил, высвечивая пурпурные валуны вокруг лагеря. Джоан села рядом с Гари, лицо которого напоминало маску. Сам же он сидел неестественно прямо, внимательно прислушиваясь.

Напряженность нарастала с каждой минутой, а приглушенный стук копыт по камням становился все громче и громче, все ближе и ближе. Вскоре ожидание стало невыносимым. Затем, ещё до того, как они поняли, что происходит, всадники появились по периметру всего лагеря.

Это и самом деле были тибетские кочевники. Их было очень много, и все они были верхом на маленьких лошадках, вооруженные старыми ружьями и мечами. Высокие, в бесформенных плащах из овчины и странных меховых шапках с загнутыми краями. Их плоские желто-коричневые лица казались бесстрастными, но их раскосые глаза блестели от фанатичной ненависти к Гари Мартину и его спутникам. Их предводитель, на поясе которого висел меч в латунных ножнах, спешился. Он подошел к Гари, так как сразу выделил его как старшего. Холодные черные глаза зловеще уставились на его лицо-маску.

— Ку-шо, — спокойно произнес Гари, вставая.

Тибетский вождь не ответил на приветствие чести. Его взгляд скользнул по остальным членам отряда Гари.

— Что вы делаете здесь? Почему путешествуете по святым горам? — резко спросил он на гортанном тибетском, указывая на сверкающие вершины. — Никто не может вступить под сень этих святых гор.

— Мы прибыли сюда, потому что ищем отца девушки, который путешествовал по этой стране. — Джоан немного напряглась, услышав эту ложь, и тогда Гари понял, что она понимает туземцев. Однако Улук сделал вид, что ничего не замечает.

— Думаю, ты лжешь, — огрызнулся вождь. — Думаю, вы пришли, чтобы нарушить запретную границу, как тот урус.

— Урус? Русский? — воскликнул Гари. — Вы хотите сказать, что здесь неподалеку бродит русский?

— Да, это собака пыталась пробраться в священные горы, и мы его поймали, — спокойно ответил предводитель всадников. — Мы держим его, чтобы казнить в великий день явления принцессы Ширани.

Ширани? Гари напрягся, услышав имя этой таинственной женщины. Вот он, Кум, который он искал. Итак, эти кочевники ожидают, что принцесса из легендарной земли скоро выйдет в мир… И кто был тот русский, которого схватили тибетцы в отрогах этих гор? Советский шпион, секретный агент Кремля, посланный с той же миссией, что и сам Гари? По крайней мере, Гари был убежден, что это так.

— Мы отвезем вас к нашему Дзонг-Пону — вождю наших племен, — грубо заметил тибетец. — Он узнает, лжешь ли ты. — Потом он приказал двум своим людям. — Разоружите этих людей.

— Разве мы пытались сражаться, — поинтересовался Улук, и его глаза сверкнули, но Гари быстро покачал головой.

— Нет, наш единственный шанс выпутаться, убедить их Дзонг-Пона, что мы всего лишь невинные путешественники.

Тибетцы забрали винтовки, пистолет Гари и нож монгола. Потом они грубо обыскали одежду Джоан, чтобы убедиться, что она не носит оружие. Но когда они двинулись к двум китайцам, нервы тех сдали. С перекошенными от ужаса лицами китайцы со всех ног рванулись во тьму. А через мгновение за ними последовали тибетские всадники, словно кошки когти, вытягивая клинки из ножен. В темноте раздался краткий, ужасный визг. Затем кочевники вернулись, и их обнаженные клинки были окрашены в красный цвет.

Джоан вздрогнула. Гари, тоже переполненный яростью, тем не менее сдержался. Он пробормотал своей спутнице:

— Держи нос по ветру! Мы будем рядом и не сделаем промаха!

— Твои слуги пытались убежать! — громко воскликнул тибетский вождь, глядя на Гари.

— Они боялись, что вы их убьете, — спокойно ответил Гари. — А может, у них и в самом деле была нечистая совесть. Мы не пытаемся бежать, потому что ни в чем не виновны.

— Поднимайте лошадей, — строго приказал тибетец.

Гари увидел, как Джоан ловко вскочила в седло. Улук последовал её примеру.

— Поехали! — распорядился тибетец.

Они проехали прямо на юг по плато — маленькие мохнатые лошадки среднеазиатских кочевников могли скакать почти бесконечно. В отдалении впереди появились залитые лунным светом белые купола, увенчанные малиновыми тряпками.

Гари почувствовал приближение катастрофы. Если он не сможет выкрутиться из этого, убедить тибетцев, что он вовсе не искал легендарный Кум, все будет потеряно. И ещё он был более чем уверен, что Окара из Японии уже в этих горах…

Они ехали час за часом в странном трясущемся галопе. Наступил рассвет, равнину залил серый свет, наконец разогнавший странное свечение над горами. Они находились всего в полутора десятках миль от огромных склонов предгорий, которые резко и круто вздымались к заснеженным вершинам. Там, где-то в вышине, простирался колоссальный белый барьер, окружавший неизвестные земли.

В предгорье раскинулся огромный кочевой лагерь тибетцев. Там был целый город черных палаток. Лошади путников неслись к огромным стадам овец и лошадей, которые паслись на скудной траве.

— Почему… Тут, должно быть, тысячи воинов! — обратилась Джоан к Гари.

Американец мрачно кивнул.

— Они, наверное, собираются здесь, чтобы дождаться великого откровения с гор.

Когда пленники добрались до огромного лагеря, тибетские наездники увели лошадей. Женщины и дети взволнованно бродили по лагерю, собаки лаяли. Добравшись до центра лагеря, пленники остановились перед черной палаткой необычного размера, за которой расположилось огромное овечье стадо.

Гари едва мог стоять, его мускулы настолько сильно болели после этой долгой и тряской поездки. Джоан кривилась, но все же нашла в себе достаточно сил выдавить улыбку. Он услышал, как Улук себе под нос бормотал проклятия туземцам.

Вождь тибетцев вышел из большой палатки, куда нырнул сразу, как только они спешились.

— Дзонг-Пон ждет тебя, — грубо объявил он.

Спотыкаясь, пленные пошли за вождем в палатку, а следом за ними отправились тибетцы с винтовками и мечами.

Гари оказался внутри, и ему показалось, что он очутился в туманной, затянутой дымом пещере. В центре в очаге горел тлеющий огонь, дым от которого частично уходил в отверстие в крыше. Вокруг стен стояли деревянные сундуки, а также несколько столиков явно кухонной утвари. Они да шелковые занавеси с фигурами богов и демонов были всей мебелью. Дзонг-Пон, или вождь вождей восседал на овчине, уставившись на трех пленных невыразительными черными глазами. Его лицо казалось таким же холодным и твердым, как маска из бурого камня. Рядом с ним сидел закутавшийся в свой желтый халат старый лама, низко опустив капюшон. Его тусклые, словно подернутые пленкой глаза внимательно взирали на вновь прибывших с древнего изборожденного морщинами лица.

— Почему вы пришли к подножию священных гор? — спросил Дзонг-Пон у Гари, не обратив внимание на его вежливое «Ку-шо».

— Мы ничего не знаем об этих горах, — пытаясь изобразить недоумение, ответил Гари. — Мы пришли сюда в поисках старого белого человека — отца этой девушки, который потерялся где-то в этом регионе.

— В этих краях никто не видел старого белого человека, — холодно ответил Дзонг-Пон. — Думаю, ты лжешь и явился сюда, как урус, чтобы шпионить за нами — теми, кто ждет прихода принцессы Шираки.

— Вы не сможете убедить его, — пробормотал Улук, шепотом обращаясь к Гари. — Может быть, нам стоит попытаться завладеть мечами и попробовать вырваться?

— Нет, подожди! — закричал Гари низким голосом.

Наступил перерыв. Когда Дзонг-Пон произнес имя принцессы, глаза престарелого ламы буквально сверкнули огнем, и он начертил в воздухе знак своей когтистой рукой. Все напряженно замолчали, и тогда лама заговорил надтреснувшим, дрожащим голосом:

— Да, из векового Кума скоро явится Ширани, дочь и принцесса богов! Уши наших народов услышали пророчество, которое она направила из скрытого царства: «Грядет день разрушения. И в этот ужасный день будут изгнаны злые народы Земли. И тогда я, Ширани, выйду из Кума и возглавлю народы, которые ждут меня, чтобы покорить эту землю!» — таково было обещание принцессы. — Голос ламы звучал пронзительно, и говорил он с глубоким почтением и трепетом. Фанатический страх, который он, видимо, при этом испытывал, живо отразился на грубых жестоких лицах остальных кочевников. Потом когтеподобная рука указала на Гари, Джоан и монгола. — Если они пришли с кощунственными намерениями пробраться в тайное царство, тогда их нужно пленить и лишить жизни в тот день, когда нам явится принцесса Ширани, чтобы она знала: мы стоим на страже её интересов!

Лама откинулся на подушки, сжавшись внутри своей желтой мантии, и вздох облегчения пронесся среди тибетцев, собравшись в команду.

— Гари, что он имел в виду, говоря про день разрушения? — прошептала Джоан. Её глаза широко раскрылись и во взгляде читался испуг.

Прежде чем он успел ответить, Дзонг-Пон снова заговорил, подняв голос:

— Приведите сюда уруса! Тогда мы сразу узнаем, врут ли эти люди.

Уруса? Русского? Гари замер, когда вождь, который привез их в лагерь кочевников, выскочил из палатки. Но прежде чем американец пришел к каким-то выводам, вождь и два охранника вернулись с пленным русским.

Это был большой, похожий на медведя мужчина, с огромными плечами, с широкой выпуклой, напоминающей бочонок, грудью и головой, по форме напоминающей пулю, с огромной копной черных волос. У него было круглое красное лицо веселого крестьянина и маленькие глазки, которые постоянно моргали, словно их хозяин все время потешался над какой-то ему одному известной шуткой.

— Борщёфф! — застыв от удивления, воскликнул Гари.

Борщёфф повернулся и только тогда увидел пленников. Брови его поползли вверх от удивления, когда он увидел Гари. С удивлением уставился он на американца и Джоан. И тут раздался глубокий, грохочущий взрыв смеха. Он рассмеялся, как человек, которому рассказали самую смешную шутку в мире. Его огромные плечи затряслись, а лицо расплылось в широкой улыбке.

— Мартин! — выдохнул он на ломаном английском, когда смог наконец заговорить. — Это смешно… Сейчас лопну со смеху.

И тут у него начался новый припадок смеха. Сердце Гари в груди окаменело от холода. Ведь он и в самом деле отлично знал этого русского.

Борис Борщёфф был самым надежным шпионом Советов на Дальнем Востоке. Гари сталкивался с ним дважды: один раз в Сибири, а второй раз в штаб-квартире китайского генерала, который перешел на сторону коммунистов. Он знал, что за дурковатой крестьянской внешностью скрывается человек с кошачьей хитростью.

— Вы знаете этих людей? — потребовал Дзонг-Пон от Борщёффа.

Маленькие глазки тибетцев больше всего напоминали блестящие поросячьи глазки.

— Ты же освободишь меня, если я скажу тебе, кто они такие? — с хитрецой в голосе поинтересовался русский у ламы.

— Нет! — сплюнул Дзонг-Пон. — Ты умрешь, когда с гор спустится принцесса Ширани. Твое преступление заключается в том, что ты пытался пробраться в горы. И если эти люди собирались совершить то же самое, они умрут вместе с тобой.

Всё ещё посмеиваясь, Борщёфф посмотрел на Гари и Джоан, затем повернулся к тибетцам.

— Да, я их знаю, — заявил он. — Белый мужчина — американский шпион, без сомнения, приехал сюда, чтобы пробраться в Кум и не дать принцессе спуститься с гор. Девушка тоже шпион.

— Черт побери, Борщёфф, это — ложь! — гневно воскликнул Гари. — Девушка не шпион, но ты почему-то хочешь приговорить её к смерти!

— Значит, вы шпионы, как урус? — прошипел Дзонг-Пон, поднимаясь и внимательно разглядывая Гари и его спутников. Ненависть была написана на лицах всех тибетцев в палатке.

— Тогда вы разделите судьбу этого уруса! — закричал вождь тибетцев. — Возьмите их под стражу и не спускайте с них глаз до самого дня их смерти.

Глава 4 Схватка на перевале

Их увели особо не церемонясь. Толпа кочевников — женщины и дети — издевались над ними, дикие тибетские собаки лаяли на них, когда они шли по лагерю в другую черную палатку. Их грубо впихнули в эту «темницу», а два тибетца, вооруженные винтовками, вышли за дверь, третий отправился охранять дальнюю часть палатки. В тусклом свете Гари едва мог рассмотреть Борщёффа, однако его внешний вид вызывал ярость у американца.

— Не сердись, товарищ Мартин, — усмехнулся русский. — Как только я увидел тебя, то понял, что ты оказался тут из-за Ширани. Меня моя страна отправилась за ней, но я потерпел неудачу, и меня схватили. Так что, естественно, мне нужно было позаботиться, чтобы шпионы из других стран не добились успеха. Это — всего лишь часть большой игры.

— С этим не могу не согласиться, — резко отрезал Гари. — Но зачем вы сказали им, что Джоан — шпион? Почему нужно было обречь эту невинную девушку на смерть?

— Лучше приляг, отдохни, — глухо отозвался Борщёфф. Его круглое красное лицо поразило американца, когда он вместо того чтобы задуматься о своей дальнейшей судьбе, уставился на английскую девушку, а затем снова повернулся к Гари Мартину.

— Товарищ Мартин хочет сказать, что он не знал, что эта девушка — британский шпион?

— Конечно, я этого не знал, потому что это неправда! — вспыхнул Гари.

Огромный Борщёфф затрясся от смеха.

— Мой бедный американец, тебя обманули. Эта Джоан Лэйрд четыре года была британским шпионом, работавшим в Гонконге. Я знаю, потому что она чуть не убила меня в Индокитае два года назад.

Обвинение русского ошеломило Гари.

— Это невозможно… Она искала отца…

Неожиданно сомнения охватили Гари, и он резко повернулся к Джоан Лэйрд. Прищурившись, он стал внимательно рассматривать свою спутницу.

— Ты и в самом деле ищешь отца? — с подозрением поинтересовался он. — Или ты, как говорит Борщёфф, британский шпион?

— Конечно, я не шпионка, — возмутилась Джоан. — Этот человек лжет, потому что сам обречен и не хочет, чтобы кто-то из нас спасся.

Её карие глаза бросили злобный взгляд в сторону русского.

— Интересно, — протянул Гари, по-прежнему не сводя взгляда с её лица. — Твоя история об отце-миссионере, который отправился в предгорья, с самого начала показалась мне немного странной. И Дзонг-Пон сказал, что в этих краях нет никакого белого человека, и у него не было причин лгать. — Неожиданно во взгляде Гари появилась ненависть и презрение. — Во имя небес, если я только узнаю, что ты врала мне…

— Конечно, она лгала, — усмехнулся Борщёфф. — Без сомнения, у неё с собой есть удостоверение личности.

— Все это безумие какое-то, — презрительно объявила Джоан, отвернувшись от мужчин.

Гари схватил девушку за руку и резко развернул лицом к себе:

— Возможно, это так, но я собираюсь это проверить! — прохрипел он.

Джоан неожиданно вздрогнула, словно дикая кошка. Но он держал её железной хваткой, а второй свободной рукой стал шарить по карманам её куртки и бриджей. Он ничего не нашел в карманах, лишь те вещи, что обычно носят при себе девушки.

— Надеюсь, ты доволен! — вспыхнула Джоан.

— Нет, ещё нет, — мрачно сказал Гари, все ещё держа её за руку, схватил воротник её белой, шелковой блузки.

— Нет! — выдохнула она, яростно стукнув его кулаками. — Ты не можешь.

— У шпионов в сердце нет места для рыцарства, — пробормотал Гари. — Как-то я забыл об этом, но не собираюсь забывать об этом снова.

Гари, безжалостно рванув, разорвал блузку, раскрыв шелковую ткань, закрывавшую её твердую высокую грудь. Картина крошечных стежков на лицевой стороне шелковой ленты привлекла внимание Гари. Держа яростно борющуюся девушку, зажав её когтистые руки, он резко рванул ткань.

Он почувствовал кусок толстого продолговатого картона внутри шелковой ткани. Мгновенно он полностью сорвал скудную одежду и оттолкнул бушующую, отбивающуюся девушку. Джоан отлетела в угол палатки, и она застыла там, закрывая руками свои маленькие груди. Её карие глаза горели от ненависти.

Гари разорвал шелк. Борщёфф и Улук с удивлением наблюдали за его действиями. Через мгновение в руках Гари оказалась тонкая серая картонка с официальной красной печатью британского Министерства иностранных дел. Сам документ говорил о том, что всем чиновникам консульства и полицейским надлежало обеспечить полное сотрудничество с мисс Джоан Лэйрд — аккредитованному агенту разведывательного управления.

— Ты и твой отец-миссионер! — бросил Гари девушке. Джоан вызывающе встретила его обвиняющий взгляд, вновь надев блузку.

— Я должна была что-то тебе сказать, — возразила она. — Меня послали сюда, чтобы овладеть этой Ширани, как тебя и Борщёффа. Поскольку я знала о Тибете больше других, мои начальники подумали, что у меня лучше шансы, чем у других, добраться до легендарной долины Кум. Как я уже говорила, мои проводники-китайцы бежали в пустыню. Потом, когда ты появился, я сразу догадалась, что ты — американский шпион, посланный с той же миссией, что и я, поэтому я, естественно, солгала тебе. Ты бы сделал то же самое, окажись на моем месте!

Гари Мартинес все ещё кривился от гнева, но в итоге с горечью признался:

— Да, полагаю, я поступил бы точно так же.

Гари подошел к выходу из палатки и осторожно выглянул наружу. Тибетцы, охранявшие палатку, тут же взяли ружья наизготовку. Лагерь постепенно просыпался, кочевники-пастухи погнали стада за пределы лагеря. Женщины готовили еду, узкоглазые юноши и девушки ездили туда-сюда на приземистых лошадках. Гари осмотрел границы лагеря и нависающие горы. Его тоскливый взгляд на мгновение остановился на ущелье — трещине в горном барьере — узком проходе, ведущем в глубь гор, прямо к снежным вершинам.

— Если бы я мог попасть в это ущелье, то бежал бы в горы, — пробормотал он. — Это было бы трудно, но возможно.

Борщёфф усмехнулся.

— Я думал об этом много раз, всю неделю, пока меня держали тут. Но никто из нас никогда не попадет в это ущелье. Америке, Великобритании и России придется отправить сюда новых шпионов.

— К тому времени будет уже слишком поздно, — ответил Гари. — Окара из Японии находится где-то рядом, вероятно, он опередил нас.

Русский красочно выругался.

— Окара!.. Я мог бы и сам догадаться! Этот проклятый маленький японец, которого никто не видел, наверняка преуспеет там, где мы потерпели неудачу. Он-то попадет в Кум и найдет там Ширани! — А потом он вновь начал ругаться на своем языке. — Я не против умереть, но чтобы Окара победил меня? Чтобы Россия допустила господство Азии, уступив этим маленьким желтых дьяволам?

— Азия, в которой будет доминировать Россия или Британия, будет столь же плоха для мира, как и Азия под японским флагом. Америка послала меня сюда, чтобы ничего подобного не случилось.

— Может, даже Окара не сможет добиться успеха в этих горах, — пробормотал Борщёфф. — Боюсь, эта задача слишком сложная, и даже Япония не сможет справиться.

— Что ты имеешь в виду? — резко спросил Гари. — Ты не веришь в тибетские суеверия о Куме и его людях?

— Я не знаю, во что верить, — ответил русский. — Там происходит что-то чертовски странное. Вы видели огонь, который каждый ночь вспыхивает над вершинами? И все эти люди уверены, что охраняют тайные могучие силы древних богов. Более того, эти тибетцы уверены, что до того как Шираки выберется из Кума, она сделает нечто, что разрушит все великие мировые державы. Это будет День Разрушения, о котором они говорят, и после этого все народы будут легко побеждены.

Улук беспокойно пошевелился.

— Такая же история ходит и среди моих людей, — заверил Гари маленький монгол…

Время тянулось очень медленно. Вскоре после полудня угрюмая тибетская женщина, одетая в длинный шерстяной халат и странную шапку, принесла им еду и поспешно ушла. Пища состояла из цсамба, или молотого ячменя, смешанного со сливочным маслом.

Борщёфф съел большую часть своей порции, а Улук глотал через силу. Гари и Джоан почти не притронулись к своей пище. Гари сидел и чувствовал, как холодное отчаяние охватывает его. В его мозгу звенела лишь одна мрачная мысль: «Ты потерпел неудачу. Ты подвел свою страну».

— Черт побери, должен существовать какой-то способ выбраться отсюда, — яростно воскликнул он, вскочив на ноги. Остальные без всякой надежды посмотрели на него.

А потом неожиданно Улук поднялся, и глаза его сверкнули.

— Есть способ выбраться свободу! Я только подумал, — а потом он резко повернулся и спросил у русского: — Нам принесут еду сегодня вечером, после наступления темноты?

Борщёфф кивнул, однако выглядел он очень озадаченно. И тогда монгол быстро заговорил:

— Когда сегодня вечером женщина принесет нам еду, мы сможем её одолеть, и я выйду в её одеянии и шапке. Я могу сойти за местного, чтобы обмануть охранников в темноте. Я смогу украсть лошадей и оружие и вернуться сюда. И вы сможете попробовать вырваться и убежать.

— Это шанс! — закричал Гари, его серые глаза, ранее переполненные отчаянием, снова загорелись. — Как только мы выберемся из этого лагеря, Улук, мы на полных парах направимся к этому ущелью.

Прищурившись, Борщёфф внимательно посмотрел на американца.

— Ты не поедешь без меня, Мартин! Если ты бросишь меня, я тут же подниму тревогу.

— И я поступлю точно так же, — немедленно заявила Джоан Лэйрд. — Ты возьмешь и меня с собой, иначе я испорчу весь твой план.

— Хорошо, черт побери, — выругался он. — Вы оба сможете поехать со мной, но как только мы окажемся в том ущелье, решим, кто поедет в горы в Кум.

Оставшуюся часть дня они обдумывали свой отчаянный план. Гари отлично сознавал, что, даже если он доберется до гор, ему ещё придется бороться с Джоан и Борщёффым, но он заверил себя, что с помощью Улука наверняка справится с ними…

Ночь воцарилась над огромным тибетским лагерем. Когда спустилась тьма, над нависшими белыми вершинами снова вспыхнул таинственный огонь, подкрасив звездное небо колеблющимися лучами красного света. Пленники наблюдали за происходящим из палатки, и тибетцы снаружи тоже смотрели за происходящим и возбужденно разговаривали. Но шло время, и кочевники начали постепенно расходиться по своим юртам.

— Что если женщина с едой сегодня не придет? — спросила Джоан, ни к кому конкретно не обращаясь.

— В таком случае… — начал было Гари, а потом неожиданно остановился и зашипел: — Она идет!

Охранники снаружи с кем-то заговорили. Гари и Борщёфф притаились по обе стороны двери. Тибетская женщина вошла в палатку, держа в руках миску с едой.

Мужчины прыгнули на неё одновременно. Времени для галантности не осталось. Гари сразу же зажал ей рот, в то время как русский скрутил руки.

Джоан быстро и эффективно заткнула рот большим платком. Они связали руки и ноги женщины полосами ткани, которые заготовили заранее. Улук уже содрал с неё верхний халат и головной убор. Мгновение — и маленький монгол преобразился.

— Теперь ступай! — напутствовал его Гари. — Возьми четыре лошади, пару винтовок и возвращайся. Мы будем ждать, и набросимся на стражей, когда увидим, что ты возвращаешься.

— Да, господин, — прошептал Улук, сверкнул взглядом.

Потом он решительно вышел из палатки, пригнув голову и стараясь держаться так же, как плененная ими женщина. Один из охранников что-то сказал ему.

В ответ Улук только пожал плечами и отправился дальше. Через мгновение он растаял в темноте.

— Пока все идет хорошо, — пробормотал Борщёфф. — Если он раздобудет лошадей, у нас будет неплохой шанс.

— Лучше ему поспешить, — пробормотал Гари. — Скоро встанет луна.

Джоан Лэйрд, напряженная от волнения, присела рядом с американцем. Они ждали в невыразимом напряжении.

Неожиданно где-то в лагере кочевников раздался дикий вопль. Ему вторили другие встревоженные крики, а потом раздался стук копыт. Кто-то проскакал во тьме.

— Улука обнаружили! — воскликнул Гари. — И ему пришлось бежать из лагеря.

— Тогда мы покойники! — воскликнул Борщёфф.

Тибетский лагерь начал пробуждаться.

Кто-то во тьме задавал вопросы на повышенных тонах, собаки дико лаяли. В южной части лагеря кто-то поднял тревогу. Гари увидел, что охранники за дверью смотрят во тьму, пытаясь понять, что там происходит. Сейчас, когда все в замешательстве, у них и в самом деле появился шанс убежать.

— Мы все равно должны попробовать… так почему бы не сейчас! — бросил он Борщёффу и Джоан. — Как только они обнаружат, что один из нас исчез, они станут много тщательнее охранять нас, и у нас никогда не будет другого шанса. Вперед!

Времени обсуждать детали не было. Нужно было действовать, потому что замешательство в тибетском лагере не могло длиться долго.

Гари бросился из палатки. Он выскочил из неё вместе с русским и девушкой. Охранники, услышали шум, повернулись и стали уже было поднимать винтовки, чтобы открыть огонь…

Гари взмахнув кулаком и нанес удар в лицо ближайшему часовому. Ружье часового полыхнуло малиновым пламенем, когда кулаки американца врезались в живот одного из тибетцев. Часовой согнулся и упал, выронив винтовку. Гари выхватил меч из ножен сраженного им воина и дико крутанулся, нанося удар.

Огромный кулак Борщёффа превратил лицо другого охранника в кровавую отбивную. Тибетцы, охранявшие заднюю часть палатки уже бежали к ним, целясь. Джоан отчаянным ударом сбила с ног одного из них, уже готового было нажать на курок. Последнего из охранников остановил большой кулак русского.

— Быстрее! Вон лошади! — закричал Гари, подбегая к ближайшей палатке, где была привязана дюжина лошадей.

Лошади были оседланы и взнузданы, видимо, ожидая, что их используют пастухи, которые жили в той палатке. Гари с помощью меча сдернул поводья, и трое искателей приключений вскочили в седла. Теперь тибетцы бежали к ним со всего лагеря, разбуженные выстрелами. Один из преследователей схватился было за узду, но Гари взмахнул мечом, и туземцы отступили.

— Помчались! — завопил Гари, пришпорив свою жилистую лошадку.

Лошади, обезумевшие от шума, метались между темными палатками. Винтовки разом грохнули у них за спиной, и пули засвистели над головами беглецов. Весь лагерь пришел в дикое волнение.

Тибетцы метались во тьме, пытаясь остановить их, но отчаянные беглецы врезались в толпу, сметая как кегли тех, кто стоял у них на пути. Борщёфф хрипло кричал, Гари крутил мечом, как сумасшедший. И итоге они стрелой вылетели из лагеря и понеслись по темной равнине в сторону гор.

Впереди в пяти милях от них вырисовывался величественный барьер колоссального горного хребта, увенчанный странным пульсирующим огненным свечением. Гари направил свою лошадь к узкой щели в белой стене. Позади из тибетского лагеря доносились возмущенные крики.

— Они устроят за нами погоню! — воскликнула Джоан, перекрикивая ветер…

— Не думаю, что они последуют за нами в священные горы, — заметил Гари. — Мы будем в безопасности, когда окажемся на перевале.

Стиснув зубы, Гари решил, что даже если они выиграют эту гонку, ни Джоан, ни Борщёфф — ни представитель Англии, ни представитель России — не должны отправиться в горы вместе с ним. Каким-то образом ему нужно будет остановить своих спутников, хотя теперь ему не приходилось рассчитывать на помощь Улука…

Вскоре они скакали уже среди пологих предгорий, которые перемежались островками отвесных утесов. Луна поднялась над горизонтом, и теперь её огромный белый щит изливал серебряный свет на бескрайние снежные равнины и плато позади них.

— Тибетцы остались где-то позади, — объявил Гари.

— Это собаки, пожиратели баранины, никогда нас не поймают! — восторженно рассмеялся Борщёфф.

И вот они очутились у подножья перевала, у начала узкого каньона, заваленного огромными валунами, отчасти залитого лунным светом. Ущелье больше всего напоминало гигантскую трещину в каменной стене. Сверху свисали масса снега и огромные наледи, а само ущелье извивалось, то и дело поворачивало и вело куда-то вверх. Казалось, сам воздух тут превратился в лед.

В лунном свете Гари увидел впереди на дне ущелья снег. Где-то здесь находился край ледника, сковавшего горы. Сначала слой снега был очень тонким, а потом лошадкам пришлось бороться с глубокими снежными заносами. Высоко над головами беглецов висели огромные массы снега и льда, которые готовы были в любой момент обрушиться им на голову. Местами было видно, где ледяные массы уже упали на землю. Вглядываясь в следы в снегу, Гари понял, что кто-то недавно проехал тут, направляясь в ту же сторону, что и они.

— Должно быть Улук направился по этому ущелью, когда понял, что мы благополучно покинули лагерь! — воскликнул он. — Он где-то впереди! — А потом он радостно закричал на весь каньон: — Улук!

Его крик эхом пронесся между ледяными стенами. А потом эхо принесло ответ:

— Я здесь!..

Надежды Гари вновь ожили. Пришпорив свою лошадь, американец направил её вперед. Если он соединиться с Улуком, то они вдвоем смогут заставить Джоан и Борщёффа остановиться, не ехать в горы. Он, и только он один раскроет тайну Кума!

Вскоре они подъехали к маленькому монголу, стоявшему по колено в залитом лунном светом снегу. В руке у проводника была винтовка, а рядом с ним стояла лошадка.

— Слава богу, что ты сообразил свернуть в это ущелье! — воскликнул Гари, спешившись.

— Тибетцы меня обнаружили, когда я украл эту винтовку, — спокойно сообщил им Улук. — Не думал, что вам тоже удастся сбежать.

Джоан и Борщёфф тоже спешились, спрыгнув в снег.

— Хорошо, что монгол спасся! — воскликну Борщёфф. — Теперь мы уж точно сможем пробраться в сердце гор.

Гари рассмеялся.

— Я отправлюсь в горы с Улуком, а ты и Джоан останетесь тут, — а потом он обратился к монголу: — Держи их на мушке, Улук, и стреляй, если попытаются выкинуть что-то такое-этакое.

— Итак, Америка побеждает? — с горечью в голосе сказала Джоан. — Америка побеждает, да, — резко сказал ей Гари. — Вы двое можете замерзнуть здесь на снегу или вернуться и сдаться тибетцам… Мне все равно, я иду в Кум к Ширани.

— Вы ошибаетесь, Мартин, — неожиданно холодно прозвучал знакомый голос, только говорил Улук теперь на правильном английском. — Америка не победила. Выигрывает Япония.

Гари с удивлением повернулся. Улук стоял, направив винтовку на всю троицу. Жестокое лицо монгола едва заметно изменилось.

— О чем ты говоришь, Улук? — закричал Гари.

— Позвольте мне представиться, — спокойно продолжил Улук. — Я майор Дойджи Окара из Имперской японской разведки.

— Окара из Японии! — вскрикнула Джоан. Лицо Борщёффа налилось кровью. Гари рассмеялся.

— Ты не можешь быть Окарой! — с яростью воскликнул Гари. — Я же сам нанял тебя в Коко Нор.

— Конечно, — спокойно согласился Окара. — Я был в Коко и готов был отправиться на юг в Тибет с той же самой миссией, что и вы. Я сразу понял, что вы — американский шпион, который отправился в Тибет по той же причине, что и я. Потом я решил, что стоит наняться к вам, чтобы сопровождать вас большую часть пути, а затем избавиться от вас. Таким образом, я был бы уверен, что вы меня не обошли. А сегодня вечером я вовсе не собирался помогать вам бежать… Я бежал сам…

Гари провалился в бездну отчаяния. Это был самый худший из ударов, который преподнесла ему судьба. Обманутый, одураченный… Он, лучший американский шпион на Востоке, вначале повелся на ложь Джоан Лэйрд, а потом его обманул знаменитый Окара из Японии, и его важная миссия погибла из-за его собственной глупости.

— В магазине этой винтовки хватит пуль для всех вас. Мне жаль, но я не стану рисковать. В глубине этих гор лежит ключ к контролю над Азией, и три жизни — малая плата за то, чтобы он достался Японии.

Огонь безумия горел в глазах японца, когда он не спеша повел дулом винтовки. И тут Борщёфф расхохотался. Огромный русский смеялся, задыхался от необъяснимого веселья. Горящий взгляд Окары уставился на русского, и тогда тот сказал:

— Я рад, что вы мужественно встретите смерть.

— Мы все встретим её тут, — взревел Борщёфф, показывая на снежную равнину за спиной японца.

Полсотни тибетцев неслись по равнине в их сторону.

— А мы-то думали, что они не последуют за нами в священные горы, — взревел Борщёфф. — Но они сделали это… Они сейчас будут здесь!

Преследователи заметили их. Снежный каньон задрожал от диких криков тибетцев. Пули стали бить в снег вокруг них. Лицо Окары, казалось, осунулось, когда он уставился на преследователей, не обращая внимание на пули, которые свистели вокруг. Затем он резко запрокинул голову.

— То, что начертано в Книге Судеб, не изменить, — спокойно сказал он. — А там сказано, что Япония победит в этом «соревновании».

— Не неси чепухи! — хриплым голосом воскликнул Гари. — Мы все ещё можем удрать от этих тибетцев.

Окара с удивлением уставился на американца.

— Бесполезно питать себя ложными надеждами. Мы можем умереть тут…

— Что ты задумал, Гари? — воскликнула Джоан.

Гари указал на огромные массы снега и льда, нависшего над ущельем.

— Если мы сможем вызвать лавину, то снег и лед заблокируют вход в ущелье! Стреляйте по нависающим массам снега и льда, быть может, нам удастся ослабить их настолько, что они соскользнут.

— Но если пойдет лавина, она может завалить все ущелье… и похоронить нас! — закричал Борщёфф.

— Есть шанс, что этого не случится! — воскликнул Гари. — Используй этот шанс, Окара!

Вместо ответа Окара вскинул винтовку, целясь в огромные нависающие массы снега и льда. Его винтовка выстрелила пять раз, и треск выстрела всякий раз заглушал крики приближающихся тибетцев.

Потом японец опустил разряженную винтовку. Все замерли, затаив дыхание. Но вот несколько крошечных осколков льда, выбитых пулями, заскользили вниз. Потом они остановились и никаких больше изменений не было.

— Хорошая попытка, товарищ! — заметил Борщёфф, и Гари повернулся к нему, сжав свои большие кулаки. — Похоже, попытка не удалась.

А потом послышался слабый шорох, постепенно переходящий в грохот, треск и скрежет. Огромные массы нависшего над ущельем снега и льда постепенно приходили в движение.

— Похоже, нам все-таки удалось устроить лавину! — закричал Гари. — Сейчас все это обрушиться на нас.

И тут все четверо разом бросились вперед по ущелью, бросив лошадей и забыв о распрях. А грохот становился все громче и громче.

Тибетцы, которые уже начали заезжать в ущелье, начали разворачивать своих лошадей, завывая от ужаса. А потом раздался ужасный треск, подобный раскатам грома, и огромная лавина устремилась в ущелье.

Глава 5 Вверх по Огненной Реке

Гари смутно ощущал, что движется, словно плывет в безликом белом мире, тем не менее уютно теплом. И ещё… вокруг царила мертвая тишина. А потом он почувствовал, как кто-то пытается его разбудить. Почему они не могли оставить его в покое, почему не давали выспаться?

Потом, когда сознание вернулось к нему, он осознал, что кто-то кричит ему прямо в ухо. Наконец ему удалось приоткрыть свои холодные, окоченевшие веки. Он лежал, наполовину засыпанный снегом и обломками льда, залитый лунным светом. Джоан Лэйрд склонилась над ним, пытаясь привести его в себя.

— Гари! — воскликнула она. — Я думала, ты мертв… Мне едва удалось тебя откопать.

Гари с трудом поднялся на ноги. Ошеломленный, он с удивлением осмотрел мертвое, засыпанное снегом ущелье.

— Что случилось? — поинтересовался он хриплым голосом, а потом неожиданно вспомнил все. — Это лавина, которую обрушил Окара!

— Кромка лавины захватила тебя, Гари! — воскликнула Джоан. — Ты схватил меня и толкнул. Я отлетала в сторону, а всех остальных накрыло. Лавина похоронила наших пони и больше половины тибетцев.

Упоминание о тибетцах заставило Гари задуматься. Он увидел, что теперь нет опасности преследования, потому что лавина заблокировала узкий вход в ущелье массой снега и льда.

— Где Окара и Борщёфф? — поинтересовался он.

— Они отправились дальше в горы, — сообщила американцу Джоан. — Сначала ушел Окара, потом русский, когда пришел в себя. Я хотела, чтобы они помогли мне откопать тебя, но они и слушать меня не стали.

— Они были правы, — с грустью объявил Гари. — Черт побери, шпионка, спасающая жизнь сопернику. Зачем ты откопала меня?

— Я не могла оставить тебя замерзать тут в снегу, — дрогнувшим голосом сообщила Джоан. — Ты же спас мне жизнь, вытолкнув меня из-под лавины.

— Действовал чисто инстинктивно, — ответил Гари. — Ты меня откопала — эта была ошибка с твоей стороны. Женщины никогда не станут хорошими шпионами… Им не хватает жесткости.

— Ты говоришь так, словно сожалеешь о том, что я тебя спасла, — злобно фыркнула Джоан.

— Я не сожалею, я рад, — мрачно пробормотал Гари. — Но теперь я собираюсь пойти к Кум и найти Шираки, а кроме того, избавиться от тебя любым способом. У меня, в отличие от тебя, нет никаких сентиментальных чувств.

Но потом, когда он посмотрел на выход из ущелья, заваленный снегом и льдом, он нахмурился и опустил голову.

— Окара и Борщёфф сильно опередили меня, — пробормотал он. — Теперь мне будет трудно их победить. Черт побери! Я должен был догадаться, что ни один монгол по своему желанию сюда не поедет! И он едва не обошел меня, когда в одиночку бежал из лагеря кочевников!

И тут Гари вздрогнул от боли. Когда кровообращение вернулось к его окоченевшим конечностям, он обнаружил, что его левая нога сильно пострадала. Он осторожно начал её растирать, несколько раз согнул, потом повернулся к Джоан.

— Я отправлюсь дальше, — сказал он девушке. — Я не могу удержать тебя, сделать так, чтобы ты со мной не пошла. Только если убью тебя, чего я делать не желаю. Но я не стану тебе помогать. Ты понимаешь?

— Понимаю, — уверенно ответила она, всем своим видом давая понять, что не отступит.

Гари начал подниматься к перевалу по крутому ущелью, пробираясь по глубокому снегу вместе с девушкой, которая все время старалась держалась рядом с ним. Как долго они смогут выжить в этой ледяной пустыне без пищи, оружия и убежища? Тем не менее Гари собирался бороться до конца, искать Шираки, пока есть силы. И он отлично понимал, что должен каким-то образом обойти японца и русского.

Застывшие, покрытые льдом скалы безмолвно взирали на мужчину и девушку, которые устало брели по ущелью, залитому лунным светом. Вокруг, обжигая кожу, пронзительно, словно обезумевший демон, свистел ветер. Он заставлял снежные вихри танцевать вокруг них. Путники то и дело спотыкались, а потом, упав, долго барахтались в снегу, чтобы снова подняться. Гари при каждом шаге чувствовал сильную пульсирующую боль. Джоан Лэйрд не жаловалась, хотя с трудом следовала за ним. Это был белый, ледяной мир, совершенно враждебный человеку, — ледяной ад, через который они с трудом пробирались.

Начал разгораться рассвет. Первые бледные лучи солнца коснулись дна ущелья. Когда небо стало серым, малиновый огонь над горами исчез. На рассвете Гари увидел впереди между высокими белыми вершинами в тысяче футах гребень перевала. Ветер, завывающий, как адские демоны, налетал снова и снова, и, тем не менее, они медленно брели вверх по склону. Снег, похожий на мелкий песок, жалил их лица, набивался под ресницы. Но только поднявшись на гребень, они остановились, борясь с завывающим ветром, прежде чем направиться дальше.

Они заглянули за стену белых гор и увидели, что лежало за ними. Колоссальные пики замерли, скованные льдом, словно гости этого мира — выходцы из далекой древности. И над всеми ними возвышался один далекий белый пик, из усеченной вершины которого поднималась тонкая струйка дыма. Только теперь Гари и Джейн поняли, что преодолели всего лишь первое, самое высокое кольцо гор, но вершины тех гор, что были сейчас ниже них тоже дымились.

— Кольцо дремлющих вулканов! — воскликнул американец, обращаясь к Джоан. Ему приходилось кричать изо всех сил, чтобы она услышала его сквозь завывания ветра. — Вот откуда исходит странное свечение. Должно быть, эти вулканы окружают легендарную долину Кум.

— Гари, посмотри вниз! — воскликнула Джоан, указывая на что-то посреди заснеженной долины, которая лежала у их ног.

Через заснеженные долины, со стороны вулканов текла река. Но эта река была чем-то особенным, она светилась красным, вишневым светом, и на поверхности её плясали огромные языки пламени.

— Река огня? — воскликнула Джоан, с изумлением разглядывая поток пламени.

— Такого быть не может, — Гари пригляделся внимательнее. — Эта река расплавленной лавы, судя по всему, берет начало в этой вулканической долине Кум и течет через горы. Шутка природы: огненная река, текущая по ледяной долине. — А потом взгляд Гари вернулся к далекому кольцу вулканов. — Если там и в самом деле лежит Кум, и река лавы течет оттуда, мы сможем добраться до долины, двигаясь вдоль неё. И повернувшись, он отправился вниз по заснеженному склону. Джоан последовала за ним. Нога американца пульсировала от боли, он сильно замерз и чувствовал себя очень усталым. Но он дрожал от волнения. В сердце его разгорелась новая надежда.

Визгливый, адский ветер утих, а путники продолжали спускаться по заснеженному склону в свете восходящего солнца. Через час они потрясенные стояли на краю светящейся лавовой реки.

Это было похоже на реку самого ада — темно-красная змея, которая медленно ползла по долине, со стоном, шипением — медленно движущаяся масса расплавленной лавы шириной в тридцать футов. Она текла в глубоком русле, которое выжгла себе в снегу и скалах.

Танцующие огоньки пламени зеленого и синего цветов перемещались туда-сюда по вишневой поверхности. От реки поднимался запах серы и прогорклого, удушающего дыма.

— Видишь! — воскликнул Гари, указывая на следы, протянувшиеся по снегу вдоль берега пылающей реки. — Окара и Борщёфф пошли вдоль этой реки… и Окара шел впереди.

Гари ничего не оставалось, как отправиться вдоль берега по следам японца и русского.

— Кстати, это не может быть обычной лавой. Если бы было так, то она не смогла бы так долго течь не твердея, — пробормотал он, пока они тащились вдоль огненной реки. — Это, должно быть совершенно иной вид лавы…

Треск и журчание расплавленного потока порой становились невероятно громкими. Три часа путники шли вдоль реки, все ближе и ближе подбираясь к внутреннему кольцу вулканов. Наконец они добрались до того места, где огненная река вырывалась из величественного кольца неприступных утесов.

Они остановились. Надежды Гари Мартина вновь рухнули. Река вытекала из туннеля, который, судя по всему, сама себе выжгла в твердых скалах. Подойдя ближе, шпионы обнаружили туннель диаметром около двадцати футов, наполненный удушающими парами, по стенам которого скользили отблески текущей лавы.

— Мы не сможем туда попасть, — задохнулась Джоан. — Должен быть какой-то другой путь в эту долину вулканов.

— Другого пути нет… иначе и оттуда текла бы лава, — прохрипел Гари. — И Окара и Борщёфф прошли через этот туннель… Видишь их следы? По ним мы и отправимся.

Американец дохромал к началу туннеля и остановился, вглядываясь в дым серных миазмов. Ядовитые пары ослепляли его, но он отлично разглядел, что по обе стороны туннеля протянулся каменный выступ шириной в несколько футов, образовавшийся из затвердевшего по краям потока. Эта была узкая, неровная каменная полка, всего лишь на несколько футов выше потока сверкающей лавы.

— Там есть путь, — выдохнул он, отшатнувшись и, словно рыба на суше, глотая чистый горный воздух. — И боюсь, это единственная дорога в долину Кум.

Потом Гари обвязал свой носовой платок вокруг носа и рта, сделав из него своего рода респиратор. Его неуклюжие пальцы долго возились с завязками. Джоан последовала его примеру. Она не сводила с Гари взгляда больших карих глаз, которые столь выразительно сверкали над самодельной маской, которая скрыла и её лицо. Повернувшись, американец решительно направился в туннель. На уступе и в самом деле оказалось достаточно места для одного человека. Однако в последний момент он повернулся, словно желая остановить Джоан, но она скользнула следом за ним, и в итоге он в отчаянии махнул рукой и протянул руку девушке.

— Я думала, что ты недостаточно сентиментален, чтобы помочь шпиону-сопернику, — фыркнула она, но голос её оказался немного приглушен грубой маской.

— Ну какую-то существенную помощь ты от меня не получишь, — уязвлено воскликнул Гари. — Когда мы доберемся до Кума, я убью тебя так же быстро, как Окару или Борщёффа. Я сделаю все, что в моих силах, только для того, чтобы ты не добралась до принцессы Ширани.

Говоря все это, ему пришлось повысить голос, потому что внутри туннеля все гудело и стонало от напряжения и потрескивания медленно текущей лавы — эти звуки были очень громкими. Тем не менее они двинулись вперед по узкому, неровному уступу.

Это была кошмарная сцена. Пылающая лава текла всего на ступень ниже под уступом, по которому медленно пробирались Гари и Джоан. Жар, исходивший от лавовой реки, был ужасным, и воздух был настолько пропитан сернистыми парами, что американец едва дышал. Вишнево-красный свет, исходивший от лавы, высвечивал грубые черные скалы стен и потолок мрачного туннеля. Яростные синие и зеленые языки пламени беспрестанно метались вдоль лавового потока.

Гари хромал вперед, кашляя и задыхаясь, однако он совершенно ясно представлял себе, что произойдет, если кто-то из них споткнется и упадет в огненную реку. Тем не менее он почти вслепую брел все дальше и дальше. Окара и Борщёфф прошли этой дорогой, а раз так, то и американец сумеет тут пройти.

Туннель был не прямым. Он то и дело поворачивал. Были и такие места, где карниз, по которому они пробирались, обрушился, и тут нужно было прыгать. И при каждом прыжке Гари чувствовал страшную боль, когда его нога касалась грубого шершавого камня ненадежной тропы. А потом перед ним оказался более широкий разрыв тропы.

— Ты не сможешь перепрыгнуть! — воскликнула Джоан.

— Я должен, — задохнулся Гари. — Отойди.

Он бросился вперед и неуклюже взвился в воздух. Уже в воздухе он понял, что не долетит. А потом его грудь ударилась о каменный край тропы, но ноги повисли в воздухе.

Джоан закричала от ужаса. И в тот же момент Гари почувствовал страшную боль — мучительное жжение, когда его левый ботинок коснулся лавы. Судорожным усилием агент подогнул ноги. Джоан прыгнула и, приземлившись рядом с ним, склонилась над ним, уцепилась, помогая вылезти на тропу:

— Поранился?

— Нет, — жадно ловя ртом воздух, ответил Гари, а потом добавил: — Если бы ты была настоящей шпионкой, ты толкнула бы меня, когда я прыгнул. Из женщин выходят плохие шпионы.

Теперь движение вперед для Гари стало мучительным кошмаром. Казалось, туннель огненной реки был бесконечным, и Гари понимал, что силы его тают слишком быстро. К прежней травме левой ноги добавился ожог, и теперь он едва мог ступить на ноту. В любой момент он мог поскользнуться и полететь в огненный поток. Он почти ничего не видел, ослепнув от дыма и блеска лавы. Однако, крепко сжав зубы, он уверенно шел вперед, а фантазия рисовала ему одну и ту же картину: Окара и Борщёфф перед троном Шираки.

Шираки! Имя этой женщины пульсировало у него в голове, словно насмешливый призрак. Кем бы она ни была, но, без сомнения, она находилась где-то впереди, в долине за линией вулканов. И весь мир зависел от успеха его миссии. А ему еще предстояло помешать трем другим шпионам…

Адский туннель сделал ещё один поворот. Гари казалось, что он пробирается в этом серном аду многие мили. Каждый шаг для него был новой вспышкой боли, новой агонией. А потом в его измученные легкие неожиданно хлынул поток свежего воздуха. Гари поднял взгляд и различил далеко впереди круг яркого дневного света. Они почти прошли!

Гари заставил работать свои искалеченные мускулы. Его шаги ускорились. Он почувствовал, как Джоан потянулась следом за ним. А через несколько минут, которые казались вечностью, они вышли на яркий солнечный свет. Теперь они вдыхали сладкий, теплый воздух, ступали по зеленой траве.

Гари замер, потряс головой, надеясь, что зрение его прояснится, а потом замер, пытаясь осознать открывшуюся перед ним картину.

— Боже! — пробормотал он ошеломленно. — Это… Невозможно…

— Скрытая долина Кума! — прошептала Джоан.

Перед ними лежала зеленая, теплая долина овальной формы — около двадцати миль вдоль оси. Часть её была плодородной, травянистой равниной, но большая часть заросла зелеными деревьями и кустами. Солнечный свет искрился среди листьев, а воздух тут был мягким и пропитанный влагой.

Эта овальная долина была окружена чудовищными вулканами, покрытыми льдом, — нависающий барьер белых вершин, поднимающихся на тысячи футов от долины. На другом конце долины от Гари и Джоан, в нескольких километрах от них, возвышался самый большой вулкан, чей колоссальный вертикальный белый склон закрывал дальний конец долины — огромную, колоссальную опору.

На полпути в этому величественному вулкану протянулась расселина, из которой струился непрекращающийся поток лавы, падавший в огромное огненное озеро, откуда, в свою очередь, лава стекала по долине, а потом направлялась в туннель, откуда только что появились Гари и Джоан.

— Кум! — хрипло пробормотал Гари. — Долина скрытого царства, где мы найдем принцессу и её подданных…

— Гари, посмотри! — неожиданно привлекла его внимание Джоан.

— Окара!

Японец находился в сотне ярдов от них, почти у самых деревьев. Он двигался в сторону огненной реки, при этом он тащил за собой Борщёффа, который, судя по всему, был без сознания.

Услышав крик Джоан, Окара повернулся и увидел их. Он тут же бросил русского и направился в сторону американца и англичанки. Его лицо казалось бесстрастным, но его черные глаза сверкали от волнения.

— Окара! — воскликнул Гари. — Значит, вы прошли через туннель!

— Да, я прошел, — ответил японец, и голос его показался Гари ещё более тонким и неприятным. — Русский последовал за мной, но я оглушил его… Он, как и вы, отправился по туннелю. — Голос Окары зазвучал ещё пронзительнее. — Мы все достигли Кума, но только один из нас пересечет эту долину, отправившись на поиски Шираки! Эта женщина должна служить интересам Японии. Вы двое и русский не должны вмешиваться.

Маленький японец со всех ног бросился к Гари. Американец хотел было ударить его, но Окара ухватил Гари за руку, крутанул… Прием джиу-джитсу заставил Гари скривиться от боли, а потом его развернуло, и он получил очень болезненный пинок. Джоан бросилась вперед, обрушив на японца град ударов, но Окара отмел её в сторону ловким движение свободной руки. Потом большие пальцы японца впились в горло Гари смертоносной хваткой. Взгляд японца был переполнен ненавистью…

Гари отчаянно напрягал свои измученные мускулы, пытаясь разорвать захват противника. Он увидел, что Борщёфф приходит в себя. Вот русский поднялся на ноги и, качаясь, направился в их сторону. В ушах Гари зашумело, он видел ужасно скривившееся лицо Окары на фоне сверкающего неба.

И тут отчаянно закричала Джоан Лэйрд:

— Всадники!

— Вы все-все умрете! — борясь с Гари, пробормотал японец. — Это отличный шанс для Японии.

Резким движением Гари оторвал от себя японца и отшвырнул его.

Окара тут же, как кошка, вскочил на ноги, а Гари пошатнулся. Борщёфф упорно продолжал шагать в их сторону. Но японец, казалось не обращал на него внимания. В какой-то миг бывший проводник стал чем-то похож на американца. Но тут, неожиданно, и он, и Гарри, и русский — все разом застыли, словно обратились в ледяные глыбы.

Джоан кричала, показывая куда-то в глубь долины. Грохот копыт бил по ушам. К ним на огромной скорости вдоль огненной реки несся отряд всадников.

Это были белые мужчины, высокие, светловолосые, одетые в серебряные шлемы и тканые доспехи из серебряной нити. Они неслись во весь опор, крича и размахивая сверкающими на солнце мечами. А потом Гари увидел, что возглавляет их девушка, чьи золотые волосы горели, словно пламя над томной лавой. Стройная красавица была в белоснежных шелковых одеждах. Это именно она вела отряд в атаку на четырех безоружных шпионов. Гари видел, как она наклонилась к шее своей лошади, как окаменело её прекрасное лицо, а то время как прекрасные голубые глаза метали молнии.

Вот она выкрикнула приказ, и весь отряд разом остановился в дюжине футов от четверки шпионов. А потом всадники, закованные в броню, ответили своей предводительнице, выкрикнув лишь одно слово:

— Ширани!

Ошеломленный молодой американец с удивлением уставился за златовласую красавицу, не в силах отвести взгляда от её гипнотических синих глаз.

— Ширани! — хриплым голосом повторил он. — Ширани!

Глава 6 Царство Кум

Ширани пристально взирала на путников из седла переминающегося с ноги на ногу черного жеребца. Принцесса скрытого королевства напоминала воительницу архаичных времен — властная, как тиран, опасная, как леопард, дикая, как ястреб, готовый в любой момент вспорхнуть. Её маленькая рука покоилась на рукояти тяжелого кинжала у неё на поясе.

Туника с высоким воротником и свободные рукава из тонкого белого шелка делали её фигуру почти идеальной — длинные мальчишеские ноги и бедра, гордо расправленные плечи и небольшая грудь. Поток огненных волос струился у неё по плечам и падал на спину. Его сдерживал лишь серебряный обруч чуть выше бровей. Он ослепительно мерцал, словно расплавленное золото.

Гари посмотрел девушке в лицо. Он никогда не видел лиц такой царственной, яркой красоты. Её лоб был высоким и белым, нос маленьким и прямым, сладкий красный рот вытянулся в беспощадную линию. Голубые глаза тибетской красотки ярко сверкали. В этой красавице чувствовалась дикая сила, но теперь её глаза мерцали, словно метали молнии.

— Кто ты, человек извне, и откуда знаешь мое имя? — повелительным тоном спросила она у Гари, разглядывая его, при этом её серебряный голос звенел, как колокольчик.

Гари понял её слова! А все потому, что она говорила на языке, который сильно напоминал тибетский и монгольский языки, хотя казался много старше и того и другого.

— Я… Я… — он запнулся, не зная, что и сказать дальше. Джоан подскочила к нему и помогла устоять на ногах.

Окара быстро шагнул вперед, и его черные глаза вспыхнули от волнения. Он тоже внимательно разглядывал властную девушку на черном жеребце.

— Значит, ты и есть Шираки? — воскликнул он, глядя на монгола.

— Да, я — Ширани, принцесса и правительница Кума, — вспыхнула она. — На мои вопросы не отвечают вопросами, незнакомец!

Её прекрасные глаза сверкнули так, что мечи они молнии, они бы сожгли японца.

— Никому извне не разрешается входить в Кум! — предупредила она. — Вот почему этот туннель — единственная связь нашей долины с внешним миром. — А потом, выждав многозначительную паузу, Ширани продолжила: — Но час назад наблюдатели сообщили мне, что из туннеля вышел человек. Мы тут же отправились на поиски и теперь обнаружили сразу четырех чужеземцев, которые пытаются убить друг друга. Лучше вам объяснить, что тут происходит. И быстро!

Её пальцы крепко сжались вокруг рукояти кинжала. И всадники в серебряной броне у неё за спиной зловеще взирали на шпионов. Их мечи сверкали на солнце.

Однако прежде всего среди этих светловолосых всадников Гари заметил большую фигуру человека с мощными конечностями и высокомерным красивым лицом. Он с большим подозрением взирал на четырех шпионов.

— Принцесса Ширани, я выходец из одного из кочевых племен, живущих за горами. Нам говорили, что вы, принцесса, вышли из скрытого Кума, чтобы повести племена на завоевание мира, поэтому я отправился сюда, чтобы первым присоединиться к вашей армии.

Гари Мартин стоял, покачиваясь, опираясь на плечо Джоан Лэйрд. Он отлично слышал ложь японцев, но у него сильно кружилась голова.

— Это я отправила слово, передав его кочевникам через туннель, — ответила Ширани Окаре. — Твой народ ждут меня за горами, чтобы последовать за мной, когда я выйду в мир?

— Они последуют за вами, моя принцесса! — быстро ответил японец. — Все наши кочевые племена ждут вашего предсказанного пришествия.

Гари увидел, что молнии полыхнули в синих глазах Ширани — дикое, безумное желание.

— Кто ваши спутники? — властно проговорила Ширани, указывая на американца, Джоан и Борщёффа. Взгляд ее голубых глаз остановился на Гари, когда она спросила: — Почему вы пытаетесь убить их?

— Потому что они мои враги… и ваши враги. Они противники всех ваших планов, принцесса! — поспешно сказал Окара. — Они отправились за мной в эту долину Кум, чтобы сорвать ваши планы.

— Этот человек лжет! — воскликнул Гари, переполненный отчаянием. — Он никогда не был кочевником, и он не собирается становиться под ваши знамена. Он пришел, чтобы сделать вас инструментом своего народа, и тот другой мужчина и девушка явились для того же.

— А ты… почему ты пришел сюда, высокий человек? — поинтересовался Ширани у Гари. Она все время пыталась поймать его взгляд.

Встретив этот властный, полупрезрительный взгляд, Гари почувствовал злость и возмущение. Он выпрямился, насколько мог, гордо запрокинув голову.

— Я пришел сюда, чтобы остановить вас и не дать нарушить мир во внешнем мире, — честно объявил он. — И во имя небес, я так и сделаю.

Гари знал, что выговаривать правду — своего рода безумие, но он не хотел врать и ловчить, как Окара. Краем глаза он заметил, как лицо японца расплылось в довольной улыбке. Лицо Борщёффа покраснело, и он выглядел очень удивленным, а Джоан Лэйрд была просто в ужасе. Но Гари продолжал говорить, выложив принцессе всю безрассудную правду. Взгляд Ширани высвобождал внутри него какие-то силы, которые не давали ему солгать и которым он не мог сопротивляться.

Воины в броне за спиной принцессы закричали он гнева, услышав дикие признания Гари. Они подъехали к американцу с поднятыми мечами, но резкий крик Ширани остановил их:

— Не убивайте! — закричала принцесса.

Красивый высокомерный всадник рядом с принцессой воскликнул:

— А почему бы и в самом деле не прикончить его, принцесса? Разве вы не слышали, как эта собака угрожала вам?

— Кто командует здесь, Джулун? — одернула мужчину Ширани. — Ты или я?

— Разумеется, вы, — сердито ответил Джулун. — Но почему вы хотите спасти собаку, которая показала вам зубы?

Ширани посмотрела на усталого, кривящегося от боли Гари, и что-то блеснуло в её голубых глазах.

— Ты храбр, чужеземец, настолько, чтобы угрожать мне в моем же собственном царстве, — объявила принцесса, а потом, рассмеявшись серебристым смехом спросила: — Как тебя зовут, и кто ты такой?

— Меня зовут Гари Мартин, — неодобрительно сообщил он ей. — И мой народ — самый могущественный в мире по ту сторону этой ледяной стены.

— Гордый и храбрый, — одобрительно заметила Ширани. — Ты держишь голову слишком высоко для того, кто уже потерял её. Но этим ты мне и нравишься, — а потом она повернулась к Джулуну и его спутникам и приказала: — Мы отвезем этих четырех чужеземцев в мой дворец в Куме.

Неодобрение появилось на лицах всадников, а лицо Джулуна скривилось от ярости.

— Зачем нам везти их туда, принцесса? — гневно поинтересовался он. — Они лжецы, интриганы, которые проникли сюда явно без какой-то доброй цели. Вспомните закон Древних: если кто-то когда-нибудь придет в Кум из внешнего мира, нужно его убить.

Ширани запрокинула голову и рассмеялась.

— Ты цитируешь мне закон древних, Джулун? — насмешливо воскликнула она. — Почему, в отличие от меня, ты сам больше не уважаешь эти заповеди?

— Тем не менее, я продолжаю утверждать, что эти чужеземцы — угроза нашему миру, — уверенно объявил Джулун. — Почему вы хотите оставить их в живых?

Он прищурился, переполненный ненавистью, и не сводил взгляда с Гари Мартина. Но Ширани хладнокровно ответила ему:

— Я хочу расспросить их о внешнем мире. Нам многое нужно узнать, прежде чем наступит великий день.

— Если вы приведете их в город, первосвященник Дримдим потребует их смерти согласно закону Древних, — продолжал Джулун.

— Пусть Дримдим сам у себя что-то требует, — презрительно фыркнула Ширани, а потом вдруг добавила, словно опомнившись: — С каких пор ты подвергаешь сомнениям мои приказы? Если я говорю, что они едут в Кум, значит они едут в Кум. Четверо из вас пусть спешатся и отдадут им своих лошадей!

Даже Джулун вздрогнул от молниеносной вспышки властной силы, которая прозвучала в голосе молодой правительницы. Вскоре четверо воинов, бронированных серебром, спешились и вывели своих лошадей вперед.

Окара вскарабкался в седло, как кошка. Маленький японец был напряжен, стараясь не пропустить ни одного сказанного кем-либо слова, запоминая и анализируя все, что узнал. Гари, кривясь от боли, залез в седло. Его раненая нога пульсировала от боли. Джоан и русский тоже забрались в седла. А потом четверо из тех, кто остался без лошадей, подсели верхом позади своих товарищей.

— Вперед! — скомандовала Ширани.

Лошади понеслись вперед. Принцесса и Джулун держались чуть впереди. Гари скакал чуть сзади с другой стороны от Ширани. Они направились туда, откуда прискакали всадники, через равнину, вдоль огненной реки.

Неожиданно Гари ощутил странное волнение и даже восторг. В конце концов он пробрался в секретный Кум! Даже если впереди его ждала смерть, то стоило проскакать по этой неземной, прекрасной долине, прежде чем умереть. Он громко рассмеялся в безрассудном волнении, тряхнув головой.

Ширани услышала и сверкнула в его сторону взглядом:

— Почему ты смеешься, незнакомец? — неожиданно прозвучал её серебристый голос. — Ты так счастлив тому, что скачешь навстречу неведомой судьбе?

— Кто из нас знает свою судьбу? — ответил Гари. — Смерть лежит в конце каждой из дорог, а если это дорога новая и достаточно странная, то зачем жаловаться.

— Я так тоже считаю! — воскликнула Ширани. — Я тоже хочу отважиться на все, чтобы искать новые, странные дороги.

Тут её прекрасные глаза вновь полыхнули огнем. А потом она совершенно неожиданно добавила:

— А ты мне нравишься, незнакомец.

— Лучше вам не влюбляться в меня, принцесса, — сердито рассмеялся Гари. — Ваш спутник выглядит настоящим ревнивцем.

Джулун нахмурившись посматривал на американца, и взгляд этот Гари не нравился. А Ширани по-девичьи весело и звонко рассмеялась, продолжая нестись вперед впереди отряда…

Так они проскакали вдоль реки красной лавы примерно до середины овальной долины. По обе стороны от этой ужасной реки простиралась равнина, похожая на парк, а дальше у основания гигантских заснеженных пиков поднимался многовековой лес. Впереди хмурился гигантский вулкан, словно грозовая туча над огненным морем.

Джоан догнала Гари. Упрямое лицо англичанки было белым и каменным. Казалось, еще чуть-чуть, и все эмоции потоком хлынут наружу.

— Гари, что все это значит? Эта теплая зеленая долина посреди вечно скованных льдами гор… Эти люди с белой кожей… Эта девушка? Это та самая Ширани, которую мы все искали?

— Да… Да… — сухо отвечал Гари. — Легенды о Куме и его обитателях оказались более правдивы, чем мы надеялись. Конечно, эта долина теплая из-за того, что закрыта и обогревается вулканическим теплом. Но эти люди…

— Гари, мне не нравится эта Ширани. Она красивая, как молния, и такая же опасная! — воскликнула Джоан, а потом ожесточенно добавила: — Она смотрит на меня, словно я — насекомое!

— Она не может быть плохой по определению, — заверил её Гари. — Но она не пощадит нас.

— А ты заработал право на жизнь, — заметила Джоан. — Ты — единственный из нас, кто её заинтересовал.

Они приближались к концу долины, проезжая мимо возделанных полей и пастбищ, где паслись лошади и крупный рогатый скот. Источник жидкой лавы лежал далеко впереди.

— Во имя Ленина! — выдохнул ошеломленный Борис Борщёфф, едва не свалившись с лошади.

— Огненное море! — прошипел Окара, глядя вперед.

Гари почувствовал, что при виде открывшейся перед ним картины не может пошевелить ни рукой, ни ногой. А потом вскрикнула перепуганная Джоан.

Перед ними и в самом деле раскинулось огненное море, которое и было истинным источником огненной реки. Это было огромное море малиновой лавы. Сейчас оно находилось милях в двух от всадников, но даже отсюда было отлично видно, как по поверхности раскаленного озера гуляли языки пламени. Сернистое раскаленное дыхание било прямо в лицо.

Далеко по другую сторону огненного моря поднималась огромная скала, подпирающая один из склонов вулкана с заснеженной вершиной, который возвышался над долиной. Футах в четырехстах от его подножия проходила широкая щель, откуда вытекал водопад расплавленной лавы — настоящая огненная Ниагара, которая низвергалась с огромной высоты в расплавленное море.

— Боже! — встряхнул себя Гари. — Это похоже на сцену из ада.

— Вот вам и источник ночной подсветки! — воскликнул Борщёфф, уставившись на водопад.

Теперь Ширани повела свой отряд вдоль берега раскаленного моря, оставив в стороне лавовую реку. И только тогда Гари понял, что впереди, рядом с раскаленным морем огромная масса черных зданий.

— Город Кум — мой город! — объявила Ширани все ещё потрясенным видом горящего моря, и они поехали в черный город.

Кум не был похож ни на один из городов на Земле. Он раскинулся не более чем в миле от берега лавового моря. Тем не менее, хотя воздух здесь пропитался запахом серы и казался очень теплым, он был не слишком горячим — тепло моря лавы противодействовало естественному холоду ледяных высот. Кроме того, черный город был опоясан зелеными садами, цветущими в этой природной теплице.

Город выглядел архаично, и было в нем нечто восточное. Его здания с плоскими крышами были в один или два этажа. Тут были и жилые дома, и торговые лавки. Между ними протянулись улицы, залитые чем-то вроде черного асфальта.

Мужчины, женщины и дети толпились на улицах. У них была белая кожа, и все они были светловолосыми. Обитатели города выглядели красивой, высокородной расой, но на первый взгляд их цивилизация находилась в архаичном состоянии. Воины носили серебристую кольчугу. Низшие классы — как мужчины, так и женщины — ходили в туниках и брюках из синего шелка, а люди из знати и те, кто принадлежал к высшим классам, носили белое.

— Принцесса Ширани! — раздавались приветственные выкрики из толпы, когда люди Кума видели её яркую фигуру по главе отряда, но, замечая незнакомцев, они замолкали в изумлении.

— Сколько у вас подданных, принцесса? — неожиданно спросил Окара, когда они ехали по переполненному черному городу.

Ширани взглянула на маленького японца с откровенной неприязнью, но ответила:

— Нас не более пяти тысяч. Все живут тут, в городе, но многие работают в полях или присматривают за стадами, — её глаза неожиданно полыхнули от ярости. — Но не думайте, что мы слабы и беспомощны. В нашем городе таятся силы, о которых вы и понятия не имеете.

После этого она замолчала.

Вскоре они выехали на большую треугольную площадь, вымощенную черными блоками, такими же, как те, из которых были собраны дома. Перед ними поднималась приземистая восьмиугольная башня — массивная и неизмеримо древняя на вид. Несколько мужчин в мрачных черных одеждах и капюшонах стояли перед башней, наблюдая за отрядом.

Одна из сторон треугольной площади была занята огромным зданием этажей в шесть, с рядами высоких окон и множеством выступающих балконов и лестниц. Это напомнило Гари великий дворец в Лхасе. Воины в серебряных доспехах стояли у его подножия.

— Дворец королей Кума, — заметила Ширани, обращаясь к Гари, подъехав поближе.

— А другое здание? — поинтересовался он, кивнув в сторону мрачной массивной черной башни.

— Это храм, где обитают жрецы Древних. Там они бормочут свои старые вероучения, — с презрением ответила Ширани.

Стражи возле дворца, сверкнув мечами, отдали салют, когда Ширани, спешась отправилась вверх по лестнице. Джулун и солдаты с четырьмя заключенными последовали за ними. Однако она, в отличие от своих спутников, двигалась с легкостью и свободной раскованностью.

Они прошли через небольшие залы и вскоре оказались в огромной мрачной каменной комнате, где были большие высокие окна, через которые били длинные косые лучи солнца. Это был зал приемов, и его единственной мебелью оказался стул на невысоком возвышении. Несколько десятков дворян в серебристых доспехах или белых шелковых одеждах собрались в ожидании принцессы.

Ширани неожиданно остановился, и Гари увидел, что лицо ее застыло, превратившись в маску, а голубые глаза потемнели. Трое мужчин в мрачных черных плащах с опущенными капюшонами прошли через сеть солнечных лучей и остановились в середине зала.

— Что вы делаете тут, Дримдим? — строго спросила Ширани у ближайшего из жрецов. — Место жреца — в затхлом храме, а не в моем дворце.

— Первосвященник Древних идет туда, куда зовет его долг, — спокойно ответил жрец.

Только теперь Гари рассмотрел, что Дримдим — мужчина среднего возраста. Под черным капюшоном он выглядел совершенно бесстрастным, как статуя. Кожа у него была неестественно бледная, а худобой он напоминало отшельника. Но в его бледных, серых глазах горело пламя настоящего фанатика.

Ширани презрительно тряхнула головой. Когда же она оказалась на пути одного из солнечных лучей, волосы её засверкали, а её белая фигура являла собой контраст с темными фигурами жрецов. Два жреца, что следовали за Дримдимом, казалось, делали все возможное, чтобы не встречаться глазами с властной принцессой. Но верховный жрец был непреклонен и несгибаем.

— И что же вас сюда привело? — потребовала от него Ширани. Её серебряный голос дрожал от гнева.

— Ширани, мне сообщили, что вы с Джулуном отправились с воинами, чтобы схватить чужаков, явившихся извне, которые, как сообщили стражи, вошли в долину Кум, — спокойно сообщил Дримдим, не сводя принцессы ледяного взгляда. — А потом оказалось, что вы привели сюда незнакомцев…

— И что с того? — настойчиво поинтересовалась Ширани. — Я привела их сюда. Что дальше?

— Тогда надобно исполнить закон, который оставили нам Древние, — ответил верховный жрец Дримдим. — И этот закон читается однозначно: всякий чужеземец, который пересек границу Кума, должен погибнуть, чтобы никто не узнал о месте силы. Поэтому, Ширани, вы должны передать нам этих чужеземцев согласно закону Древних.

Глава 7 Ревность Джулуна

После того как первосвященник объявил свои требования, наступила тишина, словно Ширани не могла найти слов от изумления. Постепенно её лицо начало наливаться кровью, её грудь тяжело поднималась под шелковой туникой, а голубые глаза потемнели от гнева. Крошечные молнии, которые метали её взгляды, если бы могли, пронзили бы жрецов насквозь. Но Дримдим даже не вздрогнул. Бледное, холодное лицо жреца, казалось, было выточено из мрамора… А потом серебристый голос принцессы разнесся по всему залу:

— Я должна передать вам незнакомцев, — с горечью повторила Ширани. — По-моему, Дримдим, ты забылся. Ты сейчас говоришь не с одним из своих лизоблюдов. Ты говоришь с принцессой Кума! — а потом она возвысила голос. — Если бы ты не был жрецом, я показала бы тебе, что значит сказать такое мне. А теперь вон из моего дворца, и я не хочу тебя видеть, пока ты на коленях на площади не станешь просить прощения!

Напряженная тишина вновь воцарилась в зале. Дворяне Кума окаменели, когда вспышка Ширани угасла. Тишина в дворцовом зале становилась все более напряженной.

Гари заметил, что Джулун незаметно шагнул вперед. Выглядел он обеспокоенным точно так же, как и у другие кумианцы. Он словно хотел успокоить Ширани.

— Лучше не поддаваться гневу, — услышал Гари. Джулун с тревогой шепотом обратился к принцессе: — Дримдим все ещё владеет ключом к месту власти.

Дримдим услышал этот шепот! Гари увидел, как загорелись глаза первосвященника.

— Да, Джулун. Я все ещё храню ключ от места власти — тот самый ключ, который вы с Ширани постоянно пытаетесь украсть. Вы не получите его у меня, потому что давным-давно Древние доверили его жрецам… Древние, те, кто были много старше и могущественнее людей, давно исчезли, но прежде чем последний из них отправился в небытие, они завещали нам оставаться в этой долине и охранять место власти. И они также завещали, что ключ от этого места должен хранить первосвященник, или верховный жрец, и никакие злодеи не смогут похитить его. Я же никогда не передам вам ключ, независимо от того, как долго вы будете просить меня об этом, — а потом голос Дримдима зазвучал с новой энергией и фантастической силой. Гари Мартин, не понимая, что происходит, все же почувствовал холодный трепет. Но стройная Ширани застыла, и взгляд её пылающих голубых глаз столкнулся с ледяным взглядом первосвященника.

— Как долго мы бы ни просили об этом? — зловеще повторила она. — Дримдим, я снова говорю тебе, хотя устала это повторять: отдайте мне ключ. Да, — неожиданно вспыхнула она, — я устала просить вас об этом. Я… и весь народ Кума… Мы устали жить в этой крошечной долине, как в тюрьме, когда за стенами её лежит бескрайний мир, который мы легко завоюем, если только у нас будет этот ключ, — тут Ширани качнулась, и её серебряный голос зазвучал подобно горну, оглушая, словно она хотела пробудить людей, замерших в зале. — Разве я говорю неправду, дворяне Кума?

— Принцесса говорит правду! — взревел один из дворян. Лица людей в один миг превратились в полные ненависти маски. — Древние мертвы уже многие века, и закон их тоже мертв! Отдайте принцессе ключ к месту власти, чтобы мы смогли покорить страны Внешнего мира!

— Ты слышишь, Дримдим? — поинтересовалась Ширани. Глаза её буквально пылали.

Однако взгляд Дримдима оставался печальным, когда он оглядел разбушевавшихся мужей Кума.

— А я говорю, что это ваше желание — Зло. И эта принцесса, которая распалила в вас это желание, по сути своей — Зло! Древние умерли, но закон, который они оставили нам — не мертв! Он по-прежнему в силе, и пока он силен, вы никогда не получите ключ, который иначе станет для вас злым роком. — Потом жрец вновь повернулся к Ширани и по очереди ткнул пальцем в Гари Мартина, Джоан, Окару и русского, которые в недоумении наблюдали эту весьма напряженную сцену. — Ширани, я в последний раз требую, чтобы ты отдала нам этих людей, в соответствии с нашими законами, — объявил он.

— А я в последний раз отказываюсь! — фыркнула Ширани. — От ваших законов так же несет плесенью, как и от тебя лично. И я предупреждаю, что в любом случае заполучу ключ к месту власти, и не важно, каким способом я его раздобуду.

Дримдим начал было увещевать принцессу, а потом мрачным голосом заявил:

— Я вижу, вы уже слишком далеко зашли по пути безумия и полны нечестивых амбиций, раз пытаетесь угрожать мне… Но я с уверенностью могу заявить: ваши амбиции становятся угрозой для всех нас… Но я снова говорю вам: ваши амбиции никогда не принесут плодов, потому что вы никогда не получите ключа, который столь сильно жаждете.

И первосвященник, молча развернувшись, направился через толпу, а собравшиеся в зале невольно уступали дорогу ему и двум его спутникам. Лицо Ширани, которая смотрела им вслед, буквально пульсировало от ненависти. А потом, когда она снова заговорила, её глаза вновь полыхнули огнем.

— Люди из Кума, вы слышали суеверные предупреждения этого фанатичного жреца. Скажите, хотите ли вы и дальше прожигать жизнь здесь, или хотите последовать за мной и завоевать для себя весь мир?

— Мы последуем за тобой, принцесса! — завопили собравшиеся, выбросив руки в едином шумном салюте-приветствии.

— Вижу, что вы настоящие мужчины, а не дети, боящиеся старинных сказок, — продолжала Ширани, обведя взглядом огромный зал. — Теперь вы можете идти. Вскоре жрец сам откажется от ключа, и тогда наступит великий день, и весь мир станет легкой добычей для нас, вы сможете удовлетворить все наши желания.

С восторженными криками они покинули зал дворца правителей Кумы. Остались лишь воины в серебряных кольчугах, которые по-прежнему наблюдали за четырьмя чужаками.

Джулун шагнул к Ширани. Выглядел он надменно. Высокомерно посмотрев на принцессу, он заговорил:

— Но разумно ли было угрожать Дримдиму? — поинтересовался он. — После этих угроз он никогда не откажется от вас.

— Тогда я отберу у него ключ! — страстно воскликнули Ширани. — Я вырву ключ из рук Дримдима, даже если мне придется его убить!

Джулун покачал головой.

— Нет, принцесса, люди Кума не осмелятся дотронуться до жрецов Древних, независимо от того, насколько ненавидят их. Старые законы ещё слишком сильны в их крови, чтобы они не побоялись захватить ключ силой.

— Но есть и другие способы, — помрачнев, ответила ему Ширани. — Так или иначе я получу ключ Дримдима.

А потом её взгляд снова упал на четырех чужеземцев и остановился на печальном лице Гари Мартина. И вновь зловещая улыбка заиграла на её лице.

— Вы, чужеземцы, должны быть благодарны мне за то, что я не отдала вас Дримдиму, — начала она, обратившись к Гари. — Он и его жрецы бросили бы вас в огненное море, согласно древним законам.

— А теперь это придется делать нам, — сердито проворчал Джулун. — Они такие же враги вам, как Дримдим. И что вы хотите от них?

— Разве я не сказала, что хотела бы расспросить их о Внешнем мире? — властно объявила Ширани. — Нам нужно разузнать о нем, прежде чем мы отправимся его завоевывать.

Борис Борщёфф усмехнулся. И тут же принцесса повернулась к русскому. Выражение его лица стало настороженным.

— Ты смеешься, краснолицый? — поинтересовалась она. — Тебе кажется забавным, что мы, немногочисленные обитатели Кума, планируем завоевать весь мир? — а потом Принцесса тихо рассмеялась. — Но не так забавно будет, когда наступит тот самый день. Да, тот день, когда все народы за этой горной стеной падут на колени перед нами, и те, кого мы пощадим, навеки станут нашими слугами и рабами! — В последних словах принцессы прозвучала откровенная угроза. При этом Борщёфф потупился, но Ширани, казалось, не замечала его. Вместо того чтобы продолжить, она подозвала к себе одного из стражей в серебряной броне — высокого, крепкого воина с жестоким каменным лицом. — Граух, отведи пленных в апартаменты для гостей и держи под стражей, — приказала она. — Позже я пришлю тебе распоряжения относительно них.

Граух, капитан стражи, повернувшись, кивнул Гари, видимо, принимая его за старшего:

— Идите за мной.

Но в последнюю минуту Окара, сделав шаг в сторону, что-то быстро прошептал Джулуну. Гари заметил, что лицо Джулуна вытянулось от удивления, а потом он шагнул вперед.

— Принцесса, я бы хотел на время забрать одного из чужеземцев, — объявил он, указывая на Окару. — Как вы уже знаете, этот коротышка утверждает, что принадлежит одному из кочевых народов, которые только и ждут, когда вы покинете эту горную долину. Я послушаю его сказки и постараюсь выяснить, насколько все это правда.

— Забирай его, если хочешь, — равнодушно ответила Ширани. — Мне не нравится его желтое хитрое лицо. Ты несешь ответственность за него.

Она шагнула к окнам — стройная белая фигура скользнула сквозь солнечные лучи.

Капитан Граух указал Гари, Джоан и Борщёффу чтобы они следовали за ним в другую сторону. Собственно, путникам ничего не оставалось, как последовать за капитаном, потому что позади них выстроился отряд стражей в кольчугах с мечами наголо. Но когда они выходили из зала, Гари с беспокойством посмотрел на Джулуна и Окару.

— Этот проклятый маленький япошка что-то замышляет, — в свою очередь оглянувшись, пробормотал Борщёфф. Казалось, краснолицый русский волнуется.

— Поспешите, незнакомцы, — распорядился Граух. Потом капитан стражи провел их по темному коридору и наверх по каменной лестнице.

Охранники провели «гостей» на третий этаж огромного черного дворца — мрачного лабиринта каменных лестниц, комнат и переходов. Тут и там были высокие окна, больше похожие на бойницы, пропускавшие наклонные лучи солнечного света. Слуги — мужчины и женщины в одеждах синего шелка — проходили мимо.

Наконец Граух доставил их в апартаменты, им предназначенные, а потом ушел, но за дверьми остались стражи. «Гостям» выделили две большие комнаты — большие, с черными стенами, с высокими потолками, и стенами, занавешенными белыми шерстяными коврами. Гари подошел к одному из окон, через которое лился дневной солнечный свет. Джоан и Борщёфф последовали за ним.

Три шпиона выглянули наружу. Стены великого дворца поднимались выше и спускались ниже окна, из которого «гости» смотрели на долину Кум. В шестидесяти футах от них лежала огромная треугольная черная площадь, на другой стороне которой стоял массивный восьмиугольный храм Древних. За черным городом располагались здания Кума, а за ними мерцало злобно, красное море, горящее под скалой, напоминающей грозовое облако, из которого низвергался поток лавы.

— Невероятный город! — воскликнул Борис Борщёфф. — И эта принцесса — она сама похожа на языки пламени! Когда она выйдет из этой долины, все кочевники Средней Азии стекутся под её знамена.

— Она не выберется отсюда, чтобы развязать войну в Азии — войну против всего мира, — помрачнев сказал Гари. — Поэтому я здесь. Я здесь, чтобы остановить её, и я это сделаю.

Круглое, красное лицо Борщёффа скривилось. Он хрюкнул:

— Мы все четверо играем в великую игру, каждый на стороне своего народа. Но теперь Окара что-то мутит с Джулуном, чтобы сделать Ширани инструментом Японии. И если это ему удастся…

— Он не добьется успеха, — заметил Гари. — Не больше, чем ты или Джоан. Вам не удастся превратить её в инструмент России или Британии. Станет ли Ширани вникать в тонкости нашей политики? Она одержима собственной безумной идеей, хочет повести орды безумных кочевников к завоеванию мира, — а потом задумчиво пробормотал: — А ведь такая девушка-воин, как она, могла бы поджечь всю Азию… Вместе с ней из долины должны выйти и её люди. Но, очевидно, эти жрецы выступают против этого плана, потому что он нарушает законы их Древних.

— Кто такие эти Древние? — озадаченно поинтересовалась Джоан. — Или я что-то пропустила? И что за место власти, о котором они все время спорили?

Гари пожал плечами.

— Любой народ вроде этого имеет собственные легенды о богах далекого прошлого. Место силы, вероятно, какое-то святое место, к которому с почитанием относятся аборигены, — а потом он добавил: — Ширани, похоже, считает, что она должна получить какой-то ключ к этому месту, прежде чем отправиться покорять мир. А их первосвященник, упрямый жрец, не дает ей ключ, а без него она не отправится на завоевания… пока не получит его… Она никогда не покинет долину! Да, я смогу остановить её!

Борщёфф ухмыльнулся Гари.

— У вас будет преимущество перед остальными из нас в этой игре… Вы приняли за чистую монету фантазии этой принцессы…

— Чепуха! — резко объявил Гари.

— А кроме того, — заявил русский, — Ширани, как ты её называешь, судя по всему, на тебя запала. Ты незнакомец, человек из внешнего мира, который она так жаждет обрести… а кроме того, симпатичнее, чем Окара.

Джоан хмыкнула. Во взгляде её карих глаз читалось презрение.

— Немного страстной любви, и Ширани сделает все, о чем ты попросишь…

Гари начал было уже сердиться, как двери открылись, и вошел слуга. Он положил перед каждым из чужеземцев одежды из белого или синего шелка, точно такие, как носили благородные жители Кума.

— Подарок принцессы, — пояснил слуга и ушел.

— Разве я не говорил, что принцесса запала на тебя, товарищ? — воскликнул Борщёфф, с усмешкой поглядывая на одежду.

— Видишь, она послала тебе одежду благородного, а нам вручили одежду синего шелка — платье плебеев.

Джоан прикусила губу, собрала свой комплект одежды и зашла в следующую комнату, запахнув хлопковые занавеси, которые заменяли двери.

— Думаю, она ревнива, — продолжала забавляться Борщёфф. — Везет тебе с бабами, товарищ Мартин. Быстро работаешь, а?

— Заткни свой грязный рот, Борис, — сердито проворчал Гари.

Огромный русский снова рассмеялся.

В углу комнаты стояла большая керамическая ванна, и рядом был резервуар с водой, а у Гари осталась бритва. Приняв ванну и побрившись, Гари надел белую шелковую тунику и брюки, подпоясался серебряным поясом. Свежая одежда придала силы его усталому телу…

Постепенно в комнате стало темнеть. Солнце садилось, прячась за западную стену долину. Борщёфф надел синие одежды, которые едва на него налезли, а потом из соседней комнаты появилась Джоан. В новой одежде она напоминала воинственного мальчика.

— Должна ли я склониться перед тобой, теперь, когда ты один из благородных, а я одна из… пролетариев? — иронично поинтересовалась она.

— Не будь дурой, — грубо фыркнул Гари.

Тут в апартаменты «гостей» заглянул Граух — капитан стражи, с двумя служанками. Одна из них принесла серебряные лампы, а другая чаши с фруктами, овощами и мясом.

— Ваш ужин, — лаконично объявил Граух, обращаясь к Джоан и Борщёффу, а потом повернулся к Гари. — А ты сегодня обедаешь с принцессой. Я провожу.

— Кажется, я не ошибся, товарищ, — ухмыльнулся Борщёфф в спину американцу. Джоан ничего не сказала, но наградила Гари таким презрительным взглядом, что тому стало не по себе.

В приподнятом настроении он последовал за Граухом. Кроме офицера, его сопровождали два воина с мечами наголо. Как бы то ни было, но принцесса не слишком-то доверяла своему «гостю». Не спеша они прошли по темным коридорам, теперь освещенным редкими подвесными лампами. Они миновали несколько залов, где была выставлена стража. А потом Гари оказался в апартаментах принцессы, в огромной комнате, стены которой были отделаны яркими шелками. Его отвели на небольшой балкон, и там офицер оставил Гари одного. На балконе стоял маленький столик, но больше тут ничего не было, единственным источником света служило далекое огненное море.

Море огня выглядело ужасно днем, но теперь, когда стемнело, зрелище стало воистину ошеломляющим — горящее, тлеющее озеро красного огня, которые бросало в темные небеса мерцающие отблески, затмевающие звезды и высвечивающие огромные снежные склоны окружающих вулканов, выкрасив снег в дикие алые цвета. Темно-красные отблески скользили по черным крышам ночного Кума. А огненный водопад, который низвергался в пылающее море! Это было безумное, сверхъестественное зрелище в темноте — живой поток лавы, вырывающийся из трещины в стене вулкана и падающий в горящее море. Стена живого огня слепила, доминируя над темным городом и долиной. Гари восхищенно уставился на открывшуюся перед ним картину. Ширани, появившаяся у него за спиной, заставила его повернуться, испугав…

— Неужели во внешнем мире нет ничего столь же прекрасного? — поинтересовалась принцесса, махнув в сторону огненного моря.

Гари мысленно отметил, что теперь Ширани была в другой шелковой блузке и брюках. В странном красноватом свечении её лицо выглядело особенно прекрасным.

— В самом деле, принцесса, во внешнем мире нет ничего похожего, — ответил ей Гари.

— Ты можешь звать меня Ширани, — улыбнувшись, ответила она. — Ты говорил, что тебя зовут…. Гари? Как-то так. А теперь садись, Гари, поедим.

Гари почувствовал себя немного растерянным, когда присел за маленький столик напротив владычицы Кума. Сейчас Ширани казалась ему мягкой шестнадцатилетней девушкой, а не насмешливой ведьмой, которая с такой изощренностью дразнила Джулуна, или той властной, страстной принцессой, которая яростно угрожала верховному жрецу.

Неслышно двигаясь, слуги в шелковых одеждах меняли блюда и подливали из амфор темное густое вино. Гари неожиданно почувствовал себя страшно голодным. Теплая еда быстро насытила его, а крепкое вино согрело. Ширани с любопытством наблюдала за ним, пока они ели. Наконец, поев, они встали из-за стола, глядя с балкона на темный город и огненное море.

— Ширани, ваше королевство так чудесно, так красиво… — неожиданно для себя самого начал Гари. — Почему вы так сильно хотите оставить его?

Принцесса застыла, и он увидел, как непокорно дернулась золотая голова девушки.

— Потому что я хочу жить! — воскликнула она. — Но жить тут, все равно что сидеть в клетке. Я готова осмелиться и принять самое опасное приключение, которое предлагает мне жизнь. Не веришь?

— Да, да, — импульсивно поддакнул Гари.

— Я знала, что ты так и скажешь, — нетерпеливо кивнула Ширани. — В противном случае ты никогда бы не решился подвергнуться таким большим опасностям, чтобы добраться до этой земли, скрытой от всего мира.

— Тем не менее… — серьезно проговорил Гари. — Война и смерть не предназначен для жизни. И если вы выберете Внешний мир и возглавит кочевые народы, которые вас ждут, то принесете смерть миллионам людей.

— И что из того? — пожала плечами Ширани. — Я не боюсь смерти, Гари, и не боюсь подарить её другим. Эти миллионы в любом случае умрут. Но я не буду ещё одной мелкой принцессой этой маленькой долины, которая могла бы стать правительницей Внешнего мира.

— Но сила не всегда приносит счастье, — запротестовал Гари. — В самом деле власть всегда строится на крови, но не всегда она приносит счастье.

— Так ты считаешь, что я ищу обычное счастье? — воскликнула Ширани. — Гари, Гари, а я то решила, что ты сможешь понять меня?.. Поход во Внешний мир для меня приключение, дикая игра и борьба… Это меня привлекает. Это и есть то счастье, которое я ищу!

Её бледное лицо, казалось, пылало в свете малинового-дрожащего пламени огненного моря.

— Но, Ширани, — продолжал настаивать Гари. — Эта мечта о победе — безумие. Даже опираясь на помощь орды кочевников, вы не сможете завоевать весь мир. На какое-то время вы вызовите смятении и хаос, но вскоре великие народы уничтожат вас и рассеют ваши полчища.

— Нет, Гари, не рассеют, — уверенно ответила Ширани. — Прежде чем я покину Кум, я получу ключ к силам, которые сметут ваши армии, как гнилой тростник.

Гари скептически посмотрел на принцессу. Он догадался, что она говорит о сверхъестественной святыне, которое эти люди называют местом власти.

Он собирался выразить свои сомнения, когда Ширани неожиданно прижала указательный пальчик к губам, словно подчиняясь быстрой смене настроения.

— Не будем больше говорить об этих вещах, Гари, я устала от всего этого… Да, устала от всего, что происходит в Куме. Вот почему ты мне понравился — ты принес в эту долину дух Внешнего мира.

Она уставилась на Гари, внимательно изучая его. Её взгляд буквально дразнил американца.

— Ты не красив, Гари. В этом тебе не сравниться с Джулуном. Знаешь ли ты, что я пообещала выйти замуж за него?

— Не знал об этом… Впрочем, мне все равно, — заметил Гари.

И вновь зазвучал её серебряный смех. Гари прекрасно понимал, что она рядом с ним. Он чувствовал слабый аромат её волос, который возбуждал его, словно через тело подали электрический ток.

— Думаю, тебе стоит бояться Джулуна, — насмешливо сообщила Ширани. — Или ты боишься меня, потому что я — принцесса Кума?

Ни один мужчина не мог игнорировать такую насмешку. Неожиданно для себя Гари схватил принцессу за руку.

— Бояться? — повторил он, а потом в свою очередь рассмеялся. — Вы льстите себе, Ширани. Возможно, ваши подданные и бояться вас, но для меня вы просто чертовски красивая варварская девка!

— Да так ты смеешь! — фыркнула она, стрельнув взглядом. — Отпусти руку!

Гари громко рассмеялся. Его крепкая рука обвила принцессу за талию, и её личико вспыхнуло алым, когда американец прижал её к себе и крепко поцеловал в губы, которые в этот миг чуть разжались, словно Ширани захотела вскрикнуть. Он ощутил мягкие, чуть раздвинутые губы Ширани, и тут его словно ударил сильный разряд. Вздрогнув всем телом, он чуть отстранился, все ещё сжимая принцессу в объятиях.

— А теперь позовите своих охранников и сообщите им, что вы наконец встретили человека, который вас не боится, — прохрипел Гари.

Голубые глаза Ширани казались темными, бездонными озерами на белом лице. Потом зрачки принцессы расширились, и Гари понял, что она смотрит куда-то мимо него.

— У тебя за спиной, Гари! — резко воскликнула она.

Гари развернулся. В дверях балкона, глядя на них, стоял Джулун. Красивое лицо дворянина казалось ужасным в кровавом свете огненного моря, к тому же оно кривилось от дикой ревности, переполнявшей воина.

Джулун выхватил меч. С бешеным криком ярости он замахнулся клинком и бросился на Гари. В его взгляде читалась смертельная ненависть. Гари оттолкнул Ширани. Джулун нанес колющий удар клинком. Словно молния, американец ускользнул от удара. Однако он почувствовал, как клинок прорезал рукав его белоснежной туники.

Джулун развернулся ещё раз, чтобы нанести новый удар, но прежде чем он смог это сделать, Гари сам перешел в нападение. Со всей своей силы он обрушил правый кулак на челюсть нападающего. От этого страшного удара голова Джулуна откинулась, и он полетел на пол. Его серебряный шлем и доспехи лязгнули при ударе о каменный пол балкона.

Гари наклонился и подобрал меч, который Джулун выронил при падении. Теперь американец тоже разозлился.

— Стража! — неожиданно прозвучал серебряный голос Ширани. Послышались быстрые шаги.

— Я должен убить этого бешеного пса! — с яростью воскликнул Гари, глядя на Джулуна. — Он же убил бы меня!

— Нет, Гари! — воскликнула Ширани. — Джулун сошел с ума от ревности, увидев меня в твоих объятиях. Не причиняй ему вреда.

Стражники ворвались на балкон, и впереди всех был капитан Граух. Его клинок выскользнул из ножен, когда он увидел Гари, стоящего с обнаженным мечом над лежащим на полу Джулуном. Капитан уже готов был броситься на американца…

— Нет, Граух! Чужеземец не сделал ничего плохого, — быстро проговорила Ширани. — Это господин Джулун вышел из себя…

Джулун встал, тяжело дыша, захлебываясь от ярости, глядя на американца глазами, полными ненависти.

— Принцесса, неужели ты позволишь этой чужеземной собаке жить, после того как он ударил благородного дворянина из Кума, — проворчал он.

Ширани холодно посмотрела на Джулуна.

— Это была твоя вина, Джулун. Он не без причины ударил тебя.

— Не без причины? — воскликнул Джулун. — Разве он не обнимал мою принцессу против её воли?

— А почему ты решил, что это было против моей воли? — холодно поинтересовался Ширани.

Джулун выглядел потрясенным. Его ошеломленный взгляд скользнул с холодного лица принцессы на Гари Мартина. И теперь его ярость стала ещё сильнее.

— Вы подразумеваете, что это было… — пробормотал он, глядя на Ширани. — Вы, которая была обещана мне…

— Это обещание никогда не было реальным, Джулун! — вспыхнула Ширани. — Я не считаю себя связанной никакими честолюбивыми надеждами, которые были у вас.

В странном красном свете лицо Джулуна стало черным, словно высеченным из эбонита, а потом он заговорил:

— Прошу прощения, принцесса… — А потом добавил: — Я уйду, если мне вернут мой меч.

Ширани протянула руку, и Гари отдал ей меч, потом она передала клинок Джулуну.

— Ожидайте в приемной, как прежде, Граух, — обратилась Ширани к капитану охраны, а когда воины ушли, принцесса провернулась к Гари, и в глазах у неё было написано изумление. — Ты нажил себе врага, Гари. Он непременно убьет тебя, если сможет… Да и Граух тоже убил бы тебя, если бы я сказал им, что ты действовал против моей воли, когда поцеловал меня.

— А это, Ширани, было против вашей воли? — смело спросил Гари. — Мне так не показалось!

Гари ожидал, что Ширани снова вспыхнет от ярости, но вместо этого принцесса рассмеялась, как дразнящийся ребенок.

Одна из служанок в шелковых одеждах выскользнула на балкон и, подойдя к принцессе, что-то прошептала ей на ухо. Ширани на мгновение зажмурилась, а потом её глаза полыхнули новым пламенем.

— Скажи Батору, чтобы он подождал, — приказала она служанке, а потом повернулась к американцу. — Теперь уже слишком поздно… Гари, тебе нужно идти. Граух проводит тебя в ваши апартаменты.

— Все ещё собираешься держать меня в безопасности? — с иронией в голосе поинтересовался Гари. — Ты все ещё не доверяешь мне?

— Не совсем, — откровенно сказал Ширани. — Я чувствую, что ты решительный человек со стальной волей. Думаю, ты бы сделал многое, чтобы спасти от меня Внешний мир.

— Ширани, а разве ты не сможешь отказаться от этого безумного плана завоевания? — искренне спросил Гари. — Я повторю: это сумасшедшая мечта, которую невозможно воплотить в жизнь.

— Не так уж невозможно, как ты считаешь! — решительно заявила она. — Говорю тебе еще раз: как только я получу ключ от места власти, я буду держать все ваши народы в кулаке…

Они остановилась, словно не желая больше говорить. Гари понял, что аудиенция закончилась. Но голос принцессы остановил американца, когда тот уже подошел к двери.

— Гари, а та бледная девушка, которая явилась в Кум вместе с тобой и другими — она тоже враг, как ты говорил? Или ты всего лишь её возлюбленный?

— Джоан? — удивленно произнес Гари, а потом он с сожалением добавил: — Нет. Она мой враг и соперник. Она обманула меня и теперь скорее всего ненавидит.

— Я рада! — неожиданно объявила Ширани, улыбнувшись Гари.

Граух и охранники ждали Гари в соседней комнате. Кроме того, там ожидал один из жрецов в черных одеждах из храма Древних. Тощий, нервный, он с ужасом уставился на американца, словно перед ним было существо из ада. Гари сразу догадался, что это тот самый Батор, о котором сообщила принцессе служанка.

Выходя в полутемный коридор вслед за охраной, Гари бросил последний взгляд на жреца и задумался. «Интересно, если Дримдим и его жрецы так ненавидят Ширани, то что тут делает один из них? Почему он прибыл для встречи с принцессой тайно и поздно вечером?» Уже вернувшись в гостевые апартаменты, Гари продолжал ломать над этим голову, пока не заснул.

Глава 8 Дворцовые заговоры

Когда Гари проснулся, солнечный свет заливал комнату, пробиваясь через узкие окна-бойницы. На диване в противоположном углу комнаты громко храпел Борщёфф. На полу, внимательно наблюдая за ним, застыла маленькая фигура, похожая на Будду.

— Окара! — удивленно воскликнул Гари, поднимаясь, а потом резко спросил: — Что ты здесь делаешь? Я думал, ты строишь козни с этим Джулуном.

— Так и было, — признался Окара. Голос японского шпиона звучал спокойно, а лицо было маской полного равнодушия. — Но мне не удалось договориться.

Борщёфф проснулся и сел, протирая глаза. Джоан Лэйрд, видимо, тоже разбуженная их голосами, вышла из соседней комнаты. Выглядела она сонной, взъерошенной и больше всего напоминала мальчишку в новом шелковом одеянии.

— Мы четверо до сих пор были соперниками, — совершенно спокойным голосом продолжал Окара. — Каждый из нас боролся с остальными, отстаивая интересы своей страны. Но теперь мы не должны быть соперниками. Нам стоит объединиться ради одной цели.

— Хо-хо! — усмехнулся Борщёфф. — Ты думаешь, мы такие простаки? Неужели ты считаешь, что мы вот так сразу примем твое предложение? Ты потерпел неудачу с Джулуном, и теперь считаешь, что мы поможем тебе и поработаем на Японию.

Все трое уставились на японца с враждебной подозрительностью. Но его лицо, напоминающее маску, ничуть не изменилось.

— У вас есть причины не доверять мне, — согласился он с ними тихим голосом. — У всех нас одна и та же цель, и неважно, верите вы мне или нет… Каждый из нас, — продолжал Окара, — прибыл сюда, чтобы отыскать Ширани. Каждый из нас надеялся сделать её и суеверных кочевников своими союзниками — послушными инструментами для своей собственной страны. Каждый из нас, кроме тебя, Мартин… Ты же приехал, чтобы остановить её любым способом… Ты — единственный из нас был прав. И теперь я тоже склоняюсь к выводу, что если Ширани выберется из долины, Азию зальет кровью. Именно поэтому мы должны любой ценой остановить Ширани!

— Сильно ты изменил свои взгляды, Окара, — с подозрением произнес Гари. — Двадцать четыре часа назад ты был готов на все, лишь бы подружиться с Джулуном и Ширани.

— Так и было, — хладнокровно признался Окара. — Но с тех пор я довольно много узнал у Джулуна, чтобы понять, что принцесса, эта дикая кошка, никогда не подчиниться Японии… Вчера в тронном зале, я, улучив минутку, предложил Джулуну поговорить наедине, сказав, что могу рассказать о враждебных намерениях вашей троицы по отношению к принцессе.

— Твой обычный подлый ход, ведь так? — проворчал Гари. — Однако продолжай!..

— Джулун ухватился за мое предложение и отвел меня в свои покои, где мы и поговорили. Я утверждал, что мой народ — один из величайших народов внешнего мира, настаивал на том, что, когда Ширани покинет тайную долину, ей нужно будет присоединиться к армии Японии… Но Джулун посмеялся над моими словами. Он заявил, что это невозможно, потому что к тому времени, как Ширани выйдет из Кума, мой народ, как и все остальные, кто живет по ту сторону гор, будет уничтожен и поставлен на колени! Он, как и все остальные, живущие в этой долине, полагает, что, если Ширани сможет получить доступ к этому таинственному месту силы, она сможет вызвать великую катастрофу, которая обратит в руины весь Внешний мир.

— Помнишь тибетского ламу? — неожиданно воскликнула Джоан. — Тот, кто сказал, что, прежде чем Ширани выйдет из Кума, она устроит ужасные разрушения, уничтожив всех неверующих?

Гари кивнул.

— Ширани тверда убеждена в том, что она сможет сделать что-то в этом роде, если получит ключ от места власти. Она сказала мне об этом, когда мы целовались прошлой ночью.

— Да что же это за место силы, о котором все тут говорят? — недоуменно пробормотал Борщёфф.

— Джулун об этом не распространялся, — задумчиво произнес Окара, покачав головой. — Как я думаю, так это какой-то священный храм под этим ужасным вулканом рядом с огненным морем. Единственное, что он сообщил мне, так это то, что место власти является «великим краеугольным камнем структуры мира», что бы это не означало. Древние, как он сказал, когда-то использовали это место, чтобы изменять земную поверхность, и инструменты или силы, которые они пользовали, все еще существуют.

— А кто были эти Древние? — в свою очередь поинтересовался Борщёфф. — Эти проклятые люди говорят загадками.

— Древние, — объяснил Окара, — должны быть иной расой, существовавшей на Земле до людей, — расой, обладающей мудростью и высшими знаниями, недоступными людям. Джулун сказал, что последние из них выбрали своим местом обители именно эту долину, потому что тут лежит «краеугольный камень мироздания» — место силы.

— У нас есть нечто большее, о чем можно беспокоиться, кроме как суеверия этих кумианцев, — прохрипел Гари. — Ты, Окара утверждаешь, что теперь убежден, что Ширани не станет союзником или инструментом ни одного из народов Внешнего мира?

— Я уверен в этом, — объявил японец. — Она верит в легенды этих варваров и считает, что сможет использовать силу Древних, чтобы уничтожить всех и вся. Ширани считает, что достаточно ей будет провести какую-то церемонию в месте силы, как мир падет к её ногам. Ей только нужно добыть ключ от этого места. А потом народы Внешнего мира просто не смогут больше сопротивляться ей. И она, покинув тайную долину, возглавив жрецов и тибетских кочевников, огненным мечом прокатиться по всей Азии!.. Поэтому я утверждаю, что наш долг в том, чтобы остановить принцессу, — торжественно продолжал Окара. — И я даю вам слово самурая, что это вовсе не ещё один трюк с моей стороны.

Борщёфф почесал голову. Его круглое румяное лицо выглядело задумчивым.

— Окара, все это разговоры, — отмахнулся русский. — Даже если бы мы поверили тебе… Ну как мы сможем заставить принцессу отказаться от своих замыслов? Единственное, что мы можем, так это прикончить её…

— Я согласна, — тут же выпалила Джоан, упрямо выпятив подбородок.

После все повернулись к Гари, который сильно нахмурился.

— Нужно сорвать планы Ширани, — задумчиво пробормотал американец. — Это суть той самой миссии, выполнить которую послала меня моя страна, и ради этого я готов присоединиться к вам, объединить с вами мои усилия. Но я не понимаю, как мы сможем это сделать. Мы всего лишь трое мужчин и девушка — безоружные, практически заключенные в тюрьму.

Лицо Окары напряглось.

— Есть только один способ сдержать Ширани в будущем. Мы должны убить её.

— Убить Ширани? — воскликнул Гари, переполненный чувствами. — Почему убить?.. Мы не сможем…

— А сколько человек погибнет, если Ширани поведет кочевников в Центральную Азию? — поинтересовался японец. — Разве не массовое убийство она планирует? Убийство всех людей во Внешнем мире, которые сопротивляются ей?

— Я знаю, но убить её… самим, — протянул Гари. — Нет, мы должны действовать по-другому.

— Нет другого пути! — уверенно сказал Окара. — Мы можем надеяться остановить её, когда вокруг нее несколько тысяч воинов? Может, нам поговорить с ней и попытаться отговорить от того, что она так долго планировала?.. Но вы же знаете, что мы этого не сможем делать… Вы же, Мартин, только что признались, что не сможете отговорить ее от планов завоевания. Вы знаете, что мы можем остановить её, только убив… Когда же Ширани будет мертва, — продолжал японец, — опасность исчезнет. Ибо только она может стать во главе тех, кто сможет вывести народ из долины и объединить миллионы кочевников Средней Азии. Когда Ширани умрет, опасность исчезнет вместе с ней.

— Но ты говоришь об убийстве! — воскликнул Гари. — Принцесса или не принцесса, она всего лишь маленькая девочка.

— Ты просто влюблен в неё. Иначе почему ты защищаешь её? — сердито воскликнула Диана. В её карих глазах читалось обвинение.

— Ничего подобного, — отрицал Гари. — Я просто не хочу её убивать…

— И ты шпион, который не подвержен приступом рыцарства или настроению! — заметила Джоан. — Но почему эта Ширани, которую ты защищаешь, считает, что сможет покорить или уничтожить все народы Земли, если только доберется до того самого места силы. Если бы такая сила действительно существовала!

На эти обвинения англичанки Гари ничего не смог ответить. Он с ужасом уставился на Джоан.

Тем временем Окара внимательно изучал выражение лица Гари. А потом маленький японец торжественно заговорил:

— Мартин, вы были отправлены сюда правительством своей страны, не так ли? Чтобы спасти Америку и весь мир от войны и хаоса, которые возникнут, если принцесса станет предводительницей диких племен кочевников? Что бы приказали вам ваши старшие офицеры, если бы могли отдавать вам приказы прямо сейчас?

Сердце Гари словно заледенело, потому что при словах Окары перед американцем встала яркая сцена. Гари снова был в кабинете Уильяма Крея, который давал ему последние инструкции, перед тем как отправить его в Кум. «Ты должен остановить эту женщину, Гари. Не дать ей принести разрушений в наш мир. Ты должен убить её, если это будет необходимо…» И теперь слова Крея эхом звучали у него в ушах. Гари слишком хорошо знал, что сказал бы ему его начальник и в чем заключался его долг. Дать убить Ширани, уничтожить эту бесстрашную девушку ряди абстрактного долга…

— А есть другой способ остановить Ширани, не убивая её? — спросил исполненный отчаянием Гари.

— Ты же знаешь, другого пути нет, — негромко ответил ему Окара.

Гари подошел к окну, прижал горящую щеку к ледяной каменной раме, уставившись невидящим взглядом на освещенный солнцем город. Но не Кум видел Гари за стеклом, а бесстрастное лицо Уильяма Крея, и агенту казалось, что его куратор смотрит ему прямо в глаза. Он вновь услышал его голос, точно так, как слышал его в ту ночь: «Все зависит от тебя, Гари. Америка зависит от тебя, точно так же, как мир во всем мире!»

Неожиданно Гари повернулся к своим товарищам по несчастью. Взгляд у него был отрешенный, а ему самому казалось, что говорит не он сам, а его голос доносится издалека:

— Я помогу вам убить Ширани, — объявил он севшим голосом. — Это нужно сделать.

— Теперь ты говоришь дело! — весело поддержал его Борщёфф, похлопав по плечу. Переполненный отчаянием Гари отбросил руку русского.

— Не хвали меня за это, черт побери! — злобно воскликнул он.

Джоан внимательно наблюдала за ним, и казалось, из её карих глаз вот-вот в три ручья хлынут слезы.

Гари старался не смотреть на неё, вместо этого он резко развернулся к Окаре:

— Но как мы это сделаем? Как мы сможем выбраться отсюда и без оружия добраться до Ширани?

— У нас есть оружие, — тут же возразил Окара и достал два кинжала из-за пазухи, а потом добавил холодно: —Джулун дал мне их, когда проводил назад из своих покоев. Он хотел, чтобы я убил всех вас.

— Будь я проклят! — воскликнул Борщёфф. — Да этот японец сам дьявол.

Но Окара, словно не расслышав его замечание, продолжал:

— Чуть позже мы сделаем веревку из этих гобеленов. По ним мы сможем соскользнуть в одну из комнат этажом ниже. Из них сможем добраться до апартаментов Ширани. Неожиданно напав, мы перебьем охранников, проникнем в ее комнату и убьем её.

— А потом? — спросил Гари.

Но Окара только плечами пожал.

— Тогда наша работа будет выполнена. Мы попытаемся украсть лошадей, пересечь долину и вновь пройти туннель, по которому пришли сюда. Но убежим мы или нет — какая разница. Угроза Ширани исчезнет, — а потом маленький японец посмотрел на Джоан. — А вот тебе лучше остаться здесь, пока мы сделаем эту попытку, — заявил он англичанке. — Ты только уменьшишь наши шансы на успех, если отправишься с нами. Если нам все удастся, мы вернемся и сообщим тебе, и тогда ты спустишь к нам по веревке.

Джоан кивнула, все ещё задумчиво глядя на Гари. Его загорелое лицо превратилось в горькую, задумчивую маску.

Но вот над Кумом воцарилась ночь…

Гари казалось, что ожидание будет вечным. Он беспокойно ходил из угла в угол комнаты. Ему определенно не нравилось то, что они собирались совершить. Теперь перед его мысленным взорам стояло лицо Ширани. Он был очень благодарен ей за то, что она сказала, что будет слишком занята и не станет звать его до следующего утра.

Ночные часы, казалось, тянулись бесконечно. Отблески дрожащего света огненного моря скользили по стенам комнат темницы. Постепенно все звуки в городе стихли.

Вскоре не осталось никаких звуков, кроме монотонных шагов охранников за дверьми темницы.

Наконец Окара беззвучно подал сигнал.

В открытое окно сбросили веревку из полосок гобеленов. Конец веревки был привязан к ножке стола. Первым по самодельной веревке спустился маленький японец. Он двигался проворно, словно обезьяна, сжимая в руке один из кинжалов. За ним последовал Гари, у которого был второй кинжал.

Медленно скользя вдоль стены из черного камня, высвеченной красным пламенем, американец поднял взгляд и увидел белое лицо Джоан, высунувшейся из окна.

Гари спустился к открытому окну комнаты внизу. Потом он легко качнулся в сторону темной комнаты и вскоре стоял внутри рядом с Окарой.

Как они и ожидали комната была пуста. В течение дня отсюда не доносилось никаких звуков. Заговорщики подождали, замерев в темноте, пока в комнату не проскользнула огромная фигура Борщёффа. На мгновение русский остановился рядом с ними.

— Ты знаешь путь к покоям Ширани, — прошептал Окара, обращаясь к американцу. — Ты должен вести нас.

— Все верно. Держись рядом со мной, — пробормотал в ответ Гари, сердце которого билось как отбойный молоток.

Он осторожно приоткрыл дверь, ведущую в узкий коридор, тускло освещенный несколькими подвешенными к потолку лампами. Коридор был пуст.

— Идем, — пробормотал Гари.

Кинжал Окары и клинок американца сверкали в свете ламп. Безоружный Борщёфф шел позади. Его огромные руки сжались в чудовищные кулаки. Настороженный взгляд его крошечных глаз метался из стороны в сторону.

Огромный дворец спал.

Они прошли через коридоры и залы, не встретив ни души, пока не приблизились к апартаментам Ширани. Там у дверей в её комнаты стояли два стража в серебряных доспехах. Кумианцы болтали от безделья, при этом один из них стоял спиной к коридору.

— Пошли! — прошептал Гари. Он и два его спутника разом бросились на туземцев. Кинжал Окары вспыхнул молнией, когда он прыгнул на стражника. Его рука метнулась вперед, и он заколол часового ударом в шею. Второй охранник, заметив, что происходит, выхватил меч и встретил клинком Гари и Борщёффа.

— Черт! — воскликнул русский, когда сверкающий клинок метнулся в его сторону. Однако прежде чем тибетец достал его клинком, прежде чем Гари и Окара смогли прийти на помощь, Борщёфф сжал шею охранника своими огромными руками. Что-то хрустнуло, и стражник безжизненным кулем рухнул на пол со сломанной шеей. Борщёфф пошатнулся, его красное лицо неожиданно побледнело, а потом его крошечные глазки закатились.

— Он достал меня, — русский тяжело упал на пол, вытаскивая меч из своего бока. — Достал…

Кровь из раны в его боку заливала пол. Гари и Окара склонились над ним. Вновь маленькие глаза русского приоткрылись. Он взглянул на своих товарищей, и на лице его расплылась зловещая улыбка.

— Мой последний раунд в этой игре закончен, — прошептал он. — Вы двое… ступайте дальше….

И голова его тяжело упала.

— Мертв! — прошептал японец, и его узкие глаза сверкнули. — Один из нас пусть останется здесь, а другой пойдет и прикончит принцессу. Мартин, ты знаешь дорогу, поэтому тебе придется пойти и убить её.

— Выходит, я избран, — хриплым голосом поинтересовался Гари. Вздрогнув, взглянул на Борщёффа, а потом крепче сжал кинжал и выпрямился. — Хорошо, Окара, я сделаю это. И теперь тебе не нужно бояться, что я вернусь…

— Одного быстрого удара будет вполне достаточно, — заверил Окара. — Быстро.

Гари решительно проскользнул в апартаменты принцессы. Высокие каменные комнаты, обитые шелком, были темными, лишь через узкие щели окон пробивались красноватые отблески. Тут царила мертвая тишина. Нервы Гари были натянуты до предела, когда он тихонько пересек комнату. Теперь он был переполнен жестокой, непоколебимой решимостью завершить миссию, за которую Борщёфф отдал жизнь.

«Ширани в эту ночь должна умереть во имя мира во всем мире!»

Он вошел в комнату, которую мягким белым светом заливал небольшой серебряный светильник под потолком. Брильянтовые шелковые ковры, изысканная мебель — все тут дышало женственностью и изысканностью. Необычный аромат наполнял комнату. А потом он увидел Ширани. Она спала на диване за лампой — стройная фигура в белом. Похоже она заснула, ожидая кого-то.

Гари на цыпочках подобрался к ней и наклонился, покрепче сжав кинжал. Во сне Ширани была прекрасной. Её золотые волосы разметались по подушкам, лицо, расслабившись, стало и вовсе детским. Красные губы были слегка приоткрыты. Одна рука бессознательно сжалась в кулак. Ослабленный воротник её шелковой туники обнажил теплые, белые, прекрасные плечи и одну высокую маленькую грудь.

Рука Гари задрожала, когда он занес кинжал для смертельного удара.

— Боже, прости меня, я должен это сделать, — прошептал он, обращаясь то ли к Ширани, то ли к себе самому. А потом Гари понял, что его слабый шепот разбудил принцессу. Он замер, встретившись с ней взглядом.

— А Батор заходил, чтобы попрощаться со мной…

А потом, словно очнувшись, она узнала Гари и увидела его занесенный кинжал. Он был готов вбить клинок в её грудь, прежде чем она вскрикнет. Но Ширани не стала кричать. Она лежала, глядя на американца. Ее большие голубые глаза были широко раскрыты, переполнены изумления, но в её взгляде не было ни капли страха.

— Гари! — прошептала она. — Ты пришел, чтобы убить меня!

— Да! — прорычал он. Пот выступил у него на лбу. Лицо его было ужасным в свете ламп. — Мы должны сделать это, Ширани… Это наш долг перед всем миром… тем самым миром, который ты решила погрузить в войну и ввергнуть в хаос, если останешься в живых!

Однако в прекрасных глазах девушек не было ни тени страха.

— Гари, ты не сможешь меня убить, — неуверенно проговорила она. Ты меня любишь, я знаю это. И я влюбилась в тебя с первого взгляда…

— Очередной трюк, — неуверенно пробормотал он.

— Я занимаюсь трюками? — вспыхнула она. — Как ты думаешь, я бы стала лгать, даже если это могло бы спасти мою жизнь? Гари, ты совсем не знаешь меня!

Казалось, Ширани не замечала занесенного клинка. Вместо этого она с задумчивой нежностью разглядывала лицо американца.

— Гари, если ты и в самом деле не любишь меня, то можешь нанести роковой удар. Больше я тебе ничего не скажу, — и Ширани уверенно посмотрела на него, бесстрашно улыбаясь, словно ребенок.

Гари почувствовал, что потрясен до глубины души.

— Я люблю тебя, Ширани, — пробормотал он. — Не знаю, настоящая ли это любовь или дикое увлечение, или что бы там это ни было… Но я не могу не думать о том, что произойдет в мире, если ты начнешь вторжение, — а потом в его усталых глазах вспыхнула надежда. — Ширани, если я не убью тебя, ты обещаешь остаться тут, в Куме, и отказаться от своей безумной идеи завоевания всего мира?

— Нет! — быстро ответила принцесса, лицо которой по-прежнему напоминало маску. — Гари, никто, даже ты, тот, кого я люблю, не сможет с помощью страха изменить мои планы. Если мне суждено сейчас умереть, то я умру, но пока я живу, я буду идти по пути приключений и завоеваний. Да! Отпусти меня, и прежний мир будет разбит моей рукой, прежде чем я покину эту долину. Все случиться, как только я доберусь до места власти. Ты не веришь в это, Гари, но это правда… Сейчас, перед лицом смерти, я говорю совершенно искренне.

— Тогда, если ничто не сможет изменить твои чудовищные планы, тебе придется умереть, — хриплым голосом проговорил Гари. Он вздрогнул всем телом и начал было опускать кинжал.

Однако Ширани не двигалась. Она не пыталась остановить его, лишь по-прежнему смотрела ему в глаза.

Острие клинка коснулось мягкой теплой кожи между её грудями… и застыло. Гари задрожал всем телом, пытаясь вонзить клинок в её плоть. Но он не мог этого сделать. Его костяшки побели от напряжения, и все же его рука не могла двинуться дальше. А потом Ширани тихонько потянулась, осторожно развела руки, приподняла плечи. Казалось, от неё исходят волны плотской страсти.

— Гари, моя любовь, — прошептала она.

Кинжал с грохотом полетел на пол. Гари обнял шелковистое, пульсирующее тело. Её губы оказались настоящим живым пламенем, когда коснулись его губ. Аромат её волос вскружил ему голову, её сердце дико билось в груди, прижатой к его могучему торсу.

— Боже, помоги мне! — прошептал он, когда его темная голова качнулась назад. Ширани обхватила его лицо руками с тоской вглядываясь в черты его лица.

— Гари, — с чувством заговорила принцесса, — когда я в первый раз увидела тебя, я сразу поняла: нам суждено быть вместе…

— Я предатель, — все ещё бормотал американец. — Я предал и своих товарищей, и свою страну… Я всех их предал…

— Да, ты предатель, — раздался у него за спиной резкий гортанный голос. — Но твое предательство не спасет её.

Гари резко развернулся. Это был Окара. Его раскосые глаза, казалось, пылали, когда он с ненавистью смотрел то на американца, то на принцессу Кума.

— Я должен был сразу понять, что ты слишком влюблен в эту девку, чтобы прикончить её, — пробормотал Окара. — Но я все исправлю…

Японец шагнул вперед, и в руках его сверкнул окровавленный меч, который он забрал у мертвого стражника.

— Погоди-ка, Окара! — в отчаянии воскликнул Гари. — Мы не сможем убить Ширани… Я сначала тоже думал, что сможем, но нет… Нам лучше отступить и бежать… предупредить мир о грядущей катастрофе.

Окара не слушал его. Лицо японца сейчас больше всего напоминало застывшую маску. А потом из коридора раздался дикий, испуганный крик.

Взглянув, Гари увидел в дверях тощего, маленького жреца Батора, который был у Ширани прошлым вечером. Тот снова закричал, когда Окара развернулся к нему лицом. Видя, что опоздал, японец вновь повернулся, видимо, собираясь броситься на Гари и Ширани.

Глава 9 Гробница Древних

В коридоре раздались шаги. Зазвучали встревоженные голоса. В воздухе сверкнуло копье и пробило руку Окары, после чего в комнату ворвались с полдюжины стражей в серебристых доспехах. Развернувшись они бросились на Окару и Гари.

Все это время маленький жрец жался в углу камеры.

Неожиданно, перекрывая весь шум, раздался крик Ширани:

— Остановитесь!

От этого крика стражи с занесенными для удара мечами мгновенно замерли.

— Разве нам не нужно убить этих чужаков? — поинтересовался капитан стражи. — Они убили двух стражей снаружи и, конечно, пришли сюда лишь для того, чтобы убить тебя, принцесса!

— Этот убил бы меня… да, — объявила она, ткнув рукой в сторону Окары. — Но он спас меня, — тут её рука коснулась плеча Гари. — Возьмите узкоглазого и отведите его в его комнату, а потом убедитесь, что он больше не убежит, — приказала принцесса. — Завтра я буду судить его.

Желтое лицо японца скривилось от гнева, когда он посмотрел на Гари:

— Что ж, мы потерпели неудачу, господин Мартин… А все из-за тебя и из-за твоей страсти. И пусть боги покарают тебя, когда эта злобная ведьма погрузит весь мир в хаос.

Его обезоружили, и он вышел из комнаты вместе с охранниками. Но каждое его слово огнем прожигало душу Гари.

— Не обращай внимания на слова этого косоглазого, — быстро пробормотала Ширани.

— Но он прав, — хрипло сказал Гари. — Я предал его и Борщёффа, но я не могу убить тебя, Ширани. Я никогда не смогу поднять на тебя руку. Я бы отдал жизнь за то, чтобы ты не пыталась завоевать мир, но, боюсь, это не поможет. Я шпион, но не убийца!..

— Принцесса, — неожиданно раздался тихий, хриплый голос.

Ширани повернулся. Это был нервный, маленький жрец Батор. Как только стражи ушли, он вынырнул из-за гобеленов.

— Итак, ты наконец явился, Батор! — воскликнула Ширани. Её глаза загорелись. — Сегодня вечером я ждала тебя… так долго. Я заснула. — А потом окончательно высвободившись из объятий Гари принцесса шагнула к жрецу. — Вы принесли его, Батор?

— Да, принцесса, — голос Батора дрожал от волнения, и сам он весь трясся, словно охваченный страхом. — Да… Я совершил величайший грех в этом мире и украл то, что вы хотели получить… Я, жрец Древних, совершил чудовищное святотатство.

— И где же он? — Ширани едва не плакала от напряжения.

Тут маленький жрец вытащил что-то из-за пазухи. Его лицо стало снежно-белым, а его руки тряслись, когда он передал принцессе какой-то предмет. Гари увидел, что этот предмет напоминает маленькую золотую трубку с кварцевой линзой на конце. Он выглядел как современный фонарик, но, судя по всему, этому предмету было очень много лет.

— Ключ к месту силы! — воскликнула Ширани. Её глаза ликующе вспыхнули, когда она схватила его.

— Да, это священный ключ, который открывает путь к месту силы, — выдохнул Батор. — Я украл его у Дримдима сегодня вечером, пока он спал. Да, я, жрец храма, осмелился сделать это, и теперь желаю умереть, прежде чем закончится новый день. Я согрешил против закона Древних.

— Разве я не обещала тебе безграничных богатств и власти, если ты украдешь ключ для меня? — воскликнула Ширани. — Тебе совершенно нечего бояться. В эту же ночь я отправлюсь в место силы, чтобы убедиться, что это настоящий ключ, и, если да, и ты не пытался меня обмануть, подсунув чудовищную подделку, то, когда все закончится, ты станешь вторым человеком в Империи, которую подарит мне этот ключ.

— Быть может, для меня было бы лучше, чтобы я никогда не слышал ваших обещаний, — простонал Батор. — Если Дримдим станет подозревать…

— Не станет, если ты сейчас же вернешься в храм и притворишься, что ты ни при чем, когда обнаружат пропажу, — нетерпеливо сказала Ширани. — Иди сейчас же, и будь уверен, что все мои обещания будут выполнены.

Маленький жрец ушел несчастным — жалкое существо, которое, казалось, едва могло стоять на ногах. Ширани же зарделась от сильных эмоций, когда она с яростью схватила странный предмет.

— Я сказала Дримдиму, что так или иначе получу ключ! — воскликнула она. — Если только Батор не обманул меня и это не подделка, то в моих руках сила, которая заставит вздрогнуть саму землю! — Ее глаза сверкнули, когда она заметила изумление на лице американца. — Гари, нам нужно отправиться на место силы, чтобы убедиться, что это действительно ключ. Я не уверена, но, похоже, мои планы начинают осуществляться. — А потом она добавила: — Путь туда опасен. Можешь не ходить, если не хочешь.

— Я пойду с тобой, Ширани, — быстро объявил Гари.

У него вновь появилась надежда.

Ведь может выйти так, что, когда Ширани проникнет в легендарное место силы, святыню этого народа, обнаружится, что те самые фантастические силы, которые должны там находиться, не существуют, и тогда вся эта безумная идея завоевания всего мира рухнет сама по себе. «Тогда принцесса, быть может, откажется от своих безумных замыслов», — подумал Гари. И тогда он решил сопровождать её, чтобы утешить её в тот момент, когда она поймет, что её безумные мечты не имеют никаких оснований, что не существует сил, которые могут помочь ей завоевать весь мир. И тогда Ширани, наконец, может быть, откажется от своих идей…

Повесив себе на пояс маленькую лампу, принцесса взяла Гари за руку и увлекла его за собой. Когда они покинули апартаменты принцессы, они обнаружили, что коридор пуст, а тела Борщёффа и убитых стражников исчезли.

Ширани засунула золотой ключ за свой пояс рядом с кинжалом, но рукой она цеплялась за Гари. Не спеша прошли они по спящему дворцу. Они вышли в темные коридоры, где стражники шагнули навстречу им, но тут же вытянулись, отдавая честь, когда узнали свою принцессу. Когда они оказались в конюшне, по первому же требованию Ширани им привели лошадей.

Сев в седла, они покинули дворец. Ширани поскакала впереди быстрым галопом. Сонная долина лежала перед ними, залитая красными лучами света огненного озера и бледным сиянием луны. Дворец за спиной напоминал бесформенную груду, и массивный восьмиугольный храм Древних казался темным и странным сооружением.

— Там спит Дримдим. Он думает, что сбил меня с толку! — рассмеялась Ширани. — Когда он проснется, его ждет неприятный сюрприз.

Они быстро пронеслись по пустынным темным улицам, а потом покинули город, направляясь к огненному морю. Глаза Гари слепил злобный красный блеск беспокойного раскаленного моря. Несмотря на темноту, тяжелые волны жидкой лавы изливались из темной трещины в стене вулкана, из которой вниз падал огненный водопад.

Ширани быстро проскакала по берегу горящего озера, направляясь в сторону вулкана. От жары и удушливого запаха серы у Гари закружилась голова. Однако лошади, привыкшие к близости огненного моря, не выказывали никаких признаков страха. Вскоре они оказались у подножия вулкана и теперь, по-прежнему следуя по берегу, скакали по узкой полосе между лавой и вертикальной каменной стеной. Вскоре дорога превратилась и вовсе в узкий скальный уступ, на котором с большим трудом смогли бы разъехаться два всадника. В итоге им пришлось ехать гуськом, и Ширани из-за этого пришла в бешенство. Гари же впервые увидел вблизи огненный водопад, ниспадающий в огненное озеро. Приглушенный грохот стал много громче.

— Мы поедем под водопад? — спросил американец у принцессы.

Та кивнула, решительно направив свою лошадь вперед.

— Тут нет никакой опасности, Гари. Ни одна капля лавы нас не заденет.

Но Гари затрепетал, направив лошадь в сторону огненного потока. Каждую секунду вниз, в огненное озеро обрушивались тысячи тонн расплавленной породы. С трудом, понукая лошадей, они въехали в туннель, одна из стен которого была огненным водопадом. Здесь грохот лавового водопада просто оглушал. Казалось, весь мир вокруг объят огнем. По лицу Гари ручьями тек пот, но тот не мог стереть его, потому как ему пришлось направить все свои силы и все свое умение ковбоя, чтобы сдержать сноровистую лошадь и удержаться в седле.

— Хорошо держишься, Гари, — подбодрила его Ширани, с трудом перекрикивая оглушительный рев водопада.

Только тогда Гари понял, что принцесса уже добралась до цели. Чтобы не отстать и не затеряться в этом серном тумане, Гари пришпорил свою лошадь, направляя ее вперед по голосу. Оказалось, он на верном пути. Подгоняя свою лошадь, Гари смутно разглядел вырезанную в скале темную дыру, очертаниями напоминавшую дверной проем. Ему с трудом удалось направить во тьму свою испуганную лошадь. Он неожиданно оказался в большом темном зале.

— Вылезай из седла, Гари. Лошадей мы оставим тут, — услышал он голос Ширани.

Повернувшись, он увидел, что та уже спешилась.

— Не хотел бы я часто совершать такие прогулки, — пробормотал американец в свою очередь, выбравшись из седла.

Оказавшись на каменном полу, он с удивлением огляделся. Перед ним был уходящий во тьму квадратный туннель, футов двадцать в поперечнике, — явное творение рук человеческих. Тут не было иных источников света, кроме огненного потока снаружи. А огромный туннель вел куда-то вниз, и что там дальше — невозможно было разглядеть, даже после того, как глаза Гари привыкли к полутьме, царившей в зале.

— Когда-то этот туннель выдолбили в скале, но случилось это давным-давно, — объяснила ему Ширани. — Там настоящий подземный лабиринт. Только по нему можно добраться до места силы, — а потом, немного помедлив, она добавила. — Последние из Древних, когда они утомились от жизни, отправились в глубь этого лабиринта и обрели там вечный покой… Да, я видела, да и ты скоро увидишь огромную пещеру — гробницу Древних, где они лежат уже много веков…

В какой-то момент Гари содрогнулся, потому что пока принцесса говорила, он внимательно рассматривал стены и вход в ужасный лабиринт, и чем больше он смотрел, тем больше убеждался в том, что хоть зал и туннель были рукотворными, вырубили в скале их вовсе не человеческие руки.

Что если где-то там во тьме и в самом деле существовало место силы — этакий краеугольный камень земной коры, где можно было бы активировать силы, которые встряхнут поверхность планеты, разрушив все, что построено на ней?

Он затрепетал от такого ужасного предположения и постарался разогнать все свои фантазии. Однако это оказалось невозможно. Чем больше усилий прикладывал он к тому, чтобы отогнать чудовищные видения и мысли, тем больше и ужаснее они становилось.

Ширани тем временем зажгла серебряную лампу, которую прихватила с собой из дворца.

— У нас не будет иного источника света, — сказала она, указав на лампу. — Поэтому, Гари, держись рядом со мной. Дорога к месту силы вовсе не безопасна. Я и сама не люблю этот лабиринт, и раньше спускалась в него, доходя только до могил Древних.

— Веди, Ширани, — проговорил он.

Принцесса в ответ тепло улыбнулась ему, а затем решительно шагнула во тьму. Почти сразу туннель свернул направо, а потом на стенах исчезли последние отблески огненного водопада. Вскоре стих и шум огненного потока. Но Гари слышал другие звуки — шорохи, и ощущал дрожь стен — все говорили о могучих силах, таящихся в глубине вулкана. Воздух вокруг был душным и горячим. Почти час они шли куда-то вниз по извилистым туннелям, освещая себе путь лампой.

А потом туннель вывел их на галерею, протянувшуюся по краю ужасной пропасти, на дне которой Гари открылось еще более потрясающее зрелище, чем огненный водопад, — колоссальный фонтан лавы! Огромная струи лавы били из-под земли, отбрасывая зловещее тени на огромные стены. И судя по всему, эти огненные фонтаны били много лет.

— Фонтаны питает то же, что и лавовый водопад снаружи, — крикнула Ширани, стараясь перекричать грохот расплавленного камня.

— Пошли дальше, — крикнул Гари, хотя теперь в голосе его не было такой уверенности, как вначале, — и как американец ни старался, его голос предательски дрожал.

Миновав галерею, они снова нырнули в туннель в монолитной скале. Кривая улыбка окончательно исчезла с лица Гари, когда он отправился дальше следом за Ширани. Тут было очень жарко. Воздух был пропитан сернистыми испарениями, а скрип и скрежет перемалываемого камня просто оглушал.

Наконец они добрались до большой трещины, которая пересекала туннель. Через неё вел массивный каменный мост. Посмотрев вниз, Гари увидел пылающий поток лавы, несущийся с невероятной скоростью, а потом он неожиданно понял, что сейчас они находятся много ниже уровня огненного озера снаружи. Достаточно одной трещины, и лава затопит весь этот подземный лабиринт.

За мостом они снова погрузились во тьму каменных туннелей.

— Скоро будет пещера, где покоятся Древние, — неожиданно объявила Ширани. — Именно в их усыпальнице находится дверь, ведущая к месту силы.

Неожиданно туннель выпрямился и шел прямо, как копье, больше сотни ярдов.

Миновав этот «ровный» участок, принцесса и её спутник вышли в огромную темную пещеру, где не было никаких источников света. Слабый свет лампы Ширани высветил только малую часть этого огромного помещения.

С трепетом Гари осмотрелся.

Мрачное место.

Пол пещеры был выровнен до идеальной плоскости. А когда Ширани подняла лампу над головой, американец увидел, что стены этой огромной пещеры тоже выровнены, по крайней мере на высоту футов в сто. Все они образовали огромные плоскости, стыкующиеся между собой под неправильными углами. Однако несмотря на это тут чувствовалась какая-то математическая закономерность.

— Усыпальница Древних! — воскликнула Ширани, и страх прозвучал в её голосе. — Видишь. Вон они лежат, каждый на своем месте, так как они легли, когда устали жить.

— Боже! — прошептал Гари. — Эти существа… они не люди.

Эта странная пещера была огромным моргом. Вдоль стен стояли прямоугольные возвышения из черного камня, каждый из которых являл собой идеальный квадрат и был более шести футов в высоту. И на плоской вершине каждого лежало неподвижное тело. Это были нечеловеческие тела, но в слабом свете лампы принцессы Гари не мог хорошенько их рассмотреть. Единственное, что он разглядел, что тела этих существ ничуть не походили на человеческие. У созданий было две нижние конечности, пара рук, сложенных на груди, и вытянутые головы. Но эти создания при жизни были огромного роста, должно быть, футов в десять.

Американцу показалось, что у них темные тела, больше похожие не на живую плоть, а на камень, хотя при жизни их тела, видимо, были достаточно гибкими. Открытые глаза Древних напоминали огромные стекляшки, твердые, как ограненные кристаллы.

Неожиданно у Гари возникло ощущение, что существа, тела которых он сейчас рассматривал, были иной ветвью развития человеческой расы. И судя по всему, в основе их жизни лежал не углерод, а, к примеру, кремний. Быть может, на заре времен такие создания обитали по всей Земле.

— Это Древние — великие творцы, которые обитали на нашей планете до человека. Они обладали силой и мудростью, которых человечество никогда не достигнет, — прошептала Ширани. — Но они были дружелюбны по отношению к людям и многому научили их. Они просвещали их до той поры, пока люди не стали слишком злыми. И тогда Древние разрушили свою цивилизацию, встряхнув Землю… Здесь, Гари, ты видишь останки последних представителей великой расы. Здесь они умерли по собственному выбору… И эта пещера стала их могилой. — А потом Ширани с нетерпение направилась вперед. — Пойдем, Гари! В дальнем конце этой пещеры-могилы дверь, которую откроет этот ключ, — дверь, ведущая в место силы.

— Место силы? — переспросил Гари, последовав за принцессой. Неожиданно у него родилась странная мысль. — Боже мой! Раз существовали Древние, то должно существовать место силы, или власти, как ты и говорила! И там и в самом деле можно получить власть, о которой ты говорила. Все это реально!

И он с трудом сдержал себя, чтобы заставить замолчать. Казалось, весь мир перевернулся. Все встало с ног на голову!

Только сейчас Гари начал понимать, что, быть может, в этом подземелье и в самом деле находится некий краеугольный камень структуры Земли, с помощью которого можно высвободить силы, которые встряхнут Землю так, что уничтожат все созданное людьми на поверхности планеты. А если все так и есть, то Ширани и в самом деле собиралась овладеть этой силой и использовать её, как она планировала. И тогда вся Земля содрогнется, города падут, и современная цивилизация будет уничтожена!

А Ширани вновь повернулась к Гари и позвала:

— Пошли, Гари! — голос принцессы пульсировал от нетерпения. — Я так долго ждала этого часа!

Ширани поспешила через колоссальную мертвую пещеру. Гари отправился за ней, то и дело спотыкаясь. Они быстро прошли мимо темных каменных блоков, на которых покоились окаменевшие нечеловеческие тела Древних. И остановилась принцесса, только оказавшись в дальнем конце пещеры. И Гари тоже остановился, вновь испытав сильное удивление. Ширани поставила лампу на пол и, сжимая золотую трубку в руке, указывала куда-то вперед.

— Вот двери, ведущие к месту власти! — воскликнула принцесса, и глаза её сверкнули.

— Двери? — тупо переспросил Гари, глядя перед собой.

В каменную стену пещеры были врезаны огромные двустворчатые двери из сверкающего металла! Они были футов пятьдесят в высоту и футов двадцать в ширину. На ровной серебристой поверхности дверей, не было ни ручек, ни засовов. Единственное отверстие, напоминавшее замочную скважину — крошечное иглообразное отверстие в шести футах от пола.

— Наконец, — голос Ширани аж дрожал. — Наконец я стою перед этими дверями с ключом в руках… Никакая сила на Земле не смогла бы прорваться сквозь них… Только этот ключ сможет открыть.

— Вы никогда не откроете их, нечестивцы!.. — этот дикий, безумный крик донесся откуда-то сзади. В изумлении американец и принцесса обернулись. Со стороны входа в их сторону, держа лампу высоко над головой и высветив при этом ряды мертвых Древних, бежал человек в черном плаще.

— Дримдим! — воскликнул Ширани. Её глаза буквально метали молнии.

— Да, это я — верховный жрец Древних, чьи законы вы пытаетесь нарушить! — закричал жрец, тяжело дыша. Он направился прямо к Ширани и Гари, но не стал подходить вплотную. Он остановился в нескольких метрах, поднял руку в странном мистическом жесте. Его лицо было перекошено от ненависти. — Вы уже совершили смертный грех! — прогремел он, обращаясь к Ширани. — Вы украли священный ключ, который сейчас сжимаете в руке!.. Да, я проснулся… обнаружил, что ключ исчез… и я понимал, что никто, кроме вас, не посмеет его взять. Поэтому я был уверен, что найду вас тут. — Его рука метнулась за пазуху, и через мгновение в руке его уже сверкал огромный кинжал. — Теперь, принцесса, вы умрете за свое ужасное святотатство! И твой пришелец погибнет вместе с тобой.

Дримдим шагнул вперед. А Ширани, вместо того чтобы отступить, сделала шаг ему навстречу. А потом она словно тигрица прыгнула на него, одновременно выхватив из-за пояса свой кинжал.

Гари хрипло вскрикнул, когда увидел, как жрец отшатнулся от принцессы, схватившись за грудь. Жрец покачнулся, так и не сознавая, что принцесса нанесла ему смертельную рану, невидящим взглядом уставившись на свою окровавленную грудь. Затем он застыл и поднял взгляд на Ширани.

— Вы убили верховного жреца Древних в их присутствии, во имя собственного безумного честолюбия. — Его тело на мгновение застыло, его бледные глаза полыхнули от ненависти. — К списку своих прегрешений вы добавили ещё один грех, — задохнулся он, обращаясь к дрожащей принцессе. — Услышь меня, Ширани! — продолжал он. — Вы пытались добраться до власти над миром через смерть и грех. Я знаю, что за все содеянное вас ждет ужасная смерть, — его глаза почти вылезли из орбит. — Да, я вижу ужасную смерть, подбирающуюся к тебе… из самой гробницы.

Дримдим пошатнулся и упал на каменный пол.

Ширани вернулась к Гари. Она дрожала всем телом. Резким движением она отшвырнула окровавленный кинжал.

— Гари! — выдохнула она. — На мгновение мне показалось, что я увидела то, о чем говорил Дримдим: я видела, как что-то темное и опасное выбралось из той пещеры… — тут она замолчала, застыла, словно истинная королева. — Он бы убил меня и тебя тоже! — воскликнула она. — Я дала ему лишь то, к чему он сам всегда стремился.

— Ширани, давай выбираться из этого адского места! — оторопев, проговорил Гари. — Это поистине ужасное место.

— Мы уйдем отсюда, Гари, но сначала я открою двери и войду в место власти, — объявила Ширани. — Я должна убедиться, что силы, которые позволили Древним встряхнуть Землю, все ещё существуют.

Переступив через тело Дримдима, принцесса шагнула к огромным серебристым дверям, подняв золотую трубку. Гари последовал ней. Но когда Ширани подошла к дверям, произошло нечто ужасное… Много ужаснее, чем все, что Гари видел раньше. Глубокий, могучий голос наполнил пещеру ужасным эхом — могучий голос, странный и чуждый из-за нечеловеческого акцента, но слова были сказаны на древнем языке Кума.

— Вы, кто стремитесь открыть эти двери, трепещите! — принцесса и американец переглянулись, в то время как голос зазвучал снова и эхо подхватило его.

— Трепещите! Трепещите!

Но тут Ширани дернула американца за руку и указала куда-то:

— Видишь, голос исходит из того отверстия! Это одно из устройств, что установили тут Древние, чтобы отговорить любого, кто захотел бы открыть эти двери.

Подняв голову, Гари увидел круглое отверстие в стене. Это и в самом деле было какое-то устройство, установленное Древними. Тем не менее его нервы были натянуты, словно струны арфы, и он прислушивался к отзвукам эха, которые постепенно затухали.

— Трепещите!

Ширани выставила вперед золотую трубочку и указала на маленькую дырочку посреди ворот. Принцесса коснулась шпильки на трубочке. Белый свет ударил из кончика трубки, но никаких изменений не произошло. Прошло секунд пять. А потом принцесса радостно воскликнула:

— Ты видишь, Гари, двери открываются!

Мягко, словно петли, смазали только вчера, двери качнулись внутрь. А потом оттуда хлынул поток света, осветив подземную гробницу. Пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь эти слепящие лучи, Гари и Ширани замерли у дверей. А потом где-то у источника этого света что-то страшно взревело, словно там и в самом деле рушились и создавались миры. Звук становился все громче и громче, и, тем не менее, американец и его спутница осторожно шагнули вперед.

Глава 10 Место силы

Гари почувствовал себя так, словно он и Ширани шагнули в поток бушующего алого света и звука. Ошеломляющее пламя почти ослепило их, громовой, непрекращающийся рев космической кузницы, взбивающей новые планеты, — эти ощущения поражали человеческий разум. Гари качнулся вперед, как человек во сне, его вытянутое загорелое, худое лицо было залито ужасным светом.

Но Ширани, вцепившись в него своими сильными маленькими пальчиками, тащила его дальше и дальше, переполненная странного нетерпения. Принцесса не склонила голову перед потоком света, она рвалась вперед. Её прекрасное лицо напоминало маску, а глаза горели от вожделения. Она выглядела неотразимо, словно язычок пламени, подхваченный ветром.

Однако сделав всего шесть шагов, принцесса и её спутник остановились. Гари чувствовал, что вот-вот потеряет сознание от перенапряжения.

— Вот оно — место силы! — пронзительно закричала Ширани. В этот миг выглядела она совершенно безумно. — Сердце всей структуры Земли!

— Боже! — хриплым голосом пробормотал Гари, словно молясь. — Это настоящий ад!

Они стояли на краю пылающей бездны. Перед ними простиралось огромное огненное пространство — колоссальная пустота в земной коре.

На сколько миль протянулась эта огненная полость, невозможно было сказать. Гари же, постепенно приходя в себя, попытался рассмотреть детали. Каменный потолок находился всего в нескольких сотнях футов над каменной полкой, на которой они стояли. А у их ног разверзлась бездонная огненная пропасть. Заглянув в неё, Гари почувствовал головокружение. Он долго рассматривал огромное огненное пространство в форме гигантской семиконечной звезды. Центр этой огромной пустоты, находящийся в нескольких милях ниже их, был ужасным огненным миром раскаленного камня, потоков кипящей лавы, где властвовали языки пламени и откуда доносились ужасные грохочущие звуки. Из этого ужасного центрального пространства открывалось семь огненных туннелей, уходящих вглубь Земли на неведомую глубину. Но взгляд человека не мог проникнуть дальше и сказать, куда ведут эти расходящиеся в разные стороны пылающие бездны.

— Гари, осторожнее! Не упади!

Ширани выкрикнула эти слова прямо ему в ухо, а её маленькие, но крепкие руки, вцепившиеся в американца, оттащили его от края. Несколько секунд Гари стоял, качая головой, пытаясь отогнать головокружение.

— Это место!.. Что-то невероятное! — закричал он, перекрывая непрестанный рев, доносившийся из огненных глубин.

Ширани указала куда-то, причем глаза её при этом засверкали от волнения.

— Это и в самом деле краеугольный камень Земли. Посмотри вон туда, где сходятся эти огромные трещины. Видишь, там механизмы, которые использовали Древние, чтобы встряхнуть поверхность Земли и уничтожить все, что находится на ней!

Взгляд Гари проследовал вдоль руки девушки, туда, куда она указывала. Чуть дальше, если идти вдоль полки из огненной бездны, словно гигантский пандус, под углом протянулась скала, напоминающая гигантский каменный палец.

Этот «палец» был длиной ярдов в сто, другим концом он нависал над маленькой платформой, установленной на рельсы. Сама же платформа была крошечной частью какого-то гигантского механизма.

— Пойдем, Гари! — Ширани чуть ли не плакала от нетерпения. Вцепившись в американца, она увлекла его к чудовищному каменному пальцу.

Американец последовал за принцессой, но его шаги были неуклюжими. Ему казалось, стоит сделать неверный шаг, и он полетит в огненную бездну. Грозный, грохочущий рев, раскаленный воздух и запах серы — от всего этого кружилась голова.

Наконец они добрались до гигантского «пальца». Ширани крепко держала за руку своего спутника, когда она оказалась у этой странной скалы. Верхняя часть пальца-пандуса оказалась сглаженной, тут не было никаких защитных ограждений. Ошибись человек чуть-чуть, и он полетел бы в огонь. Тем не менее Ширани двигалась так же легко и бесстрашно, словно все ещё находилась во дворце Кума. В этом гремящем, огненном подземном мире она напоминала язычок пламени: золотые волосы, которые развевались на огненном ветру. Синие глаза, горящие от нетерпения.

Каменная полка постоянно дрожала и вибрировала у неё под ногами, и Гари казалось, что он «идет по доске» на пиратском корабле. Его колени подгибались… Вот он и принцесса добрались до конца полки, и Ширани с радостным криком бросилась к странным приборам и механизмам.

— Наконец-то! — воскликнула она. — Вот она — власть над всей Землей, которую я так долго желала!

— Но как все это работает? — спросил Гарри.

Восемь металлических шаров напоминали огромные прожекторы. Они были установлены так, что их полупрозрачные линзы были нацелены в пропасть. Самый же большой шар был нацелен линзами прямо в центральное пространство далеко внизу, а остальные семь направлены в огненные туннели. За этим странным механизмом стоял массивный металлический куб, который выглядел как своего рода батарея, а шары-линзы походили на излучатели. Внизу располагалось нечто, напоминающее пульт управления: восемь рычагов в градуированных слотах. Туг же лежала плоская металлическая книга, где на каждом листе были начертаны какие-то диаграммы, чертежи машины и схемы структуры земной коры.

— А это инструкции, которые оставили Древние, чтобы использовать этот инструмент для изменения поверхности Земли! — воскликнула Ширани. — Они оставили их здесь, чтобы при необходимости можно было бы воспользоваться системой управления.

— Но это невозможно! — воскликнул Гари, до сих пор он не мог поверить своим глазам. — Эта машина не может обладать силой, чтобы заставить дрожать поверхность Земли.

Ширани схватила металлическую книгу. Переполненная диким триумфом, она крикнула американцу:

— Мы должны вернуться, Гари!

Ошеломленный, неспособный ясно видеть, Гари направился вверх по пандусу. Он споткнулся, проходя через открытые двери святая святых этой земли. И вновь они оказались в огромной мрачной пещере — могиле Древних. Тело жреца Дримдима все ещё лежало прямо перед открытыми дверями, ведущими к месту власти. Кровь все ещё сочилась из раны на его груди, которую оставил кинжал Ширани. И в пылающем свете его мертвые глаза сверкали, казалось, все ещё переполненные ненавистью.

— Давай-ка уберем отсюда тело Дримдима, — объявила Ширани. — Его взгляд, даже когда он мертвый, беспокоит меня… И мне все ещё кажется, я слышу его пророчества о гибели, которая настигнет меня, направленная из этой гробницы, — а потом она добавила: — Мы бросим его в огненную бездну, Гари.

Ошеломленный Гари поднял тело жреца и отнес его к краю черной полки. Одним движением он перебросил тело в бездну и в очередной раз испытал потрясение, наблюдая, как оно падает, несется вниз с ужасной скоростью… вниз… вниз… все дальше и дальше, постепенно превращаясь в крошечное пятнышко.

На мгновение Гари показалось, что это он падает крича в ревущее пламя. Но вот пятнышко — тело жреца — исчезло в огненной стихии.

— Конец Дримдиму и его темным предсказаниям! — воскликнула Ширани, переполненная яростью. — Он должен быть доволен, так как его похоронили в самом сердце места силы, которое он охранял всю жизнь.

— Ширани, давай убираться отсюда, — пробормотал Гари. — Я… Я больше так не могу…

Они вернулись в пещеру — могилу Древних — и пошли к выходу. Однако стоило им сделать дюжину шагов, огромные двери, ведущие к месту силы, сами собой закрылись. Видимо, ими управлял какой-то скрытый механизм. Мгновенно исчез грохот и яркий свет. Огромная пещера-гробница вновь стала темной. Только слабый свет серебряной лампы Ширани разгонял тьму. Лампа стояла на полу, там, где принцесса оставила её… Когда они проходили между рядами высоких каменных блоков, на которых лежали огромные человекоподобные тела Древних, Гари старался не смотреть на чужеродные, неземные тела минеральной плоти. Разум Гари был слишком ошеломлен видом места силы. Но когда они добрались до выхода из лабиринта после долгой прогулки в темноте, через ужасную пропасть огненного фонтана, Гари начал приходить в себя.

Они добрались до выхода из туннеля, где в пещере их ждали испуганные лошади. Сев в седло, Гари поскакал вслед за Ширани, и вскоре они снова оказались в долине. Перед ними простиралось горящее лавовое море, и над головой у них грохотал огненный водопад. Но все это — то, что раньше ужасало Гари, теперь нисколько не пугало.

Только теперь Гари осознал, что все происходящее реально. Да, тайное место силы, которое, как он считал раньше, всего лишь суеверие, реально существовало. И в самом деле, такая машина могла встряхнуть всю поверхность Земли и разрушить все, что построено на её поверхности. И эта ужасная сила оказалась в руках безумной Ширани!..

Они вновь проскакали вокруг горящего лавового моря к черному городу Кум. Ширани с нетерпением подгоняла свою лошадь.

Когда они въехали в темный, спящий город, Гари попытался вновь поговорить с принцессой.

— Ширани, до сих пор я не верил, что вы смогли бы сделать то, что запланировали. Вы и в самом деле теперь сможете устроить всемирное землетрясение, уничтожив целые народы. Но… Мой Бог, теперь я верю! Но вы не должны этого делать!

— Гари, ни один человек в мире не сможет удержать меня. Я исполню свое предназначение! — прозвучал в ответ её серебряный голосок. — Книга Древних научит меня управлять машиной разрушения. А потом мы вместе заставим всю Землю содрогнуться и уничтожим те народы, которые по-твоему слишком могущественны, с тем чтобы остальные пали к моим ногам. И когда Земля ляжет в руинах и готова будет к тому, чтобы я с легкостью покорила её, я и мой народ выйдем из Кума, возглавим миллионы кочевников, которые к тому времени будут ждать нас, и сокрушим ваш мир. И ты будешь рядом со мной, Гари.

— Ширани, я не хочу и не смогу стать частью этого ужасного плана! — воскликнул Гари. — Твое нечестивое, безжалостное поведение погубит миллионы невинных — разрушит саму цивилизацию.

— Теперь ты начинаешь говорить, как Дримдим, который все время твердил ужасные предсказания о гибели, которая меня настигнет! — вспыхнула Ширани. — Нет, Гари, теперь меня никто не остановит.

Их лошади с грохотом пронеслись по темным каменным улицам Кума. Город все ещё спал, погрузившись в бордовые отсветы вечного огня.

Вскоре Ширани и её спутник вновь оказались на площади возле огромного черного дворца. Она спешилась и быстрым шагом направилась в свои апартаменты. Гари последовал за ней. Стоявшие на страже дворца воины в серебряной броне приветствовали её салютом.

— Поднимайте людей! — приказала Ширани. — Пусть весь мой народ соберется на площади.

Стражи тут же забегали, отдавая приказы. А потом из дворца высыпало множество воинов с длинными серебряными трубами. Поднеся трубы к губам, они буквально взорвали ночную тишину ужасающим ревом. Этот ужасный звук прокатился по всему городу, а потом, когда стихло эхо, трубы снова взвыли.

Ширани ждала. Её глаза сверкали от возбуждения. Гари стоял рядом с принцессой, словно загипнотизированный, глядя на площадь. Когда загремели трубы, Кум проснулся. В черных каменных зданиях вспыхнули лампы и факелы, и люди потоком выплеснулись на площадь. Солдаты были в серебряных доспехах, плебеи — в синем шелке, дворяне — в белом — огромная толпа с факелами собралась у дворца Ширани.

— Жители Кума, — разнесся над площадью серебряный голос принцессы. — Я давно обещала вам, что наступит день, когда я выведу вас из этой тайной долины и мы отправимся в поход, чтобы завоевать весь мир. Теперь я говорю вам: этот день настал!

Мертвая тишина воцарилась над замершей толпой. Гари увидел их лица, бледные, испуганные в свете факелов. Затем в небо разом вырвалось громовое приветствие, расколов ночь — крики фанатического энтузиазма.

— Да, этот день настал, — повторила Ширани, и в этот миг все собравшиеся на площади не сводили с неё глаз. — Верховный жрец Дримдим, который так долго препятствовал моей воле и отказывал мне в ключе от места власти Древних, мертв. Сейчас ключ у меня, и я сегодня побывала в месте силы. Завтра вечером я снова отправлюсь туда, чтобы высвободить ту мощь, которая разрушит все, что создали народы Внешнего мира. Так я подготовлю их к нашему пришествию, и тогда мы начнем поход, чтобы завоевать весь мир. Я разрушу их города, превращу их в руины. Копыта наших коней будут сокрушать разрушенные империи!

— Ширани! Ширани! — раздались со всех сторон безумные крики одобрения. Многие выхватили мечи и, подняв их высоко над головой, стали размахивать ими, словно угрожая самим небесам. Обнаженная сталь засверкала в свете факелов. — Мы пойдем за тобой, принцесса.

Потом Ширани повернулась и взяла Гари за руку.

— Этот чужеземный владыка будет ехать рядом со мной, когда мы отправимся в поход, — объявила Ширани. — Почитайте его, мои люди, потому что он — муж, избранный вашей принцессой — повелительницей Кума!

Наступило мгновение тишины, и потом из толпы донесся ещё один крик.

— Мы чтим вашего мужа, принцесса!

Но когда этот крик стих, раздался одинокий громкий голос, и огромная фигура в серебряных доспехах вышла из толпы и побежала по ступенькам.

Это был Джулун. Его красивое, высокомерное лицо кривилось от ненависти и ревности. Встав перед принцессой и американцем, он указал дрожащим пальцем на Гари и прокричал, обращаясь к толпе:

— Неужели Кум будет под пятой неизвестного нам незнакомца? — брызжа слюной от гнева закричал он. — Этот незнакомец явился в нашу землю, чтобы убить принцессу. Я сам слышал, как он это говорил.

— Джулун, замолчи! — прошипела принцесса. Её глаза, казалось, метали молнии.

Но вместо этого воин в серебряных доспехах повернулся к принцессе и рассмеялся как безумный.

— Нет, Ширани, вы замолчите. Вы предпочли эту инородную собаку человеку, которому обещали свою руку… Так знайте: вы никогда не выйдете замуж за эту тварь.

Из толпы донесся сердитый, постепенно набирающий силу ропот. Слова Джулуна зародили семя сомнений. Тогда Ширани шагнула вперед и подняла руку, призывая свой народ к тишине. Теперь её голос вибрировал от гнева:

— Мой народ… Не слушайте Джулуна, который сошел с ума от зависти. Этот владыка-чужеземец, на котором я остановила свой взор, не хочет убивать меня. Это Джулун настраивает его против моей царственной особы.

— Но почему вы, принцесса, собираетесь выйти замуж за незнакомца? — донесся сердитый голос из толпы. — Почему вам не воссоединиться с одним из древнейших родов Кума?

Из толпы донеслись крики согласия. Лицо Джулуна расплылось в победной усмешке. Ширани напряглась. А потом, словно обретя второе дыхание, она буквально заискрилась, словно от неё исходила реальная осязаемая сила. «Я еще не видел её такой прекрасной и в то же время ужасной, — подумал Гари. — Неужели она и в самом деле собирается противостоять толпе?»

— Разве я не ваша правительница? — страстно воскликнула она. — Джулуна выбрали мне в мужья против моей воли, но я докажу, что достойна большего и подарю вам весь мир, как обещала! Или вы хотите отказаться?

Её угроза заставила толпу замолчать. А потом из толпы донесся выкрик:

— Ваша воля — наша воля, принцесса! Если вы считаете, что этот незнакомец подходит вам в мужья, то так и будет!

И громкий крик одобрения этих слов подхватила огромная толпа, которая минуту назад роптала от недовольства.

— Хорошо, — воскликнула Ширани. — А теперь возвращайтесь в свои дома, а завтра приготовьте лошадей, мечи и копья. И ничего не бойтесь, подданные мои, завтра весь мир содрогнется и перевернется, когда я воспользуюсь силами Древних…

С диким ревом, полным энтузиазма, возбужденная толпа начала разбредаться. Ширани повернулась к Джулуну. Она была переполнена восторгом.

— Теперь ты, Джулун, видишь, насколько бесполезной была твоя попытка обратить мой народ против меня. Теперь я узнала, сколько на самом деле яда было сокрыто в твоей душе, и я предупреждаю тебя: если ты ещё раз попытаешься ослушаться меня или выкажешь собственную волю, то будешь казнен прилюдно.

Однако горец не отступал. Его красивое лицо было все ещё перекошено в порыве страсти.

— Значит, такова моя награда за то, что я долго служил вам, — с печалью в голосе проговорил он. — Вы отшвырнули меня прочь, словно грязную тряпку, ради этого безымянного незнакомца. — Взгляд его стальных глаз был переполнен ненавистью. — Да будет так, — подытожил он, повернулся и ушел.

Ширани с печалью посмотрела ему вслед:

— Порой мне начинает казаться, что правильнее было бы его убить, — заявила она Гари. — Да, я бы точно так и поступила, если бы была уверена, что это не приведет к разногласиям среди моих подданных, а раскол в рядах накануне великих событий мне не нужен, — а потом она внимательно посмотрела на Гари, заглянув ему в глаза. — Знаешь, о чем ты сейчас думаешь, Гари? — проговорила она совершенно неторопливо. — Ты все ещё полон ужаса, представляя себе то, что я собираюсь сделать.

— Да, — согласился с ней Гари хриплым голосом. — Ширани, вы столь прекрасны, что не можете обрушить этот ужас на Землю. Сама мысль о подобном деянии — Зло. Это Зло, и я говорю вам это сейчас, хотя я люблю вас. Но если вы преуспеете в своих нечестивых намерениях, любовь обратится в ненависть…

— Нет, Гари, — уверенно сказала она. — Ты всегда будешь меня любить. Я в этом уверена. И когда все случится, и Земля очистится, ты не станешь испытывать никакого ужаса, потому что так и должно быть. Пока же дело не будет сделано, ты будешь находиться под стражей, Гари… Я знаю, ты бы отдал свою жизнь, чтобы сорвать мои планы и спасти неведомые мне народы. И хотя я уверена, что ты не станешь пытаться убить меня, ты можешь сделать что-то, что помешает моим планам… — жестом она подозвала охранников и приказала отвести Гари назад в апартаменты для чужеземцев. На прощание она объявила: — Завтра вечером я сама приду за тобой, потому что я хочу, чтобы ты был рядом со мной в месте силы, когда я обрушу мощь Древних на твой мир. До тех пор я не увижу тебя, потому что мне нужно изучить книгу Древних, чтобы понять, как контролировать великие силы.

На все это Гари ничего было сказать. Он ощущал страшное физическое истощение. Спотыкаясь, он отправился с охранниками во дворец. Они довели его до двери охраняемых апартаментов, которые не так давно он оставил вместе с Борщёффым и Окарой. Однако теперь ему казалось, что это произошло века назад. Пошатываясь, он вошел в комнату и рухнул на ближайший стул. Стражи, оставшись снаружи, закрыли двери.

Когда он вошел, Окара и Джоан были у окна. Однако стоило ему появиться, они сразу повернулись к нему, внимательно разглядывая его напряженную фигуру.

Взгляд Джоан Лэйрд был переполнен жалостью. И ещё в нем была тоска — страшная тоска. А на желтом лице японского шпиона можно было прочитать лишь горькое презрение и ненависть.

— Значит, Мартин, ты собираешься стать мужем Ширани, её партнером в разрушениях и союзником в войне, которую она развяжет за пределами этой долины? — прошипел Окара.

Гари поднял темную голову и устало посмотрел на японца.

— Вы слышали, что она сказала, обращаясь к своему народу? — хриплым голосом продолжал он.

— Да, мы наблюдали за происходящим, и все слышали, — с горечью в голосе произнес Окара. — Мы слышали, какую награду получишь ты за предательство. Но не обольщайся, ты предал не Борщёффа и не меня… ты предал все человечество.

— Ну… ты, Окара, мне никогда не нравился, — ответил японцу Гари. — Что до принцессы… Я хотел убить Ширани, но я люблю её, и в критический момент я не сумел это сделать. Я не смог! И теперь я не хочу, чтобы она погибла! Однако, позволив ей жить, я обрек бы наш мир на гибель и смерть.

— Что ты имеешь в виду? — прошипел Окара, и его раскосые глаза еще больше сузились.

Гари внимательно посмотрел на него, потом на бледное лицо Джоан, выдержал паузу и лишь потом ответил:

— Место силы… Я был там с Ширани. Это место совершенно реально… Силы, сосредоточенные, там и в самом деле могут вызвать землетрясения по всей Земле.

— Боги Ниппона! — воскликнул Окара, словно до него только сейчас и в самом деле дошел смысл всего происходящего. — Погибнут все! И теперь у нас нет никакой надежды остановить Ширани.

При этих словах японца Джоан побледнела как смерть.

— Весь мир превратиться в руины, — прошептала она, и глаза её широко раскрылись. — Погибнут миллионы…

Черные глаза японца неожиданно вспыхнули в безумной страсти.

— Это ты виноват в том, что случиться. Если бы ты не предал нас и прикончил бы Ширани, как мы планировали, не было бы больше никакой опасности. — Он шагнул к Гари, и глаза его при этом сверкали от гнева. — Я собираюсь убить тебя, Мартин, — взволнованно, страстно произнес японец. — Ты умрешь здесь и сейчас за свою измену нашему мире.

Гари тупо уставился на японца, даже не пытаясь встать и защититься. Он сидел, словно статуя.

Но тут вышла, а точнее выпрыгнула вперед Джоан, встав между японцем и американцем.

— Нет, Окара! — воскликнула англичанка. — Гари тут ни при чем. Когда он пощадил Ширани, он не знал, что у неё в самом деле появится сила, чтобы вызвать всемирную катастрофу. Теперь мы должны подумать, как это предотвратить, — в отчаянии продолжала Джоан. — Должен существовать какой-то способ…

— Ничего мы не сделаем, — прошипел Окара. — У нас уже был шанс, и Мартин упустил его, когда не смог прикончить эту рыжую ведьму. Теперь он стал предателем, и нечего тут обсуждать…

С этими словами Окара оттолкнул англичанку в сторону и бросился вперед, готовый убить американца голыми руками. Однако он остановился в трех шагах от Гари, потому что в коридоре раздались приглушенные звуки борьбы, кто-то вскрикнул, а потом послышался стук падающих тел. Затем дверь резко распахнулась. В комнату ворвались Джулун и ещё дюжина воинов в серебристых доспехах. Красивое лицо предводителя тибетцев было маской ужаса.

Окара круто развернулся навстречу новым противникам, Гари вскочил на ноги.

«Слишком поздно!»

Прежде чем чужеземцы успели что-то предпринять, люди Джулуна бросились на них, скрутили, повалили на пол.

— Свяжите их, и заткните им рты! — распорядился Джулун. — Быстро!

Гари отчаянно боролся. Вся меланхолия ушла, но противников было много больше, и они взяли числом, не позволив американцу вырваться.

Вскоре все три шпиона были крепко связаны, и в рот каждому был вставлен тугой кляп. Во дворце царила тишина. Если кто и слышал звуки борьбы, то не поднял тревоги.

— Почему бы не убить их прямо здесь? — спросил один из воинов.

— Нет! — воскликнул Джулун. — Если мы убьем их здесь Ширани сразу поймет, что это — моя работа. Мы выведем их из дворца по тайной лестнице и бросим в огненную реку. Тогда Ширани и остальные решат, что чужеземцы перебили стражей и бежали… Поспешим, пока нас никто не обнаружил!

Глава 11 Час решения

Как животных, предназначенных на заклание, Гари, Джоан и маленького японца поспешно вынесли из комнаты в коридор. Их протащили мимо мертвых тел стражей. Гари дико ругал себя, ведь он мог предположить, что случится именно это… Он мог предположить, что Джулун в своей бушующей ревности и ненависти попытается уничтожить незнакомца, который вытеснил его из сердца Ширани. А теперь у них и вовсе не осталось шансов остановить принцессу.

— Быстрее! — воскликнул Джулун. — К тайной лестнице!

Мы довольно долго шли по полутемному коридору, освещенному лишь редкими лампами высоко под потолком, когда Джулун остановился и коснулся какой-то точки на стене. Целая секция стены ушла в сторону — открылась секретная дверь. Пленников поспешно втащили в темный коридор, а потом дверь закрылась у них за спиной. Теперь вокруг стало очень темно. Они почти на ощупь спустились по длинной лестнице. Тишину нарушал лишь редкий лязг доспехов или обнаженных клинков.

Потом Гари услышал пульсирующий голос Джулуна, который был где-то рядом:

— Опасно стремиться к любви принцессы, чужеземец! Ты сполна узнаешь об этом.

Гари попытался разорвать веревки на запястьях, но те были слишком крепкими. А кляп у него на рту не давал ему возможности протестовать. Джулун хорошо подготовился.

Они остановились в темноте у подножия узкой лестницы. Раздался резкий звук и распахнулась еще одна потайная дверь. Они оказались в одном из темных дворов за дворцом. Там их ждали ещё двое заговорщиков с лошадьми.

— Все идет по плану, — восторженно прошептал Джулун. — Ведите их.

Благородный офицер вышел во двор, а его сообщники вытащили следом Гари, затем Джоан и последним Окару. Но когда японца протаскивали через узкую дверь, он склонил свою голову так, что его лицо прижалось к краю каменного косяка. Мгновение — и он выплюнул кляп, а потом что есть сил закричал:

— Стража!

— Заткните его и убейте! — в отчаянии воскликнул Джулун.

Воины, конвоирующие Гари и Джоан, бросили своих подопечных, чтобы заставить замолчать японца.

Оказавшись беспомощным на каменном тротуаре темного двора, Гари услышал крики тревоги, шум шагов приближающейся стражи Ширани.

— Мы раскрыты! Нужно бежать! — дико закричал один из заговорщиков.

— Но до того я должен убедиться, что этот выскочка умрет! — отчаянно воскликнул Джулун. Он побежал к Гари с высоко поднятым окровавленным мечом.

Гари отчаянно метнулся в сторону. Когда меч обрушился на него, вместо американца он попал в камень. Джулун, исходя пеной от ярости, сжал горло соперника и начал душить его, но один из его товарищей оттолкнул его:

— Некогда, Джулун. Идет стража! Спасайся!

С хриплым яростным криком Джулун выпустил американца и, спотыкаясь, помчался следом за остальными заговорщиками.

Вскоре появились стражники в серебряных доспехах с мечами наголо. Гари услышал, как зазвенели клинки, когда стражники схватились с заговорщиками. А потом из темного дворца выскользнула стройная белая фигура.

Это была Ширани. Её белое лицо было встревоженным, когда она склонилась над американцем.

— Гари! — закричала она, и голос её дрожал от волнения, когда она, выхватив кинжал, рассекла его путы.

— Тебе больно?

— Нет, — выдохнул Гари. — Это был Джулун и его люди.

— Джулун! — Глаза Ширани вспыхнули с дикой страстью, и принцесса вскочила на ноги. Теперь её серебристый голос зазвучал надрывно: — За Джулуном! Убейте его и всех, кто был с ним! — На мгновение его лицо скривилось от гнева. — Только подумайте, Джулун решился на это из ревности! Думала, он не осмелится!

Гари задержался, чтобы развязать Джоан, а затем подбежал к Окаре. Маленький японец лежал неподвижно… его грудь была сплошной раной — следы клинков заговорщиков. Желтое лицо Окары стало серым, он вот-вот должен был умереть. Но вот глаза его закатились.

— Они убили его? — воскликнула Ширани.

Ужасная, горячая ненависть вспыхнула в черных глазах Окары, когда он увидел Ширани, склонившуюся над ним. А потом он прошептал, умирая от ненависти:

— Ведьма из ада! — прохрипел он. Затем взгляд его горящих глазах остановился на лице Гари Мартина, и он проговорил одними губами: — Мартин, выходит, что только ты сможешь проследить, чтобы эта ведьма не уничтожила всю Землю. Ты должен… — но он так и не смог закончить. Его взгляд потускнел, и на его лице застыло странное выражение покоя. — Сайонара… — едва слышно прошептал он. И с этими словами он умер.

Гари слышал, как Джоан всхлипнула:

— Он был храбрым…

— И даже когда он умер, он все ещё ненавидел меня.

— Это он сорвал планы Джулуна. Вызвал стражу ценой собственной жизни… — сухо пояснил Гари.

Вокруг дворца вспыхнул пояс огней. К ним подошел капитан стражи.

— Джулун сбежал, принцесса! — сообщил капитан. — Мы поймали и убили всех его товарищей, но сам Джулун скрылся среди теней. Он как сумасшедший поскакал в город.

— Обыщите всю долину! — воскликнула Ширани. Она вся буквально дрожала от гнева. — Он, должно быть, станет прятаться в лесу в дальнем конце долины. Прочешите лес и найдите его. Убейте этого человека, и я награжу того, кто прикончит его.

Охранники встали и покинули город, освещенный первыми солнечными лучами, отправившись на поиски по ее приказу.

Ширани сжал руку Гари, и её голубые глаза смотрели на него с яростной, притягательной нежностью:

— Возможно, тебя убили бы, Гари, — воскликнула она. — Великая судьба, которая начертана мне… путь, на который я ступлю сегодня вечером… Моя победа была бы бессмысленной, если бы тебя убили.

— Пыль и пепел — это все, что вы пожнете от своего ужасного плана, Ширани, — хриплым голосом с отчаянием проговорил Гари. — Эти мертвые люди — первые из бесчисленных жертв, которые погибнут, если вы решите и дальше воплощать в жизнь свой безумный план.

— Неужели ты всегда будешь выступать против моих планов, моя любовь? — Ширани заплакала, а потом неожиданно улыбнулась. — После того, как сегодня вечером случиться неизбежное, ты почувствуешь себя по-другому. Ты все еще слабый человек Внешнего мира, но я выжгу слабость из твоей души огнем силы. Да, когда мы вместе покинем долину, чтобы покорить разрушенные земли, ты забудешь свою ворчащую совесть и станешь моим помощником.

Джоан наблюдала за ней. В карих глазах англичанки горела яростная ненависть, но Ширани, не обращая внимания, позвала Грауха, капитана охраны, который с группой воинов ожидал его приказов.

— Граух, несколько солдат, которых вы отправили охранять комнаты незнакомцев, были с легкостью перебиты, — суровым голосом начала она. — Посмотри, чтобы на этот раз подобного не случилось.

— Я лично присмотрю за ним, принцесса, — коротко ответил Граух.

Тогда Ширани повернулась к Гари:

— Сегодня я приду за тобой, когда отправлюсь в место силы, — и потом добавила со злостью, повернувшись к Джоан: — Надеюсь, что прежде чем я отправлюсь в место силы, Джулуна схватят и казнят.

Гари тупо повернулся к Джоан, и охранники вернулись в темный дворец. Когда пленники снова вошли в свою комнату, Гари подошел к окну. Выглядел он изнеможённым.

Солнце поднималось над вулканами, которые протянулись вдоль восточного края долины. Как только Кум залили солнечные лучи, город ожил. Он бурлил, словно растревоженный пчелиный улей. Джоан медленно заговорила, нарушив тишину в комнате:

— Борщёфф мертв, а теперь и Окара. Мы остались вдвоем, и только мы можем остановить то, что делает Ширани.

— Как мы можем остановить её? — воскликнул Гари, с отчаянием схватившись за голову. — Мы ничего не сможем поделать.

— Гари, Ширани должна умереть, — торжественно проговорила Джоан. — Если этого не случится, то сегодня ночью страны… нет, сама цивилизация этого мира исчезнет! — Англичанка подошла и схватила Гари за плечи своими маленькими сильными руками, повернула его, чтобы внимательно посмотреть ему в глаза. — Ты же мог однажды убить Ширани и не сделал этого, — энергично проговорила она. — Тогда ты не смог этого сделать… Но ты не понимал, насколько большую угрозу она представляет для всего мира. Теперь ты это понимаешь. И теперь ты должен сделать то, что не мог сделать раньше. Ширани должна умереть до того, как устроит эту страшную катастрофу сегодня вечером.

Гари застонал.

— Я знаю… Я знаю, но, Джоан, я люблю её, и не уверен, что смогу убить её.

— Даже когда ты знаешь, что только её смерть спасет нашу цивилизацию? — недоверчиво поинтересовалась Джоан.

— Джоан, я не уверен, — повторил он, дико и взволнованно. — Сейчас я могу пообещать убить её, потому что знаю, что должен это сделать. Но когда я стою лицом к лицу с ней, зная, что люблю её и что она любит меня… Боюсь, что я не смогу этого сделать.

— Если ты этого не сделаешь, то, выходит, ты и в самом деле предатель, как говорил Окара! — вспыхнула Джоан. — Предатель своей страны и всего мира!

Гари почувствовал, что жестокое обвинительное заключение нанесло удар по его пульсирующему разуму. В ответ он воскликнул:

— Но даже если бы я мог заставить себя это сделать, Джоан, у меня не будет никакой возможности, потому что Ширани знает, что я могу попробовать что-то предпринять, когда я в отчаянии, чтобы остановить её. Она все равно будет держать охрану рядом со мной, пока она не выполнит то, что она собирается делать сегодня вечером.

— Ты должен использовать любую возможность! — свирепо произнесла Джоан. — Она поведет тебя сегодня на место силы. Тогда у тебя будет шанс… Если стражи отвлекутся, ты сможешь вырвать у одного из них кинжал или саблю. Ты должен ударить принцессу прежде, чем она обратит мир в руины.

— Может, у меня и в самом деле будет шанс, — пробормотал Гари. — Но я не смогу это сделать… Я знаю, что не смогу убить её.

— Ты должен! — в отчаянии воскликнула Джоан. — Подумай о своей стране, Гари. Подумай обо всем огромном мире, о людях, которые спят спокойно, не ожидая, что вот-вот умрут. О невинных мужчинах и женщинах, матерях и детях… Представь себе, как содрогнется земля, когда на головы невинных обрушатся стены зданий… Миллионы погибнут! Сама цивилизация может оказаться под угрозой, если ты не прикончишь эту Ширани! — И тут карие глаза Джоан наполнились горячими слезами. Её лицо побледнело. Она крепко обняла американца, прижавшись заплаканным лицом к его щетинистой щеке. — Гари, я знаю, ты любишь Ширани. Но я тоже тебя люблю. Я влюбилась в тебя с первого взгляда. Огромная вина ляжет на тебя, если ты не остановишь эту безумную девку. Ты должен убить Ширани этим вечером.

Всхлипывая, она прижалась к Гари. Плечи её тряслись от рыданий. Он крепко обнял её, и странно… В какой-то момент он почувствовал, что в душе его воцарился полный покой. Все безумные мысли, которые родились у него в эти дни, отступили, и в глубине его души зародилась ледяная решимость.

Теперь он все понял! Он разобрался! В этот ужасный час вся нерешительность покинула его, и душа его вновь обрела целостность. В этот ужасный час, когда Земля неслась к ужасной судьбе, он не должен был подвести всех и вся. Он любил Ширани… Да… И несмотря на эту любовь, она должна была умереть.

— Не плачь, Джоан, — тихо сказал он. — Все будет хорошо.

Джоан подняла взгляд… Её огромные, блестящие от слез карие глаза уставились на него.

— Что ты хочешь сказать…

— Ширани умрет сегодня на месте силы, — заверил её Гари. — Обещаю. — Он увидел недоверие и сомнение, написанное на лице Джоан, и тогда снова заговорил: — Я не мог убить её раньше, — продолжал он, но голос его был спокойным и бесстрашным. — Но сегодня вечером я это сделаю. Не нужно бояться, что я нарушу свое обещание…

Джоан отстранилась, и страх читался в её взгляде…

— Гари, я знаю, что ты хочешь сделать! Ты собираешься убить её, а потом покончить с собой.

— Я все равно не смог бы жить дальше, зная, что её кровь у меня на руках.

— Нет, — взвыла Джоан. — Нет, Гари…

Он похлопал её по плечу с нежностью старшего брата.

— Не думай об этом, Джоан. Все будет в порядке. Теперь ты должна отдохнуть.

Гари провел Джоан к койке у окна, заставил её лечь.

Её рыдания становились все тише и тише. Она лежала, крепко прижавшись к его руке. Некоторое время он наблюдал, а потом её измученное, распухшее от слез лицо расслабилось во сне. Гари сидел, задумчиво глядя на черный город и огненное море. Он видел, как местные жители скользят по улицам, разглядывал их лошадей, доспехи, мечи и копья, следил за приготовлениями, которые шли час за часом.

А потом странная улыбка появилась на лице Гари.

«Странное место для того, чтобы тут умереть, — подумал он. — Странный финал его звездной карьеры…Были приключения, роман с Ширани, если это можно так наказать… Только сегодня все закончится. Они оба умрут.

Солнце медленно скользило по небу, пока не скрылось за возвышающимися утесами вулкана. А Гари все ещё размышлял. Но вот стало темнеть. Приближалась судьбоносная ночь. Факелы вспыхнули на площади перед дворцом, и Гари видел, как там начали собираться воины.

Только тогда Джоан проснулась. Она посмотрел на американца, затаив дыхание в сумерках, прошептала:

— Гари, пора?

Он услышал приближающие шаги в коридоре снаружи и кивнул:

— Да, Джоан. Я слышу, сюда идет Ширани, — он неловко коснулся плеча англичанки. — Джоан, ты была словно маленький ребенок…

— До свидания, Гари, — прошептала она, подмигнув. Дверь приоткрылась.

Ширани стояла на фоне закованных в серебряных броню стражей.

— Гари, великий час настал! — энергично воскликнула принцесса. — Мы с тобой идем к месту власти.

Ширани вся горела от нетерпения. Гари разволновался. Ему казалось, что воздух вокруг принцессы потрескивает от напряжения. В её взгляде горело нетерпение.

— Я готов, Ширани, — спокойным голосом объявил Гари.

Граух и его стражники встали по обе стороны от американца, держась близко и наблюдая за каждым движением Гари.

— Ты изменился, Гари, — смущенно объявила Ширани. Взгляд её пылающих глаз затуманился. — В тебе появилось что-то странное и холодное, — а потом принцесса широко улыбнулась. — Я нервничаю, и мне кажется всякое… Пошли Гари.

Ширани вышла из комнаты, а Граух, его люди и Гари отправились следом.

В последний момент, выходя из комнаты, Гари повернулся и оглянулся на Джоан. Он незаметно кивнул ей. И этот спокойный маленький кивок имел ужасное значение, и она ясно прочитала в его взгляде:

«Я сдержу свое обещание!»

Глава 12 Гибель Царства Кум

Они прошли по темным коридорам огромного дворца. Стража принцессы держала Гари в плотном кольце. Он понял: должно быть, Ширани заранее объяснила им, как нужно обращаться с женихом-пленником. Сейчас у него не было никакой возможности завладеть оружием и дотянуться до принцессы. Однако это его ничуть не беспокоило. Он был уверен, что, когда они окажутся в месте силы, у него будет шанс…

Они прошли через огромный зал, где всего пару дней назад — сейчас Гари казалось, что с тех пор прошли годы — верховный жрец Древних — Дримдим схлестнулся с Ширани.

Теперь же в этом зале их встретил капитан стражи принцессы. Отдав честь своей повелительнице, он доложил:

— Принцесса, мы так и не смогли поймать Джулуна, — сообщил он. — Мы весь день искали его в лесу долины…

Глаза Ширани буквально полыхнули огнем.

— Должно быть, он где-то спрятался. Продолжайте искать. Хочу быть уверена, что, как только вы найдете Джулуна, вы сразу же казните его.

Капитан почтительно поклонился и отступил на шаг, а Ширани, повернувшись, обратилась к Гари:

— Если бы я только приказала казнить Джулуна сразу… Но после того, что он сотворил этой ночью, никакой пощады ему не будет. Он не сможет долго прятаться от моих людей.

Они вышли из дворца, и Ширани остановилась на вершине лестницы.

В этот поздний час тысячи людей — все население Кума — собрались на огромной треугольной площади. Факелы, горевшие тут и там, высвечивали море белых напряженных лиц.

Когда принцесса вышла из дворца, огромная толпа загудела, и рев голосов оглушил Гари. Это была потрясающая сцена: огромная, улюлюкающая толпа, багровые отсветы лавы на стенах черных зданий, окружающих площадь, а за ними — белые снежные склоны вулканов, которые в лучах огненного моря стали алыми, как свежая кровь.

Теперь Гари понял, что покончит с Ширани, как бы там все ни вышло. Странное холодное оцепенение от четкого осознания конечной цели охватило его… А толпа в безумии скандировала:

— Ширани! Ширани!

Принцесса сделала шаг вперед и высоко подняла правую руку, призывая к молчанию.

— И вот настал долгожданный час, мои подданные! — объявила она. — Я отправляюсь в место власти, чтобы завоевать для нас весь мир…

Лошади уже ожидали их у подножия лестницы.

В этот раз Ширани оседлала великолепного черного жеребца. Остальные тоже вскоре были верхом, и тогда толпа расступилась перед ними, и принцесса со своими спутниками не спеша проскакала по этому коридору под приветственные крики своих подданных.

— Ширани! Да здравствует Ширани!

А потом принцесса и её спутники проскакали по темным каменным улицам Кума. Белая фигура Ширани призраком летела впереди, а Гари, Граух и его люди следовали за ней. Последние по-прежнему старались держаться как можно ближе к американцу, словно ожидали, что он в любой момент может выкинуть какой-нибудь фортель.

— Гари, неужели ты не понимаешь, что один час такой скачки стоит всей жизни в прозябании? — донесся до американца серебряный голосок Ширани.

Гари так и не ответил ей. Не смог. В эти мгновения он наслаждался, созерцая её красоту, и понимал, что видит её в последний раз. Он знал, что меньше чем через пару часов убьет её…

Они проехали по берегу огненного моря. Гари показалось, что раньше оно ревело и пульсировало не так злобно. А огненный водопад, к которому они устремились, был великолепен. Ширани скакала впереди, и её золотые волосы развевались у неё за спиной. Однако, когда Гари взглянул на Грауха и стражников, которые их сопровождали, он увидел, что все они бледны, как призраки. И все же они покорно следовали за принцессой… А она, проскакав за огненным водопадом, уже въехала в пещеру, откуда начинался подземный лабиринт и где грохот был много тише. Тут Ширани спешилась. Только тогда Гари заметил, что у нее на поясе, рядом с кинжалом, висит ключ от дверей к месту силы. И еще спереди за пояс у неё была заткнута книга Древних с металлическими листами. Кроме того, принцесса взяла с собой серебряную лампу.

Запалив огонек лампы, Ширани обратилась к Грауху и его людям, которые по-прежнему держали Гари в плотном кольце.

— Не бойтесь, мои подданные! И хоть по пути мы пройдем через пещеры, которые могут вызвать ужас у любого смертного, нам ничего не грозит.

— Мы боимся, — откровенно сознался Граух. — Но, принцесса, мы последуем за вами, куда бы вы ни направились. Ширани — вы наша принцесса, и мы вам повинуемся.

Ширани внимательно посмотрела на Гари, словно по взгляду его больших серых глаз, она хотела понять, о чем он думает.

— Знаю, что ты, Гари, не боишься, — проговорила она. — Ты уже был тут со мной прошлой ночью.

— Да, моя принцесса, — с нежностью ответил американец. — Я больше вообще ничего не боюсь.

С сомнением её взгляд ещё раз скользнул по лицу Гари. Потом она повернулась к входу в лабиринт и, высоко подняв лампу, решительным шагом направилась вперед по широкому извилистому туннелю, вырубленному в скалах ещё Древними.

Граух и его люди внимательно следили за Гари. А тот, снова вступив в темные коридоры, ведущие в недра могучего вулкана, вновь погрузился в ужасный мир могущественных природных сил — мира скрежещущего камня, где все пропиталось запахом серы.

Гари подметил, как зароптали воины, когда принцесса вывела их на узкий уступ, который протянулся над огненной бездной, со дна которой бил вулкан расплавленной лавы…

Наконец они очутились у входа в гробницу Древних. Огромная пещера простиралась перед ними, темная, торжественная, словно старинное кладбище. Человеческие голоса звучали тут много глуше, чем в лабиринте, а огонек маленькой лампы принцессы едва высвечивал ближайшие из многочисленных рядов каменных постаментов, где в вечной тьме лежали окаменевшие тела.

— Боги! — прошептал один из людей Грауха. — Это же могущественные Древние.

— Всего лишь их тела, — раздался серебристый голос Ширани. — Они лежат тут во тьме уже многие века… Они вам не навредят.

Однако пока они шли через древнюю гробницу, нервы Гари Мартина были странно напряжены. Ему все время казалась, что где-то там во тьме затаилась угроза, хотя он и не мог сказать, в чем причина.

Ширани тоже это чувствовала.

Она остановилась всего в дюжине футов от огромных серебристых дверей в дальней стене пещеры-гробницы. Её лицо, как и лица всех остальных, в свете серебряной лампы казалось невероятно бледными.

— Гари, сегодня, в отличие от прошлого раза, в этой гробнице словно и в самом деле затаилось что-то живое… — прошептала она. — Я чувствую ужасную, всепоглощающую ненависть.

— Тогда откажитесь от своего ужасного плана, Ширани, — взмолился Гари. В глубине его сердца мелькнула последняя надежда. — Смерть ждет вас, если вы отправитесь в место силы… Я говорю это вам, потому что знаю! Если вы любите меня, откажитесь от своих планов.

Ширани гордо откинула голову, тряхнув золотой гривой волос.

— Нет, Гари. Я победила. Я должна удовлетворить свои великие амбиции, и я не отступлю. А все эти страхи… Это всего лишь порождение нездорового воображения. — И она решительно шагнула к огромным серебристым дверям, закрывающим путь к месту силы. Граух и его люди последовали за ней и Гари. Однако лица воинов были бледными и кривились от страха. Ширани вытащила из-за пояса золотую трубку-ключ. Но когда она это сделала, произошло то же, что и в прошлый раз, что так сильно поразило её и Гари.

Стоило им приблизиться к дверям, вновь ожил таинственный механизм, скрытый Древними. Из отверстия в стене над дверью до них донесся голос, говоривший механически, причем с нечеловеческим акцентом:

— Вы, которые стремитесь открыть эти двери, трепещите!..

Когда раздался этот голос, Граух и его солдаты завертели головами, испуганно оглядываясь, пытаясь понять, кто это говорит, или, по крайней мере, откуда доносится голос.

— Древние говорят с нами! — в панике воскликнул один из воинов.

— Это всего лишь машина, спрятанная в скале! — быстро попыталась успокоить их Ширани. — Она говорила это нам и раньше.

— Но она предупреждает нас об опасности… — прошептал испуганный воин.

Гари тоже было не по себе. Он слышал, как, в отличие от разговоров людей, которые звучали в пещере-гробнице много тише, чем должны были бы звучать, предупреждение машины звучало гулко, отражаясь от стен пещеры многократно повторенным эхом, отчего звук приобретал зловещие обертоны, от которых непроизвольно мурашки бежали по спине. Однако подобное чувство Гари испытал и при предыдущем визите в это место.

— Трепещите! Трепещите!.. — снова и снова повторяла машина.

— Не бойтесь! — подбодрила Ширани своих людей. — А теперь приготовьтесь, потому что мы собираемся войти в место власти. Оно покажется вам ужасным, но там нет ничего, что могло бы повредить вам, если вы во всем станете следовать моим приказам.

Она достало золотую трубку-ключ и направила её в сторону дверей. Белый луч ударил из кончика трубки точно в крошечную замочную скважину. Медленно качнулись огромные серебристые двойные двери. Нестерпимый свет и грохот обрушились на Гари, на мгновение ослепив и оглушив его. Граух и его солдаты дрогнули, едва не бросившись бежать. Их лица казались отвратительным масками ужаса.

— Не бойтесь, говорю я вам! — сквозь шум закричала им Ширани. — Следуйте за мной.

И она бесстрашно шагнула в сверкающий ад. Гари с трепещущими стражами последовал за ней. Вот он снова оказался на узкой скальной полке, под которой разверзлась бездонная огненная бездна. Многие из воинов закричали от ужаса, впервые заглянув в вывороченные земные недра.

Далеко-далеко внизу зияла огромная пустота от которой в разные стороны, подобно лучам звезды, отходило семь бездонных туннелей, стены которых кипели лавой.

Ширани прошла по каменной полке, выбралась на узкую скалу, которая указующим пальцем упиралась в пропасть.

— Следуйте за мной! — закричала она, перекрывая рев магмы.

Граух и его люди вместе с Гари двинулись следом за принцессой, а потом по одному спустились по узкой полке-пальцу. Все они вздохнули облегченно, только когда добрались до платформы в самом низу у странного пульта управления, установленного Древними.

К тому времени Ширани с напряженным выражением лица склонилась над приборной доской великого механизма Древних, рассматривая восемь огромных полусферических линз, которые сейчас были направлены куда-то вниз, и восемь рычагов, которые, судя по всему, контролировали их положение. Наконец, она повернулась к своим спутникам. И лицо её расплылось в торжествующей улыбке.

— Все готово! — воскликнула она. — В книге все подробно описано. Сначала я должна высвободить огромную силу, которая заживет самостоятельной жизнью. А потом семь лучей силы заставят эти семь трещин в земной коре стать много шире, разом сдвинув всю земную кору.

Гари напрягся. Он знал, что подошел тот самый момент, когда он должен убить Ширани, и поэтому он старался не смотреть на неё, зато не сводил взгляда с рукояти кинжала, который висел у неё на поясе. Он должен подскочить к ней, выхватить её клинок и ударить в шелковую тунику чуть пониже левой груди.

— Следуйте моим приказам, — объявила Ширани, и в тот же миг воины схватили Гари.

Прежде чем ошеломленный американец начал сопротивляться, его уже скрутили. Ему заломили руки, потом связали по рукам и ногам. Беспомощного, его уложили на платформе так, чтобы он мог отлично видеть все происходящее.

— Ширани, зачем это? — в ярости воскликнул Гари.

Принцесса подошла к нему. Теперь лицо её было переполнено печалью.

— Гари, я не хочу тобой рисковать, — закричала она в ответ так, чтобы он услышал её сквозь рев земных недр. — Я чувствую, что в последний момент ты попытаешься разрушить механизм Древних или выкинуть ещё что-то, чтобы остановить меня, поэтому я заранее дала инструкции Грауху и его людям. Я приказала им связать тебя, чтобы ты в самый ответственный момент не наделал глупостей.

Только теперь Гари понял всю безвыходность своего положения. Огненная принцесса перехитрила его. Отчаянный план Гари был сорван. Теперь он не мог убить Ширани, как бы того он сам не желал. Вся та холодная решимость, которая сдерживала его и вела все это время в один миг испарилась, когда он понял, что проиграл.

— Ширани, ради бога, не делай этого! — диким голосом закричал он. — Не делай этого…

Она подошла к нему, а он в это время, словно червяк, извивался на железной платформе, пытаясь освободиться, но люди Грауха знали свое дело.

Наклонившись, Ширани крепко обняла его и с нежностью поцеловала. Её губы показались ему раскаленными, её взгляд был переполнен любовью. А потом она крепко прижала к своей груди его голову и прошептала ему на ухо, так что слышал только он один.

— Ещё несколько минут, Гари, все будет кончено. И тогда мы начнем свою жизнь и нашу любовь не в серой безопасности роскошного дворца, а в невероятных приключениях и завоеваниях, — а потом Ширани повернулась к Грауху и его людям, которые испуганно столпились на краю платформы. — Вижу, вы надежно связали его, так что в вашем присутствии тут больше нет нужды. Можете ступать. Ждите меня в могильнике Древних.

— Да, принцесса! — Голос Грауха прозвучал со всхлипом облегчения.

Дрожа, капитан стражи и его воины отправились наверх по каменному пальцу, а потом по выступу скалы, обратно через открытые двери в темную пещеру-могилу.

Ширани и Гари остались одни на платформе. Принцесса вернулась к механизму Древних, внимательно изучая какие-то надписи, выгравированные на пульте. Потом она еще раз заглянула в книгу с металлическими страницами, словно желая убедиться, что не ошиблась, и только тогда взялась за один из восьми рычагов древней машины.

Гари, окаменев, наблюдал за принцессой. В какой-то миг его воображение нарисовало ему Внешний мир — мирно спящие великие города, дремлющие под звездами мирные деревни, огромные корабли, скользящие по спокойной океанской глади. А потом он увидел последствия чудовищного катаклизма… увидел, как рушатся города, превращаясь в руины, как открываются в земле чудовищные трещины, куда падают толпы людей, как вздымаются к небу чудовищные волны, расшвыривая океанские лайнеры, как бумажные кораблики. А потом, обрушившись на берег, эти массы воды несут новые смерти и разрушение.

Когда Ширани передвинула первый рычаг на две трети пути в градуированном слоте, из машины ударил бледный луч! Он пронзил одну из округлых линз-сфер, а оттуда, перенаправленный, понесся прямо в центр огненной бездны. Стихия взвыла.

Глядя в огненную бездну, Гари увидел бурные изменения, которые начали происходить в огненных глубинах. Лавовые массы начали громоздиться и наползать друг на друга, магма постепенно заполняла бездну, поднимаясь все выше и выше.

— Машина Древних работает! — воскликнула Ширани перекрывая грохот стихии. — Продолжим.

Она стала двигать семь рычагов, которые контролировали линзы, испускающие зеленый луч.

— Ширани, не надо! — взвыл Гари, изо всех сил стараясь освободиться.

И тут краем глаза он заметил движение, Ошеломленный, он чуть повернул голову и увидел фигуру, которая медленно спускалась к платформе.

— Ширани! — завопил Гари что есть сил.

Принцесса на мгновение повернулась и тут же увидела приближающегося человека в серебряных доспехах. А тот уже перебрался на карниз-палец.

— Джулун! — воскликнула Ширани. Да, это был благородный воин. В космическом пламени земных глубин его лицо превратилось в дьявольскую маску ненависти.

— Да, это я — Джулун! — ответил воин. — Человек, которого вы отвергли… Тот, кого приказали убить. Я спрятался в усыпальнице Древних, — пояснил он. — Я знал, что вы явитесь сюда, и тогда я смогу с вами поквитаться.

Ненависть вновь вспыхнула в глазах Ширани.

— Надо было сразу же прикончить тебя, — прошипела принцесса, а потом неожиданно громко прокричала. — Граух, стража, сюда!

На верхнем карнизе появился Граух и его люди. Увидев, что происходит, они с дикими криками бросились на помощь принцессе. Узкий каменный выступ задрожал и затрясся от быстрых шагов многочисленного отряда.

Увидев, что стража вот-вот окажется на платформе Джулун подскочил к Ширани. Она попыталась ударить его кинжалом, но он перехватил её руку.

— Вы не избавитесь от меня! — закричал он голосом настоящего безумца. — Я умру, но вы, Ширани, отправитесь со мной.

— Ширани! — завопил Гари, напрягаясь изо всех сил, чтобы разорвать свои путы.

Тем временем Джулун схватил принцессу, потащил её к краю платформы. В какой-то момент подхватив её на руки, словно маленького ребенка, он вместе с ней прыгнул в огненные глубины.

— Гари! — дикий крик донесся из огненных глубин.

Перекатившись к краю платформы, американец взглянул вниз и увидел два черных пятнышка, несущихся в огненную бездну.

— Ширани! Ширани! — диким голосом взвыл он.

Он услышал испуганные крики солдат и увидел, что Граух и его люди устремились прочь из места силы. И тут Гари заметил кинжал, который выронила принцесса. Снова перекатившись, американец нащупал острый как бритва клинок. Минута… и Гари был свободен.

К тому времени вся пещера тряслась от сил, которые пробудила принцесса. Гари метнулся к пульту, вернул рычаги в первоначальное положение, и лучи исчезли. Однако вся пещера по-прежнему вибрировала, и лава медленно поднималась из бездны к платформе.

Единственное, что оставалось Гари, — бежать. Повернувшись, он как безумный помчался к каменной полке и начал поспешно подниматься в зал-усыпальницу. Рыдая, как безумный, шатаясь, он помчался по подземным коридорам. Как вслепую ему удалось преодолеть лабиринт, Гари и сам понять не мог… Но пришел он в себя только в пещере у входа в лабиринт.

Видимо, в темноте он разошелся и обогнал стражей, так как лошади капитана стражи и его воинов все еще оставались на своих местах. Вскочив в седло лошади, на который он приехал сюда, Гари дал шпоры и бешено понесся вдоль берега огненного моря к черному городу Кума.

Краем глаза он заметил, что теперь гладь лавового моря пришла в движение. По огненному морю скользили высокие волны, которые с каждой секундой становились все выше и выше. Похоже, запустив машину Древних, принцесса нарушила некое равновесие, которое сохранялось веками.

И тут дрогнула земля, раздался ужасный грохот, и из вершин всех снежных вулканов, окружавших долину в небо ударили огненные фонтаны, почти сразу сменившиеся тучами пепла. Раскаленная лава поползла по белоснежным склонам, поднимая облака пара. Горячий пепел начал засыпать черный город Кума.

Когда Гари на взмыленной лошади влетел в город, вокруг падали стены и здания складывались, как домики домино. Жители Кума в панике метались по городу. Лошадь вынесла Гари Мартина прямо на треугольную площадь перед дворцом. Когда он продрался сквозь толпу к подножию лестницы, то увидел устремившуюся к нему вниз по лестнице маленькую фигурку в синих шелковых одеждах.

— Джоан! — задохнулся он, протянув руки навстречу англичанке.

— Гари, что случилось? Что с Ширани?

— Она мертва! — воскликнул он. — И смерть её была поистине ужасна! Джулун сделал это, но перед тем как умереть, ей удалось высвободить часть подземных сил. Это не вызовет великой катастрофы на Земле… Надеюсь, Ширани не зашла так далеко. Но местные вулканы проснулись, и, боюсь, скоро этот город будет стерт с лица Земли. Джоан, нам нельзя медлить, надо ехать к туннелю и попытаться вырваться из долины, пока не стало слишком поздно.

Джоан вскочила на лошадь у него за спиной, но вскоре Гари поймал ещё одну лошадь — по городу металось множество животных, вырвавшихся из обрушившихся конюшен.

Прочь из сумасшедшего черного города!..

Вскоре американец и англичанка уже неслись по равнине к туннелю, по которому пробрались в долину, скакали вдоль реки раскаленной красной лавы, которая бурлила, то и дело выплескивая магму на свои цветущие берега.

Меньше чем за час долина Кума стала ужасной картиной гибели. Из всех гигантских вулканов, расположенных вокруг неё, вырывались потоки раскаленного пепла. Все больше и больше красной лавы выливалось из кратеров на снежные склоны обреченной долины.

Гари оглянулся.

Вулкан, возвышавшийся в конце долины, выглядел потрясающе. Он то и дело выплевывал огромные сгустки пламени, дыма и раскаленных камней, которые смертоносным дождем поливали черный город. Огненное море вышло из берегов, подступая к умирающему городу.

— Уровень лавы в реке быстро растет, — хрипло воскликнул Гари. — Если мы не пройдем через туннель, ведущий в долину, до того, как его зальет магмой, мы погибнем.

Казалось, прошли века, прежде чем они наконец добрались до устья туннеля, ведущего через горы, — прохода, через который огненная река вытекала во Внешний мир.

Гари увидел, что поток лавы уже достаточно поднялся, так что теперь почти достигает уступа-тропинки — единственного пути из долины.

— Нам нужно проехать через этот туннель. Пешком мы не успеем! — воскликнул он. — Вперед, Джоан!

Последний раз оглянувшись на затянутую вулканическим дымом долину, Гари направил лошадь по узкому карнизу над огненной рекой. К этому времени почти вся долина Кума была затоплена лавой, вытекающей из жерл, окружающих вулканов. Не осталось никаких следов ни от города из черного камня, ни от дворца принцессы Ширани, ни от башни жрецов Древних…

Тем временем Гари и Джоан гнали лошадей по ужасному туннелю, а лава в огненной реке поднималась все выше, грозя вот-вот затопить узкий уступ, по которому они скакали.

Лошади, обезумев, фыркали, рвали поводья в бешенстве, и тем не менее со всех ног неслись вперед. И вот случилось чудо: они вырвались из туннеля. Гари даже не сразу осознал это. Он понял, что весь ужас остался позади, лишь потому что его лошадь сбавила бег. Вскоре сернистые, удушающие испарения огненной реки остались позади, и путники заскользили по снежному склону. Воздух стал ледяным, и Джоан моментально замерзла, так как её шелковые одежды почти не грели. Да и Гари стало страшно холодно.

Повернувшись, он увидел в ночном небе кровавые отсветы лавы, уничтожающей остатки скрытой долины. Потом в глазах у него потемнело, и уже соскальзывая из седла, услышал отчаянный крик Джоан:

— Гари! Гари!

Эпилог

Маленькая приземистая хижина английской миссии, слепленная из кирпича и грязи, возвышавшаяся посреди серой равнины, где-то между Тибетом и Китаем, была увенчала английским флагом, трепещущим на сильном ветру в холодном солнечном свете. Этот яркий флаг можно было увидеть на большом расстоянии с любого края равнины, в отличие от самой миссии, или той несчастной деревеньки, что раскинулась рядом.

Усталые Мартин и Джоан Лэйрд медленно-медленно ехали к ней со стороны высоких сине-белых гор, которые маячили у далекого западного горизонта. Американец и англичанка были похожи на кочевников, долго бродивших по пустыне. Они носили бесформенные одежды тибетских пастухов овец и меховые шапки.

Гари и Джоан нашли одежду и пищу в заброшенном лагере кочевников за горами, когда вышли из засыпанного снегом и льдом ущелья. Очевидно, что извержение вулканов заставили полчища суеверных кочевников, собравшихся у подножия гор в ожидании нового мессии, бежать в панике.

Агенты остановили лошадей в полумиле от миссии. Гари указал на флаг:

— Они позаботятся о тебе, Джоан, они твои соотечественники.

— Гари, разве ты не останешься со мной? — спросила она. Ее карие глаза уставились на него, а взгляд был полон боли.

Усталый, загорелый Гари выглядел много старше своих лет. Новые глубокие морщины рассекли его лицо — следы того, что случилось, которые никогда не будут стерты. И волосы у его висков были окаймлены белым.

Он отвернулся от англичанки, и взгляд его непостижимых серых глаз остановился на серой линии горизонта.

— Нет, Джоан, я иду в Чэндту. Крей, мой начальник, все еще ждет доклада об успешном завершении моей миссии.

— Гари, брось! — взмолилась она, и глаза её вновь наполнились слезами. — Я не смогу этого вынести… Помнишь, — продолжала она, говоря быстро и неразборчиво, — той ночью во дворце, когда я сказал, что люблю тебя? Я говорила правду, Гари, я хочу быть с тобой. Скажи только слово, и я отправлюсь в любую точку мира…

Гари слабо улыбнулся:

— Нет, Джоан, ты не сможешь. Британский секретный агент не сможет выйти замуж за американского секретного агента.

— Я уйду в отставку! — закричала она, но Гари только покачал головой.

— Тебя не отпустят.

Джоан вытерла слезы.

— Я все понимаю, Гари. Все дело в Ширани, не так ли?

— Да, все дело в Ширани, — медленно растягивая слова, проговорил он, глядя на дальний горизонт. — Безжалостная и прекрасная, как её планы, она всегда будет со мной.

— Я ненавидела её!.. Я все еще ненавижу её! — яростно воскликнула Джоан.

Гари улыбнулся и протянул руку Джоан.

— Прощай…

— Нет, не прощай… До свидания… — заупрямилась Джоан, пытаясь улыбнуться сквозь слезы. — Может быть, когда-нибудь…

— Да, может быть, когда-нибудь, — согласился Гари. Он наклонился и поцеловал ее в губы. Но поцелуй его был краток. Затем он развернул свою лошадь.

Джоан застыла в седле, наблюдая за тем как он медленно едет на восток.

Его фигура становилась все меньше и меньше, пока, наконец, Джоан больше не могла разглядеть уменьшающееся пятнышко, которое исчезло на необъятных просторах бескрайней равнины.